Ян Минорович

Ян Минорович родился в 1922 г. в селе Волков, Пустомытовского района Львовской обл. До войны учился в духовной семинарии во Львове, после начала советской оккупации вернулся в Волков, т.к. оккупанты закрыли семинарию.

Арестован в ночь на 12.06.40 г. (за участие в церковном хоре), утром отправлен в КПЗ в Пустомыты, где просидел несколько дней, подвергался избиениям. Затем отправлен в львовскую тюрьму "Бригидки".

1.12.40 г. отправлен с этапом из Львова в Старобельский лагерь (ныне Луганской обл.), где в марте 1941 г. ему объявлено постановление ОСО НКВД: срок 10 лет по статье 54-2,10,11 ("участник контрреволюционной повстанческой организации, антисоветская агитация").

В июне 1941 г. отправлен в этапе из Старобельска в Красноярск. 3 июля 1941 г. эшелон стоял на ст. Бугач, а 5 июля этап выгрузили на станции Енисей. По болезни Ян Минорович не попал на этап в Норильск, остался в хозбригаде в пересыльном лагере, где работал в прачечной.

Освобождён 27.07.41 г. по "польской амнистии" (как гражданин Польши) и отправлен на ст. Балай Уярского района, а оттуда на глиняный карьер в 40 км к северу от с. Никольское. Он отказался там оставаться и ушёл (вместе с несколькими другими польскими гражданами) в Балайский свиносовхоз, на отделение Прохоровка, в 3 км от ст. Балай.

http://www.memorial.krsk.ru/memuar/minorovich.htm

Мемориал Курск Ру пишет:

Ян Минорович
в марте 1941 г. ему объявлено постановление ОСО НКВД: срок 10 лет по статье 54-2,10,11 ("участник контрреволюционной повстанческой организации, антисоветская агитация").

Что-то тут не так. ОСО приговаривало на срок до 8 лет.

zdrager пишет:

Мемориал Курск Ру пишет:

Ян Минорович
в марте 1941 г. ему объявлено постановление ОСО НКВД: срок 10 лет по статье 54-2,10,11 ("участник контрреволюционной повстанческой организации, антисоветская агитация").
http://www.memorial.krsk.ru/memuar/minorovich.htm

Что-то тут не так. ОСО приговаривало на срок до 8 лет.

Вот только мемориальские "знатоки" об этом не знают

Малость приврал, сгустил краски, видно. Здесь интересно, по-моему, другое. Если был отдан приказ о расстреле военнопленных, то почему он не включил категорию, к которой относился Минорович? Ведь таких, как он был очень много тысяч. Порядка десяти оценочно.

Вячеслав Сачков пишет:

Если был отдан приказ о расстреле военнопленных, то почему он не включил категорию, к которой относился Минорович?

Формальный ответ - он не был военнопленным, даже не был никогда военнослужащим. Тем более был арестован уже после того, как все были расстреляны (по официальной версии), так что попасть в те расстрельные списки никак не мог.

Неформальный ответ - а о какой категории идет речь? Арестованные за разные преступления, м.б. и несправедливо, а м.б. и заслуженно, гражданские жители б.Польши? В 40 году вообще расстреливали уже немногих, ежовская волна расстрелов была в прошлом.

1. Если бы его не отправляли в Старобельский лагерь, для меня все было бы намного понятнее. Но из-за того, что его туда отправили, в голове у меня сплошные вопросы.
Ведь Старобельский лагерь был не гулаговский, а УПВИ. Т. е. в нем могли содержать, в принципе, на высокопривилегированных условиях, и интернированных, не военнопленных, но отдельно от общей массы, предоставив им особо хорошие условия.
Но здесь наоборот. Человек, как утверждает, получил 10 лет по очень серьезной статье и был направлен в компанию к людям, которые в принципе могли быть освобождены не сегодня - завтра, с пленными такое не было редким.
Понимаете?
Ни туда (т. е. ни к положительному полюсу), ни сюда (к отрицательному). Почему не могли из Львова отправить сразу же прямо в тот же Норильск? Зачем требовалось посылать в "отстойник" (Старобельск)?
Почему не послали в Поной?
Там же тогда как раз команда туда набиралась? Забрали всех, пригодных к работе на севере. А этого парня ни с того, ни с сего (одного, что ли?) послали в Норильск. Для Поноя, выходит, не годился, а для Норильска подходил?
Сплошные непонятности.
2. Указание на то, что его содержали в Бригидках, крайне ценно. Суть в следующем. Львовская тюрьма была одной из крупнейших в СССР. Общий лимит ее заполняемости превышал 5 тыс. чел. Но она представляла собой комплекс тюремных сооружений (всего штук 5). Особняком от основных зданий на отшибе стояла тюрьма Бригидки. В начале войны с ней получилось так, что ни одного заключенного из нее не было выпущено. А когда немцы захватили тюрьмы, они дали своему руководству два сообщения. В одном из них доложили, что освободили всего 3 тыс., в другом - 5 тыс. Отсюда я делаю логический вывод, что разница в 2 тыс. это как бы не заключенные, а особенная категория, которую исключили из общей массы. Конкретнее - немецкие агенты, которые немцами за обычных заключенных не принимались. Суть в формулировках донесений. Первое, от командира полицейского батальона, который произвел освобождение, сообщало о 3 тыс. зэка. Второе - реакция командира айнзатцгруппы А (в тот момент АГ А и Б не были разъединены, были одной АГ А) Артура Небе. Это реакция на донесение командира полицейского батальона. Он возмущается тем, что освободили 5 тыс., распустив ценные для рейха кадры. Отсюда разница в 2 тыс. Видно, в первом донесении не говорилось о выпущенных агентах, но было еще одно не дошедшее до нас сообщение о пяти, где не уточнялось, из каких контингентов такое количество набиралось.
Сопоставив этот факт со свидетельством Миноровича, я заключаю, что в Бригидках содержался исключительно польский контингент, на момент начала войны состоявший (почти) исключительно из немецких агентов.
Альтернативное предположение - польские пленные, либо полученные с немецкой стороны, либо отправляемые нами в Германию по обмену.

Вячеслав Сачков пишет:

Понимаете?

О, да, теперь понял. Спасибо за разъяснение.
То есть вопрос понял, а ответа не знаю. Действительно любопытный вопрос.

zdrager пишет:

О, да, теперь понял. Спасибо за разъяснение.
То есть вопрос понял, а ответа не знаю. Действительно любопытный вопрос.

По эшелонной документации, обработанной Гурьевым, летом 1941 г. с промежуточной остановкой в Старобельске вглубь России следовали эшелоны со спецпереселенцами и заключенными из польского и прибалтийского контингента.
Следовательно, там, по всей видимости, тогда был лагерь не пленных, а пересылочный. Пленные были отправлены в Поной, их оставалось в Старобельске немного, точнее, одни больные, которых переправили в Грязовец. Следовательно, этот контингент никаких контактов с пленными не имел. В определенном смысле спецпереселенцы были интернированными (и по факту многие из них не были гражданами СССР), т. е. Старобельский лагерь использовался УПВИ по назначению, по праву.
А отсюда логично предполагать, что в Старобельском лагере Минорович был только летом 1941 г., а раньше - не там. Скорее всего, во Львовском лагере.