Правда и ложь о Катыни
Вы хотите отреагировать на этот пост ? Создайте аккаунт всего в несколько кликов или войдите на форум.

Правда и ложь о Катыни

Форум против фальсификаций катынского дела
 
ФорумПорталГалереяПоискПоследние изображенияРегистрацияВход

 

 Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"

Перейти вниз 
Участников: 3
АвторСообщение
Nenez84

Nenez84


Количество сообщений : 14719
Дата регистрации : 2008-03-23

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeВт Окт 25, 2011 3:41 pm

http://ru-elizarov.livejournal.com/205126.html
jewsejka Jul. 24th, 2011 at 2:45
Михаил Елизаров БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ
// М.: "АСТ: Астрель", 2011, 222 стр.

от автора: Было бы ошибкой воспринимать данные тексты как сборник эссеистики. Этот жанр подразумевает повышенную проявленность Автора, его личность и гражданскую позицию. Перед вами, скорее, монологи персонажей из ненаписанного романа. Герои язвят, философствуют, интерпретируют мультфильмы и сказки, а потом совершают какие-нибудь абсурдные, провокационные или даже антиконституционные поступки. В обычном романе это называется сюжетом. "За кадром" книги остались, собственно, поступки. Поэтому читателю предлагается совершить их самостоятельно, сразу же после прочтения.

с о д е р ж а н и е :

МУЛЬТФИЛЬМЫ

"Ну, погоди!"
"Козленок, который умел считать"
"Возвращение блудного попугая": Возвращение I, Возвращение II и Возвращение III

СКАЗКИ

"Колобок"
"Хоттабыч" как предупреждение
Незнайка и проблема "лишнего человека" при коммунизме
"Незнайка на Луне"
"Три поросёнка"
"Снежная Королева". Развенчание гностического мифа
"Снежная Королева" и культ нордического матриархата
"Снежная Королева" и космогония льда
"Снежная Королева" как любительский алхимический опыт
Бураттини. Фашизм прошёл

ФИЛЬМЫ

"Собачье сердце" -- сбитые ориентиры. Киноверсия
"Муха I"
"Муха II"
"Кинг-Конг"
"Кинг-Конг жив"
"Да, смерть!"

ПРЕДМЕТЫ

Про пистолеты
Убийство оружия
Про марки

ФАНТОМЫ

№1
№2
№3

МОЙ АРБАТ

I
II

ГОРОДА

Ивано-Франковск
Харьков
Берлин
Москва

РАЗНОЕ

Познание в беде
Вечным сном
Творог
------------------------------------------------------------------------------------
Ну, погоди!
Мир, в котором живут персонажи «Ну погоди!», — развитая антропоморфная цивилизация, технический уровень которой соответствует государственной социалистической модели 70-х годов XXвека, утопическое общество с решенным национальным вопросом. Звери различных видов мирно сосуществуют друг с другом — что-то вроде рая Свидетелей Иеговы и носовского Солнечного Города, где каждый занят делом, исходя из природных склонностей: Бобер — строитель, Пес — сторож. Зачем же Волк преследует вечно ускользающего Зайца? В подобном, фактически утопическом обществе каннибализм был бы предельно маргинальным явлением.

Разумеется, Волк, без натяжек, маргинал этого мира. Он не работает, а подрабатывает (на стройке), подвержен мелким порокам — курению, пьянству. Волк грешит нарушением социалистического дресс-кода, он стиляга с гитарой. Но даже при всех этих социальных минусах Волк тянет на обычного городского шалопая, люмпена, хулигана, но никак не на маньяка-каннибала.

Он поистине Одинокий Волк. В своем виде он одиночка. У Волка нет пары. Волчица появляется лишь единожды, как наклейка на мотоцикле — гламурное сердечко с Волчицей-идеалом, к которому Волк, впрочем, и не особо стремится. Примечательно, что на этом мотоцикле он гонится за Зайцем, мирно катящем на велосипеде.
В мультфильме ярко выражен сексус, остроумно подчеркнутый уже в первом выпуске: на пляже свинья загорает в трех лифчиках. А там где сексус, есть и сексуальные отношения.

В каждом сюжете педалируется пищевой интерес Волка. Но мечтания Волка о Зайце как о еде излишне сладострастны. Он судорожно сглатывает, кряхтит, охает, представляя Зайца, нежно прижимается к нему, щекочет, щупает. Одним словом, Волк вожделеет. Акт поедания довольно часто выступает в фольклоре как метафора интимной связи. Неслучайно в культурах многих народов понятие полового акта и принятие пищи обозначается одним и тем же словом — отведать. И Волк безусловно хочет отведать Зайца. Вкусить. Заяц — запретный плод. Ради удовлетворения своего маниакального влечения Волк готов на любые сумасбродства. Он использует весь арсенал средств, от агрессивного нападения до «сватовства» — в 14-м выпуске разряженный Волк приходит к Зайцу с букетом роз и сидром (заменитель шампанского). Кстати, другая известная гомосексуальная пара — фрезеровщик Дулин и начальник цеха Михалыч — во многом извод образов «Ну, погоди!».

Заяц — откровенный сексуальный объект. Он — «комсомолка, спортсменка и просто красавица» — кокетливо вскрикивает женским голосом, заманчиво убегает, надевает рыжие парики, платья. Он даже может быть надувным — как продукт сексшопа. (сцена на пляже).

Заяц — мальчик-подросток, а возможно, что и лилипут, то есть вечный мальчик с несколько ослабленным выражением пола. В паре Волк—Заяц он безусловно женская составляющая. Кстати, во время совместных танцев с Волком миниатюрный Заяц напоминает Джульетту Мазину из «Джинджер и Фред». Дуэт «Волк и Заяц» — сексуальная клоунада, в которой роль незадачливого «рыжего» пидараса исполняет бедолага-Волк, а ускользающую «белую» пидовку — Заяц.

Волк комичен своей гомосексуальной перверсией, выражающейся в первую очередь в одежде. Розовые рубашки с глубоким вырезом, костюм «морячка» — также известное гомосексуальное клише. События подчеркивают поврежденную мужскую суть Волка. Заяц, марширующий с барабаном и надувными шариками, Заяц в трусиках — сексуальные раздражители Волка. Шарики, трусики — символические детские аксессуары для педофила.

Волк — носитель доминирующей активной сути, но при случае он охотно с ней расстается. В зимнем эпизоде Волк переодевается Снегурочкой и чувствует себя в женской одежде более чем комфортно. Сотрудник музея, Бегемот, фактически опускает Волка, подставив под его голову туловище Венеры — человеческое женское тело в антропоморфном мире! — однозначная метафора. Волк от унижения плачет. Ему снятся эротические сны, где из насильника он превращается в жертву, а мучитель-Заяц становится палачом с ножницами — призрак кастрации и падения.

Развязка каждого сюжета «Ну, погоди!» — сорвавшийся коитус. Волк скалит клыки, вздымает руки (запугивает), но Зайцу всегда удается избежать насилия — это заложено в сексуальной модели взаимоотношений Волка и Зайца. Она запрограммирована создателями только в жанре игровой инфантильной погони.

Что было бы, поймай Волк Зайца? По всей видимости, следующее:

Румянова: Ой, Волк, отпусти, не надо, мне так больно!!! Не надо, я сам!..

Папановский жаркий шепот: Зайчик мой, ну, пожалуйста, ну, пожалуйста, зайчик мой, сладкий, мальчик мой, хороший, поцелуй меня... Там... По-нежному, языком... Вот так... вот так... А-а-а!!! Сука!!! Тварь!!!

Гадина-Заяц наверняка укусил его или сделал какую-нибудь другую пакость. Волк потирает поврежденный орган и бессильно кричит вслед ускользающему Зайцу: «Ну погоди-и-и-и-и!!!!

И музыка: Па-ба, па-ба, па-ба, пабапа-па-па-а-а-а...
Вернуться к началу Перейти вниз
zdrager

zdrager


Количество сообщений : 2503
Дата регистрации : 2008-03-10

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 1:48 am

А "Волк и семеро козлят" тогда получается не просто педофилия, а еще и групповуха... Ужас какой детям показывают.
Вернуться к началу Перейти вниз
Admin
Admin
Admin


Количество сообщений : 675
Дата регистрации : 2007-04-02

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 1:32 pm

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" %2525D0%252591%2525D1%252583%2525D1%252580%2525D0%2525B0%2525D1%252582%2525D1%252582%2525D0%2525B8%2525D0%2525BD%2525D0%2525B8
Михаил Елизаров
БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ

В маленьком городке на берегу Средиземного моря в каморке старого шарманщика Карло появился будущий кукольный Мессия. Неунывающего деревянного дуче звать Burattino. В переводе с итальянского — марионетка. Сделанный из говорящего бревна, оживший маленький идол в скором времени взорвет житейский уклад выдуманной книжной «Италии».

Burattino увидел свет в 1936 году, когда его прототип Бенито Амилькаре Андреа Муссолини уже находился в зените свой диктаторской славы.

Два дуче Бураттини и Муссолини намертво связаны 1883 годом. Достаточно того, что «отец» Буратино, писатель Алексей Толстой родился в 1883-м — как и Бенито Муссолини. Их временной союз освящен еще одной датой — в этом же ключевом восемьдесят третьем несостоявшийся священник Карло Коллоди (папа Карло) написал книгу: «Приключения Пиноккио. История деревянной куклы».

Сходство Пиноккио и Буратино формальное — до какого-то момента их роднит близость сюжетных линий. Но даже в этих «одинаковых» эпизодах отчетливо просматривается разница смыслового наполнения. Приключения Пиноккио — последовательный набор библейских цитат и притч (там и блудный сын, и отрок в печи, и Иона в китовом чреве), нравоучительная история, в которой христианский карательный аппарат проводит последовательную воспитательную работу, выковывая из непутевой лживой куклы образцового католика.

Мир Буратино принципиально иной. Уже с двадцатых годов, находясь в эмиграции, Толстой наблюдал победное шествие по Европе идеи национального реванша. Тогда же он и принимается за обработку Пиноккио. Толстовская сказка о «Золотом ключике» сознательно или невольно описывает победное вторжение кукольного фашизма в «авраамическую» буржуазную тиранию.

Жизнь в Буратино вдохнуло не кабалистическое заклинание. Полено, из которого он был сделан, изначально содержало душу. Поэтому появление Буратино бросает вызов «иудейской метафизике» Карабаса Барабаса — заклинателя бесправных кукол-големов.

Само имя Карабас Барабас — пародийный извод знаменитой «абракадабры», древнееврейского магического заклинания avda kedavra — «что сказано, должно свершиться».

Доктор кукольных наук поразительно похож на плакатного иудея-эксплуататора, какими их злобно изображала пропагандистская машина Третьего рейха: алчный, жестокий, тучный и клочнобородый, готовый рыдать и валяться в пыли перед властью, клеветать, давать взятки.

У кукол Карабаса Барабаса нет воли, они послушные рабы. Но с появлением Буратино големы выходят из-под его контроля. Из театра Карабаса Барабаса сбегает прима Мальвина, а за ней и Пьеро. Куклы живут предчувствием Буратино. Едва он появляется на сцене, они узнают его: «Это Буратино!» Они понимают, что видят своего вождя, дуче Бураттини. Так ликовали толпы итальянских пролетариев при виде своего Бенито. (На закате политической карьеры Муссолини окончательно превратился в burattino, возглавив марионеточную республику Сало. А потом его, уже бездыханного, совсем как в «Золотом ключике», вместе с его Мальвиной — Кларой Петаччи подвесят за ноги в Милане, на площади Пьяццо Лоретто... Художественная судьба Буратино сложилась куда удачнее. Во всяком случае, в пределах сказки мы наблюдаем только его взлет.

И во взрослой литературе Алексей Толстой уделял пристальное внимание сильной личности, жизнеспособной боевой машине. Буратино — неунывающий деревянный организм, лидер и оратор, человек действия, циник, презирающий образование и декадентство. Для Буратино не существует женщины, и при этом он — воплощение потентности. Вечно эрегированный нос Буратино — символ его мужской состоятельности. Буратино смел, весел, беспринципен и при этом — неистребимо обаятелен. (Если бы из писателя Эдуарда Лимонова изъять половину его души, которую занял страдающий лирик Пьеро, то Лимонов был бы земным воплощением Буратино.)

В конце сказки, когда низвергнут иудейский мир-театр Карабаса, победитель-«фашист» Буратино получает в награду свой мир-театр под названием «Молния». На занавесе изображен его сверкающий логотип — победная руна Зиг. Буратино с гордостью сообщает друзьям, что поставит пьесу «Золтой ключик», в которой сам же себя и сыграет, и прославится на весь свет. Кукольный фашизм прошел!

Прототип Буратино — Бенито Муссолини — также был актером самого себя. И он исполнял свою роль до конца. Лишь в последнем интервью он признался, что больше не директор волшебного итальянского театра «Молния» («Fulmine»).

Что он прозревал, когда говорил: «Я жду конца трагедии — я не чувствую себя больше актером. Я последний из зрителей... »
Вернуться к началу Перейти вниз
https://katyn.editboard.com
Admin
Admin
Admin


Количество сообщений : 675
Дата регистрации : 2007-04-02

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 1:41 pm

http://ru-elizarov.livejournal.com/64900.html
НЕЗНАЙКА И ПРОБЛЕМА «ЛИШНЕГО ЧЕЛОВЕКА» ПРИ КОММУНИЗМЕ

В Цветочном городе живут маленькие человечки — малыши и малышки. Они ведут свой карликовый быт в «большом» человеческом мире. Но именно эти измененные пропорции — сами коротышки ростом не больше огурца — формируют благополучный жизненный уклад.

Город составляет содружество небольших однополых общин, малыши живут отдельно от малышек. Общины ведут натуральное хозяйство, благо пропорции полностью решают проблему питания: еды в избытке хватает всем. Каждый занят своим делом или не занят вообще. Труд присутствует, но он не носит обязательного характера. Коротышек окружают предметы, но не товары. Главный стимул труда — польза, а не прибыль. Разумеется, нет никаких денег, нет частной собственности — все общее. По сути, Цветочный город — это идеальная модель экокоммунизма. (даже автомобили здесь на газированной воде). Соседний город Зеленый (город малышек) — идентичная по организации феминокоммуна. (Некоторое исключение составляет лишь Солнечный город — мир технокоммунизма, который обеспечивают высокие технологии.)

Коротышки по своему психическому развитию — дети. Они играют, ссорятся по пустякам, дерутся, мирятся. Малыши задирают малышек, дразнят тех, кто «водится» с малышками, — одним словом, это мир мальчиков и девочек до момента полового созревания, коммунистический рай детей, в котором нет смерти. Самое страшное, что может произойти, — это царапина, ушиб, синяк или вывих. Взрослых и родителей нет, дети предоставлены сами себе и прекрасно существуют.

Знайка — лидер общины из шестнадцати коротышек, он мозговой центр, источник Знания. Винтик и Шпунтик — механики, Пулька — охотник, Гусля — музыкант. Пилюлькин — доктор, Тюбик — музыкант. Все остальные, в том числе и главный герой повести, Незнайка (антипод Знайки, антилидер, которым он становится благодаря случаю), не обладают каким-то особым умением. Они даже названы по привычкам и пристрастиям. Сиропчик любит воду с сиропом, Ворчун ворчит, Растеряйка теряет вещи, писатель Смекайло из города Змеевка считается писателем, хоть он не написал ни одной книги, и т.д. Все эти коротышки, как и сам Незнайка, ничего не производят, они просто пользуются благами общины на равных правах.

Текст производит очень беззаботное впечатление, но автор, описывая этот игрушечный мир, задается сложной проблемой, неоднократно поднятой в русской литературе, — проблемой «лишнего человека». В некотором роде Незнайка продолжает известный ряд героев: Онегин, Печорин, Базаров, Рудин.

Незнайка, как говорит автор, «не такой уж скверный, он хотел чему-то научиться, но не хотел трудиться». Незнайка попеременно пытался быть музыкантом, художником, поэтом (кстати, Незнайка был отличным поэтом, гораздо лучше официального Цветика), но его авангардистское творчество не востребовано — оно излишне парадоксально и конспирологично: «Наш Сиропчик был голодный, проглотил утюг холодный», — а в коммуне коротышек приветствуется только формальная логика.

В итоге Незнайка — «лишний человек» в коммунистическом обществе. В повести «Незнайка в Солнечном городе» для гигантской технокоммуны такими «лишними» являются «ветрогоны»» — коротышки, которые бессмысленно носятся по улицам. Но не они представляют опасности. Отлаженный социум Солнечного города способна была поколебать лишь волшебная палочка Незнайки. В контекст повести автор намеренно вводит волшебство — заменитель религии или мифологического сознания. Как невозможен атеистический капитализм, так невозможен и религиозный коммунизм. Частная собственность на средства производства — вот причина всех иллюзий, в том числе и религиозных, любых форм мифологии и ложного сознания. Лишь когда волшебная палочка теряет свою силу, все возвращается на круги своя.

Тревога Носова футорологична. Он пытается разобраться с проблемой, как коммунистический социум должен относиться к таким от природы несознательным «лишним» личностям. То, что такие люди неизбежны, понимают все. Носов утверждает, что коммунистический мир примет всех, никто не станет изгоем, даже иждивенец. Для Носова Незнайка ценен главным своим качеством — в нем рядом с безалаберностью, ленью органично живет докапиталистическая духовная неиспорченность. При всех своих недостатках он и строитель, и полноправный обитатель пространства коммунизма. Незнайка ни на секунду не сомневается в верности подобного общественного устройства — равенства, общественной собственности. Он верен предметам и пользе. Для него нет товара и прибыли. Поэтому при любых раскладах Незнайка — равноценная частичка идеального детского коммунистического мира коротышек. По сути, ответ Носова следующий: будьте как дети — и будет вам и Цветочое, и Солнечное царство небесное.
Вернуться к началу Перейти вниз
https://katyn.editboard.com
Admin
Admin
Admin


Количество сообщений : 675
Дата регистрации : 2007-04-02

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 1:46 pm

http://ru-elizarov.livejournal.com/65766.html
НЕЗНАЙКА НА ЛУНЕ

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Nezn3_043

На Луне процветает капиталистическая цивилизация. Деньги — самый важный социальный фактор. Нет государств и внешней политики, нет правовых норм. Характер общественного строя определяют финансы и круговая порука банкиров — «Большой Бедлам», кагал эксплуататоров, использующих наемный труд.

Мир царящего капитала — монструозный мир. Вообще, явление уродства появляется только в третьей книге Носова. Неслучайно все капиталисты Луны, лидеры победившего общемирового (общелунного) заговора капиталистов, — физические и моральные уроды.

Любая конспирологическая модель предполагает в заговорщиках глубокую аномальность, и чем ярче она выражена, тем ужаснее та антиреальность, которую хочет создать их извращенное сознание. Вообще основа любого общемирового заговора — врожденная ненависть нелюдей к людям. Цель нелюдей — создание своей реальности наизнанку и создание нового порядка, который будет соответствовать их патологичной сути. Это антимир, в котором все наоборот. Зло будет править добром, худшие встанут над лучшими, уродство подчинит красоту, а точнее, подменит ее собой. (В сказках или притчах среди троллей, бесов, демонов и прочих инфернальных существ самыми «красивыми» считаются самые уродливые.)

В контексте нашей реальности обществом активно обсуждаются «действующие» заговоры глобалистов, масонов, евреев и т.д. Все эти заговорщицкие системы, по мнению их пропагандистов, находятся в действии, каждая в различной стадии реализации. Обычно они тяготеют к кульминации — иначе зачем бить тревогу.

Носов как футуролог показывает реализованный мондиалистский заговор. Капиталисты Луны уже давно захватили власть над планетой, поработили лунное «человечество», создали антицивилизацию, где все подконтрольно экономической цензуре. (Особой внутренней политики нет. По словам одного из персонажей, на Луне можно все, нельзя только быть бедным.)

Итак, лунная «Земля» вся подчинена единому мироустройству: одна экономическая модель, культура, соответствующая этой модели, общий язык. Право абсолютного контроля у капиталистов (как говорит лунный коротышка Колосок, «богачи — первые грабители, они грабят нас, прикрываясь законами, которые сами придумывают»). У капиталистов в распоряжении полиция (армии на Луне нет) — орган подавления и принуждения рабочего класса. Властители мировых лунных финансов — паразиты, уродцы, ничего не умеющие, ничего не делающие.

Луна по Носову — это уменьшенная модель Земли, а заодно и России. Мир коротышек Земли и Луны — это «русские» миры, а точнее — русские мир и антимир. Неслучайно на обеих планетах коротышки говорят на одном языке. Среди коротышек Земли нет заговорщицкого «нерусского» элемента, который в изобилии присутствует на Луне: Спрутсы, Жадинги, Дрянинги, Грязинги, Скуперфильды уже в своих именах несут чужеродные романо-германские морфы, собственно, как и города, обители и источники капитала — Давилон, Брехенвиль, Фантомас, обусловливающие их патологическую инаковость. В названиях деревень — Нееловка, Бесхлебово, Голодаевка — и в именах их обитателей (Колосок, Кустик) русские морфы сохранены. Полицейские вообще являют собой отдельную популяцию. В каждом имени имеется одинаковый романский морф «игль» — Мстигль, Жригль, Вшигль, Жгигль, Гнигль и т.д., подтверждающий известную мысль, что все менты — «на одно лицо», родственные души.

Коротышкам Луны возвращены натуральные пропорции людей и растений. Луна — футуристический прототип нашей реальности. В этом извращенном (лунно-земном) мире присутствует возраст, а стало быть, старение. Если коротышки Цветочного и Солнечного городов одинаково юны, как дети, то коротышки Луны — взрослые или немолодые существа, они носят усы и бороды, они лысы. В Цветочном и Солнечном городах нет смерти — она вынесена за скобки бытия. Незнайка, падая с поверхности Луны, даже не думает о том, что он может разбиться. Он радуется, когда видит парковую зелень: мягче будет падать. На Луне коротышки умирают от болезней, погибают насильственной смертью. Сам Незнайка, пробыв год на Луне, заражается смертью (капиталистическим микробом). Незнайка — житель «высшего» духовного мира, но он не так «силен», как его товарищи. Длительное пребывание в несовершенной среде делает его «земным», то бишь «лунным» (попросту — смертным). Сцена возвращения тревожна. Незнайка несет на Землю ген смерти. Космический корабль чудом успевает прилететь раньше, пока Незнайка еще жив: смерть так и не проникла в идеальный мир Земли, не заразила его тлением.

На Луне нет никаких предпосылок революционной ситуации. Революция невозможна без потустороннего вмешательства. По сути, происходит следующее: ангельский русский десант вторгается на Луну (читай — Землю) с семенами земных растений (семена из Рая — мощный метафорический образ) и освобождает людей от капиталистического рабства. Высший русский мир освобождает своего униженного ущербного брата.

По словам Ленина, коммунизм — высшая форма атеизма. Капиталистическое общество всегда религиозно. На Луне религии как таковой нет, но сама созданная Носовым ситуация весьма характерна. Заменителем религии является реализация гностического мифа. Существует подспудная «народная» вера в помощь «сверху» — пришествие Пришельцев, умных, добрых, справедливых. Пришельцы появляются и всех спасают.

Явление невесомости, при помощи которой свергаются капиталисты, — также метафора. Пришельцы Рая буквально выбивают почву из-под ног капиталистов, лишают их мироустройство опоры высшей космической (а фактически — божественной) технологией. Они уничтожают первопричину всех бед — частную собственность на средства производства, и это должно привести к созданию Рая на Луне (на Земле).

Несмотря на благополучное разрешение ситуации на Луне, сам прогноз Носова печален применительно к нашей реальности. Победивший заговор капиталистов способно разрушить только высшее «небесное вмешательство» — божья кара или пришельцы высших миров, как кому нравится.
Вернуться к началу Перейти вниз
https://katyn.editboard.com
Admin
Admin
Admin


Количество сообщений : 675
Дата регистрации : 2007-04-02

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 1:53 pm

http://ru-elizarov.livejournal.com/56491.html
«ХОТТАБЫЧ» КАК ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Пионер Волька Костыльков вылавливает из реки глиняный сосуд с джинном. Гассан Абдуррахман ибн Хоттаб, или Хоттабыч, — не просто старик, умеющий колдовать. Он — архетип Востока, его культуры и идеологии, вторгающийся в атеистическую реальность советской Москвы (1956 г. — последняя редакция).

Примечательно, что выпускает джинна мальчик по имени Волька — очередная игра смыслами: Волька как освободитель, Выпускающий на Волю, и Воля на Костылях, он же еще и Костыльков. Одним словом, Хромающая Воля.

Хоттабыч декларирует себя как верного слугу Вольки — в благодарность за спасение, но в течение всей книги мальчик вынужден ходить нянькой за капризным стариком.

Хоттабыч также представитель ислама. В тексте примечательная неточность: Хоттабычу больше трех тысяч лет, а стало быть, и знание об Аллахе как минимум такого же возраста, то есть исламу по версии писателя Лагина больше трех тысяч лет. Сомнительно, чтобы автор не знал времени появления ислама, поэтому такое расхождение следует понимать как метафору глубокой архаичности восточной культуры и ее отдаленности от советского и русского менталитета.

Хоттабыч — трудный старик. Он вздорен, агрессивен, легко впадает в ярость, но, впрочем, так же быстро успокаивается. При всем его могуществе он трусоват, когда сталкивается с необъяснимыми для него явлениями прогресса — боится метро, трамваев. Предрассудки и клише способны сделать его добровольным рабом случайного человека. Хоттабыч по-восточному льстив и не лишен коварства. Это меткая характеристика восточного менталитета.

Помощь Хоттабыча (читай — содействие Востока) обычно чревата какой-нибудь каверзой. Вторгаясь в мир Вольки, он первым делом влезает в «экзамен по географии». Хоттабыч навязывает свое подсказывание, и Волька превращается в подобие обезумевшего российского правозащитника, несет абсолютную чушь, но, увы, правильную с точки зрения Хоттабыча. Противостояние мнению Хоттабыча, а также негативная оценка его позиции вызывают в старике ярость. Учительнице Варваре Степановне объявляется джихад. Вообще, Хоттабыч (Восток) любит держать в страхе, запугивать обещаниями обратить «в колоду для разделки свиных (!) туш», в жабу, в «шелудивого пса» — обычные угрозы «неверным».

Попытка проникнуть в кинотеатр с вывеской «До шестнадцати» оборачивается для Вольки появлением бороды — своего рода насильственная инициация, обращение в ислам.

Подарки Хоттабыча лишены смысла. Его дворцы эфемерны, как, впрочем, и нынешние постройки многорукого таджикского джинна: все эти возведенные за месяц с нарушением ГОСТов новостройки готовы обвалиться еще до того, как в них въехали жильцы. Телефоны, которые дарит Хоттабыч, из чистого мрамора, часы из золота. Но все это не работает. Они муляжи, неодушевленные знанием и функцией предметы. Восток, по мнению Лагина, умело копирует форму, но не суть. Хоттабыч, как и Восток, тянется к бессмысленной роскоши — джин из чванства вставляет себе золотые зубы.

От Хоттабыча больше неудобств, чем пользы. Он поселяется у Вольки под кроватью. Довольно меткий образ. «Понаехавшая» Азия, в сущности, поступила так же в России, в Москве — поселилась «под кроватью». Не то чтобы совсем мешает, но уединения уже нет — коммунальная квартира.

Сила Хоттабыча — в его бороде, причем исключительно сухой. Мокрая борода бессильна. Волька, чтобы противостоять подсуживающему Хоттабычу на футбольном матче, выливает на бороду старика стакан воды. Это «мочить бороду» сходно, как ни странно, с путинским «мочить в сортире». Если соединить два тезиса, получим: «мочить бороду в сортире» — действенный способ противостояния ваххабизму, освоенный в чеченских кампаниях.

Лагин находит самое лучшее применение Хоттабычу — советскому (или пророссийскому) исламу. Старик прекрасно борется с западным капиталом. Вначале, правда, исключительно от невежества становится послушным рабом американского дельца Вандендаллеса, но потом изгоняет его, а под конец обращает в собаку — снова образ «неверного». При помощи Хоттабыча (то бишь, ислама) можно укрощать враждебный Запад — таков посыл автора. Кстати, в романе есть мальчик-клеветник Гога Пилюкин. Хоттабыч остроумно обращает его голос в песий лай — когда тот вроде бы «лжет».

Цивилизуясь, Хоттабыч становится все менее опасным — он чудаковат, но уже социален. Лагин настойчиво говорит о необходимости образования для Хоттабыча, в том числе и политического. Не случайно Волька буквально долбит джинна упрощенным Марксом.

В конце романа появляется брат Хоттабыча — Омар Юсуф. Он своего рода «фундаменталист», но это проявляется не в религиозной сфере — ее в романе просто нет, а в агрессивном тоталитарном менталитете. Диалог с Омаром Юсуфом возможен либо через посредника — брата, либо с позиции силы. Волька обманом подчиняет себе невежественного джинна — «остановил солнце», которое просто не заходит в северных широтах. Кстати, не случайно Омар Юсуф найден не на территории Советского Союза, а где-то во льдах — замороженный до времени, чужеродный радикализм. Хоттабыч, при всех недостатках, все-таки свой, советский Восток.

Героев избавляет от Омара Юсуфа его же спесивое невежество. Он улетает в космос и становится спутником Земли. Нам видится в этом еще один пророческий совет. Радикальный ислам следует выпускать и в микро-, и в макрокосмос. В этом контексте политика США и Израиля в отношении иранской ядерной программы в корне неверна. Хотя у них есть оправдание, они не читали «Хоттабыча».
Вернуться к началу Перейти вниз
https://katyn.editboard.com
Admin
Admin
Admin


Количество сообщений : 675
Дата регистрации : 2007-04-02

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 2:13 pm

http://ru-elizarov.livejournal.com/221113.html

Михаил Елизаров
ВОЗВРАЩЕНИЕ I

Первая часть, созданная на заре перестройки в 1984 году, произвела настоящий фурор. Таких мультфильмов советская мультипликация еще не знала — комедийных, многоплановых, с актуальной пародийной социально-политической нотой: капризный попугай, беглец и возвращенец.

Формально ориентированное на детскую аудиторию «Возвращение» пользовалось бешеной популярностью во взрослой среде. Мультфильм растаскали на цитаты. Поистине, «мальчишки и девчонки, а также их родители».

Пресловутая анимация «для взрослых» — рисованные «Фитили», обличающие то пьянство, то тунеядство,— меркла рядом с «Возвращением блудного попугая». Набившая оскомину трудовая мораль проигрывала подтексту, о существовании которого вряд ли догадывались сами создатели — режиссер Валентин Александрович Караваев и сценарист Александр Ефимович Курляндский.

Хотя почему не догадывались? Если бы Караваев и Курляндский ограничились одним выпуском «Возвращения», тогда можно было бы говорить о непреднамеренной удаче и приблудившемся подтексте. Но в течение нескольких лет этими же людьми были созданы еще две части, настолько последовательные и глубокие, что говорить о «случайностях» не приходится.

Курляндский и Караваев наверняка понимали, насколько близок советскому зрителю маленький капризный попугай, насколько он узнаваем. Ведь именно образ, гармонично озвученный Геннадием Хазановым, и драматургия обеспечили успех мультфильма, а не избитая изобразительная техника — мальчик Вовка, хозяин попугая Кеши, как две капли похож на Малыша из «Карлсона».

Новаторством занимался Юрий Норштейн, еще в 1975 году выпустивший философского «Ежика в тумане». Караваев и Курляндский смогли подняться до идеологии.

К 1984 году цензурный аппарат Советского Союза был уже ослаблен, но не настолько, чтобы не заметить, как двусмысленно «Возвращение». Но в том-то и дело, что этот второй смысл устраивал официальную идеологию. Мультфильм остроумно клеймил извечную пятую колонну — диссидентское сообщество и его национальный колорит.

Поэтому и было оставлено явно провокационное название «Возвращение блудного…». Пародийный контекст сразу же начинал работать на «образ».

С первого взгляда на Кешу становилось понятно, что национальность у попугая «библейская»: восточный тип — на то и «попугай», круглые навыкате глаза, семитский нос-клюв. Попугаи, как известно, долгожители. Кеша должен был восприниматься как Агасфер, эдакий Вечный Попугай.

Кешина речь — медийный «органчик», безмозглый склад теле— и радиоцитат — на все случаи жизни. У Кеши доминирует не ум, а нрав. Причем, довольно скверный. Мультфильм всячески показывает, что хозяин Кеши — мальчик Вовка (читай, власть) — души в попугае (еврее) не чает, а Кеша всегда и всем недоволен.

Первое «бегство» попугая пародирует так называемую «внутреннюю эмиграцию». Сюжет развивается следующим образом. Вовка отказывает Кеше в принятии «духовной пищи» — попугай смотрит по телевизору криминальную драму — что-то наподобие «Петровки, 38», с погонями и стрельбой.

Авторы тем самым показывают «уровень» духовных притязаний Кеши. Он смешной, пестрый, инфантильный болтун с завышенной самооценкой.

Мальчик Вовка не смотрит пустой фильм, а прилежно делает уроки. Он просит попугая сделать звук потише — шум телевизора мешает. Эти просьбы попугай воспринимает как ущемление своих прав и свобод. Выключенный телевизор ставит точку в отношениях между Вовкой и Кешей. Попугай бросается с балкона. Эта откровенная симуляция самоубийства должна только подчеркнуть разрыв и испугать Вовку.

Вовка олицетворяет государство и власть, с которыми Кеша больше не может иметь никаких взаимоотношений. Он как бы «умер» для них.

Поначалу шутовское бегство пугает Кешу. Он понимает, что был Вовкиным любимцем. По сути, его поступок — не более чем истеричное актерство. Но домой вернуться уже не получается. Кеша потерялся и не может найти свое окно.

Попугая-диссидента спасает публика, обитатели двора: жирный кот, ворона, воробьи. Кеша «выступает» — воспроизводит весь словесный мусор, засевший в его голове после прослушивания «голосов» — это нелепая, вывернутая наизнанку информация, забавляющая и кота, и ворону.

«Прилетаю я как-то на Таити… Вы не были на Таити?» — так начинает свои речи Кеша. «Таити» должно звучать как «земля обетованная» — историческая родина Кеши, экзотическое местечко.

Жирный кот — сибарит, «мажор», питомец власти, родовой враг всех «птиц», и при этом совершенно безопасный, ввиду своей сытости и лени. Диссидентские посиделки всегда знали такие типажи — детей партийной или научной элиты, холеных и щедрых до времени псевдобунтарей.

Ворона — богема, типичная интеллигентка, бойкая помоечница с неистощимым, как у бывших блокадников, запасом оптимизма. У нее одинаковый ответ на все Кешины пассажи: «Просто прелестно!»

Когда наступают «холода» (политическая оттепель закончилась), кот выносит Кеше свой беспощадный, но справедливый приговор: «Не были мы на Таити, нас и здесь неплохо кормят», — для внутреннего эмигранта наступают трудные времена.

С Кешей остается только воробышек — беспородный интеллигент, последний преданный слушатель. Возможно, попугая и воробья сближает «библейство», ведь «воробей» на Руси — устоявшийся образ еврея.

Продрогшая пара рыщет по балконам в поисках пищи. Кеша в одном из окон замечает Вовку. Блудный с радостью возвращается домой, сразу же забывая о голодном приятеле-воробье.

Пока Кеша диссидентствовал, Вовка завел щенка (будущего пса режима), присутствие которого раньше Кеша не потерпел бы. Теперь же Кеша временно перевоспитан улицей, усмирен. Он даже готов делить место фаворита с лопоухим щенком. Прежнее чванство ушло на второй план, теперь преобладает подобострастие.

Когда Вовка снова просит сделать телевизор потише, Кеша пугается, тут же выполняет просьбу, указывает на щенка: «А я что? Я ничего… Это ему не слышно!»

Кажется, что диссидент приручен и сломлен.

Но еще есть порох в пороховницах. Зреют новый бунт и побег. Эмиграция внешняя.

Во второй части «Возвращения блудного попугая» Кеша «бежит» на Запад.
Вернуться к началу Перейти вниз
https://katyn.editboard.com
Admin
Admin
Admin


Количество сообщений : 675
Дата регистрации : 2007-04-02

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 2:14 pm

http://ru-elizarov.livejournal.com/221408.html
Михаил Елизаров
ВОЗВРАЩЕНИЕ II, или «ЭТО Я, КЕШЕЧКА»

Второй выпуск «Возвращения блудного попугая» (1987) повествует о последующем витке диссидентского побега. Внутренняя эмиграция эволюционирует к эмиграции внешней и этот сценарный ход вполне соответствовал реалиям советской жизни первой половины семидесятых, когда Советский Союз нехотя, точно сквозь зубы, выпускал на волю пятую колонну и пятую графу.

Итак, брюзга, нытик, доморощенный Абрам Терц-Синявский ибн Кеша бежит на «Запад». И пусть в мультфильме «Запад» оказывается условным и символичным, но от этого он не перестает быть местом загнивания и средоточием порока. Там, «за океаном», на родине бубль-гума и джинсов, жизнь преподаст Кеше жестокий эмигрантский урок в духе «Это я, Эдичка».

Еще в первом выпуске попугай Кеша показан морально разложившимся типом — ленив, капризен, чудовищно амбициозен. Этап внутренней эмиграции на «арбатской» помоечке дополнительно развратил Кешу. Он, под давлением обстоятельств, конечно, вернулся к Вовке, то бишь, в лоно советской системы, но это временное перемирие. Кешу не исправить. Выражаясь словами управдома Мордюковой, попугай-диссидент по-прежнему «тайно посещает синагогу».

Толчком к переменам оказываются пресловутые «элементы сладкой жизни», к которым внутренне тянется Кеша. Утром, выгуливая собаку, он приходит на родимую помойку, свою интеллигентскую кухоньку, чтобы как в старые добрые времена дать концерт постоянным зрителям: воробьям и вороне. Все портит жирный кот, проклятый мажор — появляется в новых джинсах, с плеером и жвачкой: «Серость, это же бубль-гум!»

Общество потрясено этой демонстрацией роскоши. О Кеше сразу забывают. Помоечная интеллигенция показывает свое поверхностное нутро и бездуховность. Западные штучки оказываются привлекательней творений Кешиного духа.

Донельзя самовлюбленного Кешу начинает съедать зависть. Он возвращается домой к Вовке и, хоть и будучи существом мужского рода, закатывает сцену по женскому типу: «В чем я хожу, в рванье, как Золушка!» Вовка, то есть, Родина, со словами «Выбирай», щедро распахивает шкаф-закрома, но блага отечественной легкой промышленности Кешу не интересуют. Отрыдав, Кеша цинично «подает на развод»: «Прощай, наша встреча была ошибкой», и удаляется в те места, где «роскошь» доступна.

Если первый Кешин побег был истеричной реакцией на запрет и Кешу, хоть и с натяжкой, можно было назвать бунтарем, то вторая «эмиграция» — расчетливый поступок потребителя. Кеша готов продаваться за джинсы, плеер и бубль-гум.

Первым делом, попав на «Запад», Кеша выставляет себя на торги. Избалованный Кеша неадекватен в самооценке и назначает себе цену в тысячу рублей — заоблачная советская сумма. Кеша забывает, что он уже не в квартире Вовки, что он попал на территорию рыночных отношений. Попугай и за тысячу, и за сто, и даже за десять рублей никому не нужен. Реальность быстро сбивает спесь. Лишь когда Кеша уценил себя до нуля, на него находится покупатель.

Кто новый Кешин хозяин? Внешне — это типичный отпрыск фарцы конца восьмидесятых. Он «модно» одет, его квартира забита знаковыми для советского обывателя предметами роскоши — видеомагнитофон, столик на колесах и проч. У портрета есть и второй подтекст. В отличие от белобрысого славянского Вовки, новый Хозяин выглядит как типичный свиноподобный англосакс, сродни рядовому Райну — крупный жестокий юнец. Он — Хозяин Запада и своенравному пернатому еврею Кеше придется у него ох как не сладко.

Первые кадры нового Кешиного житья на Западе должны ввести зрителя в заблуждение. Кеша в новой футболке с Микки-Маусом валяется с плеером на диване, слушает «Модерн токинг», пьет загадочный напиток «coka», смотрит видеомагнитофон. Кажется, что новая капиталистическая жизнь удалась…

Все становится на свои места во время Кешиного телефонного звонка Вовке. Попугай традиционно врет, как и многие его собратья-эмигранты, что тратили последние доллары на разговор с Родиной, лениво и благодушно сообщали о своих финансовых достижениях, собственной машине, цветном телевизоре, кока-коле в холодильнике, чтобы потом, с новыми после вранья силами, вернуться к грязной посуде в ресторане или сесть за руль заблеванного такси…

Кеша не исключение: «Купаюсь в бассейне, пью джус, оранджад, у меня много друзей, машина». Немаловажно, что в беседе он примешивает к голосу характерный акцент эмигранта второго поколения — изощренное кокетство со стороны хитрого Кеши. Эта ложь во спасение самолюбия примиряет его с действительностью. Кстати, Кеша смотрит по видеомагнитофону фильм «Укол зонтиком». Это фильм был в советском прокате, так что Кеша не особо выиграл в смысле «духовной пищи».

Но вот возвращается англо-сакс, попугай спешно комкает разговор, бросает трубку. Видно, что Кеша жутко боится Хозяина. Вскоре становится понятно, почему. Тот помыкает никчемным попугаем, издевается, унижает. Из любимца и фаворита Кеша превратился в прислугу, в раба. Кеша хнычет: «Вовка так любил меня, буквально носил на руках».

Увы, капитализм вблизи оказался не таким уж и привлекательным. Наступает прозрение. После очередного унижения, Кеша позволяет себе повысить голос на Хозяина. Запад показывает свое звериное лицо, бунтарь немедленно оказывается в клетке. Кеше только и остается, что скандировать: «Свободу попугаям!», да горланить протестные песни брошенного отечества: «Пусть всегда будет Вовка, пусть всегда буду я!»

Вернуться домой из тюрьмы уже не просто. Но западный опыт приходит на помощь. Кеша ломает клетку, сооружает из «западных» отходов взрывчатое устройство. При подрыве двери Кешу контузит. Его окружают видения-кошмары, демонические личины капитализма, а приходит в себя он уже в квартире Вовки. Эмиграция не прошла бесследно — Кеша в бинтах, поврежден и физически и морально. Кеша признается, как лимоновский герой: «Мне было плохо, я был один».

Никаких предпосылок для возвращение попугая домой не было. И тем не менее — Кеша на Родине. Этот момент можно воспринимать как вторжение чуда. Создатели мультфильма, разумеется, могли бы посвятить десяток секунд дополнительному эпизоду, в котором «англо-сакс» выбрасывает полумертвого Кешу на помойку, а там его подбирает Вовка, вышедший на прогулку со щенком. Авторы понимали, что эти объяснения лишние. Все-таки Кеша — собирательный образ беспокойной еврейской интеллигенции. Да, какая-то часть «Кеши» сбежавшая на Запад, показательно поплатилась, но оставшаяся часть получила хороший урок, и угомонилась.

До нового побега. Теперь уже — в народ.
Вернуться к началу Перейти вниз
https://katyn.editboard.com
Admin
Admin
Admin


Количество сообщений : 675
Дата регистрации : 2007-04-02

Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Empty
СообщениеТема: Re: Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"   Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ" Icon_minitimeСр Окт 26, 2011 2:15 pm

http://ru-elizarov.livejournal.com/221547.html
Михаил Елизаров
ВОЗВРАЩЕНИЕ III, или БЕГСТВО В НАРОД

Третий и последний выпуск приключений блудного попугая (1988 год) повествует о хождении «в народ». Кеша решает «обрусеть».

В сути, все прежние бегства Кеши — это своеобразный поиск правды, мифического Беловодья, обетованной Таити. Свой поиск Кеша ведет прежде всего в культурном поле, а именно, последовательно примыкает к тем или иным «культурно-социальным трендам».

В первых двух выпусках Кеша побывал и диссидентом и космополитом. Внутренняя эмиграция не удалась, эмиграция на Запад разочаровала в капитализме. Рожденный в Союзе, Кеша не сумел стать ни исполином духа, ни гражданином мира. Но есть еще один выход. Где-то рядом, буквально под боком, существует еще одна влиятельная культурная тенденция — русская, народническая, говорящая, что не нужно далеко ходить за правдой — она рядом, за городом, в простоте, в чистоте аграрной жизни, в единении с природой.

События развиваются следующим образом. Толстый рыжий кот сообщает помоечным завсегдатаям, что на лето он уезжает в деревню. Примечательно, что кот-мажор во второй раз выступает законодателем модного течения. В предыдущей серии он совратил Кешу джинсами и плеером.

Ужаленный завистью, Кеша спешит домой, чтобы потребовать от Вовки своей доли «русскости», совсем как персонаж из анекдота того времени, дотошный телефонный еврей, который звонит в общество Память: «Правда ли, что евреи продали Россию, и если да, то где я могу получить мою долю». Кеша тоже приходит за своей долей.

Поехать в деревню не получается — Вовка заболел. Мы видим Кешу уже в новом «русском» амплуа. Вместо футболки на нем подобие крестьянского исподнего. Он по привычке ворчит на Вовку: «Зимы ему мало болеть».

Как ни грустно, но у 1988 году Вовка, то есть, Советский Союз, был уже основательно болен. Знал бы Кеша, что «Вовке» не суждено поправиться, что он протянет еще три года, до августа 91…

Печальные события еще впереди, а Кеша, тем временем, собирает чемодан и отбывает на жительство в деревню, «к корням».

На трассе Кешу долго никто не подбирает. Но вдруг на тракторе появляется Василий — воплощенное клише из художественных фильмов о деревне. Во всяком случае, именно таким представляет городской обыватель Кеша сельского жителя. Василий простоват, добродушен, гостеприимен.

Василий увозит Кешу в совхоз «Светлый путь». Он вежлив и неизменно обращается к собеседнику на «Вы», в то время как высокомерный Кеша бестактно тыкает: «Хочется запросто, с народом — как ты! Простыми парнями, какие у нас на каждом шагу!…»

Василий возвращается из музея — он таким образом приобщатся к «высокому». Кеша поет пошлое «Русское поле».

Вообще, все культурные кода, которыми оперирует Кеша, чтобы найти подход к Василию, в сути вторичные стереотипы, и создают лишь комический эффект. Сложно представить себе что-то более нелепое, чем попугай (то бишь, еврей) в деревне. Как выясниться позднее, он еще и социально опасен. От Кеши одни проблемы и убытки.

Утром Кеша просыпается в деревенском доме, ищет завтрак, роняя горшки, пачкаясь в печке, с воплями призывая на помощь Василия. Попугай не способен найти пропитание в доме, даже если оно просто стоит на столе.

После завтрака Кеша выходит на прогулку и знакомится с «хозяйством»: свинья с поросятами, лошадь, петух и куры. Для попугая обитатели двора означает публику. И в деревне он занимается привычным делом, а именно хаотично воспроизводит городскую «культуру» — в данном случае микс из Антонова, Пугачевой и бессмысленны набор фраз из «Сельского часа»: «Скажите, сколько тонн клевера от каждой курицы-несушки будет засыпано в инкубаторы после обмолота зяби?»

У живности «искусство» не встречает поддержки, скорее недоумение и раздражение, разве что лошадь «ржет» над самим исполнителем.

Приведя себя в творческую экзальтацию — Кеша изображает исполнителя рок-н-ролла — попугай падает в колодец. Его спасает вернувшийся Василий, а потом одалживает вымокшему попугаю и картуз и ватник.

Кеша внутренне понимает свою никчемность. На беду, он полон киношными стереотипами. Во многих советских фильмах разыгрывается история неуклюжего неофита, который попав в новую для него среду, упорным трудом ломает ситуацию и вырывается в ударники.

Кеша тоже одержим идеей доказать свою значимость и полезность: «Я смогу, я докажу, я покажу! Обо мне узнают. Обо мне заговорят!».

Но преображения не происходит. Кеша оказывается неспособен к крестьянскому труду. (По-хорошему, к труду вообще). Он разрушителен как Чубайс или Гайдар, которые несколько лет спустя продемонстрируют стране свои ужасные таланты…

Сев в трактор Василия, Кеша вначале разносит во дворе постройки, а потом сваливает трактор в реку. Василий при этом проявляет чудеса толерантности — только вздыхает, да обреченно машет рукой.

В попугае просыпается совесть, точнее даже не совесть, а ее актерский суррогат, Кеша клеймит себя, называет ничтожеством, жалкой личностью и решает «умереть как мужчина». (Кстати, это первый и последний раз, когда попугай декларирует свою мальчуковость, ведь все его поведение это — перепев анекдотичной еврейской жены, у которой, как известно, «все болит»)

Повешение на проводе от лампочки превращается в спектакль. Свиньи, лошадь, да и сам Василий с любопытством следят за процессом. При этом никто не пытается остановить попугая — уж слишком много от него вреда.

Образ Кеши начисто лишен драматизма, Есенина из попугая не получается. Василий отправляет его домой в посылке.

Обитатели помойки встречают вернувшегося кота. Тот наверняка не ходил в народ, а был просто дачником. Но тут появляется Кеша. На нем ватник и картуз — он как всегда «в образе». Щелкнув кнутом, Кеша выдает абзац из обезумевшей псевдо-деревенской прозы: «Эх вы! Жизни не нюхали?! А я цельное лето, цельное лето: утром покос, вечером надои, то корова опоросится, то куры понеслись. А тут вишня взошла! Свекла заколосилась! Пашешь, как трактор! А ежели дождь во время усушки, а?», закуривает «козью ножку», давится «дымом отечества», заходится кашлем…

А дальше все, конец. Потому что бежать-то Кеше больше некуда. Давайте другой глобус…
Вернуться к началу Перейти вниз
https://katyn.editboard.com
 
Михаил Елизаров "БУРАТТИНИ. ФАШИЗМ ПРОШЁЛ"
Вернуться к началу 
Страница 1 из 1
 Похожие темы
-
» Кладбища немецких солдат и офицеров в Калинине в 1941 году

Права доступа к этому форуму:Вы не можете отвечать на сообщения
Правда и ложь о Катыни :: Для начала :: Просто так... :: Философия и литература-
Перейти: