смерть Зори

Цитата :

проигрыш в интриге вокруг Риббентропа. Зоря получил приказ не допустить показаний Риббентропа о существовании секретного протокола к советско-германскому договору о ненападении. Но и Риббентроп, и его заместитель Вайцзеккер под присягой раскрыли его содержание.

А что? И тут у Зори возникла, глубокая депрессия: “не оправдал”, “подвёл страну” и т. д., и т. п. … “и рука его потянулась к "Вальтеру"…”

Хотя на счёт пули в его голове ничего толком не ясно (действительно ли она была выпущена из другого пистолета?).

Howlin' Wolf пишет:

Цитата :

проигрыш в интриге вокруг Риббентропа. Зоря получил приказ не допустить показаний Риббентропа о существовании секретного протокола к советско-германскому договору о ненападении. Но и Риббентроп, и его заместитель Вайцзеккер под присягой раскрыли его содержание.

А что? И тут у Зори возникла, глубокая депрессия: “не оправдал”, “подвёл страну” и т. д., и т. п. … “и рука его потянулась к "Вальтеру"…”

Да полноте...
Никого Зоря не подвел:

http://kungurov.livejournal.com/1101.html

Цитата :

Каноническая версия мифа о «секретных протоколах» гласит, что впервые широкая общественность узнала о «дьявольской сделке» Молотова-Риббентропа на Нюрнбергском процессе в 1946 г. Пропагандисты ссылаются не на кого-нибудь, а на участника этой сделки:

Цитата :

«Годы спустя на Нюрнбергском процессе в своем последнем слове Риббентроп заявил: «Когда я приехал в Москву в 1939 году к маршалу Сталину, он обсуждал со мной не возможность мирного урегулирования германо-польского конфликта в рамках пакта Бриана-Келлога, а дал понять, что если он не получит половины Польши и Прибалтийские страны еще без Литвы с портом Либава, то я могу сразу же вылетать назад. Ведение войны, видимо, не считалось там в 1939 году преступлением против мира…». Кстати, этот абзац не вошел в семитомное русское издание материалов Нюрнбергского процесса».
(Михаил Семиряга, «Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941», (http://militera.lib.ru/research/semiryaga1/title.html))

Вообще-то, о каких-либо «секретных протоколах» здесь нет ни слова.
Семиряга, кстати, приводя высказывание Риббентропа, обращается не к первоисточнику, а ссылается на журнал «Международная жизнь» (№ 9, 1989 г.). Делает он это умышленно, и скоро будет ясно, зачем. Владимир Карпов в двухтомнике «Генералиссимус» словесно испражняется, вообще не утруждая себя указанием источников. Он лишь неопределенно ссылается на «исследования комиссии I Съезда народных депутатов СССР и то, что я разыскал сам (где разыскал? – А. К.) как дополнение к этим исследованиям»:

Цитата :

«При допросе в суде статс-секретаря германского МИД Вайцзеккера защитник Гесса стал задавать ему вопросы о секретном протоколе. Вайцзеккер подтвердил существование такого документа и подробно пересказал его содержание.
Председатель суда спросил:
— Свидетель, вы видели подлинник этого секретного соглашения?
Вайцзеккер ответил:
— Да, я видел фотокопию этого соглашения, может быть, я видел даже подлинник, но, во всяком случае, фотокопию я держал в руках. Один экземпляр фотокопии был заперт у меня в сейфе.
(http://www.libereya.ru/biblus/karpov/gener2.htm).

Если судья спрашивает про подлинник, то отвечать надо так: «Нет, подлинника протокола я не видел». А байки про фотокопию, запертую в сейфе, следовало оставить для посиделок в пивной. Что это за «секретный протокол», который чиновники министерства хранят у себя в сейфе в виде фотокопий?! Вообще-то, в случае необходимости изготавливались машинописные заверенные копии, а после завершения работы с ними, они уничтожались. Если же необходимости нет, то секретные документы никогда не копировались, тем более фотографическим способом, и никому на руки для хранения в сейфе не выдавались. Более подробно этот эпизод мы рассматрим в главе «Вайцзеккер».
Помимо Вайцзеккера, о существовании «секретных протоколов» якобы заявил Фридрих Гаусс, бывший заведующий юридическим отделом МИД Германии, сопровождавший Риббентропа во время московской встречи в августе 1939 г. На самом деле это спекуляция. Защитник Гесса Альфред Зайдль представил 25 марта 1946 г. аффидевит (письменные показания под присягой) участника германской делегации на московских переговорах, приближенного к синистру чиновника Гаусса, которые содержали описание хода встречи и пересказ содержимого «секретных протоколов» от 23 августа и 28 сентября 1939 г.
Зайдль в дальнейшем попытался даже огласить текст «секретного протокола» по имеющейся в его распоряжении фотокопии, но судья Лоуренс прервал его, попросив указать источник получения документа. Тот не смог сказать по этому поводу ничего вразумительного, поэтому

Цитата :

«…Трибунал запретил оглашать этот документ, как не вызывающий доверия. Но Зайдль не успокаивался и потребовал вызова на процесс в качестве свидетеля бывшего советника германского посла в Москве Хильгера, тоже участвовавшего в советско-германских переговорах, и заместителя Риббентропа Вайцзеккера. Бывший заместитель Риббентропа подтвердил показания Гаусса о секретном протоколе. Тогда Зайдель потребовал в своем выступлении вызвать в качестве свидетеля министра иностранных дел СССР Молотова…и обвинил Советский Союз в совместной с Германией агрессии против Польши. И в связи с этим поставил вопрос о правомерности участия СССР в процессе».
(Вилен Люлечник, Неизвестный Нюрнберг, Русский глобус 2006, №10 (http://www.russian-globe.com/N56/Lulechnik.NeizvestnujNjurnberg.htm).

Из этого эпизода видно, что демарш с «секретными протоколами» был лишь эпатажной выходкой молодого немецкого адвоката. Он прекрасно понимал, что его попытка исключить представителей СССР из участия в процессе в нарушение устава Трибунала бессмысленна. Не назвав источник получения фотокопии протокола, он осознавал, что такой документ не может быть приобщен к материалам дела. Но даже не смотря на это, Вайцзеккер был допрошен судом (см. главу «Вайцзеккер»), но фактически не подтвердил того, что видел оригинал «секретного протокола», хотя некоторые публицисты пытаются интерпретировать его несуразный лепет о некой фотокопии, как свидетельство в пользу того, что он видел именно оригинал.
Странно, что второй человек в германском МИДе не видел оригинал «секретного протокола», а третьестепенные клерки вроде Гаусса и Хильгера якобы видели. Впрочем, то, что Хильгер был готов свидетельствовать в пользу существования «секретного протокола», не добавляет этому мифу убедительности. Скорее, наоборот, выдает изготовителей фальшивки. После войны Густав Хильгер состоял на службе в Государственном департаменте США в качестве «эксперта по русским делам», а сотрудничать с американской разведкой начал еще до войны, будучи завербованным известным дипломатом и разведчиком Чарльзом Боленом (см. http://tbrnews.org/Archives/a101.htm).
Хильгер и Гаусс так и не были допрошены Трибуналом, хотя аффидевит последнего приобщен к делу. Никаких письменных показаний Хильгера в материалах Трибунала я не обнаружил. Кстати, во время процесса он, как считается, находился в Соединенных Штатах. И уж совсем удивительно, что Хильгер не был использован госдепом после войны для того, чтобы официально засвидетельствовать факт подписания в Москве секретных протоколов – ведь Хильгер был переводчиком Риббентропа и в отличие от Гаусса непосредственно присутствовал на переговорах. Хильгер умер лишь в 1965 г., но в своих мемуарах он отразил ход секретных московских переговоров еще более немногословно, нежели первоглашатай Гаусс и его шеф Риббентроп (подробный анализ см. в главе «Гаусс).
Зайдль, однако, не прекратил свои выходки. То, что он сделал далее, вообще выходит за рамки здравого смысла. Он отправился в начале апреля в советское представительство и потребовал официально заверить аутентичность фотокопии, полученной от неизвестного лица, сославшись на то, что ее достоверность уже подтверждена представителями западных союзников. Это было, разумеется, ложью, хотя в распоряжении англичан и американцев находились захваченные в горах Гарца и Баварии архивы Германии. Зайдь, что называется, брал на понт. Принявший адвоката заместитель советского обвинителя Руденко генерал-майор Николай Дмитриевич Зоря заявил, что разговор об этом не имеет смысла. Тогда Зайдль отправился заверить фотокопию к… Фридриху Гауссу, который, будто бы сделал это (Гаусс в это времяпредположительно находился в США), однако его показания отчего-то «затерялись».
21 мая в суд был вызван Вайцзеккер, которому Зайдль попытался предъявить фотокопию «секретного протокола», дабы, как он выразился, освежить память свидетеля. Однако председательствующий в суде лорд Лоуренс не позволил ему это сделать, поскольку данный документ был отвергнут судом, как сомнительный. Советский обвинитель Руденко заявил протест, сказав, что задача Трибунала состоит в том, чтобы разобраться с конкретными преступлениями обвиняемых лиц, а не дискутировать о внешней политике союзных государств. Томас Додд, помощник американского обвинителя, поддержал протест советской стороны.
На этом нюрнбергская эпопея «секретных протоколов» закончилась. Через пару дней произошло два заслуживающих нашего внимания события: в американской провинциальной газете «St. Louis Post-Dispatch» («Сент Луис пост диспетч») были опубликованы тексты скандального «секретного протокола» (публикация не имела никакого резонанса) и при невыясненных обстоятельствах погиб Николай Зоря, который по официальной версии случайно застрелился при чистке пистолета. Ну конечно, как же советский генерал пойдет на заседание Трибунала с нечищеным пистолетом – вдруг придется воспользоваться прямо в зале суда? Пропагандисты геббельсовско-яковлевского замеса вовсю вопят, что Зорю якобы убрало НКВД в отместку за то, что он допустил утечку компромата о сделке Молотова с Риббентропом, или, что он застрелился сам, опасаясь мести со стороны жуткого сталинского режима. Версия эта совершенно глупа. Если бы органам надо было покарать Зорю за некую провинность (тогда уж в первую очередь Руденко, а не его заместителя), то того просто отозвали бы в Москву, допустим для доклада о ходе процесса, отстранили от должности, а потом убрали тихо и без шума, не провоцируя громкий скандал.
Скорее всего, смерть Зори вызвана тем, что он должен был поддерживать обвинение со стороны СССР в массовом убийстве немцами польских военнопленных под Катынью. Обвинителем была советская сторона, поскольку преступление было совершено на территории Советского Союза и жертвы преступления в тот момент находились под советской юрисдикцией. Лондонские поляки, враждебно настроенные против СССР, через англичан попытались подсунуть сфабрикованный ими «Отчет о кровавом убийстве польских офицеров в Катынском лесу: факты и документы», якобы изобличающий в убийстве НКВД. Однако советская сторона при содействии польских официальных органов собрала неопровержимые доказательства того, что убийство было совершено немцами в 1941 г. В частности, польский прокурор специального уголовного суда в Кракове профессор Роман Мартини собрал свидетельства живших тогда в Польше свидетелей – польских офицеров, не ставших дожидаться в июле 1941 г. прихода немцев и разбежавшихся из лагеря после ухода охраны. Так вот, этот самый Мартини, ответственный за поиск очевидцев, был застрелен у себя дома боевиками подпольной группировки, контролируемой Лондоном.
Следом в Нюрнберге был убит Зоря. Quid prodest? – кому выгодно? Именно такой вопрос советовали выяснять в данном случае древнеримские законники. Единственный реальный мотив в убийстве советского обвинителя был у лондонских поляков и англичан, которые финансировали их террористическую деятельность в Польше. Им совершенно невыгодно было, чтобы катынское дело официально расследовалось Трибуналом, поскольку от запущенной в оборот Геббельсом в 1943 г. версии об убийстве поляков большевистскими евреями не осталось бы камня на камне. Великобритания, поддерживающая лондонскую шляхту, попадала в этом случае в очень неудобное положение. Таким образом, единственная возможность избежать скандала заключалась в срыве процесса. Это и было достигнуто убийствами ключевых фигур обвинения от Польши и СССР. Как известно, Трибунал так и не рассматривал по существу катынский вопрос и не признал никого виновным в массовом убийстве польских пленных. Именно это было выгодно Западу в условиях разворачивающейся Холодной войны.

Цитата :

...............
Именно это было выгодно Западу в условиях разворачивающейся Холодной войны.

Все это конечно выглядит складно, но только на первый взгляд.

Хорошо, допустим, Зорю убивают, скажем грубо, антисоветские элементы на Западе. Но тогда мы опять возвращаемся к странной реакции советского следствия на очевидно странную смерть прокурора - вместо того чтобы устроить настоящее, как тогда умели, расследование, сообщают о “неосторожном обращении с оружием”.

Не кажется ли Вам это странным?

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/013/058-A-0064238-0003/00000100.JPG&id=78552838&id=78552838&id1=eef104bc53d435a799eb3368a7374940

Номер записи 78552851
Фамилия Зоря
Имя Николай
Отчество Дмитриевич
Дата рождения __.__.1907
Причина выбытия погиб
Дата выбытия 24.05.1946
Первичное место захоронения Германия, Земля Саксония, Лейпциг, Тринитатис
Название источника информации ЦАМО
Номер фонда источника информации 58
Номер описи источника информации A-64238
Номер дела источника информации 3

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/013/058-A-0092537-0001/00000015.jpg&id=78457977&id=78457977&id1=dc2f4e184e7c06b4a4b60f901eb8c13b

Номер записи 78457981
Фамилия Зоря
Имя Николай
Отчество Дмитриевич
Дата рождения __.__.1907
Воинское звание рядовой
Причина выбытия погиб
Дата выбытия 27.05.1946
Первичное место захоронения Германия, Земля Саксония, г. Лейпциг
Название источника информации ЦАМО
Номер фонда источника информации 58
Номер описи источника информации A-92537
Номер дела источника информации 1

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=Z/007/058-A-0032608-0011/00000045.JPG&id=66541384&id=66541384&id1=2b37dfd2eb2d724c8bce7214a7ebf346

Номер записи 66541421
Фамилия Зоря
Имя Николай
Отчество Дмитриевич
Дата рождения __.__.1907
Воинское звание рядовой
Причина выбытия погиб
Дата выбытия 24.05.1946
Первичное место захоронения Германия, земля Саксония, г. Лейпциг
Название источника информации ЦАМО
Номер фонда источника информации 58
Номер описи источника информации А-32608
Номер дела источника информации 11

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=%C7%E0%F5%EE%F0%EE%ED%E5%ED%E8%FF/902/00000002.gif&id=250006818&id=250006818&id1=18eac8eaba15a5c9cff436c9a05c6a5f

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=%C7%E0%F5%EE%F0%EE%ED%E5%ED%E8%FF/902/00000004.gif&id=250006820&id=250006820&id1=a5868696aa7b3234911266049a10f8dc

Номер записи 250097104
Фамилия Зоря
Имя Николай
Отчество Дмитриевич
Дата рождения/Возраст __.__.1907
Воинское звание рядовой
Дата смерти 27.05.1946
Страна захоронения ФРГ
Регион захоронения Земля Саксония
Место захоронения город Лейпциг, Восточное кладбище
Могила 1б

http://www.obd-memorial.ru/Image2/filterimage?path=%C7%E0%F5%EE%F0%EE%ED%E5%ED%E8%FF/942/00000005.gif&id=250007492&id=250007492&id1=646e677daeec9a7496ebd559ca3853ea

Сопоставим теперь сведения из этих документов с информацией, приведенной в статье оголтелой польской катыноведки К. Курчаб-Редлих:
"Юрию Зоре было в то время семнадцать лет. 21 мая вечером он говорил с отцом по телефону о том, что, сдав последние школьные экзамены, сразу же приедет к отцу в Нюрнберг. Обговаривали детали. Из комнаты, в которой лежал убитый, офицеры СМЕРШа ("Смерть шпионам" - группа особого назначения НКВД) забрали разные вещи: с одеяла на постели - пистолет "Вальтер", из кармана пиджака - записку, с подоконника - гильзу совершенно иного калибра, не от "Вальтера", с письменного стола - документы, над которыми он работал. Все будет старательно упаковано и отправлено спецпочтой в Москву. Документы - пропадут. Записка - исчезнет по дороге в лабораторию. Гильза... Наверное, ее просто выбросили...

"Уважаемый господин Юрий! В мае 1946 года мне позвонили из секретариата Сталина домой, в Лейпциг. Приказали к утру сделать цинковый гроб для транспортировки Вашего отца в Москву. Приказ был выполнен в срок, Вашего отца доставили на аэродром. В это время испортилась погода. Самолет в течение нескольких часов не мог вылететь. Из секретариата Сталина пришел новый приказ: похоронить на месте. Что и было сделано. Перед погребением никакой экспертизы не проводилось. Через год его останки были извлечены и кремированы. Жена, к сожалению, не помнит, на каком кладбище похоронен Ваш отец"".

Особенно феерична последняя фраза (ср. с приведенными мной в данном посте документами).

Короче: сплошной боян.

Вячеслав, но приведенные Вами слова не приближают нас к ответу...

Цитата :

Особенно феерична последняя фраза (ср. с приведенными мной в данном посте документами).

Да, и чем эта фраза феерична?

Howlin' Wolf пишет:

Цитата :

Особенно феерична последняя фраза (ср. с приведенными мной в данном посте документами).

Да, и чем эта фраза феерична?

Это же абсолютно очевидно. Я не напрасно ряд ссылок привел. В одной из них документированная "паспортичка" кладбища, именно, с данными о том, сколько человек и в какое время там было захоронено. Если бы автор письма представлял вообще, о чем речь, он бы ни в коем случае не ляпнул, что забыл, что за кладбище, может быть, это помнит его жена. Читайте справку и долго и громко смейтесь, как я. Над абсолютно очевидной выдумкой, фапьсификацией. Если до Вас не доходит, то это в принципе та же ситуация, как если бы коменданта московского Кремля, служившего в 1980-е гг., спросили бы, где захоронен Ю. В. Андропов. И комендант ответил бы: "Черт его знает. Не помню. В Москве много кладбищ. Возможно, это помнит жена"... Суть в том, что в 1946 г. советских вновь умерших ни на каком другом кладбище Лейпцига не хоронили. И похоронено всего там за 1946-1948 гг. было 258 чел. Т. е. по примерно около 90 чел. на год, или до двух на неделю. В действительности даже еще меньше, поскольку там тогда в т. ч. также производились перезахоронения умерших раньше (человек примерно 50). Забыть или перепутать это для активно причастного (что видно по содержанию письма) было никоим образом невозможно. Абсолютно исключено.
Процитирую вновь соответствующий отрывок из статьи оголтелой польской катыноведки К. Курчаб-Редлих:
"Юрию Зоре было в то время семнадцать лет. 21 мая вечером он говорил с отцом по телефону о том, что, сдав последние школьные экзамены, сразу же приедет к отцу в Нюрнберг. Обговаривали детали. Из комнаты, в которой лежал убитый, офицеры СМЕРШа ("Смерть шпионам" - группа особого назначения НКВД) забрали разные вещи: с одеяла на постели - пистолет "Вальтер", из кармана пиджака - записку, с подоконника - гильзу совершенно иного калибра, не от "Вальтера", с письменного стола - документы, над которыми он работал. Все будет старательно упаковано и отправлено спецпочтой в Москву. Документы - пропадут. Записка - исчезнет по дороге в лабораторию. Гильза... Наверное, ее просто выбросили...

"Уважаемый господин Юрий! В мае 1946 года мне позвонили из секретариата Сталина домой, в Лейпциг. Приказали к утру сделать цинковый гроб для транспортировки Вашего отца в Москву. Приказ был выполнен в срок, Вашего отца доставили на аэродром. В это время испортилась погода. Самолет в течение нескольких часов не мог вылететь. Из секретариата Сталина пришел новый приказ: похоронить на месте. Что и было сделано. Перед погребением никакой экспертизы не проводилось. Через год его останки были извлечены и кремированы. Жена, к сожалению, не помнит, на каком кладбище похоронен Ваш отец"."

http://old.russ.ru/ist_sovr/other_lang/20001124.html

У сотрудников сектератиата Сталина, оказывается, 24 мая 1946 г. не оказалось других забот, как выяснить, куда из Нюрнберга перевезли тело Зори, созвониться лично с представителем немецкой администрации в Лейпциге, распорядиться срочно ("к утру"!) изготовить цинковый гроб, положить в него умершего и самолетом отправить в Москву, затем из-за зарядившего надолго дождя, не позволившего самолету с гробом вылететь (это обстоятельство времени или причина?), распорядиться разжаловать генерала в рядовые, чтоб в итоге, как явствует из документов, покойник, который имел чин генерала, ни в какую Москву отправлен не был, а оказался захороненным в Лейпиге с отметкой в похоронном реестре "рядовой". Где тут вообще ночевала какая-нибудь логика? По мне, тут один только бессвязный бред сивой кобылы в новогоднюю ночь, не имеющий решительно ни малейшего отношения к исторической реальности. Феерический вымысел. Можно ли после этого вообще верить тому, что журналистка пишет (про якобы существовавшее и утраченное предсмертное письмо, гильзу и пр.)? Я думаю - категорически нельзя. Учитывая особенно, что не приведен источник сведений, по которому что-либо из сообщенного журналисткой можно проверить. Кондовая желтая утка бульварной прессы, не более того. Согласны ли Вы со мной?
Цитирую далее официальное заявление замгенпрокурора РФ А. Н. Звягинцева, сделанное в 2008 г. по поводу публикации польской журнашлюхи:
"Было объявлено, что Зоря погиб случайно, во время чистки оружия. Руденко подтвердил, что так оно и было... Трагедия произошла 22 мая 1946 года. Зоря был найден мертвым в своем номере. ...официальная версия - неосторожное обращение с оружием. И ее пока никто доказательно не опроверг." ( http://www.katyn.ru/forums/viewtopic.php?id=691 ) Объясните теперь мне, пожалуйста, с какого эдакого могучего бодуна мы не должны доверять заявлению прокурора Руденко, вновь подтвержденному (а значит, и, по всей видимости, перепроверенному) недавно высокопоставленным сотрудником прокуратуры РФ, но должны верить очевидному журнашлюшному бреду?
Потому что тоталитарный прокурор мог только врать, а польская катыноведка могла писать одну только чистую правду? Или как иначе?

По мне, действительно достойным обсуждения по этой теме остается лишь вопрос о дата смерти и захоронения. В приведенных мной в ссылках документах приводятся две даты - 24 и 27 мая. Откуда взялось это расхождение? Логичнее всего предполагать, что 24 мая - дата выписки свидетельства о смерти, как бы "слитая воедино" с фактической датой 22 или 23 мая (в ночь с 22 на 23 мая). Т. е. в действительности Зоря умер в период с самого конца суток (т. е. в вечернее или ночное время) 22-го до наступления утра 23-г мая, когда в номере отеля был обнаружен его труп. Здесь можно датировать на выбор 22 или 23 мая, ошибки не будет, т. е. она будет в пределах допустимой погрешности.
Затем прибывают оперативники, производят осмотр места происшествия...
Стоп!!!
Какой такой СМЕРШ в Нюрнберге, ась? Откуда и на каких основаниях он мог взяться и заниматься следствием в зоне американской оккупации?
Не могу определенно сказать, какие именно органы производили осмотр места происшествия, но относительно СМЕРШ у меня возникают самые серьезные сомнения.
По идее, прерогатива тут должна была принадлежать американской оккупационной или немецкой гражданской полиции. По всем международным правилам, в данном случае при выполнении следственных действий должны были присутствовать и принимать в них участие представители советской стороны (из посольства или военной миссии, не могу указать точнее). Но только не один СМЕРШ - почти однозначно. Возможно даже допустить, что при выполнении следственных действий советские представители не участвовали вовсе. Практически такое могло быть, все это зависит от конкретных обстоятельств и (соблюдения) регламентов.
Постольку мне приходится констатировать, что на самом деле о том, как был обнаружен труп и произведен следственный осмотр места происшествия, мы никакого понятия не имеем. Есть только заявление то ли сына Зори, то ли польской журналистки катыноведки о том, будто бы этим занимался СМЕРШ, но оснований не доверять этому заявлению имеется гораздо больше.
Так или иначе, но по 27 мая труп прибывает из Нюрнберга в Лейпциг. Почему по 27-е? Это - хронологически поздняя дата погребения по документам ОБД. Возможно, как следует также и из других документов ОБД, погребение состоялось и 24-го, только оформилось 27-м в других документах. С такими случаями в подобных ситуациях мне ранее сталкиваться приходилось. Надо бы проверить, на какие дни недели приходились 25 и 26 мая. Возможно, то были выходные дни (суббота-воскресенье). Тогда могло быть так. 23 или 24 мая труп поступил в Лейпциг, 24-го его закопали или положили в вырытую могилу, а 27-го оформили захоронение и / или 27-го же закопали. Так все логически сходится.
Стоп!!!
Автор письма, цитированного полькой, сообщает о затяжном дожде. Это и объяснение. Если на 2 дня зарядил сильный дождь, то по этой самой простой и естественной причине могли в те дни и не хоронить.
Тогда получается следующая картина.
1. 23 или 24 мая труп прибывает в Лейпциг на погребение. Должны были похоронить в день его прибытия, максимум на следующий, но разразился дождь, из-за которого это представилось возможным сделать только 27-го. Отсюда и расхождение в датах смерти и погребения в документах, выписанных в Лейпциге. Если так, то, во-первых, было бы крайне желательным проверить, шли ли в те дни в Германии на самом деле дожди. Вроде, имеются какие-то иностранные электронные ресурсы, по которым это можно сделать, не помню, не знаю. Во-вторых, если информация о дожде проверкой подтвердится, то это даст основания в какой-то степени доверять тексту письма. Но, в-третьих, исключительно в этой мере, т. е. т. е. насчет дождей и не более.
На данный момент у меня сложилось впечатление, что цитированного письма не существовало вовсе, а информация, представленная в нем, была взята сыном Зори каким-то другим образом. Возможно, он лично встречался с представителем лейпцигского магистрата, по памяти воспроизвел его рассказ, досочинил насчет звонка из секретариата Сталина и пр. или существенно перепутал. Или насчет дождя он узнал каким-то совсем другим образом, все остальное досочинил и капитально перепутал. Примерно так.
Тут просто логически не связывается якобы первоначально сделанное указание о перевозке в Москву из Лейпцига в срочно специально изговленном специально для этого цинковом гробу с фактом неясно датированного погребения в Лейпциге с записью в кладбищенской документации о том, что захороненный был рядовым.
С разжалованным за какие-то провинности в рядовые генералом так точно поступать не стали бы. Вернее, в одном только том случае, если приказ о разжаловании поступил в Лейпциг во время дождя, шедшего 25-26 мая.
Если так, то 24-26 мая должно было произойти что-то такое, что повлекло за собой издание приказа.
С другой стороны, автор письма не пишет ни слова о разжаловании и не объясняет, по какой действительной причине высочайшее распоряжение насчет тела генерала оказалось невыполненным. Дождь, несомненно, причина для этого, мягко выражаясь, недостаточно уважительная.
Гораздо более имеется оснований предполагать, что никакого приказа о разжаловании вовсе не было, напутали лейпцигские разгильдяи, и не было звонка из секретариата Сталина. Просто существовал общий порядок, воспроизведенный в письме, который в данном случае был вопиюще нарушен в Лейпциге. А каким именно конкретным образом, мы не знаем, возможно, не узнаем никогда, да это не так уж и важно. В принципе, понятно, о чем может идти речь.
Альтернативно звонок из секретариата мог быть на самом деле, но уже после того как тело Зори оказалось захороненным. Поставим себя на место людей из Лейпцига в той ситуации. Разнообразных забот и хлопот у них в то время было выше любой крыши. А по документам, которые я привел, обязанности по погребению и уходу за могилами возлагались на гражданскую власть. Прибывает самолетом покойник в гражданской одежде. Летчик сообщает: "Надо захоронить". Дает ФИО и год рождения мертвого, добавляя, что он военный. Немцы почти не понимают русский, летчик - немецкий. Ну, хоронить, так хоронить. Отвезли, как привыкли поступать в подобных случаях, на кладбище, вероятно, успели выкопать могилу, уложить в нее, и тут разразился вселенский потоп. Документировали погребение, которое фактически еще не было выполнено, и стали ждать, когда кончится дождь. Кстати, дождем можно объяснить и "разжалование" Зори в рядового. Документы, в которых указывалось, что он генерал, могли оказаться размытыми дождем.
После этого следует звонок из Москвы. На фига лейпцигцам напрягаться, срочным образом делать гроб, мартышиться с укладыванием в него покойного, обратной перевозкой его на аэродром и т. п.? Отвечают: а мы его уже здесь похоронили. К тому же сейчас нелетная погода, дождь кончится, неизвестно когда. Но если будете настаивать, мы выполним Ваше распоряжение позднее. Позднее распоряжение спустилось на тормозах и оказалось в итоге так и не выполненным.
Тогда отсюда вытекает логически, что никакого разжалования Зори из генералов в рядовые не было и быть не могло. К тому же соответствующий факт документируется только записями в кладбищенских кондуитах и ничем больше.
Впрочем, мне пришло в голову еще одно объяснение, представляющееся более состоятельным. А откуда мы вообще знаем, во что был одет покойник, доставленный самолетом в Лейпциг? Можно предположить три версии: 1) в гражданское (должен был быть недешевый костюм, соответствующий рангу), 2) в генеральскую форму (тоже весьма шикарная одежда), 3) ни во что, голый или только в нижнем белье. При отсутствии / повреждении сопровождающих документов и др. т. п. информации лейпцигцы могли опознать в покойнике генерала лишь во втором случае. В третьем они по умолчанию могли определять его рядовым. С меньшей вероятностью рядовым его могли определять также и в первом.
Но давайте, коллеги, попробуем встать на почву исторической реальности. Покойнику совершенно без разницы, в какой одежде лежать в могиле. А дорогая одежда в 1946 г. - роскошь. Поэтому сам бог велел ее присвоить. Никто ведь не станет проверять. Разве только в случае истребования эксгумации, который маловероятен.
Я полагаю самым вероятным первый случай - что был дорогой гражданский костюм. Тогда его снимают, покойного, до поступления телефонного распоряжения из Москвы, возможно, успевают захоронить, возможно, не успевают, но дело сделано, кража и сбыт костюма состоялись. И для заметания следов преступления, играя под дурачков, "разжалуют" похороненного из генералов в рядовые. Затем, год спустя, труп эксгумируют и кремируют. Возможно, эксгумируют и сжигают лишь на бумаге, по документам. Но после этого раскрыть преступление (кражу костюма) уже нельзя. Т. е. если бы кто-то затем из начальства дал распоряжение об эксгумации, в нос бумажки ему - "уже выполнено" и "на этом кладбище не хоронили генералов, там захоронено всего 10 офицеров, самый старший по званию подполковник" - и закрыт вопрос. В такой реконструкции, к слову, и не имело существенного значения, шел ли в те дни в Лейпциге затяжной дождь. Достаточно было даже простой повышенной облачности и маленького дождя - как предлога для отказа выполнить распоряжение незамедлительно.
Далее. Не знаю, каким именно тогда был порядок, но уверен, что разжалование кормильца семьи из генералов в рядовые, если бы оно в действительности произошло, отразилось бы на семье таким образом, что не узнать, не почувствовать это оказалось совсем невозможно. Тем более, что сын Зори в то время был в достаточно зрелом возрасте, чтобы понять. Они могли, в частности, претендовать на пенсию по потере кормильца. А размеры пенсий рядовых и генералов отличались. Масса других каких-то т. п. вещей. Трудно предположить, чтоб ни с одной из достаточно многих "мелочей", вытекающих из разжалования, сыну Зори не довелось столкнуться.
Кроме того и с другой стороны. Мне лично не известно ни одного случая разжалования из генералов в рядовые покойников и непонятен смысл этого действия. Можно лишать очень многого, поскольку оно прямо связывается с социальным и материальным положением семьи и наследников (например, орденов), а из звания уже ничего "вытянуть" невозможно. Оно как бы как факт "закрывается" вместе со смертью. А значит, генеральского звания Зоря мог быть лишен в принципе только при жизни, т. е. до 23 мая. Это, к слову, могло послужить для него достаточным основанием, чтобы покончить жизнь самоубийством. Помнится, в каком-то военном фильме, кажется, Ю. Озерова, был такой эпизод. Высокопоставленный немецкий военный совершил какую-то большую оплошность. К нему являются двое эсэсовцев и говорят: "Так и так, лучше всего Вам уйти из жизни добровольно". Оставляют ему пистолет, выходят из комнаты. Время идет, а звук выстрела не раздается. Генерал оказывается не в состоянии застрелиться. Тогда один из эсэсовцев заходит в кабинет, того, что происходит в кабинете, не показывают. Только звук выстрела. Эсэсовец выходит и объявляет: "Генерал покончил с собой, как предписывают законы воинской чести".
Что тут существенно? Насколько представляю, перед немецким руководством был выбор: разжаловать генерала в рядовые или дать ему добровольно уйти, замолчав об его проступке. Умереть героем, человеком легендой, а не проштрафившимся. То было оправдано в ситуации, когда о собственном содержании проступка лучше было широковещательно не распространяться. Насколько помню, дело происходило уже после коренного перелома в войне, чуть ли не в ее конце, точно не ранее второй половины 1943 г.
Катыноведы раскручивают версию о том, будто бы Зоря в чем-то серьезно проштрафился. Притом выдвигают существенно разные варианты проступка. Все они вроде бы уже были озвучены в данной теме. Очень уже хочется катыноведам во что бы то ни стало представить прокурора в чем-то серьезно провинившимся перед Сталиным.
Отсюда и версия о том, будто бы его в действительности убила "кровавая гэбня", и инсинуация об его разжаловании в рядовые. А между тем, по заявлению Руденко, никем основательно не опровергнутым до сих пор, причиной смерти явилось неосторожное обращение с оружием.
Раз так, то вообще никаких оснований для утверждений, будто бы Зоря был разжалован хоть перед самой смертью, хоть после, когда о ней еще известно не стало, не остается.
Имеем неосторожное обращение с оружием. Более никаких установленных фактов нет.

https://katyn.editboard.com/t625p1050-topic
Эскадроны смерти - Яцек Тшнадель

Цитата :

...Тут профессор Тшнадель напомнил историю генерала Николая Зори, представлявшего Советскую Россию на Нюрнбергском Процессе. Он, видимо, в чём-то провинился перед советскими властями (может, именно в деле Катыни?), потому что его вдруг нашли в его комнате с дыркой в голове. Официально было сообщено, что это был несчастный случай при чистке оружия. Тогда это прокомментировала одна из английских газет, задав риторический вопрос, не мог ли оружием заниматься его ординарец и не чистил ли он свой пистолет, приставив его к виску? Я был знаком с сыном Зори. Он говорил, что похорон отца не было, потому что тело не отдали семье...