Интервью генерала Ярузельского

http://www.svobodanews.ru/content/article/1900825.html Радио Свобода 10.12.2009 22:00
Войцех Ярузельский: "Я не просил СССР ввести войска в Польшу" Елена Власенко
В Польше обнародована стенограмма разговора бывшего лидера страны генерала Войцеха Ярузельского с маршалом Советского Союза Виктором Куликовым. Разговор состоялся в декабре 1981 года накануне введения в Польше военного положения. Стенограмма вызвала скандал: в ней зафиксирована просьба Ярузельского ввести в Польшу советские войска. Однако ранее генерал говорил, что объявил в стране военное положение именно ради того, чтобы предотвратить ввод советских войск. В интервью Радио Свобода он повторил эту версию и отверг обвинения в свой адрес:

– Я говорю об этом с чувством большой горечи, – сказал Войцех Ярузельский. – Потому что, хотя это сегодня не модно в Польше, я всегда подчеркиваю: я уважаю великий русский народ, Россию, люблю россиян. И маршала Куликова, моего друга, который воевал на территории Польши, я тоже уважаю. Поэтому мне очень больно, что именно из этого источника выходят какие-то документы, о которых говорят, что их использует суд, когда будет решать, осуждать ли меня за измену.

– Каково происхождение стенограммы, опубликованной в бюллетене польского Института национальной памяти?
– Двенадцать лет тому назад, в 1997 году, около Варшавы проходила международная конференция, в которой участвовали представители России, Америки, "Солидарности" и прошлой власти – в том числе и я. Там адъютант маршала Куликова Аношкин продал американскому журналисту Крамеру за доллары рабочую тетрадь, которую он вел в течение пребывания в Польше маршала Куликова с 7 по 17 декабря 1981 года. Об этой покупке сказал сам журналист, когда передал тетрадь в Институт национальной памяти, который и организовал конференцию в 1997 году. Тетрадь опубликована в Польше, в ней нет ни одного слова о беседе маршала Куликова со мной, как нет ни одного слова о моей беседе с заместителем премьер-министра СССР Николаем Байбаковым, в которой участвовал маршал Куликов. Ни одного слова!
Проходят двенадцать лет, и вдруг появляется запись этого же Аношкина из моей беседы с маршалом Куликовым ночью с восьмого на девятое декабря. Для меня удивительно, что столько лет прошло, и вдруг такое пробуждение. Двадцать восемь лет адъютант маршала держит в кармане какую-то запись. В Советском Союзе очень строго соблюдались бюрократические вопросы: у каждого документа была регистрация, нумерация страниц... Поэтому тетрадь адъютанта нельзя назвать официальным документом. Попытки сделать этот документ основанием для суда надо мной – это горько, недостойно, больно.
Я не говорю, что это фальшивка. Я говорю, что это написано так, что возможны разные толкования. Самое главное – заключительные слова беседы. Я не помню их...
Теперь о содержании. Я не говорю, что это фальшивка. Я говорю, что это написано так, что возможны разные толкования. Самое главное – заключительные слова беседы. Я не помню их, а Аношкин записал их так: в конце беседы маршал Куликов спросил меня, может ли он доложить Леониду Ильичу, что мы приняли решение о введении военного положения. Мой ответ: в условиях, что вы нам окажете помощь. Ответ мне: помощи никакой не будет.
Тогда какова логика? Мы не уверены в своих силах, потому что просим о помощи, нам в ней отказывают, а я ввожу военное положение? По этой логике я или не должен был вводить военное положение в отсутствие помощи – или же ввожу военное положение, и это становится самоубийственной кровавой авантюрой. Ни одно, ни другое не случилось.

– То есть вы не просили ввести в Польшу войска СССР?
– Я не произносил слов с просьбой ввести советские войска на территорию Польши. Я учитывал, что мы решим это своими силами, но я представлял маршалу Куликову очень тяжелую ситуацию, которая могла развернуться разными способом, очень опасным способом, но которую мы были в состоянии решить. Вывод из этих слов можно сделать любой: если я говорю, что тяжелое положение – я ожидаю, что нам помогут.
Это ключевой момент: мы могли обойтись своими силами! Горько, что бывшие граждане Советского Союза, военные, которых я очень уважаю – мы вместе воевали! – сейчас прикладывают руку для того, чтобы меня польский суд обвинил в самом тяжелом преступлении. Я думаю, что они должны быть благодарны мне и польским вооруженным силам: мы своими руками сделали то, что рано или поздно пришлось бы делать им, если бы у нас дело дошло до гражданской войны. А угроза гражданской войны была.
Нам совсем не нужны были заверения "войдем, не войдем", потому что вокруг наших границ стояли сотни и тысячи танков, дивизий. Без нашей просьбы советские войска и так вошли бы в Польшу
Мир разделен на два антагонистических блока, Польша занимает ключевое место геостратегически. Если у нас появляется такая авантюра – гражданская война – то на нашу территорию, естественно, входят для борьбы с дестабилизацией. Нам совсем не нужны были заверения "войдем, не войдем", потому что вокруг наших границ стояли сотни и тысячи танков, дивизий. Без нашей просьбы советские войска и так вошли бы в Польшу.
Я никогда не обвиняю руководство Советского Союза в том, что они хотели этого: для них это тоже был бы черный сценарий. Но этот момент должен был наступить неизбежно. Чтобы дело до него не дошло, мы ввели военное положение и тем самым спасли польский народ от несчастья и, я думаю, во многом оказали помощь нашим друзьям, которым не пришлось входить в Польшу со всеми вытекающими из этого входа последствиями.

– Какими именно последствиями?
– Военное положение прошло, можно сказать, гладко. Почти не было никаких забастовок. Армия пользовалась большим авторитетом. Об этом знали. Если бы была "помощь" от Советского Союза, учитывая настроения польского народа, его историю, это было бы не военное положение, это была бы война. И часть вооруженных сил Польши была бы против. Я бы, может, получил пулю в лоб, если бы действительно попросил о вводе советских войск. Надо смотреть по общей логике всей этой темы, а не брать вырванные фразы из текста, который не является официальным.

– Во время военного положения погибли более ста человек, тысячи членов объединения польских профсоюзов "Солидарность" были арестованы. Как менялось ваше отношение к "Солидарности"?
– Конечно, оно менялось. В 1981 году их было десять миллионов, а среди них было очень много представителей радикальных сил, стремившихся власть захватить силой. Забастовками и анархией они довели экономику до состояния руин. Но там же были замечательные, честные люди. Они были отодвинуты от принятия решений, а радикалы имели решающий голос.
Военное положение мы ввели после совещания руководящих кругов "Солидарности", которое проходило 11-12 декабря. Решение было принято в последний момент. До этого мы старались его избежать. В таком духе проходили беседы с нашими тогда советскими друзьями, мы все время сопротивлялись: не будем вводить военное положение! За это нас даже критиковали на заседании Политбюро КПСС, которое проходило десятого декабря: почему не вводите военное положение? Мы все время ждали, что, может быть, нам надо наладить отношения с "Солидарностью". Это оказалось невозможным.
Потом шаг за шагом мы с "Солидарностью" шли вперед, приближались к совместному развитию нашей страны, наступило изменение в международных отношениях, холодная война отошла в сторону, блоки перестали существовать, создались условия для "круглого стола" ("круглый стол" – переговоры между руководством Польши из Польской объединенной рабочей партии и лидерами "Солидарности". Переговоры длились с 6 февраля по 15 апреля 1989 года, Войцех Ярузельский был одним из их инициаторов. – РС), выборов. Я был президентом в этот решающий период. И я тоже внес свой вклад в перемены. В "Солидарности" есть много людей, которых я уважаю и считаю, что их несчастье и наше несчастье в 1981 году состоит в том, что они были отодвинуты от процесса принятия решений.

– А главное несчастье российско-польских отношений, на ваш взгляд, в чем?
– Я всегда радуюсь, когда наши отношения улучшаются, и огорчен, когда происходят разные ненужные конфликты, главным образом касающиеся оценки истории. А историю можно оценить по-разному. Общие для всех только факты, а их оценка – это уже субъективная вещь, она не должна влиять на сегодняшние наши отношения. Не все наши политические силы это понимают. Отсюда разные конфликты.

– Как понять трагедию Катыни?
– В первую очередь, надо снять эмоции. Я горжусь тем, что я был первый, кому Михаил Сергеевич Горбачев передал официальную информацию, что это злодеяние связано с решениями НКВД и совершено силами НКВД, и вручил мне списки убитых польских офицеров. Потом это подтвердил Ельцин. Подтвердил Путин. Конечно, можно продолжать толковать прокурорские тонкости: как это произошло, что было до и после. Но этот факт никто не отвергает с вашей стороны, тем более – с нашей. В тонкостях должны разбираться историки. Но это не должно влиять на отношения между нашими народами.
Я всегда подчеркиваю, что первой жертвой сталинизма был русский народ, а потом остальные
Я всегда подчеркиваю, что первой жертвой сталинизма был русский народ, а потом остальные. Я сам был депортирован после пакта Молотова-Риббентропа в Сибирь, мой отец умер, похоронен в Алтайском крае. Все это было, но никакой горечи у меня нет. У меня есть очень сердечное отношение к россиянам, особенно простому русскому человеку, с которым я встречался на фронте. Фронт очень сближает: мы вместе воевали, вместе кровь проливали. К тому же Советский Союз до конца был гарантом наших границ, потому что не все западные страны их признавали, в особенности ФРГ. Для всех нас это было очень важно, мы воспринимали это с большим уважением.
Сейчас я хочу рассказать о таком факте, который, может быть, определяет некоторую философию взгляда на историю. В 1989 году я был с визитом в Англии. Меня принимала госпожа премьер Тэтчер. В старинном замке Чекерс после официальных переговоров она пригласила меня на чердак. Там находилось много старинных реквизитов, как в театре. На большом столе лежала коричневая изношенная папка. Она спросила меня, чья это папка. Я не знал. Она сказала: "Наполеона". "Я ни одного француза никогда бы сюда не привела", – сказала она. Со времен Наполеона прошло двести лет; Франция и Англия в союзе – во время Первой мировой войны и Второй мировой войны. Между странами и сегодня дружба. Но каждый имеет свое мнение об этой папке. Для англичан Наполеон был палач, злодей, человек, который нанес очень много вреда. Для французов это герой. И надо уважать это мнение одной и другой стороне. Разве из-за толкований истории надо менять отношения между странами?
Таких примеров много. Суворов в Советском Союзе, в России – это крупный полководец, герой. А у нас помнят его жестокость во время Костюшковского восстания. Это должно сегодня вести к конфликтам? Чушь. Есть такие силы, которые заинтересованы, чтобы все время поджигать такую ненависть, такую вражду. Думаю, что они в меньшинстве и что победит здоровый рассудок. Наша общая судьба связана именно дружескими отношениями.

– У нынешних властей России и Польши в этом смысле здоровый рассудок?
– Думаю, действующие правительства понимают, что надо сотрудничать и улучшать отношения. Я уверен, что по логике истории, по нашим общим славянским корням, по общим интересам, мы должны быть не только соседями, но и друзьями. Не знаю, доживу ли, наверное, нет, потому что мне 87 лет, но буду очень рад, если этот процесс в положительном направлении будет двигаться.
Сейчас в этом направлении дела продвигаются шаг за шагом: с нашей стороны и с российской. Я с уважением отнесся к словам премьер-министра, бывшего президента Владимира Путина. Правильно, на мой взгляд, высказывался в этом отношении польский премьер-министр Доналдь Туск, другие политики и историки. Это сложный путь. Но направление дает надежды на то, что отношения будут все время улучшаться.

Опять декабрь, опять у Института национальной памяти сезон охоты на генерала Ярузельского. Сейчас в очередной раз трясут, как великим открытием, запиской адъютанта Аношкина, которая якобы свидетельствует о том, что Ярузельский сам просил ввести в Польшу войска, но СССР, который, по мнению ИНП, всю жизнь только об этом и мечтал (а теперь, натурально, мечтает Россия), на этот один-единственный раз взял и отказался.
О записке Аношкина был подробный материал в журнале "Пшеглёнд".
"Przegląd"
Неудобные слова Автор: Чеслав Белеевский
Дата публикации: 25-04-2009
Автор - полковник в отставке, бывший начальник отдела Главного штаба Войска Польского

Уже несколько месяцев продолжается процесс так называемых «авторов военного положения». Стараясь поддержать прокурора Петра Пёнтека, Антоний Дудек из Института национальной памяти (ИНП) каждые несколько недель вбрасывает инсинуацию, будто генерал Войцех Ярузельский добивался ввода войск Варшавского договора на территорию Польши. Вот, что он изволил опубликовать в газете «Факт» (28 января): «Записки Аношкина в сопоставлении с протоколом советского Политбюро от 10 декабря 1981 г., в своё время привезенным в Польшу президентом Ельциным, составляют единое целое, которое подрывает основную линию обороны Ярузельского – что он спасал нашу страну от советского вторжения».
На упомянутый протокол заседания Политбюро ссылается и Лукаш Каминьский, утверждая, что Ярузельский 8-9 декабря 1981 года на встрече с маршалом Куликовым и вице-премьером Байбаковым потребовал (!) военной поддержки, что должно было стать условием введения военного положения. Как он пишет, после эмоциональной дискуссии на заседании Политбюро требование было отвергнуто (Сборник документов «До и после 13 декабря», т. 1, стр. 39).
Утверждения и Дудека, и Каминьского противоречат истине.
Такого требования никто не отвергал, потому что генерал его вообще не выдвинул. В этом легко убедиться, внимательно читая протокол заседания Политбюро, на который ссылаются ИНП-овские историки (документ № 11 во втором томе сборника «До и после 13 декабря»).

Заседание открыл Леонид Брежнев. Вот запись его выступления: «Этого вопроса нет на повестке дня. Но я думаю, что заседание Политбюро следовало бы начать с этого вопроса, так как мы специально командировали в Польшу товарищей Байбакова и Куликова для обсуждения с польскими товарищами срочных, горящих проблем. 8 декабря тов. Куликов сообщил о переговорах, проведённых в Варшаве, а вчера, 9 декабря, тов. Байбаков сообщил из Варшавы, что разговаривал с товарищем Ярузельским. Из этих и дальнейших переговоров тов. Байбакова следует, что польские товарищи надеются на то, что они получат от СССР и других социалистических стран дополнительно в первом квартале будущего года сырье и материалы...»
В выступлении Брежнева не было ни одной фразы относительно какого-либо требования военной поддержки. Трудно себе представить, что он не хотел поделиться с Политбюро такой важной информацией, если бы он получил её от Куликова. Невозможно и то, чтобы Куликов хотел скрыть такую информацию от Брежнева.
О требовании военной поддержки не заикнулся ни одним словом и член делегации Политбюро, вице-премьер Байбаков.
Если о таком требовании не упоминал Брежнев, если о нем не говорит реальный участник переговоров с польским руководителем, вице-премьер Байбаков, то напрашивается неотвратимый вопрос: что именно послужило ИНП-овским историкам основанием для таких гнусных инсинуаций?
Читатель может быть удивлён. Такие пытливые и старательные
«исследователи», ссылаясь на переговоры генерала Ярузельского с делегацией Политбюро, тем не менее, основывают свои «выводы» не на отчёте делегации, а на выступлениях людей, которые не участвовали в переговорах.

Одним их них был Константин Русаков. Он первым взял слово после оглашения Байбаковым отчёта о пребывании делегации в Варшаве. В стенограмме его выступления, полного противоречий и нелепостей, читаем: «Одновременно Ярузельский планирует связаться по этому вопросу с союзниками. Он говорит, что если польские силы не справятся с сопротивлением «Солидарности», то польские товарищи надеются на помощь других стран, включительно с введением вооруженных сил на территорию Польши. Причём, Ярузельский ссылается на выступление Куликова, который якобы сказал, что СССР и союзные государства предоставят Польше военную помощь».
Выступление Русакова явно указывает на то, что свои «знания» он черпал из закулисных контактов с «настоящими коммунистами», которые вели кротовью работу за спиной польских руководителей. Видно, что Русакову нечего сказать: «Ярузельский планирует...», «польские товарищи надеются...», «Ярузельский ссылается....» и т. д. Перед кем это Ярузельский мог бы ссылаться на Куликова? С какой целью? Ведь он прекрасно знал, что решения здесь принимает не Куликов.
После Русакова взял слово Юрий Андропов. В его довольно путаном выступлении есть такой фрагмент: «Вчера я разговаривал с Милевским (не с Ярузельским! – Ч. В.) и спросил его, какие действия и когда планируются. Он ответил мне, что об операции «х» и о конкретном времени её проведения он не знает. Выходит, что либо Ярузельский скрывает от своих товарищей план конкретных действий, либо он просто уклоняется от выполнения этого мероприятия. Сейчас я хотел бы сказать, что Ярузельский весьма настойчиво выдвигает перед нами экономические требования, и, я бы сказал даже больше, он ставит, хоть и не впрямую, вопрос военной помощи (...) Мы не намерены вводить в Польшу войска».
Сказал ли Андропов что-либо о требовании введения войск? С генералом Ярузельским он не разговаривал и такого требования не слышал. Связывался он только с «настоящим коммунистом» - Милевским. Ощущение Андропова, что Ярузельский «ставит, хоть и не впрямую, вопрос военной помощи» остаётся только его ощущением, и не имеет отношения к делу (оно не является требованием Ярузельского).

Очередной выступающий – Андрей Громыко – в связи с выступлением Русакова сказал: «Одновременно мы должны будем развеять надежды Ярузельского и других руководителей Польши на введение войск. Не может быть никакого введения войск в Польшу».
Рассуждения на тему мнимых надежд и ожиданий В. Ярузельского относительно ввода войск решительно пресёк начальник Куликова, министр обороны СССР, маршал Дмитрий Устинов, человек, наиболее компетентный, чтобы высказываться по этому вопросу. Явно рассерженный выступлением витающего в облаках Русакова (а также Андропова), он заявил: «относительно того, что Куликов якобы говорил что-то о введении войск в Польшу, я со всей решительностью могу заявить, что Куликов этого не говорил. (...) И он прекрасно знает, что поляки сами просили не вводить войска».
Стоит обратить внимание на слова «он прекрасно знает». Они сказаны не случайно. Д. Устинов хотел таким способом подчеркнуть, что Куликов, в отличие от Русакова, получил определенные сведения в ходе непосредственной личной беседы с Ярузельским, а не прибегал к информации, полученной от «настоящих коммунистов», мечтающих о военной интервенции.

Выступление Д. Устинова недвусмысленно поддержал Михаил Суслов. А он не был «мальчиком на побегушках», как Русаков, а возглавлял Комиссию Политбюро ЦК КПСС по делам Польши. Он ориентировался в совокупности вопросов, связанных с ситуацией в нашей стране, и его выступление нельзя скрыть, как это делают историки ИНП. Вот оно: «Одновременно поляки открыто заявляют, что они против введения войск. Если войска будут введены, это будет означать катастрофу. Думаю, что все мы согласимся с тем, что ни о каком введении войск не может быть и речи».
Таким образом председатель Комиссии Политбюро ЦК КПСС по делам Польши окончательно закрыл вопрос мнимого требования о введении войск Варшавского Договора на территорию нашей страны. Он однозначно заявил, что польские руководители возражают против введения войск, так как это, по их мнению, приведёт к катастрофе, и что в связи с этим не следует этого делать. Как видим, стенограмма протокола заседания Политбюро от 10 декабря 1981 года полностью подтверждает версию Ярузельского и опровергает инсинуации Дудека и его коллег.

Я бы хотел упомянуть ещё и о рабочей тетради Аношкина, которая, по мнению Дудека, «создаёт единое целое» с протоколом заседания Политбюро.
Упомянутая тетрадь – это рабочий блокнот адъютанта маршала Куликова, генерала Виктора Аношкина, в котором он записывал действия своего шефа во время визита в Польшу (7-16 декабря 1981 г.). В нём содержатся записи о проведённых встречах, беседах, высланных телеграммах и т. д. Куликов привёз этот блокнот на международную конференцию, посвящённую событиям в Польше 1980-1981 годов, которая состоялась под Варшавой, в местечке Яхранка, в ноябре 1997 года. Блокнот был там ксерокопирован, а записки из него вошли, в ряду прочего, в сборник документов «До и после 13 декабря» (том 2, стр. 398). В опубликованных записках, однако, отсутствовала информация о переговорах с генералом Ярузельским, которые Куликов проводил 8-9 декабря. Это было странное «белое пятно» в хронологической записи всех событий. Не исключено, что какие-то страницы тетради были удалены Аношкиным, так как обнародование некоторых записей могло быть слишком неудобным для маршала, например, его зловещие слова: «Рука у нас не дрогнет!», которые прозвучали в разговоре с Ярузельским.
Удаление страниц не представляется трудным делом, так как тетрадь не была нигде зарегистрирована, а её страницы не были пронумерованы.
Странное отсутствие записей разговоров с Ярузельским вовсе не смутило историков из ИНП. По-своему интерпретируя неоднозначные и некомплектные записи и приписки Аношкина, они в течение 10 лет «эксплуатировали» тетрадь в качестве исключительно важного документа, свидетельствующего о том, что генерал не только не возражал против вторжения войск Варшавского договора, но и добивался его.

Только недавно до Антония Дудека дошло, что критика Ярузельским записей, обнародованных в Яхранке, вполне обоснованна, но, как тонущий за соломинку, он ухватился за другие записки Аношкина, до которых добрался режиссёр фильма «Военные игры» Дариуш Яблоньский. По мнению Дудека, записки, привезённые Яблоньским из Москвы, заполняют пробел в записках, обнародованных в Яхранке.
Заполняют ли? Весьма сомнительно. Уже на первый взгляд можно заметить, что новые записи не вполне соответствуют тем, известным уже 10 лет. В «старой» тетради записи сокращённые, оборванные, не слишком складные, а в «новой» мы видим почти литературную обработку, которая не могла быть совершена вживую, а только значительно позже. (Когда? С какой целью?) Заявление Дудека, что протокол заседания Политбюро и записки Аношкина «создают единое целое», просто недобросовестно.
Содержание записок, привезенных Яблоньским, входит в явное противоречие с записями протокола. Если верить Аношкину, генерал В. Ярузельский во время беседы с Куликовым просил о военной поддержке со стороны сил Варшавского договора, а ведь сам Куликов, докладывая о результатах переговоров своим начальникам, ни словом об этом не упоминает. Мало того – как я уже писал, министр обороны СССР Д. Устинов на заседании Политбюро, которое состоялось на следующий день после переговоров с Ярузельским, однозначно заявил: Куликов прекрасно знает о том, что сами поляки просили не вводить войска. Можно ли из таких противоречивых сведений создать «единое целое», которое стало бы подтверждением выдумок Дудека?

ИНП-овские историки, ослеплённые жаждой «приложить» генерала Ярузельского, вводят в заблуждение читателей и слушателей непроверенными записками адъютанта, прекрасно зная, что они противоречат докладу его шефа. Они пытаются внушить, что Ярузельский просил военной помощи на случай, если бы военное положение провалилось, а ведь в таком случае подобная просьба не имела бы никакого смысла. В случае провала военного положения «союзники» вторглись бы без какого-либо приглашения. Без приглашения (и согласия!) они вошли бы и в том случае, если б убедились, что генерал не собирается вводить военное положение, несмотря на то, что ситуация, по их мнению, этого требовала. К этому они были полностью готовы. Состояние готовности было отменено только в апреле 1982 года (Сборник «До и после 13 декабря», документ № 414).
В завершение я хотел бы добавить несколько замечаний формального характера. Записки Аношкина и протокол заседания Политбюро нельзя привести к общему знаменателю. Нельзя сравнивать вес, который имеют секретные документы высшего руководящего органа СССР, хранящиеся в систематизированных архивах, и вес никем не проверенных записок в нигде не зарегистрированных тетрадях, хранящихся в каком-то шкафу, в частной квартире бывшего адъютанта (в условиях, позволяющих вносить различные переделки).
Антоний Дудек не отдает себе отчёта в том, каким посмешищем он становится, считая, что записками, привезенными Яблоньским, он поддержит обвинительный акт, составленный прокурором Петром Пёнтеком. Подделанные и переделанные записки адъютанта, по понятным причинам, не могут опровергнуть заявления его высшего руководителя, то есть министра обороны СССР, запротоколированного в официальном документе Политбюро, переданном президентом Борисом Ельциным президенту Леху Валенсе.
Смогут ли когда-нибудь понять это историки из ИНП?

Переводчик: Yennefer Источник: ПЕРЕВОДИКА

Yennefer Отправлено Сегодня, 22:26
"NIE" Агнешка Волк-Ланевская
Дата публикации: 3 декабря 2009 г.
Генерал по щиколотку в крови
23 ноября журналисты Ти-Ви-Эн Анджей Морозовский и Томаш Секельский напали на генерала Ярузельского. В какой-то степени генерал сам виноват, раз решился принять участие в программе «Сейчас мы». Но только в какой-то степени. Анджей М. И Томаш С. дали жару – даже по своим стандартам...
«Мы решили дать шанс людям, которые считают себя обиженными Вами, чтобы они задали Вам вопросы», - торжественно объявил Морозовский, после чего на огромных табло мы увидели три опечаленных существа, которые увидели в Войцехе Ярузельском шанс на то, чтобы кто-то был виноват в их неудачной жизни. Вопросы, которые эти существа – пользуясь «шансом», полученным от щедрых тележурналистов – задавали генералу, звучали достаточно монотонно: «Зачем вы запятнали свои руки кровью», «Можете ли вы посмотреть мне в глаза», «Хорошо ли Вы спите?». После каждого из этих вопросов журналисты поворачивались к Войцеху Ярузельскому, требуя, чтобы он дал серьёзный ответ. Это немного напоминало парад духов из «Свадьбы», только без свойственного Выспяньскому реализма.

Госпожа Миллион
Сначала на шести мегаэкранах появилась мать 19-летнего юноши, который погиб в 1982 году. Обстоятельства события остаются неясными. У матери своя версия, которую она, естественно, представила в передаче. «17 мая 1982 года был убит наш сын. Он был избит бойцами ЗОМО на ступеньках костёла в Познани, на улице Фредро. Вся голова у него была разбита, мозг был как желе, умирал семь дней», - рассказывает она деревянным голосом, демонстрируя жуткие снимки покойного. - «До сегодняшнего дня никто даже не побеспокоился, чтобы найти преступников. 27 лет мы ждём, чтобы Вы, господин Ярузельский, сказали нам, зачем вы так запятнали свои руки кровью? Скажите, можете ли Вы посмотреть мне в глаза?» Тут голос матери, четверть века оплакивающей своего сына, прерывается, экран гаснет.
Камера делает наезд на генерала. Намёк прост, как указание пальцем – вот жертва, а вот – палач. То, о чём не вспоминают авторы программы – факт, что по делу о смерти 19-летнего юноши проводились четыре следствия – в том числе два после 1989 года, а одно даже вёл Институт национальной памяти – и ни одно не указало на то, что милиция, ЗОМО или другие силы коммунизма имели с избиением что-то общее. И на то, что убитый парень имел что-то общее с какой-либо оппозицией. Они указали на то, что он проходил мимо ресторана, возле которого началась драка пьяных посетителей с вышибалами. Об отсутствии доказательств политического характера этого убийства дважды выносил постановление суд независимой Польши – в том числе один раз в процессе о компенсации, который родители парня возбудили против польского государства на основании закона «О признании недействительными постановлений, принятых относительно лиц, репрессированных за деятельность в пользу независимости польского государства», оценив смерть своего сына в миллион злотых. (Мы писали об этом несколько недель тому назад – «Независимость за миллион», «Не», № 41, 2009 г.).

Господин Музей-Заповедник
Затем на экранах появился лысеющий, сильно запылённый тип, выглядящий так, словно бы 20 лет назад он выбрался на студенческий фестиваль туристской песни и до сих пор не нашёл дорогу домой. Запинаясь и громко сглатывая слюну, он декламировал: «Голый до пояса, мокрый, замёрзший, я был привязан к стулу и ослеплён сильной лампой, меня били, выламывали пальцы, прижигали меня сигаретами, а мои половые органы подключались к электрическому току» (Как они это сделали, раздев его только до пояса?) Он декламировал с чувством, и видно было, что он верит в то, что говорит, но впечатление было такое, что он не до конца в состоянии отделить фантазию от действительности.
Он представился двумя своими фамилиями, хоть на самом деле у него есть только одна, другая – это кличка времён школьной оппозиции, которую он дописал себе к официальной, совсем как маршал Рыдз-Смиглы или генерал Бор-Коморовский – и в этой мальчишеской узурпации видна немного жалкая и немного грустная тоска по героизму, которого в его жизни не хватило, несмотря на, несомненно, травматическую встречу с ЗОМО.
Дальнейшая его судьба – как он рассказывал в каком-то невнятном выступлении «к дате» в «Газете Выборчей» - была такой же печальной, как его мальчишеские мечты. После 1989 года он пытался найти себя в капитализме, организовал издательство, выпустил картонную модель для склеивания, и весь тираж – несколько сот экземпляров – сгнил в подвале. У него было такси, которое ни разу не выехало в город. Пробовал импортировать тропические фрукты с Таиланда, сигареты из Зимбабве, картон из Бразилии... Сейчас он пытается построить на Мазурах агротуристическое хозяйство в форме музея-заповедника, а деньги на это предприятие надеется получить в разных конкурсах для начинающих предпринимателей, где, переминаясь с ноги на ногу перед акулами бизнеса, он старался получить деньги за свой кусочек этоса, зачарованный в якобы-фамилии: «Это псевдоним с тех времён, когда вместе с друзьями я боролся за свободную Польшу, а сегодня этот псевдоним снова будет сопутствовать борьбе – борьбе за ландшафт, который вдохновлял поэтов и художников»...
Для оживления программы журналисты вывезли свою жертву в кусты на Грохове – «более или менее в то самое место, где он очнулся 23 года тому назад, после того, как его бросили на железнодорожных путях».

Господин Юшка
Вторая жертва генерала, представленная в жемчужине тивиэновской публицистики – это человек, который «13 декабря 1983 года был избит ЗОМО». Тогда - красивый, по-видимому, студент романо-германского факультета, с много говорящей кличкой «Плыткий» (Неглубокий. – прим. перев.). «Под конец мне велели встать на колени и читать молитву. Когда я встал на колени, то был примерно по щиколотку в крови, так что я не был первым избитым», - рассказывает он ломающимся голосом, и именно этот фрагмент редакция выбрала для рекламы программы на официальном интернет-сайте «Сейчас мы»: «Избитый 13 декабря: Когда я встал на колени, крови в машине было по щиколотки».
Представим это себе визуально. Машина – боевая машина ЗОМО, построенная на базе грузовика «Стар-28» - имела платформу площадью 9,9 квадратных метров. Чтобы покрыть такую площадь сантиметровым слоем жидкости, потребовалось бы около 100 литров. Чтобы стоящему на коленях кровь достигала щиколоток, её должно было бы быть 15-20 сантиметров, что означает, что в одной этой машине ЗОМО должно было бы выпустить всю до капельки кровь из четырех-пяти сотен граждан, не говоря уже о вопросе её свёртывания. Я понимаю, что трудно подвергать цензуре воспоминания жертв тоталитаризма, но, может быть – для добра самих этих жертв, если уж не из соображений честности – не выпячивать фрагментов, которые сильней всего выставляют их на посмешище? Но где там! «Вопрос господину генералу – хорошо ли Вы спите, отдавая себе отчёт в том, что Вы виноваты в смерти стольких людей и ответственны за инвалидность – физическую или психическую – многих сотен тысяч», - заканчивает Плытки, а в опухших, с синяками, глазах блестят слёзы. Ведущие программы спокойно проглатывают эти «сотни и тысячи» - ведь какое значение имеет бухгалтерия перед лицом живого свидетельства человеческого страдания.

Господа года
После этого вступления уже не было слишком низких приёмов. Лауреаты премии «Журналисты года 2006» показывали многочисленные снимки генерала в ритуальном приветственном поцелуе с Брежневым, задавали вопросы в стиле: «У вас есть танки, есть милиционеры, вооружённые палками, есть машины, которые льют воду под давлением, и ещё надо стрелять в этих безоружных людей?» Или: «Являетесь ли Вы человеком чести?» Вытащили с того света дух Куклиньского* и его фразу о «нерешительности, граничащей с трусостью», вырванную из почти агиографической характеристики генерала, которую Куклиньский изваял по просьбе ЦРУ в 1982 году («Очарование чёрных очков», «Не», № 1, 2009 г.). Спектакль продолжался, иллюстрированный огромными снимками танков и убегающих перед ними героев.
Моё личное отвращение к программе и к её авторам не связано даже с их поведением по отношению к генералу. Войцех Ярузельский не нуждается ни в чьей поддержке, чтобы справиться с гопниками формата Морозовского и Секельского. Но есть что-то отвратительное в манипулировании несчастными жертвами, которых журналисты года в истинно престидижитаторском стиле вытаскивали из шляпы, чтобы потрясти ими перед глазами своего гостя в надежде, что он опешит, испугается или хотя бы брезгливо отвернётся, что ловко ухватит камера.
Можно сказать, что Журналистам года удалось достичь уровня «Факта»**.

* Полковник Рышард Куклиньский, польский штабной офицер, был агентом ЦРУ. В 1971-1981 годах он передал ЦРУ свыше 40 тысяч страниц секретных документов, касающихся Польши, СССР и Варшавского договора (в том числе о танке Т-72 и ракете «Стрела-2», о методах маскировки от спутников-шпионов). Перед введением военного положения бежал с семьёй в Америку. Был заочно приговорён к смертной казни. В 1995 году приговор был отменён, Куклиньскому вернули звание полковника. В «Википедии» пишут, что реабилитация Куклиньского была одним из условий принятия Польши в НАТО. В 2004 году он умер, позже его прах был перезахоронен а Аллее Заслуженных на варшавском кладбище «Повонзки». (прим. перев.)

** откровенно бульварная газета.

Переводчик: Yennefer

Yennefer Вчера, 17:04 #7

Цитата :

H_sharp (13 Декабрь 2009 - 14:50)
А зачем он соглашался на участие в этом действе? Я считал его умнее.

Вот, в "Трибуне" он пишет, как его туда обманом затащили:

Неприятно
Генерал Войцех Ярузельский после программы
«Сейчас мы»

23 ноября в 22.35 в Ти-Ви-Эн началась «беседа», которую вели со мной господа Анджей Морозовский и Томаш Секельский. Больше года они настойчиво, даже навязчиво, особенно господин Морозовский - о ней просили. Я уклонялся, видя, что во имя фетиша так называемой «смотрибельности» это зачастую – мягко говоря – довольно странные спектакли.
В последнее время у меня была возможность побеседовать в студии с Яниной Парадовской («Суперстанция») и Моникой Олейник (Ти-Ви-Эн-24). Содержательность, спокойный тон и культуру этих бесед я хорошо запомнил. Я рассчитывал, что этот пример позволит господам Морозовскому и Секельскому соблюсти определённый стандарт.
С этой мыслью я более часа общался с ними в бюро бывшего президента РП. Встреча носила доброжелательный, конкретный характер с обеих сторон, была сосредоточена на проблемах пути к историческим переменам, которые произошли в Польше, Европе и в мире. Я вручил им текст моего выступления на конференции, которая состоялась 18 сентября во французском Институте международных дел в Париже (...). Моё выступление опубликовал еженедельник «Пшеглёнд» 4 октября. С этой конференцией я связал с интервью, проведённое со мной журналистом Кшиштофом Любчинским, опубликованное на страницах «Трибуны».
Господин Морозовский в очередном телефонном разговоре (21 ноября) сказал, что с содержанием моего выступления он ознакомился, разделяет содержащиеся в нём оценки, и что оно станет осью нашей возможной телевизионной беседы. Он подчеркнул также, что так называемых «выстрелов с бедра» не будет. Всё это склонило меня к тому, чтобы выразить окончательное согласие.

Журналист должен быть любопытным, когда надо – острым, даже задиристым, но в рамках элементарной культуры. Признаюсь, что я легковерно на это рассчитывал. Ночной спектакль 23 ноября просто застал меня врасплох, шокировал. Собственно, я должен был сразу покинуть студию. Я не сделал этого из уважения к телезрителям и к станции Ти-Ви-Эн как к целому (...)
Поразительной была ссылка на мнение, выраженное обо мне Рышардом Куклиньским. Элементарное профессиональное приличие заставляло привести не только мнение дезертира и шпиона, но и ещё чьё-нибудь. Это стало доказательством действительных намерений не только относительно меня, но и относительно сотен и тысяч людей, которые меня знают, сотрудничали со мной и были моими подчинёнными в течение долгих лет. Куклиньский, например, заявил, что я был трусом. Это оскорбление смачно приводит господин Морозовский, более того, спрашивает меня, что такое честь?! Неужели господа М. И С., готовясь к беседе, не потрудились ознакомиться не с какими-то обрывочными, даже баламутными сведениями, а со всей моей биографией? Тогда бы они увидели, что этот «трус» был командиром разведки, действующей на первой линии фронта. (...)
А введение военного положения? Независимо от того, кто как оценивает это решение, оно требовало смелости, особенно потому, что ему сопутствовало понимание того, что тяжесть этого решения я буду нести до конца своих дней. За две недели перед смертью Мечислава Раковского (бывший премьер-министр Польши. – прим. перев.), 26 октября 2008 года, на страницах «Пшеглёнда» появилась его большая статья в мою защиту. Он, в том числе, пишет и о военном положении, введение которого он считал необходимым, но одновременно предупреждал, как и в своих письмах мне, что я должен считаться со всеми неприятными последствиями, включая угрозу для жизни. Это, впрочем, исполнилось в октябре 1994 года, в виде покушения, которое действительно вызвало такую угрозу. Только я тогда сказал, что прощаю виновного, и обратился в прокуратуру и в суд с просьбой не наказывать его. В результате наказание было символическим. Таким образом, я отступил от актуальной до сих пор философии пана Заглобы (герой Трилогии Сенкевича. – прим. перев.): «Я его по-христиански прощу, но через три дня после того, как его повесят!».
(...)
Есть ещё один аспект этой передачи. Я стал главным адресатом всевозможного зла, чёрной легендой тех времён. Но – хотели авторы этого или не хотели – обвинение бросает тень на миллионы людей, которые поддержали военное положение и по-прежнему – несмотря на пропагандистскую канонаду – считают, что оно было обосновано.
Это касается также многих тысяч тех солдат, которые, даже не участвуя непосредственно к его реализации, не дезертировали, не протестовали, не стреляли друг в друга, как в 1926 году, а оставались на службе, причём некоторые остаются на ней до сих пор. По сути дела, всех перечисленных здесь трактуют как бездумное, безвольное стадо, или как стаю оппортунистов и конъюнктурщиков. Это можно отнести и ко многим реалистам, людям различных убеждений, особенно к людям из польских левых сил, в том числе так называемым посткоммунистам, и, конечно, к профессиональным военнослужащим и солдатам срочной службы, половина из которых перед призывом были членами «Солидарности». Войско Польское в каждой его исторической ипостаси, сердечно мне близко. Принимая на себя ответственность, я защищаю и буду до конца защищать его доброе имя.
(...)
И, наконец, последнее замечание. Приближается 13 декабря – очередная, на этот раз уже 28- годовщина введения военного положения. С годами заметна совершенно непонятная тенденция. Чем больше времени проходит, тем большая, вместо более взвешенных оценок и размышлений, происходит эскалация эмоций, обвинений, припоминание старых разделов. История подменяется истерией. Продолжается торг за монополию, за исключительную узурпацию правды, чести, патриотизма. Множатся комбатантские ряды. Появляются очередные сенсации, местные и зарубежные «ястребы», в том числе с лампасами, превращаются в «голубей». А ведь для нас в Польше на первом плане должно быть мышление: как то «вчера» во имя «завтра» „sine ira et studio” прочитывать сегодня. «Вчера» – как наука, «завтра» – как вызов и цель.

Yennefer Отправлено 18 Февраль 2010 - 14:50
10 февраля 2010 г.
Даниэль Пассент Товарищ генерал и товарищ президент
Я позволю себе добавить свои три копейки к спорам, которые продолжаются в течение нескольких дней.

Товарищ генерал, или Последний суд
Как уже отмечали многие комментаторы (включая Вальдемара Кучиньского в "Жечипосполитой»), телефильм не имеет ничего общего с честностью, это был пропагандистский памфлет на генерала. От общественного телевидения человек ожидает правды, а не полуправды. Сторонники этого фильма говорят, что имеется так много агиографических работ о Ярузельском, что был нужен (им) фильм с противоположным звучанием. Может быть. Я не видел после 1989 года киноагиографии генерала, и не чувствую необходимости в контрпропаганде. Защитники фильма (например, Рафал Земкевич и проф. Пачковский) говорят, что все факты в этом фильме было верны, то есть, намекают на то, что правдивым был весь фильм. Это грубое манипулирование, ведь считаются не только показанные факты, но и пропущенные, и те, о которых умолчали.
Фильм не отразил драмы 1980/81 годов, того «войдут - не войдут», не показал, как мир - от Белого дома до Ватикана – дрожал за Польшу, не показал размещение войск Варшавского договора в Польше и вокруг неё, не показывал Прагу, Будапешт, Берлин. Целью фильма было показать, что Ярузельский – это каналья и, вероятно, он убедил в этом убеждённых. В нём не выступил ни один человек, который имел бы иной взгляд, чем создатели фильма, это была нахальная пропаганда, даже без фигового листа.
Генерал - не святой, впрочем, кто им был, если процессы беатификации вызывают много сомнений и длятся годами. Сегодня журналисты, даже серьезные и достойные, обвиняют Ярузельского за антисемитскую чистку в армии в 1967 году, за деятельность в контрразведке, за военное положение, и говорят: почему он принял в этом участие, почему он соглашался, почему он не подал в отставку? Генерал обороняется раз лучше, раз хуже (вероятно, хуже всего за 1967 год), но эти вопросы показывают, что даже просвещённые журналисты (журналистки), не понимают, в чём заключалась тоталитарная система, или наполовину тоталитарная, которая тогда была. Стоит почитать Ганну Арендт, Карла Ясперса, Анджея Валицкого, чтобы понять, какие механизмы управляли тогда людьми, какая была смесь веры, надежды, идеализма, страха, оппортунизма («на моё место придут другие, хуже меня»), стадного чувства, конформизма, насколько сильным было инстинкт жизни, даже ценой принятия царящей лжи.
«Виной» генерала Ярузельского является то, что он жив, и что он стоял перед дилеммами, которых сегодня перед нами нет. Когда я смотрю, как по телевизору журналисты экзаменуют старого человека по всей его жизни, и особенно по трудным, неудобным моментам, то сам, в силу вещей, сравниваю собственную жизнь и жизнь тех журналистов, о которых, я, впрочем, мало знаю, потому что они редко исповедуются. Я завидую молодым людям по поводу "привилегии позднего рождения", а также свободы, с которой они скачут по чужой судьбе. Но это не значит, что сегодня некоторые историки и журналисты не компрометируют себя. Наоборот – компрометируют себя ещё хуже, потому что их никто не заставляет быть обвинителями. Я очень охотно послушал бы беседу с известными журналистами и историками, а также с создателями фильма о Ярузельском, на тему: а вы о каких решениях и словах в своей жизни сожалеете?

Товарищ президент
Из сильно поддерживающих Качиньских "Новостей" по первой программе TVP я узнал, что президент Качиньский ещё перед приглашением Путиным Туска выразил желание принять участие в церемонии в Катыни. Это удивительная новость. До сих пор я считал Качиньских антироссийскими политиками, которые не будут показываться рядом с Путиным у могил польских офицеров. (Ярослав Качиньский даже критиковал приглашение Путина на церемонию на Вестерплатте). Ещё несколько недель тому назад, перед годовщиной освобождения Освенцима, Лех Качиньский писал, что лагерь "освобождено", и ни словом не упомянул ни тех, кто освободил лагерь, ни воинов, павших в битве. Конечно, в день памяти место польского президента - на церемонии в Катыни, но, раз Путин пригласил Туска, и это должно стать очередным звеном польско-российского сближения и расчёта с историей, президент Качиньский поступил бы лучше, не примазываясь к церемонии, потому что это неизбежно породит подозрения относительно его намерений.

Комментарии

Artur 2010-02-10. 20:35
А вот «факты, о которых умолчали». Ярузельский был настоящим коммунистом. Он не знал экономики. А именно она была самым важным. Он боялся частной инициативы. Даже не разрешил скромную и смешную, с сегодняшней точки зрения «венгерскую модель». Ярузельский и его военное положение – это черный и серый PR, который тащится за Польшей до сих пор. Очереди, маразм, уксус, отсутствие туалетной бумаги, карточки, всеобщий алкоголизм и коллективная депрессия. Посылки и помощь от Запада. Массовая эмиграция. Если бы не Иоанн Павел II, «Солидарность» и США, московские порядки никогда бы не закончились.

Marian W. 2010-02-10. 21:02
Товарищ генерал давно должен висеть. Это подставной русский с приделанной биографией, награждённый орденом Ленина и другими советскими орденами за заслуги перед советским оккупантом. Россияне не напишут об этом, потому что вышли бы на явь другие вопросы о Рокоссовском, Бордзилёвском и многих других русских, вживлённых в польскую армию. То, что Вы его защищаете, ярко свидетельствует о том, какой из Вас поляк.

mark spruce 2010-02-10. 21:05
После стольких лет мы всё еще живем в мире мифов. Военное положение, введённое генералом Ярузельским в 1981 году, не было неожиданностью. Одиннадцатью годами раньше, в 1970, тот же генерал Ярузельский на посту министра обороны ПНР вводил чрезвычайное положение на Побережье, и тогда на улицах Гданьска, Гдыни, Щецина и Эльблонга появились танки, армия и милиция. Тогда тоже пугали вводом Советской Армии в Польшу. Коммунистов тогда спас Герек. Польские историки ещё не потрудились сопоставить военное положение с чрезвычайным положением, введённым на одиннадцать лет раньше. Генерал Ярузельский, вводя военное положение в Польше, уже имел опыт чрезвычайного положения на Побережье.

Sławek 2010-02-10. 21:13
Здесь, вероятно, действует тот же психологический механизм, который определяет, является ли кто-то верующим или нет. Я хочу сказать, что никто пока не изменил и не утратил веру под влиянием словесных аргументов. Здесь тоже - или вы верите, что генерал Ярузельский действовал достаточно хорошо, или вы верите, что он действовал плохо. Вероятно, это наша национальная традиция – возрождать в памяти проигранные восстания, упущенные возможности.
Характерно, что ни один из воинствующих идеологов / последователей не задумался - а что бы было, если бы Генерал не принял своего решения. Я понимаю, что об этом не задумываются простые люди, я понимаю и то, что всегда были журналисты, обслуживающие власть предержащую (они ни над чем не задумываются). Я не понимаю, почему сейчас, когда невооружённым глазом видно, что Польше ничто не угрожает извне, что страна развивается именно благодаря сотрудничеству с другими странами, - пользуются спросом и пропагандисты, призывающие к размахиванию саблей, к штыковой атаке, к смерти с песней (патриотической) на устах, и фальсификация истории во имя высших целей.
К счастью, пан Даниэль, снова оказалось, что пропагандисты более глупы, чем пропагандируемые. Те 50% поляков, которые уже отпустили Генералу грехи, знают, что в самое сложное время, когда распадался СССР и пост-ялтинский раздел Европы, он защитил своим решением Польшу от, образно говоря, непосредственного воздействия Востока. Может быть, не все отдают себе в этом отчёт, может быть, люди чувствуют, что не стоит говорить об этом в эпоху очередной воинствующей идеологии, но, возможно, этим объясняется не уменьшающаяся популярность Генерала.

telegraphic observer 2010-02-10. 21:13
А вот что насчет польского спора думает "The Economist". Одни смеются в кулак, другие пишут "заботливые рекомендации" – за каким чёртом о таких давних и символических, то есть непрактичных вопросах вы, поляки, спорите так непримиримо?
Но у этой газеты есть интересы в OFE, или в чём-то там ещё, так что можно их проигнорировать, до следующего раза ... и так по замкнутому кругу.

jacekjjk 2010-02-10. 21:25
Мне было интересно, как вы оцените план президента Качиньского, который хочет обязательно поехать в Катынь. Наверное, по его мнению, слишком сильно нормализуются польско-российские отношения. Фильм о Ярузельском я не смотрел, к счастью, зачем расстраиваться. Я помню время военного положения, но не помню 1967 год. Ярузельский - это очень сложный случай. Когда я пишу этот комментарий, у меня на экране есть только один предшествующий - Артур, который справедливо пишет, что генерал не знал экономики. Я также в обиде на генерала за то, что он довёл до банкротства польскую экономику, и за связанные с этим драмы многих людей. Но как это ни парадоксально, это банкротство ускорило принятие многих «трудных решений», которые ранее были немыслимы. Так что, последнее предложение в комментарии Артура расходится с истиной. Ни Иоанн Павел II, ни «Солидарность», не говоря уже о США (только если санкции приблизили банкротство) не ускорили падения «московских порядков» в большей степени, чем банкротство социалистической экономики, которое тем самым выявило утопичность и лицемерие СИСТЕМЫ. За Ярузельского выступает то, что он в конечном итоге выбрал Польшу, а не коммунизм, а ведь он был польским коммунистом. Если даже с сегодняшней перспективы выбор кажется простым, те, кто помнит те времена, знают, что я очень упрощаю вопрос.

markerek222 2010-02-10. 21:43
Церемония в Катыни настолько важна, что в течение многих лет главным гостем на ней является глава государства, то есть президент.
Так будет и теперь.
А господин премьер, зная об этом, должен просто решить этот вопрос. (Я не утверждаю, что премьер должен остаться дома – там, в Катыни, у него есть дела, которые нужно решить для Польши).
К сожалению, снова оказалось, что премьер – это только господин Дональд.

Neospasmin 2010-02-10 22:03
Автор, пожалуйста, не относитесь к генералу Войцеху Ярузельскому как к ребенку: это его выбор - позволять ли журналистам себя экзаменовать. Это его выбор, чтобы с открытым забралом отчитываться за свою жизнь. Это его выбор и право.
Если это у него отнять, если никто не захочет его выслушать – вот это будет жестокость. Это очень по-человечески, достойно. Поэтому, пожалуйста, не сочувствуйте ему по поводу программ, в которых он выступает, или по поводу журналистов, которые не применяют по отношению к нему льготного тарифа.
PS. Не пройдёт и месяца, и господин Качинский будет приглашён господином Медведевым в Катынь. До этого времени президент выполнит ещё несколько выставляющих Польшу на посмешище жестов по отношению к России, а на месте, в Катыни, укажет пальцем на Путина, как на виновника преступления.
Бьюсь об заклад.

wodomierz 2010-02-10. 22:06
Можно удовлетворять примитивные вкусы и культивировать невежество, как это делают публичные СМИ в сегодняшней Речи Посполитой, в особенности так называемое публичное телевидение, а можно писать правду - хоть и неудобную, но правду.
Я думаю, что для объективной оценки личности генерала Ярузельского время еще не пришло. К несчастью.

Jacobsky 2010-02-10 22:06
Они «не понимают, в чём заключалась тоталитарная система, или наполовину тоталитарная, которая тогда была. Стоит почитать - вот от меня: Баллока, Ширера или Подковиньского, чтобы – даст Бог - понять, какие механизмы управляли тогда людьми, какая была смесь веры, надежды, идеализма, страха, оппортунизма («на моё место придут другие, хуже меня»), стадного чувства, конформизма, насколько сильным был инстинкт жизни, даже ценой принятия царящей лжи.
Осторожней, господин редактор. Таким образом Вы очень широко открываете дверь, которая должна открываться гораздо более осторожно и более деликатно.
Что касается остальной части фильма о Ярузельском - полностью согласен.
С приветом.

jasny gwint 2010-02-10 22:17
Господин редактор, я повторяю своё предложение, чтобы Вы прочитали эссе уважаемого профессора Валицкого "О польской моральной действительности", опубликованное в январском номере RES HUMANA. К сожалению, журнал несколько подорожал, как, впрочем, и всё остальное, он стоит уже 7 злотых. Это очень важное выступление, в котором автор обобщает и выставляет в новом свете сумму своих взглядов. Многие вещи, о которых вы сегодня замечательно пишете, были бы более ясными и очевидными. Может быть, за Вами пошли бы и другие, и тогда, я надеюсь, многие заявления на блоге приобрели бы другие цвета.

wikonwi 2010-02-10 22:36
Если кто-то сломает ногу – это больно, больно очень, а спустя двадцать лет от боли не остаётся и следа, но остаётся память о боли. Военное положение было для нас болезненным, но теперь мне больно не от расчётов с Ярузельским, а от унижения этого человека. Таковы последствия идеологически и политически навязанной истерической политики, обусловленной не исторической объективностью, а популизмом, который ПиС избрал своим знаменем в борьбе за власть.
Господин Качинский этим провокационным решением хочет торпедировать достигнутые успехи комиссии по трудным вопросам. В искренние намерения этого господина я не верю. В этом месте можно было развивать множество тем, но я не хочу издеваться над ненормальностью человека.

ANCA_NELA 2010-02-10 22:37
Я читаю очередной текст об уксусе на полках и отсутствии туалетной бумаги ... Ну, да, был такой период - короткий – когда на магазинных полках в самом деле стоял уксус, а поверхность полок прикрывал слой пачек с лавровым листом. Действительно, стояли очереди за сахаром... некоторые выстояли себе столько, что постель в диван не влезала. Был дефицит, но побойтесь Бога! Это не касалось всего периода ПНР! Я сама иногда задумываюсь: как мы в это время жили, ну, и наши родители. Первые годы после войны были для меня временем реальных лишений. Никогда не забуду о кошмарных овсяных хлопьях с молоком от своей коровы!
Но позже как-то удавалось жить и питаться очень даже неплохо, если вы умели готовить. Конечно, не было в достатке ветчины, но куры каким-то чудом были в продаже всегда. По карточкам мне всегда удавалось купить то, что карточка обещала, хотя я работала, не вставала ночью, чтобы занять очередь за чем-то там, в магазин я шла после 15 часов и как-то не голодала, и не пила легендарного уксуса. Генерала Ярузельского во время военного положения я ненавидела всем сердцем, но со временем приходят размышления, и тогдашние реалии оцениваешь с точки зрения возможностей и альтернатив.
У меня есть несколько вопросов к жестоким критикам генерала и к тем, кто его, сейчас беззащитного, поносит, пинает и осуждает, осуждает, осуждает.
- Какой вы видели бы позицию польских военных и польского правительства в Польше, а не в изгнании, здесь, в Польше, в послевоенные годы, если мы знаем все реалии тех лет?
- Как с 1945 года до передачи власти при Круглом столе должны были поступать польские гражданские и военные власти, если принять во внимание договоренности между союзниками?
Теперь, мы хорошо знаем то, чего мы не знали в те годы.
Собственно, этих двух вопросов достаточно, если кто-то из "уксусного братства" захочет честно ответить, а не лить уксус.
А отважное и бескомпромиссное пинание лежачего как-то очень в стиле тех, которые стояли сзади и делали вид, что провозглашают патриотические лозунги, или тех, кого и на свете не было, когда та история прокатывалась через нашу жизнь.
Я свою ПНР пережила, выпрямившись во весь рост, и мне нечего стыдиться, а жаловаться было не в моем характере. И таких, как я, было большинство. Сегодня я живу несравнимо удобнее и проще, в доме времён позднего Гомулки, с несколькими магазинами в паре минут ходьбы. Дом утеплён и ухожен, в магазинах хорошее снабжение, денег, как всегда, слишком мало, но жаловаться грех.
А генерал Ярузельский, вопреки тому, что пишется и говорится, не лежит. Он по-прежнему стоит прямо, как старый солдат, и защищается, а не бежит от ответственности и от критики своих действий.
"Деревья умирают стоя".
Генерал - это такое гордое дерево. А шавки остаются шавками...

Cahir 2010-02-10 22:43
Иногда мне уже становится нехорошо от постоянных расчётов с прошлым на ТВ. Я понимаю, что это были другие, странные - если не сказать, страшные времена. Но сколько можно! Если не игрища под названием «Где ты был, когда я сидел на пенополистироле?»*, то военное положение и бессмертные прения о вмешательстве Советских войск – «войдут или не войдут». Как кто-то когда-то хорошо заметил, "им незачем было входить, ведь они здесь уже были».
Но к делу. Я понимаю, что людям, жившим до 1989 года, такой расчёт с генералом Ярузельским может быть нужен. И пусть они сами этим занимаются! Но ради Бога, пусть это делают люди, у которых есть понимание истории, доступ к документам (хоть и с этим есть проблема, потому что многие документы закрыты на ключ в Москве). К сожалению, СМИ занимаются исторической политикой, которую я ненавижу. Историей должны заниматься историки, для этого они и есть!
В заключение... У меня ещё одна мысль ходит по голове, хоть я и понимаю, что люди, жившие в ПНР, могут хотеть расчётов с этим временем. Мне 24 года, и, честно говоря, я предпочел бы, чтобы политики занимались тем, что будет со страной, в которой мы живем, в ближайший год или 10 лет. А не играли в историков... Меня в самом деле очень мало волнует, кто был в "Солидарности", а кто нет - меня больше интересует будущее страны, чем прошлое - хотя я по образованию историк

StarszaPaninaemeryturze (пожилая женщина-пенсионерка) 2010-02-10 22:48
Я отношусь к числу тех, кто с облегчением воспринял объявление военного положения. Я просто устала от бесконечных забастовок, и особенно была напугана картиной предстоящего Звёздного марша на Варшаву.

paolo63 2010-02-10. 22:58
Хм, по заголовку и началу статьи я ожидал, что она будет полностью посвящена Войцеху Ярузельскому, в частности, с попыткой сбалансировать его достижения в качестве товарища генерала и товарища президента в одном лице. Я не видел фильма. Его реклама и раскручивание дискуссии – это глупая политическая облава, которая должна разогревать публику этой зимой. Нынешние морозы облегчают воспоминания 29-летней давности.
Если игра словом «товарищ» была предупреждением о содержании, - то оно соответствует качеству государственного телевидения. Даже не хочется верить, что с авторами фильма мы ходили в один лицей недалеко от улицы Воронича.
Идея дискуссии с историками и журналистами, обвиняющими Генерала на уровне «А вы о каких решениях в своей жизни сожалеете?» - однако, неудачна. Поскольку, пописывая блоги в тепле зелёного острова Европы, легко забыть, как звучал этот вопрос, заданный капитаном в зелёном на Мокотове меньше чем 30 лет назад.

noone13 2010-02-10 23:02
Руки (и всё остальное) просто опускаются. С одной стороны, Вы склоняетесь над печальной судьбой коммунистического генсека, у которого, после 20 лет "свободы", возникла неприятность, что кто-то снял фильм, не показавший полной, сложной "правды". Эта правда (ваша правда), о которой вы сказали, что её нет, в течение всего периода Третьей Речи Посполитой была единственной обязывающей редакцией новейшей истории.
С другой стороны, в течение нескольких лет продолжается облава на Качиньских, а дать объективную оценку их действиям Вы даже не пытаетесь.
Может, пора приложить соответствующую мерку - военное положение, политические убийства, всеобщий страх, избиения, допросы, общественная деградация - и Лех Качиньский, который "не упомянул ни словом ни о тех, кто освободил лагеря, ни о воинах, павших в бою". (Вы ведь имеете в виду тех солдат, которые принесли нам на штыках "рабочую" свободу? Тех, кто в 39 и после 45 стреляли в затылок?).
Диспропорция между демонстрируемым Вашей средой презрением к нынешнему президенту и беспокойством о хорошем самочувствии генерала (и ему подобных) просто поразительна.

fandoroty 2010-02-10 23:19
Я очень не люблю комментарии типа "полностью с вами согласен», но я просто чувствую всё так, как Вы сегодня написали.
Мне больно смотреть интервью с генералом, потому что я догадываюсь, во что это ему обходится. Экстремальная облава, на фоне которой нормальное, нейтральное интервью становится почти актом помилования. Интересно, что более 20 лет важнейшие СМИ ведут анти-ярузельскую кампанию, а общество по-прежнему разделено на две равных части. Кто-то мог бы сказать, что это благодаря поколению в возрасте генерала, которое в ПНР «стояло там, где стояло ЗОМО». Но это неправда, потому что многие из моих ровесников (во время падения режима мне было несколько лет) или вообще этим не интересуются, или, подобно мне, всем сердцем на стороне униженного. Фильм я не смотрел, потому что меня тошнит от этой охоты на ведьм.

Jac. 2010-02-10 23:37
Господин Даниэль, жалко слов, фильм – произведение лучшей геббельсовско-большевистской школы. Вопрос - что же будет, когда вымрет поколение, более устойчивое к наглой пропаганде? Вот пример в комментарии выше (Артур) – уже оказывается, что генерал «не хотел» - а ведь мог же выкинуть 200 тысяч солдат Советской Армии и ввести чистый капитализм.

Roman56PL 2010-02-10. 23:57
Хотя польская история формировалась на рубеже двадцатого и двадцать первого века, это явное злоупотребление - относиться к бывшему главе государства, к бывшему президенту Республики, как к негодяю, отбросу или к чему-то ещё хуже (если это возможно). Я наглядно убедился в течение последних 20 лет, на что способны поляки-соотечественники в приступе слепой, фанатичной ненависти, на волне пропаганды, на волне политической моды.
Нельзя – то есть несправедливо – дискредитировать участие генерала Ярузельского в войне против фашизма. Нельзя быть таким изощрённым слепцом, как Лех Качиньский, и не заметить, что не только концлагерь в Освенциме, но и многие другие места и человеческие существования освободили и спасли советские воины, и рядом с ними - польские солдаты.
То, что произошло с Польшей после 1945 года, стало результатом отсутствия реальной альтернативы, достаточно сильной, чтобы не поддаться сталинскому натиску. Генерал Ярузельский был и остается убеждённым в правильности марксистско-ленинской идеологии, и поэтому нельзя говорить, что он не был польским патриотом, он был патриотом новой Польши. Он действовал в убеждении, что эта идеология правильна, и в конце своей эры даже стал сторонником политического и идеологического плюрализма. Польские довоенные союзники как-то размылись в Ялте и в Потсдаме. Я считаю, что нужно быть справедливыми в том, что Польша обрела свою государственность, границы, со всеми вытекающими отсюда правами - использование своего языка, своя Конституция и определённые свободы. Конечно, давление Москвы в политических, экономических вопросах ставили Польшу и поляков в очень трудные условия.
Постепенная трансформация – это, однако, факт. В свете вышеизложенного я вижу и оцениваю генерала Ярузельского как скромного человека, верного своим убеждениям (на которые каждый человек имеет право!!!!!), и вижу в нём патриота Польши. Я знаю, что моя точка зрения вызовет резкую критику. Но я стараюсь всегда и везде быть объективным, справедливым и искренним, у меня есть на это право и основания.
Мне кажется, сейчас пришло время оставить в покое старого Ярузельского, а обоим Качиньским я бы порекомендовал внимательно изучать историю "с нуля", так как пока что они сами выставляют себя на посмешище, а то, что они демонстрируют, не имеет ничего общего с объективностью, справедливостью, и даже с законом, перед которым все должны быть равны.

mark spruce 2010-02-11 00:05
От начала до конца Ярузельский служил Советскому Союзу. Когда Горбачев вводил перестройку, Ярузельский послушно, вместе с Горбачевым, разобрал Берлинскую стену.

vannelle 2010-02-11 00:56
Дворняги обсикали каблуки Генералу.

Sebastian 2010-02-11 01:17
Что касается личности генерала Войцеха Ярузельского, то у меня есть одна простая мысль.
История каждой нации полна поворотов, от больших успехов до трагических периодов. Не проводя никаких параллелей, для меня являются феноменом национальные герои, или иначе - значимые личности в истории данной нации.
Одни – это герои самых трудных времён, другие - периодов процветания. Благодаря одним и другим народ как-то тащится через свою историю, и, как может, сохраняет самосознание и преемственность.
Я был бы счастлив, если бы героев каждого периода оценивали исключительно в контексте требований данной эпохи, сохраняя железный прагматизм и объективность, понимание логики истории.
Особенно осторожными в оценках своих предшественников должны быть, как в этом случае, «победители» той системы (в кавычках, потому что та система пала сама). Непрерывные «игрища» вокруг давней системы и ее героев в соответствии с правилами манипуляции могут служить лишь для отвлечения внимания от их светлостей и их собственных дел, которые должны считаться, по мнению надутых «победителей», по меньшей мере, эпохальными.
Если бы герои сегодняшних времён хотели иметь в биографиях, написанных потомками, такое непригодное сегодня слово, как "достоинство", то они обратили бы внимание на то, что в стране, за дальнейшую судьбу которой они отвечают, происходит всё больший цирк.
Есть ли или была ли в истории страна, где была бы такая эпидемия комиссий Сейма, как у нас? Ведь это компрометация нашей социально-политико-правовой системы!!!!!
В самом деле, все мы уже сильно отупели в восприятии всего того, что у нас происходит. Привычка может привести к опасным последствиям и стать зародышем деградации. Разве может Германия позволить себе такие низости по отношению к герою далёкой эпохи, каким был Хонеккер? Нет! А почему нет? Потому что они занимаются СЕГОДНЯШНИМИ проблемами. А чехи, венгры и т.д.?
Солью этого нашего позорного отношения к человеку достойному, не убегающему от злобных гиен, может быть номер Путина с приглашением только нашего премьера на годовщину Катыни.
Наши премьер и президент, на глазах у Европы и всего мира сами себе выстроили фундамент для такого отношения к ним. Путин только использует то, что наши поднесли ему на блюдечке. А относясь так к президенту, он так же относится и к нам - полякам. Премьер-министр нормальной страны в подобном случае, по крайней мере, позаботился бы об участии президента в этом мероприятии. У нас же можно предполагать, что премьер-министр про себя радуется, что это не к нему так отнеслись... и огромную часть поляков тоже охватила радость висельников, что нелюбимого ими президента так унизили. Я должен признать, что Путин выбрал исключительно изысканный - на первый взгляд, почти невинный - способ пошуровать палкой в колёсах наших внутренних отношений.
Найдётся ли в этой стране хоть кто-нибудь, кто, отвлекаясь от пены, взбиваемой вокруг инфантильного в своей искренней наивности генерала Ярузельского, обратит внимание на то, как выглядит правда о героях сегодняшних дней? Когда я на всё это смотрю, то, не знаю почему, слышу голоса телекомментаторов, которые, стараясь отличиться и сохранить хорошую работу, обсуждают, кто из политиков каким скандалом какую аферу хотел прикрыть. Бывают и странные допросы на кретинских комиссиях, когда одна афера погоняет другую.

Slawomirski 2010-02-11 04:28
Уважаемый редактор! Я не убежден в искренности вашей статьи. Вас заботит не этот фильм. Вы хотите остановить процесс расчётов с временами тоталитаризма. Темой фильма является Homo Sovieticus, а вы пишете о манипуляциях и умолчаниях. Вы хотите свести дискуссию к несущественным аргументам, касающимся генерала. Таких, как он, были тысячи, может быть, миллионы. В этом фильме речь идёт об оценке моральной позиции людей, чьими представителями являются господа Раковский и Ярузельский.
Вы не сможете остановить спонтанной декоммунизации страны, потому что на это есть спрос. Контакты со странами ЕС приводят к другим ценностям, чем те, что вы помните по ПНР. Спустя столько лет после «жирной черты», от которой выиграли и вы, и генерал, поляки имеют право на самоочищение, потому что жизнь в Европейском Союзе этого от них требует.
Все мы подлежим оценке (Вы, я и генерал) со стороны наших близких, семьи, друзей или социальных групп. Это образ жизни. Этого Вы не измените. Это социальная биология. Поэтому Ваша защита Homo Sovieticus смешна. Вы просто отстали от жизни. А может быть, Вы тоже такой же, как генерал, и вместе с ним ковыляете, спотыкаясь, по дороге на Елисейские поля, не видя, что на дороге не камни, а новейшая польская история?

busdoc 2010-02-11 07:48
Генерал Ярузельский совершил две огромных ошибки:
1) он ввёл военное положение на полтора года позже, чем следовало. Во время военного положения он слишком мягко обошёлся с заговорщиками из «Солидарности» - как мы знаем, агентами иностранной разведки. Генерал проявил склонность к коррупции, за что он уже тогда заслуживал как минимум отставки.
2) Генерал вступил в переговоры с предательской «Солидарностью» в 1989 году. Это было безумием и скандальной безответственностью. Теперь мы знаем – у польской разведки была точная информация о предательских планах «Солидарности». Обязанностью генерала было арестовать изменников и поставить их перед Государственным трибуналом.
А он хотел купить себе будущее у этих ничтожеств, давая им власть. Сейчас он получает плату за свою наивность и коррупционные склонности. Но не только он, вся страна платит за это.
Тем не менее, я думаю, что политические и экономические реформы были необходимы. В 1989 году был шанс создать подлинную демократию, и ПОРП могла сделать это даже в одиночку. Но у собравшихся за Круглым столом в голове было только одно - чтобы в результате этих переговоров, в нарушение воли избирателей, каждый из них оказался возле корыта. Так и случилось, была создана модель пожизненного паразитизма на обществе. Генерал разделяет ответственность за это.

Adams 2010-02-11 08:27
Господин редактор, интересно, почему те, кого ЗОМО избивало палками, не могут забыть и простить военного положения. Для Вас это был некоторый дискомфорт, а для других – страх за свою жизнь.
Ваша защита генерала – это поцелуй смерти. Как сказал бы французский президент, «Вы потеряли шанс».

Neospasmin 2010-02-11 11:36 Аdams:
«Интересно, почему те, кого ЗОМО избивало палками, не могут забыть и простить военного положения. Для Вас это был некоторый дискомфорт, а для других – страх за свою жизнь»
ЗОМО било палками не детей в яслях, а людей, которые сами шли на конфликт - шли на демонстрацию, зная, чего они там ищут.
ЗОМО избивало не людей, идущих на демонстрацию, а людей, которые превращали эти демонстрации в безобразия. Я ошибаюсь?
Ладно, пусть то, что я написал, касается не 100%, а 90% случаев.
То же самое со смертью Гжегожа Пшемыка – пьяный подросток, который решил высказать зомовцам всё, что он думает о военном положении.
Теперь о том, «почему те, которых били, не могут простить»:
Те, которых били, уже простили (см. Адам Михник), просто теперь о ЗОМО болтают те, кто или слишком молод и видел зомовца только в музее Варшавского восстания, или те, кто, как господин Качинский, встал слишком поздно и не успел на демонстрацию. А вся суть этой памятливости сводится к вопросу - предпочитали ли те, кто выступал против военного положения, советскую интервенцию?
При такой постановке вопроса (единственно возможной) пена на устах «избитых палками» превращается лишь в постоянный компонент привислинского фольклора.
Марцин Лазарович

Dyzio: 2010-02-11 11:42
Я мотаюсь по этому свету уже более половины века, и, к сожалению, (к счастью?) помню... Но я помню и хорошее, и плохое. Помню, что я всегда боялся тех, кто все мнения делит на собственные и ошибочные. Я согласен с автором, что «привилегия» молодости слишком часто бывает главным аргументом при применении оптики «единица-ноль». Я, например, не был в «Солидарности», и только потому, что в моей (довольно крупной и важной компании) её основывали и командовали в ней люди, о поведении и характере которых у меня было однозначное мнение. И что, все те, кто сегодня так носится со своим ветеранством 80-х годов, - они «лучше»? Некоторых из них я помню, я встречался с ними, и они не были такими, как теперь вспоминают...
Оценка Генерала никогда не была для меня однозначной. Как историк и политолог, я знаком с концепцией «меньшего зла». Я также знаю (в отличие от части единственно правильных крикунов), сколько правды в том, что сегодня Наполеон, прислушиваясь к советам ученика средней школы, на 100% победил бы при Ватерлоо. Просто «сегодня» мы знаем больше. Но оценка чьих-то решений через призму сегодняшних знаний - это просто безответственность. А история знает много случаев, когда проповедники единственно правильных взглядов быстро отказывались от них после неожиданных политических перемен ...

absolwent 2010-02-11 11:59
В начале комментариев тут же появляются какие-то неизвестные на блоге ники (сидели в засаде и ждали?), которые вываливают подготовленное заранее дерьмо на генерала и автора, а потом в атаку идут привычные тролли во главе со Славомирским и Дядей с Колымы. Дно и обыкновенная провокация!
Никакой дискуссии о кинофильме и истории, никакого обмена идеями, только хамская большевистско-правая пропаганда со стороны существ, 99 процентов которых сидели, как мыши под веником, и выкрикивали свои возражения тихим шепотом после ужина.

olewit2010-02-11 11:59
При оценке биографии Генерала нельзя избежать вопроса о военном положении. Я родился в 1949 году, и помню его иначе, чем большинство высказывающихся на эту тему. Для меня вопрос «войдут – не войдут» не существует - они здесь были. Целую полосу вдоль границы с Восточной Германией занимали советские подразделения, в Варшаве гарнизон располагался в Рембертове. Я боялся, что у нас начнётся братоубийство и без участия внешних сил. Утверждение, что всё общество было в оппозиции к правительству - неправда.
Были очень острые разногласия. Все семейные праздники, вечеринки заканчивались ссорами. Их температура была настолько высока, что случайный наблюдатель мог бы заключить, что через секунду начнётся драка. Возвращаясь к генералу - его жизненный путь показывает, что он был глупым! Вместо того, чтобы брать на себя проблемы, он должен был в 1980 году уехать на Запад, признать, что всё, что он сделал, делалось под давлением, с советским пистолетом у виска. Он бы попал на первые полосы газет, а затем на американские деньги играл бы сегодня в гольф на Флориде - как Святло, который удрал в 1953 году. Может быть, он играл бы в гольф с Куклиньским. Кто захватил бы власть после него, и какой бы она была - это совсем другое дело. Возможно, стоит поразмышлять и о том, «что было бы, если бы»?!

bax 2010-02-11. 19:02
А я, благодаря СССР (а сейчас России) живу без войны уже 65 лет. Может быть, кто-то будет возражать?

Q 2010-02-11. 21:00
Пожалуйста, обратите внимание, уважаемый автор, что ПиС уже вырастил новое поколение безумцев или придал смелости старым, убеждённым в собственной непогрешимости, патологически упрямым. Это касается двух первых и, возможно, других (Sławomirski - наверняка) постов. Если бы Генерал был даже марсианином, педофилом или дьяволом, то за военное положение, а затем за Круглый стол он должен получить Нобелевскую премию мира. Представим себе те последние страшные морозы и очередные забастовки идиотов. Отсутствие тепла в домах – потому что на складах ТЭЦ ноль угля. Замёрзшие люди. Это не Январское восстание, о чем польские дураки забывают. Может быть, напоминание о тех -34 приведёт их в чувство!
В связи с так называемым «входом русских». Фракция зомби-патриотов твердит всем и каждому, что «русские» всегда хотели к нам войти. Об этом сказал даже их лидер Качиньский в Грузии. Его знаменитое
«Сначала Грузия, потом Украина, Литва ... а потом моя страна»! Как заметил кто-то умный, зомби считают, что только в период 1980 - 1981 гг. «русские», неизвестно почему, не хотели войти. Ну просто не хотели и всё. Потому что так решил полистирол. Вот ведь какие безобразники, всегда хотели, а тогда, когда нужно, то НЕТ!
Военное положение, впрочем, необходимо было ввести и без внешней угро

http://www.polskieradio.pl/zagranica/ru/news/artykul127710.html Польское радио. Зарубежная служба 18.03.2010
"Ярузельского завербовали в сталинскую контрразведку в 1952 году"
В 1952 году на то время подполковник Войцех Ярузельский был завербован капитаном подразделения военной информации Чеславом Кищаком для сотрудничества со сталинской контрразведкой – такие сведения появились на страницах последнего бюллетеня польского Института национальной памяти. Автор публикации – историк Войцех Савицкий обнаружил эти данные, исследуя документы восточно-немецкой службы безопасности. Согласно сведениям Савицкого знакомство Кищака и Ярузельского состоялось в начале 50-х, когда последний был преподавателем в Академии генерального штаба, а Кищак служил офицером контрразведки этой же Академии. Сам Войцех Ярузельский опровергает эту информацию, генерал также утверждает, что в начале 50-х даже не знал о существовании Чеслава Кищака. Ярузельский выражает свое негодование в связи с появившейся в бюллетене статьей.«Это полный бред. Я удивляюсь, что Институт национальной памяти публикует такие вещи, не проверив как следует информацию. Моя жизнь, моя биография известна всем. В 52 году я был слушателем Академии Генерального штаба, Чеслав Кищак в это время нес службу офицера в Ольштыне, в 18 дивизии. Мы тогда даже не знали друг друга. С Чеславом я познакомился только в 1956 году».
ЕК

http://www.novpol.ru/index.php?id=1286 Новая Польша 3 / 2010
Виктор Кулерский ХРОНИКА (НЕКОТОРЫХ) ТЕКУЩИХ СОБЫТИЙ
.............................
• Профессор Варшавского университета Мартин Куля: “1 февраля по телеканалу ТВП-1 показали фильм «Товарищ генерал». Это фильм, дискредитирующий генерала Ярузельского (...) а непосредственно вслед за ним — Михника, Мазовецкого и всех авторов «круглого стола». Это абсолютно односторонний фильм, до тошноты натянутый под главный тезис (...) В фильме множество инсинуаций, которые зритель не может проверить (...) Создатели фильма, однако, добились того, что появляется желание защитить человека”. («Газета выборча», 3 февр.)

• “Генерал Войцех Ярузельский получил в январе половину прежней пенсии (...) Она была снижена с 8,5 до 4,5 тыс. злотых (...) 24 тыс. бывших офицеров спецслужб получили пониженные пенсии, в среднем — на 500 злотых. Это — следствие закона, вступившего в силу 1 января 2010 г. Сейм принял его в декабре 2008 г. (...) «Закон вводит принцип коллективной ответственности», — сказал Томаш Калита, пресс-секретарь Союза демократических левых сил (СДЛС). Его партия обжаловала этот закон в Конституционном суде. Суд начал рассмотрение дела 13 января”. («Жечпосполита», 12 янв.)

• “Министерство национальной обороны не продлило договор аренды помещения с генералом Войцехом Ярузельским. Офис бывшего президента находится в здании, принадлежащем армии”. («Дзенник — Газета правна», 4 февр.)
....................................................

http://dassie2001.livejournal.com/53895.html April 13th, 2010 10:55
207. Генерал Ярузельский - Ярославу Качинскому.Дело (в смысле данное письмо), конечно, сугубо внутрипольское и даже частное, но, по моему скромному мнению, показывает класс генерала. Другой бы просто промолчал. Вряд ли это игра на публику, хотя письмо и опубликовано в газете, то есть является открытым.

"Председателю «Права и справедливости» Ярославу Качинскому

Возможно, Вас удивит, что именно я пишу это письмо. Но прошу верить – я глубоко потрясен известием о катастрофе, в которой трагически погиб Ваш брат – страстный патриот, выдающийся общественный и государственный деятель, президент Речи Посполитой, главнокомандующий вооруженными силами – Лех Качинский. Погибла и его супруга, а также много известных, в том числе выдающихся лиц, сопровождавших их, как гражданских, так и военных. Это огромная потеря для нашего государства и армии. В свою очередь, в моральном, человеческом измерении доминируют чувства искреннего соболезнования и сожаления. Я понимаю, каким ударом является эта неожиданная смерть для самых близких - для тяжело больной матери, для дочери, внучек и брата. Можно назвать кратко – отчаяние.
С большинством тех, кто погиб, я был в той или иной степени знаком. Некоторые были близки мне в течение многих лет, некоторых только зафиксировал в памяти. Наконец, с некоторыми меня очень многое разделяло. Однако, в столь драматичной ситуации все становятся близкими, исторически-политическая стена оказывается проницаемой, и рождаются глубокие раздумья о человеческой судьбе, которая в разное время и разным способом заканчивается неизбежным уходом. И это не дешевое утешение, а, напротив, трудный вопрос – почему такая неизбежность наступила именно сейчас, так внезапно и в отношении столь важных для государства лиц. Для всех политиков – как действующих, так и бывших – это горькая лекция реализма и вместе с тем усилившегося чувства приоритета национальных целей и интересов над разными, даже глубокими противоречиями и расслоениями в обществе.
Прошу принять мои слова глубочайшего сочувствия и, если можно, передать их также матери и дочери Леха Качинского.

Войчех Ярузельский"

Оригинал текста: http://wyborcza.pl/1,76842,7764357,List.html

http://ursa-tm.ru/forum/index.php?/topic/11559-%d1%8f%d1%80%d1%83%d0%b7%d0%b5%d0%bb%d1%8c%d1%81%d0%ba%d0%b8%d0%b9-%d0%b7%d0%b0-%d1%83%d0%b1%d0%b8%d0%b9%d1%81%d1%82%d0%b2%d0%be%d0%bc-%d0%bf%d0%be%d0%bf%d0%b5%d0%bb%d1%83%d1%88%d0%ba%d0%be-%d0%bc%d0%be%d0%b3%d0%bb%d0%b0-%d1%81%d1%82%d0%be%d1%8f/
Ursa Отправлено Сегодня, 07:33
Ярузельский: за убийством Попелушко могла стоять Москва
По мнению генерала Войцеха Ярузельского, «наиболее логичным мотивом» покушения на Иоанна Павла II 13 мая 1981 года является «исламский след». Бывший президент высказал это мнение в интервью польскому католическому ежемесячнику «Иисус». В интервью для журнала итальянских паулинов Ярузельский сказал, что следует исключить болгарский след покушения на Папу. Ярузельский также считает, что Москва могла стоять за убийством ксёндза Ежи Попелушко.

Болгарский след – «товарищ Ярузельский, вы нас дураками считаете?»
- Во время визита в Болгарию в 1982 или 1983 году я откровенно спросил Тодора Живкова, тогдашнего секретаря болгарской коммунистической партии:
- Товарищ Тодор, вы можете конфиденциально сказать мне о болгарском следе?
Он мне ответил:
- Товарищ Ярузельский, вы нас всех за дураков считаете? Вы думаете, мы оставили бы Антонова на своём месте, если бы он на самом деле был замешан в покушении?
Ярузельский рассказывает об этом, напоминая о сотруднике римского филиала болгарских авиалиний Сергее Антонове, обвинённом в соучастии в покушении и оправданном итальянским судом за отсутствием доказательств.
- После этого ответа я больше на эту тему с болгарами не говорил, - объяснил Ярузельский.
И добавил:
- Были, конечно, разные страны и разные силы, которые хотели убрать Папу, но это не значит, что они отдали Али Агдже приказ убить его. Кроме Кремля был тогда радикальный ислам, который ненавидел Папу и видел в нём вождя крестовых походов. Может не случайно Али Агджа – гражданин Турции, мусульманин, который угрожал Иоанну Павлу II, что убьёт его, во время его поездки в Турцию ещё в ноябре 1979 года.
- Стояли ли за ним фундаменталисты? Этого мы не знаем. Во всяком случае, post factum исламская версия кажется наиболее логичной, - считает Ярузельский, который – как он напоминает – был свидетелем в процессе беатификации польского Папы и дал показания перед церковным трибуналом.

«Выбор Войтылы – это был удар»
- С их точки зрения, в неожиданном решении конклава виноваты были мы, члены польского правительства и коммунистической партии. Власти СССР, ГДР, Чехословакии обвиняли нас в терпимости к польской Церкви, в том, что мы не подвергаем её репрессиям, что мы, наша позиция сотрудничества, прямо-таки способствовали её росту, её силе, создав, таким образом, предпосылки к тому, чтобы иерарх этой Церкви стал Папой. Папа из коммунистической страны… скандал! – вспоминал бывший президент.

«Москва замешана в убийство Попелушко?»
Он добавил также, что подозревает, что Москва могла быть замешана в убийстве ксёндза Попелушко.
- Наши советские союзники весьма критическим образом оценивали отношения между польским государством и Церковью, и в их интересе было вызвать конфликт между обеими сторонами. Эту цель они хотели реализовать жестоким убийством Попелушко, непосредственные убийцы, все сотрудники польского МВД и консервативные, а также догматические элементы ПОРП были идентифицированы и наказаны, - заявил генерал Ярузельский.
- Они уже отсидели свои сроки и могли бы спокойно раскрыть своих хозяев. Пока что все молчат и повторяют, что совершили убийство по приказу полковника Адама Петрушки, тоже осуждённого и потом помилованного. У меня нет доказательств, и нечестно с моей стороны было бы обвинять кого-либо. Однако логика подсказывает мне, что Москва была весьма заинтересована в том, чтобы прибавить нам трудностей, - утверждает он.
- Не секрет, что у нас были свои информаторы в Ватикане, польские ксёндзы, которые работали также для наших тайных спецслужб, я не знаю фамилий, но я читал их рапорты и знал, что Папа старался облегчить страдания своего народа, - сказал Ярузельский.

Wirtualna Polska 05.04.11 Jaruzelski: za zabójstwem Popiełuszki mogła stać Moskwa

"Выгнали из дисбата за зверства". (с) Мелоди.
Ursa jest chyba jakims emerytowanym kapitanem KGB lub nawet moze NKWD (с) Nachalnik
==============================================
Не сдюжил польский дедуган, а вот русский - Кононов - всё выдержал и ни от чего не отрёкся! Никакого больше сочувствия