Памяти историка А.И.Уткина

http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/ozarennyj_klio_2011-02-03.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 03.02.2011
Озаренный Клио Александр Чекалин
Памяти историка Анатолия Ивановича Уткина (1944 – 2010).
В Центральном Доме Литераторов вспоминали выдающегося российского историка А.И. Уткина. На вечер памяти собрались друзья ученого, коллеги, представители научной и культурной общественности. Организаторами мероприятия выступили Фонд исторической перспективы, Институт США и Канады РАН, Институт Философии РАН, Клуб писателей ЦДЛ. Малый зал ЦДЛ был полон до отказа. На сцене – портрет ученого, перед ним – живые цветы. Публика разного возраста, разного социального статуса, общее только одно – равнодушных людей тут не было.
Древние греки, составляя биографию философа, политика или полководца, обязательно старались найти некий знак, который был ниспослан еще при его рождении и указал всем на некую особую сущность родившегося. Может, в данном случае таким указанием стало то, что его родители – призванные в армию студенты - познакомились в Сталинграде, в ходе поворотного сражения Великой Отечественной войны? Недаром в последствии и Первая, и Вторая мировые войны будут занимать столь важное место в творчестве историка.
В 1962 году он поступает на исторический факультет Московского университета. И сразу поражает однокурсников и своим характером, удивительно целеустремленным, но в то же время открытым и веселым, и широтой своих познаний, и тактом. Он умел слушать собеседника, спорить горячо, но никогда не переходить на личности. А еще умел играть в футбол так, что команда истфака чуть ли не впервые за свою историю играла лучше всех в университете.
Этих подробностей не прочтешь в биографических справочниках и энциклопедиях. Там все коротко и предельно сжато – поступил в 1962 – окончил в 1968-м. Ведь именно в этот период он формировался как профессионал, исследователь, мыслитель… Тем и ценны немногие свидетельства его однокурсников и коллег.
А вечер открылся выступлением вдовы ученого Валентины Гавриловны Федотовой – доктора философских наук, профессора, зав. сектором Института философии РАН. С ее трогательного рассказа о знакомстве двух студентов МГУ – историка и философа, знакомстве, переросшем в счастливый брак и научное сотрудничество.
После окончания университета Анатолий Иванович поступает в аспирантуру только что созданного Института США и Канады. В стране все больше чувствовалось наступление эпохи застоя. Застоя, в том числе, и в интеллектуальной сфере жизни общества. Это было время, когда многие историки писали курсовые, дипломы, диссертации, монографии в строгом соответствии с идеологическими нормами, переписывая одни и те же факты в строго определенной интерпретации.
У части же историков, имевших доступ к зарубежной литературе, был другой соблазн – переписать неизвестную в СССР книгу зарубежного автора, идеологически доработать текст и издать как свою. Читателям такие книги нравились. Нравились до конца 80-х годов ХХ века, пока не рухнул железный занавес и не стали доступны первоисточники.
Но были и те, кто сумел избежать этого пути и создавать добросовестные, яркие работы. Один из них - Анатолий Иванович Уткин. Его статьи и книги отличали глубокий анализ фактов, выбор актуальных тем, оригинальная постановка проблем. А еще – живой, понятный простому читателю язык, сочетавший доступность с научной корректностью.
Уже первая книга А.И. Уткина – биография Томаса Джефферсона привлекла большое внимание специалистов и читающей публики. Более того, она была высоко оценена и по другую сторону Атлантики – в США ее признали лучшей зарубежной биографией Джефферсона.
Говоря о научной деятельности А.И. Уткина, президент Фонда исторической перспективы, доктор исторических наук Н.А. Нарочницкая описала его метод работы, который мог бы служить образцом для каждого настоящего ученого, так:

Цитата :

«Сначала он исследовал факты, находил темы, ставил проблемы, а потом поднимался до уровня осмысления и анализа процессов».

Примечательным было, по ее мнению, и отношение к стране изучения. Обычно ученые-страноведы делятся на две категории: одни начинают настолько преклоняться перед страной, которую изучают, что впадают в национальное самоуничижение и снисходительно относиться к собственной. Другие, напротив, стремятся выискать в ней лишь дурное и негативное. Анатолий Иванович Уткин сумел удержаться от этих крайностей. Он любил и понимал Америку, но в этой любви не было холуйского преклонения, столь свойственного для некоторых из наших либералов.
Он никогда не идеализировал Россию, но никогда не позволял себе малейшего пренебрежения к своей стране и ее истории. Как отметил один из его коллег –

Цитата :

«он даже Америку любил через призму своей любви к России».

Наряду с высоким уровнем научной компетенции, такая позиция способствовала признанию и уважительному отношению к А.И. Уткину со стороны американских коллег. Он был одним из немногих российских американистов, не просто поддерживающих тесные связи с научным сообществом США, но и в некоторой степени воспринимался им как его полноправный член. Его статьи о российско-американских отношениях охотно печатали ведущие американские научные и политические издания.
Сфера научных интересов А.И. Уткина не ограничивалась только североамериканским континентом. Его отличала общегуманитарная эрудиция и широкий научный кругозор. Он всегда стремился преодолеть узкие рамки специализации и в этом отношении напоминал великих историков XIX века.
Среди его работ (а всего А.И. Уткин написал 50 монографий, не считая участия в коллективных трудах и статей) есть посвященные русской истории. Здесь ученый также придерживался принципа «золотой середины». Перестав быть «красным», он не стал «белым», не стал идеализировать старую, дореволюционную Россию. А свое кредо формулировал так –

Цитата :

«я принадлежу к лагерю думающих, знающих и интеллектуально честных людей».

Как отметил в своем выступлении директор Института экономических стратегий РАН, доктор экономических наук А.И. Агеев,

Цитата :

«он был выше лагерей, он любил Россию, прошлую, настоящую и будущую». «Большой человек, говоривший о большой истории» -

так охарактеризовал он ученого.
Изучая период начала ХХ века, предшествующий катастрофе 1917 года, А.И. Уткин уделял особое внимание развитию общественных процессов, отношениям общества и государства. Удивительно злободневно звучат его выводы из книги о Первой мировой войне –

Цитата :

«в период несчастий и испытаний общество не должно бороться между собой».

Об этой стороне его деятельности говорил в частности в своем выступлении председатель Центральной избирательной комиссии РФ В.Е. Чуров.
Многолетний друг историка Ирина Губанова обратила внимание собравшихся на язык книг А.И. Уткина. По ее словам, он

Цитата :

«сочетал в себе Полибия и Светония», его книги были интересны и специалистам, и рядовым читателям. И «не случайно вечер памяти проходит здесь, в Центральном доме литераторов, Анатолий Иванович был писатель не менее, чем историк».

Одну из своих задач ученый видел в пробуждении интереса к истории. Поэтому, помимо сугубо научной, он много занимался общественной и просветительской деятельностью. Писал не только научные, но и публицистические статьи. Охотно выступал на радио и телевидении, куда его часто приглашали, как человека, умеющего прекрасно держаться перед камерой, говорить интересно и понятно для зрителей.
Почти все собравшиеся, начав говорить о профессиональных заслугах А.И. Уткина, неизбежно упоминали и его умение вести диалог, интересно рассказывать, и бесконечное человеческое обаяние.
На этой стороне его деятельности подробно остановился в своем выступлении главный редактор «Русского журнала» Борис Межуев. По его словам, у А.И. Уткина был редкостный, не характерный для ученого, яркий талант оратора, спикера, увлекавшего аудиторию всегда оригинальной темой. Как, например, заката мира белого человека...
Последние работы А.И. Уткина были посвящены глобальному экономическому кризису. Прекрасно зная историю мирового кризиса 1929 -начала 1930-х годов, он находил удивительно точные аналогии, и указывал на возможные пути решения уже современных проблем.
4 февраля 2011 года Анатолию Ивановичу Уткину исполнилось бы 67 лет. Год назад, 19 января 2010 года, ученого не стало… Как отметил один из участников вечера:

Цитата :

«Конец эпохи всегда обозначается уходом олицетворявших ее людей. Анатолий Иванович Уткин был человеком ХХ века и с его уходом одной нитью, связывающей нас этим столетием, стало меньше».

http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/u_istokov_sovremennogo_miroporadka_2011-04-06.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 06.04.2011
У истоков современного миропорядка Валерий Панов
Заметки о книге доктора исторических наук, профессора Анатолия Уткина «Вудро Вильсон»
На самой крупной денежной купюре США в 100 000 долларов изображен президент Вудро Вильсон. Так своеобразно, совершенно по-американски, страна запечатлела память о политическом деятеле, с президентства которого (1913-1921 гг.) началось восхождение США к вершине мирового господства. А историк-американист Анатолий Уткин, заканчивая свою книгу, написал:

Цитата :

«Вудро Вильсон стоял на стартовой полосе американского всемогущества. Чтобы обозначить судьбу этого предприятия, касающегося нас всех, мы просто обязаны видеть этот старт. Без этого нам не разглядеть контуры будущего».

Именно своей значимостью в истории США и всемирной истории и привлек внимание выдающегося российского ученого Анатолия Уткина 28-й президент Соединенных Штатов.
Победив на выборах 1912 г. от Демократической партии, историк В. Вильсон стал президентом США. Его предвыборная программа называлась «Новая свобода» и представляла собой систему реформ в духе «прогрессизма».

Цитата :

«Вильсон желал сделать Америку первостепенной мировой величиной на основе постоянного расширения ее индустриальной базы…», -

писал А. Уткин. Многие из обещанных преобразований были проведены в течение ближайшего года: снижены таможенные пошлины, что приветствовалось рядовыми американцами, так как это вызвало снижение цен на предметы первой необходимости. Главное значение таможенной реформы состояло в расширении торговой экспансии США на мировых рынках. В. Вильсону удалось модернизировать банковскую систему и подчинить ее центральному управлению. Введение прогрессивного подоходного налога зафиксировала 16-я поправка к Конституции. Демократизация избирательного права нашла свое выражение в 17-й поправке – о введении прямых выборов в Сенат. Для усиления контроля над монополиями была создана федеральная торговая комиссия, а закон Клейтона 1914 г. предусматривал ряд мер для борьбы с монополиями. Этим же законом были укреплены и права профсоюзов.
Реализация «Новой свободы», вмешательство государства в экономику – все это способствовало завоеванию Америкой мировых рынков, а также решению назревших внутренних проблем.

Цитата :

«Он (Вудро Вильсон. – В.П.)… видит в федеральной власти выразителя общенациональных интересов», -

констатирует Анатолий Уткин.
С 1914 года, с началом мирового военного конфликта, наступает самый напряженный период деятельности президента Вильсона. Автор книги уделяет этому периоду большое внимание.

Цитата :

«Важно внимательно прочитать второе инаугурационное послание президента Вильсона от 5 марта 1917 г., - писал Анатолий Уткин. - Вильсон вещал о вступлении страны в новую эпоху – в эпоху активного участия в мировых делах в самом полном объеме. «Мы больше не провинциалы…»

В начальный период Первой мировой войны США сохраняли нейтралитет. В. Вильсон через своего ближайшего помощника и советника Э. Хауза пытался безуспешно посредничать между воюющими сторонами для достижения «мира без победы». На президентских выборах 1916 г. В. Вильсон (вторично) победил под лозунгом «Он не дал нам ввязаться в войну». Однако «прогрессистские» приоритеты во внутренней политике вызвали «прогрессизм» и во внешней политике В. Вильсона.

Цитата :

«Впервые в истории американцы поставили перед собой цель сравняться с крупнейшими военными державами. В мир XX века выходил военный гигант, чтобы уже никогда не быть менее развитой, чем Европа, военной силой», -

отмечает Анатолий Уткин.
Когда Германия возобновила неограниченную подводную войну в начале 1917 года и предприняла неудачную попытку привлечь Мексику на свою сторону, Вильсон принял решение о вступлении США в Первую мировую войну. Он не подписывал союзнических соглашений с Великобританией или Францией, предпочитая действовать самостоятельно как «ассоциированная» (не союзная) страна. При всей тяжести принятого решения В. Вильсон не видел другого выхода, считая, что в противном случае авторитет США как мировой державы и мирового посредника пострадает непоправимо.

Цитата :

«…Вильсон с самого начала, с первых дней вступления в антигерманский фронт поднял значимость вопросов будущего»

(А. Уткин). Президент к тому времени решил, что война стала угрозой для всего человечества. Он призвал

Цитата :

«объявить войну, чтобы закончить все войны» -

это означало, что он хотел заложить основы для мира без войн, предотвратить будущие катастрофические войны, сеющие смерть и разрушение.

Цитата :

«Американский президент находился на пути создания полномасштабной идейной программы Америки в текущем мировом кризисе – знаменитых «14 пунктов»…», -

говорит А. Уткин.
В конце 1917 г., когда Германия вступила в переговоры с Россией, возникла угроза союзнического кризиса между странами Антанты. В этой ситуации В. Вильсон 8 января 1918 г. провозгласил в Конгрессе свою знаменитую программу борьбы за прогрессивный мир – «Четырнадцать пунктов»: открытая дипломатия, мировая свободная торговля, всеобщее разоружение, установление границ в соответствии с картой национальностей. Последний пункт программы содержал идею создания организации по поддержанию мира - Лиги Наций.

Цитата :

(XIV. «Создание всеобщего международного объединения наций в целях гарантии целостности и независимости как больших, так и малых государств».)

Позже

Цитата :

«Вильсон заявил, что США считают создание Лиги наций безусловно необходимым», -

пишет А. Уткин и делает вывод о том, что

Цитата :

«…американцев очень беспокоило, чтобы послевоенный мир не перешел определенную грань достатка, чтобы мощь Америки не потеряла своего значения, чтобы экономический рычаг помогал американцам в создании желаемой ими международной системы».

Речь Вильсона вызвала неоднозначную реакцию как в самих США, так и у их союзников.

Цитата :

«Конечной целью Вильсона было использование растущего экономического влияния Америки для создания нового миропорядка».

(А. Уткин).
Просьба Германии в октябре 1918 г. о прекращении боевых действий на основе «14 пунктов» В. Вильсона знаменовала высшую точку его международного политического влияния. Но Парижская мирная конференция 1919 г. проходила с невероятным трудом. Франция хотела получить от Германии репарации, поскольку французская промышленность и сельское хозяйство были уничтожены войной, а Великобритания как самая могущественная военно-морская держава не хотела свободы мореплавания. Вильсон шел на компромиссы с Клемансо, Ллойдом Джорджем и другими европейскими лидерами в ходе Парижских мирных переговоров, стараясь, чтобы четырнадцатый пункт все-таки был выполнен. Как заметил в своей книге А. Уткин,

Цитата :

«в далеком 1890. в эссе «Руководители людей» он (Вильсон – В.П.) писал, что компромисс является «подлинным священным писанием политики».

Но подписанный 28 июня 1919 г. Версальский договор не вполне соответствовал духу «14 пунктов», за соблюдение которых настойчиво выступал В. Вильсон.
Обращает на себя внимание

Цитата :

пункт VI «Освобождение российских территорий, решение ее вопросов исходя из ее независимости и свободы выбора формы правления».

Однако ни Германию, ни Россию не удалось вписать в новый мировой порядок как его лояльных участников. Так, согласно статье 116, Германия признавала

Цитата :

«независимость всех территорий, входивших в состав бывшей Российской империи к 1 августа 1914 года»,

а также отмену Брестского мира 1918 г. и всех других договоров, заключенных ею с большевистским правительством. Статья 117 Версальского мирного договора ставила под сомнение легитимность большевистского режима в России и обязывала Германию признать все договоры и соглашения союзных и объединившихся держав с государствами, которые

Цитата :

«образовались или образуются на всей или на части территорий бывшей Российской империи».

После того, как в России произошла Октябрьская революция и она вышла из войны, союзники послали войска, чтобы предотвратить присвоение большевиками либо передачу немцам оружия, боеприпасов и других поставок, которые союзники осуществляли в помощь царскому правительству.

Цитата :

«В правящих кругах США уже крепло требование обращаться с Советской Россией как с врагом. Факт выхода России из общей геополитической игры подавался как проявление неслыханного политического коварства. Так думал президент, а говорил иначе».

(А. Уткин). Вильсон послал экспедиции на Транссибирскую железную дорогу, в ключевые портовые города Архангельск и Владивосток с целью перехватить поставки для царского правительства. В их задачи не входила борьба с большевиками, однако несколько столкновений с ними имели место. Вильсон отозвал основные силы с 1 апреля 1920 г., хотя отдельные формирования оставались до 1922 г.
За усилия по поддержанию мира Вудро Вильсон получил в 1919 г. Нобелевскую премию мира. Однако президент был не в состоянии добиться ратификации Сенатом соглашения о Лиге Наций, и США не присоединились к ней. Республиканцы, возглавляемые Д. Генри, составляли большинство в Сенате после выборов 1918 г., но Вильсон отказался допустить республиканцев до переговоров в Париже и отверг предложенные ими поправки. Основное разногласие сводилось к вопросу о том, ограничит ли Лига Наций право Конгресса объявлять войну. Оппоненты президента опасались, что США, обязанные соблюдать Версальский мировой порядок, окажутся вынужденными вовлекаться в многочисленные военные конфликты. Сенат не одобрил Версальский договор в предлагаемом виде, таким образом, США не являлись гарантом Версальской системы и Лиги Наций. Историки признавали неудачную попытку вхождения Соединенных Штатов в Лигу Наций как самую большую неудачу Вильсона. Однако благодаря его политике США заметно повернулись к Европе и стали играть значительно возросшую роль в мировой политике.

Цитата :

«Он открывал новую главу истории США, открывал дверь к мировому могуществу для своей страны. Ведь именно американский капитализм владел самой мощной материальной базой, влияние которой возрастет, когда конкуренты вернутся с полей сражений в разоренные дома, в потрясенные империи, в поколебленные зоны влияния. Только США могут помочь в колоссальной реконструкции – в этом заключается уникальный исторический шанс», -

писал Анатолий Уткин.
А когда президент Вудро Вильсон 22 января 1917 г. заявил, что доктрина Монро является универсальным принципом для всего мира и человечества, он тем самим провозгласил притязания США на установление мировой гегемонии.
Вообще, вся история американского империализма тесно смыкается с историей доктрины Монро 1823 г. (идея провозглашения обеих частей американского континента зоной, закрытой для европейской колонизации). Во время подготовки проекта устава Лиги наций

Цитата :

«Вильсон… сел за машинку и напечатал следующее добавление к статье X: «Ничто в данном уставе не должно быть истолковано как отрицание «доктрины Монро», -

пишет Уткин и абзацем ниже добавляет:

Цитата :

«Очевидцы утверждают, что речь Вильсона поздним вечером 10 апреля 1919 г. в пользу «доктрины Монро» была самым ярким его выступлением на конференции. Все перья остановились, зал долго молчал. Позже Вильсон признал, что эту речь трудно назвать экспромтом: «В течение двадцати лет я преподавал американскую историю, и не проходило месяца, чтобы я не обращался к «доктрине Монро».
«Под идею Лиги наций была подведена мина», -

делает автор книги точный вывод. Кроме того, отметим, что включение доктрины Монро в устав Лиги Наций явилось первым поражением Европы от Соединенных Штатов. Для этого, замечал А. Уткин, и

Цитата :

«повел Вильсон американцев в мировую войну. И он приложил большие усилия, чтобы воспрепятствовать Британии и Франции реализовать свои планы гегемонии в Евразии», «Он верил, что ХХ век будет американским».

Отношение к России президента США Вильсона было далеко не однозначным. Оно менялось в зависимости от геополитической ситуации, но, естественно, в зависимости от интересов Америки в этой ситуации.
В 1914 г., замечает А. Уткин:

Цитата :

«Президент размышлял: в будущем миром будут править две сверхдержавы – Америка и Россия. Хауз склонялся к тому, что дуумвират превратится в триумвират ввиду подъема в Азии Китая».

В начале 1918 г.

Цитата :

«Вильсон начинает задумываться о фрагментации России, - пишет Анатолий Уткин. – Он просит высказаться Лансинга по поводу возможности создания самоуправляемого «ядра», вокруг которого объединилась бы основная часть Сибири. Упоминается Сибирское автономное правительство в Томске. Все это чрезвычайно не вязалось с 6-м пунктом январской программы президента (о целостности России), несло с собой опасность распространения ксенофобии среди русских. В русском вопросе должно было быть найдено новое решение».

Далее автор сообщает:

Цитата :

«Если Америка готовилась – путем создания Лиги наций – изменить всю систему международных отношений, то ее задачей становилось предотвращение колонизации крупнейшей континентальной страны. Поэтому американский президент встал на ту точку зрения, что, даже не признавая ее дипломатически, Россию нужно поддержать, закрыв пока глаза на правящую в ней идеологию. Важно не бросить ее в объятия немцам в предстоящие решающие месяцы. Важно не допустить в Россию очередного иностранного благодетеля-злодея. А после окончания мировой войны с русским вопросом можно будет разобраться спокойнее, учитывая общее ослабление союзников и нужду России в помощи».

Позже (начало 1919 г.)

Цитата :

«Вильсон пришел к выводу, что надо дать русским возможность «самим выработать свое собственное решение». Главенствующими были геополитические соображения», -

пишет Анатолий Уткин. После чего:

Цитата :

«Отплыв через океан в Америку, Вильсон прислал телеграмму, говорившую о его обеспокоенности неуемной активностью Черчилля – «такое развитие событий будет фатальным и окончательно ввергнет Россию в хаос».

Понять поведение Вудро Вильсона в каждый конкретный исторический момент помогают емкие замечания автора книги об американском президенте, как о личности. Вот характерная цитата:

Цитата :

«Можно предполагать, что Вильсон был органически двулик, был искренен, и когда выступал за демократизацию дипломатического процесса, и когда возмущался им. Истина – в оценке конкретной ситуации».

Бесспорно, президент Вильсон был великим патриотом Америки, но именно поэтому – как ситуативным благожелателем, так, чаще всего, и ситуативным недоброжелателем России, точно также, как и по отношению к другим странам. Таким гибким геополитическим игроком и показывает его Анатолий Уткин.

Цитата :

«Американская историография в общем и целом изображает его своим героем, исходя из того, что выход Америки на мировую арену должен, с ее точки зрения, считаться благодеянием для человечества», - но, делает подтвержденный временем вывод Анатолий Уткин, «… что казалось благом для правящего класса Америки, оборачивалось – и оборачивается – трагедией для тех народов, чью судьбу американское руководство пыталось решить, учитывая прежде всего свои интересы и исходя из убеждения, что Америка имеет ответы на основные мировые вопросы».

И с этим выводом тоже нельзя не согласиться.
К большому сожалению, книга о Вудро Вильсоне замечательного историка вышла уже после его смерти. Вот что говорит о его работе вдова А.И. Уткина – доктор философских наук, профессор Валентина Гавриловна Федотова:

Цитата :

«Он был историком-американистом, блестяще знавшим американскую историю и политологию, но, в отличие от позиций ряда своих коллег, которые подчинились логике своего предмета и изучаемой культуры, нередко считали все, происходящее здесь, в России, отсталым и подлежащим переделке на западный лад, не думал так.
На примере биографии Вильсона и других президентов он показал, как власть должна относиться к своей стране.
А.И. Уткин – доказательство того, что патриот может быть демократом. О его патриотизме свидетельствуют его книги о российских войнах XX века (русско-японской, Первой мировой, Второй мировой, Великой Отечественной, Холодной войне), его статьи о России и книги о ней. Но еще в 1976 году он опубликовал (в соавторстве с Г.Н. Севостьяновым) биографию Томаса Джефферсона – отца-основателя американской демократии, которая в 1997 году, через 21 год после издания, была признана в США лучшей иностранной биографией Джефферсона. То же произошло с биографией Франклина Делано Рузвельта – она была высоко оценена американскими историками. Им опубликованы биографии Теодора Рузвельта, Уинстона Черчилля.
Всегда понимая, что мы не будем Америкой и не должны ею быть, отрицая догоняющую модель модернизации, он описал в биографиях нравственные уроки великих людей – демократов, любивших свою страну, показал, как они учились терять привычное, прошлое – от традиций и империй, не впадая в ненависть к своей стране, показывал, как их понимание своих национальных интересов позволяло им понимать легитимность национальных интересов других стран, и, прежде всего, России. Анатолий Иванович верил в хорошие отношения России с США, считая их взаимовыгодными и сожалел, когда это было не так.
Биография Вудро Вильсона чрезвычайно актуальна. Многие проблемы, которые решал этот политик, сегодня встают вновь. Они связаны как с моралью в политике, так и с международным представительством наций, местом США в мире и экономикой капитализма».

В заключение необходимо сказать, что книга написана прекрасным литературным языком, характеризующим Анатолия Ивановича Уткина не только как выдающешгося историка, но и исторического писателя. Она читается легко, воспринимается как увлекательное путешествие в историю, о наиболее сложных периодах которой доходчиво и просто рассказывал Анатолий Уткин. Его произведения доступны самому широкому кругу читателей.

А.И. Уткин «Вудро Вильсон». М.: Культурная революция. 2010.
-------------------------------------------------------
Ю. Длиннорукий 08.04.2011 5:54
"Я самый несчастный человек. Я сознательно разрушил мою страну. Великая индустриальная нация контролируется системой кредитов. Наша кредитная система сконцентрирована в одних руках. Развитие нации, все наши действия в руках нескольких человек. Мы стали самым контролируемым, самым плохо управляемым правительством из всего цивилизованного мира - не правительством со свободным мнением, не правительством с убеждениями и выборами большинством голосов , но правительством, которое подчинено жесткому мнению малой группы людей." В. Вильсон. Эти слова относятся к Федеральному Резервному Акту, с помощью которого федеральный резерв перешел под контроль частных лиц, банкиров , т.е. тот, кто контролирует финансы, контролирует все остальное. Эта тема отсутствует в статье , хотя это одно из основных достижений В. Вильсона.

ВладиМИР 10.04.2011 20:04
Как коварна политика! Николай Второй искренне верил, что спасает сербов и помогает Англии и Франции , что главный враг- кайзеровская Германия ...Но США приподнялись именно в результате двух мировых войн с минимальными потерями, между делом возродив дохристианский Израиль и использовав нацистских ученых во благо своего могущества ...

http://alexandrov-g.livejournal.com/227933.html#cutid1 @ 2011-04-26 10:39:00
Дверь в стене - 21
Некоторые элементы картины, принимаемой нами за реальность, откровенно фантастичны и к реальной реальности они не имеют ни малейшего отношения вообще. Как, например, принимаемая за аксиому точка зрения на собирательный "Версаль", якобы унизивший Германию и растоптавший её.

В реальности же Версаль Германию спас.

Он её, правда, унизил, не без этого, но не надо было войну проигрывать, ведь проигрыш унизителен сам по себе, да и не так уж Германию унижали, вон РФ унижена куда сильнее, а что до Германии, то дай тогда волю Франции и от Германии рожки да ножки остались бы, но Франции воли не дали, а ведь она на официальном "парадном" полотне фигуряет как победитель, что реальности опять же никак не соответствует.

И фантастическими деталями картину уснащают не только победители, которым это выгодно, но и сами проигравшие. Вот все знают, что Гитлер поднялся на беззастенчивой эксплуатации того самого "национального унижения" и "отнятой победы", усугублёнными "ударом в спину". Удар в спину дело, само собой, нехорошее и винить в нём нужно людей тоже нехороших. Когда Гитлеру из внутриполитических соображений понадобилось сплотить нацию, то делалось это в ясном осознании того, что лучшим средством сплочения является совместно пролитая кровь, причём, желательно, чужая. В качестве мишени было избрано еврейское национальное меньшинство и собак спустили на него.

С точки зрения государственной политики (тогдашней, во всяком случае) Гитлер не совершал ничего такого уж экстраординарного, да у него и выбора особого не было, жили бы в Германии 1930-х курды, использовали бы их, но курдов под рукой не оказалось и за них пришлось отдуваться евреям. Проблема была у другом - дело в том, что если уж взялись немцы искать виновников поражения в Первой Мировой и если уж назначили они в этих виновников евреев, то идти по этой дорожке следовало до конца, однако Гитлер до конца не пошёл и не пошёл потому, что двумя главными виновниками поражения Германии, двумя главными "евреями" были Гинденбург и Людендорф.

Эти люди создали в воюющем государстве второй центр власти, тот самый пресловутый "германский генштаб", они отстроили вторую "властную вертикаль", они вызвали к жизни "дуумвират" и дуумвират не декоративный, не такой, как в современной нам РФ, а самый настоящий, и тем самым позволили внешней силе прорваться в образовавшуюся щель, и та не замедлила этим подарком воспользоваться и принялась лавировать между центрами, расширяя брешь.

И если бы Гитлер был политиком того же калибра, что и тогдашние "великие", то он бы пренебрёг ложно понятой лояльностью и немедленно по приходе к власти устроил бы показательный процесс, посадив на скамью подсудимых истинных виновников поражения. Но он этого не сделал, пойдя по пути меньшего сопротивления и тем самыи продемонстрировал "миру", что у него не хватает то ли политической "воли", то ли "понимания" того факта, что политик истинно великий лоялен не людям, а только и только одному - Государству.

Между прочим, ту же ошибку совершает и Путин, хотя бы тем, что позволяет связывать своё имя с Ельциным и ельцынщиной, вместо того, чтобы решительно и со всей степенью демонстративности от них отмежеваться. И то, что "Троцкого" с нами уже нет, Путина не оправдывает ни в малейшей степени, ведь никуда не делись "троцкизм" и "троцкисты".

Но вернёмся к тогдашней, "версальской" Германии, а пример этот интересен не только Гитлером, но ещё и игрой, ведшейся вокруг Германии и, шире, вокруг Европы.

Напомню, что "удерживающим" была тогда Британская Империя, и ей, как главному игроку, и карты были в руки. Так вот БИ играла по отношению к Германии ту же роль, которую играют сегодня США по отношению к России. В интересах БИ было следующее - ей следовало всемерно Германию ослабить, но при этом ни в коем случае не позволить её "убить". И делалось так для того, чтобы не допустить усиления Франции. Игра для англичан выглядела если и не простой, то и особой сложностью она не отличалась. Свести в клинче Германию и Францию а потом, помолясь, уделить самое пристальное внимание выскочке - Америке.

Франция же страстно желала расчленения Германии и прямой оккупации (самими же французами, понятное дело) Рура. Кроме того, Франция единственная из великих держав делала всё возможное, чтобы спасти Австро-Венгрию, рассчитывая в дальнейшем использовать её в своих интересах против Германии или того, что от той по французским планам должно было остаться. Сегодня мы знаем, что Франция потерпела поражение на всех фронтах дипломатической войны. Это для Франции, а вовсе не для Германии нет повести печальнее на свете, чем Версаль, даром, что Версаль был резиденцией не чьих-то, а французских королей, вот уж где не выдуманное, а самое настоящее национальное унижение, вот уж где невидимые миру слёзы.

Ну и третий в троице победителей, третий радующийся, СаСШ. У американцев была самая сложная игра и это при том, что их тогда, точно так же, как и сегодня, считали "простаками". Очевидно, что ловкость, с которой американцы влезли в войну в самый для них выгодный момент, умные европейцы посчитали простым везением. А между тем, ни о каком везении и речи не могло идти. Америка обыграла всех, вступая в войну и она обыграла всех, из войны выходя. Причём Америка, ратуя за "открытость в международных отношениях", делала честные глаза и вроде бы "играла в открытую". Основой, фундаментом, прокламацией американских "интересов" были знаменитые "Четырнадцать пунктов президента Вильсона", а с ними мог ознакомиться любой. Начиная, правда, с января 1918 года. А до этой даты "Fourteen Points" были предметом долгих дискуссий американской и английской "высоких договаривающихся сторон". До того, как быть обнародованными, "пункты" тщательно обговаривались их истинным автором и истинным творцом американской внешней политики полковником Хаусом с одной стороны и представлявшим БИ и входившим в руководство британской разведки MI6 сэром Уильямом Вайзмэном с другой (об этих людях я когда-то подробно писал в "Луковице".). Оба вошли в состав правительственных делегаций во время Версальской Конференции, и если Вайзмэн держался там в тени, то Хаус сперва играл первую скрипку, а потом, скрипку бросив, вообще взял в руки дирижёрскую палочку.

Но до Версаля следовало попасть в число победителей, не таких, как Италия или Греция, а победителей реальных, и Америка туда попала, зарезервировав себе место заранее, причём сделала это таким образом, что попадала в победители в любом случае, какая бы из сторон ни победила. В октябре 1918 года Хаус предъявил представителям Англии и Франции фактически ультиматум, заявив, что если Антанта немедленно не примет американских условий (а ими были те самые "Четырнадцать пунктов" о которых французы и англичане уже знали, а англичане даже участвовали в их разработке, не рассчитывая, впрочем, их выполнять и рассматривая пункты как ни к чему их не обязывающий "протокол о намерениях"), то США заключат сепаратный мир с Германией. На практике это означало, что условия послевоенного мира будут строиться вокруг американских пунктов и что Америка попадает в победители вместе с Англией и Францией в том случае если они американские условия принимают, если же они считают эти условия неприемлемыми, то США меняют сторону в войне и попадают в победители вместе с Германией. Это была фигура высшего пилотажа, в Европе до того невиданная. А Европа на своём веку много чего видела.

Сегодня все четырнадцать пунктов "президента Вильсона" забыты, в текстах версальских соглашений они никак не упоминаются, но тогда всё крутилось вокруг них и даже если какие-то из них не были выполнены на сто процентов, то, собрав в кучу все плюсы и минусы, можно, суммируя, сказать, что американцы бесспорно выиграли. Перечислять и рассматривать все пункты мы не будем, но без того, чтобы не повертеть перед глазами некоторые из них, нам не обойтись. Хотя бы потому, что там фигурировала Россия.

Г.А.

http://alexandrov-g.livejournal.com/228111.html#cutid1 @ 2011-05-04 11:35:00
Дверь в стене - 22
То, что происходило в преддверии Версаля, во время конференции и после неё, позволяет гораздо лучше (с большим приближением и большей степенью детализации) представлять себе и нынешние "события" вокруг уже не России, а РФ. Другими словами, клубок, именуемый Версалем, имеет не только несомненный исторический интерес, но из него можно извлечь интерес ещё и другой, тот утилитарный интерес, который на языке дипломатии и называется именно так - "интересами государства".

Как и всё в нашей жизни, Версальская конференция с её реальным наполнением и пропагандистско-газетный муляж под тем же названием имеют друг к другу отношение примерно такое же, как чучело фазана в кафе "Охотничье" и живой фазан, поклёвывающий что-то в просыпающемся рассветном лесу.

Ну, да не будем отвлекаться, а возьмём-ка мы сразу зубра за рога.

Как твёрдо усвоено не только отличниками, но даже и слабыми троечниками, Версаль способствовал "зарождению фашизма", каковой изначально имел своей мишенью СССР. "Международный капитал", "транснациональные корпорации", "сверхприбыли", "рынки сбыта", и прочая наукообразная галиматья, на которой изъяснялись если и не в бронзовом веке, то уж столетие назад точно, и которая поразительным образом умудряется владеть умами даже и не знаю какого по счёту поколения русских, незаметно для самих себя превратившихся в россиян, но русского простодушия при этом отнюдь не утративших. Но россияне могут не расстраиваться, так как такова (или почти такова) официальная версия тогдашних событий отнюдь не только в РФ. "Историческая наука" по обе стороны базируется на "черчиллевской" версии Второй Мировой Войны, и с этой глубокой колеи никто даже и не пытается сойти, зачем, ведь то, что придумал Черчилль, прекрасно служило и продолжает служить в качестве плотной завесы и завеса эта отвечает тем самым утилитарным интересам вполне конкретных государств, поскольку позволяет в одном случае (условно "западном") увести любопытных в сторону от истинных причин и целей обеих мировых войн, а в другом ("советско-эрэфовском") извлечь превратно понятую идейно-пропагандистскую выгоду.

"Германию натравливали на СССР."

Попробуем разобраться, насколько соответствует действительности этот постулат. Германию после Первой Мировой действительно "взращивали" и Гитлера действительно "натравливали", но вот только на кого?

Вопрос гораздо глубже и гораздо интереснее, чем может показаться на первый взгляд, а кроме того поиски истины позволяют куда лучше разглядеть детали уже сегодняшней картины, а она очень напоминает тогдашнюю. А тогдашняя начала вырисовываться с опубликованием тех самых "пресловутых" 14-ти пунктов президента Вильсона, которые, несмотря на пресловутую пресловутость, стараниями нескольких поколений штатных пропагандистов были в памяти человечества "замылены".

Говоря коротко - "14 пунктов" ("President Wilson's Fourteen Points") это перечень условий или перечень принципов, на которых должен был быть построен послевоенный мир. Напомню, что Первая Мировая Война разрушила старый мир "до основанья", а затем... А затем на месте мира старого был построен тот мир, который мы знаем и в котором мы имеем счастье жить. И счастье умирать, конечно.

Как всем известно, войны выигрываются и проигрываются, и послевоенный мир строится стараниями победителей к несчастью побеждённых. С этой точки зрения первый интерес "14 пунктов" в том, что принципы были изложены в момент, когда никто ещё не знал, чем война закончится и кто окажется победителем. И более того, сами по себе "пункты" начали обдумываться, обсуждаться и ложиться на бумагу тогда, когда СаСШ не только не знали окажутся ли они в победителях, но они не знали и на чьей стороне они будут воевать, и более того - они даже не знали, будут ли они воевать вообще. Разрешат ли им. "Допустят ли."

И, тем не менее, те в Америке, кого сегодня принято называть глупым словом "элита", времени терять не стали, а засели они думать думу. "Что мы можем миру предложить, чем мы можем мир удивить и чем мы можем сделать себя миру интересными."

А уже вроде бы определившись и вступив в войну на стороне Антанты, американцы плоды своих размышлений устами Вильсона предали гласности. Случилось это 8 января 1918 года. Никакой шумихи не случилось, мир предпочёл Вильсона не услышать. А между тем миру по меньшей мере следовало насторожиться, поскольку был он потом перестроен именно согласно "пунктам".

Не прислушались ни Антанта, ни немцы с австрийцами. Антанта не прислушалась потому, что ей почти всё изложенное американцами было невыгодно, а немцы не прислушались потому, что уверенно шли к победе (менее, чем через два месяца случится Брест-Литовск и немцы пока считают, что война уже "в кармане") и на речь Вильсона они ответили презрительным молчанием.

А между тем, хотя нет ещё Брест-Литовска как нет и "интервенции четырнадцати государств", в 14-ти пунктах пунктом шестым идёт речь о России и говорится там следующее:

VI. The evacuation of all Russian territory and such a settlement of all questions affecting Russia as will secure the best and freest cooperation of the other nations of the world in obtaining for her an unhampered and unembarrassed opportunity for the independent determination of her own political development and national policy and assure her of a sincere welcome into the society of free nations under institutions of her own choosing; and, more than a welcome, assistance also of every kind that she may need and may herself desire. The treatment accorded Russia by her sister nations in the months to come will be the acid test of their good will, of their comprehension of her needs as distinguished from their own interests, and of their intelligent and unselfish sympathy.

Нам ничего не стоит сравнить этот пункт с пунктом десятым, где речь идёт об Австро-Венгрии и подивиться разнице в подходе:

X. The peoples of Austria-Hungary, whose place among the nations we wish to see safeguarded and assured, should be accorded the freest opportunity to autonomous development.

Если в пункте о России её территориальная целостность не только не подвергается сомнению, но Америка настаивает ещё и на выводе всех иностранных войск с её территории, то в случае Австрии не так, и если Россию следует оставить в покое, не вмешиваться в её внутренние дела и пусть там "победит сильнейший, с которым мы и будем в дальнейшем иметь дело", то в случае с Австро-Венгрией речь немедленно заходит о "народах, её населяющих" и их "праве на автономию", что означало известно что тогда, а уж сегодня мы знаем, что это означает со степенью доходчивости даже и пугающей.

Неудивительно, что немцы с австрийцами предпочли сделать вид, будто они ничего не услышали. "Зачем, когда и так всё хорошо." Но дальше стало хуже. А потом хуже. И в конце концов совсем плохо.

Но до конца концов, когда конец был в самом начале, было вот так:...

А после Версаля стало вот так:.....

Иностранные войска с территории России в конце концов были эвакуированы и Россия осталась на месте. Называться она, правда, стала по-другому, но название это дело наживное, чего не скажешь об утраченных территориях. А вот вместо Австро-Венгрии на карте Европы появилось много чего. В случае Австро-Венгрии восторжествовала та самая чаемая кое-кем "автономия", так предусмотрительно упомянутая в 14-ти пунктах. А теперь смотрите - Франция в Версале костьми ложилась и пускалась во все тяжкие в стремлении создать буферное государство между собой и Германией, Франция хотела сохранить Австро-Венгрию, понимая, что означает разборка той на "национальные государства". Ни в том, ни в другом Франция не преуспела. А вот с Россией не так, между нею и Германией образовался так называемый "санитарный кордон", якобы против "коммунистической заразы", замечательная уловка, это примерно как сегодня заявить, что "смена режимов в Северной Африке происходит для того, чтобы оградить Европу от происков Аль-Каеды", разницы никакой.

И вот с одной стороны у нас имеются Германия, поднимающаяся с колен, и Франция, и граница у них общая. А с другой стороны у нас Германия, но граничит она вовсе не с Россией, однако нас уже лет семьдесят убеждают, что натравливали тогда немцев на Россию, добраться до которой Германии стало весьма затруднительно. И затруднительно именно благодаря Версалю, который даже и Габсбургов не пожалел. Ох, не пожалел.

Г.А.

Полюбопытствовал насчет этих 14 пунктов,

вот они

правда, не понял, отчего автор образование "санитарного кордона" связывает с разрушением Австро-Венгрии, если бы она сохранилась, то и кордон обеспечила бы на своем участке ого-го какой.

К этому кордону больше можно привязать пункт 13

Цитата :

13.Должно быть создано независимое Польское государство, которое должно включать в себя все территории с неоспоримо польским населением, которому должен быть обеспечен свободный и надежный доступ к морю, а политическая и экономическая независимость которого, равно как и территориальная целостность, должны быть гарантированы международным договором.

Про "территории с неоспоримо польским населением" мудро сказано. Если бы поляки это пожелание Вильсона выполнили, в 20 и 39 годах многое могло бы по-другому обернуться.

Nenez84 пишет:

http://alexandrov-g.livejournal.com/227933.html#cutid1 @ 2011-04-26 10:39:00
Дверь в стене - 21
Некоторые элементы картины, принимаемой нами за реальность, откровенно фантастичны и к реальной реальности они не имеют ни малейшего отношения вообще. Как, например, принимаемая за аксиому точка зрения на собирательный "Версаль", якобы унизивший Германию и растоптавший её.
В реальности же Версаль Германию спас.....

Дальше можно не читать.... С условиями этого договора аффтар явно не знаком.
Там дело было даже не в потере территорий (это бы еще ладно, пережить можно), а в организации откровенной финансовой кабалы для Германии.
Кстати сказать - в 1815 году странам-победительницам хватило ума не униэать поверженную Францию подобным образом. Хотя поводов для того можно было бы найти с избытком...

http://file-rf.ru/analitics/59 Файл-РФ 18 апреля 10:24
Историк Игорь Фроянов: Главная задача сейчас – сохранить страну и её народ
О прошлом, настоящем и будущем России, её месте в современном мире и путях возрождения в беседе с нашим собственным корреспондентом в Санкт-Петербурге Алексеем Захарцевым размышляет доктор исторических наук, профессор Санкт-Петербургского государственного университета Игорь ФРОЯНОВ.

– Игорь Яковлевич, прежде всего с позиции историка расскажите о том, что сейчас происходит в самом «горячем» регионе – в Северной Африке? Ведь ещё совсем недавно там, казалось, всё было спокойно и стабильно, а теперь череда конфликтов, словно огненный шар, перекатывается от страны к стране, поджигая всё на своём пути…
– В данном случае те, кто борется за мировое господство, напоролись на исламский мир – и возникла очень существенная проблема по установлению нового, в их понимании, мирового порядка. Казалось бы, преимущества в разворачиваемой борьбе на стороне Запада, потому что он технически оснащён до зубов, но я всё-таки считаю, что главное – это человек. Человек решает всё. Не техника, не бомбы, какие бы они ни были мощные – а Человек. И здесь очень важно, какова его система ценностей, как он смотрит на мир, как определяет своё место в мире. С этой точки зрения «западный» человек проигрывает. Люди Запада воспитаны в духе индивидуализма, выше всего ставят жизнь отдельного человека. Здесь проявляется определённая бездуховность. Люди исходят из того, что после меня ничего нет, я умер – и всё умирает. Поэтому моя жизнь обладает абсолютной ценностью. А люди Востока, исламского мира, совсем иначе подходят к оценке жизни и смерти. Для них в некоторых ситуациях смерть даже желанна, особенно если требуется отдать жизнь за веру… В этом огромное преимущество людей Ислама в сравнении с людьми западной цивилизации, если дело доходит до вооружённого противостояния. Предсказывать трудно, но можно сказать, что Западу придётся очень тяжело.

– Начало любого столетия характеризуется переделом сфер влияния на планете. То, что мы сейчас наблюдаем в мире, похоже, тому подтверждение.
– Я думаю, речь надо вести не о переделе, а именно о попытке создания так называемого «нового мирового порядка». Ибо передел, о котором Вы говорите, служит лишь средством осуществления данной сверхзадачи. Мир, который проектируется в соответствии с этим порядком, должен быть единым, должна быть единая цивилизация без национальных государств, без национальных границ. Человечество должно быть единым – собственно, так, как об этом писал Фёдор Михайлович Достоевский, говоря о едином стаде. Но у стада есть и пастырь.

– И те, кто мечтает установить новый миропорядок, видят его под эгидой одной и только одной сверхдержавы.
– По моим наблюдениям (с ними можно соглашаться или не соглашаться) США и создавались с целью, чтобы в перспективе, когда это государство окрепнет, приобретёт достаточную силу, оно могло бы потянуть другие страны в этот «новый мировой порядок». Соединённые Штаты должны были возглавить этот процесс. Хотя данная роль, на мой взгляд, не вполне соответствует национальным интересам самого американского народа.

– Те, кто регулирует и определяет – они же, прежде всего, о своих выгодах думают…
– Разумеется, но это не уменьшает, а повышает угрозу для всего человечества, которую они представляют. Мы ведь сейчас всё чаще и чаще слышим разговоры о мировом правительстве. Раньше такие разговоры вызывали ухмылки, даже откровенные насмешки. Сейчас к этому относятся серьёзнее. Мне кажется, в мире существует определённая группа людей, обладающая непомерной властью, огромными капиталами, достижениями техники, информационными технологиями. Как я себе представляю, к новому порядку силы, заинтересованные в его создании, шли достаточно долго. Этот путь исчисляется веками. В конкретно-историческом (явном) плане стремление к мировому господству обозначилось в период Великой французской революции. Именно деятели Великой французской революции ставили перед собой и перед теми, кто придёт им на смену, задачу установления «нового мирового порядка». И не случайно Соединённые Штаты Америки появились примерно в это время. Как явствует из известных нам фактов, США создавались деятелями, прибывшими из Западной Европы. США создавались как государство, устремлённое в будущее, преследующее цель установления нового миропорядка.
Однако, цель целью, задача задачей, но надо иметь реальные возможности осуществления этих планов. Материальные возможности. Это стало достижимым где-то с конца XIX – начала XX века, когда развитие человечества вошло в стадию так называемого империализма, когда появились мировые транснациональные организации – прежде всего, экономические, финансовые. Они возникали как явления, обусловленные естественным ходом всемирной истории. Но, вместе с тем, ими тут же стали пользоваться с целью влияния на все мировые процессы в угодном для созидателей нового порядка смысле. А во второй половине XX века техническое оснащение строителей вселенской цивилизации, можно сказать, в основном завершилось. Поэтому именно во второй половине этого столетия мы наблюдаем ускоренное формирование «нового мирового порядка». При этом, на мой взгляд, конечно, планировалось устранять наиболее серьёзные препятствия на пути. И главными препятствиями были православная церковь, православная вера, Россия и её преемник – СССР. Точнее говоря, практическая задача устранения России как великой державы была поставлена в начале XX века, ещё до создания СССР. Тогда уже вынашивались планы разделения Российской империи на ряд мелких государств.
Мы имеем документальные подтверждения существования такого рода планов. В определённых кругах считали, что этот колосс – Россия – должен быть обязательно разрушен и расчленён. К тому же склонялись в ходе дипломатических контактов Англия и Франция. Возьмите далее Версальский мирный договор – весьма серьёзный международный документ. Там есть Раздел XIV «Россия и русские государства», где речь идет о расчленённой Российской империи. Уже этот факт говорит о том, какова была степень уверенности у создателей данного документа, что с Россией покончено! В соответствии с замыслом держав-победительниц предполагалось отторжение от России Прибалтики, Белоруссии, Украины, Закавказья, Средней Азии – все должны стать отдельными самостоятельными государствами. В госдепартаменте США была даже разработана карта, где обозначены границы будущего Российского государства. Согласно этой карте, наши границы в общем-то сводились к минимуму – русское государство должно было занимать территорию примерно Среднерусской возвышенности: отторгались, помимо прочего, и Сибирь, и Дальний Восток. Вот такие были планы, но события 1917 года все эти выкройки перечеркнули. Возникло сильнейшее государство, тоже Российское, правда, коммунистическое. Кстати, в конфиденциальной переписке, адресованной влиятельным кругам Англии и Франции, неоднократно подчёркивалось, что в деле расчленения России на большевиков рассчитывать нельзя, так как они выступают за неделимость Российского государства. Почему большевики занимали такую позицию? Мне кажется, это связано с их идеей мировой революции. Россия, по их замыслу, должна была начать движение к мировой революции, но для этого было необходимо, чтобы страна представляла собой не лоскутное одеяло, не мелкие государственные образования, очень слабо связанные друг с другом, а единую, монолитную, мощную Российскую империю. И поэтому почти в течение 4 лет после Октябрьской революции под руководством большевиков территория российской империи была практически восстановлена (за некоторым исключением), а спустя ещё без малого два десятка лет присоединили то, что исторически принадлежало нашей державе.
Если смотреть исторически, Российская империя, какой она стала к началу XX века, создавалась на протяжении многих столетий. Где-то примерно с конца XV века, в правление Ивана III, когда мы освободились от татарского ига, началась новая эпоха, связанная с расширением территории и созданием крепко спаянного геополитического пространства, которое обеспечивало национальную безопасность как русского народа, так и народов тяготеющих к нам. Отсюда добровольные присоединения к России. Конечно, и принуждения случались, но большинство народностей вошли в состав империи по своему желанию. Прежде всего, повторяю, из соображений безопасности и сохранения самобытности, что обеспечивала наша держава. И в итоге Российская империя стала, на мой взгляд, формой бытия входящих в неё народов – при том, что, конечно, государствообразующим был и остаётся русский народ. Правда, сейчас почему-то об этом говорить не принято… Но давайте согласимся – даже в годы революций, смут, гражданской войны, при смене правящего режима Россия, в основном, сохранила свои исторические границы.
А после Второй мировой войны, после Победы русского оружия даже в жесточайших гонках «холодной войны» наша страна превратилась действительно в великую державу, без учёта позиции которой на планете ничего не происходило. Мир стал, в полном смысле слова, двухполярным. Строители «нового мирового порядка» усилиями западных военных и экономических блоков во главе с США не смогли поставить Россию на колени. Система сдержек и противовесов планетарного масштаба продержалась до распада Советского Союза.
Сейчас ситуация такова. Тот план, который был разработан, как мы убеждаемся, давно в значительной степени реализован. СССР расчленён, а Россию – как преемника империи, мини-империю – тоже пытаются разделить.

– В этой связи, какие действия, на Ваш взгляд, должны быть предприняты с нашей стороны, чтобы остаться Великой державой?
– Главная задача, как я её понимаю – сохранить страну и её народ. Ибо существование нашего государства и русского народа как единого этноса находится под большой угрозой. Это очевидно. Одновременно необходимо снова собирать отломанные от нас куски Российской империи и СССР. Надо думать, на каких условиях эти искусственно отрезанные части бывшего Советского Союза могли бы снова, на добровольной взаимовыгодной основе, потянуться к нам. Внутренние объективные предпосылки к этому есть. Не случайно Бисмарк в своё время сравнивал Россию с ртутью. Он говорил: не пытайтесь разделить Россию – всё равно соединится воедино, как капли ртути… Основа предстоящего в некоей перспективе возможного объединения – это общая безопасность: сохранить себя в новом мире, полном угроз. Я уж не говорю о международном терроризме, о наркомании. На первый план выходят угрозы экономические и геополитические. Прежде всего – борьба за ресурсы, за земли, за финансы, за технологии.

– Как нам построить сильное государство, почувствовать себя настоящими гражданами своей страны, какие шаги должны последовать от властей предержащих? Об укреплении экономики, финансов, производства, армии, флота, социальной сферы говорить, наверное, излишне. Это на поверхности. А какие глубинные слагаемые сильной России стоит взять на вооружение?
– Надо, чтобы люди почувствовали стремление государства к справедливому распределению богатства, которым обладает Россия. На отсутствие справедливости наш народ реагирует очень болезненно. Тем более, что национальное богатство создано не нынешним поколением, а предшествующими – для того, чтобы всей могучей державе уверенно смотреть в будущее.
Безусловно, необходимо прекратить вывоз капитала из России, заставить олигархов и крупных собственников больше средств выделять на общественные нужды – и делать это публично, чтобы люди это знали. Собственников надо воспитывать, они должны чувствовать ответственность перед обществом и делиться по-настоящему с народом.
Ещё большая ответственность – историческая – должна быть у высшего звена.
Вот если взять Горбачёва и Ельцина: эти люди, на мой взгляд, были совершенно лишены исторической ответственности. После них Путину пришлось немало сделать, чтобы начать собирать Россию, чтобы она стала поднимать голову, чтобы с ней вновь считались в мире.
Вообще же, наша страна начнёт развиваться более динамично, если в общее дело будет включено как можно больше людей. Руками чиновников такую махину не сдвинешь. Но чтобы большинство откликнулось, все должны понять колоссальную опасность, которая угрожает самому существованию русского и других народов нашей страны – а вопрос ставится именно так. Видите, как агрессивно ведут себя сторонники создания «нового мирового порядка»! Надо, чтобы люди поняли, как много от них и от каждого из нас зависит в нынешней ситуации. А такое понимание ещё не проснулось. Пока у нас, на западный манер, личные интересы выше общественных. Как известно, в человеке заложены два начала: индивидуальное и коллективное. Индивидуальное может быть теснее связано с животной природой homo sapiens, и с этой точки зрения оно является первичным. Но как только возникло общество, появилось и стало укрепляться в сознании коллективное начало. Не случайно Аристотель говорил, что человек вне общества «или бог, или зверь». Так что издревле развитие цивилизации сопровождается соперничеством этих двух начал. Причём, если складывалась ситуация, угрожающая человеческому роду или этносу – коллективное начало брало верх над индивидуальным, люди объединялись и были готовы даже к самопожертвованию. Пока же мы пребываем в расслабленном состоянии. Думаем – кризис минует. Пересидим, перетерпим. Чувство самосохранения притупилось. Даже патриотизм – святое объединительное начало – под воздействием либеральных пропагандистов нередко приобретает негативный оттенок. Иные бездумно твердят, что государство – «не идеологический институт», хотя именно в этой формулировке уже проявляется определённая идеология.
Можно ждать момента, когда у нашего народа, как у живого организма (а этнос – живой организм), сработает чувство самосохранения. Однако время поджимает, с учётом чрезмерной активности устроителей «нового мирового порядка». Посему именно сейчас было бы крайне полезным обратиться к историческим традициям, к вере дедов и отцов, к подлинному, а не показному патриотизму; должна быть государственная программа приобщения народа к патриотизму. Образовательные учреждения (средняя и высшая школа) должны быть государственными, осуществляющими преподавание по единым государственным стандартам. Важное значение сейчас приобретает обучение истории. Это должно стать государственным делом. В средней школе необходим единый учебник по истории. Всё это даст огромный эффект. Ещё Бисмарк говорил, что войну прусаков с французами в 1870-1871 годах выиграл немецкий учитель истории. Не случайно и у нас в 30-е годы был сделан крутой поворот к национальным истокам, восстановлены исторические факультеты в Московском и Ленинградском университетах, а в тяжелейший период Великой Отечественной войны были учреждены ордена Суворова, Кутузова, Александра Невского.
Важнейшую роль в объединении общества призвана сыграть православная вера. Поколения, воспитанные на вечных христианских добродетелях, более устойчивы к внешним воздействиям. Конечно, церковь никогда не стояла в стороне от государства. Идеальный период – когда существовала так называемая «симфония двух властей», светской и церковной. Каждая из них выполняла свои задачи, но общая забота заключалась в служении людям и Богу. В нынешних условиях, хотя де-юре церковь отделена от государства, у Православия особая миссия – пробудить в обществе правильное понимание того, что сейчас происходит, научить, как избежать непоправимого, достигнуть гармонии и единения.
Государство, в свою очередь, должно показать, что оно искренне обеспокоено состоянием дел в стране, проявить свою заинтересованность, причём не формальную, в улучшении жизни людей.
У нас ведь в России исторически верховная власть имеет очень большое, если не определяющее значение. И люди доверяют тем, кто у руля. Такова сила исторической традиции. Вся предшествующая история складывалась таким образом, что у наших людей создавалось представление о национально-ориентированном государстве, о том, что оно заботится о них. Источником такого рода представлений является политика патернализма, осуществлявшаяся российским государством на протяжении многих веков. Не надо отходить от этой политики – напротив, следует возвращаться к ней, ибо в ней заключено общее благо.
Хотел бы выразить уверенность, что мы, в конце концов, преодолеем нынешний, весьма сложный период в нашей истории. Россия возродится, потому что не может быть иначе! Она будет сильной, могучей, единой, справедливой, богатой, терпимой, хлебосольной, добродушной. Но насколько быстро и без потерь это произойдёт – зависит от каждого из нас и, конечно же, от национально-ориентированного государства.

При подготовке материала были использованы фото ИТАР-ТАСС.