Как майор Сольский на " казнь" ехал.

Сколько же нам морочили голову с этим " дневником Сольского" !
В последнее время занимался подсчётом противоречий , имеющих место в так называемых польских дневниках, подробный их анализ ещё впереди , а сейчас - лишь один аспект . Итак , группа поляков из 91 человека 7 апреля 1940 года садится на поезд Козельск - Смоленск , а далее - слово " майору Сольскому" :
"  7 IV 40, утро. ... Скитовцам — собирать вещи ... до 11.40 и в клуб на обыск. Обед в клубе... После обыска в 14.55 мы покинули стены и колючую про­волоку Козельского лагеря. (Дом ... им.Горького). В 16.55 (14.45 по нашему польскому времени) на запасном пути стан­ции Козельск нас посадили в тюремные вагоны. Такие, каких я в жизни не видел. Говорят, что 50 проц. пассажирских ва­гонов в СССР — тюремные. Со мной едет Юзеф Кутыба, кап. Шифтор Павел и еще майор, подполк. и капитаны — всего 12. Места самое большее для 7-х."
Итак , в районе 5 вечера они погрузились в поезд и ... Поехали ? Нет , не совсем так .
" 8 IV — 3.30 отъезд со станции Козельск на запад. 9.45 на ст. Ельня."
Не совсем ясно : выехали в 3.30 утра ( чего же он не спит в конце концов ?) или вечера . Допустим , утром - это поезд почти 10 часов на запасном пути простоял ? Вот это секретная операция ! А ведь на расстрел ( вроде как ) везут наиважнейшую группу , состоящую из 3 генералов , не менее 11 полковников и 13 подполковников ! Ладно , наблюдаем за дальнейшим маршрутом странников :
" 8 IV— с 12 час. стоим в Смоленске на запасном пути."
Приехали - и чего -то ждут . Вновь загадка . 12 часов , кстати , ночи или дня ? Видимо , дня всё - же. И никто не спешит забирать поляков . Действие продолжается :
" 9 IV— утром, примерно без четверти 5, побудка в тюрем, вагонах и приготовиться к выхо... Куда-то нам ехать на маш. и что дальше."
То есть , поляки 17 часов провели в тюремном вагоне в Смоленске или доехали - таки до Гнездова ? Сути дела не меняет .
" 9 IV— с рассвета день начался необычно. Отъезд в тюрем­ном фургоне в клетках (страшные), привезли куда-то в лес, что-то вроде дачной местности. Тут тщательный обыск. За­брали часы, на которых было 6.30/8.30, спрашивали про об­ручальное кольцо, которое (забрали), рубли, портупею, перо­чинный нож."
Позвольте , а где расстрелы ? Их привезли , бросили , майор пишет себе очередные строки , столько времени напрасно потрачено , а вот - вот следующий этап должен прибыть
7/IV 8/IV   91  267

Целых 267 человека ! Что медлим -то ?
Разгадка же проста : немцы выставили в качестве доказательства в "Амтлихес" последнюю страницу " дневника Сольского". В ней чёрным по белому обозначена дата 9 апреля , с датой у немцев неувязка получилась , 8 апреля должны были по их версии Сольского расстреливать , но что -либо менять уже поздно - и тут на выручку соратникам пришли " правдолюбцы" из Польши , мы же знаем содержание прочих страниц из " дневника Сольского" лишь благодаря их интерпретации ? Вот и был произведён вольный пересказ с откровенным притягиванием событий к неверной дате.
"В Гуверовском институте  в Калифорнии сохранились по­трясающие документы — заверенные копии текстов из за­писных книжек и календарей, найденных на трупах убитых в Катыни польских офицеров. Сами документы находились в руках сотрудников Польского Красного Креста в Кракове и, по-видимому, были спрятаны; их судьба до сих пор неизве­стна. Когда Красная Армия форсировала Днепр и не оста­лось сомнений, что она вступит на территорию Польши, были сделаны копии 22 катынских дневников; в конце 1943 года доктор Шебеста перевез эти копии в Варшаву с намерением переправить их на Запад.

Копии попали к профессору Виктору Сукенницкому, ав­тору анонимно изданного сборника «Катынское преступле­ние в свете документов». В этот сборник включены фрагмен­ты двух дневников: майора Адама Сольского (конверт № 04901) и поручика Вацлава Крука (конверт № 0424). Еще де­сять копий, оказавшихся вместе с архивом профессора Су­кенницкого в Гуверовском институте, никогда не публикова­лись."

Пересказать их содержание можно как угодно , что мы и наблюдаем.Сидели же поляки сложа руки оттого , что команде Геббельса необходимо было увязать местность в Козьих Горах с мнимым расстрелом военнопленных НКВД и предъявить доказательства. Сделали они это довольно топорно. Пора бы и нам ответить симметрично - опубликовать , к примеру , дневники пастуха деревни Новые Батеки 1940 - 1941 , каждая из страниц которого будет посвящена встречам с польскими военнопленными с указаниями их имён . Из катынского списка, естественно.

"В 16.55 (14.45 по нашему польскому времени)"
Разница между варшавским и московском временем час 50?
"3.30 отъезд со станции Козельск на запад. 9.45 на ст. Ельня."
1. Интересно, какие у него были часы? Ночью темно. Если со светящимися стрелками, время разглядеть нетрудно. Иначе или в отсеке был свет, или он зажигал спичку. А спички ни у кого обнаружены не были.
2. Ельня относительно Козельска находится не на западе, а на северо-западе, причем из самого Козельска выезд скорее на север, чем на запад. Дальше дорога приобретает все более западное направление. Компас у него был или он так интуитивно высказался?
3. Откуда узнал, что в 9.45 Ельня? Там, что ли, останавливались? Зачем? Как мог узнать название станции, на которой, к тому же, поезд не останавливался, если окон в вагонзаках нет? Дырка была? Тогда название станции можно было узнать, только глядя в ту дырку.
"утром, примерно без четверти 5, побудка в тюрем, вагонах и приготовиться к выхо... Куда-то нам ехать на маш. и что дальше."
То есть , поляки 17 часов провели в тюремном вагоне в Смоленске или доехали - таки до Гнездова ? Сути дела не меняет".
Меняет. Сейчас покажу.
" 9 IV— с рассвета день начался необычно. Отъезд в тюрем­ном фургоне в клетках (страшные), привезли куда-то в лес, что-то вроде дачной местности. Тут тщательный обыск. За­брали часы, на которых было 6.30/8.30"
1. 8.30 - 4.45 ~ 4 часа. Поэтому, по времени, больше похоже, что в фургоне ехали из Смоленска, а не из Гнездова. А между тем, через Гнездово проходил разворотный круг для движения поезда в обратную сторону. Т. е. если бы хотели везти из Козельска не только в Смоленск, а в Гнездово с возвратом обратно в Козельск, то проехать на поезде из Смоленска в Гнездово было много сподручнее и проще, чем из Смоленска на фургоне. Пусть фургон ехал медленно, со скоростью где-то порядка 5 км/час, тогда он мог из Смоленска до Гнездово часа за 4 доехать. Так сходится.
2. Почему обыскивали в лесу? Для чего вообще был нужен обыск? Почему не могли обыскать в вагоне, где для этого времени было полным-полно?
По уставу обыскивать заключенных и пленных положено ПЕРЕД этапом. В самом деле обыскивали в течение нескольких часов еще в Козельске. Там требование устава было соблюдено. А что и для чего искали? Видимо, какие-то предметы, которые не положено иметь при себе на этапе. В самую первую очередь это личные документы. Что-то еще, я все сейчас точно не вспомню, надо устав смотреть, но документы и ценности отбирались точно неукоснительным образом. Они везлись в тех же вагонах, в которых следовали пленные, но в отдельном отсеке. Вообще не полагалось иметь на этапе при себе никаких записей и пишущих принадлежностей. Т. е., по уставу их должны были изъять во время обыска в Козельске до посадки в вагонзаки. Предположим, так оно и было сделано. По уставу же записи и пишущие принадлежности не возбранялось возвращать по размещении на новом месте заключения. Но сначала туда надо было прибыть, и здесь, по уставу же, не возбранялось выполнять дополнительный обыск, или непосредственно перед выводом из вагонов, или непосредственно после - до размещения на новом месте заключения.
Второй обыск обязателен не был, но смысл его в том, что какие-то недозволенные вещи могли не обнаружить при первом обыске или заключенные могли их подобрать (найти) при следовании в вагонах. Второй обыск не возбранялся из тех соображений, чтобы такие вещи не проникли с заключенными на новое место их размещения.
Удивительным образом Сольский не пишет о том, что изымалось при первом обыске. Непонятно поэтому, зачем он делался, если ничего не изымалось (по крайней мере, в дневнике о том ничего нет). Дальше, по прибытии, делается еще один обыск, а в итоге пленные оказываются в могилах с предметами, которые якобы изымались по второму обыску (а по идее могли изыматься еще на первом) - с часами и пр.

Да уж. Я тоже заметил эту чушь , но в данном случае катыноведы сошлются на плохую читаемость " документа ".
Там ещё один любопытный момент : изготовитель дневника не знал одной тонкости , которая позволила бы им выкрутиться. Сейчас взялзя за перечитывание Лебедевой - и подтверждение нашей версии насчёт Смоленска вперемешку со словоблудием :
http://www.katyn-books.ru/library/katyn-prestuplenie-protiv-chelovechestva9.html
" На протяжении полутора месяцев Мильштейн направлял Берии и Меркулову сводки, где каждый день фиксировались малейшие отклонения от плана перевозок, количество отправленного порожняка, загружавшихся и разгружавшихся вагонов и т.д. 4 апреля он, в частности, писал, что со станции Смоленск в Козельск 3 апреля прибыло 13 тюремных вагонов. «4 апреля в 3 часа со ст. Козельск до ст. Смоленск с пассажирским поездом № 87 отправлен 1 четырехосный тюремный вагон № 3005 вместо 2-х вагонов по плану. Находятся под погрузкой два вагона, которые в 16 часов 4.IV отдельным паровозом будут направлены на ст. Сухиничи для прицепки к товарному поезду и отправлены на станцию Смоленск».

5 апреля Мильштейн уточнял, что за прошедший день на станции Козельск было погружено 4 вагона вместо 3 по плану — 2 в 20 ч, 30 м. поездом № 1173 до станции Сухиничи и там поездом в 22 ч. 10 м. № 1145 отправлены в Смоленск. 2 вагона убыли с поездом № 1169 в 24 ч. 00 м. до Сухиничей и 5 апреля должны были быть также отправлены в Смоленск. «По заявлению представителя Главного управления конвойных войск полковника Степанова 5.IV с.г. предполагается погрузить 4 вагона», — писал начальник ГТУ НКВД СССР. Из сводки на 6 апреля явствует, что все четыре вагона, отправленные накануне из Козельска, «находились под разгрузкой на станции Смоленск»53. Видимо, часть составов направлялась непосредственно до станции Гнёздово, часть же разгружалась в Смоленске."

Часть этапов направлялась вначале в Сухиничи , а оттуда уже в Смоленск, пересадка отнимала время , и приблизительно 1, 5 дня получалось тем самым.
Но у Сольского никаких Сухиничей нет.
Словоблудие же Лебедевой в том , что она абсолютно бездоказательно вещает :"Часть эшелонов разгружалась в Смоленске , а часть в Гнездово. " И весьма вовремя оборвала цитирование документа , ведь следующий этап - тот самый , от 7 апреля.
В Гнездово -то по всей видимости разгружались лишь отправленные из других лагерей . Да , документ , указанный Лебедевой , дорогого стоит - можно сразу же определить время отправки этапов , количество вагонов , а следовательно , сколько человек размещается в одном и станцию назначения. Последнее вообще позволит едва - ли не закрыть версию катыноведов , т.к. никаких указаний Гнездово в документах нам не предъявлено.
А вот дневник Ригера изготовлен позже , и Сухиничи в нём упоминаются :
"  Выезд из Козельска. Обыск. Путешествие автомобилем, тюремные вагоны. Доезжаем до Сухиничей, где торчим до трех."
Только не факт , что этап от 22 апреля следовал  указанным  маршрутом. Ведь самый первый этап убыл из Козельска прямиком в Смоленск.

"Ведь самый первый этап убыл из Козельска прямиком в Смоленск."
Тут имеется в виду совершенно другое. Никаких пересадок в Сухиничах заключенные, следовавшие из Козельска в Смоленск и обратно, не делали. Тут дело в том, что вся работа конвойных организовывалась от маршрутов. А основной отрезок маршрута 252 конвойного полка ("обязаловка") - Смоленск - Мичуринск через Сухиничи Козельск. В Мичуринске крупнейшая в СССР пересыльная тюрьма. В Сухиничах к их составам прицеплялись - отцеплялись вагоны, следовавшие по трассе Москва - Брянск.

"Тут тщательный обыск. За­брали часы, на которых было 6.30/8.30, спрашивали про об­ручальное кольцо, которое (забрали), рубли, портупею, перо­чинный нож."
По уставу конвойной службы все должно было делаться прямо наоборот. В Козельске все эти вещи должны были быть изъяты по обыску (рубли и кольца под расписки, хотя рубли вообще-то не было разрешено иметь на руках, а кольца рекомендовалось сдавать на хранение при поступлении в лагерь). Нож запрещалось иметь при себе на этапе. Часы, как и кольца, рекомендовалось сдавать на хранение. Из предметов, не предусмотренных уставом, остается одна только портупея. А при размещении на новом месте все эти вещи должны были наоборот, возвращать (по заявлениям пленных), а не отбирать.
Получается полнейшая бессмыслица, никак не совмещающаяся с требованием устава.
Единственно, что здесь осмысленно, - это портупея. Если действительно собирались расстреливать или переводить из пленных офицеров в лагерную пыль, то портупею могли, в принципе, отобрать, присвоить, но негласно, так как по уставу отбирать ее не полагалось, присваивать уж и тем более, но конвоиры такое делали исподтишка.

Самое странное, необычное, это бзик на времени. У людей бывают разные бзики, но попробуем представить себя пишущими дневники. Обычно люди записывают вещи, чем-то примечательные. Например, чем занимались в поезде, о чем разговаривали с попутчиками, что поражало взгляд, чем в дороге питались и т. п. Здесь же вообще ничего такого нет. Только фиксирование времени по часам и минутам. Встречаются люди, любящие смотреть на часы. Но в дневниках это обычно отражается так: выехали во столько-то (пусть даже и с точностью до минуты, не важно, раз у них такой бзик), приехали во столько-то (пусть тоже с такой же точностью). А остальное - о чем угодно. Как вспоминал о жене, мучился зубной болью, давил вшей, пил чай, играл в преферанс с попутчиками... А тут получается, что человек только глядел на часы и ничем больше вовсе не занимался, фиксируя время на каждом шагу.
Дальше - двойное время: посадки в вагон и расставанья с часами. Все остальное идет по московскому. А почему двойное время и почему только в двух этих случаях? Человек уже полгода в плену, от варшавского времени должен был вполне отвыкнуть, и зачем оно ему вообще? Разве лишь в предвкушении скорого прибытия на родину?..
Но, допустим, в Козельске ему сказали, что повезут в Польшу. На радостях он записал в дневнике двойное время посадки в поезд. Но выяснилось, что ни в какую Польшу он не едет. Так и с какой радости ему писать в лесу в дневник при расставании с часами двойное время?
И кстати еще. Почему при втором обыске, который он описал в дневнике, дневник и карандаш у него не отобрали? Хотя я уже вконец запутался. По уставу, как я уже описал, в пути дневника у него не должно было быть. Записывать в него тогда потому Сольский ничего не мог. По прибытии дневник могли ему возвратить. Тогда он и мог записать в него что угодно. В т. ч. по памяти то, что происходило с ним в дороге с точностью до минут. Но если возвратили, то почему записи резко обрываются?

Тут ещё такой момент : в 5 их привезли в Гнездово. Дорога туда - обратно по Свяневичу занимает 30 минут. Везли их согласно записям Сольского одним рейсом ( похоже на то). Итого , самое позднее к 6 утра они уже прибыли на место , а группу всего -то навсего обыскали за 2,5 часа. Когда уже стрелять -то начнут ?

"Когда уже стрелять -то начнут ?"
Повторяю еще раз. По уставу, на этап отбирают записи и и пищущие предметы. На размещение возвращают. Устав дело святое.
Когда и почему, для чего отбирали нотицбух и когда и почему, для чего возвращали? Если отбирали и возвращали. или наоборот - сначала оставляли, для записей в пути, потом, после экспроприации часов, отбирали. Думайте.
Тут просто получается полное логическое несоответствие с уставом. И с полным соответствием аналогично не получается. Хоть так, хоть полярно наоборот. В обоих взаимоисключающих вариантах не могло быть того, что имеем по факту.
Отсюда одно из двух. Или дневник Сольского фальшивка, или на практике могло быть что-то, что, хотя и никак не отвечало предписаниям устава, но делалось.
Что именно делалось? Почему? Какая тут логика? Катыноведы не могут ответить на этот вопрос.
Фантазировать? Нет, не буду. Чего не могло быть, того просто не было, вот и все.

Нет , это понятно. Просто получилась забавная картина : катыноведы что твердят ? Что едва лишь привозили партию военнопленных , как сразу же начинались расстрелы . В случае с этапом 015/2 подобной картины не складывается.
А в том , что все дневники фальшивы , сомнений нет. Обещаю предъявить и иные доказательства , в т. ч. по дневнику Сольского.