Назад в будущее

С.Переслегин «Новые карты будущего, или Анти-Рэнд» Москва, «АСТ МОСКВА», 2009г., 704 стр., 3000 экз.

Стр.259:
Семинар Санкт-Петербургской школы сценирования.
Доклад на тему «Сравнительный анализ: варваризация Римской империи»

В третьем веке н.э. Римская империя вступила в эпоху фазового кризиса. Это выразилось, в частности, в упадке сельского хозяйства и быстром сокращении среднего класса крестьян-производителей. Поскольку последние были социальной базой римской государственности, как налогоплательщики и воины, уровень жизни и уровень безопасности в Риме стал быстро ухудшаться, что привело, естественно, к быстрой депопуляции.

Несколько ранее, в самом начале нашей эры, с этим обострилась ситуация на границах Рима. Изменялась она по двум причинам: живущие там племена получили римские сельскохозяйственные культуры, римские представления о сельскохозяйственном производстве, начатки римской организации. При этом, само собой разумеется, у них падала смертность и чуть-чуть повышалась рождаемость (и так высокая). Таким образом, население, окружающее Рим, начинает быстро расти. Соответственно, возникают перетоки, которые идут из лимеса в Рим. Речь пока еще идет не о варварских завоеваниях: работали самые разнообразные механизмы, начиная от захвата рабов. После сражения при Аквах Секстиевых, например, более 200 тысяч кимвров и тевтонов были проданы в рабство. Пусть не по своей воле, но они оказались в пределах Империи.

Другим важным социальным институтом был наем на службу. Варварские вожди приходили в Рим и получали там должности. В 1…11 веках происходит активное привлечение варваров на имперскую военную, а позднее и на государственную службу.

Процесс протекает быстро: вскоре появляются варварские командиры, а затем и варварские императоры. Многие римляне забили тревогу и начали говорит о засилии инородцев. При всех треволнениях плебса, пока еще ничего существенного не происходило, и Рим оставался Римом: латинским цивилизованным городом с небольшой варварской прослойкой.

В этот период управление антропотоком проходило через несколько институтов. Первый - вольноотпущенничество. Наиболее способные рабы отпускались на волю, их дети быстро получали те или иные формы ограниченного гражданства, потом и неограниченного тоже. Второй – формальное заключение договора о приеме на службу. Существенно, что в рассматриваемую эпоху происходит постоянное расширение понятия римского гражданства. От эпохи гражданских войн до эпохи варварских нашествий количество категорий гражданства все более возрастает. Огромное количество людей получает и латинское, и римское гражданство, но при этом привилегии, даруемые гражданством, конечно же, падают.

Расширение понятия гражданства создавало возможность легимитизировать переселение варваров внутрь имперских границ и непосредственно в Вечный город. Поощряя антропоток, римские императоры борются с депопуляцией, которая в Риме зашла дальше, чем где бы то ни было в Империи.

Привлеченные на службу варвары, естественно, приходят с женами, детьми и друзьями – формально это было незаконно, но на деле так происходило всегда. Начинается вторая стадия варваризации: на землях Империи возникают варварские колонии, причем эти колонии самоуправляемы, имеют собственную культуру и, как правило, собственных руководителей, которые формально подчинены римской власти.

Сегодня мы наблюдаем подобное в чайна-таунах и тому подобных структурах. Когда сегодня говорят, что в арабских кварталах люди не исполняют французские законы, что у них своя криминализованная власть – все это дословно повторяет пересуды времен поздней Римской империи.

На следующем этапе антропоток возрастает. Возникает практика заключения федеративных договоров между Империей и отдельными варварскими племенами. Эти договоры давали варварам право селиться на территории Римского государства, однако же оговаривали определенный юридический статус этих поселений. Как правило, варвары становились вспомогательными римскими войсками и получали ордера на постой.

Племена-федераты получали дань и сами считали, что получают дань, но римляне полагали, что они просто платят наемной армии за исполнение ею военной службы и, что самое интересное, до известной степени так оно и было.

Лишь на последнее стадии процесса разрушения Римской империи варварские королевства формально обретают независимость.

Хронология варварских нашествий выглядит следующим образом:
•Первая стадия (захват рабов, вольноотпущенничество, привлечение наемников) – 1, 11 и часть 111 века.
•Вторая стадия (варварские колонии – леты – на территории Империи) – 11…111 века.
•Третья стадия (федеративные договоры между римлянами и варварами, дань) – 111…V века.
•Формальная независимость варварских королевств – конец века.

Складывается следующая картина последних веков существования Рима:
«Натиск на Майн шел непрерывно и с такой силой, что в 275 году римляне были вынуждены окончательно оставить передовую защитную зону, которую на правом берегу Рейна образовывали «Декумантские поля». Здесь вместо них поселились алеманны, понемногу продвинувшиеся в 1…11 веках из Бранденбурга до Эльбы, а потом от Эльбы до Майна. <…>
Немного севернее остановились бургунды, пришедшие вслед за алеманнами от границ Бранденбурга и Померании сначала в долину Эльбы, а потом на Майн и Рейн, куда они вышли ниже г.Майнца. <…> И рипуарские, и салические франки пытались перебраться через Рейн, но первые упорно хотели сделать это напротив Кельна, где у римлян еще были сосредоточены немалые силы для обороны, благодаря которым они могли еще долго сдерживать напор франков, в то время как вторые, наступая в труднодоступном, но и хуже защищенном районе, в начале века добились успеха, просочившись на острова Зеландии, а в середине этого века обосновались в Токсандрии, или Кампине, северо-восточнее низовий Шельды…

На Дунае с в середине 1V века римская линия обороны еще не пострадала. В среднем и верхнем течении этой реки на ее берегу остановились вандалы. <…> Ниже по течению начиналась область готов, самого многочисленного из германских народов. Покинув в середине 11 века низовья Вислы, через каких-нибудь 75 лет они уже прочно обосновались в степях Украины, откуда их грабительские шайки вскоре стали добираться до Дуная и часто, пересекая реку, проникали в Мезию, Фракию, даже в Македонию..."

Продолжение следует.

Продолжение.

Но в целом граница по Дунаю еще держалась, и единственная безвозвратная потеря, на которую римлянам пришлось пойти в этих местах, это "Троянова Дакия". Эта местность целиком попала в руки варваров, и готы заняли все ее земли к югу и востоку от Трансильванских Альп и Карпат. Тем самым их империя охватила огромную территорию - от Тисы до Дона и от Черного моря до берегов Припяти. <...> Основная часть этого народа жила пока к северу от Черного моря, разделившись там на две группы: восточные готы, или остготы, тяготевшие к Азовскому морю, и западные готы - вестготы, отныне с завистью поглядывающие на земли расположенной рядом Римской империи.
Сами вестготы преградили путь гепидам... подобным же образом остготы сдерживали натиск герулов.
На землях в сердце Германии с северо-запада на юго-восток расселились фризы, саксы и лангобарды» (Альфан П., 2006).

Вся эта «система стяжек и противовесов» держалась в равновесии около столетия. Да, случались набеги, но до четвертого столетия еще можно четко разделить на карте римский и варварский мир. Но процессы демографического обмена между Римом и периферией идут достаточно быстро - повышается численность варварского населения, непосредственно окружающего Рим (лимеса), и падает плотность населения в римских землях. Эти процессы дополнительно подстегиваются климатическими изменениями: повышается влажность Великой степи и ее биологический ресурс. В Великой степи — очень далеко от Рима, ближе к китайской империи, нежели к Римской,— возникает движение, и оно неожиданно серьезно затрагивает Рим.

Речь идет о быстром перемещении народа гуннов (хунну). Гунны вторгаются в северный Китай, но их оттуда вытесняют другие варвары, и гунны оказываются в сложном положении - путь на север и юг для них закрыт, в этой ситуации они отходят на запад, за Алтай. Оттуда пытаются продвинуться на юг, однако Кушанское царство держится, и в 355 году гунны устремляются далее на запад, в земли готов. Начинается война готов и гуннов, и объективно готы защищают Римскую империю от гуннов.

Готы - «свои» варвары: пусть они и грабят иногда, но с ними можно вести переговоры и договариваться, они знают латынь, они слышали о Христе. «Свои» варвары защищают Рим от варваров «чужих», совершенно диких и враждебных всякой цивилизации - не только римской, но и готской. Войны на границах продолжаются, давление со стороны гуннов на ост- и вестготов усиливается, и вестготы переходят Дунай, правда испросив статус федератов.

Очень интересная ситуация: они уже переходят римскую границу, и останавливать там их некому, но обе стороны - Рим, и вестготы - пытаются соблюдать некое подобие законности. Другие готские племена уже обходятся без разрешения, и готы продолжают распространяться к юго-западу от Дуная. К 396 году они захватывают Грецию. Стилихон, фактический правитель империи, дарит готам иллирийские провинции и присваивает готскому королю Алариху звание магистра милитум, то есть военного вождя римского народа. Аларих продолжает грабить, но теперь делает это именем римского императора. Вестготы вклиниваются между Западной и Восточной империей, что устраивает Стилихона.

В 402 году нашествие армии Алариха отражено в Италии.
К этому времени вандалы форсируют Рейн у Майнца, проходят через Галлию, вторгаются в Испанию, где и получают статус федератов, что позволяет соблюсти видимость законности.
Важно, что по федеральным договорам, Рим не отказывается от прав ни на какие земли: федераты расквартированы волей императора в пределах его государства, и с точки зрения закона они вспомогательные войска, которые приняты с женами и детьми на земли Империи и имеют особый, но четко оговоренный юридический статус. При этом они сохраняют собственные законы, собственную политическую организацию и самостоятельность. Своими вождями они признают национальных королей, которые одни они ответственны перед императором, а тот выплачивает им содержание.

Вестготы, например, вдоволь награбив и оставшись снова без зерна, вспомнили о своем федеративном договоре и направили в Константинополь послов с вопросом, а где же дань? При этом, когда их попросили эту дань отработать, немного повоевав с врагами Империи, они охотно это сделали, потому что война была той единственной формой деятельности, для которой их сообщество было достаточно квалифицировано.

Очень интересным документом является эдикт Гонория от 398 года: в документе излагается совершенно особая форма договора между империей и варварами. Эдикт предписывает расселять варваров по ордеру на расквартирование, выделяя им треть дома и треть пахотных земель, причем в законе довольно подробно расписывалось, каким образом должно происходить расселение. По законам Гонория федераты получали статус госпита - «чужого», «временного поселенца».
Интересно, что вестготы действительно ограничились третью земли и недвижимости, а остготы и бургунды постепенно отобрали у местного населения от половины до двух третей, но подчистую не грабили и формально оставались в рамках римских законов. Вандалы в это время (422 год) завоевывают Испанию, оттуда устремляются в Африку, которая кажется им землей обетованной: из Африки в Рим непрерывно идут караваны хлеба.

В 439 году вандалы получают в управление Нумидию, потом берут штурмом Карфаген. Римляне признают это свершившимся фактом и сохраняют им статус федератов. Франки получают в 430 году федеративный статус в Северной Галлии, а бургунды - в Савойе.
Федераты, разумеется, грабили, что могли, но они защищали Рим от варварских нашествий. Это наглядно проявилось, когда в очередной раз пошатнулось равновесие в гуннской империи. Кстати, гуннский король Руге сам имел статус федерата. Ему наследует Аттила, тоже федерат. Несмотря на этот статус, он начинает наступление на Балканы и полностью разоряет земли за Дунаем. Аттила требует дани, выплаты ему возрастают с 350 до 700 фунтов золота, а затем и до 2100 фунтов, это ложится тяжелейшим грузом на имперскую казну. Аттила поворачивает на запад - в Галлию и Италию, и в 451 году происходит страшная «битва римлян с варварами», в которой на самом деле воевали готы с гуннами, причем оба войска имели один и тот же статус с точки зрения римского закона. В этом бою Аттила был разбит, Теодорик погиб, и готская держава временно прекратила свое существование.
Казалось бы, ситуация для Рима несколько наладилась, но именно в этот момент происходит окончательная катастрофа, и занимает она очень короткий период времени - всего двадцать лет.

Продолжение следует.

Продолжение.

Один за другим варварские государства заявляют, что они присягали законному правительству, но после смерти Майорана законного правительства в Риме нет и присягать тем, кто пришел ему на смену, они не собираются, узурпаторы и убийцы, с которыми они ничего общего иметь не хотят. Таким образом, внутренние события в Империи становятся для варваров поводом (может быть, и причиной) освободиться от власти, пусть символической, которую Империя до этого над ними имела.
Одоакр просто сообщает в Константинополь, что отныне нет необходимости в управителе западной частью Империи, и он, Одоакр, хочет иметь федеративный договор непосредственно с императором, а не с лицами неопределенного статуса, якобы правящими в Риме и Равенне. Константинополь принимает это заявление.

Теперь начинается последняя стадия. Осколки Империи начинают вынужденно признавать права варваров на полную независимость. Создается государство вестготов в Испании и южной Галлии, возникает странный вакуум власти в Галлии, которой некоторое время правит абсолютно нелигитимный магистр милитум; франкам это надоедает, и они создают свое королевство. В 483 году Теодорих в статусе не просто магистра милитум, но и римского патриция отправляется отвоевывать Италию у Одоакра, что и делает, восстанавливая там «римское правление». При этом он соблюдает «в общем и целом» римские законы. На имперских землях воссоздается якобы бывший Рим, но с совершенно другими людьми - национально и социально.
Это-первая, но не последняя попытка восстановить Рим и «римскость».

После Теодориха каждый государь, которому хоть немного удается справиться с хаосом в своих владениях, немедленно провозглашает воссоздание Рима. Самый яркий пример, конечно, это опыт Карла Великого, который, когда его короновали императором, вспомнил, что по римским законам это должен был делать сенат, и быстренько набрал этот сенат из местных жителей (при этом Карл уже имел статус патриция Рима). Константинополь признал его права как законного римского императора.

Именно варвары в период с V по Vll век стали «новыми римлянами», и их культура этой эпохи формально подражала римской культуре времен расцвета. Часто воссоздавался римский фасад, хотя под ним было уже абсолютно другое содержание, например совершенно другие семейные законы. Одной из основополагающих проблем Рима был демографический кризис. Понятно, что у варваров, которые находились в зоне фазового подъема, ни о каком кризисе речи быть не могло и законы на этот счет были очень жесткими. Если у римлян развод был фактом формального согласия, и больше ничем, то у франков мужчина мог развестись в двух случаях, причем очень сложно организованных, а женщина - ни в каком случае. Укрепляя семью, франки укрепляли свое демографическое положение. В Риме становится все меньше и меньше римлян и все больше и больше варваров.

Темные века закончились в тот момент, когда традиция «возобновления Рима» окончательно изжила себя и началось развитие совершенно иных идентичностей - становление европейских народов.

Выводы

•От начала варварских нашествий и до своего конца, до 476 года и после, в VI и VII веках, Рим не оставлял надежд и попыток отрегулировать свои отношения с варварами. Через механизм гражданства, через механизм федеративных договоров, через механизмы присвоения варварским вождям римских званий, как формальных (римский патриций), так и гораздо более реальных, таких как магистр милитум, через дань. Слово «дань» для римлян не имело кабальной зависимости, речь шла об оплате, и фактически через дань шло управление антропотоком, и делалось это хорошо и умело.

•«Свои» варвары могли сколько угодно грабить римлян, но от «чужих»
варваров они защищали себя и римлян одинаково. И «свои» варвары сохранили преемственность новой цивилизации со старой. Эта преемственность проявлялась, в частности, в их постоянных попытках воссоздать Рим. Лишь когда все элементы преемственности были исчерпаны и утилизированы, начинается подъем на совершенно других условиях.

Заключение
Современная Европейская цивилизация вступила в фазовый кризис, что привело к истончению христианской идентичности и демографическому спаду. Одновременно начался бурный демографический рост «варварской периферии», вызванный благоприятными климатическими изменениями и повсеместным распространением индустриальных медицинских и хозяйственных технологий. Мир утратил демографическую устойчивость, что проявляется в нарастающих антропотоках. Политика глобализации есть, с одной стороны, признание этого факта неизбежностью, а с другой - попытка управлять миграционными движениями. Заметим, что Рим в период II- III веков тоже говорил о глобализации...

Сегодня управление антропотоком находится на том же уровне, что и в античном Риме, то есть исчерпывается признанием свершившихся фактов и попытками уложить эти факты в сколько-нибудь легитимную систему. Мы переживаем конец первой фазы великого переселения, то есть происходит насыщение европейского государства пришлым населением, и появляются анклавы типа чайнатаунов. На следующей стадии варварские анклавы начнут приобретать черты государственности, станут руководствоваться собственными законами и смогут поддерживать свои собственные жизненные форматы. Конфликт по поводу головных уборов во Франции'- это первая ласточка того, что завтра возникнет в широком масштабе. Европейским государствам придется пойти на все более и более широкую культурную автономию, чтобы сохранить видимость гармонии. На практике возникнет новое «анклавное право» и появятся аналоги римских федеративных договоров.

Продолжение следует.

Окончание.

Затем на территории Европы начнется борьба «своих» варваров с «чужими». Неизменно в течение столетий будут предприниматься попытки возродить прежние формы организации, вплоть до Европейского Союза. В конце концов возникнут новые социальные или национальные организованности, которые совершат переход к новой фазе развития. Или не совершат.
Есть ли у современных европейских народов и культур пути выхода? По сравнению с Римом европейцы - люди значительно более рефлексивные, а это означает, что у них есть некоторые шансы организовать управление антропотоками на более высоком уровне, чем это получилось у Рима, который, отметим, сумел продержаться пять столетий. Нам это представляется очень неплохим результатом.
Если господствующие тренды сохранятся, то следует ожидать примерно такого хронологического «расклада»:

•«Период переселения народов» займет от 2 до 3 веков

•Новые Темные века потребуют столько же времени

•Возрождение и переход к следующей фазе развития придется на XXVI-XXVII века. То есть цивилизационный спад займет порядка шести-семи веков.

Такое Будущее, разумеется, не фатально, ибо никто не может сказать, где находятся пределы возможностей того административно-управленческого механизма, который создан современной Европой.

R: Антропоток не означает войну (цивилизаций). Антропоток - и есть такая война - в семантике: «мыслепреступление и есть смерть».
В современных условиях вместо территориального опустынивания (которое, конечно, происходит, но лишь при макрорегиональном рассмотрении: цивилизация становится индустриальной антропустыней 2-го рода, в то время как лимес становится индустриальной антропустыней 1-го рода, а варварство - традиционной антропустыней 2-го рода) идет опустынивание точечных объектов: аэропортов, пропускных пунктов трансграничных дорог и т.д. При этом господствующая фаза (индустриальная) теряет транспортную связность, происходит своего рода «проедание связности».
Основные направления современных антропотоков: Латинская Америка - США/Канада, Центральная Азия - Европа, Юго-Восточная Азия - Китай - жестко связаны с наркотрафиком (соответственно кокаин, героин, опиаты). Это не означает, что «мигранты везут наркотики с собой» - наркотрафик просто маркирует межфазовый антропоток.

Прогнозирование миграционных потоков из лимеса в цивилизационные центры трудностей не представляет (хотя картины расселения сценарно зависимы). Значительно сложнее понять, откуда придут «новые» варвары.

Вызывает озабоченность быстрые демографические перемены в Центральной («черной») Африке и в Центральной Азии, что, возможно, указывает на процесс этногенеза. Необходимо учесть, что никаких национальных государств в Африке нет (кроме ЮАР и зоны Магриба - Леванта), там только происходит создание государственных, притом раннетрадиционных, систем - со всеми полагающимися по такому поводу войнами и геноцидами. Что должно произойти? В любом случае нарождающиеся нации уничтожат Конго. Далее их распространение на восток будет на какое-то время задержано прочными в военном отношении державами - Кенией, Суданом, Эфиопией. Остаются направления на север и на юг. Приходится предсказать на срок от 6 до 15 лет серьезную войну в треугольнике Ботсвана - Замбия - ЮАР. Далее начнется сильнейшее давление новой Центральноафриканской империи на северо-восточный полумесяц (от Марокко до Судана), что приведет к быстрому росту классического антропотока через Средиземное море в Европу и разрушению североафриканского лимеса.

Некоторые индустриальные и постиндустриальные территории не попадают в орбиту современного антропотока. Это касается России (после потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Закавказья и Средней Азии), юга Южной Америки (Чили, Аргентина, Уругвай, Парагвай), Австралии и Новой Зеландии. Есть основания полагать, что перечисленные страны будут пытаться и дальше «защититься» от мигрантов, изменяя свое законодательство и используя против нелегальных мигрантов вооруженные силы (в том числе - флот для предотвращения проникновения в страну морским путем). Что же касается стран, охваченных антропотоками, то для них никакой стратегии борьбы с мигрантами существовать не может. Иными словами, их варваризация неизбежна.

1 В сентябре 2004 года во французских школах был введен запрет на публичное ношение любых религиозных атрибутов, включая элементы одежды: в первую очередь мусульманских женских головных уборов - хиджабов. Под запрет попадают также еврейские кипы и сикхские тюрбаны. Французский суд вынес постановление по делу троих мальчиков-сикхов, которые были отчислены из школы за ношение национального головного убора. В ответ боевиками «Исламской армии в Ираке» были захвачены двое французских журналистов. Экстремисты потребовали от властей Франции в течение 48 часов отменить закон, запрещающий женщинам носить хиджаб в государственных учебных заведениях. В противном случае они пригрозили убить пленников. В конечном итоге они были освобождены, хотя требования захватчиков не были выполнены.

Конечно, интересно как погибал Рим, но еще интереснее, как такие процессы проходят сегодня:
------------------------------------------------------------------------
http://inoforum.ru/inostrannaya_pressa/nuzhna_smelost_chtoby_skazat_ya_ne_hochu_imet_detej/ 'Guardian', Великобритания 14-06-2009
Нужна смелость, чтобы сказать: «я не хочу иметь детей» Автор: Полли Вернон
Кэмерон Диаз рада тому, что у неё нет детей, и не скрывает этого. Однако мало кто среди женщин – и мужчины – одобряют такую позицию.
Кэмерон Диаз всегда поражала меня своим здравомыслием. Может быть потому, что она никогда не причисляла себя к сайентологам, никогда не выходила замуж непонятно за кого, несмотря на пребывание в касте наиболее востребованных актрис Голливуда уже на протяжении 15 лет. А может потому, что ей отлично удается производить впечатление человека, который не считается себя «пупом земли».
На прошлой неделе Диаз в очередной раз проявила свою сознательность. Я скажу больше: она оказалась мудра, проницательна и совершенно права.
Актриса заявила журналу «Космополитен», что в нашем обществе быть женщиной и признаться, что ты не хочешь иметь детей, является табу. «Думаю, женщины не признаются в том, что они не хотят иметь детей, потому что боятся осуждения… Среди моих подруг больше тех, у кого нет детей, чем мам с детьми. Сказать вам честно? Нам не нужны дети. На этой планете уже итак слишком много людей».
Диаз, которой 36 лет, не сделала ничего особенного, она просто заявила, что точно не хочет иметь детей. Но открыто и во всеуслышание проявить свою решительность по этому вопросу, да ещё в таком возрасте, когда биологические часы должны тикать так громко, что едва ли можно спать, есть или думать о чём-то другом, – это достаточно смелый поступок. Это признание, которое вызывает у людей подозрение и жалость. Быть сегодня женщиной «за тридцать» и не мечтать завести ребёнка — просто нельзя.
В феврале я написала статью для «Observer Woman» о своем нежелании заводить детей. Мне 37, я почти ровно на год старше Диаз, и я не хочу и никогда не хотела иметь детей.
В отличие от Диаз, я не подозревала, что добровольный отказ от материнства является серьезным преступлением. Я думала, что просто высказываю одно из ряда мнений. Мне казалось, что люди, которые хотят детей или те, у кого они уже есть, должны уважать его так же, как я уважаю их выбор. В конце концов, я же отказываюсь не от их, а от своих собственных (потенциальных) детей.
Но я ошибалась.
В статье я объяснила свою позицию. Перечислила причины своего выбора, хотя меня всегда раздражало то, что бездетные должны оправдываться. Никто никогда не спрашивает родителя, почему он решил завести ребенка. Но я объяснила, что мне нравится моя жизнь такой, какая она есть, мой образ жизни, моя карьера. Я написала, что всегда так чувствовала, на протяжении всей своей жизни, и, несмотря на то, что все те события, которые, как считается, должны были заставить меня изменить моё мнение (любовь, длительные отношения, пример сверстников, обзаведшихся детьми), я уже пережила, я остаюсь бездетной по собственному желанию.
Я рассказала, что не хочу терять то, что предоставляет мне жизнь без детей: возможность путешествовать, высыпаться, читать, выпивать, смотреть НВО (американский кабельный телевизионный канал – прим. пер.) и весело проводить время.
Я рассуждала о том, как сложно приходится человеку, который отказался от роли родителя, в то время как массовая культура превращает родительство, и в особенности материнство, в навязчивую идею. Когда главная интрига любой романтической комедии состоит в том, чтобы главная героиня забеременела и обрела, как следствие, истинное счастье. Дети стали новым синонимом «хэппи-энда», так что получается, что отказываться от материнства – это то же самое, что отказываться от счастья.
Я писала о том, как странно жить вне этой культуры родительского сумасшествия. Это то же самое, что быть трезвым в окружении выпивших людей. Я говорила о том, как странно не задумываться о том, могу ли я иметь детей или нет, когда, кажется, все вокруг озабочены этим вопросом.
Был ли тон моей статьи враждебным? Возможно. Я старалась, чтобы он звучал иначе, но эта тема действительно мне не безразлична. Безусловно, он был отчасти провокационным, возможно — дерзким. В заголовке статьи говорилось о приходе поколения «фальш-мамаш» («dummy mummy») — вызывающий стиль изложения.
Реакция на статью оказалась чудовищной. Ко мне приходили письма — осуждающие, выражающие отвращение к моей персоне. Оказалось, что я — несчастная, бесчувственная, злобная эгоистка, которая идёт против природы. После этой статьи я стала известна как «журналистка-детоненавистница Полли Вернон».
Так что — да, Кэмерон Диаз, могу тебе подтвердить из своего собственного опыта, что ты оказалась совершенно права. Признайте, что вы не желаете завести детей всеми фибрами своей души и вас начнутся чураться. Но это только вершина айсберга. Я бы хотела, чтобы меня просто избегали. Это было бы для меня удачей, в каком-то смысле.
Гнев миновал, а моя бездетность продолжается. В том, как люди реагировали на мою статью, я заметила различие в зависимости от пола.
Женщины посчитали, что я закрываю глаза на правду, и с удовольствием объясняли мне истинное положение вещей. Мужчины же были в шоке. Они были сбиты с толку. Они становились агрессивными, ехидными. Они подвергали меня психоанализу и пытались понять, что же со мной не так. Кто знает, почему? Возможно, они чувствовали себя отвергнутыми. Возможно, мысль о том, что есть немало женщин, которые не гоняются за их спермой, является настоящим оскорблением для определённого типа мужчин. Их единомышленники, возможно, годами живут в убеждении, что все женщины хотят хитростью привязать их к себе с помощью беременности.
Как бы то ни было, но только за последние пару недель трое разных мужчин в трёх разных барах прочли мне громкие нотации по поводу моего добровольного отказа от рождения детей.
Вот что я скажу: мы должны прекратить закрывать глаза на то, что это явление существует в нашем обществе. Уровень рождаемости в Европе крайне низок. Мы все знаем об этом. Мы также знаем, что 40% 35-летних жителей Великобритании с высшим образованием не имеют детей, и, по крайней мере, 30% из них так и останутся бездетными. Мы знаем, что часто люди остаются бездетными вынужденно — из-за бесплодия или отсутствия возможностей завести детей.
Но встречаются и такие случаи, как мой, когда решение не заводить детей тщательно обдуманно, взвешенно и прошло проверку временем. Для всеобщего блага, хорошо иметь такого рода взгляд на бездетную жизнь. Бездетность будет реальностью для многих из нас, поэтому нам нужно научиться воспринимать ее как жизненный выбор, один из возможных вариантов, а не как неудачу. И, естественно, добровольный отказ от роли родителя должен быть выведен из разряда табу.
Мы должны прекратить внушать добровольно бездетным людям чувство вины. Мы должны прекратить чураться или унижать таких как я и, что гораздо важнее, таких как Кэмерон Диаз и её подруги.

Комментарии:
(Комментариев к статье очень много — 405, перевела только начало дискуссии – прим. пер.)

RadioTed (рейтинг комментария 257)
14 июня 09, 12:26 дня
Рад за тебя, Полли.
Когда я встречаю женщин, ставших матерями, я вижу, что они несчастны и выглядят уставшими от жизни. Удовольствия проходят мимо, пока родители жертвуют всем ради ребёнка (или детей), а когда дети становятся достаточно взрослыми, чтобы жить самостоятельно, они оказываются неблагодарными, не могут сами зарабатывать себе на жизнь и тратят последние родительские сбережения, родители же еще и чувствуют себя виноватыми, что не могут дать им большего.
Возможно, те, кто осуждают, сами просто завидуют, что женщина, отказавшаяся от рождения детей, не проходит через все те страдания, что они.
Я серьёзно.

Dravazed (рейтинг комментария 42)
14 июня 09, 12:39 дня
Может быть, то, как вы изложили свою позицию, отчасти является причиной враждебности по отношению к вам? Сложно представить, что простое решение отказаться от деторождения может вызвать целый поток оскорблений в вашу сторону.
Возможно, для женщин все иначе, чем для мужчин, но настолько ли сильно? Я всегда знал, что не хочу иметь детей и никогда не скрывал этого. И это никогда не вызывало осуждения. До этого времени я считал, что такая реакция, как вы описали, может исходить только от фундаменталистов (обоих полов), которые уверены, что женщины рождены для того, чтобы воспроизводить, производить, производить потомство.
Возможно, вы общаетесь не с теми людьми.

LucyQ (рейтинг комментария 189)
14 июня 09, 12:48 дня
Полностью согласна. Большинство рождений не запланированы и не желанны. Наш вид прожорлив, уничтожает все на планете, не оставляя шансов большинству других видов. Те, кто не понимает, что на планете недостаточно воды для 6,66 миллиардов населения, и что одна треть от этого числа живет в условиях ее нехватки, просто не соображают. Нерегулируемый рост населения приведёт к нашему вымиранию, разве мы не должны беспокоиться об этом?
Вопрос управления численностью населения больше не может оставаться запретной темой.
По огромному количеству брошенных детей мы видим, как много у нас диких людей, которые плодятся, не задумываясь о последствиях.

Diplo (рейтинг комментария 232)
14 июня 09, 12:51 дня
Я всегда подозревал, что женщины с детьми, которые осуждают бездетных, делают это отчасти из обычной зависти. Все просто.

radicaldog (рейтинг комментария 86)
14 июня 09, 12:55 дня
Спасибо за эту и предыдущую статьи по этой теме. Они обе звучат справедливо.
Большинство людей, ставших родителями, не любят добровольно бездетных из-за того, что они напоминают им: (а) насколько это эгоистично — иметь детей; (б) о тех негативных изменениях в их жизни, которые произошли из-за их решения завести детей.
Я бы отменил льготы для родителей, такие как декретный отпуск и т.д. Оставил бы их только для тех, кто усыновляет детей.

fossilinwhite (рейтинг комментария 71)
14 июня 09, 1:02 ночи
Дожив до определённого возраста, ты поймёшь, что заблуждалась.

Spensor (рейтинг комментария 75)
14 июня 09, 1:05 ночи
Журналистка с удивлением для себя открыла, что большинство людей глупы как пробки. Хммм.

salmonberry (рейтинг комментария 148)
14 июня 09, 1:10 ночи
Мне понравилась статья, она касается снятия запретов. Всё, чего добивается автор — чтобы это стало одним из возможных выборов. И ничего больше.
Какой смысл заводить детей «для галочки»? Какой смысл заводить детей, если в действительности ты их не хочешь?
Полли Вернон не навязывает своего мнения другим, в чём проблема?
Мы живем во времена семейного планирования и свободного выбора в отношении деторождения — радуйтесь, потому что оно предоставляет нам множество возможностей. Ура!

Arborist (рейтинг комментария 85)
14 июня 09, 1:11 ночи
Я не чувствую, что меня презирают, но в то же время замечаю, что люди удивляются, что у меня, взрослого сорокалетнего человека, нет детей. Согласен, что такая же ситуация у женщин вызывает больше удивления.
Список преимуществ устанешь перечислять — не нужно никого водить в школу, не нужен большой дом, а, следовательно, и нет огромного кредита, я иду в отпуск, когда хочу и наслаждаюсь 100% свободой.
Примите, что отсутствие детей дает человеку огромное множество замечательных возможностей, и игнорируйте критику.

Hurrahful (рейтинг комментария 55)
14 июня 09, 1:12 ночи
Для меня, как для человека, которому в принципе всё равно, есть ли у кого-то дети или нет, статья звучит пассивно-агрессивно, хотя те, кто по-настоящему против бездетных, конечно должны быть подвергнуты осуждению.

Albs (рейтинг комментария 81)
14 июня 09, 1:27 ночи
С учётом того, что творится на планете — глобальное загрязнение окружающей среды, глобальное потепление и грядущие войны за всё более ограниченные ресурсы: от нефти, газа (важные, но без которых можно и обойтись, и, естественно, не стоящие того, чтобы за них умирать) до еды и воды (жизненно важные) — кто, скажите, может посчитать, что у нас есть право перекладывать все эти проблемы на потомков?
Эгоизм движет теми, что ошибочно полагает, что их ДНК или фамилия должны сохраниться любой ценой. То, что люди считают, что все должны рожать детей, и осуждают тех, кто от этого отказывается — глупо. Это не их чёртово дело, потому что люди, которые решают не заводить детей, никому не вредят. На самом деле, мы даже оказываем им услугу, потому что их ненаглядным наследникам не придется конкурировать с многими-многими другими за те же ограниченные ресурсы.

DI5S (рейтинг комментария 14)
14 июня 09, 1:27 ночи
Полли, может, они хотят больше детей, чтобы было кому выплачивать долги.

carkeek (рейтинг комментария 29)
14 Jun 09, 1:36 ночи
LucyQ, каким образом ты предлагаешь «управлять» численностью населения? Контроль деторождения запрещён религиозными нормами в большинстве стран с высоким уровнем рождаемости, так что никакие доводы или деньги не остановят их от расширенного воспроизводства. Единственный подходящий для вас вариант — это геноцид или принудительная стерилизация.
Может быть нам, западу, стоит ввести программу по обмену продовольствия и технологий на принудительную стерилизацию бедного населения стран третьего мира? Может быть, премилый комитет из добропорядочных людей мог бы решать, имеют ли право люди из третьего мира рожать детей или нет. Мы могли бы делать это прямо в режиме онлайн. Бедные люди могли бы отправляться в ближайшую деревню с доступом в Интернет, чтобы послать запрос в глобальный орган надзора за численностью населения на разрешение завести ребенка. Если мы сочтём их подходящими для деторождения, мы разрешим им рожать (можете идти и позабавиться, как следует!), а если они не подходят, то мы можем, например, сбросить ракету на их хижину?

Kikichan (рейтинг комментария 44)
14 июня 09, 6:35 утра
Вы должны вдохновлять людей на то, чтобы они были честны сами с собой.
Каждый день я вижу родителей, которые скорее досаждают своим детям, чем доставляют им радость. Они заставляют их слезать с мотоциклов, потому что на них нет ремней безопасности, они ругают и отчитывают их при всех, они выглядят так, как будто им все наскучило, остаются на работе дольше, чем это необходимо, оставляют детей в детских садах, даже если они не на работе и жалуются на то, что больше не могут ходить в театры/модные рестораны/и т.д. и что у них нет времени на себя.
У меня есть ребенок, и он — самое важное в моей жизни. Это мой выбор, и я родила ребенка, потому что действительно хотела его. Мне безразличны рестораны или театры, а он доставляет мне достаточно радости, чтобы не думать о том, что у меня нет времени «на себя». Если мы хотим куда-то сходить, мы берем его с собой, потому что без него нам это было бы не в радость.
Люди, которые не готовы полностью посвящать себя детям, совершенно точно должны дважды подумать, прежде чем заводить их, и быть честными сами с собой. Им нужно проводить время с чужими детьми и спросить себя честно, нравится ли им это или нет. Им нужно как следует подумать, не делают ли они это только из-за общественного мнения. И если они поймут, что будут чувствовать себя счастливее в офисе или в баре, они должны признать это и принять для себя правильное решение. Слишком многие относятся к детям как к домашним животным — тем, кого можно оставить и игнорировать, если они надоели. Но дети — это другой случай. Им нужно давать всё или ничего. И если вы к этому не готовы, то вы сослужите большую услугу себе и всем остальным, если не будете заводить детей.

Выражаем свою благодарность: скауту iris2009, переводчику Lizavetra, редактору StatisRF.