Осташковский учитель химии и биологии Борис Фёдорович Карпов родился 3 января 1925 года в городе Осташкове, умер в ноябре 2011 года, по некоторым данным - 10 ноября 2011 года.
Ветеран Великой Отечественной войны, он был и художником, все свои годы работавшим в Осташкове. Весной 1992 года я вместе с сопредседателем тверского "Мемориала" Сергеем Владленовичем Глушковым, осташковским художником Александром Александровичем Зазыновым, фотографом Людмилой Федоровной Зинченко и др. побывал у него в гостях. Карпов рассказывал о прежде неизвестных страницах Осташковского лагеря для военнопленных граждан Польши.
В 2006 году в Осташкове вышла книга Б.ф.Карпова "Осташков - наш город, мой дом, суть моя" (рисунки автора). В ней Карпов пишет, в частности, в главе НИЛОВА ПУСТЫНЬ: "В 10 км от города расположен на одном из маленьких островов мужской монастырь Нилова Пустынь.
С сентября месяца 1939 года по июнь месяц 1940 года в монастыре располагался лагерь для польских военнопленных офицеров. Постоянным контингентом в лагере было 6,5 тысяч. Все они работали в песчаных карьерах: носили песок в рогожных кулях на дамбу, соединяющую остров с материком.
В мае—июне месяцах 1940 года все они исчезли. Как и куда была тайна. Эта тайна сохранялась свыше пятидесяти лет. Но я её знал.
В 1986 г. в начале перестройки, когда в стране началась смута, я связался с Калининским мемориалом и через него с Варшавой, и сообщил туда. 12 января 1989 года в Осташков из Варшавы, прямо к моему дому подъехал автобус. Границы тогда не охранялись, и они прибыли в Осташков беспрепятственно. В автобусе были родственники репатриантов, которые надеялись, что их родные ещё живы, и группа кинематографистов. Я сел в автобус, и мы отправились через погост Троеручица в Нилову Пустынь. На погосте Троеручица я им показал те места, где были зарыты польские офицеры. На этих местах были расстелены ткани и устроено поминание. Службу вёл польский капеллан. Зрелище было не из приятных, так как все плакали, а некоторые просто откупоривали бутылки с водкой и поливали водкой могилки.
Один из поляков стонал и громко причитал: «Поверьте! Как у меня сейчас тяжело на душе. Это словами не передать»
Люди плакали, громко говорили, стрекотали кинокамеры; они замерзали на морозе, их отогревали в автобусе и снова производили съёмки.
Затем мы поехали в Нилову Пустынь. Приближался вечер, солнце садилось за горизонт. И вот из-за соснового бора появились купола Ниловой Пустыни. Зрелище было великолепное. От Ниловой Пустыни и от деревьев по озеру ложились длинные-длинные тени. В воздухе сверкали кристаллики снежинок, отражаясь в солнечных лучах. И вот, при такой божественной красоте, мы стали подъезжать к монастырю. Переехали мост и остановились у центральных ворот, перегороженных шлагбаумом. Вылезли из автобуса и в полнейшей тишине пошли осматривать ансамбль монастыря. Вот он знаменитый дуб Нила, весь искорёженный веками и посетителями, Богоявленский собор, собор Петра и Павла, монастырские кельи, гостиный двор, архиерейские покои. Во всех этих зданиях жили поляки, они любовались красотой архитектуры и местной природой, которая напоминала им их родные места, но они не знали, что этот дом для них будет последним.
На эту красоту все присутствующие смотрели со спокойственным блаженством, ведь её видели их родственники. Из монастыря все уходили в полном молчании. Сели в автобус и отправились в город Осташков. Автобус остановился около гостиницы, в ресторане «Селигер» был накрыт поминальный ужин, и после ужина они взяли курс на Варшаву. Так и не узнав, где их родственники, что с ними.
Только в 1990 году было установлено, что всех их расстреляли в городе Калинине, в подвалах медицинского института, и погребены они в посёлке Медное. Снятие завесы с тайны ХХ века принадлежит сотруднику Калининского «Мемориала» Глушкову; журналисту «международнику» литературной газеты Баринову Владимиру, английскому премьеру Маргарет Тетчер и огласки общественности, что привело к переговорам Ярузельского с Шеварнадзе в Варшаве, а затем в Смоленске с Горбачёвым, и явилось результатом передачи документов по польскому вопросу для огласки. И мы узнали, что польские офицеры из лагеря Нилова Пустынь были расстреляны".
***
Борис Фёдорович ошибся в дате. В 1986 году "Мемориал" еще не существовал. Речь, вероятнее всего, идет о 1988 году.
Что касается расстрелов в "подвалах медицинского института", то это тоже ошибка. Ленинградский мединиститут перебазировался в Калинин лишь в 1954 году, а в 1940 году в этом здании размещалось Управление НКВД по Калининской области.
***
К сожалению, не все осташковские краеведы чётко представляют себе, где, в каком городе расстреливали военнопленных граждан Польши. Так, 17 ноября 2011 года Марина Мэлисовна (возможно, от: М. - Маркс, Э. - Энгельс, Л. - Ленин, И.С. - Иосиф Сталин) , экскурсовод музея Ниловой пустыни, во время экскурсии для слушателей Первых Пасторско-богословских курсов Тверской епархии, объявила, что поляков из Осташкова отвозили в Медное. На просьбу указать источник этих сведений, Марина Мэлисовна представила книгу Станислава Микке «Спи, храбрый» в Катыни, Харькове и Медном» (Варшава, 2001). В этой книге С.Микке он рассказывает о раскопках в Медном в первой половине 1990-х годов. Пролистав книгу, я не обнаружил в ней сведений о расстреле военнопленных граждан Польши в Медном. Однако Марина Мэлисовна твердо стояла на том, что она ничего не слышала о расстрелах военнопленных граждан Польши в Калинине.
В музее Ниловой пустыни функционируют пока лишь два зала с экспозициями о святом Ниле Столобенском, о Нектарии Тобольском, об авторе «Арифметики сиречь науки числительной» Леонтии Магницком и о самом монастыре. Планируется открыть третий зал, который будет посвящен, видимо, жертвам политических репрессий.
Марина Мэлисовна отметила, что процедуру вербовки польских офицеров и жандармов вели в подвалах Архиерейского и Наместнического корпусов.
Окна цокольного этажа наместнического корпуса (справа внизу, на сером фоне). Фото автора, 17 ноября 2011 года.
Тот же Наместнический корпус (справа), но со стороны Соборной площади то есть со двора.