Правда и мифы о русских душегубах и западноевропейских тиран

http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/cena_chelovecheskoj_zhizni_2009-11-19.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 19.11.2009 | 13:33
Цена человеческой жизни Александр Горянин
Правда и мифы о русских душегубах и западноевропейских тиранах

Поскольку нам говорят: «У вас никогда не уважали права человека», не будем уклоняться от этого вызова. Главное право человека — право на жизнь, с него и начнем.
В 90-е годы, перед вступлением России в Совет Европы, московские газеты много писали на тему смертной казни. Одни истолковывали требование ее отмены как попытку чересчур благополучных стран навязать России свои правила, предостерегали нас от такой беды, убеждали жить своим умом.
В других можно было прочесть еще более интересные вещи. Во-первых, читателям разъясняли, что на Западе «издревле утвердились гуманизм, представительная власть, цивилизованный суд, вера в закон и нелицемерное уважение к человеческой жизни» (цитата подлинная), а во-вторых, звучали усталые сомнения по поводу того, способны ли жители современной России даже сегодня усвоить подобную систему ценностей, понять, как противоестественна смертная казнь. У россиян, де, не тот менталитет, у них за плечами долгая вереница кровавых деспотических веков, а уважение к праву человека на жизнь никогда не было ведомо «этой стране».

Будете в Лондоне — купите билет на обзорную экскурсию по центру города в открытом автобусе. Там есть наушники, можно слушать объяснения по-русски. У Гайд-парка вы услышите, что там, где ныне «уголок оратора» (давно пустующий), находилось место казней.
Казни были основным общественным развлечением лондонской публики в течение многих веков. Главная виселица представляла собой хитроумную поворотную конструкцию и имела какое-то (забыл) шутливое имя. Повод для юмора был налицо: там на разновысоких балках была 23 петли, так что она, возможно, что-то напоминала англичанам — то ли елку с украшениями, то ли что-то еще. У нее было и более нейтральное имя — «машина Деррика», по фамилии многолетнего здешнего палача, бытовала даже поговорка «надежный, как машина Деррика»1.
Там, где нынче Паддингтонский вокзал, стояла еще одна знатная виселица, устроенная, в отличие от предыдущей, без всяких затей: три столба, три перекладины, по восемь петель на перекладине, так что можно было разом повесить 24 человека — на одного больше, чем «у Деррика». Историк Лондона Питер Акройд перечисляет еще с дюжину известных мест казней, добавляя, что нередко виселицы стояли просто на безымянных перекрестках. И работали они без простоев, недогрузки не было. В толпе зрителей время от времени случалась давка, число затоптанных насмерть однажды (в начале XIX века) достигло двадцати восьми2.

Некоторые вещи помогает понять искусство. Историки культуры давно признали, что даже в античных, библейских и мифологических сюжетах европейские художники отражали реалии окружавшей их жизни. И эти реалии ужасают. Посмотрите на гравюры Дюрера и Кранаха. Вы увидите, что гильотина существовала за два века(!) до Французской революции. Вы увидите, как в глаз связанной жертве вкручивают какой-то коловорот, как вытягивают кишки, навивая их на особый вал, как распяленного вверх ногами человека распиливают пилой от промежности к голове, как с людей заживо сдирают кожу. Сдирание кожи заживо — достаточно частый, почти излюбленный) - сюжет не только графики, но и живописи Западной Европы, причем тщательность и точность написанных маслом картин свидетельствует, во-первых, что художники были знакомы с предметом не понаслышке, а во-вторых, о неподдельном интересе к теме. Достаточно вспомнить голландского живописца конца XV — начала XVI вв. Герарда Давида.
Московское издательство «Ad Marginem» выпустило в 1999 году перевод работы Мишеля Фуко «Надзирать и наказывать» (кстати, на обложке — очередное сдирание кожи), содержащей немало цитат из предписаний по процедурам казней и публичных пыток в разных европейских странах вплоть до середины прошлого века. Европейские затейники употребили немало фантазии, чтобы сделать казни не только предельно долгими и мучительными, но и зрелищными — одна из глав в книге Фуко иронически (или нет?) озаглавлена «Блеск казни». Чтение не для впечатлительных.
Гравюры Жака Калло с гирляндами и гроздьями повешенных на деревьях людей — отражение не каких-то болезненных фантазий художника, а подлинной жестокости нравов в Европе XVII века. Жестокость порождалась постоянными опустошительными войнами западноевропейских держав уже после Средних веков (которые были еще безжалостнее). Тридцатилетняя война в XVII веке унесла половину населения Германии и то ли 60, то ли 80 процентов — историки спорят — населения ее южной части. Папа Римский даже временно разрешил многоженство, дабы восстановить народное поголовье. Усмирение Кромвелем Ирландии стоило ей 5/6 ее населения. От этого удара Ирландия не оправилась уже никогда. Что касается России, она на своей территории почти семь веков между Батыем и Лениным подобных кровопусканий не знала и с такой необузанной свирепостью нравов знакома не была.

Сожалею, но придется сказать неприятную вещь: история западной цивилизации не настраивает на громадный оптимизм — настолько кровопролитной и зверской была ее практика. И не только в далеком прошлом — в ХХ веке тоже. По размаху кровопусканий и зверств ХХ век превзошел любое прошлое. По большому счету, нет гарантий, что эта цивилизация не вернется к привычной для себя практике.
Это гораздо, гораздо более серьезный вопрос, чем привыкли думать наши западолюбивые земляки. Зная то, что мы знаем о западной цивилизации, трудно не констатировать: ее самолюбование, при всей его привычности, выглядит бесконечно странным.
Звучит неожиданно? Тогда процитирую одного из виднейших историков современности, оксфордского профессора Нормана Дэвиса: «Всякий согласится, что преступления Запада в ХХ веке подорвали моральное основание его претензий, включая и прошлые его претензии»3 На протяжении почти всей истории человеческая жизнь стоила ничтожно мало именно в Западной Европе. Сегодня без погружения в специальные исследования даже трудно представить себе западноевропейскую традицию жестокосердия во всей ее мрачности. Английская «королева-девственница» Елизавета I отрубила голову не только Марии Стюарт, она казнила еще 89 тысяч своих подданных. В отличие от своего современника Ивана Грозного, называвшего ее «пошлой девицей», Елизавета (чья мать, Анна Болейн, кстати, тоже была обезглавлена) не каялась в содеянном ни прилюдно, ни келейно, убиенных в «Синодики» не записывала, денег на вечное поминовение в монастыри не посылала. Европейские монархи таких привычек вообще сроду не имели.

По подсчетам историка Р.Г. Скрынникова, знатока эпохи Ивана Грозного, при этом царе было безвинно казнено и убито от 3 до 4 тысяч человек. Скрынников настаивает, что мы имеем дело ни с чем иным, как массовым террором, особенно по отношению к новгородцам, и с ним трудно не согласиться, хотя Иван Грозный — кроткое дитя рядом с Людовиком XI, Ричардом III (которого Шекспир охарактеризовал как «самое мерзкое чудовище тирании»), Генрихом VIII, Филиппом II, герцогом Альбой, Чезаре Борджиа, Екатериной Медичи, Карлом Злым, Марией Кровавой, лордом-протектором Кромвелем и массой других симпатичных европейских персонажей.
Даже если на царя Ивана возведено много напраслины4, бесспорных фактов достаточно, чтобы русское сознание вынесло ему приговор, отменить который вряд ли удастся. Среди 109 фигур на памятнике Тысячелетию России в Новгороде, в число которых попали опальные Алексей Адашев и Михаил Воротынский, а также малоизвестные нашим гражданам князья Литовской Руси Кейстут и Витовт, места царю Ивану не нашлось.
Мы можем гордиться своей нравственной планкой: англичане легко простили своей Елизавете I умерщвление 89 тысяч человек, а мы не прощаем царю Ивану загубленные 4 тысячи.

Но продолжу примеры. Крестоносцы в ходе альбигойских войн вырезали больше половины населения Южной Франции. Усмиритель Пруссии, великий магистр ордена крестоносцев Конрад Валленрод, разгневавшись на курляндского епископа, приказал отрубить правые руки всем крестьянам его епископства. И это было исполнено! 16 февраля 1568 года (время разгара опричнины Ивана Грозного) святая инквизиция осудила на смерть всех(!) жителей Нидерландов как еретиков, а испанский король Филипп II приказал привести этот приговор в исполнение. Это не вполне удалось, но королевская армия сделала, что смогла. Только в Харлеме было убито 20 тысяч человек, а всего в Нидерландах — 100 тысяч.
А знаете, какому событию посвящен офорт Гойи № 36 из серии «Бедствия войны»? Приказу французского командования 3 февраля 1809 года повесить половину испанских пленных в Северной Испании, каждого второго. Но я преждевременно забежал вперед, в XIX век.
1 августа 1793 г. революционный французский Конвент издал декрет с предписанием «уничтожить Вандею». В начале 1794 г. армия взялась за дело. «Вандея должна стать национальным кладбищем», провозгласил храбрый генерал Тюрро, возглавивший «адские колонны» карателей. Расправа длилась 18 месяцев. Расстрелов и гильотин (из Парижа доставили даже детские гильотины) для исполнения указа оказалось недостаточно. Уничтожение людей происходило, по мнению революционеров, недостаточно быстро. Решили: топить. Город Нант, как пишет Норман Дэвис, был «атлантическим портом работорговли, в связи с чем здесь под рукой имелся целый флот огромных плавучих тюрем». Но даже этот флот быстро иссяк бы. Поэтому придумали выводить груженую людьми баржу на надежной канатной привязи в устье Луары, топить ее, потом снова вытаскивать канатами на берег и слегка просушивать перед новым употреблением. Получилось, пишет Дэвис, «замечательное многоразовое устройство для казни».
Просто умерщвлять людей революционным затейникам было мало. Они находили удовольствие в том, чтобы до погрузки на баржи срывать с супругов одежду и связывать их попарно. Беременных женщин обнаженными связывали лицом к лицу со стариками, мальчиков со старухами, священников с девушками, это называлось
«республиканскими свадьбами»5.
Чтобы спрятавшиеся в лесах не выжили, а умерли от голода, был вырезан скот, сожжены посевы и дома. Якобинский генерал Вестерман воодушевленно писал в Париж: «Граждане республиканцы, Вандея более не существует! Благодаря нашей свободной сабле она умерла вместе со своими бабами и их отродьем. Используя данные мне права, я растоптал детей конями, вырезал женщин. Я не пожалел ни одного заключенного. Я уничтожил всех». Обезлюдели целые департаменты6, было истреблено, по разным подсчетам, от 400 тысяч до миллиона человек. Как ни печально, национальную совесть Франции Вандея, судя по всему, не мучает.

В России до появления большевиков ничего похожего на вандейскую гекатомбу не случалось. А потом случилось: на Дону, в Тамбовской губернии, в других местах.
Но вернемся к вопросу о смертной казни. Немецкий юрист и тюрьмовед Николаус-Генрих Юлиус, обобщив английские законодательные акты за несколько веков, подсчитал, что санкцию в виде смертной казни содержат 6789 из них7. Повторюсь, некоторые историки настаивают даже, что Англия именно таким способом решала проблему перенаселения.
Еще в 1819 году в Англии оставалось 225 преступлений и проступков, каравшихся виселицей.
Когда врач английского посольства в Петербурге писал в своем дневнике в 1826 г., насколько он поражен тем, что по следам восстания декабристов в России казнено всего пятеро преступников, он наглядно отразил понятия своих соотечественников о соразмерности преступления и кары. У нас, добавил он, по делу о военном мятеже такого размаха было бы казнено, вероятно, тысячи три человек.
Так смотрели на вещи повсюду в Европе. В Дании в 1800 году был принят закон, предусматривавший смертную казнь для всякого, кто «хотя бы советовал» отменить неограниченную форму правления. И вечную каторгу тому, кто осмелился порицать действия правительства. Королевство Неаполитанское в конце XVIII века расправилось со всем предположительно революционным, были казнены многие тысячи людей. Современники писали про лес виселиц.

А теперь возьмем самый древний свод нашего права, «Русскую правду», он вообще не предусматривает смертную казнь! Из «Повести временных лет» мы знаем, что Владимир Святославич пытался в 996 г. ввести смертную казнь для разбойников. Сделал он это по совету византийских епископов (т.е. по западному наущению), но вскоре был вынужден отказаться от несвойственных Руси жестоких наказаний.
Впервые понятие смертной казни появляется у нас на пороге XV века в Уставной Двинской грамоте (за третью кражу) и в Псковской судной грамоте (за измену, кражу из церкви, поджог, конокрадство и троекратную кражу в посаде). То есть, первые века нашей государственности прошли без смертной казни, мы жили без нее едва ли не дольше, чем с ней. Понятно и то, почему данная новация проникла сперва во Псков, который неспроста имел немецкий вариант своего имени (Плескау). Псков был, благодаря соседству с землями Тевтонского и Ливонского Орденов, в достаточной мере (не менее, чем Карпатская Русь или Литовская Русь) связан с Западной Европой. Новшество постепенно привилось. Но даже в пору Смуты смертная казнь не стала, как кто-то может подумать, привычной мерой наказания. Земский собор Первого ополчения 1611 года запрещает назначать смертную казнь «без земского и всей Земли приговору», т.е. без согласия Земского собора.
Одна из самых ужасных казней нашего Смутного времени — повешение юного сына Марины Мнишек. Один новейший автор (не хочу делать ему рекламу) называет это «неслыханным среди христианских народов деянием». Не будь его познания так бедны, он мог припомнить хотя бы историю гибели двух малолетних сыновей английского короля Эдварда IV, тайно удавить которых, едва они осиротели, велел их родной дядя, герцог Ричард Глостер. После этого он со спокойным сердцем короновался в качестве Ричарда III и прославился еще множеством убийств, а два детских скелета были позже найдены в одном из казематов Тауэра.

Но вернемся к России. Уложение 1649 года предусматривает смертную казнь уже в 63 случаях — много, но все еще бесконечно меньше, чем в Европе. Перебежавший вскоре в Швецию подъячий Котошихин уверял, что в Москве многих казнили за подделку монеты. Но не символично ли, что сам Котошихин закончил свою жизнь от руки шведского палача?
Долгая поездка по Западной Европе в 1697-98 гг. произвела на внимательного и пытливого Петра Первого большое впечатление. Среди прочего он решил, что материальный прогресс посещенных им стран как-то связан с жестокостью тамошних законов и нравов и сделал соответствующие выводы. Совсем не случайность, что самая жестокая и массовая казнь его царствования, казнь 201 мятежного стрельца 30 сентября 1698 года в Москве, произошла сразу после возвращения молодого царя из его 17-месячной европейской поездки.
Однако бороться с устоявшейся системой ценностей — дело чрезвычайно трудное. По числу казней Россия даже при Петре и отдаленно не приблизилась к странам, служивших ему идеалом, а после его смерти этот вид наказания резко пошел на убыль. Середина XVIII века отмечена фактической отменой смертной казни.
В 1764 году оказалось, что некому исполнить приговор в отношении Василия Мировича. За двадцать лет без казней профессия палача попросту исчезла. Не сильно процветала эта профессия в России и в дальнейшем.

Следующий век отмечен в России дальнейшим смягчением нравов. Не в том смысле, что преступников безоглядно миловали, совсем нет. Становилось меньше поводов наказывать и миловать. В 1907 году в Москве вышел коллективный труд «Против смертной казни». Среди его авторов были Лев Толстой, Бердяев, Розанов, Набоков-старший, Томаш Масарик и другие известные писатели, правоведы и историки. Клеймя жестокость царской власти, они приводят полный, точный и поименный список казненных в России в течение 81 года между восстанием декабристов и 1906 годом. За это время было казнено 2445 человек, т.е. совершалось 30 казней в год. Эту цифру, правда, увеличивают два польских восстания 1830 и 1863 гг. и начало революции 1905-1907 гг. Если же брать мирное время, получится 19 казней в год. На всю огромную Россию! О чем говорит эта цифра с учетом того, что в течение всего этого периода смертная казнь за умышленное убийство применялась неукоснительно? Она говорит о том, что сами убийства случались крайне редко. (Кстати, в очень буйных народах тогда числились финны, они чаще кавказцев пускали в ход свои знаменитые «финки».)
Еще в XIX веке смертоубийство, даже присутствуя в реальной жизни, оставалось чем-то очень страшным и неприемлемым в понятиях простого народа. В старинных судебниках присутствует очень выразительное, вызывавшее ужас понятие «душегубство». Не хочу сказать, что в XIX веке царили буколические нравы — была бытовая преступность, был разбой и, конечно же, убийства. Вопрос в том, много ли их было, насколько легко преступник мог отважиться на подобное преступление. Я сам слышал (в 1971 году, в Иркутске), как старый профессор-геолог Николай Александрович Флоренсов рассказывал, со слов своего отца, про поездки бедных людей «на золоте». В начале 1890-х годов его отец, тогда юноша, дважды ездил «на золоте» из Иркутска через пол-Сибири один раз в Челябинск, другой — в Тюмень (дальше в европейскую Россию в обоих случаях можно было ехать по железной дороге). О чем речь? В Иркутске была лаборатория, куда свозили золотой песок сибирских приисков, и там это золото превращали в слитки. Зимой годовую продукцию лаборатории на санях, обозом, везли до железной дороги. И малоимущие ехали на ящиках с золотом, это был для них бесплатный попутный транспорт! Ехал, конечно, экспедитор и сопровождающие казаки — кажется, двое. Сейчас даже трудно себе сегодня такое представить. И это при тех суровых нравах на сибирских дорогах, о которых повествует, например, Короленко! Видимо, они были суровы до известного предела. Присутствие безоружных пассажиров защищало надежнее вооруженной охраны. Большая шайка легко бы перебила всех, но, видимо, даже для разбойников существовали какие-то табу, их злодейство не могло перейти известный предел, они не отваживались пролить невинную кровь. Не знаю, есть ли такое понятие в других языках, «невинная кровь». Хочется верить, что есть.
Сравнительно редки в России были половые преступления. И по самоубийствам Россия была на одном из последних мест в мире. Самоубийство потрясало людей — помните некрасовское: «ах, беда приключилась ужасная, мы такой не слыхали вовек». Это, кстати, один из самых точных признаков духовного здоровья нации.

(Характерно, что народ ясно осознавал эту свою особенность. Россия, несмотря на некоторую эрозию религиозного чувства, все равно до конца оставалась страной глубоко верующей, неспроста избравшей когда-то своим нравственным идеалом святость, Святую Русь. Но с высоты и падать больнее.)
Редкость убийств лучше любых объяснений показывает нам нравственный облик народа. Этот облик отчетливо проявляется еще в одной важной подробности.
Выше уже шла речь о том, каким важным общественным развлечением и зрелищем были в Западной Европе публичные казни. Во Франции эту традицию прервала лишь Вторая мировая война. В ряде эмигрантских воспоминаний и дневников можно встретить (под 1932 годом) возмущение по поводу того, что знакомый N отправился поглазеть на казнь Павла Горгулова, убийцы французского президента Думера. Последним прилюдно казненным в Париже стал в 1939 году некто Вейдман.
Конечно, и в России казни собирали зрителей. Например, казни Разина, Пугачева, и это не должно удивлять. Сами эти фигуры потрясали и завораживали воображение. А если не Пугачева? Датчанин капитан Педер фон Хавен, посетивший Петербург в 1736 году, писал, что в столице «смертную казнь обставляют не так церемонно, как у нас (т.е. в Дании — А.Г.) или где-либо еще. Преступника сопровождают к месту казни капрал с пятью-шестью солдатами, священник с двумя маленькими, одетыми в белое мальчиками, несущими по кадилу, а также лишь несколько старых женщин и детей, желающих поглядеть на сие действо. У нас похороны какого-нибудь доброго горожанина часто привлекают большее внимание, нежели в России казнь величайшего преступника».

Другое свидетельство. В день казни братьев Грузиновых в Черкасске, 27 октября 1800 г. полиция обходила дома обывателей и выгоняла всех жителей на Сенной рынок, где состоялась казнь8. Характерно и то, что в момент казни (чьей бы то ни было) русский люд снимал головные уборы, многие отворачивались и закрывали глаза. И еще одна важная подробность. После казни Пугачева собравшиеся не стали досматривать продолжение экзекуции — кнутование его сообщников. «Народ начал тогда тотчас расходиться» — читаем мы у мемуариста Андрея Болотова, свидетеля «редкого и необыкновенного у нас [! — А.Г.] зрелища»9.
Так ведут себя люди, которым отвратительно все жестокое, даже если они не сомневаются в заслуженности кары.
Парижане времен Французской революции вели себя иначе. Согласно «Chronique de Paris» (ее цитирует упомянутый выше Мишель Фуко) «при первом применении гильотины народ жаловался, что ничего не видно, и громко требовал: верните нам виселицы!».
В этих двух типах поведения отражаются какие-то глубинные, ведущие свое начало в древних временах, этнопсихологические различия. (Сегодня они затихают: всемирная культурная революция ХХ века сильно сгладила различия между народами.)
Чтобы изменить русское отношение к смертной казни потребовалось полное крушение всего внутреннего мира нашего народа, произошедшее в 1917 году. Миллионы солдат восприняли отречение царя как разрешение их от воинской присяги, которую они принесли царю, Богу и отечеству. Думские мудрецы, которые советовали царю отречься, не учли элементарную вещь. Простой народ воспринимал присягу как страшную клятву, нарушить которую означало попасть в ад. Отречение царя солдаты восприняли как освобождение их от клятвы и перед царем, и перед Богом, и перед отечеством, как разрешение делать все, что угодно.

Суровым аргументом в руках тех, кто утверждает, что в России
«никогда не ценили человеческую жизнь», давно стало утверждение:
«Петербург стоит на костях». Впервые оно было пущено шведами в середине XVIII века (еще бы — это у них отняли устье Невы, это шведские пленные прорубали первые просеки будущих улиц), воспроизведено бесчисленное число раз — главным образом, жалостливыми отечественными авторами. Но и европейскими, конечно, тоже — французский писатель Люк Дюртен, один из многих, писал в своей книге об СССР 1927 года («Иная Европа»): «Возведение этого города из камня унесло больше человеческих жизней, чем земляные работы в Версале… Город стоит на костях — на болоте, где царь Петр похоронил 150 тысяч рабочих». Город на костях — это то, что знает каждый, не так ли? Правда, доказательств этой «общеизвестной истины» никто никогда не представил, и первая же проверка (А.М. Буровский, «Петербург как географический феномен», СПб, 2003) показала: город на костях — полный вымысел, решительно ничем и нигде не подтвержденный.

Такой же, как «потемкинские деревни».
Миф о них развенчал покойный академик А.М. Панченко. Это не совсем по теме данной главы, но читатель простит. Басня о «потемкинских деревнях», как и многое в западных наездах на Россию, — порождение простой человеческой зависти. В 1787 году Екатерина II показывала австрийскому императору Иосифу, польскому королю Станиславу Понятовскому и иностранным послам свои новые причерноморские земли и Крым. Гостей потрясли приобретения России, особенно на фоне неудач Австрии в турецких делах и плачевного состояния Польши. Потряс и размах строительства в Херсоне, Николаеве, Севастополе, особенно верфи, со стапелей которых в присутствии гостей были спущены первые корабли. Прошли годы, как вдруг участник путешествия Гельбиг (бывший в 1787 году послом Саксонии при русском дворе) написал, что селения по Днепру были декорациями, которые перевозили по ночам на новое место, а скот перегоняли. Технически это было бы невозможно, но просвещенная публика в таких вещах не сильна. Детский восторг, охвативший Европу, не поддается описанию. Какая психологическая компенсация! У стиснутых своей географией стран появилась возможность сказать себе: все русские победы, приобретения, крепости, корабли, вся Новороссия — это просто намалевано на холсте, ура!
Мистификация о «потемкинских деревнях», возможно, самая успешная в мировой истории. После Гельбига прошло двести лет, но вот заголовки переводных статей о России, которые я единовременно нашел на сайте ИноСМИ.Ру:
«Политика потемкинских деревень в России» (Christian Science Monitor); «Нераспространение по-русски — потемкинская деревня» (National Review); «Потемкин свободного рынка» (The Wall Street Journal); «Экономический рост потемкинского пошиба» (Welt am Sonntag); «Потемкинский валовой внутренний продукт» (The Wall Street Journal); «Потемкинские выборы» (Christian Science Monitor); «Потемкинская демократия» (The Washington Post); «Потемкинская Россия» (Le Monde); «Григорий Явлинский: Россия построила потемкинскую деревню» (Die Welt); «Елена Боннер: Владимир Потемкин» (The Wall Street Journal).
Поражают не штампы мышления (что делать, это встроенное свойство западной, да и любой другой, журналистики), поражает сила страсти. Живучесть нелепицы о «потемкинских деревнях» — факт западной, а не русской истории. Такое неравнодушие Запада к России очень напоминает отношение мальчика, дергающего девочку за косу, чтобы она обратила на него внимание, признала, что он лучше всех, и полюбила.
--------------------------------------------------------------------------------
1 Во времена палача Деррика или вскоре после него в английских портах появились поворотные подъемные краны. В Англии их сразу стали называть «деррик-кранами», потом это название, но уже без всякого висельного подтекста, привилось и в других местах, включая Россию.

2 Но сегодняшний англичанин отважно пишет о России(!) следующее: «Жестокость в этом евроазиатском обществе всегда была нормой жизни». Дальше не менее интересно: «Европейское правило о том, что 98% людей избирают свою правящую элиту противоречит русскому, все еще азиатскому, в широком смысле, пониманию» (TheGuardian, 31.07.2006).

Девяносто восемь процентов, подумать только. Т.е., долженствующее и идеальное, вполне в традициях соцреализма, объявляется сущим. Учитесь и мотайте на ус.

3 Дэвис, Норманн. История Европы. — М., 2004. С. 21.

4 Сейчас это доказывают все упорнее, но нравственные оценки, данные царю высшими духовными авторитетами своего времени, никто опровергнуть не в силах. Когда началась опричнина, митрополит Афанасий, не желая освящать своим именем происходящее, удалился в мае 1566 г. в монастырь. Царь уже сделал было митрополитом казанского архиепископа Германа (Полева), но тот не проявил никакой благодарности, а наоборот — в беседе с царем объявил, что того ждет страшный суд, призывал прекратить расправы. «Еще и на митрополию не возведен, а уже связывает меня неволею», сказал Иван и остановил интронизацию. Новым митрополитом согласился стать на условии прекращения казней игумен Соловецкого монастыря Филипп (Колычев), возведенный в сан 27 июля 1566 г. Ровно через год казни возобновились. Митрополит пытался влиять на царя без огласки, но тщетно. Тогда, в марте 1568 г., в воскресный день в Успенском соборе Кремля Филипп всенародно обличил Ивана и трижды подряд отказал ему в благословении. Унижение царя было неслыханным. 8 месяцев спустя царь добился того, чтобы церковный собор низложил Филиппа за «волшебство» и другие выдуманные грехи и присудил к ссылке. Через год в Тверской Отрочь монастырь, к Филиппу за благословением пришел главный опричник Малюта Скуратов. Святитель ему отказал и был Скуратовым в гневе задушен. Духовный авторитет Афанасия, Германа и Филиппа — более, чем достаточное основание для сложившегося в России отношения к Ивану Грозному, а Филипп, канонизированный в 1661 году, при царе Алексее Михайловиче, может рассматриваться как святой покровитель российских прав и свобод.

5 Плавинская Н.Ю. Вандея. // Новая и новейшая история. № 6, 1993.

6 Слово «Вандея» уже тогда употреблялось для обозначения контрреволюционного края и контрреволюции вообще. Собственно же департамент Вандея — лишь один из центров роялистского восстания и последовавших расправ. На самом деле, эти события охватили девять департаментов северо-запада Франции.

7 Энциклопедический словарь Русского библиографического института Гранат. Т. 39. — М., б.г. [1934]. Стб. 583.

8 Анисимов Е.В. Народ у эшафота. // Звезда. № 11, 1998.

9 И то, о чем умалчивали советские школьные учебники: «Помилованные мятежники были на другой день казней приведены пред Грановитую палату. Им объявили прощение и при всем народе сняли с них оковы… В конце 1775 года [Пугачев был казнен 10 января 1775 года — А.Г.] обнародовано было общее прощение и повелено все дело предать вечному забвению» («История Пугачева» Пушкина). Была ли на памяти человечества более милосердная страна?

Отрывок из книги "Традиции свободы и собственности в России" (М.: 2007)

По материалам Русской зарубежной газеты

Спасибо, Ненец, хорошая статья. Я помню, когда посмотрел фильм про Уильяма Уоллеса, заинтересовался его казнью и поискал в сети, правда ли в Англии казни были столь жестоки. С немалым удивлением выяснил, что кионошники еще изрядно смягчили ход самой казни. Которая на самом деле продолжалась много часов, с медленным выниманием кишок, а не десять минут, как в кино показано.

Да не за что. Вот и упомянутая книШка Буровского переиздана:
--------------------------------------------------------------------------
http://www.ozon.ru/context/detail/id/4793355/
Андрей Буровский Величие и проклятие Петербурга
Серия: Вся правда о России
Издательства: Яуза, Эксмо, 2009 г.
Твердый переплет, 352 стр.
ISBN 978-5-699-37843-2
Тираж: 4000 экз.
Формат: 84x108/32
142 руб 10%

От издателя
За что этот город так не любили коммунисты, лишившие его имени и столичного статуса? Почему Гитлер собирался стереть его с лица земли? Правда ли, что он "построен на костях" и "проклят от рождения"? И сбудется ли давнее пророчество, что "месту сему быть пусту"?
Петербург - Петроград - Ленинград - Петербург. Обожаемый и ненавистный, ошеломляюще красивый и пугающе уродливый, имперский, мистический, сакральный, непостижимый, "колыбель русской свободы" и "родина трех революций", трижды менявший имя, за три века своей истории повидавший и переживший столько, что хватило бы на три тысячелетия...
Подлинная история самого европейского, загадочного и феноменального города России - в новой книге самого скандального историка, в очередной раз подтвердившего свою репутацию главного "возмутителя спокойствия".

Цитата :

Еще в 1819 году в Англии оставалось 225 преступлений и проступков, каравшихся виселицей.
Когда врач английского посольства в Петербурге писал в своем дневнике в 1826 г., насколько он поражен тем, что по следам восстания декабристов в России казнено всего пятеро преступников, он наглядно отразил понятия своих соотечественников о соразмерности преступления и кары. У нас, добавил он, по делу о военном мятеже такого размаха было бы казнено, вероятно, тысячи три человек.

+100!

Цитата :

Следующий век отмечен в России дальнейшим смягчением нравов. Не в том смысле, что преступников безоглядно миловали, совсем нет. Становилось меньше поводов наказывать и миловать. В 1907 году в Москве вышел коллективный труд «Против смертной казни». Среди его авторов были Лев Толстой, Бердяев, Розанов, Набоков-старший, Томаш Масарик и другие известные писатели, правоведы и историки. Клеймя жестокость царской власти, они приводят полный, точный и поименный список казненных в России в течение 81 года между восстанием декабристов и 1906 годом. За это время было казнено 2445 человек, т.е. совершалось 30 казней в год. Эту цифру, правда, увеличивают два польских восстания 1830 и 1863 гг. и начало революции 1905-1907 гг. Если же брать мирное время, получится 19 казней в год. На всю огромную Россию! О чем говорит эта цифра с учетом того, что в течение всего этого периода смертная казнь за умышленное убийство применялась неукоснительно? Она говорит о том, что сами убийства случались крайне редко.

Не-а... Это говорит о том, что убийства крайне редко наказывались смертью. Обычным наказанием за такого рода проступки была каторга (см. "Записки из мертвого дома" Ф.М.Достоевского).

Цитата :

В начале 1890-х годов его отец, тогда юноша, дважды ездил «на золоте» из Иркутска через пол-Сибири один раз в Челябинск, другой — в Тюмень (дальше в европейскую Россию в обоих случаях можно было ехать по железной дороге). О чем речь? В Иркутске была лаборатория, куда свозили золотой песок сибирских приисков, и там это золото превращали в слитки. Зимой годовую продукцию лаборатории на санях, обозом, везли до железной дороги. И малоимущие ехали на ящиках с золотом, это был для них бесплатный попутный транспорт! Ехал, конечно, экспедитор и сопровождающие казаки — кажется, двое. Сейчас даже трудно себе сегодня такое представить. И это при тех суровых нравах на сибирских дорогах, о которых повествует, например, Короленко! Видимо, они были суровы до известного предела. Присутствие безоружных пассажиров защищало надежнее вооруженной охраны. Большая шайка легко бы перебила всех, но, видимо, даже для разбойников существовали какие-то табу, их злодейство не могло перейти известный предел, они не отваживались пролить невинную кровь.

Извините, но это бред.
Сколько таких "ящиков с золотом" могло набраться в Иркутске за ОДНУ ЗИМУ?
Сдается мне, что никак не больше десятка.
Для их охраны экспедитора и пары казаков было довольно.
И уж точно никто бы не стал позволять малоимущим "ехать на ящиках".
Потому как сопрут не дай Бог, слиточек-то...
Сдается мне, что отсутствие нападений на такие "золотые поезда" объясняется более прозаическими причинами - напасть на идущий поезд довольно трудно чисто технически - для такого предприятия потребуется хорошо организованная шайка в десятка два человек (одни пути разбирают, другие поезд штурмуют, третьи наготове с подводами стоят, потом все грузят, потом организовано отходят...)

Не, подготовка такое предприятие в безлюдной местности - дело, которое незамеченным (а значит - и безнаказанным) не останется.
А уж идти на такое дело при обилии потенциальныхсвидетелей (среди которых, кстати, наверняка были еще и вооруженные сотрудники полиции) - это уж совсем безумие.

Лаврентий Б. пишет:

... Извините, но это бред.

Вздор... бред... что дальше ждет нас, "честных контрабандистов"?!?

http://forum-msk.org/material/society/3386916.html ФОРУМ.мск 17.06.2010
Юрий Мухин 3010 веников
Хотя я уже писал об этом не один раз, но не лишне будет и напомнить.
На первом суде по защите чести и достоинства Сталина, в своем выступлении сказал, что в 1941 году на нас напала не Германия, как сегодня упорно говорят, а под руководством Германии вся «вшивая Европа». Так от слова «вшивая», Резник и остальная компания клеветников загомонили и стали тыкать в меня пальцами, как в ненормального, - а как же, Европу обидел! А что я сказал не так? К зиме 1941-1942 года немцы понесли тяжелейшие потери под Ленинградом, была практически разгромлена 1-я танковая армия Клейста, окружен и уничтожен 34-й пехотный корпус немцев под Ельцом, ну, и Московская битва, за которую Гитлер выгнал из армии до сотни немецких генералов. И, тем не менее, у немцев в госпиталях число тифозных больных было сравнимо с числом раненых. Так вшивая была Европа или нет?
Когда поражаешься средневековым творениям зодчества в Западной Европе - а это первое, что бросается в глаза, - невольно приходит мысль, что, начиная с античных веков, в Европе должно было быть огромное количество людей, которые профессионально, то есть круглый год и всю жизнь, занимались строительством, инженерным делом, ваянием и живописью. Следовательно, уже в те времена там должна была быть такая производительность труда на селе, такая товарность сельского хозяйства, которая бы позволяла государству иметь и кормить значительное количество людей, профессионально двигающих прогресс во всех областях знаний и экономики. Возникает вопрос - а почему в России было так мало этих людей?
Ответы просты. Во-первых, конечно, товарность сельского хозяйства была очень низка, ведь даже самые южные земли Московии были гораздо севернее всех земель Германии, Франции, Италии и т.д. Но не это главное.
Известно, к примеру, что чума в средние века унесла в Европе 25 миллионов человек, эпидемии других болезней в Европе тоже без последствий не заканчивались. А вот русские летописи сообщают, что в 1571 году в России отдало богу душу сразу 800 тысяч человек. Тоже эпидемия? Можно и так сказать, только звалась эта эпидемия «крымский хан Давлет-Гирей». Можно считать эти потери преувеличением, но летописи дают такие подробности его набега. Хоронить мертвых не было ни сил, ни возможностей, трупы сбрасывали в реку, «Москва-река мертвых не пронесла: нарочно поставлены были люди спускать трупы вниз по реке; хоронили только тех, у которых были приятели».
Какие реки, протекающие через столицы западных государств, видели подобное? Сена, Темза, Потомак?
Отсутствие естественных защитных рубежей в виде морей или гор делали Россию весьма соблазнительной для набега.
Ключевский подсчитал, что с 1228 по 1462 год, за период, когда формировался великорусский народ, Русь вынесла 160 внешних войн. Только внешних. В шестнадцатом веке она 43 года воюет с Речью Посполитой, Ливонским орденом и Швецией, одновременно защищаясь от набегов татар. В семнадцатом веке Россия воюет 48 лет! В восемнадцатом веке Россия воюет 56 лет! Жестокие войны, подавляющее число которых было направлено на уничтожение русских, стали правилом, жизнью России, а мир... мир - исключением из правила.
Поэтому, даже те небольшие излишки, что крестьянин мог оторвать от своей семьи, шли в первую очередь на прокорм армии и на обеспечение вооружения для нее. Россия абсолютно объективно не имела излишков сельскохозяйственной продукции, чтобы кормить инженеров, ученых, ваятелей и прочих. Имея высокую политическую культуру, она резко отставала от других стран в области культуры технической, научной, развлекательной.
И я совершенно спокойно отношусь к тому, что Россия испокон веков завозила передовые техники и технологии, и у меня ничего нет, кроме благодарности, тем нашим русским предкам, скажем, немецкого происхождения, которые внедряли эти технологии и новшества в жизнь, добившись, к примеру, высочайшего качества уральской стали.
Но меня крайне раздражает, когда нас начинают учить личной гигиене и попрекать нашим отставанием в этом от Запада. Скажем, попрекают тем, что мы до сих пор в раковинах импортной сантехники тут же отрываем и выбрасываем пробки, которым эти раковины нужно заткнуть, набрать в них воды и этой водой мыться. Да наши предки с незапамятных времен изобрели рукомойник и моются проточной водой! И мы обмылками мыться не будем!

Википедия сообщает: «В средневековой Западной Европе весь мусор, пищевые отходы и фекалии горожане выбрасывали прямо на улицы; узкие и кривые, они были недоступны для лучей солнца. В дождливую погоду улицы превращались в непроходимые болота, а в жаркий день в городе было трудно дышать из-за едкой и зловонной пыли. Вот что говорит Альберти о Сиене, которая «много теряет ... из-за отсутствия клоак. Именно поэтому весь город издаёт зловоние не только в первую и последнюю ночную стражу, когда сосуды с накопившимися нечистотами выливаются в окна, но и в другие часы бывает отвратителен и сильно загрязнён». Понятно, что в таких условиях повальные болезни не прекращались, а во время эпидемий чумы, холеры и оспы именно в городах была самая высокая смертность».

Так вот, наши летописи и старые авторы о таком не сообщают. Да, грязи и у нас на улицах было полно, но это была грязь земли, а не дерьма. И ночные горшки мы не изобретали, поскольку с незапамятных времен изобрели нужники. А на королевских приемах в залах Лувра кавалеры мочились в горшки, подносимые слугами, а по большой нужде ходили в темные углы залов (потом утром слуги это «золото» выгребали), посему гобелены Лувра до сих пор этим «золотом» воняют.
И вообще, французские короли гордились, что мылись два раза в жизни: когда их обмывали после рождения, и когда обмывали перед тем, как в гроб класть. Французы духи изобрели, чтобы телесную вонь перебить, а русские - бани, и мылись в них со сменой белья еженедельно даже крестьяне. Европейцы, видишь ли, умные были и знали, что слой грязи на теле мешает хоботку вши до кожи добраться, а мы, глупые, знали, что в жаре горячей парной не только вши, но и их яйца (гниды) дохнут.
Недавно по радио услышал, что когда королева Англии Елизавета I начала еженедельно мыться, на нее вся Англия смотрела, как на сумасшедшую, помешавшуюся на чистоте. И вспомнил, что написал историк И. Забелин, изучивший быт русских царей и великих князей.

«Из опочивальной ближе всего перейти в мыленку, которую в наше время заменила ванна. Мыленка в древних царских хоромах помещалась или в подклетах или в одном ярусе с жилыми комнатами, отделяясь от них небольшим переходом и даже одними только сенями.
...Внутреннее устройство мыленки было таково: в углу стояла большая изразчатая печь с каменкою, или каменищею, наполненною «полевым круглым серым каменьем», крупным, который назывался спарником, н мелким, который назывался конопляным. Камень раскаливался посредством топки внизу каменки. И каменка, и эта топка закрывались железными заслонами. От печи по стене до другого угла, устраивался полок с несколькими широкими ступенями для входа, как и в теперешних банях. Далее по стенам до самой двери тянулись обычные лавки. Мыленка освещалась двумя или тремя красными окнами с слюдяными оконницами, а место на полке - волоковыми.
...Когда мыльня топилась, т. е. изготовлялась для мытья, то посреди нее ставили две липовые площадки (род чанов или кадей ушата в четыре), из которых в одной держали горячую, в другой - холодную воду. Воду носили в липовых изварах (род небольших ушатцев, или бадей), в ведрах и в шайках, наливали медными лужеными ковшами и кунганами, щелок (заменитель мыла до его изобретения -Ю.М.) держали в медных же луженых"тазах. Квас, которым обливались, когда начинали париться, держали в туезах - больших берестяных бураках. Иногда квасом же поддавали пару, т. е. лили его в каменку на раскаленный камень спорник. Нередко для того же употреблялось и ячное пиво. Мылись большею частью на свежем душистом сене, которое покрывали, для удобства, полотном и даже набивали им подушку и тюфяки. Кроме того, на лавках, на полках и в других местах мыленки клались пучки душистых, полезных для здоровья трав и цветов, а на полу разбрасывался мелко нарубленный кустарник - можжевельник, что все вместе издавало весьма приятный запах. В течение 1699 г. в царские мыленки отпущено было с подмосковных лугов сена мягкого шестнадцать копен мерных с полукопною. Веники составляли также одну из самых необходимых вещей в мыленках: поэтому на всех крестьян подмосковных волостей положен был оброк вениками. В течение года обязывались доставить про царский обиход: крестьяне Гвоздинской волости 320 веников, Гуслицкой 500, Селянской 320, Гжельской 500, Загарской 320, Раменской 170, Куньевской 750, села Новорожественного 130; всего 3010 веников. Впрочем, не всегда этот оброк поставлялся натурою: крестьяне нередко платили мовным истопникам, вместо веников, деньгами, по 23 алтына 2 деньги за сотню.
...В ночное время мыленка и мовные сени освещались слюдяными фонарями. Для стока из мыленки ненужной воды проводились желоба, а если мыльня находилась в верхнем этаже хором, то пол в ней и по стенам до лавок выстилали свинцовыми досками (старое название и для металлических листов - Ю.М.), которые по швам спаивались».

Вот мне и хочется сказать западным доброжелателям - спасибо, конечно, вам за заботу, но если бы ваши короли, для того, чтобы помыться, расходовали 4000 веников в год, то тогда можно было бы слушать и ваши советы по гигиене, а так - не надо. Сами как-нибудь...

http://www.mos-edu.ru/book/poltava/10.php История России. Полтава
...
Военный совет закончился к четырем часам пополудни. После этого в монастырь был вызван генерал-квартирмейстер армии, полковник Аксель Юлленкрук. В сенях его встретил Реншёльд, который повел его дальше, в келью короля, где монарх лежал в постели. Фельдмаршал объявил о решении перейти в атаку и приказал Юлленкруку разделить пехоту на четыре маршевые колонны. Потом Юлленкрук получил от Реншёльда ordre de bataille — план, который показывал расстановку частей в будущем сражении. Юлленкрук мгновение постоял молча у постели короля. Грубый фельдмаршал, повысив голос, спросил, понимает ли он, как выполнить задание, но король немного раздраженно перебил его:

Цитата :

«Да-да, Реншёльд, он все знает».

Именно Реншёльд вместо прикованного к носилкам короля должен был быть главнокомандующим в сражении. На его плечах лежала огромная ответственность, он знал это и реагировал на ее гнет привередливостью, мрачностью и нервозностью.

Карл Густаф Реншёльд был бесцветный блондин с повелительной внешностью: заостренный нос, маленький рот и холодный взгляд. Умелый и бывалый военный, сурово и усердно служащий королю и короне, сдержанный, сильный, холерического темперамента. По отношению к сослуживцам и подчиненным выказывал недружелюбное высокомерие. Пятидесяти семи лет, родом из Штральзунда в шведской Передней Померании, где его отец был членом государственного суда. Учился в Грайфсвальде и Лунде, но скоро выбрал путь меча. Во время Сконской войны в 70-е годы XVII века с полнотой проявил способность командовать и бесстрашие в бою. По службе продвигался быстро. Подполковником стал в 26 лет. Он был в высшей степени компетентен как полководец. Пожалуй, его самым большим подвигом на сегодняшний день была великая победа под Фрауштадтом зимой 1706 года, когда единственный корпус под его началом практически уничтожил небольшое саксонско-русское войско. В этой битве Реншёльд ясно показал свою силу как полководца. При этом же случае он показал также и кое-что другое: жесткую и холодную беспардонность, граничащую с жестокостью. А именно, после битвы отдал приказ казнить всех взятых в плен русских. В заключительных фазах сражений вражеские солдаты, которые еще стояли на ногах, бросали оружие, обнажали головы и взывали о прощении. Саксонских солдат щадили, но русским не приходилось ждать никакой милости. Реншёльд приказал поставить шведские отряды кольцом, внутри которого собрали всех взятых в плен русских. Один очевидец рассказывает, как потом около 500 пленных

Цитата :

«тут же без всякой пощады были в этом кругу застрелены и заколоты, так что они падали друг на друга, как овцы на бойне».

Трупы лежали в три слоя, размочаленные шведскими штыками. Часть объятых ужасом русских, пытаясь избежать такой судьбы, выворачивали свои мундиры наизнанку, красной подкладкой наружу, чтобы таким образом сойти за саксонцев. Но их хитрость была разгадана. Другой участник сражения рассказывает:

Цитата :

«Узнавши, что они русские, генерал Реншёльд велел вывести их перед строем и каждому прострелить голову; воистину жалостное зрелище!»

Это была необычная и отвратительная акция. Хотя обе стороны неоднократно оказывалась способными, явно не терзаясь муками совести, убивать беззащитных пленных, больных и раненых, бойне при Фрауштадте не было равных в те времена, как по масштабам, так и потому, что совершалась она с холодным расчетом. Без сомнения, можно предположить особую жгучую неприязнь, направленную именно против русских, неприязнь, которая уже в те времена имела исторические корни. И все же, по всей вероятности, зверский приказ Реншёльда не был отдан в состоянии аффекта, а был, напротив, глубоко продуман. Таким образом он избавлялся от толпы обременительных пленных, которые, в отличие от саксонцев, имели мало цены как перевербованные ратники в собственном войске. В то же время Реншёльд хотел на судьбе этих несчастных русских преподать урок другим, сделать ее устрашающим примером.
...

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Битва при Фрауштадте (в настоящее время — Всхова — город в Польше, польск. Wschowa, нем. Fraustadt) — сражение Великой Северной войны, в котором саксонско-русское войско потерпело тяжелое поражение. Битва при Фрауштадте особо примечательна тем, что около 4 тысяч русских солдат, сдавшихся в плен, были варварски убиты шведами после сражения....
Не дав саксонцам прийти в себя, Реншильд первым атаковал противника. Шведская кавалерия ударила на фланги противника, Вестманландский и Вестерботтенский пехотные полки в центре опрокинули французских гренадеров, батальон полка Дрост-Рейбниц и саксонскую гвардию, захватив 12 орудий. В это время французский полк де Мартиньера и швейцарский полк де Маллерака перешли на сторону шведов и атаковали саксонскую пехоту, а шведская кавалерия обошла саксонцев и ударила в тыл армии противника. После 45 минут боя саксонская армия обратилась в бегство[8]. Но левый фланг, который занимал русский корпус, устоял. Шведы сосредоточили на русских огонь захваченной у саксонцев артиллерии[8].
В результате бегства саксонцев русский корпус оказался в окружении. С фронта их атаковали Нёрке-Вермландский, Крунубергский пехотные полки и Нюрландский кавалерийский полк. С тыла полк лейб-драгун и драгуны Крассау[9]. Полковник фон дер Гольц, бросив своих солдат, бежал и сдался шведам, но русский корпус продолжал оказывать сопротивление противнику. Полковник Самуил Ренцель принял на себя командование. К русским примкнули некоторые солдаты из бежавших саксонских полков. Дважды русские под командой Ренцеля выбивали Нёрке-Вермландский полк из Нидер-Рорсдорфа и дважды отступали. К ночи полковник Ренцель смог прорвать блокаду и вывести 1920 человек из окружения[3].
Как сообщал Ренцель: «неприятель с фурией ударил в наш фрунт. Россияне мужественно приняли оного. Российские четыре полка да гренадерский батальон, которые стояли в первой линии, мест своих не уступили. Все на том месте побиты, и осталось малое число. Також осталось и в задней линии. И собрався шли чрез дефилею у деревни Нидер-Рорсдорф отходом отстреливаясь. Також приключилася от тесноты мешкота великая, кавалерия свейская и инфантерия шли на фрунт и с крыл и с тылу и белым оружием на наш фрунт приступали… Билися сколь мочно. Россияне стояли крепко, мало кто был из них не ранен»[8].
...
В битве при Фрауштадте обнаружилась непонятная, истинно звериная жестокость шведов именно относительно русских. Ведь в этой сборной армии саксонского генерала Шуленбурга, потерпевшей такой разгром, были и саксонцы, и поляки, и даже французы, служившие в саксонской армии, и, наконец, русские. После своей победы (3 февраля 1706 г.) шведская армия брала в плен всех, кто не был убит и не успел бежать. Всех, кроме русских! "Россияне також многие побиты, а которые из солдат взяты были в полон, и с теми неприятель зело немилосердно поступил, по выданному об них прежде королевскому указу, дабы им пардона (или пощады) не давать, и ругателски положа человека по 2 и по 3 один на другого кололи их копьями и багинетами (штыками. — Е. Т.). Таким варварским способом шведы истребили 4 тыс. обезоруженных русских пленных после боя.

— Е. В. Тарле, "Северная война и шведское нашествие на Россию"

http://www.rus-obr.ru/ru-web/14551 Русский Обозреватель 29/10/2011 - 13:58
Автор Русский обозреватель
Основные русофобские мифы рождённые на Западе ещё в годы царской России
Надо отметить, что нынешние русофобские мифы о русских, которые распространены на Западе и поддерживаются частью российской интеллигенции, родились не сейчас, а в весьма давнюю пору. Ещё жителей Древнерусского государства, в той же Византийской империи, называли «скифами», «тавроскифами», «варварами». Эти стереотипы пышным цветом расцвели в период существования царской и императорской России.
Западный мир любил и в то время применять т. н. «двойные стандарты». К примеру, «польский вопрос» всегда рассматривался однобоко, только с точки зрения агрессии русских, расчленения Речи Посполитой, в которой приняла участие Россия. На Западе «забывали» и «забывают» упомянуть, что русско-польские войны начались с того, что ляхи захватили огромные территории Руси, а Москва (потом Петербург) пыталась их вернуть, восстанавливая единство Русской земли. Во времена Екатерины II войны начинались с того, что Петербург требовал у поляков уравнять права православного населения с католиками. Польское руководство, которое поддерживали французы, наотрез отказывалось. Во время же разделов 1772, 1793, 1795 годов, Россия взяла в основном русские области, которые были оккупированы в период раздробления Древнерусского государства. Собственно польские территории захватила Австрия и Пруссия. Но претензии, почему то всегда выдвигают в основном к Российской империи.
Запад не волновали нарушения «прав человека» в отношении русского, православного населения Речи Посполитой. «Польский вопрос» был одним из способов вмешаться во внутренние дела России. Хотя, когда происходили восстания в Ирландии или Индии, это было внутренним делом Англии, а в Индокитае — делом Франции.
Таким же образом на Западе, рассматривали и «восточный вопрос». Войны России с Османской империей называли «агрессией», Петербург обвиняли в «хищнических устремлениях». Хотя во многих случаях Стамбул сам начинал войну. Да и обвинения России были весомы — нарушение прав христианского, славянского населения Османской империи, карательные акции против него. Земли, которые Россия присоединяла к себе в ходе войн с Портой, не были коренной землёй турков-османов, так в XVIII столетии к Российскому государству в основном присоединили территории «Дикого поля» и Крымского ханства.
Понятно, что Россия воевала с Турцией не только из благородных побуждений, она решала свои стратегические задачи: выход в Чёрное море, защищенность южных рубежей, свободный доступ в Средиземное море, укрепление позиций на Балканах и т. д.
Европейцы и сами пользовались слабостью турков и захватывали земли Османской империи — Марокко, Алжир, Тунис, Ливию, Египет, Кипр и т. д. Именно Запад, а не Россия превратили Османскую империю в свою полуколонию, опутав султанов долгами, подчинив себе экономику страны. Именно французы и англичане, а не русские, вооружали турков, обучали их солдат, матросов. Натравливали турков на Россию. Превратили Турцию в инструмент, заточенный на войну с Россией, а не взаимовыгодное сотрудничество.
Основные русофобские мифы
Одной из особенностей Западной цивилизации является русофобия. Хотя в реальности все «чёрные» мифы о России полностью несостоятельны или даже присущи самому Западу. Один из таких мифов — это «прирождённая дикость» («варварство») русских.
Этот миф полностью несостоятелен, для того чтобы понять это достаточно проанализировать всего несколько фактов. В области материальной культуры Россия практически ни в чём не уступала Западному миру, если бы это было иначе, Россия повторила судьбу Индии, или Китая, других цивилизаций, культур планеты, которые подверглись агрессии Запада.
В области нравственности, духовной культуры русские люди были выше западников — это подтверждает факт колонизации русскими окружающего мира. Русские не превращали присоединенные области в кладбища, в отличие от европейцев. Сравните, как шла колонизация Средней Азии русскими и захват Индии британцами. Отношение русских к малым народам и отношение западноевропейцев к инородцам. Когда в Тасмании и Австралии на аборигенов охотились, как на диких зверей, в Северной Америке и Южной Америке индейские племена уничтожались с помощью заражённых оспой одеял, «огненной воды» и оружия. Китайский народ превратили в «наркомана», силой подсадив на опиум.
Можно сравнить поведение русских армий с западными военными силами. Изучите, что творили солдаты «Великой армии» Наполеона в годы Отечественной войны на русской территории и поведение русских во Франции в 1814 году. Действия прусских солдат во Франции в франко-прусскую войну 1870-1871 годов. Поведение гитлеровцев в годы Великой Отечественной войны и дисциплину советских солдат в побеждённой Германии. Вспомните о поведении чудо-богатырей Суворова, матросов Ушакова и действия английских колонизаторов в Индии, когда пленных повстанцев привязывали к пушкам и производили выстрел.
Миф о «заимствовании» русскими культуры Западной Европы. На Западе было принято считать и сейчас многие считают, что русские приняли всю культуру из Европы. Хотя если изучить культуру Древней Руси, Владимирской, Московской, Новгородской Руси то видно, что эта культура самобытна и очень глубока. К примеру, городская культура у славян, русов была развитей и появилась раньше, чем в Западной Европе. Недаром скандинавы называли Русь «страной городов».
Отличный пример можно обнаружить в культуре здоровья, когда Западная Европа периодически становилась «пустыней» из-за различных моров, болезней, Русь этой проблемы не знала, т. к. люди просто регулярно мылись, соблюдали гигиену тела и одежды.
В Древней Руси мы можем обнаружить массу грамотных людей не только в среде знати и духовенства, но среди горожан и даже сельских жителей. Этот факт подтвержден археологическими раскопками. В Европе же даже среди знати грамотных было мало, а простолюдины были поголовно неграмотными.
А касаясь культурного обмена достижениями, этот процесс нельзя назвать удивительным. Европейцы заимствовали с Арабского Востока — университеты, обычай мыться (хоть иногда), цифры, парфюмерию. Многое было перенято из Древнего Рима (к примеру, латынь), Древней Греции (на её культуре было во многом основана эпоха итальянского и европейского Возрождения), Византийской империи. Но после этого европейскую культуру не называют искусственной.
Составной частью мифа о «дикости» русских, является мнение о «русской жестокости». Тут западники любят вспомнить «великого и ужасного» Ивана Грозного, при котором за весь период своего правления, а правил он долго, по оценкам историков было казнено от 3 до 15 тыс. человек. Не обходят вниманием и Петра I c стрелецкими казнями.
Но если пройтись по эпохе то надо отметить, что жестокость тогда была обыденностью. В Европе публичные казни (часто весьма изощренные) были любимым развлечением не только городских низов, но и уважаемых горожан, аристократов, которые приходили на них с семьями, маленькими детьми. Средневековые правители Испании, Англии, Франции уничтожали за своё правление на порядки больше людей, чем Иван IV. Случалось, что в ряде случаев тысячи людей были убиты за несколько дней. Во время знаменитой Варфоломеевской ночи (ночь на 24 августа 1572 года), тысячи гугенотов убили за один день. Когда в Париже давили восстание коммунаров в 1871 году — маршал Мак-Магон казнил 15-30 тыс. человек всего за неделю.
В России смертную казнь отменили при императрице Елизавете Петровне (1741-1761), после этого смертная казнь в России стала делом чрезвычайным, её применяли в ходе чрезвычайных происшествий — вроде военных восстаний, мятежей, когда действовали военно-полевые суды. К примеру, во время подавления восстания Пугачёва, или когда усмирил мятеж «декабристов» — тогда повесили всего 5 человек (! ) и это после военного мятежа. В Западной Европе за такое дело топили и вешали сотнями. В это время в Англии вешали женщин и даже подростков за кражу вещей стоимостью от 5 шиллингов и выше.
Миф о «русском рабстве» и «русском деспотизме». Основа этого мифа — русское крепостное право. Из него затем выводят миф о «рабской душе» русских, которым нужен «барин», «царь». Мол, русские так долго были «рабами» под князями, царями, императорами и генсеками, что и теперь при демократии мечтают о «рабстве», о «хозяине страны». Не могут стать по настоящему «свободными».
Хотя в реальности все эти размышления опрокидывает один факт побед русской армии — рабы не стали бы так воевать. К тому же русское крепостное право, при всех его минусах, нельзя назвать рабством, это была своего рода повинность в условиях постоянного выживания, противостояния с Востоком и Западом. Часто отношения помещика и крестьян были патриархальными, когда дворянин заботился о крестьянах. Не давал им разоряться, спиваться, поддерживал в трудное время и пр. В итоге крестьянство долго было единым целым, не распадаясь на бедняков и богачей-кулаков (мироедов).
Любители обвинить Россию в рабстве не воспоминают того факта, что на Западе ситуация была не лучше, а часто и хуже: в Австрии и Германии крепостное право отменили не намного раньше, чем в России — в 1848 году; в США рабовладение (настоящее, с господами и «двуногими вещами») существовало до 1865 года; Англия и Франция в Гражданской войне американских штатов, поддержали южные рабовладельческие штаты. Ещё дольше, чем в Северной Америке настоящее рабство просуществовало в Бразилии и Османской империи, с которыми тесно взаимодействовали западные страны. До начала 20 столетия существовало рабство в Трансваале. В колониях европейцев, если рабство и отменили, но местные аборигены для «белых господ» были людьми второго (знать), третьего и четвёртого сорта. К тому же это не русские вывезли из Африки и продали миллионы людей в рабство, не они обращали в рабов индейцев.
Если в России телесные наказания отменили вместе с крепостным правом, то в Англии в 1880-х годах, а на флоте до начала XX века. В английских колониях, в той же Индии, телесные наказания существовали ещё и в 1930-е годы. Телесные наказания в государственных школах и частных школах Англии, где государственной власти принадлежало хотя бы часть капитала, были запрещены с 1987 года; в других частных школах Британии такие наказания были запрещены в 1999 году (Англия и Уэльс), 2000 году (Шотландия) и 2003 году (Северная Ирландия). В США до сих в ряде штатов разрешены телесные наказания в школах, в основном на юге страны.
В большинстве европейских стран демократические институты стали внедрять не раньше, чем с середины XIX столетия, т. е. Александр II со своими реформами (судебной, военной, создании местного самоуправления — земств и т. д.) шёл в ногу с велением эпохи. В цитадели демократии Англии в XVIII веке избирательными правами обладало не более 2% населения. Избирательное право для женщин в США ввели только в 1920 году, в Великобритании в 1928 году, во Франции 1944 году, в Швейцарии в 1971 году. В США «цветных» (негров, индейцев) уровняли в правах с белыми лишь в 1960-х годах. В этом плане «советская демократия» была более развитой, чем у западных стран.
Миф о «русской угрозе». Если проанализировать войны, которые вела Россия в эпоху империи, то можно заметить, что значительная их часть была оборонительными войнами. Россия не угрожала европейским державам, по своей инициативе войн не начинала, а вот агрессий со стороны западных стран отразила немало. Выходит, что европейское подсознание превратило свою агрессивность и экспансию в миф о «русской агрессии».
Можно посмотреть на самые знаменитые войны Российской империи в последний период её существования: Первая мировая война — нам объявили войну, втянув нас в ненужный нам конфликт; русско-японская война — японцы атаковали русский флот без объявления войны; русско-турецкая война 1877-1878 годов — Россия два года уговаривала турков остановить насилие в отношении славян и христиан Балканского полуострова, провести реформы, только отказ Порты от своих же ранее данных обязательств, привел к необходимости начать войну; Крымская война — турки объявили войну России, т. к. знали о поддержке со стороны Англии и Франции.
Если бы Россия была действительно агрессивна, в принципе при всей её военной мощи, которая была выше любой силы в Европе и даже выдерживала войну с европейскими союзами (примеры Наполеона и Гитлера, когда Россия победила большую часть Европейской цивилизации), её владения в Европе были бы намного больше.
«Миф о русском пьянстве» . До советского периода истории Россия была самой трезвой страной Европы. В период Первой мировой войны, при полной поддержке русской общественности, был введён «сухой закон», который снизил уровень потребления алкоголя в Российской империи до нуля.
«Русская коррупция». Русские коррупционеры воровали не больше, чем их коллеги из «цивилизованных» Франции или США. Достаточно вспомнить знаменитый Панамский скандал, разразившийся во Франции в конце XIX столетия во время строительства Панамского канала. В США в ещё в 1832 году был введён в оборот термин «делёж добычи», он означал процесс, когда вновь избранный американский президент или губернатор различными делами расплачивался с теми финансовыми, промышленными кланами, которые помогли в его избрании на пост.

http://www.specnaz.ru/archive/08_2001/14.htm СПЕЦНАЗ РОССИИ N 08 (59) АВГУСТ 2001 ГОДА
Юрий Нерсесов ГЕНОЦИД ВО ИМЯ ДЕМОКРАТИИ
Какое историческое событие занесено в "Книгу рекордов Гиннеса" в качестве примера крупнейшего в мировой истории геноцида целого народа? Гитлеровские газовые камеры? Даже если считать, что они существовали, что с каждым годом опровергается всё большим количеством историков, всё равно большинство евреев Вторую Мировую войну пережило вполне благополучно.Событие, занесённое в знаменитую книгу, по гнусности и лицемерию намного превзошло нацистский террор, но до сих пор успешно обходится во всех учебниках истории. С 1864 по 1870 год мировое сообщество в составе Британской империи, Франции, США, Бразилии и Аргентины истребило 85 ПРОЦЕНТОВ НАСЕЛЕНИЯ маленькой латиноамериканской страны Парагвай.
Чудовищная бойня открыто оплачивалась международным банкирским домом Ротшильдов, тесно связанным со знаменитым финансистом британским банком "Бэринг бразерс" и другими финансовыми структурами, где традиционно ведущую роль играли соплеменники Ротшильда. Особый цинизм геноциду придавало то, что проводился он под лозунгами освобождения парагвайского народа от ига диктатуры и восстановления в стране демократии. По существу, "мировое сообщество" впервые опробовало здесь схему, в последний раз применённую против Югославии и ныне готовящуюся для России. Реальные же причины, как обычно, оказались сугубо экономическими.

Перестройка по-латиноамерикански
Так называемая национально-освободительная революция в латиноамериканских колониях Испанской и Португальской империй, по существу была инспирированным извне бунтом тамошних Кравчуков и Шеварнадзе против своих "федеральных центров". Колониальная верхушка хотела самолично распоряжаться огромными богатствами континента, а заварившая всю кашу Великобритания желала скупать всё это добро максимально дёшево. Повстанческие армии получили сотни миллионов фунтов стерлингов на закупку оружия, в их рядах сражалось свыше 6000 британских наёмников, и когда испанцев с португальцами выгнали, за всё пришлось расплачиваться. Спустя всего 12 дней после прихода к власти аргентинские демократы в 7 раз снизили налог на экспорт кож и сала. Ещё через месяц снимается запрет на вывоз золотых и серебряных монет. Взамен из Англии ввозились пароходы, парусники, паровозы, рельсы, ткани, кухонная утварь, женские украшения, конская сбруя и даже брусчатка для мостовой. Поток дешевых британских товаров подорвал только начавшую развиваться местную промышленность. Неудивительно, что итоги революции английские бизнесмены встретили как манну небесную, а британский министр иностранных дел Каннинг прозорливо заметил: "Испанская Америка свободна, и, если мы не расстроим бездарно это дело, то она — английская". Свободой и английским ширпотребом аргентинские демократы изо всех сил стремились облагодетельствовать и соседние страны. По их мнению, все территории, входившие в вице-королевство Рио-де-ла-Плата (современные Аргентина, Чили, Боливия, Уругвай и Парагвай) должны были и теперь оставаться под их руководством, проводя рыночные реформы согласно британским рецептам. Начать решили с Парагвая, которому предъявили соответствующий ультиматум, подкрепленный экспедиционным корпусом генерала Бельграно.

Приднестровье в джунглях
Не имеющий выхода к океанам и лишенный полезных ископаемых Парагвай был, пожалуй, самой глухой дырой испанской империи. Европейских переселенцев (особенно женщин) он привлекал мало, в результате чего две трети населения составляли свободные крестьяне-метисы (дети от смешанных браков испанцев с индианками). Жители Парагвая отнюдь не питали нежных чувств к далекой одряхлевшей Испании, но еще меньше хотели подчиняться молодой, энергичной и чертовски близко сидящей аргентинской хунте. Созванное 24 июля 1810 года расширенное заседание органов местного самоуправления отвергло ультиматум Буэнос-Айреса, и вскоре непрошеные "освободители" были наголову разбиты. Таким образом, сложилась ситуация, похожая на приднестровскую: формально сохранивший верность империи регион нанес поражение восставшей колонии, в которую он входил. Подлинным идеологом новой власти стал талантливый адвокат Хосе Франсиа, прославившийся удачным и зачастую бесплатным ведением дел бедняков. Прежде чем он занялся адвокатской практикой, ему довелось побывать офицером, торговцем, преподавателем духовной семинарии и депутатом местного самоуправления, что позволило ему досконально изучить все стороны жизни страны. Франсиа был известен как убежденный сторонник независимости Парагвая. На одном из заседаний правительства, когда часть ее членов стала склоняться к соглашению с Аргентиной, он положил на стол два пистолета и заявил:

Цитата :

"Вот мой аргумент против Испании, а вот против Буэнос-Айреса".

Народ поверил Франсии, и вскоре всенародно избранные делегаты Национального Конгресса объявили его пожизненным диктатором. Естественно, западным приватизаторам это не нравилось, и уже в марте 1820 года был раскрыт инспирированный зарубежными спецслужбами заговор, во главе которого стояли, в основном, помещики и высшие офицеры. Франсиа реагировал молниеносно. Руководителей заговора расстреляли. Распоряжением верховного диктатора были высланы из страны все граждане Испании и на два года полностью прерваны отношения с внешним миром. За это "мировое сообщество" заклеймило Франсиа как кровавого тирана, хотя на самом деле за годы его правления преследованиям властей подверглось всего около 1000 человек, из них 68 было расстреляно, а остальные отделались тюрьмой или высылкой. Чрезвычайное положение, введенное после раскрытия заговора, позволило практически покончить с терроризировавшими население преступными шайками. Резкое сокращение импорта компенсировалось расширением отечественного производства. Особое внимание правительство уделяло развитию сельского хозяйства. Франсиа конфисковал все земельные угодья испанцев, церковников и участников антиправительственных заговоров. Часть национализированных земель за символическую плату сдавалась в бессрочную аренду всем желающим с единственным условием: использовать полученные участки только для земледелия и скотоводства. Снижение налогов на производство стимулировало развитие государственной промышленности. В массовом порядке создавались школы. Парагвай стал единственной страной Южной Америки, где существовало всеобщее бесплатное начальное образование. Располагая неограниченной властью, глава государства ни разу не использовал ее в целях личного обогащения. Жалованье, установленное ему Конгрессом, он сначала урезал. а потом и вовсе от него отказался, предпочитая жить за счет сбережений, сделанных еще до прихода к власти. Неудивительно, что авторитет Франсии, получившего в конце жизни от народа неофициальный титул El Supremo (Верховный) был абсолютен. Когда же 13 октября 1840 года, простудившись во время верховой прогулки, 74-летний диктатор скончался, по всей стране люди рыдали так же, как и 112 лет спустя плакала Россия, узнав о смерти другого Верховного. После смерти Франсии во главе парагвайского государства стал другой известный адвокат, сын бедного сапожника, Карлос Лопес. Поскольку внешняя угроза к тому времени ослабла, новое правительство открыло границы, установило дипломатические отношения с большинством стран мира и стало бурно развивать международную торговлю. Дав зеленый свет честным предпринимателям, Лопес не забывал бить по рукам любителей на халяву поживиться за государственный счет. Исключений не делалось ни для кого. Узнав, что американский консул Гопкинс создал фирму по незаконному вывозу парагвайских товаров, президент немедленно прикрыл лавочку, а самого Гопкинса без церемоний вышвырнул из страны. Когда же получившая разрешение на проход в территориальные воды Парагвая штатовская канонерка вместо заявленных научных исследований занялась осмотром военных объектов, парагвайская береговая артиллерия без колебаний открыла огонь. Получив серьезные повреждения, корабль с незадачливыми "учеными" в панике бежал. Протесты и угрозы США были оставлены без ответа. Быстро развивалась страна и при сменившем скончавшегося в 1862 году К.Лопеса его сыне Франсиско. Его стараниями к середине XIX века Парагвай превратился в самую передовую страну Латинской Америки. В ней были богатые, но не было нищих и почти отсутствовала преступность. Парагвай полностью обеспечивал себя тканями, бумагой, стройматериалами, оружием и боеприпасами. Действовала одна из первых в Южной Америке железных дорог, работала телеграфная связь, национальная валюта была устойчива, как ни в одной другой латиноамериканской стране, а внешнего долга не было вообще. Существование южноамериканского государства, не позволяющего себя грабить, подрывало все мыслимые устои. Когда же президент соседнего Уругвая решил последовать этому примеру и ограничить произвол английских и американских корпораций, терпение "мирового сообщества" лопнуло.

"Я умираю вместе со своей Родиной!"
Действующий по указке Англии и США бразильский император Педро II 10 августа 1864 года объявил войну Уругваю и захватил его столицу Монтевидео. Так как через этот порт осуществлялась вся внешняя торговля Парагвая, его захват враждебным государством автоматически приводил к экономическому удушению страны. Президент Лопес был вынужден начать военные действия против Бразилии. Овладев бразильскими пограничными крепостями, парагвайские войска двинулись в южном направлении, чтобы соединиться с остатками армии Уругвая. Успешно начатое наступление провалилось из-за предательства командующего экспедиционным корпусом генерала Эстигаррибии. Изменник завел свой 8-тысячный отряд в ловушку в городе Уругваяна, где тот был окружен и уничтожен 30-тысячной бразильской армией. Явно предвосхищая ельцинскую провокацию в октябре 1993 года, "мировое сообщество" тут же завопило об "агрессии". 1 мая 1865 года Бразилия, Аргентина и оккупированный Уругвай заключили договор о союзе против Парагвая, и в марте 1866 года вторглись на его территорию. Исход войны казался заранее решённым. Страна была полностью отрезана от внешнего мира, ее население составляло 1,4 миллиона человек, в то время как одна Бразилия имела свыше 10 миллионов при неограниченной военной помощи Англии, Франции и США. По планам "Тройственного союза" война должна была завершиться не позже чем через 3 месяца. Основная борьба развернулась за крепость Умайту — центральный пункт всей парагвайской обороны, названный за стойкость защитников южноамериканским Севастополем. Многократные атаки интервентов захлебнулись, а несколько их отрядов были разбиты смелыми контрударами парагвайской армии. Тогда бразильское командование решило обойти Умайту с севера. Новая бразильская армия почти год продиралась сквозь джунгли. Не имея свободных войск, Лопес бросил на них отряд женщин. В сражении при Корумбе лихие девчата вместе с гарнизоном крепости полностью разгромили оккупантов, загнав их в болото, где незадачливых вояк прикончила тропическая лихорадка. Не сумев добиться победы силой, интервенты сделали ставку на измену. Американский посол Уошборн организовал заговор с целью свержения Лопеса. И опять ничего не вышло. Заговор раскрыли, посла с подельниками выслали. Правительство США обещало их наказать и, естественно, соврало. Пришлось опять штурмовать Умайту. В бой бросали всех, кого могли. Армия интервентов пополнялась бразильскими рабами, которым обещали свободу после окончания войны, иностранными наемниками и бандами боевиков бразильских и аргентинских помещиков. Из Европы и США шел непрерывный поток оружия: новейшие винтовки, пушки, и главное, мощные мониторы с броней, неуязвимой для парагвайской артиллерии. В августе 1868 года после 30-месячной осады Умайта пала. Спустя еще четыре месяца главные силы парагвайской армии были разбиты и оставили столицу страны Асунсьон. Разгром армии не означал конца боевых действий. Лопес увел остатки своих отрядов в горные районы Кордильер и перешел к партизанской войне. Против оккупантов поднялось все население. Каждую деревню приходилось брать штурмом, после чего всех жителей, включая детей, обычно вырезали. Даже враждебный Парагваю бразильский историк Роше Помбу, признавая массовый героизм парагвайцев, впоследствии писал:

Цитата :

"Множество женщин, одни с пиками и кольями, другие с малыми детьми на руках яростно швыряли в атакующих песок, камни и бутылки. Настоятели приходов Перибебуи и Валенсуэла сражались с ружьями в руках. Мальчики восьми-десяти лет лежали мертвые, и рядом с ними валялось их оружие, другие раненые проявляли стоическое спокойствие, не издавая ни единого стона".

Последнее сражение парагвайской войны произошло 1 марта 1870 года в ущелье Серро-Кора. В неравном бою отряд Лопеса был полностью истреблен. Последними словами раненого президента были:

Цитата :

"Я умираю вместе со своей Родиной!".

За шесть лет войны население Парагвая с почти полутора миллионов уменьшилось до 221 тысячи. Из оставшихся в живых лишь 29 тысяч составляли взрослые мужчины, включая стариков и инвалидов. Война закончилась. Воевать стало не с кем. Лишившаяся половины территории обескровленная страна превратилась в жалкую англо-американскую полуколонию, известную сегодня одним из самых низких в мире уровней жизни, разгулом наркомафии, огромным внешним долгом, полицейским террором и коррумпированностью чиновников. У крестьян отняли землю, отдав ее кучке помещиков, приехавших в обозе оккупантов. Впоследствии они создали партию "Колорадо", до сих пор правящую страной во имя интересов доллара и дядюшки Сэма. Демократия восторжествовала.