Секретный протокол к польско-германской декларации 1934 года

К апрелю 1935 г. совместное польско-германское взаимодействие в сфере "восточных планов" настолько набрало силу и стало заметным, что о нем информировали свое руководство европейские дипломаты. В частности, австрийский посланник в Праге Марек направил главе австрийского МИД доклад "Положение и развитие гитлеровской системы (к концу марта 1935)", который был подготовлен на основе данных, полученных Мареком через посредника от доктора Отто Штрассера <*>. В нем, в частности, был и сюжет о внешней политике нацистов. "Геринг с Розенбергом утверждают, что имеется твердое согласие Польши, что она добьется падения литовского и русского военного сопротивления. Тогда при активном участии Японии, при посильном участии Германии от России будет отделена Украина; осуществление этой акции обусловит сотрудничество между Польшей и Венгрией против Закарпатской Украины, при благосклонной подстраховке со стороны Германии. Польша заявила, что при взаимном исполнении обязательств она согласна с возвращением Данцига и полосы сочленения с Восточной Пруссией" <**>.
--------------------------------
<*> Его брат Грегори, занимавший высокий пост в СА, был уничтожен гитлеровцами в "ночь длинных ножей". О. Штрассер, длительное время возглавлявший партию "Союз революционных национал-социалистов" и прозванный Гитлером "салонным большевиком", был вынужден покинуть Германию и осесть в Праге. Находясь в целом на позициях Гитлера и не разделяя лишь некоторые его методы, Штрассер, непрерывно поддерживая связи с германскими нацистами, был хорошо информирован. Он даже наладил в Чехословакии работу радиостанции, которая в январе 1935 г. была уничтожена гестапо. См.: Залесский К.А. Кто был кто в третьем рейхе. М., 2002. С. 777; Энциклопедия третьего рейха. М., 1996. С. 539 - 540.
<**> Донесение Марека - бундесминистру. Прага, 01.04.1935. См.: Научный архив Института российской истории РАН. Ф. 18-Ж., Д. 39. Л. 46 - 49.

Сближение Варшавы с Берлином не могло не сопровождаться отдалением Польши от Франции. Еще в 1932 г. Пилсудский выпроводил из Польши французскую военную миссию, в течение 1933 - 1934 гг. военное министерство Польши прекратило связь с французской военной промышленностью, в частности с фирмой Шнейдер Крезо. Польские военные заказы передавались теперь в Швецию и Англию. Если до 1933 г. польские военные суда строились исключительно на французских верфях, то весной 1935 г. значительный заказ был передан английским судостроителям. Пострадала и чехословацкая промышленность - военные заводы фирмы "Шкода" потеряли в лице польского военного министерства своего давнишнего клиента. В 1934 г. польские военные власти не допустили даже директора этой фирмы на принадлежавший ей варшавский завод авиамоторов. Весной 1935 г. пресса сообщила, что польское правительство купило завод у "Шкоды", уплатив за него 20 млн. злотых <*>.
--------------------------------
<*> Гудок. 1935. 6 апр.

Нацисты и пилсудчики активно обрабатывали общественное мнение своих стран. Польская цензура беспощадно изымала всякие статьи, критически освещавшие Германию и Гитлера. В частности, в конце марта - начале апреля 1935 г. был конфискован тираж газеты "Полония" за то, что там содержалось обвинение Гитлера в желании отторгнуть от Польши данцигский коридор <*>. Нацистские же газеты целенаправленно приучали немцев к мысли, что польско-германское боевое содружество вполне нормальная и, главное, взаимовыгодная вещь, если оно будет реализовано на советских просторах. Газета "Фелькишер беобахтер" откровенно писала: "Лишь немногие политики в Польше понимают в настоящее время, что Германия имеет на востоке интересы, которые ни в какой мере не должны быть направлены против польских интересов. Вовсе не нужно, чтобы силы Германии и Польши были противоположны друг другу в обширном восточном пространстве; они вполне могут быть согласованы" <**>.
--------------------------------
<*> Там же.
<**> Гудок. 1935. 15 янв.

Постепенно приближалось время подводить итоги: совместными, в том числе польско-германскими, усилиями проект Восточного пакта был похоронен; после возвращения из Варшавы генерала Харута и закупки лицензии у Польши на производство истребителя П-7 в стране Восходящего солнца полным ходом шла реорганизация ВВС; на Дальнем Востоке участились провокации на советской границе; Берлин запас впрок долгожданный "национальный резерв" нефти. Теперь можно было переходить и к непосредственному военному взаимодействию.
Газета "Эхо де Пари" воспроизвела 7 апреля 1935 г. сообщение базельской газеты "Националь цайтунг", согласно которому 25 офицеров рейхсвера отправились в Варшаву в качестве военных инструкторов польской армии <*>. Ожидалось также прибытие в Берлин 70 японских офицеров для координации деятельности с германским командованием <**>. Проблемы координации по вопросам военного сотрудничества начинали приобретать актуальность, так как вторжение Японии в Россию с востока предполагалось в течение второй половины 1935 г. <***>.
--------------------------------
<*> Гудок. 1935. 8 апр.
<**> Запись посла В. Додда от 25 мая 1935 г. См.: Дневник посла Додда. 1933 - 1938. М., 1961. С. 324.
<***> Послу Додду этот период предполагаемой агрессии назвал американский посол в Москве Буллит.

Сталину же, из кругов, близких к Чан Кайши, поступала информация о том, что Япония собиралась начать бомбардировки Владивостока еще в июне - июле 1934 г. - ИНО ГПУ - Сталину. Шанхай, 20-е число мая 1934 г. См.: Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 558. Оп. 11. Д. 187. К. 24; Дневник посла Додда. 1933 - 1938. М., 1961. С. 464.
Одновременно Гитлер в течение февраля - апреля 1935 г. начал тонкую игру по созданию так называемого польско-германского "воздушного пакта". На свой лад интерпретировав лондонское соглашение от 1 февраля 1935 г. <*>, фюрер на обеде, проходившем 12 февраля у папского нунция Цезаря Орсениго, предложил польскому послу Липскому присоединиться к "воздушному пакту" <**>. В Варшаве с интересом восприняли эту идею. 21 февраля польский посол передал Нейрату "высокую оценку" Бека относительно "искреннего предложения канцлера рейха" и заверил в исключительно адекватном отношении Польши к Германии по этому вопросу <***>.
--------------------------------
<*> Это соглашение, подписанное министрами иностранных дел Франции и Англии - П. Лавалем и сэром Д. Саймоном, предусматривало заключение так называемого воздушного пакта в рамках Локкарно при условии возвращения Германии в Лигу наций. Гитлер возвращаться в Лигу не собирался и намеревался реализовать авиационное сотрудничество с Варшавой в "восточном направлении".
<**> Diariusz i teki Jana Szembeka. T. I. Londyn, 1964. S. 234; Wojciechowski M. Stosunki polsko-niemieckie 1933 - 1938. Poznaс, 1965. S. 162.
<***> Во время беседы 21 февраля Липский согласился с мнением Нейрата, высказанным 14 февраля о том, что переговоры о польско-германском "воздушном пакте", проведенные в тот момент, могли бы привести к заключению Восточного пакта. Оба дипломата, конечно же, не сочли нужным уточнить, что это произошло бы уже без участия Германии и Польши, поскольку обеспокоенные соседи сразу бы восприняли их в качестве угрозы собственной безопасности. См.: Diariusz i teki Jana Szembeka. T. I. Londyn, 1964. S. 483; Wojciechowski M. Stosunki polsko-niemieckie 1933 - 1938. Poznaс, 1965. S. 165.

25 апреля 1935 г. проект создания польско-германского "воздушного пакта" вступил в качественно новый этап. В этот день Липский встретился с новоиспеченным командующим нацистскими "люфтваффе" Г. Герингом в его охотничьей резиденции Шорфхейде. "Железный" Герман в свойственной ему манере сразу взял "быка за рога" и заявил польскому дипломату, что фюрер поручил ему осуществление СПЕЦИАЛЬНОЙ опеки над польско-германскими отношениями независимо от обычных дипломатических контактов. Заметив, что эта новость слегка ошеломила гостя, хозяин любезно пояснил, что речь вовсе не идет о недоверии Гитлера к Нейрату, а просто чиновники германского МИД "не слишком корректно проводят линию канцлера в отношении Польши". Затем он подчеркнул, что эта политика "продиктована отнюдь не тактическими соображениями, а следует из ОЧЕНЬ ГЛУБОКОЙ (выделено мной. - С.М.) трактовки этой проблемы. На этом направлении канцлер не допустит каких-либо вывертов". Геринг упомянул об "опасности, грозящей Польше и Германии со стороны СССР", и заметил, что в связи с ней проблемы "коридора" в польско-германских отношениях вовсе не существует. В заключение разговора собеседники согласились, что нынешний уровень проблем двусторонних отношений предполагает их обсуждение между Гитлером и Беком, а факт визита польского министра иностранных дел в Берлин следует предать широкой огласке <*>.
--------------------------------
<*> Diariusz i teki Jana Szembeka. T. I. Londyn, 1964. S. 505; Wojciechowski M. Stosunki polsko-niemieckie 1933 - 1938. Poznaс, 1965. S. 185 - 186.

Через неделю, 3 мая, Нейрат, выслушав пояснения Липского касательно двузначной позиции Польши в Женеве, заметил, что фюрер буквально несколько часов назад вспоминал "о необходимости поддерживать дружбу с Польшей". После чего дипломаты перешли к обсуждению деталей предстоящего визита в Берлин польского министра иностранных дел. Завершив беседу, Липский почти сразу же поспешил в Шорфхейде, чтобы от имени Бека выразить Герингу удовлетворение в связи с его новым статусом опекуна над польско-германскими отношениями, а также сообщить о согласии главы польского МИД нанести визит Гитлеру <*>.
--------------------------------
<*> Diariusz i teki Jana Szembeka. T. I. Londyn, 1964. S. 510 - 514; Wojciechowski M. Stosunki polsko-niemieckie 1933 - 1938. Poznaс, 1965. S. 186.

http://www.fondsk.ru/article.php?id=2331 "Фонд стратегической культуры" 24.07.2009
ДОКУМЕНТ
«С жадностью гиены…»

Из ноты посла Польши в Чехословакии К. Папэ
министру иностранных дел Чехословакии К. Крофте1
30 сентября 1938 г.

…Польское правительство несколько месяцев тому назад обратило внимание чехословацкого правительства на нетерпимое положение, сложившееся на территориях Чехословакии, где проживает польская национальная группа. Последовавшая дипломатическая переписка была результатом этого демарша. Совсем недавно, в критический момент этого обмена мнениями, с той и с другой стороны было констатировано, что нормализация отношений между Польшей и Чехословакией может осуществиться в первую очередь только путем территориальной уступки в пользу Польши территорий, где проживает польское население, которые легко устанавливаются на основе существующих данных, а во вторую очередь — путем плебисцита на других территориях, где проживает смешанное население…
Ввиду того, что польское правительство не может более оказывать доверия заявлениям, сделанным от имени Чехословацкой Республики, а также принимая во внимание серьезность положения, оно вынуждено самым решительным образом потребовать выполнения пункта 2 своей ноты от 27 сентября с. г., а именно:

1.Немедленная эвакуация чехословацких войск и полиции с территории, указанной в вышеупомянутой ноте и обозначенной на приложенной к ней карте, и окончательная передача этой территории польским военным властям.

2.Эвакуация в течение 24 часов, начиная с полудня 1 октября 1938 г., с территории, указанной в прилагаемой карте.

3.Передача части территории Тешинской и Фриштатской областей должна быть окончательно произведена в десятидневный срок, начиная с той же даты.

4.Эвакуация указанных территорий должна быть осуществлена без нанесения ущерба, приведения в негодное состояние или вывоза предприятий и объектов общественного назначения. Все сооружения и строения оборонного характера должны быть разоружены…

5. Польское правительство ожидает недвусмысленного ответа, принимающего или отклоняющего требования, изложенные в настоящей ноте, до 1 октября 1938 г. В случае отказа или отсутствия ответа польское правительство будет считать чехословацкое правительство единственным ответственным за последствия…

Папэ

Год кризиса. 1938–1939. Документы и материалы. В 2 тт. М., 1990. Т. 1.
* * *
Из письма посла Польши в Германии Ю. Липского
министру иностранных дел Польши Ю. Беку

1 октября 1938 г.

Вчера вечером, 30 сентября, мне позвонил заместитель статс-секретаря Вёрман и спросил, правда ли, что польское правительство направило Праге ультиматум. В своем ответе я сказал, что пока я имею сведения только о том, что в этот день вечером польским правительством будет принято важное решение.
Сегодня утром к 11 час. 30 мин. я был приглашен г-ном Вёрманом в министерство иностранных дел. Перед этим я не смог связаться ни с генерал-фельдмаршалом Герингом, ни с министром фон Риббентропом, так как они встречали канцлера, прибывавшего в Берлин в 10 час. 30 мин.
Перед моим уходом в министерство иностранных дел мне позвонил посол Великобритании сэр Невиль Гендерсон, сильно возбужденный в связи с нашим ультиматумом Праге, и заявил, что он имеет инструкцию связаться по этому вопросу с правительством рейха. Он указал на «роковые последствия для Польши, которые имело бы ее вооруженное выступление против Чехословакии в столь щекотливой международной обстановке». Польша потеряла бы всякую симпатию в Англии и Соединенных Штатах. Я старался разъяснить послу создавшееся положение, дав единственный совет, чтобы его правительство повлияло на Прагу в том направлении, чтобы она приняла польский ультиматум.
Затем мне позвонил посол Италии, который, правда, не грозил гневом итальянского народа, но, очевидно, был недоволен тем, что мы подрываем дело Муссолини, а именно результаты мюнхенской конференции, которая спасла мир. Я разъяснил ему, что наш ультиматум соответствует духу конференции, которая оставила тешинский вопрос на непосредственное решение Варшавы и Праги.
После этого я отправился в министерство иностранных дел. Заместитель статс-секретаря Вёрман, в согласии с германским генеральным штабом, попросил меня подтвердить намеченную статс-секретарем Вайцзеккером и мною военную демаркационную линию на случай польско-чешской войны. Я подтвердил, что наша демаркационная линия проходит по Одеру и Остравице и что главный штаб Польши в соответствии с моим предыдущим донесением будет придерживаться этой линии.
Что касается оценки политической обстановки, то г-н Вёрман не захотел высказываться по этому вопросу, но заметил, что сейчас меня примет г-н Риббентроп после предварительного разговора с канцлером. Он зачитал мне телеграмму Мольтке (посол Германии в Польше. – Ред.) о его вчерашней беседе с Вами, г-н министр, в которой Вы спрашивали, можно ли рассчитывать на доброжелательную позицию правительства рейха в случае чешско-польского вооруженного конфликта, а также на аналогичную позицию Германии в случае вооруженного конфликта Польши с Советами.
Сразу после этого я был принят г-ном фон Риббентропом, который сообщил мне, что правительства Франции и Англии, а также Италии оказывают давление на германское правительство, чтобы оно посоветовало польскому правительству продлить срок ультиматума… Я объяснил г-ну фон Риббентропу создавшееся положение, указав, что срок ультиматума истекает в 12 час, то есть через несколько минут. Г-н фон Риббентроп заметил, что канцлер сказал ему, что если бы Польша ждала три месяца, то в Тешине не осталось бы ни одного поляка. Хотя г-н фон Риббентроп, несомненно, чувствовал себя несколько связанным мюнхенским соглашением и заявлением Гитлера – Чемберлена…
Затем он изложил позицию правительства рейха. В связи с Вашей, г-н министр, беседой с фон Мольтке он заявляет следующее:
1. В случае польско-чешского вооруженного конфликта правительство Германии сохранит по отношению к Польше доброжелательную позицию.
2. В случае польско-советского конфликта правительство Германии займет по отношению к Польше позицию более чем доброжелательную. При этом он дал ясно понять, что правительство Германии оказало бы помощь (выделено нами. – Ред.).
3. Английскому, французскому и итальянскому правительствам г-н фон Риббентроп сообщит, что он надеется, что дело не дойдет до вооруженного конфликта между Польшей и Чехословакией, особенно если Прага примет требования Польши. Он добавит, что при ситуации, которая создалась в Тешине, он не может давать советов польскому правительству.
Затем я был приглашен к генерал-фельдмаршалу Герингу. Предупредив, что он говорит лично от себя, Геринг заявил, что правительство рейха в подобной ситуации никаких советов польскому правительству давать не будет, понимая, что Варшава таких советов не приняла бы и была бы права. Далее он подчеркнул, что нашим военным властям в связи с военными операциями, возможно, важно будет знать, что германский нажим на Чехию мог бы быть значительно эффективнее после занятия IV зоны, то есть 7 октября. Наконец, и это он особенно подчеркнул, в случае советско-польского конфликта, польское правительство могло бы рассчитывать на помощь со стороны германского правительства. Совершенно невероятно, чтобы рейх мог не помочь Польше в ее борьбе с Советами (выделено нами. – Ред.)…
Из высказываний Геринга было видно, что он на 100% разделяет позицию польского правительства.
После принятия ультиматума он охарактеризовал наш шаг в разговоре со мной по телефону как «исключительно смелую акцию, проведенную в блестящем стиле».
Во второй половине дня Риббентроп сообщил мне, что канцлер (Гитлер. – Ред.) сегодня во время завтрака в своем окружении дал высокую оценку политике Польши.
Я должен отметить, что наш шаг был признан здесь как выражение большой силы и самостоятельных действий, что является верной гарантией наших хороших отношений с правительством рейха.

Посол Польской Республики Юзеф Липский

Год кризиса. 1938–1939. Документы и материалы. В 2 тт. М., 1990. Т. 1.
______________________
1 Воспользовавшись Мюнхенским соглашением Великобритании, Франции, Германии и Италии о территориальном расчленении Чехословакии, Польша 30 сентября 1938 г. категорически потребовала от Чехословакии уступить ей Тешинскую область, где проживало 80 тыс. поляков и 120 тыс. чехов. Варшава приняла участие в разделе соседнего государства с одобрения не только Берлина. Текст соответствующего ультиматума чехословацкому правительству был направлен сразу же после встречи главы польского МИДа Ю. Бека с послом США. 1 октября польские войска вошли в Тешинскую область. Как позднее писал У. Черчилль, Польша «с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства» (Черчилль У. Вторая мировая война. Т.1. М., 1997. С.163).

http://a-dyukov.livejournal.com/547116.html
Александр Дюков (a_dyukov) @ 2009-07-24 20:53:00
Метки данной записи: кризис 1938 - 1941, цитаты

Граница в кредит"

Говард.
Советский Союз опасается, что Германия и Польша имеют направленные против него агрессивные намерения и подготавливают военное сотрудничество, которое должно помочь реализовать эти намерения. Между тем Польша заявляет о своем нежелании разрешить любым иностранным войскам использовать ее территорию как базу для операций против третьего государства. Как в СССР представляют себе нападение со стороны Германий? С каких позиций, в каком направлении могут действовать германские войска?

Сталин.
История говорит, что когда какое-либо государство хочет воевать с другим государством, даже не соседним, то оно начинает искать границы, через которые оно могло бы добраться до границ государства, на которое оно хочет напасть. Обычно агрессивное государство находит такие границы. Оно их находит либо при помощи силы, как это имело место в 1914 году, когда Германия вторглась в Бельгию, чтобы ударить по Франции, либо оно берет такую границу "в кредит", как это сделала Германия в отношении Латвии, скажем, в 1918 году, пытаясь через нее прорваться к Ленинграду. Я не знаю, какие именно границы может приспособить для своих целей Германия, но думаю, что охотники дать ей границу "в кредит" могут найтись".
Правда. 5 марта 1936 года.

Собственно говоря, советская формулировка "косвенной агрессии" на переговорах лета 1939 года - это попытка добиться невозможности сдачи гарантируемыми странами "границы в кредит". Вполне обоснованная, кстати.

http://varjag-2007.livejournal.com/987713.html
varjag_2007 26 Июл, 2009 at 2:23
До пакта Молотова-Риббентропа
В 1933 г. Польша стала первым государством (после Ватикана), которое официально признало нацистский рейх, обеспечив ему таким образом поддержку на мировом уровне. В то же время враждебность по отношению к восточному соседу оказалась у пилсудчиков настолько непреодолимой, что когда Советский Союз, предвидя общую угрозу со стороны гитлеровского рейха, обратился в январе 1934 г. к Польше с предложением заключить пакт о взаимопомощи, польское правительство высокомерно отклонило это предложение, подписав тогда же соглашение с Германией. Что последовало за этим демаршем, хорошо известно. В январе 1938 г. польская дипломатия открыла перед всем миром истинные намерения Варшавы. Тогда в Лиге Наций шла бурная дискуссия вокруг статьи 16 (о коллективной безопасности) Устава Лиги. «Ее отмены, — читаем в «Истории дипломатии» под редакцией академика В. П. Потемкина, — требовал ряд членов Лиги Наций, желавших иметь развязанные руки в возможных международных конфликтах и военных осложнениях. Особенно усердствовали поляки, превратившие Польшу в «пятую колонну» внутри Лиги Наций»21. Далее панская Польша следовала исключительно в русле агрессивной политики гитлеровского рейха. «Через два дня после присоединения Австрии к Германии в Польше начались антилитовские демонстрации. На польско-литовской границе сосредоточились польские войска. 17 марта 1938 г. польское правительство через своего дипломатического представителя в Таллинне предъявило литовскому правительству ультиматум. Оно требовало заключения конвенции, гарантирующей права «польского меньшинства» в Литве, а также отмены параграфа литовской конституции, провозглашающей Вильно столицей Литвы. Польская военщина грозила в случае отклонения ультиматума в течение 24 часов проделать «марш на Каунас» и оккупировать Литву »22. Агрессивные намерения поляков удалось ненадолго остудить официальным заявлением советской стороны о том, что она денонсирует советско-польский договор 1932 г. о ненападении, если войска Польши вторгнутся в пределы Литвы. Однако уже 30 сентября г. (сразу после подписания Мюнхенского соглашения) Польша предъявила ультиматум — на сей раз Чехословакии, требуя передачи ей Тешинской области. На следующий день, несмотря на предупреждение СССР, польские войска вступили на чехословацкую территорию. Но даже и в этом случае правительство СССР проявиловыдержку: 27.11.1938 г. оно заявило через ТАСС о действительности договора 1932 г.23 Со своей стороны польские власти продолжали демонстрировать в отношении СССР крайнее высокомерие и враждебность. Фактически до самого крушения Второй Республики в сентябре 1939 г. ее военные и политические круги строили далеко идущие планы подрыва Советского Союза изнутри и его последующего территориального раздела.
--------------------------------------------------------------------------------
21 См.: История дипломатии / Под ред. акад. В. П.Потёмкина. Т. 3: Дипломатия в период подготовки Второй мировой войны (1919-1939). М.; Л., 1945. С. 624.
22 См.: Там же. С. 625.
23 См.: Документы внешней политики СССР. т. 21. М., 1960. С. 650-651.

http://varjag-2007.livejournal.com/988403.html
varjag_2007 26 Июл, 2009 at 6:39
"Прометей": Польша и Украина
Одним из наиважнейших и наиболее ранних моментов «прометейской» деятельности стал Варшавский договор, подписанный 21 апреля 1920 г. между Пилсудским и Петлюрой, диктатором контрреволюционного правительства на Украине.
Петлюра25, изгнанный с Украины в Польшу Красной армией, за то, чтобы ему вернули власть, выдвинул претензии к Западной Украине и поставил на службу польской армии и разведки своих сторонников из числа украинских националистов26. Разведкой петлюровцев на территории Советской Украины, России, Дона, Кубани и Крыма руководил 2-й отдел Партизанско-повстанческого штаба (ППШ) армии УНР (начальник — полковник ГШ царской армии Кузьминский). В его состав входили три секции: офензива (собственно разведка), дефензива (контрразведка) и пресс-служба. Начальниками секций разведотдела ППШ были: в офензиве — сотник Никодим Гриневич (здесь же подсекциями агентуры и паспортным бюро заведывали соответственно поручик Михайло Михайлик и поручик Рогозинский), в дефензиве — подполковник Митрофан Очеретько, в пресс-службе — поручик Микола Иванов27. Однако общей организацией агентурной работы и контрразведки занимался бывший директор департамента МВД УНР полковник Микола Ю. Чеботарев (с конца 1926 по август 1928 г.). В материалах польской разведки (Экспозитуры-2) Чеботарев также значился как начальник центральной резидентуры «Украина» под оперативным псевдонимом «Гетман»28. Сам он, в частности, утверждал, что поддерживает полный контакт со своими сторонниками в советской Украине и даже имеет много своих работников в КП(б)У и что эта партия «будто бы стоит тайно на платформе отделения от СССР»29. При этом петлюровская разведка, с одной стороны, постоянно испытывала острый дефицит в кадровых сотрудниках (например, в сентябре 1921 г. ей удалось забросить в УССР только трех своих агентов и двух курьеров), а с другой, ее практически полностью переигрывали советские спецслужбы. Так, советская агентура действовала в ближайшем окружении Петлюры. На ВУЧК работала группа личного секретаря Петлюры30. Большевистским агентом оказался и помощник начальника ППШ, шеф административно-политического отдела штаба подполковник Добротворский, через которого проходила информация о планах деятельности ППШ, спорах и конфликтах внутри него31. Другой ценный агент ЧК-ГПУ Украины — Гордиенко, он же сотник Гриць Попов (настоящее имя — Заяров Григорий Львович); являясь зам. начальника оперативного отдела ППШ, в результате успешного завершения операции под кодовым названием «Тютюн» (04.06 — 16.06.1923) фактически передал в руки украинским чекистам самого начальника ППШ, генерал-хорунжего Юрия Тютюнника32. Благодаря активной работе ВУЧК ее сотрудникам удалось разгромить вооруженные подпольные формирования петлюровских атаманов Мордалевича, Лютого, вынудить киевский Всеукраинский центральный повстанческий комитет («Цупком») покинуть советскую Украину33. В июне 1921 г. при переходе границы органами ВУЧК был задержан эмиссар ППШ «3 ». На допросе он во всем признался и пошел на активное сотрудничество, выдав ценную информацию о структуре ППШ, подпольных петлюровских организациях в Киеве и УССР, нарисовал схему дислокации повстанческих сил. После специальной подготовки «3» стал секретным сотрудником ВУЧК. Продолжив работу в ППШ, он дезинформировал его руководство, а в ВУЧК передавал важные сведения, позволявшие своевременно ликвидировать агентов и подпольные базы петлюровцев в УССР, уведомлял о всех контактах ППШ с разведками Польши, Румынии, а также с савинковцами и махновцами, о планах перехода польско-советской границы отдельными боевыми группами и силами войск УНР ППШ34.
Помимо сугубо военного направления петлюровцы активно включились в сотрудничество с пилсудчиками в сфере «прометеизма». Наиболее важными в этом плане деятелями УНР были следующие: а) из, так сказать, «первых лиц»: Андрей Левицкий (председатель правительства и главноначальствующий); Роман Смаль-Стоцкий (министр иностранных дел); генерал Владимир П. Сальский (военный министр); генерал Павел Ф. Шандрук (начальник I оргсекции ГШ армии УНР; с августа 1927 г., по рекомендации Н Отдела ГШ Польши, начальник ГШ армии УНР); генерал Всеволод Змиенко (начальник II секции ГШ, 1928 — 1.01.1936); д-р Леон Цыкаленко (начальник III секции ГШ); д-р М. Ковальский (председатель украинского ЦК); д-р М. Ковалевский (министр пропаганды); проф. А. И. Лотоцкий; Ежи А. Кржижановский; б) из проживавших в Париже: проф. А. Я. Шульгин (министр иностранных дел)35; граф Вячеслав К. Прокопович (премьер-министр и сотрудник центрального печатного органа УНР — журнала «Тризуб »); генерал А. Удовиченко (зам. военного министра); Я. Коссенко (главный редактор парижского журнала «Тризуб» и вице-председатель Генеральной Рады УНР); в) из проживавших в Женеве: Михал Еремиев (о нем см. далее); г) из проживавших в Праге: Максим Славинский36; д) из проживавших в Турции: Владимир Мурский37; е) из живших в Харбине: Павел Яхно38 и многие другие.
Контакты с Экспозитурой-2 они поддерживали через начальника подреферата «B-U» (украинцы) Экспозитуры-2 II Отдела ГШ Польши — поручика Владислава Гут-тры (Guttry)39 (т. е. получали от него деньги, инструкции, директивы, а ему посылали рапорты, донесения и т. д.), либо же через начальников резидентур реферата «Восток» Экспозитуры-2 II Отдела ГШ40.
Менее активно, чем петлюровцы, но все же сотрудничали с польской разведкой и украинские националисты из УВО — ОУН41 во главе с полковником Евгеном Коновальцем (так называемая «галицийская группа»)42. Примечательно, что это сотрудничество тайно продолжалось несмотря на организованные ими покушения на самого Юзефа Пилсудского (25.09.1921) и министра внутренних дел Бронислава Перацкого (15.06.1934)43 В известной мере сохранять и продолжать «деловые отношение» «двуйчикам» и оуновцам помог конкордат между Варшавой и Ватиканом, подписанный 8 сентября 1925 г. В результате духовный пастор и идеолог украинских националистов митрополит Греко-католической церкви Андрей Шептицкий присягнул на верность Польской Республике и тем самым заметно микшировал обвинения боевиков УВО-ОУН в антигосударственной деятельности.
Итак, договоренность с Петлюрой стала первым практическим шагом на пути реализации «прометейской» идеологии.
Отношения с националистами контрреволюционерами углублялись и укреплялись еще больше позднее — по мере того, как те оказывались в эмиграции.
В Польше и Чехословакии собралась украинская эмиграция, в Турции — кавказская и татарская, в Персии — туркменистанская и азербайджанская. Кроме того, важным центром эмиграции был Париж.
По приказу Пилсудского в 1921-1923 гг. в польскую армию в качестве контрактников были приняты многие грузинские и азербайджанские генералы и офицеры (подробнее см. ниже).
Польская разведка изначально стремилась использовать свои агентурные связи среди национальной эмиграции для установления взаимоотношений со всеми силами и движениями, которые разделяли идеи русофобства и национализма, но по тем или иным причинам не были подключены ею («двуйкой») непосредственно к организации «Прометей».

Окончание следует.

Окончание.

25 Петлюра Симон Васильевич (1879-1926) — гетман, один из организаторов Центральной рады (1917) и Директории (1918) на Украине, глава правительства УНР, в 1920 г. эмигрировал во Францию. Убит в Париже в 1926 г. агентом ОГПУ Шварцбартом. Последний мотивировал свой поступок местью за смерть брата, якобы погибшего в результате еврейского погрома, и поэтому суд его оправдал (См.: Серггйчук В. Симон Петлюра i еврейство. К., 1999).

26 См. подробнее: Соцков Л. Ф. Неизвестный сепаратизм. С. 64-69; Былинин В. К., Коротаев В. И. Портрет лидера ОУН в интерьере иностранных разведок // Труды Общества изучения истории отечественных спецслужб. Т. 2. М., 2006. С. 98-99.

27 См.: Архив Библиотеки народовой в Варшаве: Ед. хр. 68754. А.103,107-108; Ед. хр. 68848. Л. 307; Ед. хр. 68864. А. 653.

28 См.: PepiocskiA. Wywiad polski па ZSRR. 1921-1939. Warszawa, 1996. S. 126. См. также: Сидак В. С. В1йскова спецслужба Державного центру УНР в экзил! та пп кер1вники (1926-1938) // Военна 1стор1я. № 1. 2002.

29 См.: Плеханов А. М. ВЧК — ОГПУ в годы новой экономической политики. 1921-1928. М., 2006. С. 326-327 — цитата из справки КРО ОГПУ, 1928. См.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 7. Д. 307. А. 4-41.

30 Имеется в виду личный секретарь и адъютант С. В. Петлюры — подполковник армии УНР Василий Бень; в 1931 г. он был назначен директором первой украинской школы им. М. Шашкевича во Львове (по личной протекции митрополита Андрея Шеп-тицкого); погиб во львовской тюрьме НКВД 26.06.1941 г. — См.: Сидак В. С. Национальные спецслужбы в период Украинской революции 1917-1921 гг. (Неизвестные страницы истории). К., 1998. § 6.3 (на укр. яз.).

31 См.: Сидак В. С. Национальные спецслужбы... § 6.3 со ссылкой на статьи П. Ва-щенко и В. Яновского в сборнике: За дер-жавн1сть: Матерiяли до Icтopii Вiйська Ук-рашського. Збiрник 3. Варшава, 1933. С. 135-136, 172-177.

32 См.: Михайленко А., Ткаченко А. Легенда для генерала // Шляхами чекiстськоi долi. Сб. зар. К., 1988; Кравце6ич-Рожнецкий В. Дорога к базару // Зеркало недели. № 46 (370). 24-30.11.2001.

33 См.: Архив Библиотеки народовой в Варшаве: Ед. хр. 68867. Л. 295; см. также: Голинков Д. А. Крушение антисоветского подполья в СССР (1917-1925). М., 1975. С. 484- 486. Одним из руководителей «Цупкома» (сами петлюровцы называли его «Комитетом освобождения Украины») был киевский инженер Наконечный (он же Днистров), его ближайшими сподвижниками были Андрух, Гелев, Чепилко, Комар, Грин и др. Все они летом - осенью 1921 г. были арестованы органами ВУЧК. — См.: Голинков Д. А. Крушение антисоветского подполья... С. 485- 487, 491.

34 См.: Сидак В. С. Национальные спецслужбы... § 6.3 со ссылкой на: Державний архiв Служби безпеки Украины. Спр. (Д.) 2313/114. Арк. (л.) 8-9.

35 Шульгин Александр Яковлевич (30.07. 1889, Полтавск. губ. — 1960) — из потомственных дворян, двоюродный брат известного русского историка и монархиста В. В. Шульгина. В 1908 г. после окончания 1-й Киевской гимназии поступил на естественный факультет Петербургского университета, через два года перешел на историко-филологический факультет. Входил в «молодую» громаду «Товарищества украинских прогрессистов» (ТУП), в кружок украино-ведениия, в управу «Благотворительного общества для издания общеполезных и дешевых книг» под руководством П. Я. Стеб-ницкого; сотрудничал в журналах «Украинская жизнь» и «Русское богатство». В дни Февральской революции 1917 г. — депутат Украинской национальной рады в Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов. Участвовал в съезде ТУП (25-26.03.1917, Киев), избран в раду «Союза украинских автономистов-федералистов» (СУАФ), в составе делегации Петроградской громады (А. И. Лотоцкий, Г. К. Голоскевич) вел переговоры с М. С. Грушевским и другими деятелями Центральной рады о тактике поведения по отношению к Временному правительству. 19-21.04.1917 г. на Всеукра-инском национальном конгрессе избран членом Центральной рады от Украинской де-мократическо-радикалъной партии (УДРП), вошел в состав исполнительного органа Центральной рады — Малой рады. С апреля 1917 г. член рады УДРП Украинской партии социалистов-федералистов (УПСФ) и Киевского городского комитета партии. Активно влиял на формирование идеологической и тактической линии эсефов. Заместитель (15.06-01.07.1917), затем — генеральный секретарь межнациональных дел (позднее — министр иностранных дел) (1.07.1917-26.01.1918) в кабинете премьера Центральной рады В. К. Винниченко. В начале сен-тяюря 1917 г. вместе с Д.И.Дорошенко, М. И. Туган-Барановским и другими членами Генерального секретариата совершил поездку в Петроград. Как генеральный секретарь межнациональных дел, стремился к взаимопониманию с национальными меньшинствами на Украине, к контактам с лидерами негосударственных наций России. Выступал на конгрессе народов (10.09.1917, Киев). Кандидат УПСФ на выборах во Всероссийское Учредительное собрание по Полтавскому избирательному округу. 3.11.1917 г. выступал на Всероссийском казачьем съезде в Киеве, убеждал его участников, что Украина добивается не самостоятельности, а лишь права самостоятельно строить свою жизнь. 10.11.1917 г. участвовал в подписании соглашения Центральной рады со штабом Киевского военного округа. После провозглашения Украинской Народной Республики (УНР) предпринял ряд шагов по утверждению нового правового статуса Украины, добивался ее признания со стороны государств Антанты и новых национально-государственных образований бывшей Российской империи, заключил соглашение с Национальным советом Чехословакии о пребывании чехословацких частей на территории Украины. Участвовал в разрешении конфликта с Советской Россией, разработав и подписав вместе с Винниченко ряд дипломатичеких документов (ответ от 17.12.1917 г. на ультиматум СНК; нота правительствам новообразованных республик и краев от 18.12.1917 г.; ответ на ноту СНК от 3.01.1918 г. с предложением переговоров о мире; нота от 22.01.1918 г. ко всем нейтральным и воюющим государствам с разъяснением позиции УНР в вопросе о мире). В период первого взятия большевиками Киева (26.01— 1.03.1918) оставался в городе. В конце марта — начале апреля возглавил оппозицию эсефов правящему эсеровскому кабинету В. А. Голубовича; доказывал, что выход — в создании коалиционного правительства, в «синтезе всех персонально крепких элементов, без деления на партии и нации»; «национальная идея» в опасности. В период гет-маната — член Совета министров, председатель политической комиссии украинской мирной делегации на переговорах с Советской Россией. С 16.07.1918 по январь 1919 г. — посол гетмана, затем — Директории УНР в Болгарии. С января 1919 по март 1921 г. — член дипломатической секции мирной делегации УНР в Париже, стремившейся добиться признания Украины Западом и оказания помощи в борьбе с большевиками. С 1921 г. — глава чрезвычайной миссии УНР в Париже, продолжавшей работу предшествующей делегации. Как признавал Шульгин, активность миссии практических результатов не дала и не могла дать, ввиду нежелания Франции и Европы в целом вмешиваться в восточные дела; полученный имответ был краток: «Ни одного солдата, ни одного сантима, пока вы сами не овладеете снова хотя бы частью своей территории». Председатель украинской делегации на 1-й ассамблее Лиги Наций (осень 1920 г., Женева), член делегации УНР на мирной конференции в Генуе (апрель 1922 г.), постоянный представитель УНР при Лиге Наций (с 1921), председатель Головной рады УНР (1930-е гг.) и украинского общества при Лиге Наций. Как представитель УНР при Лиге Наций активизировал с 1927 г. свою деятельность по следующим основным направлениям: борьба за национальное имя, отстаивание прав украинских эмигрантов в Комитете по делам беженцев при Лиге Наций; постановка украинской проблемы в связи с основными мировыми проблемами (проект об образовании Европейской федерации, разоружение, экономическая конфронтация); протесты против насильственно-репрессивных действий большевистского режима на Украине. Кроме того, Шульгин занимался защитой прав украинских меньшинств Польши, Румынии, Чехословакии. В его компетенцию входил также «восточный вопрос» в СССР (контакты в эмиграции с представителями крымских татар, кубанских казаков, Азербайджана, Грузии, Северного Кавказа, Туркестана, т. е. с «прометейца-ми»). Сотрудник, с 1938 г. — редактор журнала «La Revue de Рготй1Ьие» (основан в 1925 г., Париж); председатель «Комитета для взаимного сближения Украины с народами Кавказа и Туркестана» (Париж). Председатель «Комитета украинской эмиграции для помощи голодающим на Украине» (с 1929). Член Международной дипломатической академии во Франции (с 1930). В 1934 г. сделал доклад о проблемах Украины в Королевском международном институте международных дел в Великобритании. Ис-торико-аналитический обзор деятельности руководства УНР в изгнании Шульгин произвел в книге «Без территории» (Париж, 1934, на укр. яз.), снабдив ее большим фактическим материалом и документальными приложениями. Одновременно с политической и публицистической вел научную и преподавательскую деятельность. С 1923 г. профессор всеобщей истории Украинского вольного университета (УВУ), в 1924-1929 гг. — профессор всеобщей истории Украинского высшего педагогического института им. М. П. Драгоманова в Праге. В 1924-1925 гг. — основатель и генеральный секретарь «Украинского академического комитета» (УАК) — координационного органа украинских высших и научных обществ в эмиграции; в 1926 г. добился включения УАК в состав Комиссии международного интеллектуального сотрудничества при Лиге Наций (до 1934). Член Историко-филологического общества в Праге. Опубликовал ряд работ, основные из которых: «Очерки по новой истории Европы» (на укр. яз., Прага, 1925), «L'Ukraine contre Moscou, 1917» (Paris, 1935) и др.

36 Словинский Максим Антонович (18.08. 1868-23.11.1945) — украинский общественно-политический деятель, дипломат; по окончании гимназии в 1886-1895 гг. учился на юридическом и историческом факультетах Киевского университета св. Владимира; с 1888 по 1905 г. — один из ведущих идеологов радикально-демократической партии, публицист, его статьи печатаются в различных изданиях («Северныйкурьер», «Жизнь», «Мир божий», «Труд», «Приднепровский край»). После закрытия последнего царской цензурой перебирается в Одессу, где редактирует «Южные записки»; участник Русско-японской войны 1904-1905 гг., прапорщик; в мае — сентябре 1906 г. — редактор печатного органа украинской фракции Госдумы России — «Украинского вестника» (СПб.), в это время близко сходится с М. Грушевским; участник Первой мировой войны. С 1917 г. — член Украинского комитета Петрограда, вступает в ряды новообразованной партии социалистов-федералистов (вместе с А. Шульгиным, А. Аотоцким и др.). В мае 1918 г. вернулся в Киев, где по приглашению гетмана П. П. Скоропадского (1873-1945) становится сначала советником министра иностранных дел Дмитрия Дорошенко, членом делегации на мирных переговорах с РСФСР, а с сентябре 1918 г. — главой дипмиссии во Всевеликое Войско донское, в Новочеркасск к генералу Краснову; затем Славинский был назначен министром труда в «правительстве» Федора Лизогуба. После падения режима Скоропадского и прихода к власти на Украине Директории во главе с гетманом С. В. Петлюрой Славинский вышел из партии социалистов-федералистов. С 19.01.1919 он возглавил дипмиссию УНР в Чехословацкой республике (ЧСР). Здесь Славинский развернул широкую общественно-политическую и пропагандистскую работу в духе украинской державности и национализма: создает пресс-бюро миссии и так называемый «Кошицкий пункт», официальное предназначение которого — «обеспечение национально-культурных потребностей украинцев Закарпатья», участвует в учреждении «Украинского общественного клуба», украинско-чешского издательства «Все-свит», в издании журнала «Народ» (до середины 1920 г.). Другим направлением деятельности Славинского в данный период стало участие в обеспечении армии УНР: а) в области разведки, б) в плане материально-технического и кадрового обеспечения (на Украину из ЧСР было отправлено ок. 10 тыс. украинцев-военнопленных, несколько вагонов медикаментов, белья, перевязочных материалов, амуниции, промышленного оборудования и т. д. В марте 1923 г. правительство ЧСР заявило о ликвидации миссии УНР в стране, после чего Славинский остался в Праге. Он читает лекции в Украинском высоком педагогическом институте (Прага) и Украинской хозяйственной академии (По-дебраны), печатается на страницах местной украинской прессы (газеты «Дело», «Литературно-научный вестник»); с 1927 по 1934 г. — постоянный пражский корреспондент парижского журнала «Тризуб». Во второй половине 1920-х гг. Славинский избирается зампредом «Головной украинской эмиграционной рады». С начала 1930-х гг. Славинский, продолжая работу на петлюровскую разведку, становится важным агентом польской «двуйки», действующим на«прометейском» поприще. Так, в мае 1938 г. по приглашению председателя «Комитета дружбы народов Кавказа, Туркестана и Украины », бывшего члена Госдумы и посла «демократической Грузии» в Париже А.Чхенкели, выступил в Парижском географическом обществе с докладом о национальном вопросе в СССР; его доклад, изобиловавший русофобскими выпадами («Прочь от Москвы — будь то большевики, будь то белые!»), слушали более 200 видных «прометейцев». Во время оккупации Праги вермахтом разрабатывался гестапо на предмет возможного сотрудничества. 27.05.1945 г. был арестован в Праге сотрудниками ОВКР Смерш 4-й гвардейской танковой армии, этапирован в Киев — во внутреннюю тюрьму НКГБ УССР № 1 (Лукьяновку). Обвинительное заключение Славинскому вынесено 9.11.45 г., а 23 ноября в 23.30 он умер в своей камере.

37 См.: Меморандум «О планах правительства УНР на случай войны с СССР», врученный Владимиром Мурским — представителем УНР и организации «Прометей» в Стамбуле японскому военному атташе в Турции Канда 9.11.1934 г. — См.: Соцков А. Ф. Неизвестный сепаратизм. С. 277-283.

38 Яхно Павел — украинский общественно-политический деятель, близкий к С. В. Петлюре и А. Н. Левицкому, православный священник, выступавший за автокефалию Украинской православной церкви от РПЦ; с 1920 г. жил в г.Чите (Забайкалье), в 1924 г. был осужден за контрреволюционную деятельность и вместе с другими украинскими националистами (Р. Бариловичем, П. Горовием, Ф. Смульским) выдворен в Маньчжурию (Харбин), где представлял интересы УНР и общества «Прометей»; сгруппировал местных молодых украинских национал-радикалов вокруг «Союза украинских эмигрантов», который возглавлял вместе с Д. Барченко, П. Марчининым и И. Свитом; сотрудничал с петлюровской, польской и японской разведками; был в близких отношениях с митрополитом Петропавловским и Камчатским Нестором (Анисимовым), арестованным в 5.07.1948 г. в Харбине и осужденным в СССР по ст. 58. Ч. 1, 6 УК (борьба против советской власти) на 10 лет ИТЛ (к этому времени Яхно уже не было в живых).

39 Гуттры Владислав (1899-?), оперативные псевдонимы: Владимир Гражиньский, Галиньский, поручик, в середине 1930-х гг. — капитан Экспозитуры-2 II отдела ГШ ВП; в 1938 г. участник тайной операции польской разведки «Восстание» в Заользье (Заольжан-ской Силезии, Чехословакия). — См.: Badziak К., Matwiejew С, Samus Р. «Powstanie» па Zaolziu W1938 г. Polska akcja specjalna wswietle Oddzialu II Sztabu Glownego WP. Warszawa, 1997. S. 79, 83, 85, 132, 157, 168, 170; РГВА. Ф. 461k. On. 1. Д. 1. Л. 60.

40 См.: РГВА. Ф. 461к. On. 1. Д. 1. Л. 60.

41 УВО — ОУН: Украинская военная организация — Организация украинских националистов.

42 См.: Былинин В. К., Коротаев В. И. Портрет лидера ОУН... С. 134.

43 См.: Судоплатов П. А. Спецоперации: Лубянка и Кремль. 1930-1950 гг. М., 1999. С. 27.

В. К. БЫЛИНИН, А. А. ЗДАНОВИЧ, В. И. КОРОТАЕВ
Организация «Прометей» и «прометейское» движение в планах польской разведки по развалу России/СССР

http://forum.sevastopol.info/viewtopic.php?f=11&t=163520
Kassad 29 июл, 2009, 18:17
Закончил писать статью по Пакту Молотова-Риббентропа, благо юбилей сего замечательного события на носу и наши "восточноевропейские партнеры" уже готовят луженые глотки для обличения нашей истории и нашей страны.
Заранее извиняюсь за объемы материала, но так как писал сам, думаю простительно... Выкладываю пока здесь, здоровая критика приветствуется.

Пакт Молотова-Риббентропа: 10 причин не переживать за судьбу Польши
23 августа 2009 года исполняется 70 лет с момента подписания знаменитого Пакта Молотова-Риббентропа, который серьезно перекроил карту Европы и окончательно определил конфигурацию будущей мировой войны. Главным пострадавшим, «невинной жертвой двух тоталитарных режимов», принято представлять «несчастную Польшу».
В данной статье я не буду касаться причин и последствий Пакта, просто давайте посмотрим, а была ли Польша невинной жертвой, которую злодейски и без всякой на то причины расчленили Германия и Советский Союз? Предварительно отмечаем, что Польшу и до этого делили неоднократно.
..................................................................................
Причина №1. Агрессивная война против Советской России.
................................
Причина №2. Геноцид военнопленных.
................................
Причина №3. А была ли Польша демократическим государством?
................................
Причина №4. Агрессивные планы против Советского Союза.
................................
Причина №5. Пакт Пилсудского-Гитлера.
................................
Причина №6. Расчленение Чехословакии. Европейская гиена.
................................
Причина №7. Совместные планы с Германией.
................................
Причина №8. Ослиное упрямство.
................................
Причина №9. Отказ от помощи СССР.
................................
Причина №10. Несостоявшиеся Бонапарты.
................................

http://kamen-jahr.livejournal.com/235415.html?mode=reply
"Летять, летять роки, Біжать за днями дні. " 21:42 15 Сент, 2009
"Документы внешней политики СССР " о тайных польско-германских соглашениях
Под катом - некоторые упоминания о тайных польско-германских соглашениях из сборников "Документы внешней политики СССР ". При цитировании использовался ресурс http://militera.lib.ru/docs/da/dvp/ . (Маркировка фрагментов текстов темно-синим цветом - выполнена мной)
1934-XVII_01.01.34-31.12 OCR, DJVU
42. Письмо члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР,
в Польше В. А. Антонову-Овсеенко
4 февраля 1934 г.
...
4. Обращает на себя внимание отсутствие в польско-германском пакте обычной клаузулы об утере пактом силы или о праве одной из сторон отказаться от пакта, если другая сторона нападет на какое-нибудь третье государство. Невозможно
представить себе, чтобы опущение этой клаузулы не имело специального значения, особенно если учесть ту энергию, с которой Польша настаивала на внесении этой клаузулы в польско-советский пакт ненападения *****, Если оставить в стороне
лигонационные обязательства, которые возникают только в случае единогласного решения Лиги наций после сложной и
длительной процедуры и с которыми, особенно после рассмотрения японо-китайского конфликта, в Лиге наций никто на
практике уже не считается, отсутствие указанной клаузулы в польско-германском договоре фактически обеспечивает Германии нейтралитет Польши в случае германской агрессии против тех стран, с которыми у Польши нет союзных договоров,
специально оговоренных в польско-германском договоре. Это означает, что Польша будет соблюдать нейтралитет не только
в случае германского вторжения в Австрию, но также и при германской агрессии против Литвы и вообще на Восток. Разногласия, которые могли бы при этом возникнуть между Польшей и Германией, Польша обязана была бы на основании
этого договора урегулировать путем переговоров с Германией.
_____
***** См. т. XV, док. № 300.
===
....
6. Чрезвычайно интересно и для нас совершенно непонятно благоприятное отношение эндеков** к польско-германскому пакту после того, как они так энергично били в набат по поводу филогерманского курса, взятого правительством Пилсудского после ноябрьского обмена декларациями между Липским и Гитлером***. Прошу Вас до Вашего отъезда из Варшавы
выяснить подоплеку этой сенсационной перемены внешнеполитического фронта эидеков, а также вообще выяснить
отношение различных польских кругов к заключению польско-германского пакта (40).
С товарищеским приветом

Б. Стомоняков
Печат. по арх.
===
** — национал-демократов (польск.),
*** См. т. XVI, прим. 278.

40 - В письме от 11 февраля 1934 г. В. А. Антонов-Овсеенко сообщал Б. С. Стомонякову. что у руководящей части национал-демократов Польши польско-германское соглашение вызвало благоприятное отношение.
Депутат сейма национал-демократ Стронский говорил Антонову-Овсеенко, «что будь он министром иностранных дел Польши, то на предложение немцев ответил бы согласием принять его в обшей с другими соседями конвенции и в связи с вопросом разоружения». Эта точка зрения, указывалось в письме, «разделяется, по-видимому, всей оппозицией».—109
==
136. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Франции в СССР Альфаном
20 апреля 1934 г.
Я вызвал к себе на Спиридоньевскую в 7 часов вечера Альфана. Сославшись на изъявленную им сегодня в разговоре с Вейнбергом (530) готовность передать наши пожелания Барту до его завтрашнего выезда в Варшаву*, я сказал, что считаю нужным довести до сведения Барту некоторую имеющуюся у нас информацию в той по крайней мере части, которая представляет интерес для Франции. Существует множество слухов и предположений о тайных польско-германских соглашениях, заключенных вне опубликованных документов. Мы относимся очень осторожно к подобной информации, но мы получили, однако, одно сообщение, которое заслуживает серьезного отношения к себе. Там речь идет о весьма далеко идущем польско-германском соглашении, охватывающем множество международных проблем. Непосредственно Франции касается соглашение о поддержке Польшей аншлюса, равноправия Германии в вооружениях, итало-германских проектов реформы Лиги в духе отделения пакта Лиги от Версальского** и, наконец, обещание польского нейтралитета в случае превентивной войны против Германии.
....
Я читал в газетах, что во Франции существует недоверие к польской политике и что Барту будто бы хочет во время своего визита «вывести Польшу на чистую воду». Не могу скрывать, что, несмотря на внешне проявляемое Польшей дружелюбие, некоторые ее действия вызывают у нас также недоверие. Достаточно упомянуть отклоненное Польшей предложение о балтийской декларации и почти отклоненное продление пакта о ненападении***.
Мы поэтому также заинтересованы в выяснении польской политики, и в этом отношении наши интересы совпадают
с французскими. Передаваемое мною сообщение может помочь Барту достигнуть означенной цели. Я поэтому прошу поена конфиденциально передать мое сообщение Барту.....
____
*** См. док. № 42, 89.
===
Альфан был явно взволнован моим сообщением о польско-германском соглашении. На вопрос, идет ли речь о формальном
договоре, я сказал, что такого договора, по-видимому, не существует, но что имеются сведения об обмене личными письмами между Гитлером и Пилсудским. Альфан благодарил и обещал немедленно протелеграфировать в Париж*.

Литвинов
Печат. по арх.
____

* См. также док. № 154.

===Upd.0
154. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР М. М. Литвинову
Немедленно
1 мая 1934 г.

В начале разговора Барту заявил, что ознакомился с предложениями
Леже **. Я заявил, что Вы их изучаете...
____
** См. док.№ 151.
______
..Он в разговоре с Пилсудским выяснял вопросы, заданные Вами через (Альфана) *. Пилсудский заявил ему, что он предполагал,
что немцы сделают ему политические предложения, но они с ними не выступили. Он задал ему вопрос, что бы он
сделал, если бы Гитлер обратился к нему с письмом. Пилсудский ответил, что вопрос не возникает, ибо Гитлер ему не писал.На зондаж относительно его встречи с Гитлером Пилсудский также реагировал отрицательно. Я сказал, что дело не только в этих обстоятельствах, но в общеизвестных политических фактах и симптомах, которые я опять весьма подробно перечислил.
Он их выслушал внимательно и сочувственно. Я добавил, что, если, как он мне заявил, ему удалось значительно улучшить атмосферу,
мы можем этому только радоваться и так далее и тому подобное. Барту упирал на контраст между ледяным приемом в день его
приезда в Польшу и заявлением Бека французским журналистам в Кракове. По существу, он подтвердил сообщение, изложенное в нашей телеграмме от 30 апреля 1934 г. (142), о причинах, помешавших ему
прямо поставить перед Беком вопрос о нашем участии в пакте.
Барту пояснил, что не говорил польским газетам о том, что поддержит претензию Польши на постоянное место в Совете
Лиги. Он только сказал, что Польша имеет основание его добиваться. Он, мол, не мог обещать такую поддержку Польше,
поскольку актуальным является вопрос о предоставлении нам постоянного места в Совете Лиги паинй. Он говорил «о солидарности
наших интересов», вообще тон был сердечен.
...
Розенберг
Печат. по агх.
_____
* См док. № 136,
** См. док. № 94. 139.
*** См. док.. № 151.
==
158. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Франции в СССР Альфаном
7 мая 1934 г,
Альфан собирается уехать в отпуск на месяц и сейчас же после отъезда французских ученых из Москвы** и поэтому спрашивал, не желаю ли я что-нибудь передать через него. Он не разделяет моего пессимизма в отношении Польши***. Недоверие есть с обеих сторон. Польша также не уверена в стабильности нашей политики.
Я ответил, что если оптимизм Альфана основан лишь на том. что недоверие имеется не только у нас, но и у Польши, то я не знаю, чем такой оптимизм отличается от пессимизма. Если говорить о нашем недоверии, то оно ведь основано на фактах. Мы вели с Польшей весьма серьезные разговоры о сотрудничестве, и эти разговоры были прекращены по инициативе поляков****. Приняв наше предложение о декларации в пользу независимости Прибалтики, Польша после подписания пакта с Германией от декларации отказалась. Наше предложение о продлении пакта Польшей саботировалось свыше двух месяцев. Я уже не касаюсь слухов и толков о
____
* См. т. IX. док. № 272.
** См. т. XVI. пригм. 233.
*** См. док № 136.
**** См. т. XVI, док. № 426, 441, а также док. № 42, 53, 89. 109 настоящего тома.
==
317
==
секретных польско-германских соглашениях. Наконец, результаты варшавских бесед Барту скорее подтверждают, чем опровергают эти слухи. С другой стороны, Польша не может указать ни на один факт в пользу своего недоверия к нашей политике.
Наши предложения Польше являются лучшим доказательством искренности нашей политики и ее определенности.
Я выразил поэтому удивление, что Альфан мог говорить о недоверии к нам. Что касается Франции, то переговоры нормально ведутся в Париже*, и я рассчитываю встретиться с Барту и лично с ним поговорить**. Я добавил, что я, может быть, поеду за недельку" до женевского срока куда-нибудь во Францию и получу возможность встретиться с представителями французского правительства еще до Женевы. Во всяком случае мы намерены следовать тон линии, которую мы взяли в отношении Франции, до тех пор, пока последняя будет стоять на общей с нами почве сохранения мира, не будет поощрять ничьей агрессии.

Литвинов
Печат. г.о арх.
===
* См. док. № 151, 154.
** См. док. № 168, 186, 189, 192
См, док. № 145
===

367. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

Немедленно
24 октября 1934 г.
Беседа с Думергом длилась час. Он начал с того, что давно хотел со мною познакомиться, и сказал прочие приятные вещи. Думерг пространно говорил о германской опасности, заявив, что от этих сумасшедших можно ожидать что угодно. Ои говорил о том, что воспоминания о союзе с Россией еще крепки во французском народе и, несмотря на известные препятствия, дело сближения не наталкивается на большое сопротивление. Нужно быть дураком или невеждой, воскликнул Думерг, чтобы ие понять общности интересов французского правительства и правительства СССР. Он считает, что Германия неизбежно будет добиваться аншлюса, дабы завладеть выходом к Средиземному морю. Добившись этого выхода, оиа, возможно, будет стремиться к союзу с Италией или Англией, но покамест Италия заинтересована в том, чтобы
___
* О выступлении советских спортсменов в Чехословакии см газ «Известия», 10, 12, 15, 18. 20 октября 1934 г.
** Гастроли театра в 1935 г. не состоялась.
===
649
===
предотвратить германское продвижение в этом направлении. Видно было, что он придает большое значение сближению с Италией. С другой стороны, Думерг говорил о том, что соглашение Франции с нами является фундаментом мирной политики в Европе. Нужно, однако, для этого подготовить почву без лишней огласки, причем он привык во всех делах действовать осмотрительно. К франко-советскому соглашению неизбежно должна будет примкнуть Англия*. Он несколько раз употребил термин «трипль—антанта». О Польше он говорил, что разделяет уверенность Литвинова в наличии польско-германского секретного договора **. Он со времени поездки Барту в Варшаву не питает никаких иллюзий на этот счет. Я со своей стороны подробно высказывался о Польше. Он процитировал Прудона, который писал, что полякам вредна независимость.
Он говорил о высказываниях близкого к нему генерала Денена * * * о советской авиации, финансовом положении, а также о Кериллисе, которого ои принял и который восхищался нашей авиацией. Он понимает, что наши достижения не импровизация, а что это результат упорной, систематической работы.
Я обрисовал перед ним основные этапы нашей внешней политики, указал на то. что когда в ноябре 1933 г. Поль-Бонкур от имени французского правительства предложил пакт, Советское правительство приняло это предложение****, усматривая в нем доказательство того, что французское правительство осознало мощь Советского Союза и считает, что две наиболее мощные в военном отношении державы в Европе способны обеспечить дело мира в Европе. Развивая эту мысль, я заявил, что разделяю его взгляды, что как бы нн были важны отношения с отдельными странами, так, например, мы весьма ценим и намерены продолжать наши добрые отношения с Италией, уже не говоря о наших братских отношениях с Турцией, сотрудничество СССР и Франции с точки зрения германской проблемы приобретает первостепенное значение.
Я рад его констатации, что обе страны в равной степени заинтересованы
в этом сотрудничестве и т. п. Я ему передал то, что Барту нам заявлял по поводу пакта * * * * * , и спросил его, какое направление он намерен дать связанным с нами переговорам.
Он заявил для передачи вам, что не знаком со схемой пакта, так как, пока был Барту, он целиком иа него полагался.
Я просил его разрешения не передавать такой ответ, КОТОРЫЙ мог бы, мол, быть неправильно истолкован у нас, ибо сущность пакта была изложена в газетах и, несомненно, она
_____
* См. док. № 247.
** См. док. № 136. 158.
*** Министр авиации Франции.
**** См. т. XVI док. № 332, 390, 413 и 444.
***** См. док. № 68, 97, 138.
===
650
===
ему известна, хотя и не в деталях. Думерг тогда заявил, что он действительно не знаком с деталями. Когда я продолжал его вопрошать, он заявил, что он не считает, что следует отказаться от пакта, и что он, мол, поручит Лямуре, который скоро выедет (277), об этом поговорить в Москве. Главное, чтобы я заверил вас в его дружеском отношении к нам. Под конец, подмигнув мне, он дал понять, что не хочет в данный момент, когда положение правительства критическое из-за конституционных реформ, осложнять свое положение решением, связанным с нами. На прощание он еще раз заявил, что полезно, чтобы Германия знала, что у нас общая политика, на что я ответил, что именно поэтому необходимо конкретизировать эти отношения. Мы условились с ним повидаться недели через две, когда прояснится внутриполитическая ситуация *.

М. Розенберг
Печат. по арх.
___
* Встреча не состоялась ввиду смены правительства во Франции
===

277 - Визит министра торговли и промышленности Франции Лямуре в СССР для переговоров о продлении временного торгового соглашения от 11 января 1934 г. намечался на ноябрь 1934 г. Однако его поездка в СССР
не состоялась в связи с отставкой правительства. Преемник Лямуре Маршандо
посетил СССР с официальным визитом в декабре 1934 г. (см. док. № 427).— 648, 651
==

1937-XX_01.01.37-31.12 OCR, DJVU
407. Письмо Временного Поверенного в Делах СССР в Польше в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
12 ноября 1937 г.
...
3. О состоявшемся польско-германском соглашении о национальных меньшинствах я вам своевременно сообщал (229). Это
соглашение является успехом Бека в деле проведения его германофильской политики, так как за последнее время польское
общественное мнение было очень обеспокоено преследованиями поляков в Германии и в особенности в Данциге. Правда,
соглашение ие касается Данцига, но Бек все равно будет им размахивать как крупным козырем. Соглашение показывает,
что Гитлер заботится о сохранении своего польского союзника и готов время от времени пойти на словесные уступки в вопросе
о национальных меньшинствах. Для немцев несомненно играла роль необходимость сохранения личной позиции Бека.
Ясно, что Бек будет продолжать свою германофильскую политику и не исключены какие-либо новые демонстрации германо-польского сотрудничества. Заострение внутриполитической ситуации в Польше и возможная тотализация и без того уже фашистского режима несомненно будет толкать пилсудчиков еще больше, чем раньше, в объятия Гитлера. Не приходится говорить, что польская пресса с энтузиазмом восприняла декларацию о меньшинствах и преподнесла ее на самом видном
месте....
Поверенный в Делах СССР в Польше
Б. Виноградов
Печат, по арх.
===Upd.0 154. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР М. М. Литвинову

http://kamen-jahr.livejournal.com/235852.html?mode=reply
"Летять, летять роки, Біжать за днями дні. " 09:33 17 Сент, 2009
Вирт. круглостол про секретные польско-герм. соглашения и допустимость их восприятия как существующиx

Пост с цитатами http://community.livejournal.com/ru_history/2003083.html в ДВП по поводу секретного польско-немецкого протокола вызвал интересную дискуссию;-)
Несмотря на легкий эмоц. накал участники, стараются вести себя достойно, порой вскарабкиваясь на кафедру по очереди;-))
Участники : fat_yankey , gaivor , kamen_jahr , lightjedi , тень отца Гамлета Литвинов.

Тема: секретные польско-германские соглашения и допустимость их восприятия как существующих,
а также статьи Морозова и тексты из ДВП

http://oldgazette.narod.ru/izvestie/09031931/index1.html
9 МАРТА 1931г. И З В Е С Т И Я №67 (4274)
ГЕРМАНСКИЕ НАЦИОНАЛИСТЫ О БЕРЛИНСКОМ ДОГОВОРЕ.
(От собственного корреспондента "Известий").
Л. КАЙТ.
БЕРЛИН, 7 марта. (По телеграфу).
Националистический спец по вопросам внешней политики Фрейтаг-Лорингофен поместил в "Таг" статью о предстоящем истечении срока действия Берлинского договора. Он отмечает, что Советский союз имеет для Германии большое значение как партнер в борьбе с западными державами и что Германия не может оборвать нити, связывающие ее с Москвой, пока Франция держится Версальского договора, пока Англия, несмотря на временные колебания, постоянно возвращается к политике поддержки Франции, а так-же пока Италия не может благодаря этому действовать свободно. При всем том, - продолжает Лорингофен, - Германия не должна итти по пути Штреземана. Последний говорил о необходимости тесной связи с Советским союзом, а фактически, заключил с СССР договоры, которые, обременяя Германию, не связывают Советский союз. Как-раз Берлинский договор, основой которого является обеспечение взаимного нейтралитета, типичен в этом отношении. Германский нейтралитет имеет для Советского союза огромное значение, ибо благодаря этому война западных держав против СССР практически становится почти невозможной; сохранение нейтралитета может при иных обстоятельствах явиться для Германии тяжелой жертвой. О нейтралитете же СССР речь может итти "только" в случае конфликта Германии с Польшей. Такой нейтралитет со стороны СССР сам собой разумеется при нынешних отношениях между Польшей и СССР, а также является в то же время минимумом того, что Советский союз может сделать в своих собственных интересах и в интересах Германии. Вывод автора статьи тот, что возобновление Берлинского договора желательно, но что Германия должна потребовать "действительной компенсации" за то, что она дает. Лорингофен отрицает ту точку зрения, что в результате заключения морского соглашения с Францией Италия покидает фронт ревизионистов и требует, чтобы Германия повела определенную политику, направленную к созданию блока стран, стремящихся к пересмотру договора.

http://kamen-jahr.livejournal.com/235415.html?mode=reply
kamen-jahr 21:42 15 Сент, 2009
"Летять, летять роки, Біжать за днями дні"
"Документы внешней политики СССР " о тайных польско-германских соглашениях
Под катом - некоторые упоминания о тайных польско-германских соглашениях из сборников "Документы внешней политики СССР ". При цитировании использовался ресурс http://militera.lib.ru/docs/da/dvp/ . (Маркировка фрагментов текстов темно-синим цветом - выполнена мной)
1934-XVII_01.01.34-31.12 OCR, DJVU
42. Письмо члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР,
в Польше В. А. Антонову-Овсеенко
4 февраля 1934 г.
...
4. Обращает на себя внимание отсутствие в польско-германском пакте обычной клаузулы об утере пактом силы или о праве одной из сторон отказаться от пакта, если другая сторона нападет на какое-нибудь третье государство. Невозможно
представить себе, чтобы опущение этой клаузулы не имело специального значения, особенно если учесть ту энергию, с которой Польша настаивала на внесении этой клаузулы в польско-советский пакт ненападения *****, Если оставить в стороне
лигонационные обязательства, которые возникают только в случае единогласного решения Лиги наций после сложной и
длительной процедуры и с которыми, особенно после рассмотрения японо-китайского конфликта, в Лиге наций никто на
практике уже не считается, отсутствие указанной клаузулы в польско-германском договоре фактически обеспечивает Германии нейтралитет Польши в случае германской агрессии против тех стран, с которыми у Польши нет союзных договоров,
специально оговоренных в польско-германском договоре. Это означает, что Польша будет соблюдать нейтралитет не только
в случае германского вторжения в Австрию, но также и при германской агрессии против Литвы и вообще на Восток. Разногласия, которые могли бы при этом возникнуть между Польшей и Германией, Польша обязана была бы на основании
этого договора урегулировать путем переговоров с Германией.
_____
***** См. т. XV, док. № 300.
===
....
6. Чрезвычайно интересно и для нас совершенно непонятно благоприятное отношение эндеков** к польско-германскому пакту после того, как они так энергично били в набат по поводу филогерманского курса, взятого правительством Пилсудского после ноябрьского обмена декларациями между Липским и Гитлером***. Прошу Вас до Вашего отъезда из Варшавы
выяснить подоплеку этой сенсационной перемены внешнеполитического фронта эидеков, а также вообще выяснить
отношение различных польских кругов к заключению польско-германского пакта (40).
С товарищеским приветом

Б. Стомоняков
Печат. по арх.
===
** — национал-демократов (польск.),
*** См. т. XVI, прим. 278.

40 - В письме от 11 февраля 1934 г. В. А. Антонов-Овсеенко сообщал Б. С. Стомонякову. что у руководящей части национал-демократов Польши польско-германское соглашение вызвало благоприятное отношение.
Депутат сейма национал-демократ Стронский говорил Антонову-Овсеенко, «что будь он министром иностранных дел Польши, то на предложение немцев ответил бы согласием принять его в обшей с другими соседями конвенции и в связи с вопросом разоружения». Эта точка зрения, указывалось в письме, «разделяется, по-видимому, всей оппозицией».—109
==
136. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Франции в СССР Альфаном
20 апреля 1934 г.
Я вызвал к себе на Спиридоньевскую в 7 часов вечера Альфана. Сославшись на изъявленную им сегодня в разговоре с Вейнбергом (530) готовность передать наши пожелания Барту до его завтрашнего выезда в Варшаву*, я сказал, что считаю нужным довести до сведения Барту некоторую имеющуюся у нас информацию в той по крайней мере части, которая представляет интерес для Франции. Существует множество слухов и предположений о тайных польско-германских соглашениях, заключенных вне опубликованных документов. Мы относимся очень осторожно к подобной информации, но мы получили, однако, одно сообщение, которое заслуживает серьезного отношения к себе. Там речь идет о весьма далеко идущем польско-германском соглашении, охватывающем множество международных проблем. Непосредственно Франции касается соглашение о поддержке Польшей аншлюса, равноправия Германии в вооружениях, итало-германских проектов реформы Лиги в духе отделения пакта Лиги от Версальского** и, наконец, обещание польского нейтралитета в случае превентивной войны против Германии.
....
Я читал в газетах, что во Франции существует недоверие к польской политике и что Барту будто бы хочет во время своего визита «вывести Польшу на чистую воду». Не могу скрывать, что, несмотря на внешне проявляемое Польшей дружелюбие, некоторые ее действия вызывают у нас также недоверие. Достаточно упомянуть отклоненное Польшей предложение о балтийской декларации и почти отклоненное продление пакта о ненападении***.
Мы поэтому также заинтересованы в выяснении польской политики, и в этом отношении наши интересы совпадают
с французскими. Передаваемое мною сообщение может помочь Барту достигнуть означенной цели. Я поэтому прошу поена конфиденциально передать мое сообщение Барту.....
____
*** См. док. № 42, 89.
===
Альфан был явно взволнован моим сообщением о польско-германском соглашении. На вопрос, идет ли речь о формальном
договоре, я сказал, что такого договора, по-видимому, не существует, но что имеются сведения об обмене личными письмами между Гитлером и Пилсудским. Альфан благодарил и обещал немедленно протелеграфировать в Париж*.

Литвинов
Печат. по арх.
____

* См. также док. № 154.

===Upd.0
154. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР М. М. Литвинову
Немедленно
1 мая 1934 г.

В начале разговора Барту заявил, что ознакомился с предложениями
Леже **. Я заявил, что Вы их изучаете...
____
** См. док.№ 151.
______
..Он в разговоре с Пилсудским выяснял вопросы, заданные Вами через (Альфана) *. Пилсудский заявил ему, что он предполагал,
что немцы сделают ему политические предложения, но они с ними не выступили. Он задал ему вопрос, что бы он
сделал, если бы Гитлер обратился к нему с письмом. Пилсудский ответил, что вопрос не возникает, ибо Гитлер ему не писал.На зондаж относительно его встречи с Гитлером Пилсудский также реагировал отрицательно. Я сказал, что дело не только в этих обстоятельствах, но в общеизвестных политических фактах и симптомах, которые я опять весьма подробно перечислил.
Он их выслушал внимательно и сочувственно. Я добавил, что, если, как он мне заявил, ему удалось значительно улучшить атмосферу,
мы можем этому только радоваться и так далее и тому подобное. Барту упирал на контраст между ледяным приемом в день его
приезда в Польшу и заявлением Бека французским журналистам в Кракове. По существу, он подтвердил сообщение, изложенное в нашей телеграмме от 30 апреля 1934 г. (142), о причинах, помешавших ему
прямо поставить перед Беком вопрос о нашем участии в пакте.
Барту пояснил, что не говорил польским газетам о том, что поддержит претензию Польши на постоянное место в Совете
Лиги. Он только сказал, что Польша имеет основание его добиваться. Он, мол, не мог обещать такую поддержку Польше,
поскольку актуальным является вопрос о предоставлении нам постоянного места в Совете Лиги паинй. Он говорил «о солидарности
наших интересов», вообще тон был сердечен.
...
Розенберг
Печат. по агх.
_____
* См док. № 136,
** См. док. № 94. 139.
*** См. док.. № 151.
==
158. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Франции в СССР Альфаном
7 мая 1934 г,
Альфан собирается уехать в отпуск на месяц и сейчас же после отъезда французских ученых из Москвы** и поэтому спрашивал, не желаю ли я что-нибудь передать через него. Он не разделяет моего пессимизма в отношении Польши***. Недоверие есть с обеих сторон. Польша также не уверена в стабильности нашей политики.
Я ответил, что если оптимизм Альфана основан лишь на том. что недоверие имеется не только у нас, но и у Польши, то я не знаю, чем такой оптимизм отличается от пессимизма. Если говорить о нашем недоверии, то оно ведь основано на фактах. Мы вели с Польшей весьма серьезные разговоры о сотрудничестве, и эти разговоры были прекращены по инициативе поляков****. Приняв наше предложение о декларации в пользу независимости Прибалтики, Польша после подписания пакта с Германией от декларации отказалась. Наше предложение о продлении пакта Польшей саботировалось свыше двух месяцев. Я уже не касаюсь слухов и толков о
____
* См. т. IX. док. № 272.
** См. т. XVI. пригм. 233.
*** См. док № 136.
**** См. т. XVI, док. № 426, 441, а также док. № 42, 53, 89. 109 настоящего тома.
==
317
==
секретных польско-германских соглашениях. Наконец, результаты варшавских бесед Барту скорее подтверждают, чем опровергают эти слухи. С другой стороны, Польша не может указать ни на один факт в пользу своего недоверия к нашей политике.
Наши предложения Польше являются лучшим доказательством искренности нашей политики и ее определенности.
Я выразил поэтому удивление, что Альфан мог говорить о недоверии к нам. Что касается Франции, то переговоры нормально ведутся в Париже*, и я рассчитываю встретиться с Барту и лично с ним поговорить**. Я добавил, что я, может быть, поеду за недельку" до женевского срока куда-нибудь во Францию и получу возможность встретиться с представителями французского правительства еще до Женевы. Во всяком случае мы намерены следовать тон линии, которую мы взяли в отношении Франции, до тех пор, пока последняя будет стоять на общей с нами почве сохранения мира, не будет поощрять ничьей агрессии.

Литвинов
Печат. г.о арх.
===
* См. док. № 151, 154.
** См. док. № 168, 186, 189, 192
См, док. № 145
===

367. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

Немедленно
24 октября 1934 г.
Беседа с Думергом длилась час. Он начал с того, что давно хотел со мною познакомиться, и сказал прочие приятные вещи. Думерг пространно говорил о германской опасности, заявив, что от этих сумасшедших можно ожидать что угодно. Ои говорил о том, что воспоминания о союзе с Россией еще крепки во французском народе и, несмотря на известные препятствия, дело сближения не наталкивается на большое сопротивление. Нужно быть дураком или невеждой, воскликнул Думерг, чтобы ие понять общности интересов французского правительства и правительства СССР. Он считает, что Германия неизбежно будет добиваться аншлюса, дабы завладеть выходом к Средиземному морю. Добившись этого выхода, оиа, возможно, будет стремиться к союзу с Италией или Англией, но покамест Италия заинтересована в том, чтобы
___
* О выступлении советских спортсменов в Чехословакии см газ «Известия», 10, 12, 15, 18. 20 октября 1934 г.
** Гастроли театра в 1935 г. не состоялась.
===
649
===
предотвратить германское продвижение в этом направлении. Видно было, что он придает большое значение сближению с Италией. С другой стороны, Думерг говорил о том, что соглашение Франции с нами является фундаментом мирной политики в Европе. Нужно, однако, для этого подготовить почву без лишней огласки, причем он привык во всех делах действовать осмотрительно. К франко-советскому соглашению неизбежно должна будет примкнуть Англия*. Он несколько раз употребил термин «трипль—антанта». О Польше он говорил, что разделяет уверенность Литвинова в наличии польско-германского секретного договора **. Он со времени поездки Барту в Варшаву не питает никаких иллюзий на этот счет. Я со своей стороны подробно высказывался о Польше. Он процитировал Прудона, который писал, что полякам вредна независимость.
Он говорил о высказываниях близкого к нему генерала Денена * * * о советской авиации, финансовом положении, а также о Кериллисе, которого ои принял и который восхищался нашей авиацией. Он понимает, что наши достижения не импровизация, а что это результат упорной, систематической работы.
Я обрисовал перед ним основные этапы нашей внешней политики, указал на то. что когда в ноябре 1933 г. Поль-Бонкур от имени французского правительства предложил пакт, Советское правительство приняло это предложение****, усматривая в нем доказательство того, что французское правительство осознало мощь Советского Союза и считает, что две наиболее мощные в военном отношении державы в Европе способны обеспечить дело мира в Европе. Развивая эту мысль, я заявил, что разделяю его взгляды, что как бы нн были важны отношения с отдельными странами, так, например, мы весьма ценим и намерены продолжать наши добрые отношения с Италией, уже не говоря о наших братских отношениях с Турцией, сотрудничество СССР и Франции с точки зрения германской проблемы приобретает первостепенное значение.
Я рад его констатации, что обе страны в равной степени заинтересованы
в этом сотрудничестве и т. п. Я ему передал то, что Барту нам заявлял по поводу пакта * * * * * , и спросил его, какое направление он намерен дать связанным с нами переговорам.
Он заявил для передачи вам, что не знаком со схемой пакта, так как, пока был Барту, он целиком иа него полагался.
Я просил его разрешения не передавать такой ответ, КОТОРЫЙ мог бы, мол, быть неправильно истолкован у нас, ибо сущность пакта была изложена в газетах и, несомненно, она
_____
* См. док. № 247.
** См. док. № 136. 158.
*** Министр авиации Франции.
**** См. т. XVI док. № 332, 390, 413 и 444.
***** См. док. № 68, 97, 138.
===
650
===
ему известна, хотя и не в деталях. Думерг тогда заявил, что он действительно не знаком с деталями. Когда я продолжал его вопрошать, он заявил, что он не считает, что следует отказаться от пакта, и что он, мол, поручит Лямуре, который скоро выедет (277), об этом поговорить в Москве. Главное, чтобы я заверил вас в его дружеском отношении к нам. Под конец, подмигнув мне, он дал понять, что не хочет в данный момент, когда положение правительства критическое из-за конституционных реформ, осложнять свое положение решением, связанным с нами. На прощание он еще раз заявил, что полезно, чтобы Германия знала, что у нас общая политика, на что я ответил, что именно поэтому необходимо конкретизировать эти отношения. Мы условились с ним повидаться недели через две, когда прояснится внутриполитическая ситуация *.

М. Розенберг
Печат. по арх.
___
* Встреча не состоялась ввиду смены правительства во Франции
===

277 - Визит министра торговли и промышленности Франции Лямуре в СССР для переговоров о продлении временного торгового соглашения от 11 января 1934 г. намечался на ноябрь 1934 г. Однако его поездка в СССР
не состоялась в связи с отставкой правительства. Преемник Лямуре Маршандо
посетил СССР с официальным визитом в декабре 1934 г. (см. док. № 427).— 648, 651
==

1937-XX_01.01.37-31.12 OCR, DJVU
407. Письмо Временного Поверенного в Делах СССР в Польше в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
12 ноября 1937 г.
...
3. О состоявшемся польско-германском соглашении о национальных меньшинствах я вам своевременно сообщал (229). Это
соглашение является успехом Бека в деле проведения его германофильской политики, так как за последнее время польское
общественное мнение было очень обеспокоено преследованиями поляков в Германии и в особенности в Данциге. Правда,
соглашение ие касается Данцига, но Бек все равно будет им размахивать как крупным козырем. Соглашение показывает,
что Гитлер заботится о сохранении своего польского союзника и готов время от времени пойти на словесные уступки в вопросе
о национальных меньшинствах. Для немцев несомненно играла роль необходимость сохранения личной позиции Бека.
Ясно, что Бек будет продолжать свою германофильскую политику и не исключены какие-либо новые демонстрации германо-польского сотрудничества. Заострение внутриполитической ситуации в Польше и возможная тотализация и без того уже фашистского режима несомненно будет толкать пилсудчиков еще больше, чем раньше, в объятия Гитлера. Не приходится говорить, что польская пресса с энтузиазмом восприняла декларацию о меньшинствах и преподнесла ее на самом видном
месте....
Поверенный в Делах СССР в Польше
Б. Виноградов
Печат, по арх.
===Upd.0 154. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции Народному Комиссару Иностранных Дел СССР М. М. Литвинову

http://kamen-jahr.livejournal.com/235852.html?mode=reply
kamen-jahr 09:33 17 Сент, 2009
"Летять, летять роки, Біжать за днями дні. "
Вирт. круглостол про секретные польско-герм. соглашения и допустимость их восприятия как существующиx

Пост с цитатами http://community.livejournal.com/ru_history/2003083.html в ДВП по поводу секретного польско-немецкого протокола вызвал интересную дискуссию;-)
Несмотря на легкий эмоц. накал участники, стараются вести себя достойно, порой вскарабкиваясь на кафедру по очереди;-))
Участники : fat_yankey , gaivor , kamen_jahr , lightjedi , тень отца Гамлета Литвинов.

Тема: секретные польско-германские соглашения и допустимость их восприятия как существующих,
а также статьи Морозова и тексты из ДВП.

http://a-dyukov.livejournal.com/257584.html
Александр Дюков (a_dyukov) @ 2007-10-31 18:30:00
Метки данной записи: фальшивки
Вопрос к залу
Ув. bill_oflading пишет: "Фальшивки - опасные мины. На одной такой (про совместную конференцию НКВД и Гестапо) даже Анджей Вайда подорвался". Хотелось бы этот вопрос прояснить. Где, собственно, говоря, Вайда использовал историю о конференции НКВД и гестапо? В фильме? В интервью? В статье?
--------------------------------------------------------------------------------
Отвечаю:
bill_oflading 2007-10-31 06:40
По наводке уважаемого http://palmira.livejournal.com прочитал статью на http://www.inosmi.ru/translation/237309.html
Вот тот отрывок: "Анджей Вайда: - Ответ на этот вопрос - наша постоянная головная боль. Поначалу я думал, что делаю фильм только о Катыни. Потом Адам Михник спросил: 'А ты снимешь ту акцию с профессорами в Кракове? Ведь если ты показываешь, что интеллигенцию уничтожают Советы, то должен и это показать'. Потому что и та акция, как говорит профессор Бартошевский, была в какой-то степени запланированной. Пока у нас есть только фотографии немцев с Советами в Закопане - наверняка, о чем-то они там договорились."
Я так понимаю, что имелась в виду фальшивка о "конференции в Закопане", которая и оказала разлагающее влияние на моцк великого польского режиссёра А.Вайды.
Вообще, прочтите статью целиком. Может ещё косяков накопаете.

a_dyukov 2007-11-01 06:49
Ага, спасибо.