http://www.novpol.ru/index.php?id=1506 Новая Польша №6 / 2011
Петр Лоссовский
РЕШЕНИЕ СЛОЖНОЙ ЗАДАЧИКнига носит знаменательное заглавие:
«Белые пятна — черные пятна». Таким образом, она касается мало либо вообще не изученных вопросов и одновременно говорит о событиях, зачастую связанных с насилием, произволом и беззаконием. В целом можно сказать, что редакторы и авторы этого труда поставили перед собой нелегкую задачу — показать отношения Польши с СССР и Россией в 1918-2008 гг. во всей их протяженности и сложности
Научные редакторы обсуждаемой книги, профессора Адам Ротфельд и Анатолий Торкунов, сопредседатели польско-российской группы по трудным вопросам, подчеркивают, что возник труд, главнейшая задача которого — отыскивать истину и приводить ее свидетельства. Одновременно там формулируются оценки, которые даются нелегко, так как они отклоняются от сложившихся представлений и стереотипов.
Редакторы в качестве самого удобного и самого эффективного способа представить запутанные и многослойные сюжеты истории выбрали параллельную публикацию текстов польских и российских авторов в рамках отдельных глав, расположенных в соответствии с хронологией и возникающими проблемами. Авторы пишут то, что им подсказывает состояние их знаний и что они считают правильным. Часто польский и российский тексты в принципе согласуются между собой, иногда наблюдаются различия, а временами — явные разногласия. В результате всего этого можно установить, какова позиция польской стороны, а какова — российской. Никто никому не навязывает своих взглядов и способов их изложения. И это тоже большое достоинство книги — свобода высказывания. Приговор о правоте той или иной стороны будут выносить сами читатели, убежденные силой приведенных фактов и аргументов.
Переходя к изложению существа отдельных сюжетных линий этой книги, я начну с самого раннего периода — с войны 1920 г. (глава I). Наибольшие разногласия возбуждал здесь вопрос о советских военнопленных. В России раздавались обвинения, что многие из них были убиты польскими властями. В некоторых российских публикациях указывается даже такое огромное количество, как сто тысяч якобы уничтоженных пленных.
Авторы польского текста Дарья и Томаш Наленч, опираясь на конкретные данные, пишут, что вследствие свирепствовавших заразных болезней умерло около 17 тысяч советских военнопленных. Так произошло, невзирая на попытки противодействия врачей и лагерной администрации.
Российский автор Геннадий Матвеев приводит более высокое число умерших пленных — около 25-28 тысяч. В качестве главной причины смертей он также указывает эпидемию. И не повторяет утверждений об «убийстве пленных». Тем самым его позиция, хотя и стоящая особняком, не входит в противоречие с тем, что написали супруги Наленч.
В следующей главе Войцех Матерский ведет речь о польско-советских отношениях на рубеже 20-х и 30-х гг. XX века. Текст плотный, синтезирующий, автор пишет с большим знанием предмета. В центре его внимания — события, происходившие в треугольнике Польша—СССР—Германия.
Пишущий параллельно Александр Ревякин подчеркивает, что в СССР в тот период очень интересовались Польшей. И в этом он прав. Однако сам автор не слишком глубоко ознакомился с польскими реалиями, если мог написать о поездке Юзефа Пилсудского в Японию в 1932 году. Такая поездка действительно состоялась, но... в 1904 г., во время русско-японской войны. Неточности встречаются в его тексте еще несколько раз. К примеру, после встречи 15 ноября 1933 г. польского посла в Германии Юзефа Липского с Гитлером было оглашено коммюнике, которое автор характеризует как декларацию. В действительности подписание польско-германской декларации о неприменении насилия состоялось лишь 26 января 1934 года.
Автор приводит многочисленные обвинения по адресу Польши, которые формулировались и высказывались советской стороной. Зато он не принимает во внимание мирных заверений поляков, оказавшихся, как показало последующее развитие событий, правдивыми и достоверными.
Следующую, III главу написали Славомир Дембский и Михаил Наринский. Тема важная, ибо тут представлен генезис Второй мировой войны. Дембский стремится доказать, что Польша была заграждением, буфером между Германией и СССР. Она заботилась о сохранении своей независимости и «равноудаленности» от главных соседей.
Наринский же настроен по отношению к польскому правительству весьма критически. Он множит адресованные ему упреки с обвинениями за совершённые и несовершённые прегрешения. Очень широко описывается им поведение Польши в отношении Чехословакии, хотя в польской историографии его уже многократно характеризовали критическим образом. Пишет об этом и Дембский.
Наринский собирает любые отрицательные сведения о польской политике, всё время подчеркивая сотрудничество Польши с Германией. Пишет он и о других негативных польских шагах, хотя не всегда в соответствии с истиной. Например, он подчеркивает, что польское правительство в своем ультиматуме Литве от 17 марта 1938 г. потребовало изъять из конституции Литвы ту статью, где говорится, что ее столица — Вильнюс. А на самом деле требование там было только одно — об установлении дипломатических отношений между Литвой и Польшей.
Однако Наринский — настолько честный исследователь, что, когда он находит источник, содержащий недвусмысленные утверждения, которые, возможно, и не отвечают его точке зрения, но убедительны, он принимает их в полном и точном виде. Это касается постановления, принятого у президента Польши в Королевском замке 8 января 1939 г. о решительном сопротивлении Третьему Рейху перед лицом его настоятельных требований.
Глава IV говорит о коротком, но очень важном периоде 1939-1941 гг. Свой текст Альбин Гловацкий метко назвал «Вторжение Красной Армии». Он точно и подробно представил в нем агрессию 17 сентября, а затем обрисовал ее последствия, особенно роковые для польского населения, жившего на занятой территории. Автор скрупулезно собрал и сопоставил факты. Однако же складывается впечатление, что сделал он это чересчур подробно.
Параллельная статья принадлежит известному российскому ученому Наталье Лебедевой.
Это текст, весьма зрелый содержательно и недвусмысленный в своем звучании. Автор говорит, что агрессия 17 сентября была регулярной войной, которая велась так, как поступают с вражеской страной. Она подчеркивает, что дело дошло до случаев настоящего взаимодействия Вермахта с Красной Армией в борьбе с польскими подразделениями. Много написано ею и о начинаниях советских властей на занятых территориях. Свою оценку она подытожила следующими словами: «Главными методами господства стали террор и массовые депортации».
Существенные положения сформулированы в главе V, которая посвящена катынскому преступлению. Анджей Пшевозник [трагически погибший в смоленской катастрофе] дает в ней описание преступления. Ценно здесь изложение того, что автор увидел сам, работая как устроитель кладбищ польских офицеров. Уникально его описание истории обнаружения и вскрытия могил, а затем — постепенного, идущего с большими трудностями получения доступа ко всё большему числу документов и, наконец, рассказ о самом процессе сооружения кладбищ.
Дополнительной к этому тексту оказывается вторая в сборнике статья Натальи Лебедевой, которой в немалой степени принадлежит заслуга открытия документов, касающихся катынского преступления. Но текст основан на собственных исследованиях, проводившихся много лет. Автор показывает, каким образом вызревало решение совершить массовое убийство польских военнопленных, как шли приготовления к нему, а затем — как оно было выполнено. Берет за душу описание «бумажной дороги к смерти» — скрупулезного приготовления документации, ведущей к расстрелу.
Оба текста Лебедевой занимают в книге особое место. Они служат примером того, как далеко способны пойти российские авторы в поисках истины. Достойны быть процитированными слова автора, которая заканчивает свою статью следующей фразой: «Почувствовать боль других как свою собственную, чтобы не допустить повторения подобных трагедий в будущем, — единственный способ построить мост через катынскую пропасть».
Тексты главы VI относятся к годам Второй мировой войны. Из огромного количества фактов того времени Войцех Матерский сумел выловить самые важные и на их основании выстроить убедительный текст, который дает синтез существа дела. Убедительны в особенности те фрагменты, где автор описывает, каким способом СССР сумел навязать Польше формы своего верховенства.
Текст Валентины Парсадановой содержит много описаний различных событий и фактов, которые можно принять к сведению.
Однако оценки автора вызывают протест. Вот несколько примеров. Автор выражает взгляд, что вывод созданной в СССР польской армии был величайшей ошибкой польского правительства в период Второй мировой войны. С этим трудно согласиться. Уже само спасение ста с лишним тысяч польских военных и гражданских лиц из советских тюрем и лагерей было большим достижением. Нельзя также принять утверждения автора, что помощь Красной Армии восставшей Варшаве не была возможна в сколько-нибудь широких масштабах. На самом деле она лежала в границах военных возможностей. Зато не хватило политической воли.
В следующей, VII главе речь идет о послевоенном десятилетии, о 1945- 1955 гг. Это период, пока еще мало изученный и охватывающий самые трудные для Польши годы сталинизма. Обсуждают и оценивают указанные годы два автора — Влодзимеж Бородзей и Альбина Носкова.
Бородзей пишет об утрате Польшей всякой самостоятельности, фактически о прямом исчезновении польской внешней политики. Автор подчеркивает участие советских войск в подавлении польского движения сопротивления. Из статьи можно узнать о формах и проявлениях зависимости от Москвы, даже о случаях личного вмешательства Сталина в польские дела.
Альбина Носкова пишет, что в 1945 г. наступила победа, так как польский народ был спасен от грозившего ему полного уничтожения. То, что Польша попала в зависимость от СССР, произошло с позволения западных союзников. «Финляндизация» Польши не имела никаких шансов: Польша была для СССР слишком важна. Но несмотря на нажим и усилия Москвы общественная модель Польши по-прежнему отличалась от советской.
В целом статья достойна внимания, в ней встречаются нешаблонные утверждения, но вместе с тем бросается в глаза односторонность оценок. Автор описывает также механизм и итоги произведенных в Польше перемен с указанием движущей, созидательной роли СССР.
В отдельной VIII главе речь идет о переломном в истории ПНР периоде октября 1956 года. Анджей Пачковский с большим знанием дела представил события, которые привели к кризису власти и к конфронтации с СССР. Автор, однако, не соглашается с мнением, что тогда был создан «факт, имевший неотвратимые последствия». Высказывая собственное мнение, хочу отметить, что в польско-советских отношениях такой факт возник, потому что советская сторона была вынуждена уступить в нескольких важных вопросах. И это создало исторический прецедент.
Николай Бухарин связал события «польского октября» с советской «оттепелью». Сравнивая эти явления, он выражает мнение, что польские перемены шли глубже. В СССР, в отличие от Польши, массы не пришли в движение, не всколыхнулись. Среди завоеваний «польского октября» Бухарин указывает два важных вопроса: был подписан договор о временном размещении советских войск в Польше, а также о проведении репатриации 200 тыс. поляков из СССР в Польшу.
Глава IX повествует о польском пути к свободе. Ежи Помяновский в хорошо написанном эссе формулирует довольно много небанальных утверждений. Он пишет, что поляки «были спасены, но не освобождены», напоминая тем самым элементарную истину. Он выражает также взгляд, что невозможно признать историю ПНР «черной дырой» в истории Польши. Однако главная тема, которой занимается Помяновский, — проблемы культуры. Он отмечает при этом, что отношения Польши с Россией и поляков с русскими — две разные вещи. В годы ПНР были живы культурные контакты, а через Польшу многим советским гражданам открывалось если не окно, то хоть какая-то форточка на Запад. Кроме того, Помяновский формулирует ряд требований о необходимости укрепления связей между польской и российской интеллигенцией, о потребности в институциональных решениях, которые позволили бы «устранить окаменелости», стоящие на дороге.
Российские авторы этой главы, Андрей Воробьев и Александр Шубин, говоря о путях к освобождению, констатируют, что при описании российско-польских отношений широко распространено невежество, бросается в глаза низкое качество и поверхностность публицистики. Авторы стараются напомнить о связях и взаимных влияниях, присущих прошедшим годам, а также указывают на пример «польской модели» для российской оппозиции.
В главе Х обсуждается тема «Военное положение и советское руководство». В статье Анджея Пачковского можно найти много красноречивых, выразительных примеров, которые говорят, что СССР оказывал на Польшу очень сильный нажим. Его проявления начались уже с августа 80 го. За этим последовали, особенно на рубеже 1980-1981 гг., угрозы применить силу. Огромную роль, пишет автор, играли при этом руководители соседних стран: Хонеккер и Гусак. На протяжении почти всего 1981 г. продолжалось перетягивание каната, устраивались военные маневры, шло запугивание, выдвигались требования о ликвидации «Солидарности». У Кремля отсутствовала идея, как это осуществить. Выход был увиден в объявлении генералом Ярузельским военного положения.
Инесса Яжборовская подготовила на эту тему очень выразительный и яркий текст, основанный на широких разысканиях в источниках. Она пишет, что в Кремле придавалось большое значение тому, какой вес Польша имеет для СССР. Всеобщим призывом стал лозунг, что «нельзя потерять Польшу». Брежнев не исключал применения силового варианта, однако медлил с окончательным решением. Зато в Кремле тщательно наблюдали и регулярно обсуждали всё, что происходит в Польше. Однако в конечном итоге более удобным способом действий было сочтено введение военного положения самими поляками. Автор подчеркивает, что Ярузельскому Польша обязана отказом от намерения использовать войска Варшавского пакта для силового решения конфликта.
В главе XI говорится о том, каким образом Польша вновь обрела свободу. Влодзимеж Марциняк обрисовал ход трансформации в Польше и России, в том числе — наблюдавшиеся сходства и различия. Любопытны его замечания о перехвате реальной власти Горбачевым, а также о том, что в России не возникли настоящие партии, зато сложилась моноцентрическая система политической власти. В то же время Польша, по мнению автора, в результате общественных и политических реформ оказалась в ситуации, где «границы национального государства размываются процессами глобализации».
Российские авторы Владимир Барановский и Борис Шмелев придерживаются той точки зрения, что горбачевская перестройка привела к выстраиванию новых взаимоотношений с социалистическими странами. Но из руководителей этих государств только Ярузельский и Кадар поддерживали перемены Горбачева. Широко распространилось убеждение, что реальный социализм исчерпал свои возможности. В этот момент появился шанс придать советско-польским отношениям позитивный импульс. Горбачев и Ярузельский предприняли усилия, чтобы воспользоваться этим. Ситуация, однако, претерпевала быстрые изменения, а Польша играла в них роль детонатора.
Авторы XII главы задались вопросом, что главенствовало в экономических и хозяйственных отношениях Польши и СССР, — помощь или эксплуатация. Януш Калинский подчеркивает, что эксплуатация Польши, особенно в начальный период, преобладала над помощью ей. Огромными были военные поставки для Красной Армии. До 2 млрд. долларов составили потери, возникшие вследствие вывоза промышленного имущества из Польши, а поставки польского угля в СССР по сильно заниженным ценам принесли убытки в размере 630 млн. долларов. Такие нагрузки обрушились на страну, разоренную войной и оккупацией. Да и в последующие годы экономические отношения между ПНР и СССР были невыгодными для польской стороны, несмотря на достижение определенного равновесия после 1956 года.
Леонид Вардомский также считает, что результаты экономического сотрудничества Польши и СССР неоднозначны. Но вместе с тем он подчеркивает, что неспособен вообразить Гомулку и Герека в качестве безвольных марионеток Москвы. Они, по мнению Вардомского, действовали прежде всего в польских интересах — так, «как они сами их понимали в то время». Далее автор констатирует, что в Польше в 80-е — 90-е годы происходили более быстрые и решительные экономические преобразования, чем в СССР, который рухнул по причине неэффективного хозяйствования и консерватизма.
В главе XIII рассмотрены отношения новой России и уже суверенной Польши. О них пишет Катажина Пелчинская-Наленч, которая представляет взаимоотношения между двумя странами после 1989 г. главным образом с фактографической стороны. Делает она это ясно и упорядоченно, перечисляя наиболее важные вопросы, обсуждая возникающие конфликты и столкновения. Изложение, проработка материала подробны и точны — в меру возможностей доступа к источникам. А он ограничен, так как обсуждаемые проблемы находятся in statu nascendi. Автор заканчивает выводом, что проявляющиеся конфликты — не результат генетической русофобии поляков или национальных предубеждений в России. Споры вытекают из геостратегических соображений. Самое важное в том, что процессы эмансипации Польши и ее интеграции с европейским сообществом уже можно считать завершенными.
Артем Мальгин не скрывает трудностей и противоречий, существующих в нынешних отношениях России и Польши. Он считает, что «историческая политика» оживила в Польше все негативные стереотипы по поводу России. А в глазах многих россиян Польша теперь — terra incognita. Автор считает, что такое положение надо изменить. Российской стороне в отношениях с Польшей нужно учитывать европейский контекст и замечать ту роль, которую Польша играет в Евросоюзе. Благодаря хорошим контактам с Польшей и Россия тоже сможет решить многие задачи, стоящие перед ее европейской политикой.
В главе XIV нашли себе место рассуждения на тему непрерывности происходящих изменений. Анджей Граевский обращает внимание, что в России, в отличие от Польши, не проделаны расчеты с прошлым. Поэтому здесь сотрудничество возможно лишь в узкой сфере.
А Николай Бухарин в той же главе занялся проблемой взаимного восприятия россиян и поляков. Он выражает мнение, что процесс формирования нового сознания в России еще не доведен до конца. Существующая неопределенность негативно воздействует на отношение к Польше. Проводимая здесь историческая политика используется для достижения текущих политических целей. Автор высказывает мнение, что не следует преобразовывать особые черты и свойства национальной памяти в повод к вражде, тем более что в действительном ходе и развитии отношений с Польшей российские граждане ориентируются слабо, большинство из них не в состоянии охарактеризовать основные события. В условиях незнания ширятся предубеждения. Автор считает, что трудно рассчитывать на радикальное улучшение ситуации. Каждая из сторон имеет, однако, право на собственное мнение о прошлом. Это не должно служить препятствием в развитии добрососедских отношений между Россией и Польшей.
О том, каким образом польско-российские отношения влияют на возможности пользования архивным наследием, говорится в главе XV. Владислав Стемпняк помещает в своей статье много ценных сведений об архивных собраниях, связанных с польско-российскими отношениями. Это важно, особенно в условиях перемещения собраний. Он также пишет о польских материалах в российских архивах.
Схожими вопросами занимается и Владимир Козлов. Он напоминает, что поляки в последние годы уже скопировали в российских архивах большое количество документов. Далее он требует окончательно «разморозить» архивные контакты между Россией и Польшей и выражает надежду, что это произойдет.
В конце книги, last but not least, располагается важная глава XVI, содержащая обзор литературы. Первое впечатление, которое можно вынести после ее прочтения, — это огромное количество представленных там книг, статей и изданий документов. Марек Комат, рассматривающий тему с польской стороны, не только устанавливает и перечисляет названия, но и проводит их классификацию, а также дает им содержательные оценки. Он констатирует, что многие позиции не отвечают научным критериям, так как в свое время были подчинены «политическим интересам ПНР». По его мнению, слабость другого рода, причем касающейся и изданий, вышедших уже после 1989 г., — малое использование российских источников. Нужно подчеркнуть очень тщательную проработку темы, а также целостный подход к проблемам, обсуждаемым автором.
С равной тщательностью и вдумчивостью подошла к теме Инесса Яжборовская. Она выполнила не только описание историографии, но и подробно представила историю усилий российских и польских историков, имевших целью показать и распутать многие трудные вопросы. При этом она подчеркнула, что, если говорить о российской стороне, то большим препятствием продолжает оставаться груз старых понятий и стереотипов. Их преодоление совершается медленно, шаг за шагом, однако многие представления, восходящие к минувшей эпохе, по-прежнему функционируют. И здесь автор осуществляет очень любопытную экземплификацию подобного состояния дел, показывая, какие утверждения и оценки высказывают отдельные российские авторы вплоть до сегодняшнего дня. Яжборовская пишет с большой твердостью, можно даже сказать, решимостью:
- Цитата :
- «Результатом распространения такого подхода является разжигание ранее существовавших фобий, возрождение отвратительных стереотипов пропаганды родом из довоенных десятилетий и — естественно — очередная конфронтация с соседом».
Эти слова не требуют комментария.
*
Таков этот труд о белых и черных пятнах, который в силу понятных обстоятельств показан здесь отрывочно и крайне сжато. Но представляется, что даже на основании того, о чем рассказано выше, можно выработать для себя мнение о ценности и большом значении рецензируемой книги. Значении не только познавательном и строго научном, но и политическом. В ней представлены важные и по-прежнему актуальные проблемы, а также показаны пути их преодоления. Книга представляет собой свидетельство, которое не пройдет без отзвука.
Научным редакторам обсуждаемой книги — Адаму Ротфельду и Анатолию Торкунову — нужно пожелать осуществления их дальнейших замыслов, а также новых достижений на трудном пути, ведущем к взаимопониманию наших народов, к преодолению накопившихся за долгие годы травм и предрассудков. Поиски и раскрытие правды будут залогом успеха.
Белые пятна — черные пятна: Сложные проблемы в российско-польских отношениях. Под общ. ред. А.В.Торкунова, А.Д.Ротфельда. М.: Аспект Пресс, 2010. — Параллельное издание на польском языке выпущено в Варшаве.
============================
Удивительно, но даже Парсаданова написала нормальный текст!
Две откровенных и подлых стервы - только Лебедева и Яжборовская.
Тема: Две статьи из Бело-черных пятен 
Вт Окт 26, 2010 8:50 am
