РФ создала комиссию по противодействию фальсификациям

Стиль риторики хакамадовский один к одному. Много, напыщенно, сразу обо всем и ни о чем вообще конкретно. Сказала бы просто: сейчас зарплата академика без надбавок составляет 8700 р. А лучше не говорить, так как и так всем интересующимся известно, а предлагать конкретные механизмы типа: установить зарплату в таком-то размере за счет того-то. И все. А ежели нечего по делу сказать, лучше попусту не сотрясать воздух и никому головы не морочить.
Болтун, особенно глупый, - находка для зарубежных подрывных служб.

http://russia-xx.livejournal.com/46137.html
ИСТОРИЯ РОССИИ. XX ВЕК
первая история российского общества в 20 веке
Круглый стол «История, историки и власть» russia_xx
February 6th, 22:13 "Уроки истории. ХХ век"
05/02/10

2 февраля в главном здании РАН прошёл международный круглый стол «История, историки и власть», посвящённый исторической памяти, исторической политике, проблеме свободы исторических исследований и взаимоотношениям историков и власти. В дискуссии, организованной Франко-российским центром социальных исследований и Отделением исторических и филологических наук РАН, принимали участие не только французская и российская стороны, но еще и германские, канадские и украинские исследователи. Ниже – общая информация о дискуссии и избранные доклады.

КОНТЕКСТ ПРОВЕДЕНИЯ КРУГЛОГО СТОЛА И ЕГО (СИМВОЛИЧЕСКОЕ) ЗНАЧЕНИЕ

Президентская комиссия
Идея проведения круглого стола возникла прошлой осенью в контексте обсуждения создания Комиссии по противодействию фальсификациям истории и законопроектов об уголовной ответственности за фальсификации (в частности, за отрицание победы СССР над фашизмом). Фактически, это означало, что история криминализируется: отныне она является не сферой свободной науки и множества (часто конкурирующих между собой) концепций и интерпретаций, а жёстко ограниченным нарративом, основанным на юридически закреплённом взгляде на исторические события. Любые альтернативные по отношению к официальной, «правильной», единственно верной точки зрения не просто отодвигаются на периферию публичной сферы, но и объявляются вне закона.

Письмо академика
Кампании и даже скандалу, возникшему в СМИ, способствовала публикация письма академика Валерия Тишкова, руководителя секции истории Отделения историко-филологических наук РАН, адресованного руководителям учреждений того же отделения: им, в частности, предписывалось указывать:
- «основные источники, лица или организации, формирующие и распространяющие фальсификацию,
- потенциальную опасность данной фальсификации интересам России,
- предварительные предложения по мерам научного опровержения фальсификации».
Письмо рассматривалось как почти прямым текстом сформулированный запрос на доносы, как пример крайности, к которым неизбежно должна привести государственная комиссия «по противодействию фальсификациям», и казалось проявлением абсолютной лояльности к власти и поддержкой её действий со стороны представителя исторического сообщества.

История и власть в России: давление vs доверие
Однако сам автор письма, Валерий Тишков, не соглашался с тем, что он выступает за сужение свободы историков и сотрудничество с властью. Вместе с Жаном Радвани и Аленом Блюмом он и стал инициатором круглого стола: «хотелось встретиться историкам самим по себе, а не по радио "Свобода"», – сказал академик на дискуссии. В своём выступлении Тишков отметил, что за последние пять лет историки РАН написали 500 книг, и ни на одного из них не оказывали никакого давления ни начальники, ни издатели; это говорит о полном отсутствии цезуры. Правда, действие цензуры академик не испытывал и в советское время: «В своих работах я ни разу не употреблял выражения, вроде "буржуазные фальсификаторы истории", а цитату Маркса за всю карьеру вписал только два раза – в кандидатскую и докторскую диссертацию», – рассказал он в заключительном слове. (По поводу цитат стоит сделать уточнение. Книга Валерия Тишкова для учителей по истории и обществознанию «Российский народ», выпущенная в 2010 г. в издательстве «Просвещение» и распространяемая на круглом столе, действительно не начинается с цитаты Маркса – она начинается со слов В.В. Путина, сказанных «в бытность президентом России». Т.е. в контекст исторического исследования точно на таких же основаниях и для тех же функций, как раньше Маркс, вводится другая фигура политического поля, выступающая незыблемым авторитетом. Это пример современного построения взаимоотношений и иерархии между историком и властью, причём, не на принудительных, а на необязательных, добровольных началах).

Жест свободы
Но круглый стол был не только ответом на медийные темы и неоднозначные решения российского правительства, но и символическим жестом: сама публичная постановка вопроса о свободе – вообще-то уже является проявлением (и доказательством) свободы. Жан Радвани, директор Франко-российского центра гуманитарных и общественных наук в Москве, посетовал на отсутствие в зале западных СМИ: как отметил Радвани, для них характерна крайне упрощённая картина происходящего в России; во Франции, например, уверены, что подобный тип дискуссии просто не возможен в России, тогда как реальная интеллектуальная жизнь здесь имеет значительную степень свободы. Речь пока всё же идёт о «тревожных сигналах» (реконструкция метро «Курская», дело Супруна) и перспективах, к которым может привести грубая государственная историческая политика.

ДИСКУССИЯ

История – это не политика
Хотя приглашённые западные исследователи имели разный культурный и исторический бэкграунд и разные весовые категории (открывал и закрывал круглый стол, например, известный французский историк Пьер Нора, занимающийся проблемами исторической памяти и идентичности и возглавляющий ассоциацию «За свободу истории»), а их доклады были посвящены разным аспектам темы, так или иначе, они отмечали, что
историки должны с осторожностью относиться к политическому дискурсу властей; исследователь должен проводить четкую границу между научным исследованием и политической оценкой
опасно, когда историческая память приобретает тиранический характер – например, насильственно устанавливаются места памяти и вводятся ритуалы памяти;
- создание общего нарратива о прошлом является проблемой;
- история – это разнообразие образов истории;
- историческое знание должно быть открыто (но это не означает, что оно находится вне критики)
- задавать рамки и направление отношения к прошлому – это право и долг политической власти, но только на уровне мнения;
- историки вправе соглашаться с этим мнением или его оспаривать; в своей работе историки должны абстрагироваться от политического заказа (хотя «история часто бежит на помощь в государственных играх»);
- открытость архивов – важный фактор свободы/ ограниченности исторических исследований (Ален Блюм: «В России потрясающая архивная политика. Документы о голоде начала 1930-х начали открывать только два года назад, тогда как на Украине они давно открыты. При этом специалистов по этой теме здесь почти не осталось. Непонятно, почему российские историки не требуют доступа к архивам»).
- принятие сомнительных законов, касающихся интерпретации истории, может повлиять и на другие страны: закон Гайсо, принятый во Франции и запрещающий под страхом уголовного наказания сомневаться в существовании геноцида евреев во время Второй мировой войны, может быть распространён на другие страны Евросоюза (при том, что в самой Франции после протестов историков и учитителей теперь запрещено принимать подобные «исторические» законы).

Политика – это не история
Доклады и оценки ситуации российских участников круглого стола делились на две группы. Часть современных российских историков признаёт (и даже испытывает на себе) существенную несвободу, которую подпитывают следующие обстоятельства:
- явное желание власти участвовать в формировании «правильного» образа истории; риторика патриотизма, основанного на «славном» прошлом;
- отсутствие исторического сообщества, могущего с научной и общественной позиции противостоять давлению власти;
- история, историки и власть – это не независимые сферы, а пересекающиеся: часть историков – это и есть власть (традиция, идущая с советского времени); власть всегда знает, что можно найти профессиональных (по образованию) историков, напишущих по заказу;
отсутствие площадки для дискуссий историков (ею не должна быть политическая арена);
- существование вертикали внутри университетов;
- большие сложности с доступом в архивы; избирательный характер
«допущенных»;
- проблемный уровень исторической грамотности у людей, связанных с принятием политических решений (речь, в частности, шла о принятии решения по поводу праздника 4 ноября – стенограмму можно посмотреть здесь, обсуждение даты - ближе к концу);
- законодательные препоны для действий историков – дело не только в законопроектах, напрямую связанных с «фальсификацией» истории, но и в иных законах, например, сейчас готовится закон о передачи собственности церкви, что может привести к уничтожению многих музеев и закрытию возможности исследовать многие исторические памятники.
Почему бы нет?
Однако есть и другая группа историков, которая хотя и соглашается с некоторыми агументами (например, с утверждением об отсутствии корпорации историков-профессионалов), но во взаимодействии с властью ничего плохого не находит. Сравнивая доклады Пьера Норы и Валерия Тишкова (см. ниже), Ален Блюм назвал это «российским парадоксом»: «Российские историки очень хотят участвовать в конструировании национальной идентичности. Но, вообще-то, это не работа историков, это политика. К единому образу истории придти невозможно».
Представители второй группы историков отмечают, что, хотя у власти и есть рычаги давления, ими по-настоящему никто не пользуется из-за неопределённой исторической политики и отсутствия целенаправленной и однозначной работой государства с историей, а следовательно, страшится историкам и обществу нечего. Ничего против комиссии по борьбе с фальсификациями они также не имеют и предлагают понимать её в узком профессиональном смысле – как комиссию по борьбе с научными шарлатанами (в качестве примера назывался Анатолий Фоменко) и научными спекуляциями. Эта инициатива должна, на их взгляд, разделить поле профессиональной истории и самодеятельности. Почему это должно происходить на правительственном «волевом» уровне, а не на уровне научной исторической экспертизы, они не пояснили. Также без ответов остались другие аргументы, в частности вопрос о доступности архивов в докладе Сергея Мироненко, директора госархива, был не затронут вовсе. Валерий Тишков напомнил о нравственной ответственности историков и посоветовал им «что-то сказать по поводу присвоения звания героя Бандере»: политические оценки от имени историков, с его точки зрения, – не превышение полномочий историка, а моральный долг. В этом же смысле высказался и Александр Дюков; приведя в пример деятельность ОУН и УПА, историк отметил, что исследователь должен держать в уме вопрос: «Где кончается то, что можно оправдать (освободительная борьба), и начинается то, что оправдать нельзя (пособничество нацизму». Александр Дюков, который вместе с депутатом Затулиным является одним из авторов не принятого пока закона о запрете на героизацию нацистов и их пособников, высказал уверенность, что картина в России не так апокалиптична, как считают некоторые историки:
«Комиссия по борьбе с фальсификациями есть, но ничего плохого она пока не сделала, закон Шойгу абсурден, закон Затулина не прошёл, со второй частью учебника Филиппова возникли проблемы, и он пока не поступил в широкую продажу. Зато была инициатива не лучше – «солженицынский» школьный учебник, вылившийся в книгу по редакцией Зубова, где полно фактологических ошибок (например, статистика репрессий в Прибалтике – это то, чем я занимался профессионально»).

Доклады
В ближайшее время должен выйти сборник со всеми прозвучавшими на круглом столе докладами. Между тем, на сайте Франко-российского центра социальных исследований можно скачать «Материалы к дискуссии» (открываются в формате rtf), где опубликованы некоторые доклады и статьи:
Пьер Нора. Расстройство исторической идентичности
Валерий Тишков. Историки и память
Виктор Шнирельман. Президенты и археология, или что ищут политики в древности
Андрей Петров, Леонид Беляев, Александра Бужилова. Между наукой и областной администрацией: опыт фальсификации останков Ивана Сусанина с помощью заданной интерпретации археологических и судебно-криминалистических исследований
Ютта Шеррер. Отношение к истории в Германии и Франции: Проработка прошлого, историческая политика, политика памяти (конспект статьи – здесь)
Алексей Миллер. Россия: власть и история (конспект статьи – здесь)

Ниже представлены краткие конспекты докладов Александра Чубарьяна и Пьера Нора о XX веке.
Пьер Нора отметил, что от круглого стола у него осталось двойственное чувство. С одной стороны, стол свидетельствует о свободе слова, иначе встреча не состоялась бы. С другой стороны, «свобода слова всё смешала, перепутала, в итоге мы говорили обо всём и ни о чём». Французский историк предложил «институализировать такие встречи», что придало бы им большую организованность. Доказать существование свободы слова мало, нужно ещё уметь ею пользоваться
.

Подготовила Юлия Черникова

http://www.mk.ru/politics/article/2010/02/04/424271-ukrast-rossiyu.html Московский комсомолец 4 февраля 2010 18:08
Украсть Россию Михаил Ростовский
Как и почему нас пытаются лишить прошлого
Дохлую кошку гигантского размера хотят подбросить Москве ее заграничные “друзья” в преддверии 65-летия Великой Победы. В мировое общественное сознание вбивается: то, что русские привыкли считать своим главным достижением XX века — исчезновение нацистского режима с лица земли, — на самом деле им не принадлежит. Парламентская ассамблея Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) уже приняла резолюцию, ставящую знак равенства между гитлеризмом и сталинизмом. И организаторы кампании всячески подчеркивают: это только начало.
В обличении Сталина нет ровным счетом ничего крамольного. Приукрашивание своей истории за счет соседей не исключение, а норма в любой стране мира. Но нынешняя идеологическая кампания — особенная. Ее цель не столько корректировка прошлого, сколько радикальная перекройка будущего. Если она увенчается успехом, Россия обречена на роль второразрядной державы.

Виновны все?
“Мы всегда должны помнить: героическая борьба русских против немцев, возможно, спасла союзников от договоренности о мире с Германией. Такой договор унизил бы союзников и сделал бы реальным риск новой тридцатилетней войны”, — когда в 1948 году многолетний государственный секретарь США при Рузвельте Кордэлл Хэлл написал эти строки, “холодная война” была уже в самом разгаре. Русские считались главными врагами Америки. Но Вторая мировая война тогда еще не выветрилась из памяти населения стран — бывших западных союзников СССР. Для приходящих сегодня на сцену новых поколений та война — такая же древняя история, что и вторжение Наполеона в Россию. Про события 65-летней давности можно рассказывать любые сказочки без риска быть пойманным за руку.
Чтобы в лучших традициях советской пропаганды дать отпор “клеветникам, провокаторам и фальсификаторам истории”, достаточно найти еще с десяток цитат, где авторитетные западные политики прошлого солидаризируются с мнением Хэлла. Но этого точно мало, чтобы обеспечить внутренний мир нам самим.
Так ли уж не правы наши западные критики? Любому трезвомыслящему россиянину не могла не закрадываться подобная страшная мысль. Как и Гитлер, Сталин был кровавым тираном, ответственным за чудовищные муки и смерть миллионов безвинных людей. Была ли для обычного человека той эпохи принципиальная разница — жертвой какой из двух “машин уничтожения” ему быть? Если и была, то она носила чисто академический характер.
Но в отличие от наших отцов и дедов мы, к счастью, уже не находимся в гуще событий тех лет. Поэтому мы можем позволить недоступную для наших предков роскошь: объективно-отстраненный взгляд на ситуацию. “При некотором сходстве двух режимов между ними были и существенные различия, — сказала мне крупный американский спец по России, профессор Джорджтаунского университета Анджела Стэнт. — В отличие от Сталина Гитлер базировал свою политику на расизме и теории о праве Германии завоевать все соседние народы”. Кто-то может возразить: и что это нам дает? Ничего! Однако лично мне кажется, что это дает нам очень многое.
“Человек — существо крайне сложное. Нет такого негодяя, который когда-либо не сделал бы чего-либо хорошего. Нет такого благороднейшего человека, который при известном стечении обстоятельств не сделал гадости”, — написал сто лет тому назад первый в истории председатель cовета министров России Сергей Витте.
То же самое относится и к государствам. Нет такой страны, чье правительство на том или ином отрезке истории не совершало бы злодеяний. Возьмем, например, Швецию. С 1814 года она не участвовала ни в одной войне. С 1913 года Швеция начала строить социальное государство современного типа. Казалось бы, что можно предъявить этому благородному королевству? Оказывается, много чего.
Земля уже многие десятилетия назад перестала носить на себе бесноватого фюрера. А глубокочеловеколюбивое социал-демократическое правительство Швеции продолжило на практике применять одну из любимых “научных” теорий Гитлера — евгенику. В рамках “прекращения воспроизводства неполноценных лиц” Швеция насильственно и “добровольно-принудительно” стерилизовала 62 тысячи человек — больше всех в Европе после нацистской Германии. Официальный Стокгольм прекратил подобную практику лишь в 1975 году.
Все это сказано не для того, чтобы преуменьшить значение сталинских преступлений. Заниматься чем-то подобным — плевать в самих себя. Но ситуацию все равно стоит рассматривать во всей ее полноте. В предвоенном мире было одно абсолютное зло — гитлеровская Германия. Но все прочие затянутые в конфликт страны очень сложно разделить на жертв и палачей.
На следующий же день после атаки Гитлера на СССР будущий президент США, сенатор Гарри Трумэн, заявил: “Если мы увидим, что Германия выигрывает, мы должны помочь России. Если мы увидим, что выигрывает Россия, мы должны помочь Германии. Таким образом, как можно больше из них будет убито”.
Не всегда тогдашние слуги народа открыто демонстрировали такой запредельный цинизм. Но политика Лондона, Москвы, Парижа и Варшавы была основана на очень похожей логике. Мир настолько купался в зле, что разглядеть зло абсолютное политикам того периода обычно было не под силу. В глазах сталинского политбюро разница между гитлеризмом и, допустим, “британским империализмом” заключалась лишь в нюансах. По мнению британской элиты, между “гидрой большевизма” и нацизмом можно было смело ставить знак равенства. Почти все страны Европы были большими и малыми хищниками, которые стремились натравить Гитлера друг на друга.
Именно эта охватившая Cтарый Cвет моральная слепота и позволила Гитлеру превратиться из забавного политического карлика в анаконду мирового масштаба. А пытаться взвесить на аптекарских весах степень вины того или иного политика из стран будущей антигитлеровской коалиции — занятие бесконечное и поэтому довольно бессмысленное. Сейчас в государствах НАТО с полным на то основанием любят лишний раз попенять нам пактом Молотова — Риббентропа. В ответ мы с не меньшим на то основанием напоминаем западникам о мюнхенском сговоре, когда Лондон и Париж отдали на растерзание Гитлеру страну с одним из самых развитых ВПК в Европе — Чехословакию.
Но ведь в качестве эпизода, который спустил Гитлера с цепи, можно рассматривать и события в Рейнской области Германии в марте 1936 года. Согласно условиям Версальского мира 1918 года, Берлин не имел права держать в Рейнской области войска. Той весной Гитлер решил попробовать Лондон и Париж на прочность и ввести на берега реки Рейн воинские подразделения. Услышав о планах фюрера, генералы в Берлине пришли в ужас. “Мы не готовы к войне”, — категорично заявил главком сухопутных войск генерал фон Фрич. Чтобы в случае мощного франко-британского ответа иметь возможность быстро сдать назад, в операции участвовало минимальное количество немецких солдат на велосипедах. Но предосторожности оказались излишними. Англичане и французы безропотно проглотили пилюлю. Естественно, бонзы в Берлине почувствовали, что теперь им море по колено.
А можно “отмотать пленку” еще дальше назад. Отказ Лондона и Парижа как-то реагировать на вторжение итальянского дуче Муссолини в Эфиопию в 1935 году — тоже вполне тянет на переломный момент в истории Европы. Французский политик Жозеф Поль-Бонкур, во всяком случае, именно тогда заявил: “Это начало предоставления агрессору свободы действий. Господа, теперь у Гитлера руки свободны!”
Впрочем, довольно копаться в “архивных древностях”. Нынешний всплеск интереса к той эпохе основан вовсе не на стремлении докопаться наконец до исторической правды. “Мы имеем дело с двойным процессом: политизации истории и историзации политики, — сказал мне известный британский политолог, профессор университета Кента Ричард Саква. — Резолюция ОБСЕ — провокация”.
Анджела Стэнт в вопросе фальсификации истории занимает скорее антикремлевскую позицию. “Идея, что на историю должна существовать только одна точка зрения, нас нервирует. Мне не очень понятно, почему это так сложно для России — иметь более открытые дебаты по поводу своего прошлого”.
Но даже г-жа Стэнт в ответ на мой прямой вопрос, идет ли речь о борьбе не только за прошлое, но и за будущее, ответила: “Да, в решении ОБСЕ есть безусловная политическая составляющая”.

Войны за разум
“Формула — кто контролирует прошлое, контролирует и будущее — безнадежно устарела, — сказал мне диссидентствующий крупный российский чиновник. — Это раньше отсутствие коммуникаций не позволяло услышать другие мнения. Сегодня думающий человек вполне способен сам сформулировать свою позицию, манипулировать им уже невозможно”.
В мире спецов по воздействию на массовое сознание мой собеседник — человек очень авторитетный. Но я все же рискну с ним поспорить. Представим себе украинского школьника, впервые в своей жизни пришедшего на урок истории. В течение последующих лет в его голову могут вложить одну из двух альтернативных версий нашего общего прошлого.
Версия первая. Свыше трех последних столетий украинцы и русские всегда жили вместе. Мы вместе переживали радости и горести. Вместе корчились в муках во время бесчеловечных сталинских политических экспериментов. Вместе победили Гитлера во время Второй мировой войны. Вместе запустили Гагарина в космос. В 1991 году Советский Союз перестал существовать. Но Россия и Украина — по-прежнему самые близкие родственники.
Версия вторая. До самого 1991 года Украина изнемогала под москальским игом. Чего только не делали чужеземцы, чтобы сломать хребет украинцам: специально морили их голодом, преследовали лучших сынов народа вроде гетмана Мазепы и Бандеры. Но теперь мы скинули вековое ярмо и никогда больше не пустим поганых захватчиков на нашу землю.
Почувствовали разницу? От того, какую версию истории примут новые поколения постсоветских государств, зависит будущая расстановка сил в Евразии. И сейчас в Восточной Европе есть как минимум три влиятельные группы, кровно заинтересованные в триумфе второй версии.
Акушеры государственности. Чтобы стать самостоятельной личностью, подросток в той или иной форме должен дистанцироваться от своих родителей, самоутвердиться. То же самое относится и к государствам
. “Когда новая нация рождается, она обязательно должна создать свое понимание истории, — объяснил мне суть процесса Ричард Саква. — Противоречия с тем, как историю понимают в других государствах, при этом практически неизбежны. Другое дело, что в странах — соседях России все это выражено особенно остро”.
Если рассматривать через такую призму поведение, например, Виктора Ющенко, оно перестает быть загадочным. Третий президент Украины видит свою историческую миссию в создании единой, независимой от России нации. А как это можно сделать, если часть украинцев по-прежнему ностальгирует по общему советскому прошлому? Только через отрицание этого прошлого. Ющенко искренне убежден: возводя бандитов в ранг героев и очерняя все, связанное с Москвой, он делает благородное дело.
Партия реванша. “Мой отец едва не умер в Катыни. Но меня шокирует, как себя сейчас ведут поляки в политической сфере”, — сказал мне Ричард Саква. Однако если отрешиться от эмоций, то курс большой части Восточной Европы может огорчать, но не должен удивлять.
“Что касается России, то я не нахожу достаточно эпитетов, чтобы охарактеризовать ненависть, какую у нас питают к ней”, — заявил в 1934 году польский министр иностранных дел полковник Юзеф Бек своему изумленному коллеге из Франции Луи Барту.
Умершего 65 лет тому назад полковника Бека можно обозвать маньяком-русофобом и тут же забыть. Но нам полезно понять: на протяжении последних столетий и десятилетий многие в Восточной Европе ощущали себя “мышками”, с которыми, как хочет, играет
“кошка-Россия”.
Такая историческая травма не могла не привести к завихрениям в современном политическом сознании восточных европейцев. 20 лет назад Москва выступила в роли локомотива процесса самороспуска социалистического лагеря и Советского Союза. Но среди наших бывших сателлитов это воспринимается исключительно как признак слабости. В кулуарах недавней международной конференции в Кембридже, посвященной юбилею падения Берлинской стены, бывший президент Польши Лех Валенса так прямо и заявил: “Нам повезло, что СССР возглавлял такой слабый политик, как Горбачев!”
На уровне инстинктов Москва в Европе по-прежнему вызывает страх. “Да, нас все еще боятся. В Швеции есть даже специальный неологизм, обозначающий страх перед русскими, — сказал мне председатель Международного комитета Госдумы Константин Косачев. — Почему так происходит? По той же самой причине, по которой кое-кто в России боится китайцев: их больше, и они непрозрачны”.
На уровне логического мышления в новых государствах ЕС понимают: эра, когда российская военная машина могла взять Европу за горло, безвозвратно ушла. Но, когда спадает страх, на смену ему приходит гремучий коктейль новых эмоций. Это и свойственное человеческой натуре стремление к историческому реваншу. Это и попытка через агрессию избавиться от подспудного комплекса неполноценности.
“В странах Центральной и Восточной Европы сложился комплекс невостребованности, — объяснил мне ситуацию бывший министр иностранных дел России Игорь Иванов. — Выйдя из восточного блока, они рассчитывали стать равноправными членами западных структур. Но они видят: решения по-прежнему принимают за их спинами. А между тем, например, Польша считает себя державой, сопоставимой по политическому весу как минимум с Францией. “Новая Европа” считает себя ущемленной и ищет способ максимально громко заявить о себе”.
Защитники грешных отцов. “Называть нас сторонниками нацизма абсурдно, — написал недавно в британской “Гардиан” депутат Европарламента и председатель латвийской партии “За свободу и отечество” Роберт Зиле. — Это инсинуация — заявлять, что, отдавая почести латышам, которые боролись с советским игом, моя партия поддерживает отвратительную немецкую идеологию. Как значится в официальном заявлении правительства США 1950 года,
“подразделения Ваффен-СС балтийских государств должны рассматриваться отдельно от германского СС”. Латвийские солдаты не принимали участия в резне гражданских лиц. Они сражались против военной мощи Советского Союза”.
Делить головорезов СС на “плохих” и “хороших” — уже само по себе кощунство. Не менее скандально и делать эмблемой своей партии стилизованную под снежинку свастику. Но главное в том, что бывший министр финансов Латвии Роберт Зиле прячется за юридическими тонкостями и элегантно передергивает факты. К моменту образования латвийского легиона СС в 1943 году все 70 тысяч местных евреев уже были истреблены другими прогерманскими латышскими структурами типа вспомогательной полиции. Но многие латвийские обер-палачи в тот год “сменили место работы” и стали гордыми членами легиона СС.
Уж совсем демонизировать людей, подобных Зиле, наверное, не стоит. Кому приятно осознавать, что твоего дедушку считают приспешником самого страшного злодея в истории человечества? Тем более если он в определенной степени был жертвой обстоятельств или в глубине души жаждал использовать Гитлера и немцев в своих интересах?
Но в реальной жизни значение имеют не намерения, а действия. Поэтому лучше всего ситуацию в статье в той же “Гардиан” суммировал главный охотник за нацистскими преступниками центра Симона Визенталя в Вене Эфраим Зурофф: “Масштаб и глубина коллаборационизма восточных европейцев были гораздо более смертельными и всесторонними, чем у других европейцев. Несмотря на наличие многочисленных нацистских военных преступников, которых можно было бы привлечь к суду, ни один из них не был наказан в странах Балтии и только два — в демократической Восточной Европе. Фальшивая версия истории (бытующая в Восточной Европе. — “МК”) имеет своей целью отбелить военные преступления”.

Как нам снова победить
“Мы не должны давать повод для утверждений, что в России в отношении истории идет регресс. А сейчас такой повод, к сожалению, есть. Ленин по-прежнему в Мавзолее. Сталин вновь в почете. Мы пока не сумели разделить для себя две темы: Сталина и наше гордое прошлое. Я спрашивал у поляков: почему вы так муссируете тему пакта Молотова — Риббентропа? Мне отвечали: потому что вы эти темы не обсуждаете!” — сказал мне Константин Косачев.
Глава Международного комитета Думы прав на 90%. Но в отношении оставшихся 10% опять же хочется с ним поспорить. России сегодня угрожает множество опасностей. Мы можем безнадежно проиграть в экономическом соревновании с соседями. Мы можем стать жертвами авторитаризма, ксенофобии, исламского фундаментализма, даже доморощенного нацизма. Но вот такого риска, как сталинизм, в списке реальных угроз нет.
Что такое сталинизм? Это не поклонение образу усатого вождя, а набор конкретных политических действий: ультракоммунистическая идеология, коллективизация сельского хозяйства и фактическое введение нового крепостного права, командно-антирыночная система экономики, запрет частной собственности, большой террор в госаппарате и во всем обществе. Желание вновь осуществить в стране подобную политическую программу, возможно, есть у отдельных психов, но не у реальных политических сил.
Как быть с тем, что один из величайших тиранов в истории человечества пользуется в российском обществе уважением? Мне, как убежденному антисталинисту, это очень не нравится. Но современный
“культик Сталина” — это неизбежный психологический феномен.
“На протяжении ХХ века русские пережили колоссальную травму. Наше отношение к истории — классическая психоаналитическая реакция вытеснения. Русские вытесняют в подсознание весь ужас, пережитый ими, их дедами и отцами. Русские испытывают глубокую потребность в позитивном осмыслении, позитивном взгляде на собственную историю”, — заявил в прошлом году политический аналитик Валерий Соловей на организованном Институтом стратегических оценок и анализа “круглом столе” “Сталин и русская душа”.
К чему весь этот разговор о Сталине? К тому, что мы должны бороться с реальными проблемами, а не с ветряными мельницами. Да, российский госаппарат часто ведет себя с безнадежной тупостью. Разгон предновогодней демонстрации в Москве в защиту свободы слова и арест Людмилы Алексеевой. Шумиха вокруг не стоящего и выеденного яйца дела Подрабинека. Другие “подвиги” движения
“Наши” и их высоких покровителей. Иногда мне кажется: наши отдельные чиновники думают, что они живут если не в сталинские, то в брежневские времена.
Но чудачества наших политиков — не повод, чтобы игнорировать чудачества политиков зарубежных. Для России и ее будущего они как минимум не менее опасны.
Что мы можем реально противопоставить зарубежным “переписчикам истории”? Скажу лишь о двух основных вещах. Не знаю точно как, но мы должны радикально изменить наше отношение к малым странам. “В свою время глава советского МИДа Эдуард Шеварднадзе как-то заметил: я могу отменить встречу с министром иностранных дел Франции, но не Катара. В отличие от французов катарцы насмерть обидятся. Нельзя игнорировать “комплекс малой страны!” — сказал мне Игорь Иванов. В отношениях с малыми государствами Европы российская дипломатия этот комплекс в последние годы успешно игнорирует — с вполне предсказуемыми последствиями.
Пригвоздить к позорному столбу “фальсификаторов истории” с помощью гневных речей политиков — невыполнимая задача. Наши оппоненты пытаются сделать историю политическим оружием. Мы должны пытаться “деполитизировать” историю, “втаскивать” ее туда, где она и должна находиться, — в научную сферу.
Идеальный политик и общественный деятель путинско-медведевской эпохи — машина для голосования, избегающая острых свободных споров с иностранцами по принципу “как бы чего не вышло”. С таким подходом мы далеко не уедем. Российские историки, политики, дипломаты и журналисты должны по максимуму общаться с зарубежными коллегами. Ведь любой серьезный спор между уважающими друг друга людьми кончается примерно так: “Я по-прежнему считаю, что вы не правы в том-то и том-то, но вот в этом вопросе я понимаю вашу позицию”.
Почему антироссийские исторические резолюции не прошли в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ), но проскочили в ОБСЕ? Парламентская ассамблея ОБСЕ заседает реже, чем тот же орган ПАСЕ. Наши делегаты в ОБСЕ менее склонны к общению с иностранными коллегами, чем российские представители в ПАСЕ. Вот и весь секрет успеха наших “доброжелателей”.
“Вы не можете выиграть. Вы можете лишь бороться за свою версию истории. И единственный способ делать это — не создавать бюрократические организации, а открыть свои архивы и оспаривать факты”, — сказал мне на прощание Ричард Саква. Эта простая мысль, похоже, начинает доходить до нашей власти. Флагман российской внешнеполитической пропаганды — агентство РИА “Новости” — планирует в 2010 году провести серию “круглых столов” с западными экспертами о спорных моментах истории. Но не будет ли это лишь эпизодом? Такие вещи надо либо делать постоянно, либо не делать их вообще.
В споре вокруг переписывания истории мы, возможно, действительно не сможем одержать такую же убедительную победу, как наша армия в мае 1945 года. Но мы не можем позволить себе проиграть. Уж слишком высокой будет цена поражения.

■ 1936 год. Немецкие войска вступают в Рейнскую область. Если бы Лондон и Париж дали тогда еще слабому Гитлеру по рукам, Второй мировой войны могло бы и не быть.
■ 1938 год. Триумфальный въезд Гитлера в Чехословакию. На Западе любят с поводом и без повода поминать пакт Молотова—Риббентропа. О мюнхенской сделке, когда Англия и Франция отдали Прагу на растерзание Берлину, там вспоминают гораздо реже.
■ Надпись на нацистском плакате: “Снижение качества населения при слишком слабом воспроизводстве высшей расы: так будет, если у семей неполноценных будет в среднем по четыре ребенка, а высшей расы — по два”. В отличие от немцев “цивилизованные” шведы такой наглядной агитации не издавали. Зато они практиковали насильственную стерилизацию “неполноценных” аж до 1975 года.
■ Депутат Европарламента Роберт Зиле пытается всех убедить: латвийские легионеры СС лишь фланировали на парадах и “боролись с коммунизмом”. Но факты говорят о другом: латышские эсэсовцы зверствовали не меньше своих немецких коллег.
■ 1942 год. Оккупированная немцами Франция. Выставка “Большевизм против Европы”. Если заменить “большевизм” на “российский империализм”, то получится, что за прошедшие 68 лет методы “антикремлевской” пропаганды не сильно поменялись.
■Сельма Лагерлеф — не только автор доброй сказки про Нильса, но и горячая сторонница “расовой биологии”.

Париж, Париж!...

Хроника - 1941 г.
https://www.youtube.com/watch?v=Mb0QV-sjj10&feature=geosearch

А вот выступление бывшего коммуниста - Дорио - ему бы в Европарламент сегодня. Итак, июль 1941 г.
https://www.youtube.com/watch?v=LjeMq50bHSI

А вот выступление летом 1944 г. "французского Геббельса", Анрио - тоже бывшего коммуниста
https://www.youtube.com/watch?v=d0anVsmLTsA&NR=1

МОСКВА, 10 фев - РИА Новости.

http://www.rian.ru/politics/20100210/208514223.html
Президент России Дмитрий Медведев направил поздравление сотрудникам и ветеранам министерства иностранных дел РФ по случаю Дня дипломатического работника, поставив перед дипломатами задачи содействовать модернизации страны и противодействовать попыткам фальсификации истории, сообщила пресс-служба Кремля.
....
"Особую актуальность и значимость в год 65-летия Великой Победы будет иметь ваш вклад в противодействие попыткам фальсификации истории.
Для успеха в достижении поставленных целей будут в полной мере востребованы ваши профессионализм и ответственность, знание мировой и отечественной истории, стратегическое планирование, нестандартные
творческие подходы, инициативность и нацеленность на результат", - считает Медведев.
Глава государства неоднократно заявлял о недопустимости фальсификации истории, в том числе Великой Отечественной войны, и предупреждал, что Россия всегда будет реагировать на попытки исказить суть этого события. В записи в своем видеоблоге
8 мая прошлого года президент отметил, что попытки фальсификаций "становятся все более жесткими, злыми, агрессивными". Через неделю после этого он создал комиссию при президенте по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России.
По мнению Медведева, необходимо более жестко определить позиции России по этой проблеме и прямо говорить с партнерами "по вопросам, связанным с реабилитацией и возвеличиванием, по сути, преступников". Вести диалог с теми странами, которые реабилитируют и возвеличивают фашизм, надо без аккуратных дипломатических формулировок, считает он.


Скучно уже стало читать эту постоянно повторяющуюся напыщенную пустопорожнюю дребедень. Ведь у нас все власовцы уже давным-давно реабилитированы.

Впрочем, в сообщении о последнем заседании комиссии по противодействию упоминалось о решении подсыпать немного деньжат молодым историкам. Если имелся в виду Дюков, то это хорошо. Но если команда под руководством Сванидзе на 5-ом канале, то... Беда, когда начальство конфеток от говна не отличает.

http://www.ei1918.ru/soviet_union/poteri_i_priobretenija.html Екатеринбургская Инициатива 13.02.2010 г.
Потери и приобретения во Второй мировой войне Сергей Фомин

Одним из излюбленных приемов, которым пользуются фальсификаторы истории, имеющим целью «развенчать» ведущую роль Советской Армии в разгроме нацистской Германии, является сопоставление цифры общих (т. е. гражданских и военных) потерь Советского Союза (которую при этом произвольно меняют, естественно, в сторону увеличения от 30 до 40 млн и более погибших – как кому нравится) с цифрой военных потерь германской армии, причем в качестве этих последних берутся явно заниженные цифры. Само это сопоставление, в свою очередь, является как бы подтверждением лживого тезиса о «полнейшей некомпетентности» советских полководцев, не­умении нашей армии выигрывать сражения малой или хотя бы средней кро­вью, абсолютном превосходстве немецкой военной мысли и организации. В подобных «исторических» экскурсах проводится мысль, что немцы проиг­рали войну только в результате совместного действия таких факторов, как участие США, русские морозы и численное превосходство Красной Армии, «завалившей горами трупов» доблестное немецкое воинство. Конечная цель такого сознательного завышения потерь Советской Армии и одновременного занижения немецких потерь состоит в том, чтобы подавить у нашего народа историческую память, чувство гордости за свою страну, привить ему ком­плекс неполноценности перед Западом.
Кроме того, при сопоставлении цифр потерь СССР и Германии недобро­совестные «историки» очень часто «забывают», что Германия на Восточном фронте воевала не одна, а в компании стран-сателлитов, безвозвратные во­енные потери которых необходимо приплюсовывать к германским потерям. Как известно, итальянская армии – частично, а армии Румынии, Венгрии и Финляндии – полностью – были задействованы на советско-германском фронте. Кроме того, на советско-германском фронте на стороне Германии воевали в составе войск СС, карательных отрядов, «национальных» соедине­ний и дивизий (например, испанская «Голубая дивизия», словацкие части) представители различных западноевропейских и восточноевропейских стран. На стороне Германии воевали также антисоветски настроенные лица из числа различных национальностей Советского Союза. Все они также несли потери. Парадоксально, но погибшие граждане СССР, сражавшиеся на стороне Гер­мании против Красной Армии, входят в число общих потерь Советского Сою­за. Только с учетом всех этих факторов можно получить полную объективную картину потерь среди тех вражеских сил (включая и потери Японии), которые противостояли Красной Армии.
Немецкие статистики неоднократно корректировали цифру военных по­терь Германии. В 1972 г. в ФРГ была опубликована цифра, равная 3 миллио­нам 850 тысячам убитых и умерших от ран немецких военнослужащих. К этой цифре была приплюсована цифра пропавших без вести (не объявившихся и фактически также погибших), в результате чего общие безвозвратные воен­ные потери вермахта в ходе Второй мировой войны, согласно обнародован­ным в ФРГ в 1972 г. данным, составили 4,75 млн человек. Что касается потерь среди гражданского немецкого населения, то здесь отличились прежде всего западные союзники. Достаточно вспомнить массированные воздушные англо­американские бомбардировки немецких городов. Согласно данным ФРГ, в результате боевых действий на территории Германии и воздушных бомбар­дировок погибло более 500 тысяч гражданского немецкого населения. При этом потери США во Второй мировой войне составили, по данным статистики ФРГ – 229 тысяч, Великобритании – 386 тысяч (из них 62 тысячи гражданских лиц), потери Франции – 810 тысяч (из них 470 тысяч гражданских лиц), поте­ри Японии – 1,8 млн убитых, из них примерно 600 тысяч гражданских лиц (Volks-Ploetz. Auszug aus der Geschichte. Freiburg – Wurzburg, 1993, S. 541-542). В 70-х гг. в ГДР была опубликована цифра немецких общих потерь во второй мировой войне, равная 9,7 млн погибших военнослужащих и гражданских лиц

Следует указать, что в число немецких военных потерь не включались во­еннослужащие, умершие от различных болезней, несчастных случаев, расст­релов и самоубийств, иными словами, небоевые потери германской армии. Кроме того, цифра военных потерь отражает лишь общее число военнослужа­щих вермахта (армия, флот, ВВС), погибших во Второй мировой войне. Сразу возникает вопрос: а каковы были потери среди служащих в частях СС, в том числе в боевых СС («Ваффен-СС»), где служили не только немцы, но добровольцы из европейских стран, а также в «общих СС», исполнявших ох­ранные и карательные функции? Как известно, войска СС в состав вермахта не входили. На последних этапах войны немцы привлекали к участию в боевых действиях отряды ополчения (фольксштурм и гитлерюгенд), потери среди ко­торых также не включались в состав потерь вермахта. Поэтому цифра реаль­ных общих немецких военных потерь (включая сюда австрийцев и других «не­германских немцев», в частности, фольксдойче и эльзасцев) гораздо больше.
Многие историки не соглашаются с приведенными выше цифрами немец­ких безвозвратных военных потерь, подозревая власти ФРГ в сознательном их занижении. Следует сказать, что немцы до сих пор (порой на уровне подсо­знания) крайне болезненно относятся к своему поражению, тем более к пора­жению от «варварского» Советского Союза, и стремятся либо замалчивать свои потери на Восточном фронте, либо сознательно их занижать (своеобраз­ная форма компенсации национального унижения). Во многих публикациях приводятся более высокие цифры безвозвратных военных потерь нацистской Германии. Так, например, М. Гареев называет цифру безвозвратных военных немецких потерь на советско-германском фронте, равную 7,4 млн человек, безвозвратные потери стран-сателлитов Германии – 1,2 млн, потери Японии в Маньчжурской операции Красной Армии – 0,7 млн, что дает цифру общих безвозвратных потерь стран фашистского блока на советском фронте, равную 9,3 млн. Кроме того, до 500-600 тысяч составляют потери из числа иност­ранных формирований, воевавших на стороне Германии. На советско-гер­манском фронте вооруженные силы Германии потеряли примерно 10 мил­лионов убитыми, ранеными и пленными из 13,6 миллиона общих немецких военных потерь за войну. Здесь же была уничтожена основная (75%) часть не­мецкой военной техники (Международная жизнь, № 5, 2005, с. 39-40).
На всех прочих театрах военных действий – в Африке, в Западной Евро­пе, в Италии, на Балканах, а также в результате акций различных европейских движений сопротивления – погибло не более 1 млн немецких военнослужа­щих. Так, например, в ходе германо-польской войны в 1939 г. погибло 10 600 немецких военнослужащих, а в ходе кампании против Франции и Ве­ликобритании в 1940 г. потери немцев составили 27 074 убитых и 111 043 ра­неных. В последние месяцы войны немцы не оказывали западным союзникам практически сколько-нибудь существенного сопротивления, сдавались мас­сами в англо-американский плен, одновременно яростно сражаясь с Совет­ской Армией.
За годы войны советскими войсками было взято в плен 4 миллиона 541 тысяча 900 немецких военнослужащих (Российская газета, 24 сентяб­ря 1994 г., с. 5). Условия содержания в советских лагерях для военнопленных были гораздо гуманнее, чем в немецких, в результате чего и число умерших в советском плену немцев несопоставимо меньше, чем число погибших в не­мецких лагерях советских военнослужащих. В немецких лагерях ставилась цель именно физического уничтожения наших солдат и офицеров, которых немцы рассматривали в качестве «унтерменшей», то есть «недочеловеков». В то же время военнопленным – представителям армий союзников немцы обеспечивали достаточно приличное существование. Если бы смертность немцев в советском плену была на том же уровне, что и смертность советских военнопленных в немецком плену, безвовратные военные потери немцев на советско-германском фронте могли бы составить еще большую цифру.

По данным статистики ФРГ, примерно 0,5 млн гражданского немецкого населения погибло в ходе насильственного выселения немцев с территории Судетской области, проведенного чешскими властями. В историческом плане население Судетской области было преимущественно немецким, а сама эта область в 1918 г. была включена в состав Чехословакии – нового государст­ва, возникшего на обломках бывшей Австрийской империи. Всего с террито­рии Судет в 1945 г. было выселено в Германию около 2,3 млн немцев. С быв­ших восточных германских территорий, переданных Польше в результате решений Потсдамской конференции, польские власти изгнали около 9,3 млн коренного немецкого населения (Volks-Ploetz. Auszug aus der Geschichte. Freiburg – Wurzburg 1993, S. 556). Если добавить к этим цифрам 800 тысяч немцев, изгнанных из Венгрии, то общее число немецких беженцев, выселен­ных на современную территорию Германии в первые послевоенные годы, со­ставило 12,4 млн. В ходе выселения погибло более трех миллионов немцев (Г. Киндер, В. Хильгеман. Всемирная история. М., 2003, с. 499). Если сло­жить цифру немцев, выселенных на территорию современной Германии, с ци­фрой погибших в ходе такого выселения, то реальное число немцев, изгнан­ных со своих этнических земель, составило бы более 15 миллионов человек. Фактически это была самая крупномасштабная депортация в мировой исто­рии. Сам процесс выселения сопровождался многочисленными грабежами и нападениями на беженцев со стороны чехов и поляков, в результате чего де­сятки тысяч немцев были убиты. Чешская и польская полиция и армии не только не пресекали правонарушений, но нередко сами являлись зачинщика­ми этих злодеяний. Основная масса погибших приходится на пересыльные лагеря, куда поляки и чехи сгоняли немецкое население (и держали там не­редко несколько месяцев) перед отправкой на территорию современной Гер­мании. В этих лагерях в жутких антисанитарных условиях гражданское немец­кое население массово вымирало от болезней и недоедания (рацион питания был хуже, чем в фашистских концлагерях смерти). Как свидетельствуют не­мецкие беженцы, во многих случаях советские солдаты и офицеры защищали их от варварских выходок со стороны чехов и поляков. В настоящее время польские и чешские власти, столь ревностно обличающие Россию во всех смертных грехах, о позорных деяниях своих собственных стран предпочитают помалкивать.
Общая площадь немецких этнических территорий, переданных Польше по­сле окончания Второй мировой войны, составляет 104 тысячи квадратных ки­лометров. Для сравнения отметим, что территория современной объединенной Германии составляет 356 тысяч квадратных километров, при этом территория бывшей ФРГ – 248 тыс. кв. км, а территория бывшей ГДР – 108 тыс. кв. км. Расширение территории Польши за счет территории Германии произошло только благодаря настойчивой позиции Советского Союза и лично И. В. Стали­на на Ялтинской и Потсдамской конференциях, который таким образом компен­сировал Польше потерю Галиции и Волыни, вошедших в состав СССР (запад­ные союзники сначала были против передачи немецких территорий полякам). Как известно, результаты этих конференций подвергаются особо резкому осуждению в Польше, поскольку поляки считают, что они привели Польшу под «иго Советского Союза». Обличая «ялтинский сговор» и послевоенную полити­ку СССР, Польша, тем не менее, не горит желанием расставаться с советским подарком – 104 тысячами квадратных километров бывших этнических немец­ких земель, ставших частью современной территории Польши.
Благодаря Советскому Союзу в состав Литвы был включен Виленский край с городом Вильно (Вильнюс), большинство населения которого в 1945 г. составляли поляки и белорусы, а также историческая часть Восточной Прус­сии – Мемельский округ с городом Мемелем (ныне Клайпеда).

Что касается советских потерь, то они были опубликованы в сборнике «Гриф секретности снят», подготовленном авторским коллективом под руковод­ством генерал-полковника Г. Кривошеева на основании тщательного изучения архивных данных. В частности, военные потери Советской Армии составили, согласно данным сборника, 8 миллионов 668 тысяч 400 человек. Данная цифра включает в себя убитых в бою, умерших от ран, погибших в плену, про­павших без вести, а также такие небоевые потери, как умершие от различных болезней, самоубийств, погибшие в катастрофах, в результате несчастных слу­чаев, расстрелянные по приговорам военных трибуналов. Кроме того, в выше­приведенную цифру входит так называемая «естественная смертность», то есть смертность, которая все равно могла бы наступить, независимо от того, идет ли война или сохраняется мир. С учетом призыва в ходе войны в Советскую Ар­мию значительного числа лиц пожилого возраста или с ослабленным здоровь­ем, среди военнослужащих имела место и естественная смертность. Как отме­чает американский демограф русского происхождения С. Максудов, проведший подсчет советских потерь, «при численности армии в 12 миллионов при самом минимальном уровне естественной смертности (0,05% в год) естественная убыль должна была составить около 250-300 тысяч» (Свободная мысль, № 10, 1993, с. 119). С. Максудов провел сопоставление данных, приведенных в сбор­нике «Гриф секретности снят», со своими собственными подсчетами. В сборни­ке «Гриф секретности снят» приводятся следующие цифры: убито в боях 5 млн 187 тысяч, умерло от ран 1 млн 104 тысячи, взято в плен и пропало без вести 4 млн. 559 тыс. советских военнослужащих. Из цифры взятых в плен и пропав­ших без вести авторы сборника вычли 1 млн 836 тысяч человек, вернувшихся из плена, и 940 тысяч призванных на освобожденной территории из числа военно­служащих, ранее попавших в окружение или пропавших без вести, и получили общую цифру погибших в плену и пропавших без вести, равную 1 миллион 783 тысячи. Если сложить данную цифру с убитыми в бою и умершими от ран, получим цифру «чистых» военных потерь Советской Армии в ходе войны с Гер­манией, ее сателлитами и Японией, равную 8 миллионам 74 тысячам чело­век. Авторы сборника «Гриф секретности снят» предпочли, однако, другую ци­фру, равную 8 млн 668 тыс. 400 человек, за счет включения тех потерь, ко­торые нельзя отнести к боевым. При сопоставлении наших военных потерь с не­мецкими, на мой взгляд, необходимо пользоваться цифрой чистых военных потерь, то есть цифрой, из которой исключены смерти военнослужащих по бо­лезням и другим причинам, прямо не связанным с ведением боевых действий. Это нужно для правильного сопоставления, поскольку, как уже отмечалось вы­ше, немецкие статистики включают в свои военные потери лишь убитых в бою, умерших от ран и в плену, а также пропавших без вести.
Следует учитывать, что значительное число лиц, считавшихся пропавшими без вести или погибшими в плену, в действительности выжили, на Родину не вернулись и остались на Западе. Однако статистически они также относятся к числу безвозвратных потерь. С учетом этого фактора, а также исключая из во­енных потерь число умерших от болезней, в результате несчастных случаев, смертных казней, самоубийств и т. п., С. Максудов дает свои оценки потерь Советской Армии: 5,5 миллиона убитых на фронтах, 1,1 миллиона умерших от ран в госпиталях, 1,2 миллиона погибших в немецком плену. Итого чистые без­возвратные военные потери Советского Союза во Второй мировой войне, со­гласно Максудову, составляют 7,8 млн человек.
В прессе приводилась и более высокая цифра безвозвратных советских военных потерь, равная 9 млн 168 тыс., в том числе погибших в бою, умер­ших от ран и болезней – 6 млн 885 тыс. и умерших в плену – 2 млн 283 тыс. Эти цифры в свое время были приведены в газете «Известия» (от 25 июня 1998 г., с. 1) со ссылкой на данные Генштаба. Цифра 9 млн 168 тыс. получе­на в результате, во-первых, более высокой оценки числа советских военно­служащих, погибших в плену, а также вследствие включения в военные по­тери числа лиц, умерших от болезней, от несчастных случаев, расстрелов, погибших вне театра военных действий, под бомбежками по пути следования на фронт и т. п. Так, в частности, в число военных потерь были включены по­гибшие по различным причинам резервисты, призванные в армию, но так и не попавшие в списки действующих войск. Что касается национального соста­ва военных потерь Советской Армии, то на русских приходится 66,3% всех во­енных безвозвратных потерь, на украинцев – 15,9%.

Демографические расчеты, проведенные на основании данных довоенных и послевоенных переписей, позволяют получить достаточно точную картину общих (военных и гражданских) потерь СССР, которая полностью опроверга­ет дилетантские попытки некоторых псевдоученых исказить эти цифры. Так, например, российский автор Борис Соколов в книге «Германская империя» (Москва, 2003, с. 461-463) приводит совершенно фантастическую цифру об­щих потерь СССР, равную, по его мнению (не подкрепленному никакими ста­тистическими расчетами), 43,3 млн погибших, из них 26,4 млн – якобы во­енные потери. Соколов «оценивает» немецкие потери в 4 млн, из них 2,1 млн на советском фронте и 500 тыс. в советском плену. Как видим, Соколов, при­водя эти цифры, которые меньше даже данных ФРГ, не дал себе никакого тру­да просмотреть уже имеющиеся немецкие источники. Совершенно ясно, что этот человек абсолютно не знаком с методами демографической статистики, позволяющими с относительно высокой вероятностью на основе анализа пе­реписей определять и прогнозировать как потери, так и перспективы роста населения. Нет никаких оснований сомневаться в рассчитанной демографами-профессионалами цифре общих потерь Советского Союза. Согласно уточнен­ным последним расчетам, сделанным российскими демографами накануне 60-летия Победы, цифра общих (гражданских и военных) потерь Советского Союза во Второй мировой войне (включая потери на советско-германском и советско-японском фронтах) составляет 26 млн 452 тысячи человек. Она бы­ла получена на основе сопоставления данных переписей 1939 и 1959 г., при­чем данные переписи 1939 г. были скорректированы по переписи 1937 г. В эту цифру входят безвозвратные военные потери Советских Вооруженных Сил, небоевые потери Вооруженных Сил, а также потери среди гражданского насе­ления, как на оккупированных, так и на неоккупированных территориях вслед­ствие боевых действий, воздушных и наземных бомбардировок, карательных немецких акций, повышенной смертности от голода, хронического недоеда­ния, непосильной работы, болезней, ужесточения режима для заключенных в местах лишения свободы и т. п. В число общих потерь входят также лица, пропавшие без вести, в частности, угнанные на работу в Германию и остав­шиеся после войны за границей. Таким образом, большая часть погибших, входящих в общую цифру советских потерь, – это не военные потери, а поте­ри среди гражданского мирного населения, составляющие около 18 млн чело­век, непосредственно уничтоженных немецкими захватчиками или погибших в результате последствий немецкой агрессии и оккупации. Иными словами, большинство советских потерь в Великой Отечественной войне – это жертвы жестокой политики геноцида, проводимой Германией в отношении граждан­ского населения СССР, причем больше всего погибло славян, которых немцы рассматривали в качестве низшей расы, подлежащей уничтожению. Ставилась конкретная цель – очистить завоеванную немцами территорию от «излишнего, расово неполноценного туземного населения». Кроме огромных людских по­терь, на территории Советского Союза немецкие захватчики разрушили 1710 городов и поселков городского типа, сожгли 70 тысяч сел и деревень, взо­рвали 32 тысячи промышленных предприятий, уничтожили 65 тысяч километ­ров железнодорожных путей, выкрали и вывезли в Германию неисчислимое количество культурных и художественных ценностей. И хоть Германия сейчас наш партнер, забывать о прошлом нельзя, забвение было бы предательством по отношению к нашим погибшим.

http://www.duel.ru/201006/?06_6_1 Дуэль N 06 (37) 9 ФЕВРАЛЯ 2010 г.
ПРАВДА О СТАЛИНСКИХ ШТРАФБАТАХ
От имени фронтовиков, численность которых, к сожалению, убывает всё быстрее, от имени всех их, ещё живущих ныне на землях Великой Советской державы, от имени всех, кто разделяет мнение о величии личности Иосифа Виссарионовича Сталина, взявшего на себя всю ответственность за судьбу страны в годы Великой Отечественной войны и приведшего её к Великой Победе, не могу пройти мимо умышленных искажений истории возникновения и действий штрафных формирований, созданных Приказом Сталина «Ни шагу назад». А искажённое до неузнаваемости представление о них всё настойчивее вдалбливается современными СМИ в умы приходящих нам на смену поколений.
Свою часть Великой Отечественной войны военная судьба предопределила мне пройти до самого Дня Победы в составе одного из штрафных батальонов. Не штрафником, а командиром взвода и роты офицерского штрафбата. Об этих необычных формированиях, созданных в самое опасное для Родины время, многие годы идут уже не споры, а всячески поносится правда, противостоять чему стремлюсь и я изданием своих книг-воспоминаний о 8-м отдельном штрафном батальоне 1-го Белорусского фронта, архивные материалы ЦАМО РФ.

1. Пожалуй, главное в нагромождении преднамеренной лжи о штрафбатах - это спекуляции о приказе Наркома обороны N227 от 27 июля 1942 года, известном как «Приказ Сталина «Ни шагу назад», и обо всём, что вокруг этого тогда происходило. К сожалению, существовавший в годы войны и много лет после неё запрет на официальную информацию о созданных по этому приказу штрафных батальонах и штрафных ротах, а также о заградотрядах, породили массу недостоверных слухов, а часто и преувеличенных или искажённых впечатлений тех, кто только слышал о них. Да, штрафные подразделения (штрафбаты фронтов и армейские штрафроты), а также заградительные отряды учреждались этим приказом. Но это вовсе не означает, что они создавались друг для друга. Приказ-то один, да назначения учреждаемых им формирований - разные.
Заградотряды выставлялись, как предписывалось приказом, «в тылу неустойчивых дивизий». Мало-мальски сведущие в военной терминологии люди хорошо представляют разницу между
«передовой», или «передним краем», где только и могли действовать штрафники, и «тылом дивизии». Никогда заградотряды не выставлялись за штрафбатами, несмотря на голословные утверждения «знатоков» типа володарских и прочих. Например, известный академик Георгий Арбатов, бывший во время войны начальником разведки дивизиона «Катюш», неоднократно заявлял, что штрафников сзади «стерегли заградотрядчики». Эту ложь категорически отвергают все фронтовики, в частности, автор «Записок командира штрафбата» Михаил Сукнёв.
Как-то по Первому каналу российского ТВ прошёл более или менее правдивый документальный фильм «Подвиг по приговору». Там приводились свидетельства тех, кто лично имел отношения к штрафбатам то ли штрафниками, то ли их командирами. Все они отрицали хотя бы разовое наличие заградотрядов за штрафниками. Однако создатели фильма вставили в авторский текст фразу: «ранят - не ползи в тыл: пристрелят - такой был порядок». Это - враньё! Никогда такого «порядка» не было! Всё в точности до наоборот. Мы, командиры штрафбата, от взводных до самого комбата, не только разрешали, но даже убеждали штрафников, что ранение - основа для их самостоятельного, оправданного оставления поля боя. Другое дело, что не все из штрафников этим пользовались при первой царапине, хотя и таковые бывали. Чаще были случаи, когда штрафник, получивший ранение, из боевой солидарности с товарищами оставался в строю. Иногда такие раненые и погибали, не успев воспользоваться тем, что «кровью искупили свою вину».

2. Ещё один миф - о штрафниках-«смертниках». Ох, и любят наши издатели бравировать этим якобы незыблемым правилом в штрафбатах и отдельных штрафротах, при этом опираются на фразу из того самого Приказа Сталина, в котором дословно записано следующее: «...поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины». Однако любители приводить эту цитату почему-то не приводят специальный пункт из «Положения о штрафных батальонах Действующей армии», который гласит: «15. За боевое отличие штрафник может быть освобожден досрочно по представлению командования штрафного батальона, утвержденному военным советом фронта. За особо выдающееся боевое отличие штрафник, кроме того, представляется к правительственной награде». И только в 18-м пункте этого документа говорится: «Штрафники, получившие ранение в бою, считаются отбывшими наказание, восстанавливаются в звании и во всех правах, и по выздоровлении направляются для дальнейшего прохождения службы...». Итак, совершенно очевидно, что главным условием освобождения от наказания штрафбатом является не «пролитие крови», а боевые заслуги. В боевой истории нашего штрафбата были эпизоды очень больших потерь, война, да ещё на «более трудных участках фронта», ведь не прогулка... Но, к примеру, по результатам Рогачёвско-Жлобинской операции февраля 1944 года, когда 8-й штрафбат в полном составе дерзко действовал в тылу врага, из более чем 800 штрафников почти 600 были освобождены от дальнейшего пребывания в штрафниках без «пролития крови», не будучи ранеными, не прошедшие установленного срока наказания (от 1 до 3 месяцев), полностью были восстановлены в офицерских правах. На примере нашего батальона утверждаю, что редкая боевая задача, выполненная штрафниками, оставалась без награждения особо отличившихся орденами или медалями, как и этот героический рейд по тылам Рогачевской группировки противника. Конечно, решения эти зависели от командующих, в чьём распоряжении оказывался штрафбат. В данном случае, такое решение приняли командующий 3-й армии генерал Горбатов А.В. и командующий фронтом маршал Рокоссовский К.К. Резонно заметить, что слова «искупить кровью» не более чем эмоциональное выражение, призванное обострить чувство ответственности на войне за свою вину. А то, что некоторые военачальники посылали штрафников в атаки через необезвреженные минные поля (и это бывало), говорит больше об их порядочности, чем о целесообразности таких решений.

3. Теперь о другом мифе - будто штрафников «гнали» в бой без оружия или боеприпасов. На примере нашего 8-го штрафбата 1-го Белорусского фронта могу безапелляционно утверждать, что у нас было всегда достаточно современного, а иногда и самого лучшего стрелкового оружия, даже по сравнению с обычными стрелковыми подразделениями. Батальон состоял из трёх стрелковых рот, в которых на каждое отделение стрелковых взводов был ручной пулемёт, да в роте был ещё взвод ротных (50 мм) миномётов! Были в батальоне ещё и рота автоматчиков, вооружённая автоматами ППД, постепенно заменяемыми более современными ППШ, и пулемётная рота, на вооружение которой раньше, чем в некоторых дивизиях фронта стали поступать вместо известных «Максимов» облегчённые станковые пулемёты системы Горюнова. Рота ПТР (противотанковых ружей) была всегда полностью вооружена этими ружьями, в том числе и многозарядными «Симоновскими», а миномётная рота - 82 мм минометами. Насчёт патронов и «карманной артиллерии», то есть гранат: штрафники перед наступлением даже безжалостно выбрасывали противогазы, чтобы набить освободившуюся сумку до предела гранатами или патронами. То же самое следует сказать и о мифе, будто штрафники не состояли на довольствии и вынуждены были добывать себе еду, то ли грабежами продовольственных складов, то ли вымогая её у местного населения. На самом деле штрафбаты были в этом отношении совершенно аналогичны любой другой воинской организации, и если в наступлении не всегда удаётся пообедать или просто утолить голод «по графику» - то это уже обычное явление на войне для всех воюющих.

4. Нам, кто прошёл школу штрафбатов, было многие годы настоятельно рекомендовано «не распространяться» о штрафбатах. И когда мы уже не в силах были нести это тайное бремя правды, терпеть злостное искажение её некоторыми «продвинутыми» фальсификаторами и стали нарушать этот запрет, часто слышали: «А, штрафбаты-заградотряды - знаем!!!». И вот это «знаем!» сводилось прежде всего к тому, что якобы штрафников в атаки поднимали не их командиры, а пулемёты заградотрядов, поставленные за спинами штрафников. Это упорное многолетнее искажение фактов привело к тому, что в обществе сложилось превратное представление об истории штрафбатов.
Едва ли найдётся кто-либо, незнакомый с известной песней Владимира Высоцкого «В прорыв идут штрафные батальоны», где истинные штрафники, порой проявлявшие настоящий героизм, представлены некоей безликой «рваниной», которой, в случае, если выживет, рекомендовалось «гулять, от рубля и выше!». С тех пор и пошла гулять молва об уголовной «рванине» в штрафбатах. Бахвалистое: «мы знаем!» - чаще всего и громче всего произносили люди, ничего не знавшие о реальных штрафбатах и о реальных заградотрядах.

5. И сегодня не прекращаются вымыслы и просто чудовищная ложь, используемые своими, доморощенными фальсификаторами, несмотря на многие уже доказательно-документальные публикации последних лет, например великолепного историка-публициста Игоря Васильевича Пыхалова («Великая Оболганная война»), да и разошедшиеся более чем 50-тысячным тиражом по миру мои книги о штрафбатах («Штрафной удар», «Правда о штрафбатах» и др.). Наоборот, как противовес прорывающейся правде ещё более усиливаются потуги нечистоплотных хулителей прошлого, чтобы приглушить голос правды, прорывающийся всё настойчивее в последних публикациях честных авторов.
В сточную канаву брехни на всё советское, на всё, что так или иначе связано или намеренно связывается с именем Сталина, к уже отпетым лжеисторикам вливаются новые ненавистники нашего славного прошлого. Если ещё несколько лет тому назад в искажении истины правили резуны, радзинские, володарские да солженицыны, теперь пальму сомнительного первенства перехватывают такие родинопродавцы, как патологически злобный Сванидзе с его «Историческими хрониками» (вернее сказать - антиисторическими), а глядя на них - и некоторые известные актеры, например Сергей Юрский, ведущий популярной передачи «Жди меня» Игорь Кваша, который в своё время гордился киноролью молодого Карла Маркса (фильм «Год как жизнь», 1965), а теперь хвастается якобы
«сверхпохожестью» на «монстра Сталина», как он его изобразил в фильме «В круге первом» по Солженицыну.
осле выхода в свет моих первых книг о штрафбате, я решился на поиск бывших штрафбатовцев, чтобы наполнить свои воспоминания личными впечатлениями, а может быть, и документами других, прошедших через эти формирования. Именно с этой целью несколько лет тому назад я обратился с письмом лично к ведущему передачи «Жди меня» с просьбой открыть поиск фронтовиков из штрафбатов, и послал в подтверждение свою книгу. Даже элементарно вежливого сообщения о получении этой просьбы и книги не последовало. Видимо, понятие «жди меня» на некоторые запросы у этого ток-шоу бесконечно по времени. Не за восстановление связей фронтовиков, а за реанимацию прерванных курортных романов или случайных знакомств эта фирма берётся всё охотнее.

6. Неофицерских штрафных батальонов не было. Весьма старательные лжеисторики, умышленно смешивающие в штрафбаты и проштрафившихся офицеров, и дезертиров-солдат, и какую-то массу всякого рода уголовников, делают это с определённой целью. В известном своей неправдой 12-серийном «Штрафбате» Володарского-Досталя довольно прозрачно прослеживается идея что, дескать, Красная Армия к тому времени была почти полностью разгромлена и единственная сила, способная противостоять вражескому нашествию - те самые «враги народа» да люди, обречённые «сталинским режимом» на бесславную смерть. И даже офицеров, способных вести в бой эту неуправляемую массу, тоже уже нет, комбатом назначается штрафник, бежавший из плена, а командиром роты - «вор в законе». Чуть ли не за каждым штрафником неотступно следит бесчисленная рать «особистов», и даже бездарным генералом-комдивом управляет один из них. На самом деле в нашем батальоне, даже когда он был в полном штате 800 человек, «особистом» был один старший лейтенант, занимающийся своим делом и никак не вмешивающийся в дела комбата или штаба.
Фронтовые штрафбаты, в отличие от армейских отдельных штрафных рот, формировались только (и исключительно!) из офицеров, осуждённых за преступления или направляемых в штрафбаты властью командиров дивизий и выше - за неустойчивость, трусость и другие нарушения, особенно строгой в военное время дисциплины. Хотя, справедливости ради, надо отметить, что иногда направление боевых офицеров, например, за «трусость», мало соответствовало боевой биографии офицера, или, как принято говорить сейчас, «суровость наказания не всегда соответствовала тяжести преступления». Например, в моей роте погиб в боях на польской земле штрафник майор Родин, бывший командир разведроты дивизии, направленный в штрафбат «за трусость». Едва ли можно себе представить «трусом» разведчика, награждённого до этого за подвиги и героизм тремя орденами «Красного Знамени». Или полковник в отставке Чернов из документального фильма «Подвиг по приговору», тоже командир разведроты, попавший в штрафбат за элементарный бытовой проступок.

7. Офицеры-штрафники в штрафбат попадали, безусловно, разные,но в абсолютном большинстве это были люди, имеющие твёрдое понятие об офицерской чести, стремившиеся скорее вернуться в офицерский строй, а таковое, естественно, могло наступить только после непосредственного участия в бою. Понимали, видимо, они, что штрафбатам именно сталинским приказом была уготована судьба передовых боевых отрядов, используемых на наиболее трудных участках фронта. И если штрафбат находился сравнительно долго в состоянии формирования или подготовки к боевым действиям, всем известные слова популярной ещё до войны песни «Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин», чаще произносились в смысле «Ну, когда ж нас в бой пошлёт товарищ Сталин?». В большинстве своём в недавнем прошлом офицеры-штрафники были коммунистами и комсомольцами, хотя теперь у них не было соответствующих партийных и комсомольских билетов. Чаще всего были они не утратившими духовной связи с партией и комсомолом, и даже иногда собирались, особенно перед атаками, на неофициальные собрания. Принадлежность к партии большевиков - огромный стимул и реальная обязанность быть первым в бою, в атаке, в рукопашной.
Я рискну рассказать один свой фронтовой сон. Случилось это во время развития известной операции «Багратион» в июле 1944 года, перед наступлением на Брест, накануне важного для меня лично события - вручения мне после приёма в члены ВКП(б) в политотделе 38-й гвардейской Лозовской стрелковой дивизии партийного билета. Тогда, на фронте, вступление в партию надо было заслужить, и писали мы в заявлениях «Хочу быть первым в рядах защитников Родины». Буквально за день до этого мне приснились Ленин и Сталин, беседующие в моей земляночке и одобрявшие боевые дела мои и моего взвода... Как я был горд тем, что, хоть и во сне, но соприкоснулся с ними. И до конца войны, и ещё не один год после этот сон как-то вдохновлял меня в моей военной службе. Поистине, почти как у Юлии Друниной, которая писала: «Я только раз видала рукопашный, раз наяву, и тысячу во сне», а у меня, как раз наоборот: «лишь раз во сне и много раз потом».

8. Бежавшие из вражеского плена или вышедшие из окружения с оккупированных врагом территорий советские офицеры - это другая категория штрафников. Как любили говорить тогда бывшие военнопленные, оказавшиеся в штрафниках:
«Английская королева своих офицеров в подобных случаях орденом награждала, а нас - в штрафбаты!». Конечно, неправомерно было всех, кто попал в немецкий плен, отождествлять с предателями. Во многих случаях в плену оказывались те, кто этого просто не мог избежать в силу независящих от него обстоятельств, а из плена бежал с риском для собственной жизни только ради того, чтобы вместе со всем народом страны противостоять врагу. Однако известно, что были и многочисленные группы заброшенных к нам диверсантов, завербованных фашистами из числа военнопленных и подготовленных в спецшколах абвера из согласившихся на сотрудничество с врагом предателей. Проводимые органами НКВД и армейской контрразведкой «СМЕРШ» проверки и издержки того времени не давали гарантии на абсолютную достоверность результатов таких проверок. Вот и направляли многих в штрафные формирования. Настроения и обиду честных патриотов, бежавших из плена, уже недавно, вспоминая прошлое, по-своему образно выразил в сердцах бывший такой штрафник нашего батальона Басов Семён Емельянович, бежавший из плена и оказавшийся в штрафбате. Он, настоящий советский патриот, которого тоже причислили к предателям, говорил о Сталине так: «За то, что он нас всех причислил к предателям, я бы его повесил. Но за то, что он привёл нашу Родину к такой Победе над таким сильнейшим и коварным врагом - я бы вынул его из петли и поставил на самый высокий пьедестал на планете Земля». Недавно покинувший в свои 95 лет наш бренный мир, Семён Емельянович так говорил и о нашем штрафбате, в котором он «смывал вину» перед Родиной: «Я сожалею, что оказался невинным штрафником, но я горжусь тем, что был в особо упорном, особо дерзком и отважном 8-м ОШБ, где все мы были объединены не одной обидой или несчастьем, а одной ненавистью к врагу, одной любовью к Социалистической Родине - Советскому Союзу».

9. Чем поднимали в атаку.
Некоторые «знатоки» утверждают, что лозунги и призывы «За Сталина!» кричали только политруки. Не водили эти «знатоки» подчинённых в атаки и рукопашные, не ходили на пулемёты, когда взводный или ротный командир, поднимая личным примером подчинённых в «смертью пропитанный воздух» (по Владимиру Высоцкому), командует «За мной, вперёд!», а потом уже, как естественное, само собой вырывалось «За Родину, за Сталина!», как за всё наше, советское, с чем и ассоциировались эти дорогие имена. А слова «За Сталина» отнюдь не означали «вместо Сталина», как иногда трактуют ныне те же «знатоки». Патриотизм был тогда не «совковый», как любят ныне сквернословить хулители нашего героического прошлого. Был истинный, советский, настоящий патриотизм, когда слова из песни «Раньше думай о Родине, а потом о себе» были не столько песенной строкой, а целым мировоззрением, воспитанным всей системой социалистической идеологии не только у молодёжи. И именно патриотизм, воспитанный в советских людях, был силой, поднимающей народ до высот самопожертвования ради победы над врагом.

10. День памяти жертв политических репрессий в России и других бывших республиках СССР ежегодно проходит 30 октября, начиная с 1991 года. В митингах и различных других мероприятиях, в некоторых школах организуют «живые» уроки истории, на которые приглашаются свидетели трагических событий. Кстати сказать, нас, фронтовиков, всё реже приглашают в школы на «уроки мужества и патриотизма», как это было даже несколько лет тому назад. Наверное, мы со своей правдой не стали вписываться в те «исторические» страницы учебников, которыми отмечены события Великой Отечественной. Понятны чувства тех, кто чтит всех, репрессированных в те годы, в том числе и проведших самые страшные для страны годы войны не на фронтах, а в тюрьмах и лагерях. Но почему-то не возвышается голос правозащитников в защиту оболганных уже в наше, постсоветское время штрафников, тех репрессированных военным временем, кто добился направления на фронт из мест заключения, кто был направлен в штрафные подразделения, а значит, тоже репрессирован за нарушения Военной Присяги и воинской дисциплины. А ведь эти люди, став штрафниками в соответствии с Приказом Сталина «Ни шагу назад!», отважно сражались с врагом, положив свои жизни или здоровье на тот самый алтарь Победы. В середине 2009 года, в ответ на обращение к известным мне родственникам штрафбатовцев я получил поддержку не только их, но и честных журналистов и общественных деятелей.
Вот, например, что ответила на моё обращение внучка прославленного командарма генерала армии Александра Васильевича Горбатова:
«Подтверждаю получение Вашего инициативного письма с предложением об установлении «Всесоюзного дня штрафника» и искренне поддерживаю его. Кроме того, заранее поздравляю Вас и Ваших однополчан с этим праздником, который вы заслужили своей кровью и тяжелыми испытаниями, выпавшими на вашу долю! С наилучшими пожеланиями Ирина Горбатова».
А вот несколько строк из письма журналистки Ольги Солнышкиной из Сергиева Посада: «Идея с праздником великолепна. Могу я напечатать Ваше предложение в газете? Вашими словами и с Вашей же подписью, вдруг и у нас сторонники найдутся?»
А суть моего предложения состояла в том, чтобы, «отмечая мужество, героизм и определённый вклад в дело Великой Победы штрафников Великой Отечественной, объявить 27 июля, день издания Приказа о создании штрафных формирований в минувшей войне, «Днём штрафника». Эти особые батальоны и роты проявили себя, вопреки заказным фальсификаторам, как самые устойчивые, смелые и дерзкие в боях за Родину».
Трудно поверить, что этот призыв может найти добрый отклик в современных властных структурах, но надеяться хотелось бы.

11. К предстоящей 65-й годовщине Победы оживилась недобросовестная активность СМИ. Прошёл уже и, думаю, еще не раз пойдёт на экранах телевизоров насквозь лживый «Штрафбат» Володарского-Досталя, которому, несмотря на массовое неприятие его ветеранами, присваивают звучные эпитеты вроде «самый правдивый фильм о войне» «Золотая серия военных фильмов России», «народный блокбастер» и т.п. К сожалению, ни многочисленные уже публикации армейской «Красной звезды», ни многие достоверные, созданные на строгой документальной основе книги о штрафбатах, ни даже авторитет Президента Академии военных наук, генерала армии Махмута Гареева, не могут пока преодолеть гигантского пресса лжи истинных хозяев телевидения, антиисториков и антипатриотов. Наступление на правду продолжается.
Последние выпады против Сталина - претендующий на объективность многосерийный «Алтарь Победы» на канале НТВ и передача, организованная на этом же канале 20 декабря «Сталин с вами?». В «Алтаре...», где недавно прошла серия «Генералиссимус», несмотря на большинство положительных оценок роли Верховного, авторы сделали в финале фильма известный уже давно ложный постулат антиисториков: «Победа достигнута не благодаря Сталину, а вопреки ему», будто народ советский сам, из последних сил, долгие 4 года шёл к Победе и победил, а Верховный, как мог, этому противостоял и препятствовал.
Когда мне удалось дозвониться до сорежиссёра этого «Алтаря...», то на мой вопрос, как же они могли игнорировать мнение фронтовиков, он ответил: «Нам была дана жёсткая установка - не обелять имя Сталина». Да не нуждается это Великое имя в каком-либо «обелении»! Однако нельзя же его и беспредельно, бессовестно очернять! Мы, конечно, понимаем, что «установка» эта не от Кашпировского и даже не от хорошо оплачиваемых руководителей НТВ и их подручных, а от руководства повыше, от истинных хозяев.
У канала НТВ в числе перечня фильмов сериала «Алтарь Победы» числится и фильм о штрафниках, для которого ими было отснято большое количество телеинтервью с прошедшими «штрафную школу» Великой войны, в том числе и со мной, как с одним из «последних могикан-штрафбатовцев». Когда я спросил у этого сорежиссёра, нет ли у них такой же «установки» насчёт штрафных батальонов, мне было сказано, что будет в этом фильме беседа с Алексеем Серебряковым, исполнителем в том самом скандальном 12-серийном «Штрафбате» роли комбата-штрафника Твердохлебова. Можно предположить, какие заключения сделают «энтэвэшники», если за основу возьмут снова «киношедевр» Володарского, а не реальную действительность. А мы, ещё оставшиеся живые свидетели и участники того времени, снова окажемся лишь «исключением из правил» нынешних идеологов, выхолащивающих истинную правду из непростой истории Великой Отечественной войны.
В передаче, прошедшей 20 декабря, в канун 130-летия со дня рождения Генералиссимуса Советского Союза И.В. Сталина, молодые, агрессивные журналисты, уже с «запудренными» собственной антиисторической пропагандой мозгами, словно свора злых шавок набрасывались на всех, кто говорил добрые слова о Сталине. Они фактически устроили позорный шабаш, непристойный даже для современных «ток-шоу». Наиболее употребляемый ими аргумент против сталинского периода Советской власти был: «А мясо вы тогда ели?». Да ели мы и рыбу, и мясо натуральное, российское, а не привозное, в том числе и такое редкое ныне мясо - крабовое ели! Может быть, не столько ели, сколько на Рублёвке или во французском горнолыжном Куршавеле сейчас ест наш «высший класс», для которого «барбекю» свиные и куриные, мясо на ребрышках, говяжьи стейки и другие деликатесы, приготовленные в маринаде с виски - чуть ли не ежедневное меню. Но шашлыки на бесплатных курортах Грузии, Абхазии, бешбармак и узбекский плов в советских общедоступных санаториях Средней Азии - ели! А замороженные на зиму сибирские пельмени не переводились ни в самой Сибири, ни на Урале, ни на Дальнем Востоке. Ответьте сами себе, господа-злопыхатели, а едят ли ныне мясо миллионы бывших благополучных советских людей, обездоленных, ограбленных вашими хозяевами-олигархами?
Знакомый кинодокументалист из Зауралья по поводу этого непристойного телевизионного шабаша написал мне: «Смотрел эту гнусную, в очередной раз сделанную на НТВ, передачу. Смотрел с Вовкой, который в конце сказал по поводу передачи и её ведущих: «Пап, а они ведь на Сталина тявкают, потому что они ВСЕ его боятся. Они тявкают, а в глазах у них страх и УЖАС». Вовке 14 лет и он все понял».
Боятся они не столько света этого Великого имени, идущего из нашего недалёкого героического прошлого. Боятся того, что имя Великого Сталина становится всё величественнее и привлекательнее для новых поколений как непревзойдённый пример истинного служения своему народу. В этой очередной антисталинской передаче, несмотря на патологическую активность её ведущих, из уст известного всей стране полковника Генштаба Владимира Квачкова прозвучала сама справедливость:
«Пройдет ещё не одно 130-летие, забудутся имена хрущёвых, горбачёвых, ельциных и их последователей, но имя Великого Сталина будет светить ещё ярче!»

Александр ПЫЛЬЦЫН,
генерал-майор Вооружённых Сил СССР в отставке,
Действительный член Академии Военно-исторических наук,
Лауреат литературной премии им. Маршала Советского Союза Л.А. Говорова,
Почётный гражданин города Рогачёв (Республика Беларусь),
бывший командир подразделений 8-го офицерского штрафбата 1-го Белорусского фронта

http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/10/842/41.html "Завтра" №1 (842) ОТ 6 ЯНВАРЯ 2010 г.
Алексей Байков, Александр Дюков:
«НАС ЛИШАЮТ ПРОШЛОГО — ЧТОБЫ ЛИШИТЬ БУДУЩЕГО!»
--------------------------------------------------------------------------------
Чтобы убить человека, не обязательно убивать тело — достаточно лишить его памяти, и он превратится в манкурта, родства не помнящего. Чтобы убить душу народа, необходимо провести ревизию его истории в "нужном" ключе. Сегодня русский народ находится под ударом множества подобных концепций, навязываемых под видом "исторической правды". О проблемах фальсификации отечесвтенной и мировой истории c нашим корреспондентом беседуют историки-антиревизионисты Александр ДЮКОВ, директор Фонда "Историческая память", и Алексей Байков, главный редактор сайта "Актуальная история" (http://actualhistory.ru).

"ЗАВТРА". Давйте начнём с азов — о чём, собственно, пойдёт у нас речь? Что такое фальсификация истории применительно к современной России? почему эта проблема стала сейчас настолько актуальна, что на неё обратили внимание на самом верху нынешней "вертикали власти"?

Александр ДЮКОВ. Проблема политизации истории и вытекающая из неё проблема фальсификации истории — а два эти феномена совершенно чётко взаимосвязаны между собой — стоит уже достаточно давно.
После уничтожения Советского Союза перед новыми общественными структурами и целыми государствами, которые образовались на руинах былой сверхдержавы, встала задача как-то переформатировать историю, так переосмыслить своё прошлое, чтобы объяснить настоящее и создать желаемый образ будущего.
Этот процесс активнее всего пошёл в Прибалтике, на Украине, в Белоруссии — а у нас, в России, на проблемы истории, исторической политики серьёзного внимания долгое время не обращали, поскольку были заняты более интересными вещами типа дележа власти и собственности, а гуманитарные проблемы отдали на откуп Соросу и компании.
Нужно понимать, что сам крах Советского Союза в большой степени был связан с активной борьбой против официальной советской истории. Есть французский историк Мария Пиретти, она спрашивала своих российских коллег о смысле этой перестроечной борьбы против официальной истории, и ей ответили вполне чётко и откровенно: "Нам нужно было сломать хребет официальной истории". То есть сознательно выбивался смысл не только советской власти, но и таких понятий, как страна, народ. Общество насильно приводилось в состояние дезориентированной толпы, которая не может ответить на ключевые вопросы: "Кто мы? Откуда? Куда мы идём? Что происходит?" Да и задавать их вообще не должна, не имеет права.
Эта тенденция продолжилась и после гибели СССР — до тех пор, пока в последние годы власть не посмотрела по сторонам и не увидела, что к России на международной арене всё активнее предъявляются всё большие и порой даже несусветные финансовые, территориальные, правовые и другие претензии, связанные с историей. Что широкое распространение в сопредельных странах, включая бывшие союзные республики, получили концепты какой-то "советской оккупации", "советского геноцида" и так далее. Что внутри страны продолжается активное переписывание истории — с теми же целями, что и в "перестройку": делегитимация власти, отчуждение общества, развал государства по внутренним административным границам...
То есть огульное охаивание советского периода отечественной истории, принятое при Ельцине, стало оборачиваться серьёзными проблемами для государственной власти России. И только тогда "наверху" задумались о необходимости восстановления исторической памяти народа, той системы временных координат, в которой мы должны существовать. И оказалось, что ключевой точкой этой исторической памяти, сохраняемой вопреки всей пропаганде 90-х годов, остается Великая Отечественная война. Это то, вокруг чего действительно существует общественный консенсус, такой мощный выщербленный столб посреди пустыни, но если и его сломать, то у нас автоматически идёт слом и общества, и государства. И это именно то, что, естественно, подвергается наибольшему количеству попыток фальсификации и ревизии.

Алексей Байков. Я бы заметил, что эта проблема возникла не в 90-е годы, а гораздо раньше. И тогда, на мой взгляд, Советское государство совершило большую ошибку. Оно, грубо говоря, сказало, что есть одна версия истории — и всё, что ей не соответствует, должно быть ликвидировано или убрано в дальний чулан. Вместо того, чтобы какие-то скользкие, непонятные места объяснить, создать вокруг них здоровую обстановку дискуссии, предпочитали почему-то банальное замалчивание. Солженицын опубликовал "Архипелаг ГУЛАГ"? Опубликовал. Внятной реакции научного сообщества не последовало. А что потом? Потом Солженицын с Роем Медведевым называют, основываясь на "Архипелаге", какие-то безумные цифры относительно количества репрессированных. Так почему же статистику по лагерям МВД поднял только Земсков в 1990 году? Что, сразу после выхода "Архипелага" нельзя было создать эту комиссию? Конечно, можно. Почему вместо того, чтобы с документами в руках показать лживость "Архипелага", за него давали срок, тем самым как бы подтверждая "правдивость" написанного?
Если это бюрократический момент — то об этом хорошо писал Кургинян: что у нас государство всегда боялось власти экспертов. Оно боялось привлекать интеллектуалов к любой деятельности, поскольку в таком случае люди, непосредственно осуществлявшие аппаратно-директивное управление, некоторым образом оказывались бы отодвинутыми от самой власти.
Вторая проблема — этическая. Когда был выпущен "Архипелаг ГУЛАГ", большинство и тех, кто сидел, и тех, кто охранял, были живы. И, возможно, люди наверху считали, что дискуссия вокруг "Архипелага" выльется в мощный общественный конфликт.
Третья проблема заключалась в том, что власть вообще не знала, как на это реагировать. Тогда не было ни концепции борьбы за историю, ни вообще осознания того, что история может быть использована в качестве оружия против государства. Хотя уже Орруэл написал в своём романе "1984", что тот, кто контролирует прошлое, будет контролировать будущее.

А.Д. Ну почему же, у нас существовало огромное количество изданий, которые делались в академических инситутах, по борьбе с буржуазными фальсификаторами истории. И, что характерно, борьба с буржуазными фальсификаторами истории велась по большей части теми, кто сейчас её фальсифицирует.

А.Б. Да. Сидели какие-то люди на зарплате и что-то писали, скучное и невнятное, даже для узкого круга специалистов.
Но я хотел бы отметить ещё одну особенность нашей власти, даже неважно какой формы: монархической, советской, демократической — каждое следующее правление начинается с ритуальных похорон предыдущего. И по этой причине у нас никак не могут создать единую, официальную версию истории, от которой можно отталкиваться.
В любой стране: в Англии, во Франции и так далее, — десятки, если не сотни лет, существует написанная от лица научного сообщества и официально признанная история. Она как бы служит стержнем, на котором базируется то, что мой коллега Константин Асмолов называл государственно-историческим мифом. То, что преподают студентам, школьникам... А у нас только историй Великой Отечественной войны три штуки, и сейчас будут писать четвёртую.

"ЗАВТРА". На примере пресловутой резолюции ОБСЕ, на примере ряда других заявлений западных политиков мы видим, что картина мира, которую манифестируют наши оппоненты, ничего общего с нашими представлениями не имеет. Видимо, не случайно возникновение созвучных дискурсов в нашем обществе — к примеру, речь идёт о теории о так называемой "второй гражданской", или можно вспомнить противопоставление "европейской" Новгородской республики "дикой Московской Азиопе". Насколько подобные процессы являются продуктом разложения определённой "образованческой" среды, а насколько инспирируются извне?

А.Д. Надо различать два момента. То, что происходит внутри, и то, что делается нашими зарубежными оппонентами. Смысл резолюции ОБСЕ вполне понятен. Это резолюция называется "О воссоединении Европы". Смысл резолюции именно в этом — что за счёт России начинается формирование единой Европы. За счёт приравнивания нацизма и сталинизма, за счёт выталкивания России из Европы как таковой. За счёт дистанцирования — вот мы европейцы, а вот здесь уже не европейцы. Это всё понятно. И смысл этой резолюции понятен — это провоцирование нашей страны на прямой ответ, потому что при прямом ответе эта антиросийская по своей сути евроидентичность будет укрепляться.
Но мы поставлены в ситуацию, когда вынуждены давать такой прямой ответ.
Второй момент: невозможно быть сильным снаружи и слабым внутри. У нас в стране сформулировано огромное количество концептов, которые не пользуются общественной поддержкой и, по сути, являются маргинальными. Но в определённых группах, интеллектуальных в том числе, эти концепты достаточно популярны. Например, концепт второй гражданской войны — о том, что Великая Отечественная якобы не является ни великой, ни отечественной, а была всего лишь реинкарнацией гражданской войны, в которую как-то случайно вмешались немцы, хотя на самом деле это была внутренняя разборка и борьба здоровых народных сил против кровавого большевистского режима. И эта концепция получает поддержку интересным образом. Наши оппоненты на Западе очень хорошо умеют с этим работать. Вот, например, 22 июня 2009 года проходит дисскусия в польском культурном центре. Тема заявлена так — 1 сентября 1939 года и 22 июня 1941 года. Кого туда приглашают?
Приглашают туда редактора власовского журнала "Посев", приглашают туда Бориса Соколова. Приглашают туда — и не просто приглашают, а модератором приглашают, — Сергея Верёвкина. Человека, который как раз пропагандирует концепцию "второй гражданской войны" и прославляет бандита Каминского со товарищи. Этих людей на Западе не будут на академическом уровне поддерживать, но на уровне пропаганды их подбирают, с ними работают. И получается определённый медийный результат.
Более того — идёт работа и в другую сторону. Того же Бориса Соколова переводят на прибалтийские языки, приглашают к себе и говорят: вот, это российский историк. Вот он говорит то же самое, что и мы говорим. Значит, мы говорим правду. И таким образом идёт обработка населения уже в республиках Прибалтики.

А.Б. Обратите внимание — кто больше всего занимается подобной околоисторической деятельностью? Вся так называемая "новая" Европа. Это бывшие страны Варшавского Договора, которые почему-то считают себя сильно пострадавшими, прежде всего — Польша, государства Прибалтики. И те государства, что стремятся попасть в Евросоюз, то есть Грузия и Украина.
В данном случае идёт речь о чисто геополитическом раскладе. Чем сегодня являются все эти страны? Грубо говоря — агентами Соединённых Штатов внутри Евросоюза. Они были приняты в ЕС под давлением США. США же лоббировали их членство в североатлантическом альянсе. И старая Европа смотрит на эти страны в общем-то с подозрением.
И вот что важно: борьба против фальсификации истории — это не борьба за нашу версию истории, а борьба за историческую правду. И когда сейчас люди в Интернете, вдохновлённые посылом, идущим от власти, что, мол, давайте бороться за Историю — заявляют, что сталинских репрессий не было вообще — это так же гнусно, как и заявление, что Сталин маньяк и собственноручно истребил несколько миллионов человек.
Это точно такая же фальсификация, а то, что она якобы в нашу сторону... Так вот, она не в нашу сторону — как говорил наш коллега Алексей Исаев: "Пуля, пущенная в прошлое, обернётся снарядом из будущего".

А.Д. По нам это очень сильно ударит, если мы пойдём по пути такого отрицания, по пути "фальсификаций за нас", и результат будет даже хуже, чем если бы вообще ничего не делалось в этом направлении.
Мы должны хотя бы примерно представлять, что у нас была за история. Как Андропов говорил: "Мы не знаем общества, в котором живём". Теперь можно сказать, что мы не знаем истории, которая у нас была. Дело в том, что по ключевым моментам: по сталинским репрессиям, по ВОВ, по коллаборационистам, — по всем болезненным точкам мы вполне можем сформулировать, что это было, как это было. Всё может уточняться, но основной момент будет уже сформулирован. К сожалению, сейчас этого нет.
Я вижу попытку создания новой многотомной истории Великой Отечественной войны, решение о создании которой было принято в мае 2008 года, — это был чуть ли не последний путинский указ в качестве президента, указ о создании редакционной комиссии и о подготовке нового издания. В принципе, это было достаточно грамотное решение по своему содержанию: сформулировать основные концепты по этой проблеме на современном научном уровне.
Тем более, что к этому был подвёрстан первый указ Сердюкова в роли министра обороны. Может быть, у военных к нему есть какие-то обоснованные претензии, но вот историки скажут ему спасибо за то, что он приказал открыть все документы Великой Отечественной войны в Центральном архиве Министерства обороны. Здесь секретов не осталось.

"ЗАВТРА". Если бы вместо Александра Матросова и Зои Космодемьянской нам навязывали в герои предателя Власова и садиста Каминского какие-нибудь вражьи радиоголоса, это можно было бы хотя бы понять — на войне как на войне. Но ведь этим грешат наши соотечественники...

А.Б. Тут есть один очень важный для понимания вопроса момент. Все эти игры вокруг истории, весь этот национал-либеральный "власовский" дискурс, все эти "могучие мыслители" типа Верёвкина были бы просто ничем, не имей они крепкого тыла в лице людей, получивших образование, научные степени и материальное положение в Советском Союзе. А вот за что все эти люди так обижены на СССР, непонятно. За что, например, заместитель директора Института российской истории Владимир Лавров так обижен на государство, которое дало ему докторскую степень, что он сейчас призывает к забвению всех 70 лет его истории? Я не знаю.

"ЗАВТРА". Как выясняется по прошествии лет из мемуаров и интервью многих творческих и научных работников, они долгие годы, не покладая рук, тайно боролись с коммунизмом. Не гнушаясь, впрочем, получать Государственные премии, лауреатства, должности, звания и привилегии от «кровавого режима»... Видимо, это тот же случай...

А.б. Да, видимо, так и есть. Можно ещё вспомнить пламенного борца Афанасьева, который героически боролся с коммунизмом, редактируя журнал «Коммунист», то есть входя в самые высшие слои советской номенклатуры.
А если говорить серъёзно, то дискурс второй гражданской, прославляющий предательство, он не мог возникнуть нигде, кроме этой самой среды по чисто психологическим причинам.

А.Д. Правильно. Концепт прославления предателей формируется теми, кто в своё время совершил подобное предательство. Кто получал от советской власти звания, степени, должности и так далее — а потом советской власти изменил. Естественно, чтобы как-то оправдаться, хотя бы в своих собственных глазах, они готовы оправдывать подобное своему предательство.
Есть ещё один момент, помимо психологического, момент более прагматичный.
В своё время товарищ Сталин сказал: "Других писателей у меня для вас нет". Так вот. Когда пытаются создать каких-то новых, несоветских героев периода Великой Отечественной — независимо от того, происходит ли это у нас, происходит ли это на Украине или в Прибалтике — выясняется, что других людей, кроме предателей, других несоветских, нету. Что приходится делать национальных героев из того что есть. А есть только предатели.
Например, наши украинские оппоненты очень любят говорить, что украинские националисты не были предателями, они, в общем-то, и гражданами СССР в части своей не являлись. И присягу не приносили. Так дело-то не в этом. Они являются предателями — только не Советского Союза, а своего украинского народа.

А.Б. У нас почему-то стесняются озвучивать тот факт, что Великая Отечественная имела три плана. Геополитический — как война двух государств. Она имела идеологический план, как война двух политических систем — коммунизма и нацизма. И, наконец, это была война этническая. Шла война на уничтожение определённой группы этносов, проживавших на территории Советского Союза.
И те, кто выступал на стороне Германии в той войне, они оказываются, даже при крахе советской системы, предателями не только советской системы, но и предателями собственного народа.
Тот же самый 15-й казачий корпус СС фон Панвица, находясь на Балканах, — хотя он и у нас достаточно совершил, — воюя на стороне немцев с сербами, он позволял высвободить определённое количество солдат для удержания гитлеровцами Восточного фронта. Чем дольше немцы удерживали восточный фронт, тем больше советских людей гибло в тылу оккупантов каждый день. Это сожженые деревни, разрушенные города, айзаценгруппы, массовые казни — преимущественно славянского, русского населения. И людям, которые якобы вели "вторую гражданскую" за "русскую идею", — этим людям ни при какой власти, ни при каком режиме прощения быть не может — если мы хотим оставаться народом. И делать героями русской истории людей, которые участвовали в истреблении 20 миллионов русских, белорусов и украинцев — увольте, это подлость необычайная.
Есть, конечно, исключение — это так называемые "хиви", то есть люди, занятые на подсобных работах в гитлеровской армии. Тут можно провести параллель с нашими пленными бойцами, которых чеченские боевики заставляли под дулом автоматов рыть окопы в Грозном. Точно так же были люди, которые смерти на рудниках и подземных заводах Круппа предпочитали работать военными чернорабочими. Потому что пайка была буквально на 100 грамм больше.

А.Д. Строго говоря, их и не спрашивали.

А.Б. Ну, как не спрашивали? Ведь в "хиви" записывали добровольцев. Правда, на деле это был выбор между верёвкой и нахождением близ фронта — с потенциальной возможностью убежать к партизанам или через фронт — к своим. Что, кстати, многие и делали. И не только "хиви" — ситуация, показанная в фильме Германа "Проверка на дорогах", вовсе не редкость. Бежали и из полицаев, и из других коллаборационистских образований. Достаточно вспомнить русскую национальную бригаду СС "Дружина", которая в полном составе, истребив приданных ей немецких офицеров, ушла партизанить в белорусские леса, и была преобразована в 1-ю антифашистскую бригаду. Этих людей можно и понять, и простить.

А.Д. На самом деле, нацисты проводили по отношению к советским военнопленным политику, которая нарушала все нормы военного права, не говоря уже о морали и гуманности. По отношению к американцам, британцам или французам они так не поступали. Если бы они и по отношению к союзникам вели себя так же варварски, то не сомневаюсь, что тогда бы мы увидели коллаборационистские формирования из французов, из англичан, из американцев, как говорится, в товарных количествах. Не казус — а десятки и сотни тысяч.

А.Б. Ну, дивизии "Норд" и "Шарлемань" — это вообще-то были не маленькие формирования. А что до англичан — немцы проводили политику "разделяй и властвуй" и наформировали национальных частей СС из бывших подданных Британской империи: индусов, арабов и так далее. Даже негры были в частях СС.

А.Д. Речь не о добровольческих частях, а о коллаборационистах поневоле.
Надо сказать, вот эти "хиви", эти военнопленные, которые пошли на службу к немцам, — это была для них форма выживания. Что достаточно быстро дошло до советской власти. В сентябре 1943 года была издана совместная директива НКВД и НКГБ СССР, согласно которой рядовые коллаборационистских формирований, которые не были замешаны в карательных операциях, не арестовывались, а направлялись на проверку в фильтрационные лагеря — по тем же основаниям, что и вышедшие из окружения военнослужащие. То есть они были приравнены к вышедшим из окружения военнослужащим. И это показывает, что к 1943 году советское руководство в том, что представлят собой коллаборационизм, чётко разобралось и увидело, что это не гражданская война, и что даже опасности такой там нет.
Другое дело, что нацисты, конечно, хотели устроить в Советском Союзе вторую гражданскую войну. Сохранились и опубликованы инструкции абвергрупп с предложениями, как это сделать.

А.Б. Но у них была большая проблема в том, что, по сути, у Третьего рейха не было единой политики по этому вопросу. Каждое ведомство имело свой взгляд на проблему, а Гитлер всегда поступал по-своему непредсказуемо. Поэтому получилось, что "модус вивенди" подобных операций во время войны с СССР была не "вторая гражданская" война, а разжигание местечковых национализмов и натравливание подобным образом некоторых этнических меньшинств СССР на стержневой русский народ. Что, в конечном счёте, и привело к депортациям. Но эта тема требует специального обсуждения.

"ЗАВТРА". Вот у нас есть теперь комиссия по борьбе с фальсификацией истории. Государство декларирует желание участвовать в процессе. Однако есть масса вопросов и опасений. Чего ждёте от инициативы государства вы, как историки-антиревизионисты?

А.б. Принимал я не так давно участие в аналогичном мероприятии, которое проходило под эгидой интернет-портала "Либерти.Ру", где один из участников, историк-анархист Шубин, говорил о том, что непонятно, чего нам от этой комиссии ждать: то ли нам погоны одевать будут, то ли пороть с её помощью.
Главное опасение научного сообщества состоит в том, что из благого начинания сделают дубинку для разборок между научными оппонентами, как во времена дискуссии Вавилова и Лысенко.
К составу претензий масса, но не в составе суть. Комиссия задумана и будет работать как совещательный орган, вырабатывающий рекомендации другим государственным структурам, как им поступать в той или иной ситуации, не более того.
А вот кто должен непосредственно определять фальсификация это или нет — на это должен быть экспертный совет. И вот в этот экспертный совет надо брать людей, которые уже на добровольных началах занимались подобной деятельностью, и которые, естественно, не откажутся от продолжения работы под эгидой государства.
Без подобного экспертного механизма даже самое благое начинание бессмысленно, а делать в любом случае что-то надо. Нам противостоят не просто "историки на окладе", а целые системы, опирающиеся на идеологические отделы администраций тамошних президентов, на разведку, и так далее. На Украине созданием исторических концепций, к примеру, в открытую занимается СБУ.

А.Д. Я в принципе со всеми замечаниями Алексея согласен — и по структуре, и по экспертному совету.
Одной из главных задач в области исторической политики, и соответственно, одной из главных задач комиссии, мне представляется формирование научной школы изучения истории наших бывших советских республик и бывших стран ОВД. Сейчас ситуация здесь поистине катастрофическая: специалистов в этой области можно пересчитать по пальцам. Количество изданий по данной тематике ничтожно.
Пока существует такое положение дел, мы на государственном уровне не сможем противодействовать фальсификациям, которые ведут политики и организации, специально созданные для этого за рубежом, — потому что "бог на стороне больших батальонов", увы.

"ЗАВТРА". Спасибо за беседу. Надеюсь, проблема фальсификации истории будет регулярно освещаться на страницах нашей газеты.

Беседу вёл Сергей Загатин

http://inoforum.ru/inostrannaya_pressa/otvety_dzhuletto_keza_na_voprosy_uchastnikov_inoforuma/ 'Инофорум', Россия 01-03-2010
Ответы Джульетто Кьеза на вопросы участников ИнофорумаАвтор: Интервью
..........................................
Здравствуйте сеньор Кьеза, у меня вот вопрос. Вы сталкивались с капитализмом и коммунизмом, достаточно тесно. И вот в связи с кризисом, с которым столкнулся весь мир, можете ли высказать своё мнение, какой из этих «-измов» наиболее благоприятен для большинства?
Я никогда не видел коммунизм. Я видел реальный социализм, что не совсем одно и то же, что и коммунизм, даже если все его так называют. Многие идеи коммунизма были и остаются хорошими для большинства.
Капитализм, в некоторой степени, совпадает с «естественной» активностью человека. На этом уровне, элементарном, он не является вредным и даже полезен. Как система он означает неизбежное угнетение меньшинством большинства. Сейчас, когда я пишу эти строки, он трансформируется в беду человечества, потому что противопоставляет человека природе.

Уважаемый сеньор Кьеза, как вы относитесь к попыткам пересмотра истории, в частности, роли СССР во Второй Мировой Войне?
История периода холодной войны – это история победителей. Россия проиграла в холодной войне, и её правда не будет признана Западом, пока он остаётся у власти. Мы сейчас проживаем конец империи Запада на планете. Русские должны бы подготовиться к тому, чтобы рассказать свою правду. Часто у меня создаётся обратное впечатление, что они склоняются перед лжецами, которые их унизили.
..............................................

http://a-dyukov.livejournal.com/693494.html
Александр Дюков (a_dyukov) @ 2010-03-03 13:17:00
Метки данной записи: заметки на поля
Маразм крепчал, деревья гнулись
http://www.rian.ru/society/20100217/209652857-print.html
МОСКВА, 17 фев - РИА Новости. Городская рабочая группа по борьбе с фальсификацией истории Великой Отечественной войны создана в Москве в феврале, ее возглавил префект Юго-Восточного округа Владимир Зотов, сообщает в среду пресс-служба префектуры ЮВАО.

При таком походе, скоро борьбой с фальсификацией истории начнут заниматься рабочие группы при домоуправлениях.

http://www.stoletie.ru/obschestvo/poigrajem_za_gitlera_2010-03-12.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 12.03.2010
Поиграем за Гитлера? Борис Калачев
Война и мир в интерактивном пространстве
В список десяти лучших российских компьютерных игр 2009 года вошли «Блицкриг» (производитель – Nival) и «Вторая мировая» (производитель – 1С). Но лишь обладатели этих аудиовизуальных продуктов осведомлены, что обе «игрушки», бойко раскупаемые не только российским населением, предлагают пользователям принять участие в реализации альтернативных сценариев развития мировой истории.
Должен сказать, что исследования ученых по материалам правоохранительных органов не выявили связи между фактами совершения преступлений и увлеченностью виновными компьютерными и видеоиграми. Не содержат подобных свидетельств и результаты проведенных психолого-психиатрических экспертиз несовершеннолетних правонарушителей. Хотя в глобальной среде пользователей аудиовизуальной продукцией, а она насчитывает сотни миллионов человек, фиксируются всё же отдельные криминальные всплески.
Обычно подобные разрозненные факты приобретают большой публичный резонанс. Наглядное тому свидетельство – убийства невинных людей, совершенные американскими и немецкими геймерами, людьми, по всей видимости, душевно нездоровыми. Общее же количество особо тяжких преступлений на этой почве, совершенных во всём мире в течение последних двадцати лет, не превысило и десятка. В сравнении с 500-600 тыс. убийств и покушений на убийства, ежегодно регистрируемых ООН в 192 государствах-членах, приведённая выше статистика близка к нулевым показателям. Да и в сопоставлении с 400-450 млн. преступлений, которые обобщаются ООН каждый год, уголовно-наказуемые деяния в области мультимедийного (интерактивного) рынка, к примеру, против собственности, имеют микронные показатели. Высока здесь, разве что, коррупция в области производства и торговли электронным контрафактом.
Случаются особо тяжкие «киберпреступления» и у нас. Например, в Уфе (Башкирия) летом 2008 года геймер сначала виртуально уничожил героя компьютерной игры – гнома, за которого играл потерпевший, а затем, при выяснении отношений, перейдя на личности, и реально убил своего соперника.

На фоне не менее четверти века (1985-2009 гг.) существующего в России оборота мультимедийной продукции, и зарегистрированных за тот же период времени 599 344 убийств и покушений на убийства, этот прецедент статистически ничтожен. В отличие от иностранной практики, он даже не вызвал сколь-нибудь широкого резонанса в общества.
Словом, принимать во внимание геймерскую патологию, как и любое иное отклонение от нормы, несомненно, нужно, но строить на этом аргументацию запрета производства интерактивной продукции – думаю, глубоко неверно.
Иное дело, излишняя увлеченность ею детьми. Она лежит на совести родителей, педагогов, а отчасти и самих производителей «игрушек».
Другой вопрос, каково содержание и предназначение этих, массово производимых, «игрушек»? Наглядный пример – интро-ролик к американской компьютерной игре «Tom Clancy's Ghost Recon», тиражированной в 2001 году. В нём озвучен прогноз о развязывании Россией военных действий против Грузии (а, в конечном счете, – против США) с территории Южной Осетии. Победил, разумеется, Вашингтон. Американский спецназ «Призраки» захватывает Кремль и «реакционное» российское правительство, осмелившееся на шаги по воссоединению постсоветских республик...
Без малого семь лет (!) подсознание многих миллионов детей, подростков, да и взрослых геймеров пропитывали разработанным в Северной Каролине долгосрочным сценарным прогнозом. И хотя реальные события августа 2008 года обнаружили несостоятельность выдвинутых в 2001 году интерактивных предположений, география и некоторые другие черты всё же произошедшей военной агрессии (только не по воле Москвы, а по произволу Тбилиси), оказались верными.
Вместе с тем, вряд ли стратегически уместным стал своеобразный электронный «ответ Чемберлену» в виде компьютерной игры-сериала «Противостояние. 3D. Перезагрузка». Она поступила на российский розничный рынок в феврале 2010 года. В интро-ролике «Перезагрузки» предсказывается десятидневный военный конфликт между Россией и Талибаном, а также – США, в августе 2010 года. С благополучным для нашей страны результатом. Только вот в контексте недавнего торжественного празднования 20-летней даты вывода Советских войск из Афганистана, призывов первых лиц Российской Федерации активизировать совместные с Америкой операции в области борьбы с наркотрафиком и международным терроризмом, очередная серия «Противостояния», мягко говоря, смотрится как-то политически неуклюже и недальновидно.
Но как бы там ни было, включение компьютерных и видеоигр в пакет мер по информационному сопровождению стратегического планирования справедливо признать важным, долгоиграющим и довольно тонким инструментом внутренней и внешней политики современного государства.
Власти, скажем, не устают повторять чиновникам и обществу о важности реализации приоритетных национальных проектов.

А вот зарубежная практика демонстрирует высокую эффективность разработки тематических компьютерных и видеоигр, как раз нацеленных на поддержку государственной экономической и иной политики.
В частности, профессиональную ориентацию подрастающих поколений - фермеров, строителей, космонавтов, ученых и т.д. И нам, в России, целесообразно было бы на уровне Правительства Российской Федерации включить государственную ориентацию отечественных разработчиков компьютерных и видеоигр на выпуск продукции, способной оказывать информационно-мировоззренческую поддержку, например, действующим в стране приоритетным национальным проектам, таким, как. «Здоровье», «Образование», «Доступное жильё», «АПК»…
Касается это и Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, и «плана Путина», и вновь принятой Военной доктрины Российской Федерации, и других национальных документов стратегического планирования.
Что же видим мы? В упомянутых российских компьютерных играх «Блицкриг» и «Вторая мировая» игрок может, идя на поводу у стратегических разработчиков этих «игрушек», выступить агрессором против своей Родины – СССР, а также США, Великобритании, Франции, во главе нацистской военной машины. То есть, бодро маршировать по направлению «Берлин-Москва», получая за совершенные «подвиги» против стран антигитлеровской коалиции пока ещё виртуальные награды Третьего рейха – Железные кресты, медали, воинские звания. Благо ещё не придумали миссию с наградами за надругательство и казнь нацистами партизанки Зои Космодемьянской или генерала Карбышева.
В одной из миссий «Вторая мировая» игрокам предлагается повторить военный успех гауптштурмфюрера СС Михаэля Витмана, гитлеровского танкиста-аса (атака на англичан во время их высадки в Нормандии, видно, на радость ещё оставшимся в живых ветеранам государств-членов антигитлеровской коалиции). Вот такие военно-политические метаморфозы.
Интересно, предусматривается ли хоть какое-то внятное мировоззренческое противостояние таким латентным игровым нюансам, например, в Государственной программе «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2006-2010 годы»?
Выходит, напрасно МИД России не один год отстаивал в Генеральной Ассамблее ООН принятие резолюции «Недопустимость определенных видов практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости» (18.12.2009). Резолюция призывает прекратить героизацию нацизма и его пособников, что поддержали 127 государств мира (54 – воздержались, включая страны ЕС, Молдавию и Украину, против – США).
На «круглом столе» на тему: «Истоки насилия и жестокости в обществе, меры их законодательного предупреждения», проведённого Комитетом Государственной Думы по безопасности года по инициативе его члена, депутата А. И. Гурова, проблема альтернативности военных сюжетов в компьютерных играх о Второй мировой войне, борьбе с терроризмом и экстремизмом, горячо обсуждалась. Доктор юридических наук, профессор А.И. Гуров высказался довольно резко:
«Особо хочу сказать о новом источнике тиражирования насилия – компьютерных играх, которые в легальном и контрафактном вариантах исчисляются миллионами. Что в этом примере возмущает? Да то, что подросткам разработчики таких игр предлагают выступать в роли и положительных героев, и отрицательных. Например, фашистов, террористов, наёмных убийц и так далее. Тем самым осуществляется плавный, масштабный и массовый пересмотр ранее принятых международных установок. К примеру, отмена решения Нюрнбергского процесса об осуждении нацизма и фашизма.
Играй на стороне Гитлера, японского императора или итальянского дуче, побеждай США, Великобританию, Францию или СССР, переделай мир под своё нацистское лекало... Нет, так нельзя! Ни с позиции международного права, ни с позиции статьи 15 Конституции Российской Федерации. Следовательно, в России должны продавать только такие игры, где фашистов бьют, экстремистов бьют, террористов бьют, ксенофобов бьют! Бьют без всякого другого варианта! А пока что получается наоборот, и во всех государствах бывшей антигитлеровской коалиции левая рука, должен подчеркнуть, не знает, что делает правая. С одной стороны раздаются стенания об угрозе вспышек экстремизма и фашизма, ксенофобии.
И в ответ ООН, Совет Европы разрабатывают антитеррористические и прочие конвенции. А с другой стороны, дети разработчиков этих документов с ночи до утра режутся в компьютерные игры на стороне заклейменных их дедами фашистов.
Мало того, по играм такого международного типа проводятся киберсоревнования, где победитель награждается высокими денежными премиями. Уж, не из припрятанного ли господином Борманом нацистского золота? Шутка, но настраивает на определенные мысли».
В преддверии 65-летия Победы в Великой Отечественной войне намечаются конкурсы и турниры компьютерных и видеоигр, тематика которых отвечает этой памятной дате. Похоже, настала пора высшей исполнительной власти разработать и внедрить постоянный мониторинг интерактивной продукции, производимой или распространяемой на территории Российской Федерации.
В последнее время владельцы предприятий, занятых в сфере разработки и продажи мультимедийного товара, ходатайствуют перед властями о налоговых и иных финансовых льготах, прочих формах государственных преференций.
Почему бы не помочь столь нужному, прогрессивному и перспективному делу? Только с одним принципиальным ограничением. Не в адрес тех фирм, кто штампует компьютерные и видеоигры, иную электронную продукцию, в которой содержится прямая и косвенная реклама фашизму и экстремизму, терроризму и насилию, порнографии и прочим уродующим сознание детей и молодежи мировоззренческим начинкам.
И последнее. Накануне 9 мая владельцам предприятий, занятым на российском рынке мультимедийных технологий, в первую очередь, компьютерных и видеоигр, хотелось бы высказать пожелание. Переименуйте принадлежащие вам структуры с иностранного языка, на язык русский. Например, не «Nival Group», а допустим, «Илья Муромец» или «Победа-1945», не «TM Studio», но «Маршал Покрышкин» или «Генералиссимус Суворов» и т.д. Сделайте это, если, конечно, уставной и иной капитал, акции предприятия не контролируются извне недругами России.

Калачев Борис Федорович - профессор кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического отделения факультета экономики и права Московского государственного лингвистического университета, кандидат юридических наук, Заслуженный сотрудник органов внутренних дел Российской Федерации.

http://a-dyukov.livejournal.com/703058.html
Александр Дюков (a_dyukov) @ 2010-03-21 20:42:00
Метки данной записи: документы, фото
Вся моя френд-лента забита записями о Розе Шаниной http://roman-n.livejournal.com/2146983.html .
И это правильно. Но мало.

"29 Июля 1944 года. Передайте, пожалуйста, по назначению и посодействуйте мне. Если бы Вы знали, как мне страстно хочется быть вместе с бойцами на самом переднем крае и уничтожать гитлеровцев. И вот, представьте, вместо передовой - в тылу. А недавно мы потеряли ещё 4-х чёрными и 1-на красная очень. [ В целях сохранения военной тайны о потерях Роза пишет иносказательно, "чёрные" - убитые, "красные" - раненые. Речь идёт о снайперах. ] Хочу мстить за них. Прошу Вас, поговорите с кем следует, хотя знаю, что Вы очень заняты.
( Из письма к П. Молчанову )

8 Августа. Я недавно ушла в самоволку. Случайно отстала от роты на переправе. И не стала искать её. Добрые люди сказали, что из тыла отлучаться на передний край не есть преступление. А я знала, что наша учебная рота не пойдёт в наступление, а поплетётся сзади. Мне же нужно быть на передовой, увидеть своими глазами, какая она, настоящая война. И потом, как было искать свою роту ? Кругом, по лесам и болотам шатались немцы. Одной ходить опасно. Я и пошла за батальоном, который направлялся на передовую, и в этот же день побывала в бою. Рядом со мной гибли люди. Я стреляла, и удачно. А после 3-х взяла в плен... здоровых таких фашистов.
Я счастлива Хотя за самоволку меня отчитали, даже получила комсомольское взыскание - поставили на вид.
( Из письма к П. Молчанову )
..................................................
17 Января. Извините за долгое молчание. Писать было совсем некогда. Шла моя боевая жизнь на настоящем фронте. Бои были суровые, но я каким-то чудом осталась жива и невредима. Шла в атаку в первых рядах. Вы уж извините меня за то, что Вас не послушалась. Сама не знаю, но какая-то сила влечёт меня сюда, в огонь.
Только что пришла в свою землянку и сразу села за письмо к Вам. Устала, всё-таки 3 атаки в день. Немцы сопротивлялись ужасно. Особенно возле старинного имения. Кажется, от бомб и снарядов всё поднято на воздух, у них ещё хватает огня, чтобы не подпускать нас близко. Ну, ничего, к утру всё равно одолеем их. Стреляю по фашистам, которые высовываются из-за домов, из люков танков и самоходок.
Быть может, меня скоро убьют. Пошлите, пожалуйста, моей маме письмо. Вы спросите, почему это я собралась умирать. В батальоне, где я сейчас, из 78 человек осталось только 6. А я тоже не святая.
Ну, дорогой товарищ, будьте здоровы, извините за всё. Роза.
( Из последнего письма к П. Молчанову )

24 Января 1945 года. Давно не писала, было некогда. Двое суток шли ужасные бои. Гитлеровцы заполнили траншеи и защищаются осатанело. Из-за сильного огня приходится ездить в самоходках, но стрелять удается редко. Невозможно высунуться из люка.
Лишь несколько раз я выползала на броню машины и стреляла по убегающим из траншей вражеским солдатам.
К вечеру 22 Января мы всё-таки выбили фашистов из имения. Наша самоходка успешно перешла противотанковый ров. В азарте мы продвинулись далеко вперёд, а так как не сообщили о своем местонахождении, по нам по ошибке ударила наша же "катюша". Теперь я понимаю, почему немцы так боятся "катюш". Вот это огонёк!
Потом ходила в атаку, а вечером встретила своих дивизионных разведчиков. Предложили пойти с ними в разведку. Пошла. Взяли в плен 14 фашистов.
Сейчас продвигаемся вперёд довольно быстро. Гитлеровцы бегут без оглядки.
Техника у нас !.. И вся армия движется. Хорошо!
Большой железный мост через реку прошли без помех. Шоссе красивое. Около моста валялись срубленные деревья - немцы не успели сделать завал...

( Последняя запись в дневника Р. Е. Шаниной.)"

http://rg.ru/2010/02/26/komo.html
"Российская газета" - Федеральный выпуск №5119 (40) от 26 февраля 2010 г.
Елена Новоселова Заклятые союзники
В библиотеке "Русское зарубежье" прошла презентация книги воспоминаний помощника Петра Столыпина Андрея Кофода "50 лет в России".
Главное в мемуарах датчанина, воспитанного в традиции европейского недоверия к тому, что "ленивый русский крестьянин" сможет стать энергичным частником, - любовь к своей второй родине. Ее он передал и внучке - Ирине Георгиевне Демидовой-Комо, которая уже тридцать лет выпускает знаменитую Русскую зарубежную газету и является президентом Центра русского языка в Париже.

Российская газета: Вы известны как автор книг по истории России. О чем последняя?
Ирина Демидова-Комо: Я человек скромный, поэтому она называется "Великая Отечественная война - несколько малоизвестных страниц". Отдельной книгой в России она выйдет в апреле.

РГ: Поддерживаете ли вы тех европейцев, для которых Сталин и Гитлер - монстры, стоящие друг друга?
Демидова-Комо: Я "отсебятины" не пишу, а лишь сравниваю несколько источников, в том числе и мемуары Черчилля, из которых видно, что Сталину ничего не оставалось делать, кроме как заключить с Гитлером пакт. Все другие страны, окажись они в той же ситуации, тоже бы его заключили. Когда началась война, я жила в Дании и помню, как злорадствовали "цивилизованные" европейцы: "Как хорошо! Волк напал на волка!" Многие тогда не хотели видеть правду. Вы вряд ли знаете, что Данию освободила Англия, а один остров, самый восточный, Борнхольм, освобождала Красная армия. А меня туда послали от министерства иностранных дел переводчиком. Мы решили обойти его пешком, полюбоваться его красотами. Что и спокойно сделали. И вдруг совсем недавно я читаю чьи-то "воспоминания", где рассказывается о том, как русские разбомбили весь остров, насиловали и грабили местное население. Я сначала связалась с национальным музеем Борнхольма, оттуда прислали книгу "Русские на Борнхольме", а потом позвонила автору и уличила его во лжи.

Цитата :

В представлении европейского обывателя Россия не способна сделать что-то хорошее

РГ: Недоброжелателей у нашей страны всегда было не мало, начиная с достославного маркиза де Кюстина...
Демидова-Комо: Мой дедушка вспоминал: когда Столыпинская реформа была успешно продвинута, из Германии пришла просьба принять высокую делегацию. И, конечно же, ее приняли с распростертыми объятиями: и сам Столыпин, и министр земледелия и землеустройства Кривошеин, и мой дед, которому поручили ознакомить дорогих гостей с тем, что удалось сделать. На заключительном банкете один из немецких профессоров, уже изрядно подвыпив, сказал: "Если Россия будет так продолжать, через двадцать лет она будет непобедима". Вот это слово - знаковое в лексиконе европейцев, когда речь заходит о России. Запад всегда волновало не то, что Россия нападет на них, а то, что они не смогут ее победить. В представлении европейского обывателя Россия не способна сделать что-то хорошее. Поэтому и победа во Второй мировой войне ей не может принадлежать.
К слову, дед после смены режимов в 1917 году отсидел восемь месяцев в тюрьме в Сибири, эмигрировал в Данию. Он не переставал интересоваться успехами Советского Союза, а когда началась война, желал своей второй родине только победы. Между тем практически все русские в Копенгагене (кроме трех семей) сочувствовали немцам.

РГ: Трудно любить страну, историю которой ты не знаешь.
Демидова-Комо: У меня двое внуков, учатся в Англии. Недавно 13-летняя внучка рассказывала, что в школе они изучали историю Второй мировой войны. Спрашиваю: "Кто победил?" - "Англичане". "А как они победили?" - "Они выстояли под бомбами". Что в это время делали русские, она пообещала выяснить на следующем уроке. И преподаватель очень неохотно сказал, что русские были союзниками англичан, но говорить об этом на уроке нет времени.

http://www.stoletie.ru/rossiya_i_mir/jalta-45_geopolitika_budushhego_2010-03-30.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 30.03.2010
Ялта-45: геополитика будущего Александр Чекалин
Впервые опубликованы документы Ялтинской конференции, хранившиеся в особой папке личного архива И. Сталина
Казалось бы, прошедшая 65 лет назад Крымская (Ялтинская) конференция глав трех великих держав не относится к числу забытых или малоизвестных событий. Однако, новизна издания «Ялта-45. Начертания нового мира» - исключительна.
Впервые материалы исторической конференции публикуются с точными архивными ссылками на фонды РГАСПИ, по всем правилам, предусмотренным для научных публикаций. Более того, издательство «Вече» воспроизводит в книге документы не обычным, а факсимильным образом. У читателя есть возможность собственными глазами убедиться в подлинности свидетельств истории. Все документы снабжены подробнейшими историческими комментариями.
Кроме того, издание включает в себя преподнесенный И.В. Сталину альбом фотографий Ялтинской конференции известного советского фотографа Самария Гурария. Многие из этих снимков никогда ранее не публиковались, а если и публиковались, то в измененном виде. Сам фотограф потом вспоминал: «Страх перед Сталиным был такой, что все на цыпочках ходили, а из кабинета задом пятились. У меня в его присутствии разум попросту выключался, и спасал меня только профессиональный автоматизм. Это теперь легко говорить о нем все, что угодно, а тогда… Нет, это не был, так сказать, голый страх, тут примешивались ещё и другие чувства - уважения, любви, даже благоговения, и что-то ещё трудно улавливаемое».
По словам Гурария, Сталин лично просматривал все кадры, и сам принимал решение, какие из них публиковать и где, а какие – нет. Так что читатели книги имеют уникальную возможность впервые за последние 65 лет увидеть Ялтинскую конференцию под неизвестным ранее углом зрения.
Недаром эта книга, подготовленная Фондом исторической перспективы и Российским государственным архивом социально-политической истории (РГАСПИ) во взаимодействии с Комиссией при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России, издана в серии «Актуальная история».

Решения, принятые «большой тройкой», и по сию пору оказывают влияние на международные и геополитические процессы.
Эта связь далеко не всегда очевидна, более того, ее порой пытаются скрыть. Рассмотрению связей политических решений прошлого и современности посвящена большая статья президента Фонда исторической перспективы, доктор исторических наук Н.А. Нарочницкой, с которой и начинается книга.
Читатели быстро оценили новинку – сразу после начала продаж сборник занял высокие позиции в рейтингах книжных магазинов, хотя в настоящее время выходит и много другой литературы, связанной с историей Второй мировой войны.
Зачем издательству «Вече» понадобилось издавать именно фотокопии документов, почему нельзя было ограничиться просто текстом? Но стоит взять книгу в руки, как такие вопросы отпадают сами собой. Страницы с машинописью передают удивительное ощущение эпохи, когда три лидера великих держав, в старинном дворце русских императоров решали судьбы мира.
Еще гремели пушки, по европейским полям катились танки и бронемашины, на Тихом океане тонули атакованные японскими «камикадзе» корабли, но ни малейшего шанса изменить ход войны у держав Оси уже не оставалось.
Хотя военные вопросы и обсуждались в ходе переговоров, им уделялось относительно немного времени. Другое дело – вопросы геополитики и послевоенного устройства мира.
Когда знакомишься с документами, опубликованными в книге, поневоле хочется перефразировать слова Черчилля – это был редкий в мировой истории случай, когда судьбы столь многих были решены столь немногими.

Границы Польши и судьба Германии, положение Франции среди держав-победительниц, вопросы о помощи Китаю, о репатриации перемещенных лиц и военнопленных, о механизмах будущего взаимодействия держав на планете – все это обсуждалось в Ялте.
Значительную часть представленных документов составляют стенограммы заседаний и встреч У. Черчилля, Ф. Рузвельта и И. Сталина. За машинописными строчками предстает образ каждого из членов «большой тройки».
Уинстон Черчилль. Профессиональный военный, прошедший жару и пыль колониальных войн, окопный ад Первой мировой, проложивший себе дорогу в большую политику «пером и шпагой». Знавший и поражения, и победы, вставший во главе своей страны, когда ее враги переживали свой «самый славный час» и сумевший привести ее в ряды победителей.
Франклин Рузвельт. Профессиональный политик, преодолевший тяжелейший недуг и ставший во главе своей страны в момент небывалого экономического кризиса. Сумевший найти выход из этого кризиса и внушить американскому обществу свой взгляд на роль США в мире, полный планов реализации ее нового геополитического положения, как ведущей державы мира.
Иосиф Сталин. Профессиональный революционер, прошедший ад русской революции, в жесточайшей схватке победивший своих бывших соратников по этой борьбе и ставший единоличным диктатором великой страны. Выдержавший страшный удар летом 41-го года, сумевший сохранить и власть, и страну, которая под его руководством переломила ход войны на самом кровопролитном и масштабном театре военных действий Второй мировой.

В начале 1945-го уже стали видны контуры новой геополитической реальности, весьма отличной от той, что имела место до начала войны.
Европейские великие державы – Великобритания и Франция – утратили свое влияние. Франция вовсе была разгромлена и включена в число держав-победительниц по воле своих союзников. Положение Великобритании было следствием политики ее правительства, стремившегося воевать «стоя с ружьем к ноге». Эта политика позволила сберечь жизни британских солдат, но лишала страну геополитических преимуществ. Советский Союз контролировал Восточную Европу, США – Западную и Тихоокеанский регион, роль же Великобритании всюду была вспомогательной.
Из стенограмм заседаний видно, как Черчилль пытался компенсировать слабость геополитического положения своей страны блестящим красноречием. Он говорил много, гораздо больше, чем Сталин и Рузвельт вместе взятые. Он боролся, отчаянно пытался повторить то, что сделал его коллега Ллойд Джордж в 1918 году в Версале, но на дворе стоял 1945-й и почти в каждом вопросе Черчилль был вынужден принимать точку зрения своих партнеров.
Потом лидеров «большой тройки» будут обвинять во многом, - в перекройке исторически сложившихся границ, в переселении народов, в нарушении прав человека и т.д., но будем справедливы – заложенная в Ялте и получившая окончательное оформление в Потсдаме система устройства послевоенного мира просуществовала почти полвека, обеспечив если не полное прекращение военных конфликтов, то по, крайней мере, значительно сократив их количество и напряженность.

Полвека относительно спокойного существования изменили мир – полеты в космос, технологический переворот, создание системы глобальных экономических и информационных потоков, компьютеры и Интернет – весь этот прорыв стал возможен благодаря тому, что сильнейшие державы мира, пребывая в вечном соперничестве, так и не перешли грань, отделяющую холодную войну от горячей. И этим всем мы обязаны Ялте.
Потому и трансформация ялтинско-потсдамской системы, начавшаяся после распада СССР, вызывает такую обеспокоенность не только в России, но у многих европейских экспертов. Вот почему издание документов 65-летней давности является самой что ни на есть актуальной историей.
Выход новой книги вызвал большой интерес не только у читателей, но и среди научного сообщества. Презентация издания, прошедшая в РГАСПИ, привлекла большое внимание специалистов. О ценности книги говорили и руководитель Федерального архивного агентства РФ А.Н. Артизов, и директор Историко-документального департамента МИД РФ К.К. Провалов, и директор РГАСПИ О.В. Наумов. Высоко оценил издание внук одного из деятельных участников Ялтинской конференции, наркома иностранных дел СССР В.М. Молотова - известный российский политолог и общественный деятель В.А. Никонов.
Он отметил: «Казалось бы, что мы такого не знаем про Ялту? А оказывается, что довольно многое мы не знаем. Когда публикуются оригиналы документов, выясняется, что кое-что из этих документов «пропадало» при публикации. Причем и в наших, и в западных изданиях документов 45-го года не публиковался даже состав участников переговоров. И мы не знали до этого момента точно, кто же все-таки участвовал с советской, американской, и английской сторон в тех или иных переговорах».

Обсуждение проблемы соотношения прошлого и настоящего получило продолжение на состоявшемся в марте круглом столе «Ревизия итогов Второй мировой войны и современная геополитика», который прошел в стенах Государственного центрального музея современной истории России.
В работе круглого стола приняли участие известные российские историки и эксперты – Н.А. Нарочницкая, С.А. Архангелов, В.М. Фалин, А.Г. Оганесян, М.В. Демурин, С.А. Михеев и другие.
Многие считают, что переписывание истории и попытки ее фальсификации – специфическая черта нашего времени, эпохи информационного общества и Интернета. Но это не так. «Войны историков» или «войны за историю», в которых не брезговали ничем, включая фальсификации, имели место и раньше. И велись они не только в нашей стране, но и за ее пределами. Можно даже сказать, что современные формы борьбы за историческое знание пришли к нам уже в постсоветскую эпоху.
История есть объяснение настоящего и пример будущего – писал в свое время Н.М. Карамзин. А потому, изменяя историю, можно воздействовать на массовое сознание и формировать общественное мнение по вопросам актуальной политики.
Об этом и говорили собравшиеся. Валентин Михайлович Фалин так обозначил одну из основных проблем: «История Второй мировой войны, история Великой Отечественной войны, к сожалению, пока не написана, мы к этим проблемам только приближаемся, только подходим». И действительно, хотя с момента открытия военных архивов после распада СССР прошло уже почти два десятка лет, новая сводная история Великой Отечественной войны так пока и не появилось. Конечно, есть и объективные причины ее отсутствия – историкам необходимо изучить колоссальный объем материала, проверить ставшими известными факты, свести их в единое целое. Этот процесс всегда длителен. В настоящее время стали выходить научные работы, посвященные отдельным аспектам войны, отдельным сражениям, полководцам и т.д. Это – кирпичи, из которых предстоит построить здание истории.

Проблема только в том, что времени на окончание постройки совсем нет. Вызовы истории не ждут, пока мы будем к ним готовы. Карта исторического ревизионизма разыгрывается против России уже сейчас – она потому и разыгрывается, что российское общество не готово ее бить. Поэтому насущной задачей становится одновременная работа и по изучению истории, и по использованию исторических знаний в современной реальности. Как в годы войны, когда эвакуированные заводы одновременно и выпускали продукцию, и возводили стены цехов.
Современное информационное пространство насыщено до предела. Информация распространяется по самым разным каналам, и многие, считавшиеся ранее основными, постепенно утрачивают свое значение. Еще в начале ХХ века вождь большевиков восклицал – «для нас важнейшим искусством является кино!», сейчас в начале века XXI, важнейшим информационным каналом стал Интернет.
Главный редактор издательства «Вече» С.Н. Дмитриев в своем выступлении на круглом столе говорил о важности развития такого направления, как электронные книги. Дело не только в новых возможностях, которые открывает интерактивная форма передачи информации, но и в том, что в России постепенно увеличивается число людей, для которых наиболее удобным и привычным способом получения информации является Интернет. И поскольку это одна из наиболее активных (в том числе и в социальном аспекте) частей общества, то работа с ней должна стать приоритетной.
В ходе круглого стола подчеркивалось, что «фальсификаторы истории живут не только на Западе, и на Западе живут не только фальсификаторы».
У российского общества есть союзники и за рубежами нашей страны. Об успешном опыте такого сотрудничества рассказывал участвовавший в работе мероприятия сотрудник фонда «Историческая память» В.В. Симиндей.
Опыт работы Института демократии и сотрудничества (Париж) также показывает, что при грамотной информационной политике российская точка зрения, в том числе и на исторические события, может быть услышана и понята в Европе.
65 лет назад окончилась Вторая мировая война. Но изменения, произошедшие тогда в мире, и по сию пору волнуют людей. Новая книга «Ялта-45. Начертания нового мира» поможет разобраться, как связаны история и современность. Тираж издания – всего 5000 экземпляров, так что любителям истории имеет смысл поторопиться с ее приобретением.

http://www.bbc.co.uk/russian/russia/2010/03/100330_bill_against_rehabilitation_nazism.shtml 30 марта 2010 г., 16:05 GMT 20:05 MCK
"Единая Россия": до пяти лет за "фальсификацию истории"
"Единая Россия" подготовила новую редакцию законопроекта об уголовной ответственности за "реабилитацию нацизма" и пересмотр итогов Второй мировой войны.
В законопроекте, первую редакцию которого правительство отклонило, учтены все замечания кабинета министров, сказал bbcrussian.com представитель государственно-патриотического клуба правящей партии Олег Жданов.
Как ожидается, документ будет внесен в Госдуму на следующей неделе.
В пояснительной записке к законопроекту, поступившей в распоряжение Би-би-си, предлагается дополнить Уголовный кодекс новой статьей.
Согласно этой статье, "одобрение или отрицание установленных приговором Нюрнбергского трибунала преступлений нацизма против мира и безопасности человечества, совершенные публично, наказываются штрафом в размере до 300 тыс. рублей либо лишением свободы на срок до трех лет".
За те же оценки, распространенные с использованием служебного положения или СМИ, предполагается штраф в размере до 500 тыс. рублей или заключение на срок до пяти лет.
Авторы законопроекта доработали документ в преддверии 65-летия Победы.
Российские историки неоднозначно оценивают инициативу депутатов: одни считают, что закон лишь нанесет урон развитию исторической науки в России; другие - что инициатива позволит воспрепятствовать распространению идей неонацизма в стране.
Однако и те, и другие называют формулировки представленного во вторник документа крайне спорными.

"Одобрение или отрицание"
Первый вариант законопроекта был внесен в Думу в мае прошлого года. В правительстве поддержали идею единороссов, однако попросили уточнить ряд формулировок. В отзыве кабинета министров говорилось, что документ нуждается в "серьезной историко-правовой экспертизе".
Одна из авторов законопроекта, зампред комитета Госдумы по конституционному законодательству Ирина Яровая пояснила Би-би-си, в чем состоит основная разница между первой и второй редакцией.
"Мы даем более точную формулировку: "одобрение или отрицание установленных приговором Нюрнбергского трибунала преступлений нацизма" вместо "искажение приговора Нюрнбергского трибунала", - пояснили в пресс-службе государственно-патриотического клуба "Единой России" со ссылкой на Яровую.
"Советский солдат был и будет солдатом-освободителем", - сказала Яровая, представляя законопроект.

Действия союзников не обсуждаются?

Цитата :

"Если законопроект будет доработан, он будет служить правильному делу борьбы с радикальным экстремизмом"
Александр Дюков,
директор фонда "Историческая память"

Документ предполагает уголовное наказание "за отрицание или одобрение преступлений нацизма, нацистских преступников, признание неправомерными действий антигитлеровской коалиции".
Последняя часть формулировки не вызвала понимания у российских историков.

Цитата :

"Получается, что, согласно предложенному закону, [историки] не должны сомневаться в правомерности любых акций союзников - начиная с атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки и заканчивая какими-либо операциями по тотальной бомбежке городов Германии", - рассуждает старший научный сотрудник общества "Мемориал" историк Никита Петров.

"Это предмет научных дискуссий, мы знаем, что они продолжаются. Какой смысл запрещать обсуждение каких-либо исторических фактов?" - продолжает эксперт.
По мнению директора фонда "Историческая память" Александра Дюкова, который в целом поддерживает инициативу депутатов, такие формулировки являются слабой стороной законопроекта.

Цитата :

"Хотя мы понимаем, что нацизм был страшным злом, тем не менее одно дело спор между историками, а другое - грубое администрирование при помощи Уголовного кодекса", - отмечает эксперт.
"Я придерживаюсь позиции, согласно которой действия антигитлеровской коалиции и Советского Союза были, вне всякого сомнения, правомерными. Однако я считаю, что этот тезис должен обосновываться не при помощи администрирования, а в научных дискуссиях", - сказал Дюков в интервью bbcrussian.com.

По его словам, в документе также не дается точного определения "нацистских преступлений".

Цитата :

"Мы же знаем, как работают у нас законы: будут смотреть, что называется, "под широким углом зрения". И под действие закона могут попасть люди, которые и не помышляли реабилитировать нацистов и их пособников, а лишь занимались изучением исторической истины"
Никита Петров,
старший научный сотрудник общества "Мемориал

"

Цитата :

"Ссылка на Нюрнбергский процесс оставляет простор для толкований, в результаты которых под действие закона могут попасть историки вполне добросовестные и не занимающиеся политическими спекуляциями", - говорит Дюков.

В то же время историк считает нынешний вариант законопроекта гораздо лучше предыдущего. По его мнению, России необходим закон, который бы препятствовал пропаганде нацизма.

Цитата :

"Если законопроект будет доработан, он будет служить правильному делу борьбы с радикальным экстремизмом. Предел [отрицанию нацистских преступлений] должен быть положен", - говорит директор фонда "Историческая память". По его мнению, Россия могла бы пойти и дальше: например, ввести санкции на въезд иностранцев, "реабилитирующих нацистских пособников", и блокировать их экономическую деятельность на территории РФ.

Кому адресован законопроект?
По мнению историка и правозащитника Никиты Петрова, необходимости в предложенном единороссами законе нет, а вред он нанесет огромный.
По сути государство сможет "ставить палки в колеса историкам, занимающимся изучением Второй мировой войны", считает он.

Цитата :

"Мы же знаем, как работают у нас законы: будут смотреть, что называется, "под широким углом зрения". И под действие закона могут попасть люди, которые и не помышляли реабилитировать нацистов и их пособников, а лишь занимались изучением исторической истины", - сказал Петров в интервью bbcrussian.com.

Историк подчеркивает, что в научной среде сегодня никто и не ставит под сомнение приговоры Нюрнбергского трибунала.
Александр Дюков, в свою очередь, указывает, что в России крепнет праворадикальное движение. По его мнению, запрет на отрицание нацистских преступлений может стать способом борьбы с неонацизмом.
В то же время у эксперта вызвало удивление, что в законопроекте предусмотрено достаточно суровое наказание для физических лиц, которое не сильно отличается от меры наказания для тех, кто "использует для отрицания нацистских преступлений служебное положение или каналы СМИ".
По его мнению, нужно разграничивать оценки частных лиц и ситуации, когда "отрицание нацистских преступлений превращается в политику, которую проводит какая-либо организация, какое-либо издание и тем более государственный орган".
Между тем сотрудник "Мемориала" Никита Петров считает инициативу единороссов мертворожденным проектом и "очередной пропагандистской кампанией к юбилею Победы".

Цитата :

"Как известно, с помощью закона ограничить мысль нельзя, а только криминализируется таким образом та или иная научная сфера деятельности историков", - говорит он.

http://news.km.ru/istoriyu_velikoj_otechestvennoj_ KMnews 18:00 13.04.2010
Василий Ваньков Историю Великой Отечественной войны оцифруют

Цитата :

Факты KM.RU
В настоящий момент в архивах «Подвига народа» находится 8348 документов, содержащих информацию о 20 тысячах награждений.

Лучшим способом нейтрализовать попытки заинтересованных сил манипулировать историей должны стать не только жесткие запретительные меры и цензура, но и информационная открытость. К такому выводу пришли чиновники Минобороны, которые сегодня запустили в тестовом режиме сайт «Подвиг народа в Великой Отечественной войне». В рамках этой беспрецедентной информационной площадки, посвященной истории ВОВ, в скором времени будут доступны свыше 200 тысяч архивных дел общим объемом около 100 миллионов листов.
В ходе первого этапа реализации проекта «Подвиг народа», который завершится к 9 мая, на портале разместят более 700 наградных дел, 780 тысяч записей о наградах и 2,4 тысячи дел оперативных штабов фронтов по организации боевых действий, сообщает РИА «Новости».
Затем начнутся второй (до декабря 2011 года) и третий (до декабря 2012 года) этапы информационного наполнения ресурса. Ожидается, что в этот период база данных будет ежеквартально пополняться фронтовыми документами. Напомним, что еще в марте глава Росархива Андрей Артизов анонсировал создание к 70-й годовщине Победы единого архива документов о самом важном и памятном событии нашей истории, в который войдут 13 миллионов дел. Ранее Минобороны уже открыло обобщенный банк данных «Мемориал», содержащий информацию о погибших и пропавших без вести защитниках Отечества.

Решение Минобороны оцифровать и представить в общедоступном виде значительную часть архивных данных из истории Великой Отечественной войны оценивает директор Фонда содействия актуальным историческим исследованиям «Историческая память» Александр Дюков:
— Насколько я понимаю, в рамках этого проекта в Интернете будут опубликованы документы по всем награждениям времен Великой Отечественной. Кроме того, на сайте планируется разместить приказы и переговоры (по телеграфу и телефону) начальников фронтов. Таким образом, в научный оборот будет введена существенная часть архивных материалов. Раньше они не находились не только в общедоступном виде, но и просто в режиме открытого доступа.
Естественно, что речь идет лишь о части архивных документов. Ведь их общий объем таков, что полностью оцифровать их в ближайшие годы вряд ли представляется возможным. Все упирается не столько в чисто технические возможности — а это достаточно трудоемкий процесс,— сколько в финансовые.
Я бы не связывал этот проект с кампанией по борьбе с фальсификацией истории. Скорее, он имеет отношение к сохранению памяти о событиях Великой Отечественной. Потому что борьба с политически конъюнктурными искажениями проводится несколько другими способами.
В истории Великой Отечественной осталось сравнительно немного белых пятен. Документы открыты, и вряд ли историки могут получить принципиально новую информацию.
Кстати говоря, наш Фонд на этой неделе запускает еще один важный информационный проект. Речь идет о размещении в Интернет базы данных о жертвах националистического террора в западных и южных регионах СССР, в том числе в конце Великой Отечественной войны и в послевоенный период. В этой базе поименно перечисляются жертвы террора с обстоятельствами гибели и данными архивных документов. Речь идет о людях, которые были уничтожены в те годы всевозможными «лесными братьями», оуновцами и т. д. Думаю, что это с нашей стороны важный вклад в память о войне.
Еще раз повторюсь — и до появления подобных интернет-проектов данная информация была открыта в наших архивах. Просто теперь она становится общедоступной. То есть любой человек может узнать, когда, например, был награжден его предок, когда он погиб или был ранен.
Я считаю, что необходимо создать общедоступный каталог, в котором была бы представлена документальная информация об уничтоженных деревнях, населенных пунктах и селах во время нацистской оккупации с подробными обстоятельствами этих трагических событий. Кроме того, нужно создать сайт, на котором были бы представлены документы о геноциде, который устроили нацисты на оккупированных территориях против мирного населения и военнопленных, и угоне населения в Германию для рабского труда.

http://msk.kp.ru/daily/24480/636958/2 Комсомольская правда 7.04.2010
День Победы Геннадий ОСИПОВ, академик РАН
Правда о наших потерях в Великой Отечественной войне
Сколько наших солдат погибло в Великой Отечественной войне?Каждый раз, когда приближается очередной юбилей Великой Победы, активизируется миф о наших немыслимых потерях. Каждый раз авторитетные люди с цифрами в руках доказывают, что этот миф является идеологическим оружием в информационной войне против России
Каждый раз знающие и авторитетные люди с цифрами в руках убедительно доказывают, что этот миф является идеологическим оружием в информационно-психологической войне против России, что это - средство деморализации нашего народа, средство компрометации руководства страны и самой политической системой, и за этой кампанией нет никакого поиска исторической правды. И каждый раз приходится им отвечать, потому что к каждому новому юбилею подрастает новое поколение, которое должно услышать трезвый голос, в какой-то степени нейтрализующий усилия манипуляторов.
Буквально накануне праздника 60-летия Победы, 3 апреля 2005 года, на телепередачу В.В. Познера «Времена» был приглашен Президент Академии военных наук генерал армии М.А. Гареев, который в 1988 г. возглавлял комиссию Министерства обороны по оценке потерь в ходе войны. Среди приглашенных также были писатели. В.В. Познер заявляет: «Вот поразительное дело - мы до сих пор не знаем точно, сколько погибло наших бойцов, солдат, офицеров в этой войне».
И это при том, что в 1966—1968 гг. подсчет людских потерь в Великой Отечественной войне вела комиссия Генерального штаба, возглавляемая генералом армии С.М. Штеменко. Затем в 1988—1993 гг. сведением и проверкой материалов всех предыдущих комиссий занимался коллектив военных историков под руководством генерал-полковника Г.Ф. Кривошеева. Было осуществлено большое комплексное статистическое исследование архивных документов и других материалов, содержащих сведения о потерях в армии и на флоте, в пограничных и внутренних войсках НКВД.
Этот коллектив имел возможность изучить рассекреченные в конце 1980-х годов материалы Генерального штаба и главных штабов видов Вооруженных Сил, МВД, ФСБ, погранвойск и материалы архивных учреждений СССР. Результаты этого фундаментального исследовании потерь личного состава и боевой техники Советских Вооруженных сил в боевых действиях за период с 1918 по 1989 год были опубликованы в книге «Гриф секретности снят. Потери Вооружённых сил в войнах, боевых действиях и военных конфликтах» (М., 1993). Публиковались эти сведения и в журнале РАН «Социологические исследования».
В этой книге сказано: «По результатам подсчётов, за годы Великой Отечественной войны (в том числе и за кампанию на Дальнем Востоке против Японии в 1945 году) общие безвозвратные демографические потери (убито, пропало без вести, попало в плен и не вернулось из него, умерло от ран, болезней и в результате несчастных случаев) советских Вооружённых сил вместе с пограничными и внутренними войсками составили 8 млн. 668 тыс. 400 чел.». Соотношение по людским потерям Германии и ее союзников на Восточном фронте было 1:1,3 в пользу нашего противника.
Если журналист, готовясь к телепередаче, не изучил предмет обсуждения, то это более чем негативно свидетельствует о его профессиональных качествах. В.В. Познер был обязан сообщить аудитории официальные данные, а уже затем высказывать свое личное мнение с обоснованием недоверия к этим официальным данным. А ведь после выхода книги «Гриф секретности снят» продолжали регулярно публиковаться данные, в которые в ходе дальнейших исследований вносились небольшие уточнения.
На той телепередаче у В.В. Познера приглашенный в качестве эксперта М.А. Гареев пытался сообщить известные и не раз проверенные данные, но на них просто не обратили внимания, отмахнулись. Ему, главному эксперту по обсуждаемому вопросу, практически не дали говорить! В разговор вступил писатель Борис Васильев: «Сталин сделал все для того, чтобы проиграть войну… Немцы в общей сложности потеряли 12,5 миллионов человек, а мы на одном месте потеряли 32 миллиона, на одной войне». Как тут ни вспомнить интервью А.Н. Яковлева «Аргументам и фактам» 1 марта 2005 года, когда другой высокопоставленный фальсификатор заявил: «В войне с Германией погибло не менее 30 млн. человек… Я думаю, цифра больше. Это горькая правда Победы». Непомерный апломб вкупе с пренебрежением к фактам характеризует всех клеветников!
Академик Геннадий Осипов уверен, что выражение «завалили немцев трупами» появилось не случайно.
Есть деятели, которые, следуя заветам Геббельса, в своей «правде» доводят масштабы советских потерь до величин несуразных, абсурдных. Самым неутомимым «профессиональным» фальсификатором стал Б.В. Соколов, который оценил общее число погибших в рядах Советских Вооруженных Сил в 1941—1945 гг. в 26,4 млн. человек при немецких потерях на советско-германском фронте в 2,6 млн. (то есть, при соотношении потерь 10:1). А всего погибших в Великой Отечественной войне советских людей он насчитал 46 миллионов.
Его подсчеты абсурдны, т.к. за все годы войны было мобилизовано (с учетом довоенного числа военнослужащих) 34,5 млн. человек, из которых непосредственными участниками войны было около 27 млн. человек. После окончания войны в Советской Армии числилось около 13 млн. человек. Никак из 27 млн. участников войны не могли погибнуть 26,4 миллиона.
Б.В. Соколов не одинок. Это соотношение потерь повторил в своей книге «Россия накануне XXI века» (1997 г.) футуролог И.В. Бестужев-Лада: «Советские солдаты буквально своими телами загородили Москву, а затем выстлали дорогу до Берлина: девять падали мертвыми, но десятый убивал-таки вражеского солдата». Потом на этом поприще выступил писатель Виктор Астафьев, а в 2000 г. эти цифры повторили в памятные даты 8 мая и 23 июня в телефильме «Победа. Одна на всех» (НТВ). О мелких фальсификаторах и не говорим.
Что же побуждало всех этих людей с такой настойчивостью распространять мифы, явная цель которых - обесценить Победу, придать ей черты поражения, омрачить коллективную память о ней и принизить моральный дух народа? Эта кампания – явление социальное, ведущие ее люди выступают не как изолированные личности, а как сформированный и объединенный общей задачей отряд в информационной войне против России. Они решают как бы «гуманитарную» задачу - показать, как плохо, по сравнению с цивилизованными немцами (шире, с «западной цивилизацией»), воевала Красная армия. Нас пытаются убедить, что «мы завалили немцев трупами собственных солдат». Это злорадное преувеличение наших потерь есть подлое использование известного в психологии явления. Оно заключается в том, что люди, пережившие горе потери на войне близкого человека, склонны верить трагическому мифу, придающему общим потерям масштаб вселенской гибели.
Это чувство используют «отравители колодцев. Они превратили народное горе в политическую технологию, направленную против народа, горе потерь испытавшего.
М.А. Гареев пишет в 2005 г., анализируя опыт очернительной кампании во время празднования 60-летия Победы: «Начиная со времен перестройки и особенно в последние годы все перевернулось вверх дном. Большинство СМИ, литература, школьные и вузовские учебники и особенно телевидение почти полностью переключились на искажение важнейших событий и пересмотр итогов второй мировой войны в целом. Отстаивать подлинную правду о войне становится все труднее. Журналист, называющий себя историком, может месяцами вещать по телевидению, рассказывая всякого рода выдумки о войне. Настоящие историки или ветераны войны почти лишены возможности выступить в СМИ, сказать свое слово… Доходит даже до утверждений о том, что это была позорная война, в которой мы потерпели поражение».
Надо подчеркнуть: эта кампания особенно оголтелым образом ведется в последние годы! Несмотря на то, что 22 июня 2001 г., в 60-ю годовщину начала Великой Отечественной войны, В.В. Путин заявил: «Мы будем защищать правду об этой войне и бороться с любыми попытками исказить эту правду, унизить и оскорбить память тех, кто пал». Выходит, что и авторитет руководителя государства для наших окончательно «отвязавшихся» СМИ – пустой звук.
В этом свете по-другому видится такой факт. Комиссия Министерства обороны СССР, которая в течение многих лет занималась подсчётами военных потерь, в декабре 1988 года предложила обнародовать результаты. Министр обороны маршал Д.Т. Язов направил в ЦК КПСС заключение Комиссии и проект постановления о публикации данных. При обсуждении вопроса на заседании Политбюро ЦК КПСС против публикации резко выступил Шеварднадзе. Ему, как и Горбачёву с Яковлевым, знание обществом истинного числе потерь сильно помешало бы в реализации деструктивных планов. Общество получило бы психологическую защиту против В.В. Познера, Б. Соколова и им подобных.
Еще при Горбачеве создавалась идеологическая машина, производящая поток дезинформации, очерняющей все стороны Великой Отечественной войны. В 90-е годы создание этой машины было завершено, и поток лжи хлынул на Россию. В «Российской газете» в 2005 г., году юбилея Победы, можно было прочесть: «Мы за эти годы узнали о войне много нового, шокирующего, развенчивающего миф о тотальном героизме и борьбе за правое дело». Вот, оказывается, в чем была задача - развенчать образ Великой Отечественной войны как миф о борьбе за правое дело.
Военные историки старшего поколения, в основном, склоняются к тому, что доведенное до абсурда преувеличение потерь Красной Армии имеет целью внушить мысль о порочности и несостоятельности советской государственной системы, о бездарности советского военного командования, о влиянии сталинских репрессий на боеспособность армии. Эти историки считают главной мишенью кампании фальсификации советскую политическую систему, которую требовалось разрушить в ходе перестройки и реформ. Как пишет М.А. Гареев, один известный политический деятель заявил буквально следующее: «Без развенчания этой Победы мы не сможем оправдать все, что произошло в 1991 г. и в последующие годы».
Судя по многим признакам, объектом атаки является уже нынешняя Россия, причем не столько как политическая, сколько как цивилизационная целостность. В трактовке Великой Отечественной войны антисоветизм сцеплен с отрицанием исторической России вообще, с отрицанием цивилизационного смысла всех ее отечественных войн против нашествий Запада – хоть тевтонов в ХIII веке или поляков в ХVII, Наполеона в ХIХ или Гитлера в ХХ. Импульс этой кампании теперь уже исходит не из антисоветизма, а из русофобии.
М.А. Гареев пишет: «Не менее десятка писателей и историков написали о том, что Ленинград не надо было оборонять, а следовало бы сдать его. Но известен приказ Гитлера от 18 сентября 1941 г.: Капитуляцию Ленинграда и Москвы не принимать, даже если она будет предложена». Заострим вопрос: имеет ли вообще право Россия сама решать, сдаваться ей врагу или обороняться? Или это зависит от желаний Гитлера, Наполеона и «десятка писателей и историков» внутри России? Ответ, казалось бы, очевиден, но события последних лет ставят под сомнения и его.
Что остается нам в создавшейся ситуации? Бороться с фальсификаторами на каждой пяди исторического плацдарма. Посему вернемся к максимально достоверным, на данный момент, сведениям о потерях обеих сторон в войне на советско-германском фронте. Приведем подробнее данные о безвозвратных потерях Красной Армии, Военно-морского флота, пограничных и внутренних войск за весь период с 22 июня 1941 по 9 сентября 1945 года (то есть, включая войну с Японией).

Безвозвратные потери советских Вооруженных сил
К безвозвратным боевым потерям относятся убитые на поле боя, умершие от ран при санитарной эвакуации и в госпиталях. Эти потери составили 6329,6 тыс. человек. Из них убито и умерло от ран на этапах санитарной эвакуации 5226,8 тыс. и умерло от ран в госпиталях 1102,8 тыс. человек.
К безвозвратным потерям относятся также пропавшие без вести и оказавшиеся в плену. Таких было 3396,4 тыс. Кроме того, в первые месяцы войны были существенные потери, характер которых не подтвержден документально (сведения о них собирались впоследствии, в том числе по немецким архивам). Они составили 1162,6 тыс. человек.
В число безвозвратных потерь включены и небоевые потери – умершие от болезней в госпиталях, погибшие в результате чрезвычайных происшествий, расстрелянные по приговорам военных трибуналов. Эти потери составили 555,5 тыс. человек.
Сумма всех этих потерь за время войны составила 11444,1 тыс. человек. Из этого числа исключены 939,7 тыс. военнослужащих, учтенных в начале войны как пропавшие без вести, но вторично призванные в армию на освобожденной от оккупации территории, а также 1836 тыс. бывших военнослужащих, после окончания войны возвратившихся из плена – всего 2775,7 тыс. человек.
Таким образом, фактическое число безвозвратных (демографических) потерь Вооружённых сил СССР составило 8668,4 тыс. человек.
Конечно, это число непрерывно уточняется. Минобороны РФ создает электронную базу данных, она постоянно дополняется. В январе 2010 г. начальник Управления Минобороны РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества генерал-майор А. Кирилин заявил прессе, что к 65-летию Великой Победы будут обнародованы официальные данные о потерях нашей страны в Великой Отечественной войне. Генерал Кирилин подтвердил также, что в настоящее время Минобороны оценивает потери военнослужащих Вооруженных сил в 1941-1945 годы в 8,86 миллиона человек – больших изменений нет. Он сказал: «К 65-летию Великой Победы мы, наконец, придем к той официальной цифре, которая будет зафиксирована в нормативном документе правительства и доведена до всего населения страны, чтобы прекратить спекуляции по цифрам потерь».
Хотелось бы надеяться, но верится с трудом, уж больно раскручен маховик фальсификаций и искажений.
Однако с обнародованием официальных цифр исследование проблемы потерь в войне не должно прекращаться. Эта проблема остается методологически важной и трудной задачей социологии, имеющей общее значение для изучения общества. Историки, социологи, демографы переходят к более «тонкой» и более сложной структуре потерь, а это требует уточнения понятий.
Близкие к реальным сведения о потерях содержат работы выдающегося российского демографа Л.Л.Рыбаковского, в частности, одна из последних его публикаций: «Людские потери СССР и России в Великой отечественной войне», (М., «Экон-Информ», 2010).
Появляются объективные исследования и за рубежами России. Так, известный исследователь-демограф, эмигрант С. Максудов (А. Бубенышев), работающий в Гарвардском университете (США) и изучавший потери Красной Армии, оценил безвозвратные потери в 7,8 млн. человек, что на 870 тыс. меньше, чем в книге «Гриф секретности снят». Такое расхождение он объясняет тем, что российские авторы не исключили из числа потерь тех военнослужащих, которые умерли «естественной» смертью (это составляет 250-300 тыс. человек). Кроме того, они завысили число погибших советских военнопленных. Из них, по мнению Максудова, надо вычесть «естественно» умерших (около 100 тыс.), а также тех, кто остался после войны на Западе (200 тыс.) или вернулся на Родину, минуя официальные каналы репатриации (примерно 280 тыс. человек). Свои результаты Максудов опубликовал на русском языке в статье «О фронтовых потерях Советской Армии в годы Второй мировой войны» («Свободная мысль», 1993, № 10).
Признав эти поправки резонными, российские авторы, однако, не внесли их в итоговый результат. Оценка числа военнослужащих, умерших по причинам, не связанным с войной, методически недостаточно разработана и еще требует согласования – ведь величина потерь широко используется в международных сравнениях. А для данных о судьбе бывших военнопленных на Западе пока нет документального подтверждения – Максудов пользовался данными из источников, которые не опубликованы.
А вот другая, более серьезная проблема, которая порождает дискуссии. Как уже говорилось, к безвозвратным потерям причисляются те военнослужащие, которые попали к немцам в плен и не вернулись на родину. Однако известно, что с первых месяцев войны немцы использовали советских военнопленных в составе воинских формирований вермахта, СС и полиции. В подавляющем большинстве случаев военнопленные соглашались служить в немецких формированиях ради спасения от неминуемой гибели, а также в надежде перейти линию фронта или уйти к партизанам. Но личные мотивы и надежды одно дело, а массовое явление – другое, а мы говорим именно о массивной стороне реальности.
В апреле 1942 г. в сухопутных войсках вермахта насчитывалось около 200 тыс. «добровольных помощников» из военнопленных (т.н. «хиви»), в феврале 1943 г. - до 400 тыс. Они составляли значительную долю численности воинских частей. В танковой дивизии «Райх» некоторые роты имели до 80% «хиви». В составе 6-й армии, окруженной в Сталинграде, было 51 780 человек русского персонала. В общей сложности численность «хиви» оценивают примерно в 700 тыс. человек.
По немецким источникам, к маю 1943 г. на оккупированной территории СССР около 70 тыс. советских граждан, в основном из числа военнопленных, служили в полиции военного управления, и около 300 тыс. в полицейских командах. Общая численность немецких воинских формирований из тюркских и кавказских народностей составляла около 150 тыс. Большую часть из них также составили советские военнопленные.
Часть всех этих людей была после войны репатриирована и исключена из категории потерь. Какая-то часть «пропала без вести» на Западе или погибла. Здесь и возникает методическая проблема. Если в момент пленения немцами этих советских военнослужащих с полным основанием следовало причислить к нашим потерям, то после их поступления на службу в немецкую армию и полицию следует начинать новый счет, и их гибель или пленение советскими войсками надо уже отнести к потерям противника. Учтено ли это (и в какой мере) в статистике германских потерь, сказать трудно, а это существенная величина, она может изменить соотношение потерь.
Еще сложнее квалифицировать следующие величины. Некоторая часть военнопленных и пропавших без вести сознательно стали сотрудничать с немцами. Так, в дивизию СС «Галичина» при штатной численности 13 тыс. пытались вступить 82 тыс. добровольцев. В немецкой армии, преимущественно в войсках СС, служили около 100 тыс. латышей, 36 тыс. литовцев и 10 тыс. эстонцев. Правильно ли сдачу в плен или пропажу без вести тех из них, кто был призван в Красную армию и не вернулся домой, считать безвозвратными потерями? Это – избавление от скрытого противника.
Точно так же, в число потерь включаются и те военнослужащие, которые были приговорены трибуналами к высшей мере и расстреляны (в основном это дезертиры). Эта общность мала, и вопрос чисто методический – правильно ли включать ее в категорию военных потерь? Конечно, этими соображениями не следует усложнять формальный подсчет, ибо здесь имеет место неустранимая неопределенность. Но надо иметь в виду, что учет этой величины, если бы могли ее измерить, привел бы к снижению числа безвозвратных потерь советской стороны. Иными словами, официальная величина потерь нашей армии несколько завышает реальную.
Теперь о потерях в вооруженных силах противника.

Безвозвратные потери вооруженных сил противника
В 1998 г. в Москве вышел совместный труд РАН и Министерства обороны РФ «Великая Отечественная война. 1941-1945» в 4 томах. Там сказано: «Безвозвратные людские потери вооружённых сил Германии на восточном фронте равны 7181,1 тыс. военнослужащих, а вместе с союзниками... - 8649,3 тыс.». Если вести подсчет по одной и той же методике, т.е., учитывая пленных, то «безвозвратные потери вооружённых сил СССР... превышают потери противника в 1,3 раза».
Это и есть максимально надежное на данный момент соотношение потерь. Не 10:1, как у иных «бескорыстных искателей истины», а 1,3:1. Больше не в десять раз, а на 30%.
Основные потери Красная Армия несла на первом этапе войны – на 1941 год, то есть на 6 с небольшим месяцев войны, приходится 27,8% общего числа погибших за всю войну. А за 5 месяцев 1945 года, на которые пришлось несколько крупных операций – 7,5% от общего числа погибших.
Также и основные потери в виде пленных пришлись на начало войны. По немецким данным, с 22 июня 1941 по 10 января 1942 г. число советских военнопленных составило 3,9 млн. На Нюрнбергском процессе был оглашен документ из аппарата А. Розенберга, в котором сообщалось, что из 3,9 млн. советских военнопленных к началу 1942 г. осталось в в лагерях 1,1 млн.
Германская армия была на первом этапе объективно намного сильнее – за счет большого превосходства в техническом оснащении, в отработанном на полях Европы управлении войсками, а также высокой степени тренированности и большого боевого опыта личного состава.
Да и численное преимущество в первое время было на стороне Германии. На 22 июня 1941 г. Вермахт и войска СС развернули против СССР полностью отмобилизованную и обладающую боевым опытом армию численностью 5,5 млн. человек. Красная Армия имела в западных округах – 2,9 млн. человек, существенная часть которых еще не завершила мобилизацию и не прошла обучение.
Нельзя также забывать, что кроме Вермахта и войск СС в войну против СССР сразу же включились 29 дивизий и 16 бригад союзников Германии — Финляндии, Венгрии и Румынии. 22 июня их солдаты составляли 20% армии вторжения. Затем к ним примкнули итальянские и словацкие войска, и к концу июля 1941 года войска сателлитов Германии насчитывали около 30% сил вторжения. У нас в общественном мнении значение этих сил очень и очень недооценивалось. Об этом старались не говорить, потому что ряд бывших союзников Германии были союзниками СССР по Варшавскому договору, а Финляндия была дружественной страной. Ради разрядки и укрепления дружбы приходилось закрывать глаза на прошлое.
На деле в 1945 г. произошло нашествие Европы на Россию (в форме СССР), во многом сходное с нашествием Наполеона. Между этими двумя нашествиями проводилась прямая аналогия (Гитлер даже предоставил “Легиону французских добровольцев” почетное право начать бой на Бородинском поле; правда, при одном крупном артобстреле этот легион сразу потерял 75% личного состава). Понятно, что фашизм расколол европейские народы, и горстки добровольцев воевали в Красной Армии или в движении Сопротивления против гитлеровцев. Однако участие в «походе на Восток» было институционализировано - с Красной Армией сражались дивизии испанцев и итальянцев, дивизии «Нидерланды», «Ландшторм Нидерланд» и «Нордланд», дивизии «Лангермак», «Валлония» и «Шарлемань», дивизия чешских добровольцев «Богемия и Моравия», дивизия албанцев «Скандербек», а также отдельные батальоны бельгийцев, голландцев, норвежцев, датчан.
Как идейные бойцы, добровольцы зачислялись в основном в войска СС. Таких добровольцев со всей Европы в СС было в начале 1944 г. 46,5 тыс. человек – целый армейский корпус. Одних голландцев-эсесовцев было 18 473 человека, фламандцев - 6 033. Казалось бы, что фламандцам Россия! Но нет, не терпелось пострелять в славян, пожечь их хаты. Над этим надо задуматься. Те, кто с мечом к нам пошел из ненависти, был противником очень упорным; это в Красной Армии ненависть сердца возникла только после года войны, когда при контрнаступлениях солдаты увидели пепелища своих деревень.
Но и официальные союзники Германии представляли собой серьезную силу. Достаточно сказать, что в боях с Красной Армией на территории СССР румынская армия потеряла более 600 тыс. солдат и офицеров убитыми, ранеными и пленными. Венгрия воевала с СССР с 27 июня 1941 г. по 12 апреля 1945 г., когда уже вся территория была занята советскими войсками. На Восточном фронте венгерские войска насчитывали до 205 тысяч штыков. Об интенсивности их участия в боях говорит тот факт, что в январе 1942 г. в боях под Воронежем венгры потеряли 148 тыс. человек убитыми, ранеными и пленными.
Финляндия для войны с СССР мобилизовала 560 тыс. человек, 80% призывного контингента. Эта армия была самой подготовленной, хорошо вооруженной и стойкой среди союзников Германии. С 25 июня 1941 по 25 июля 1944 года финны сковывали в Карелии большие силы Красной Армии. Хорватский легион был небольшим по численности, но имел боеспособную истребительную эскадрилью, летчики которой сбили (по их докладам) 259 советских самолетов, потеряв при этом 23 своих машины.
От всех этих союзников Гитлера отличались словаки. Из 36 тыс. словацких военнослужащих, воевавших на Восточном фронте, погибло менее 3 тыс., а в плен сдалось более 27 тыс. солдат и офицеров, многие из которых пополнили Чехословацкий армейский корпус, сформированный в СССР. В момент начала Словацкого национального восстания в августе 1944 г. вся словацкая военная авиация перелетела на Львовский аэродром.
В целом, по германским данным, на Восточном фронте были убиты и умерли в составе иностранных формирований Вермахта и СС 230 тыс. человек, а в составе армий стран-сателлитов 959 тыс. человек – всего около 1,2 млн. солдат и офицеров. Согласно справке Минобороны СССР (1988), безвозвратные потери вооруженных сил официально воевавших с СССР стран составили 1 млн. человек. Помимо немцев, в числе взятых Красной Армией военнопленных оказалось 1,1 млн. граждан европейских стран. Например, французов было 23 тыс., чехословаков 70, поляков 60,3, югославов 22, евреев 10,2 тыс.
Пожалуй, еще более важен тот факт, что к началу войны против СССР Германия оккупировала или реально поставила под контроль всю континентальную Европу. Общей властью и целью были объединены территория в 3 млн. кв. км и население около 290 млн. человек. Как пишет английский историк, «Европа стала экономическим целым». Весь этот потенциал был брошен на войну против СССР, потенциал которого по формальным экономическим меркам был примерно в 4 раза меньше (и уменьшился примерно вдвое в первые полгода войны).
При этом Германия получала через посредников еще и значительную помощь из США и Латинской Америки. Европа в огромных масштабах снабжала германскую промышленность рабочей силой, что и позволило провести беспрецедентную военную мобилизацию немцев – 21,1 млн. человек. В хозяйстве Германии во время войны было использовано примерно 14 млн. иностранных рабочих. На 31 мая 1944 года в военной в промышленности Германии было 7,7 млн. иностранных рабочих (30%). Военные заказы Германии выполняли все крупные, технически передовые предприятия Европы. Достаточно сказать, что только заводы “Шкода” за год перед нападением на Польшу выпустили столько же военной продукции, сколько вся английская военная промышленность. 22 июня 1941 г. в СССР ворвалась военная машина с небывалым в истории количеством техники и боеприпасов.
Красная Армия, лишь недавно переформированная на современной основе и только начавшая получать и осваивать современное вооружение, имела перед собой мощного противника совершенно нового типа, какого не было ни в I Мировой, ни в Гражданской войнах, ни даже в финской войне. Однако, как показали события, Красная Армия обладала исключительно высокой способностью к обучению. Она показала редкостную стойкость в самых трудных условиях и быстро укреплялась. Военная стратегия и тактика высшего командования и офицеров были творческими и обладали высоким системным качеством. Поэтому на заключительном этапе войны потери германской армии были в 1,4 раза больше, чем советских вооруженных сил. Начиная со Сталинграда, Красная Армия осуществляла стратегические операции высшего класса.

Судьба военнопленных по разные стороны фронта
Кроме того, большие безвозвратные потери понесли Вооруженные силы СССР из-за небывалой жестокости противника к военнопленным. Как было сказано, согласно донесениям из войск, в плен попали 3396 тыс. военнослужащих. Кроме того, противник захватил в плен около 500 тыс. призывников, которые не успели попасть в войска. Точных данных о судьбе всех пленных пока нет – какая-то часть из них стала служить немцам, какая-то часть осталась на Западе после освобождения войсками союзников. В плен попало и некоторое число лиц из разного рода военизированных формирований, которые не были военнослужащими и т.д.
Поэтому исследователи судьбы военнопленных нередко опираются на справку Управления по делам военнопленных верховного командования вермахта (ОКБ). В отличие от Минобороны СССР, ОКБ причисляло к военнопленным всех захваченных советских граждан, входивших в состав военизированных формирований (в основном, строителей и работников транспорта). Поэтому численность военнопленных оценивалась в 5,7 млн. человек.
Согласно этой справке ОКБ, в немецком плену погибло 3,3 млн. советских военнопленных (Чрезвычайная государственная комиссия при СНК СССР оценивала эти потери в 3,9 млн. человек). Таким образом, даже по данным германского Управления, гибель советских военнопленных составила 58%! Массовая гибель пленных наблюдалась уже при перевозке их в лагеря. Так, по прибытии на ст. Мост (Латвия) в одном эшелоне, которым следовало 1500 советских военнопленных, было обнаружено, что в его вагонах не осталось ни одного живого.
Для сравнения отметим, что из числа английских и американских военнопленных, взятых немцами в плен в 1941-1942 гг., до конца войны умерли 3,5%, а из французских военнопленных 1940 года только 2,6%. Великая Отечественная война имела ярко выраженный цивилизационный характер, со стороны гитлеровской Германии это была война против России на уничтожение.
Какова была судьба военнопленных из войск Германии и её союзников в СССР? Всего военнопленных в советских лагерях было 3486,2 тыс. человек. Из них освобождено и репатриировано 85,1%. Умерло в плену 14,9% (а среди военнопленных из вермахта 13,9%). Сравните эти величины!
Историки признают, что в советском плену выполнялись все нормы международного права, и для жизнеобеспечения пленных было предпринято все, что могла сделать страна. Смертность пленных во многом была следствием затягивания капитуляции немецкими войсками, попавшими в окружение, особенно в зимнее время. Так, опубликованные в 1992 г. в ФРГ архивные источники показывают, что под Сталинградом уже в октябре 1942 г. 6-я армия осталась без продовольствия и расчет делался только на грабеж оккупированных советских территорий. В начале декабря хлебная норма была уменьшена до 200 г. в день, а к концу декабря до 50-100 г. В середине января 1943 г. выдавать продовольствие солдатам перестали. В результате запоздавшей капитуляции взятые в плен 110 тысяч немецких солдат находились в крайне тяжелом состоянии. Большинство из них вскоре умерло - в места постоянного заключения прибыло только 18 тыс., из них в Германию возвратилось около 6 тыс. человек. Гибель попавших в плен под Сталинградом страдающих от дистрофии и обморожений немцев составила треть всех немцев, умерших в советском плену.
Вскользь скажем и о причинах этой уже ненужной стойкости. Как пишет немецкий историк О. Бартов, сам прошедший войну, страх перед пленением у немецких солдат и офицеров был так велик потому, что они знали, что натворили на оккупированных ими землях СССР, и боялись возмездия. Как писали солдаты, «страх перед Иваном был сильнее, чем ужас смерти».
***
Все это довольно хорошо известно в кругу тех идеологов и журналистов, которые уже двадцать лет заняты разрушением образа Победы. И в заключение мы снова поставим вопрос: что же ими движет? Каковы мотивы этой неустанной деятельности? Самое разумное и развернутое объяснение дает, как мне представляется, мой коллега по цеху социологии Л.Д. Гудков, директор Аналитического центра Юрия Левады.
Он пишет, что в культурное ядро народа России входит «социальное отношение к войне, воплощенное и закрепленное в главном символе, интегрирующем нацию, - Победе в войне, победе в Великой Отечественной войне. Это самое значительное событие в истории России, как считают ее жители, опорный образ национального сознания. Ни одно из других событий с этим не может быть сопоставлено. В списке важнейших событий, которые определили судьбу страны в ХХ веке, победу в ВОВ в среднем называли 78% опрошенных… Всякий раз, когда упоминается «Победа», речь идет о символе, который выступает для подавляющего большинства опрошенных, для общества в целом, важнейшим элементом коллективной идентификации, точкой отсчета, мерилом, задающим определенную оптику оценки прошедшего и отчасти - понимания настоящего и будущего».
Видимо, именно поэтому разрушение этой памяти и продолжает быть важным инструментом информационно-психологической войны против России. Эта память дает населению России соединяющий его язык «высоких коллективных чувств», необходимый для того, чтобы преодолеть нынешний тяжелый кризис и выработать понятный и близкий для большинства проект нового цикла развития. Без этого языка невозможно никакое «общее дело» в России.
Народная память о Победе не дает добить централизованное государство и лишить Россию остатков независимости. Поэтому образ Великой Отечественной войны долго еще будет объектом яростных атак. А гражданам России надо учиться спокойно и умело эти атаки отбивать. Хотелось бы, конечно, иметь в этом более активную поддержку государства, но, видимо, на все фронты средств у него не хватает.
Ничего, война-то Отечественная

http://www.apn.ru/publications/article22689.htm Агентство Политических Новостей 2010-04-30
Благодаря, а не вопреки! Игорь Бойков
Победа
Приближение 65-летнего юбилея победы Советского Союза над Германией в Великой Отечественной войне вызвало в нашей стране со стороны определённого контингента вполне ожидаемую реакцию – выливания очередного ушата помоев на память об этой победе. Правда, теперь это делается несколько тоньше, изощрённее, нежели ранее. На место откровенной антирусской пропаганды 90-х пришла пропаганда более скрытая, но от того не менее действенная.
Вот, к примеру, чем, если не зловонной струёй таких помоев является с большой помпой вышедший в прокат фильм Никиты Михалкова “Утомлённые солнцем-2”? Причём, словно ради издёвки, вышедший аккурат к 9 мая, к юбилею Победы.
Я не стану подробно разбирать все несуразицы, нелепицы и исторические ляпы, допущенные в псевдоисторической картине. Тем более, что это уже замечательно сделал известный кинокритик Михаил Трофименков (http://www.apn-spb.ru/opinions/article7197.htm). Замечу лишь, что в самой навязчивой рекламе данного фильма, снятого, кстати говоря, ни кем-нибудь, а придворным православным лейб-патриотом Никитой Михалковым, в угроханных на его съёмки деньгах, со всей очевидностью прослеживается вся шизофреничность официального отношения российских правящих верхов к Великой Отечественной войне. Не будучи в силах признать со всей полнотой историческую правду нашей страны, осознанно и в своекорыстных целях растоптав её плоды, они тем ни менее продолжают эксплуатировать память о ней. Причём, не только в политических, но и в коммерческих целях. Стараниями придворных и вполне официозных кинематографистов тема этой войны всё больше превращается в своеобразный бренд, на котором беззастенчиво делают деньги.
Что характерно, ляпы и несуразицы фильма носят отнюдь не случайный характер. Все они направлены, видимо, на вполне осознанное искажение правды о той войне. И не просто на искажение, а на искажение, производимое во вполне конкретном идеологическом ключе.
Вообще весь этот вал современных псевдоисторический фильмов о войне (на деле глубоко идеологических) с их постоянной акцентацией внимания именно на негативе (бездарности командования, больших потерях, общей ущербности советских людей и т.д.) отнюдь не случаен. Как известно, кино обладает сильной способностью воздействия на массовое сознание. В него внедряются ложные и глубоко враждебные нашему народу стереотипы восприятия.
Ведь если смотреть только современные российские новоделы, то получается, что солдаты Отечественной войны – это почти сплошь штрафники и бывшие зеки, идущие на врага лишь исключительно из-под пулемётов заградотрядов. Что комиссары – кровожадные и безмозглые садисты со злобными рожами (причём, выглядят они в этих фильмов совсем по-современному, употребляют современные жаргонные обороты и т.д.). Что советские военачальники – бездари и неумехи, способные воевать лишь числом. Ну и так далее в том же духе.

А если прибавить к этому валу фильмов ещё и вал телепередач, а также поток аналогичных публикаций в газетах, то стоит ли удивляться тому, что откровенное враньё о той войне значительная часть наших сограждан воспринимает уже как достоверные факты. Посредством которых производится едва ли не самая масштабная в истории человечества операция по манипуляции сознанием целого народа, дегероизация одной из самых героических эпох в его истории.
Подробно разбирать и опровергать каждый отдельно взятый миф о войне в рамках одной статьи не представляется возможным. Тем, кто действительно интересуется подлинной историей Великой Отечественной войны, а не мифами о ней, могу порекомендовать книги таких авторов как Алексей Исаев (“Георгий Жуков. Последний довод короля” или “Берлин 45-го”) и Игорь Пыхалов (“Великая оболганная война” и “Великая оболганная война - 2” – в соавторстве с Александром Дюковым). В этих работах детально, с документами и цифрами в руках, доказательно опровергаются все эти измышления насчёт “праздничных” наступлений, заваливания противника трупами и созданных Ворошиловым и Будённым аккурат к 41-му году будто бы бесчисленных кавалерийских дивизиях.
Истоки антисоветского и антирусского мифотворчества уходят своими корнями ещё в 60-е годы XX века, во времена пресловутой “оттепели”. Ведь ниспровергая “культ личности” Сталина, Н.Хрущёв и его окружение пользовались целым арсеналом нечистоплотных приёмов. Которые, помимо прочего, включали и искажение правды о войне, поскольку роль в ней И.Сталина на самом деле была огромной. Ведь именно под его руководством наша страна одержала в итоге не только победу, но и достигла пика своего исторического могущества. Преуменьшить и замазать эту роль было попросту невозможно без искажения всей исторической картины в целом. Но если во времена Хрущёва основным приёмом махинаторов были, в основном, умолчания и передёргивания, то в наше время мы сталкиваемся почти сплошь уже с откровенной и беззастенчивой ложью, зачастую порождённой теми умолчаниями.
Бесконечные спекуляции на теме наших военных потерь (которые на самом деле вовсе не превосходили немецкие многократно) лишь многократно усилились в постперестроечную эпоху. Они достигли просто неприличного уровня.
Постоянные напоминания о том, что в истории Второй мировой войны присутствуют эпизоды, за которые нам необходимо каяться (пакт Молотова-Риббентропа, присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии, Катынь и т.д.) регулярно исходят не только от СМИ, но и от высших государственных лиц страны. И это при том, что на том же Западе никто из политиков даже не думал за что-то каяться перед Россией.

Антисоветские и антирусские мифы о Великой Отечественной войне при одновременном замалчивании исторической правды усиленно вбиваются в массовое сознание всеми способами, доступными для пропаганды почти два десятилетия подряд. Так, к уже традиционным шестидесятническо-перестроечным, рождённым либерально интеллигенцией, добавляются сравнительно новые, рассчитанные уже на националистическую аудиторию. Наряду с пресловутыми “праздничными наступлениям”, свирепствами заградотрядов, штрафниками и некомпетентностью высшего командования в мозги внедряется и образ “благородного” Гитлера, воевавшего якобы не с Россией, а исключительно с большевизмом, под игом которого стонал весь русский народ. Словом, фальсификаторы настойчиво ищут (и, увы, находят) подход едва ли не к каждому сегменту современного российского общества – в зависимости от его симпатий стряпается выверенная в соответствующем идеологическом ключе ложь.
Все это приводит к тяжёлым последствиям – разрушению исторической памяти и тяжёлому поражению русского национального самосознания. Ведь победа в этой войне – это один из немногих, оставшихся у нас символов, в восприятии которого ещё солидарна подавляющая часть русских людей. Несмотря на многолетние усилия наших врагов, поверженный Берлин и красный стяг над Рейхстагом по-прежнему остаются поводом для национальной гордости. И именно поэтому память о них определённые силы так стремятся смешать с грязью.

Что это за силы? Да, в общем-то, всё те же, которые были заинтересованы в поражении нашей страны в Третьей мировой холодной войне и развале СССР.
Об интересе внешних врагов (стран Запада, некоторых государств Восточной Европы, правящей верхушки бывших союзных республик) в данном случае говорить не будем – это и так понятно. Но ведь с ними солидаризуется и часть российских граждан. Здесь, увы, есть одна неприятная тенденция. Если в перестройку и в 90-е историческими фальсификациями занимались почти исключительно либералы, а их тиражированием - либерально настроенная столичная интеллигенция, то в последние годы к ним присоединились и ряд деятелей, относящих себя к националистам.
С либералами всё понятно. Они противники и советского, и русского одновременно. С националистами же вопрос обстоит сложнее. В одной из статей я уже писал, что немалая их часть, к сожалению, подвержена “гитлерофилии” - этакой детской болезни правизны. Ошибочно видя в германском нацизме и гитлеризме пример для подражания, акцентируя внимание на антисемитской направленности политики Адольфа Гитлера (хотя антиславянская и антирусская были, как минимум, выражены не менее), являясь к тому же идейными антикоммунистами (не понимая при этом сути советского строя), они попадают в интеллектуальную ловушку. Идеализированный Гитлер становится для них едва ли не олицетворением всего самого светлого и передового, что было в XX веке (как же, немецкий националист, антисемит, антикоммунист и т.д.!), а демонизированные образы сталинского СССР и самого Сталина – олицетворением всего самого худшего (голод, репрессии, коллективизация, мнимый геноцид русского народа и т.д.). Нет нужды говорить, что всё это имеет отдалённое отношение к реальным историческим портретам данных государственных деятелей и представляет собой ни что иное, как искажение исторической картины в силу действия идеологических установок. А также является печальным примером того, как русский национализм может оказаться поставлен на службу антирусским силам.

Совершенно невыносимым представляется для носителей подобных взглядов осознание того факта, что в Великой Отечественной войне Россия одержала не просто блистательную победу над сильнейшим противником, но и сделала это именно под руководством И.В.Сталина и при господстве социалистического строя.
Хотя само отношение официоза к этой, без сомнения, выдающейся фигуре в истории нашей страны порождает некий двойственный, шизофреничный характер восприятия Великой Отечественной войны.
“Война - это ни кто кого перестреляет, а кто кого передумает”,- сказал старшина Федот Васков, герой повести Бориса Васильева “А зори здесь тихие”. И, надо сказать, этот литературный персонаж, который по сюжету имел всего четыре класса образования, выдал едва ли не лучшее толкование того состояния человеческого бытия, которое зовётся войной.
Война между двумя государствами ведь не сводиться просто к вооружённому противоборству. Сражения между их армиями – это как бы финальный, завершающий этап борьбы участвующих в войне стран и народов. И результат этого сражения зависит от множества факторов. В первую очередь, от уровня развития противников, от типа их социального строя, от интеллектуального ресурса сторон, от их промышленной и экономической мощи, достигнутой благодаря социальному строю при действии интеллектуального ресурса, эффективности руководства вооружёнными силами и т.п. Причём, руководства в самом общем смысле этого слова – не только военного, но и политического, экономического, информационного и т.д. Война – это всегда тяжёлое испытание для государства и народа. При этом она является едва ли не лучшим способом проверки прочности государственного строя и эффективности политической системы той или иной страны на практике. Ведь в полномасштабной войне, помимо собственно вооружённых сил, в ход идут все средства, всё, что может способствовать победе над врагом. Наша война против гитлеровской Германии, так же как и её против нас, носила всеобщий, тотальный характер. И достижение победы было попросту невозможно, если б государственный строй и правда оказался ущербен, а политическое руководство неэффективно.

Для того, чтобы победить в противника в войне, его надо не просто “перестрелять”. Его действительно надо “передумать”. Превзойти политически, экономически, интеллектуально, морально.
Однако, то, что было ясно малограмотному старшине сталинской эпохи, оказывается почти совершенно недоступно разумению множества современных людей с высшими образованиями.
Даже не вижу смысла в том, чтобы подробно опровергать столь распространённые ныне абсурдные и шизофреничные утверждения, будто СССР победил гитлеровскую Германию не благодаря, а якобы вопреки “бездарному сталинскому руководству” и “преступному коммунистическому режиму”. Хотя они являются настолько распространёнными, что впору предположить о настоящей эпидемии данного психического заболевания в России постсоветской эпохи.
К каким последствиям приводят ущербность строя и неэффективность политического руководства (и это мягко говоря!) в условиях войны можно понять из истории современных чеченских войн. Вернее, даже не из их истории, а из их результатов. А они оба раза оказались, в целом, не в пользу России. И это притом, что Чечня не обладала и не обладает сейчас даже тысячной долей той мощи и той объективной угрозы, которыми обладала Германия Адольфа Гитлера.
Уже сколько было написано в газетах и сказано по ТВ про якобы полную некомпетентность Сталина в военных делах, про его личную вину в образовании “киевского котла” 41-го года. Хотя стремление Сталина удержать Киев – столицу союзной республики и “матерь городов русских” – было вполне естественно и понятно: ведь он рассуждал не только как военный, но и как политический руководитель. Который должен ещё думать о том, какую реакцию в народе вызовет то или иное решение – в данном случае, сдача Киева.

Однако при этом подобного рода критики полностью игнорируют (видимо, осознанно) тот факт, что Сталин как никто иной умел делать правильные выводы из своих ошибок и не повторять их впредь. А Гитлер всю войну наступал на одни и те же грабли, и практически никаких выводов для себя из поражений не делал. Так, во второй половине войны, в 1944-1945 гг., когда вермахт уже терпел поражения и отступал по всему фронту, немцы упорно продолжали цепляться за транспортные узлы, за узлы коммуникаций и, повинуясь приказам фюрера, обороняли их даже в безнадёжных ситуациях, сознательно идя на риск окружения. Десятки районов и городов вместе с их гарнизонами превращались в “фестнуги” (крепости) и были вынуждены вести тяжёлые бои в окружении с призрачными надеждами на деблокирующие удары. Самовольные же прорывы из окружения Гитлер не только не приветствовал, но и приказывал за это расстреливать. И расстреливали, особенно в 1945 году! Он даже долгое время был против эвакуации морем из Прибалтики группы армий “Курляндия”, отрезанной там от основных сил ещё осенью 1944 г. и представлявшей из себя, по сути, “вооружённых военнопленных”. Выступал против весной 1945 г., когда наши войска стояли уже на Одере, и в грядущей битве за Берлин для немцев, страдающих от острой нехватки резервов, был ценен каждый солдат, не то, что целая группа армий, прижатая к морю и бездействующая за сотни километров от столицы Рейха.
Мне уже приходилось писать, что антисоветизм, всячески поощряемый нынешними властями РФ, играет с носителями этих настроений злую шутку. Он не только уводит далеко в сторону от большинства остро стоящих современных проблем, но и мешает их даже адекватно воспринимать.

Кляня “антирусский коммунизм”, зацикливаясь именно на национальных проблемах нашего общества (гостарбайтеры, межнациональные стычки и т.д.), люди националистических убеждений в массе как-то довольно равнодушно проходят мимо таких поистине чудовищных вещей, как, к примеру, недавнее принятие Госдумой во втором чтении законопроекта “О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений”. Словно даже не замечают этого вовсе или не понимают всей катастрофичности последствий от принятия данного закона, ведущего к тотальной коммерциализации практически всей социальной сферы (думаю, во что конкретно это выльется именно для русского народа, разъяснять подробно не стоит).
Почему так происходит? А потому, что большинство из них привыкло огульно ненавидеть всё советское, воспринимать его как абсолютное зло, и упоминания о социальной системе (вернее, о готовящемся её полном демонтаже) и важности борьбы за неё отскакивают от них как от стенки – ведь слово “социальная” на слух сродни “социалистическая”. А если социалистическая, значит, “антирусская”, “еврейская” и т.д. – к этим словам в мозгу пристёгивается целый ряд соответствующих терминов и понятий. Манипуляторами в сознании этих людей создан прочный ассоциативный ряд, благодаря действию которого достигаются нужные реакции.
Вот если, скажем, упомянуть, что в такой-то деревне во время коллективизации выселение кулаков производил партработник-кавказец или еврей, то потоки пены изо рта обеспечены. “Вот, мол, лишние доказательства антирусского характера советской власти”! Хотя, если вдуматься, то выселение кулака (даже ещё не обсуждая вопрос о том, насколько оно было обосновано!) нерусским партработником восемьдесят лет назад, и законопроект, грозящий обернуться чем-то сродни ваучерной приватизации для всей страны сейчас – это вещи совершенно разного порядка. Однако в одном случае мы видим бешеное возмущение, в другом – в лучшем случае, маловразумительно бормотание.
Даже на основании этого примера видно, к каким печальным последствиям для нашего народа и, наоборот, радостным для власть имущих может приводить умело осуществляемая канализация ненависти на историческом прошлом страны.
Вопрос адекватного восприятия истории Великой Отечественной войны и её итогов для нашей страны упирается во многом в отношение к сталинской эпохе, к личности самого И.В.Сталина. Ведь культивируемая посредством как официозной, так и либеральной и даже отчасти националистической пропаганды ненависть к этой исторической фигуре (во многом иррациональная и, я бы даже сказал, экзистенциальная) почти исключает правильное понимание исторического контекста этой войны. И всякое стремление рассказать всю правду о той эпохе и той войне исходя из реально известных фактов воспринимается антисталинистами и антисоветчиками как просталинская и прокоммунистическая пропаганда.

Безусловно, фигура И.В.Сталина многогранна и противоречива. Как, впрочем, и всякая фигура такого исторического масштаба. Не относя себя к безусловным апологетам Сталина, не могу не признать очевидного факта – это был величайший государственный деятель в истории России, абсолютно адекватный своей эпохе. Так называемые “преступления сталинизма” (коллективизация, репрессии, выселения и т.д.) – это есть ни что иное как адекватные, единственно возможные в тех условиях ответы на смертельные угрозы, рождённые волею исторических обстоятельств.
“Всякий раз, ставя себя на место Сталина, я приходил к выводу, что его действия были абсолютно правильными”,- сказал как-то Александр Зиновьев, сам бывший антисталинист.
Интересно, ненавистники Сталина проделывали подобное в отношении самих себя? Или они просто обладают бессистемным мышлением, и в массе не способны к восприятию всей полноты исторической картины той эпохи?
На мой взгляд, так называемый поворот к русскости, сделанный Сталиным в преддверии войны (хотя на деле это был, скорее, поворот к почвенничеству, к реставрации элементов традиционной России) оказался, помимо действия прочих объективных факторов, продиктован и действием фактора вполне субъективного. Фактора его национальности, которая так не даёт покоя некоторым персонажам, не в меру щепетильным в области межнациональных отношений.
Дело в том, что практически любой кавказец (в том числе и грузин) – это человек традиций, человек, воспитанный в духе почтительного к ним отношения. И поэтому нет ничего удивительного в том, что, встав во главе СССР, большинство населения которой составляли русские, он сделал разворот в сторону традиционализма. Для него это было абсолютно естественно. Он, в отличие от многих (в том числе и теперь!) понимал, что ни страна, ни народ, пусть даже в условиях принципиально нового социального строя, не могут быть жизнеспособными при тотальном разрыве с традицией, с корнями, вне преемственности поколений. Его кавказское нутро подсказывало это безошибочно.
Вот какой-нибудь этнически русский Николай Бухарин (не говоря уже о совсем нерусских!), заявлявший, что “русский – это синоним слова “палач” в своём воспитании такого трепетного отношения к традициям не получил. Потому и брякал подобное. А Сталин получил. Причём, ещё тогда, когда был ребёнком, далёким от всякой политики. Воспитание детей в кавказской семье, да ещё в конце XIX века, было без этого попросту невозможно. Поэтому неслучайно, что уже позже, став генсеком, руководителем огромной державы, Сталин любил недобрым словом поминать “Иванов, родства не помнящих” и приводил в своих выступлениях древнегреческий миф об Антее.
Разумеется, это вовсе не означает, что в ту эпоху среднестатистический русский был меньшим традиционалистом, чем кавказец. Это означает другое: как и в случае с известной идейной струёй в русле русского национализма “грузинство” Сталина сыграло, на первый взгляд, парадоксальную роль, только зеркально ей противоположную – оказалось благом по отношению к тому, чему изначально казалась злом.
“Я думаю, что большевики напоминают нам героя греческой мифологии, Антея. Они, так же, как и Антей, сильны тем, что держат связь со своей матерью, с массами, которые породили, вскормили и воспитали их. И пока они держат связь со своей матерью, с народом, они имеют все шансы на то, чтобы остаться непобедимыми” – говорил он в январе 1939 г., на траурном заседании по случаю 15-летия со дня смерти В.Ленина.
Вдумайтесь в смысл этих слов. Соотнесите их с современностью. Если заменить в них слово “большевики” на любое другое название правящей партии или группы, то данное изречение может служить поистине универсальным наставлением, даже девизом тем, кто действительно верой и правдой стремиться служить своей стране и народу. Вы можете себе представить, чтобы нечто подобное, про “вскормивший и воспитавший народ” мы вдруг услышали из уст нынешних правителей? Всё правильно – ведь они оказались, как минимум, неблагодарными потомками. Потому и фигура Сталина вызывает у них такую ненависть - ведь даже образ его мыслей был диаметрально противоположен их собственным.
Борьба за историческую память о нашей победе в Великой Отечественной войне – это борьба за национальное самосознание русского народа. Которое не может быть полноценным без правильного восприятия нашей недавней истории.
Отстоять для русского народа подлинную историю той великой войны и той эпохи – поистине задача национального масштаба.

http://echo.msk.ru/blog/romanov_p/676037-echo/ 30.04.2010 14:30
Петр Романов, журналист : Переход Суворова через Альпы
Результаты опросов, проведенных исследовательским центром Superjob.ru
По Вашему мнению, русские войска приходили в Европу в 1812 году скорее ради...
ради освобождения – 69%
ради расширения сферы своего влияния – 31%
Есть в нашей истории вещи, казалось бы, бесспорные и не подлежащие ни малейшему сомнению. Знаменитый переход русских войск под командованием Суворова через Альпы как раз из этого ряда. Между тем, и здесь не все так очевидно.
Вообще в истории русской армии есть немало примеров, которые с одинаковым успехом можно назвать героическими и совершенно бессмысленными, поскольку эти подвиги не принесли России ни малейшей пользы, разве что укрепили славу русского оружия. Между тем, нельзя забывать и о другой системе ценностей: на одной чаше весов слава, на другой - солдатские могилы. Вспомним хотя бы наши войны на Балканах, когда мы побеждали на поле боя, а затем все проигрывали за столом переговоров. Каждый раз получалось, что турок бить проще, чем дискутировать с австрийскими дипломатами или Бисмарком. Так что даже нравственные вопросы помощи «братушкам» нередко вызывали сомнение. Даже у таких знаменитых генералов, как Михаил Скобелев, который однажды заметил, что «Россия – это единственная страна, которая позволяет себе роскошь воевать из чувства сострадания». Иначе говоря, не грех вспоминать иногда о собственных интересах и жизни русского солдата. То, что переход Суворова через Альпы был подвигом, несомненно. А вот ответ на вопрос, стоило ли этот подвиг совершать, далеко не бесспорен. Как пишет известный историк Андрей Сахаров: «Этот подход был для России не нужен совершенно. Он (Суворов) погубил много людей. Конечно, скажут, как же так, вы замахиваетесь на такую гениальную фигуру, на такой великий подвиг народа». И, ведь, действительно, скажут.
Россия в своей истории не раз выбирала совсем не тех союзников, а потом расплачивалась немалой кровью за свои просчеты. На этот раз подвели австрийцы. Сначала русская армия блестяще разгромила в интересах Вены французов в Италии, а затем направилась в Швейцарию, чтобы, соединившись с корпусом Римского-Корсакова, двинуться на Францию.
Не получилось. Австрийцы оставили русский корпус в Швейцарии на растерзание превосходящих сил противника под командованием Массены. Сегодня можно только гадать, что двигало венской политикой: некомпетентность или желание заставить Суворова поскорее оставить Италию под контролем австрийцев. Если справедливо последнее предположение, то план Вены сработал отлично. Ради спасения товарищей Суворов и решил идти кратчайшим путём через Альпы, повторяя поход великого Ганнибала. И опять подвели австрийцы, не обеспечившие русских даже достаточным количеством мулов для перехода в горах. Люди и лошади срывались в пропасть, армия таяла на глазах. И, тем не менее, Суворов овладел ключевым перевалом Сен-Готард и перешёл через опаснейший Чёртов мост. А вот на помощь корпусу Римского-Корсакова все равно не успел. Павел I, возмущенный поведением Вены, отдал Суворову приказ возвращаться домой.
Так и был совершен этот по сути бессмысленный подвиг, ничего не давший русским. Кроме множества новых могил на чужой земле.
_______________________________________________
Издалека твари начали подбираться....

http://ursa-tm.ru/forum/index.php?/topic/3523-%d0%b3%d0%be%d1%81%d1%82%d0%b8%d0%bd%d0%b0%d1%8f-101/page__st__2175
#2182 rav48 Отправлено Сегодня, 06:00
Знаете, наверное не страшнее. Это все тупая мерзость, которая видна за километр. А вот про Суворова... Все факты абсолютно правильные. И про потери, и про предательство австрийцев. Но это никогда не было секретом, достаточно заглянуть не то, что в школьный курс истории, а просто посмотреть фильм "Суворов". Но вот рядом выдвигается тезис о том, что жертвы были напрасны. Тезис абсолютно неправильный и вредный, но неискушенным взглядом ложности этого тезиса не видно. А заключается ложность в том, что Суворова ОБЯЗЫВАЮТ быть гадалкой - он, видите ли, еще в Италии должен был предвидеть, что австрийцы пропустят французов на другой берег Дуная, что французы разобъют войска генерала Готце и пр. Отсюда последуют далеко идущие выводы (не сразу, постепенно, один за другим):
- Не надо даже пытаться выручать своих, главное - бережно хранить свою задницу.
- Русские всегда и во все времена добиваются победы, заваливая врагов собственными трупами. Человеческая жизнь не ценится.
- Жертвы принесены в угоду личных амбиций.
- А вот Кутузов НЕ предвидел разгрома под Аустерлицем. Это не вина русского и французского императоров. Да и Бородинское сражение он проиграл.
- Те, кого россияне назвали своими героями в ходе опроса, на самом деле бездари и козлы.
- Обе наши Отечественные войны выиграли американцы. А мы сами по себе ничего не стоим. Ибо не гуманистичны и не демократичны. Быдло, одним словом, которому нужен западный пастырь.
Вот это настоящая гебельсовщина, а не тупое злобное сочинение явных глупостей. Ибо в мозги проникает незаметно. Мы это еще можем заметить, а молодежь - нет, ей не хватает нынешнего образования и жизненного опыта, что бы увидеть суть и цель такой агитации. Главное - сказать аборигенам пару ласковых слов, мо, поход был героическим. После чего они проглотят, что этот героизм на самом деле - глупость.

http://www.novpol.ru/index.php?id=1302 Новая Польша 4 / 2010
КТО КОГО ОСВОБОДИЛ Владимир Сперанский
К вопросу о разной интерпретации сущности и последствий II Мировой войны
Самым значительным праздником последнего года «нулевых» ХХI века, безусловно, будет 65-летие окончания II Мировой войны. Хоть дата не круглая, но очень весомая, особенно в аспекте того, как было отмечено 70-летие начала войны.
У праздника есть веские основания стать существенным прогрессивным событием в мировой политической жизни. Или, напротив, реакционным, ретроградным. Всё зависит от того, как будет отмечена дата, какие проблемы и каким образом будут обсуждаться в процессе подготовки к торжеству и после его проведения.
Горькой реальностью является то, что важнейшим событиям и результатам II Мировой войны даются разные, зачастую полярные оценки не только неуемными политиками, но и общественным мнением. «Почти в каждом из многообразных образов прошлого, порожденных национальной памятью, — говорится в обращении Международного общества «Мемориал» «О «национальных образах прошлого», принятом в марте 2008 г., — можно разглядеть и стремление людей оправдать собственный народ, и фрагмент исторической истины, более всего внятный именно этому народу и менее заметный для его соседей. Различие исторических оценок — это реальность, которую бессмысленно и вредно затушевывать. С ней мало просто считаться, ее надо просто понять».
Возьмем к примеру, события первого месяца II Мировой войны. Для Польши это время национальной трагедии, страна подверглась агрессии с Запада и Востока, новоявленные союзники — гитлеровская Германия и СССР — торжественно провели 28 сентября 1939 г. в Бресте парад победы. Произошел четвертый раздел польского государства. Для значительной части населения Литвы (в том числе и сегодняшней) этот период понимается как акт справедливости: возвращение Вильнюса и Виленского края. Для украинского народа — это время воссоединения украинских земель в единое целое, хотя бы и в рамках СССР.
Изгнание гитлеровцев из Прибалтики в 1944 г. советской пропагандой, многими сегодняшними россиянами трактуется как освобождение, что, безусловно, справедливо. Но многие граждане Латвии, Литвы и Эстонии считают, что произошло возвращение режима, который менее чем за год депортировал десятки тысяч человек в Сибирь и Казахстан, утвердил тысячи приговоров по политическим обвинениям. Один историк из Вильнюсского университета сказал как-то мне: «В ХХ веке Литву все время освобождали, в 20 е освободили поляки, затем русские освободили страну от поляков, дальше немцы от русских, потом опять освободителями стали русские. Освобождали и забывали уйти. Это в истории человечества называется оккупация».
Майские дни 1945 го человечеством воспринимались однозначно. Побежден самый жестокий в мировой истории агрессор. Заключительным аккордом торжества стал Нюрнбергский процесс. Для многих людей решения международного трибунала — апофеоз справедливости, торжества правосудия. Но в центральной украинской газете «День» в 2008 г. появились следующие «перлы» национальной политической мысли: „Дело не в Нюрнбергском трибунале, этой пародии на суд, где одни преступники вешали всех собак» на побежденных, в то время как сами совершали не меньшие преступления. Еще неизвестно, кого стоило судить в Нюрнберге, во всяком случае, судьи должны были встать рядом с осужденными для равновесия... Поэтому не стоит нацистов поливать грязью, а «своих» делать чуть ли не невиновными жертвами, «белыми и пушистыми»”. Не только в России, но и в других странах Европы это вызвало справедливое возмущение. Однако нельзя не сказать, что это возмущение зачастую строится на незнании фактов, на информации, строго дозированной политической цензурой. В СССР, в частности, выводы Нюрнбергского суда трактовались как правовое евангелие, не подлежащее обсуждению и тем более сомнениям. Десятки лет от поколения к поколению Нюрнбергский суд трактовался как пример беспристрастного рассмотрения военных преступлений и преступлений против человечности вообще. Однако не всё так просто. Если мы обратимся к серьезным историческим источникам, то станет ясно, что отношение к Нюрнбергскому трибуналу было неоднозначно уже в 1945—1946 гг.

«Нюрнбергский процесс, — пишет Норман Дэвис в знаменитой «Истории Европы», — не только предоставил в громадных количествах важную историческую информацию, но и повинен в явных исторических искажениях... только в эпоху Солженицына в шестидесятые годы и затем Гласности в восьмидесятые годы общество узнало, что обвинители в Нюрнберге были не только мастерами разоблачений, но и умелыми укрывателями истины». Игнорировался на процессе очевидный факт преступлений против человечности, совершенных войсками антигитлеровской коалиции. Исторический материал, введенный в обвинения, был столь откровенно выборочным, что даже самые искренние противники нацизма приходили в отчаяние. Своим односторонним подходом Нюрнбергский трибунал способствовал созданию ошибочного представления, будто бы поставлена точка в оценке античеловеческих преступлений, больше искать нечего. Широко популярный в те годы сенатор Роберт Тафт заявил: «Пусть и одетый в наряды правосудия, процесс был на деле инструментом правительственной политики, которая была определена задолго до того, еще в Ялте и Тегеране.
Ярким примером использования Нюрнбергского процесса в своих целях была попытка советского обвинителя включить в обвинительный приговор вопрос о массовых убийствах в Катыни. Советская команда достаточно быстро после того, как адвокаты защиты показали, что многие факты фальсифицированы, отказалась от обвинений по этому пункту. В российских исторических книгах об этом ничего не говорится, россиянам — и сегодняшнему, и старшему поколению — не известно, что международный суд принял четкое решение по одному из самых спорных вопросов в отношениях Польши и России.
Общественности мало известно мнение тогдашних критиков, что в Нюрнберге открыто менее половины правды. Мало кто знает, что многие политические деятели и военные протестовали против того, чтобы такие честные немецкие офицеры, как адмирал Дениц, сидели на скамье подсудимых с такими ярыми нацистами, как Геринг. Когда в 1956 г. Деница выпустили на свободу, несколько сотен знаменитых ветеранов из стран-союзниц во главе с американским адмиралом Нимицем выразили ему свое сочувствие.

В обращении международного общества «Мемориал» поставлен вопрос: «Имеют ли граждане России и других стран, в СССР, право гордиться военными успехами Советской Армии в 1944 году?» И дан четкий ответ: «Вне всякого сомнения: это право оплачено кровью сотен тысяч погибших солдат. Но, нисколько не поступаясь этой законной гордостью, они должны знать и понимать, что, кроме освобождения от нацизма, принесли эти успехи народам Балтии. Те же, в свою очередь, помня о своей трагической истории, должны помнить и понимать, что означает для России — да и для всего человечества, — память о великой борьбе народов с нацизмом» (выделено мной — В.С.). Вне сомнения, эти слова относятся не только к 1944 му, а ко всем семи годам II Мировой войны. Они являются своеобразным золотым ключиком для обмена мнениями политиков, историков и публицистов при осмыслении сущности и итогов войны.

Здесь уместно вспомнить выступление Уинстона Черчилля 5 марта 1946 г. в Вестминтерском колледже в Фултоне. Мое поколение не может не помнить цунами критической грязи, выливаемой в учебниках истории на Фултонскую речь. Доходило до того, что Черчилля обвиняли в продолжении и развитии нацистской идеологии, направленной на уничтожение «первого в мире народного государства». Это говорилось о человеке, который в начале 1930-х определил наступающее время — расцвет нацистской Германии — как «дни саранчи», о человеке, который останется в истории единственным государственным деятелем, который не заигрывал с Гитлером. Это было сказано о министре, который не побоялся сказать в разговоре с послом СССР Иваном Майским о своем премьере Чемберлене — «миротворце» Гитлера: «Невилл — дурак... Он думает, что можно ехать верхом на тигре».
В своей Фултонской речи У. Черчилль ввел в обиход понятие «железный занавес». «От Штеттина на Балтике до Триеста на Андриатике, — сказал он, — на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса — все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы: Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София... Это явно не та освобожденная Европа, за которую мы сражались». Несколько раньше, в 1945 г., Уинстон Черчилль дал резкую оценку послевоенной Европе. «Что такое Европа? — писал он. — Куча мусора, склеп, рассадник заразы и ненависти». Как тут не вспомнить знаменитую блоковскую оценку послеоктябрьской России: «Но не этих дней мы ждали, а грядущие века».
Нельзя уйти от банальной фразы: жизнь подтвердила оценки и пророчества великого британца. В конце 1980-х железный занавес обрушился. Вне сомнения, это произошло в силу объективных обстоятельств, а не из-за козней пресловутых спецслужб. Суррогатная система мирового социализма в очень исторически краткие сроки рухнула, равно как и ее, тоже искусственно сооруженный, создатель — Советский Союз. Но это не принесло Европе успокоения. Напротив, противостояния обострились, особенно в постсоциалистическом пространстве. Известный диссидент, бессменный главный редактор польской «Газеты выборчей» Адам Михник, назвав в 2004 г. в журнале «Мир перемен» события 1989 г. «осенью народов», красочно охарактеризовал последующие процессы: „...свобода возвращается в Центральную Европу; а она — в Историю как территория не только свободы и терпимости, но и ненависти и нетерпимости, этнической и религиозной. Ожили конфликты, непонятные для тех, кто воспринимал это пространство в целом как «советский блок», но более чем понятные тем, кто жил там. Действительно, из опыта многих народов и культур известна двусмысленность права народа на суверенный быт: бывало, право одного народа ущемляло интересы другого. Это не раз приводило к этническим чисткам. Недаром Франц Грильпарцер, видный австрийский писатель первой половины ХIХ века, пророчески предостерегал от опасности на пути «от гуманизма через национализм к зверствам»”. И далее: „Реальный социализм был разновидностью морозильника: многоцветный мир напряженностей и ценностей, эмоций и конфликтов, покрытый толстым слоем льда. Разморозка шла постепенно; сначала появились прекрасные цветы, затем — грязь и отвратительные отбросы. Сперва был пафос мирного падения берлинской стены и победы «бархатной революции» в Чехословакии, затем — волна бешеной ксенофобии, которая захлестнула Восточную Германию в 1992—1993 гг., распад Чехословакии в 1992 г., резкий рост антитурецких настроений в Болгарии, антивенгерских — в Румынии и Словакии, антицыганских — во многих странах и т.д.”.
Вряд ли кто станет утверждать, что в последующие полтора десятка лет ситуация улучшилась. Чтобы прекратить сомнения, достаточно вспомнить войну Грузии и России 2008 г., активную поддержку грузинской стороны руководителями Польши, Украины и стран Прибалтики, а также мировую изоляцию России в вопросе о признании независимости Абхазии и Южной Осетии. А чего стоят предвыборные политические баталии на Украине, где основным оружием зачастую была история, в том числе и оценка событий II Мировой войны. Значимым здесь стало присвоение уходящим президентом звания Героя Украины Степану Бандере, имя которого проклинали сотни тысяч родственников его жертв в России, Польше и на самой Украине. Легче всего свалить всё, как это сделали российские СМИ, на умопомрачение Виктора Ющенко, но нельзя забыть показанную телевидением сцену сообщения президентом народу о своем указе. Собравшиеся в большом зале бурно зааплодировали, криков «Позор», «Ганьба» не было. С сожалением нужно констатировать, что в целом ряде регионов Украины раздавались бурные аплодисменты, переходящие в овацию. Многим, в том числе и мне, подобные ситуации, происходящие в странах Центральной и Восточной Европы, кажутся неразумными эксцессами, спровоцированными неразборчивыми политиками, краткосрочным — есть же народные культура, мораль, нравственность — массовым помешательством. Это так и не совсем так. Смена политиков, конечно же, повлияет на ситуацию, но не кардинально. Затуманенность сознания народных масс имеет глубокие корни, стала, как это ни горько констатировать, частью менталитета. Эпохальные коллизии и катаклизмы вносили в общественное сознание прочные рубцы — барьеры. В числе таких событий важнейшее место занимает II Мировая войны. Обсуждение ее причин и оценка результатов должны споспешествовать снижению накала обид, улучшению взаимопонимания народов.

Безусловно, значимым станет то, как будет трактоваться конечный результат войны, о чьих заслугах будут говорить СМИ, политики и историки. На протяжении многих десятилетий в Советском Союзе говорилось, что это только «наша победа». Великобритания и США ограничивались ленд-лизом, затягивали до последнего открытие второго фронта и т.п. Только в годы гласности в учебниках стали писать, что фашизм победила коалиция. Думается, в год празднования 65 летия, говоря о победителях, нельзя ограничиваться триумвиратом, обсуждением «великой тройки». Победа — это результат всех, кто боролся с фашизмом, больших и малых народов, в том числе и граждан, противостоявших гитлеризму в Германии и Италии, в поддерживающих их странах. В Великой Отечественной войне против захватчиков объединились все народы СССР, все внесли свой вклад в победу. В этом аспекте говорят о войне имеющие совесть политики и ученые. Другие же отталкиваются от сегодняшней реальности, разжигают национальные страсти, и без того обострившиеся после того, как развалилась насильственная система объединения народов.
Недавно меня втянули в дискуссию, где одним из доводов было то, что в прибалтийских странах целые дивизии воевали на стороне Гитлера. Так то оно так, но коллаборационизм процветал на всех захваченных фашизмом территориях, в том числе и в СССР. Всего в годы войны, как известно с немцами сотрудничали 1,3—1,5 млн. советских людей. В том числе в Вермахте и СС — от 900 тысяч до 1 млн. человек. Не выдерживают серьезной критики упреки прибалтам в том, что там чествуют ветеранов фашистских дивизий. Есть горькая реальность: фашистские митинги достаточно регулярно проходят в Москве и других городах России, в стране, где буквально не зажили раны, нанесенные нацистским нашествием.
Думается, что только крайний националист не согласится с утверждением, что отвратительные сцены фашистских митингов в России ничем не отличаются от аналогичных действий в других столицах и городах бывших советских республик, разве только надписями на плакатах: там требуют выдворить русских. Нормальный в психическом плане человек не может воспринять никакие оправдания официальным разрешениям фашистских шествий и митингов, это не игнорирование, это — плевок в приговор Нюрнбергского международного трибунала. Безусловно, не может быть особых претензий к тем гражданам Западной Украины, Прибалтики, которые воевали против сталинизма, «лесные братья» своим мужеством вообще заслуживают самой доброй памяти. Сегодня партизанская война против военной оккупации, против войск оккупантов в соответствии с Женевскими конвенциями легитимна, даже действия насильственного характера против вооруженных сил считаются легитимными. Но это не относится к поддержке фашизма, к использованию фашистских методов, зверствам, уничтожению мирного населения.

Подчеркну еще раз. Если мы хотим, чтобы празднование светлой даты не стало толчком к новым раздорам, необходимо говорить не только о роли англо-американо-российской коалиции, а о всех народах, внесших свою долю в Победу. Есть страны, заслуга которых явно принижается. Это Польша, Франция, Чехословакия, Югославия. Польша в этом списке на первом месте по алфавиту. Вместе с тем именно она нуждается больше всего, чтобы ее роль в победе над фашизмом была по достоинству оценена. Тому есть несколько причин.
Прежде всего человечество всегда будет помнить, что удар фашистской машины первой на себя приняла Польша. Строго говоря, 1 сентября 1939 г. не было началом боев в Европе. После относительно мирного захвата Судетской области в марте 1939 г. немцы напали на Литву, а итальянцы в апреле вторглись в Албанию. Но механизм II Мировой войны стал раскручиваться после нападения на Вестерплатте под Гданьском.
Вторым фактором, обусловливающим необходимость усиления внимания к роли Польши в победе является героизм и храбрость поляков, одна из ведущих черт их ментальности. Некорректно, неприемлемо сравнивать, а значит противопоставлять отчаянность и храбрость воевавших против нацизма. Русские люди, а также те, которых принято называть россиянами, в очередной раз в истории удивили другие народы своей отчаянностью в защите родной земли. Героизм показали белорусы и украинцы, прибалты, чехи, французы, югославы и другие. И всё же стоит акцентировать внимание на польской отваге. Известно, что Гитлер попытался после Мюнхена заключить сделку с Польшей. Гитлер предлагал полякам уступить Германии права на Данциг и разрешить строительство автобана Берлин—Кенигсберг по польской территории, а в обмен они могли вступить в полезный для них политико-экономический союз, направленный против СССР. Поскольку Польша была истово антикоммунистической, то многим казалось, что Польша и нацистская Германия - естественные партнеры. Однако, подчеркивает Норман Дэвис, „ни Гитлер, ни его советники ничего не знали об отчаянной храбрости поляков. Они не знали, что польские националисты были столь же враждебны Германии, сколь и России...». Внутреннее чувство польских офицеров «требовало от них сражаться и погибнуть сражаясь. Каждый ответственный деятель Польши, кому пришлось в 1939 г. иметь дело с нацистами и советскими угрозами, исповедовал моральные принципы маршала Пилсудского: «Быть побежденным, но не уступить — это и есть победа»”.
В-третьих, необходимо помнить о громадных людских и материальных потерях Польши. Здесь тоже неуместно сравнение. Нужно просто сказать, что в силу ряда обстоятельств Польша оказалась в числе стран, народное хозяйство которых было практически разрушено войной. Варшава, как и Минск, была разрушена до основания. Сотни тысяч поляков погибли на фронтах и в концентрационных лагерях, немецких и советских. В 1939—1941 гг. Польша пережила двойную оккупацию. Для нацистов Польша стала испытательным полигоном их идеологии, ко всему населению была применена бесчеловечная расовая политика lebensraum.
В-четвертых, нельзя забывать, что территория Польши была наиболее спорным вопросом в личных встречах Большой тройки — в Тегеране, Ялте, Потсдаме. Польша была страной, чье будущее невозможно было предрешить даже в общих чертах. Советская пропаганда требовала вернуться к границам, установленным пактом Риббентропа—Молотова, которые стали называть линией Керзона. Как всегда при этом ссылались на «просьбы» жителей восточной Польши включить их в состав СССР. В Потсдаме, не учитывая мнения поляков, граница Польши устанавливалась по Одеру и Нейсе. Многие историки считают, что послевоенное положение Польши стало источником холодной войны. Обострение началось в 1946—1948 гг., когда полностью было нарушено Ялтинское соглашение о том, что правительство должно состоять как из членов сталинского Люблинского комитета, так и из лондонских поляков. Судьба последних в годы сталинизации Польши общеизвестна.

И, наконец, главное. В год празднования 65-летия Победы необходимо по достоинству оценить роль Польши потому, что этого не произошло в период, когда отмечалось 70-летие начала войны. Мало того, в российских СМИ, в многочисленных публикациях и телепередачах началась буквально вакханалия обвинений Польши в различных прегрешениях, вплоть до того, что из-за неустойчивости польского руководства Гитлер вынужден был напасть на Польшу. В злом умысле обвинялась армия Андерса, которая «через теплые страны» направилась на Западный фронт, уклоняясь от прямых встреч с гитлеровской армией. Многое говорилось о неподготовленности и ошибочности Варшавского восстания. Лакмусовой бумажкой новоявленных историков стало отношение к Катыни. Мало кто отрицал российскую вину, зато стали раздаваться кощунственные утверждения, что Польша заслужила Катынь за отношение к советским военнопленным в 1920-е годы, а то еще и за события 1612 года.
Говорилось всё это на фоне массового незнания россиянами истории. Социологи центра Левады задали 1600 респондентам вопрос, знают ли они о том, что в сентябре 1939 г. советские войска вошли на территорию борющейся с гитлеровцами Польши. Только 16% ответили, что знают, 61% об этом не слышали. Более половины опрошенных (51%) ничего не слышала о секретных протоколах пакта Риббентропа—Молотова. На этом фоне российские СМИ выливали на массовое сознание информацию о том, что поляки готовились вместе с Германией напасть на СССР. О том, что 620 тысяч советских солдат захватили 202 тысячи квадратных километров польской территории (52,2%) и тем самым осуществили четвертый раздел Польши, не говорилось. Это и многое другое осталось вне массового сознания. К сожалению, многим российским политикам так до сих пор и не ясно, что признание того факта, что Советский Союз соучаствовал в развязывании II Мировой войны, нисколько не умаляет памяти о 600 тысячах советских солдат, отдавших жизни за освобождение Польши, о миллионах советских людей, погибших в борьбе с самой страшной чумой в истории человечества. Осмысленно, критически оценить свою историю, осудить преступления сталинизма не значит перестать быть патриотом своей великой родины. Слава российского оружия, мужество советских солдат должны быть отделены от пагубной политики и преступлений сталинской верхушки. Было бы прекрасно, если бы удалось прийти к мнению, что договор между Сталиным и Гитлером одинаково противен и полякам, и россиянам.
Требование объективно, без предвзятости и национально-идеологической подоплеки оценить прошлое, безусловно, относится к политикам и историкам всех государств Европы. От того, насколько это удастся, зависят результаты международного празднования 65 летия победы. Как сказал, извиняясь перед изгнанными после войны из Судетской области немцами и их потомками Вацлав Гавел, «историю не вернуть, но можно о ней сказать правду». Определенные подвижки во время международной встречи на Вестерплатте по поводу 70-летия начала войны были сделаны. Лех Качинский сказал, что участие Польши в разделе Чехословакии «было не только ошибкой — оно было грехом». Владимир Путин отметил, что парламент России осудил пакт Молотова—Риббентропа, подчеркнул, что «моя страна... признаёт ошибки прошлого». На пресс-конференции российский премьер-министр заявил о готовности решения проблем в отношениях между Польшей и Россией. Было подписано соглашение, касающееся важной проблемы судоходства в Вислинском заливе. Плодотворно обсуждался вопрос поставки в Польшу энергоносителей. Казалось бы, после такого серьезного шага популярнейшего российского политика снимаются многие проблемы, есть фундамент для дальнейших шагов к взаимопониманию двух стран, показан пример оценки событий и результатов II Мировой войны всем политикам Европейских стран. Однако уже 3 сентября главный редактор журнала «Политический класс» В.Третьяков публикует в «Известиях» антипольскую статью, попутно упрекая Путина за то, что он «слишком интеллигентно» указал полякам и «тем, кто их науськивает» выход из шизофренической русофобии: «...не искать скелеты в чужих шкафах, когда и свои переполнены». И предупредил, что России есть что «предъявить разным странам и правительствам».
Приходится только удивляться, почему В.Третьяков, опытный политолог, получивший в свое время популярность как главный редактор «Независимой газеты», не понимает, что межгосударственные отношения в ХХI веке должны строиться на иной основе, чем предъявление друг другу счетов. Настала пора не делить страны на жертв и обидчиков, а искать пути к взаимопониманию равноправных народов ХХI века.
Понятно, у Третьякова нашлись десятки последователей. Не один месяц в газетах и на федеральных телеканалах муссировалось высказывание Д.Медведева в интервью ведущему программы «Вести недели»: «Парламентская ассамблея стран Европы буквально совсем недавно поставила на одну доску и сделала равноответственными за II Мировую войну фашистскую Германию и Советский Союз. Но это, простите, уже просто циничная ложь». Президента с полным основанием поддержали СМИ, россияне дружно осудили этот недружественный акт, со всех сторон посыпались возмущения, продолжаются они и до сих пор. Все это правильно, если бы не одно, очень большое «НО». В принятой 3 июля 2009 года Парламентской ассамблеей ОБСЕ резолюции «Поощрение прав человека и гражданских свобод в регионе ОБСЕ в ХХI веке» о II Мировой войне и чьей бы то ни было ответственности за нее не было ни слова. Говорилось там лишь о том, что в ХХ веке европейские страны испытали на себе два мощных тоталитарных режима, нацистский и сталинский, которые несли с собой геноцид, нарушение прав и свобод человека. Российского президента явно подвели консультанты, но об этом написано в двух—трех публикациях, прежде всего Н.Соколова в «The New Times». Широким массам это неизвестно, народ продолжает возмущаться.
Не выдерживает, к сожалению, понравившееся многим предложение Путина действовать по существующим правилам «вы нам, а мы вам», «если наши специалисты будут иметь доступ в польские архивы, то поляки будут иметь доступ в российские». Януш Куртыка, председатель польского Института национальной политики (ИНП), сразу заявил: «Все польские архивы, даже ИНП, открыты для россиян. Путин попался в ловушку своих советников».
Подобных ошибок необходимо избежать в год празднования 65 летия Победы. Для того чтобы преодолеть неугасающую напряженность между народами, объективно оценить II Мировую войну и ее последствия, нужен свободный, непредвзятый, политически нейтральный, цивилизованный обмен мнениями по всем спорным вопросам, связанных с войной. Необходима своего рода дискуссионная площадка, место, где не будет подвергнуто обструкции высказывание, расходящееся с утвердившейся официальной позицией. Нужно не вести информационные войны, не соревноваться друг с другом в обвинениях и упреках, а терпеливо разъяснять свою политику, убеждать в правоте своей позиции. Германия завоевала популярность в мире благодаря сети «институтов Гёте». Китай давно финансирует во всем мире «институты Конфуция». Наверно, пора подумать об институтах Пушкина, Мицкевича, других национальных гениев.

Владимир Игоревич Сперанский — доктор философских наук, профессор Академии народного хозяйства при правительстве РФ.
___________________________________
ПроФФесор кислых щей, попрекающий наших людей массовым незнанием истории, сам не подозревает, что термин "железный занавес" введен в оборот великим русским мыслителем В.В.Розановым! А "парад" в Бресте! А институт имени патологического русофоба Мицкевича ("Парижские лекции")!

"Ты скажи нам, гадина,
Сколько тебе дадено!" (с)

Вааще, о "лесных братьях"грандиозно, надо как-то Дюкову забросить!
"при Правительстве РФ" главное!

http://echo.msk.ru/programs/we/677015-echo.phtml Эхо Москвы 05.05.2010 22:08
Тема : Русская идея и Вторая мировая война
Передача : Мы
Ведущие : Ольга Бычкова
Гости : Игорь Чубайс
...............................
И.ЧУБАЙС: Да. Плюс к этому надо добавить потери всех наших противников и всех наших союзников. Все это вместе меньше того, что мы потеряли в Отечественной войне. В Первой мировой войне Россия потеряла примерно 2,5 миллиона человек. То есть были человеческие ресурсы использованы полностью, безжалостно, беспардонно, абсолютно без оглядки.
Но и это еще не все. Потому что, вот, если почитать воспоминания Хрущева, там уникальная фраза, которую я считаю очень важной. И Хрущев там вспоминает разговоры со Сталиным неформальные и говорит, что в неформальных беседах Сталин не раз говорил, что без помощи США Советский Союз не выдержал бы напора Третьего Рейха и проиграл бы в войне.
_______________________________
Фффффсе, нет сил этого исторега даже материть...

Но про "железный занавес" в отличие от проФФесора Сперанского в курсе:

Цитата :

И.ЧУБАЙС: ..... Фраза о том, что опустился железный занавес – это Черчилль сказал в 1942 году в Фултонской речи. Но это плагиат. В 1918 году Василий Розанов в «Апокалипсисе нашего времени» (одно название чего стоит), он написал «Над русскою историю со скрежетом, скрипом и грохотом опускается железный занавес».

http://www.gazeta.ru/comments/2010/05/06_a_3363303.shtml 6.05.10 10:16
ТЕКСТ: Ярослав Шимов Война за войну
Сколько-нибудь трезвый и уравновешенный взгляд на Вторую мировую в России и Восточной Европе возможен только при отказе от нынешнего подхода, при котором история, подобно войне, становится «продолжением политики иными средствами».
Вторая мировая война – событие настолько масштабное и до сих пор актуальное, что она никак не может перейти в разряд «просто истории», являющейся предметом относительно беспристрастного изучения специалистами. Истории, которая воспринимается массовым сознанием более или менее единодушно, без полярно противоположных крайностей в оценках. В этом смысле
Вторая мировая еще не закончена, и основным театром боевых действий, как и в 40-е годы, является Восточная Европа и территория бывшего СССР.
История в той или иной мере мифологизирована всегда и везде. Каждый народ творит свое историческое повествование, или, выражаясь по-научному, нарратив – рассказ о собственном прошлом, который отражает восприятие этим обществом самого себя и окружающего мира в данный исторический момент. Однако в конечном итоге общество обычно приходит к сбалансированному, многоцветному, а не черно-белому восприятию минувшего. В большинстве стран Восточной Европы и бывшего СССР этого пока не наблюдается, во всяком случае по отношению к основным событиям ХХ века. Столкновение противоположных исторических нарративов, касающихся Второй мировой, в последние годы приобрело особенно острый характер, поскольку эти нарративы нередко поддерживаются политическими элитами и всей мощью государственной пропаганды. Дискуссии о Второй мировой давно вышли за рамки научного обсуждения и превратились в часть политико-идеологического противостояния.
Для современной России и ее правящих элит наследие победы 1945 года – это возможность по-прежнему чувствовать себя великой державой и претендовать на особую роль в Европе.
Советский режим пытался реализовать цивилизационный проект, альтернативный западному. Этот проект, однако, рухнул вместе с режимом. Но постсоветская Россия не вписалась в рамки интегрированной демократической Европы, частью которой стало большинство бывших восточноевропейских сателлитов Москвы. Россия не видит себя членом Евросоюза, не говоря уже о НАТО. (Правда, верно и обратное: мало кто в ЕС и НАТО готов представить себе Россию членом этих организаций). В российских политических кругах по-прежнему живы надежды на возрождение на востоке Европы некой ориентированной на Москву геополитической альтернативы Западу. В этих условиях советские или близкие к таковым интерпретации новейшей истории становятся для России одним из важных инструментов борьбы за символический капитал. Неудивительно, что «битва за войну» оказалась возведена на государственный уровень.

Вот один пример. Александр Дюков, известный представитель «неосоветского» течения в современной российской историографии, комментирует события, связанные с пактом Молотова – Риббентропа и началом Второй мировой войны (орфография оригинала сохранена): «Красная армия вошла на территорию восточной Польши после того, как польское государство потерпело достаточно серьёзное и сокрушительное поражение в борьбе с войсками Вермахта... Буквально за две недели боевая мощь польской армии была уничтожена, а правительство бежало из страны... В условиях военного поражения Польши возникала огромная опасность создания нацистами на территории западной Украины, западной Белоруссии марионеточных государств, которые могли использоваться в качестве базы для отторжения Белоруссии и Украины от Советского Союза. В этой связи войска Красной армии туда и были введены... Интернированные поляки попали в лагеря для военнопленных... Их убийство было, безусловно, преступлением, но из-за этого не меняется тот факт, что вступление советских войск на территорию западной Украины и западной Белоруссии в 39-ом году были мероприятиями полностью обоснованными. Помня о трагедии Катыни, мы, тем не менее, не должны забывать, что быть жертвой – это не значит иметь индульгенцию».

Фактически речь идет о возвращении (в слегка смягченной форме) к официальным советским оценкам событий 1939 года, данным вскоре после «освободительного похода» Красной армии в западные регионы Украины и Белоруссии. Естественно, что такие интерпретации, игнорирующие грубое нарушение Москвой тогдашнего международного права и неприкрытый акт агрессии СССР против Польши, вызывают резкий протест со стороны польских и других восточноевропейских историков. Однако вряд ли в данном случае есть смысл в научной дискуссии, ведь речь идет о политико-идеологической концепции. В ее основе – стремление представить СССР в роли солидного геополитического игрока, который защищал свои интересы вполне оправданными и принятыми в тот момент методами.
Почти не завуалированное обеление внешней политики Сталина имеет вполне прагматичную цель: поставить сталинскую диктатуру в исторической памяти как россиян, так и других народов на одну доску с демократическими державами и тем самым легитимизировать послевоенное превращение Восточной Европы в протекторат советской империи.
Мол, каждый из союзников в результате войны получил свое: Америка с Британией – Францию, Италию, запад Германии и т. д., СССР – Польшу, Чехословакию, Венгрию... (Злоупотребление геополитическим подходом вообще характерно для современного российского политического мышления). В этом случае любая попытка восточноевропейцев взглянуть на свою историю под углом зрения, отличным от московского, может быть представлена как стремление пересмотреть итоги Второй мировой войны и даже как «ползучий неонацизм». Более того: если сталинские завоевания легитимны, то это позволяет нынешней России как правопреемнице и в какой-то мере исторической наследнице СССР претендовать на некую особую роль и влияние на востоке Европы... Так выстраивается современный российский вариант «исторической политики».
Нечто подобное, однако, происходит и по другую сторону баррикады, возводимой идеологами от истории. Вот фрагмент статьи Владимира Вятровича – украинского историка, известного приверженностью националистическим интерпретациям событий новейшей истории: «Мир, наполненный информацией об ужасах нацизма, пока не готов понять, что нацизм был далеко не всем злом..., что оно существовало и в иной форме. Поэтому человечество никогда не сможет перевернуть тяжелые страницы тоталитарного прошлого, осуждая нацизм и забывая о преступлениях коммунизма или спокойно наблюдая за попытками его реабилитации. Только тогда, когда Сталин, коммунизм и НКВД будут осуждены миром так же, как Гитлер, нацизм и гестапо, можно будет говорить о том..., что великое зло не вернется. По крайней мере в виде нацизма или коммунизма». При всем гуманистическом пафосе этих слов за ними тоже проглядывает определенная идеологическая концепция, противоположная «неосоветской».

Знак равенства между Советским Союзом и нацистской Германией, который упорно ставят многие историки и политики в Восточной Европе и некоторых странах бывшего СССР, обеспечивает украинским, белорусским, латышским и прочим восточноевропейским националистам, вставшим в 40-е годы на сторону нацистской Германии, статус «борцов за свободу» – такой же, как у армий антигитлеровской коалиции и движений Сопротивления. Таким образом, Восточная Европа вплоть до западной границы РФ исторически легитимизируется как неотъемлемая часть свободной демократической Европы (хотя местные националисты прошлого века, за редким исключением, совсем не были демократами), противостоявшая в прошлом большевизму, а в настоящем – России как фактической наследнице большевизма.
Настороженность, недоверие, неприязнь и даже откровенная враждебность к России становятся синонимами демократической, проевропейской ориентации.
Понятно, что «неосоветский» и восточноевропейский националистический нарративы вряд ли совместимы. Политизированность исторической тематики порой находит самое прямое выражение: тот же Владимир Вятрович был в марте этого года, вскоре после прихода на пост президента Украины пророссийски настроенного Виктора Януковича, уволен с должности главы архивного департамента СБУ. В России же создана «Комиссия по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России» при президенте РФ, сам факт появления которой – прямое подтверждение того, что исторические оценки толкуются российским руководством как часть государственной политики.
Возможен ли какой-то разумный выход из этой ситуации, перемирие или даже прочный мир, венчающий необъявленную «войну за войну»? С одной стороны, работа таких институтов, как совместная российско-польская «Комиссия по трудным вопросам», позволяет надеяться на это. С другой – без прочной общей ценностной основы любые попытки вместе разобраться в прошлом попадают в слишком сильную зависимость от политической конъюнктуры. Скажем, те же российско-польские отношения сегодня переживают период неожиданного потепления, правда во многом благодаря всем известным трагическим обстоятельствам. Но будет ли эта оттепель долгой?
Никакое исследование прошлого, за исключением сухой и лаконичной хронологии, невозможно без определенного набора критериев и оценок. Историк, как бы ни стремился он к объективности, всегда субъективен, поскольку принадлежит своему обществу и эпохе. Но неизбежная субъективность и намеренная пристрастность – разные вещи. Избежать последней позволяет поиск точек соприкосновения с теми, чья позиция изначально не кажется вам близкой. Казалось бы, некоторые такие точки видны невооруженным глазом. Например, это признание убийства (или иного грубого нарушения прав безоружных людей без суда и следствия) преступлением, заслуживающим однозначного осуждения, вне зависимости от политической ситуации и идеологических мотивов, по которым оно было совершено. Но
национальные честолюбия и политические соображения то и дело заставляют как государственных мужей, так и многих историков России и ее восточноевропейских соседей нарочито расцарапывать шрамы и язвы своих народов и стыдливо припудривать то, что не украшает их историческую репутацию.
Случайно ли в Польше гораздо чаще говорят о Катыни, чем о Волынской резне? Почему в России так болезненно воспринимают любые упоминания о не самом джентльменском поведении части советских солдат на освобожденных территориях Восточной Европы в 1944–45 годах? Вопросы такого рода можно задавать десятками.
Очевидно, что сколько-нибудь трезвый и уравновешенный взгляд на Вторую мировую в России и Восточной Европе возможен только при отказе от нынешнего подхода, при котором история, подобно войне, как ее определял Клаузевиц, становится «продолжением политики иными средствами». В этой ситуации одинаковые по своей жестокости преступления по-разному оцениваются наследниками преступников, противостоявших когда-то друг другу. В массовом сознании целых народов «нашим» по-прежнему дозволено и прощается куда больше, чем «чужим». Пока такое положение не изменится, Вторая мировая, при всем огромном количестве сохранившихся свидетельств и документов тех лет, еще долго будет неизвестной войной.
------------------------------------------------------
speranza5911 06.05.2010 18:38
Господин Шимов плохо знает историю
Была ещё одна война Великая Отечественная. Но видимо господин Шимов не наш соотечественник. Статья большая, претендующая на объективность и хороший гонорар, но говорить о ТАКОЙ войне и не назвать слов Великая Отечественная может только ТЛЯ, думающая, что она...

idesperado 06.05.2010 18:12
жалеть польшу - последнее дело
в конце 30х польше предлагалось уйма вариантов от ссср, как собственно и бритам/французам. в отличие от сталина, который больше года уламывал союзников выступить против гитлера, польша добровольно пошла на союз с германией и раздел чехословакии. сталин же использовал все возможности для создания антигитлеровского блока прежде, чем пойти на пакт с...

nukem-dt 06.05.2010 17:25
Да и вообще поминать польшу как то странно, как пострадавших
Ибо именно она, Польша, начала 2 мировую войну нападением на Чехословакию.
До этого Гитлер захватывал все исключительно "демократическим" путем.
Это опять же если изучать историю, без политического ее продолжения как призывает автор статьи...

nukem-dt 06.05.2010 17:14
Ввод Советских войск в польшу был законным
В отличие от нападения СССР на Финляндию, ввод войск в Польшу был законным по нормам того международного права.
правительству Польши была передана нота о том что СССР считает своим долгом защитить народы от Фашизма. Так как правительство польши разбежалось еще до армии оно ничего не ответило.
Никакого протеста от Лиги Наций ( тогдашнее ООН)...

erd-gas 06.05.2010 17:08
в заметке Шимова Польша упоминается 11 раз, Google Chrome сказал
спрашиваю, а как в там в самой Польше, заглянул только что на бульварный таблоид fakt.pl.
Первая же заметка "Córka Wassermanna: Rosjanie chcieli s***ić rzeczy taty!" Дочь Вассермана говорит : Русские хотели спалить вещи моего отца
Дальше по тексту ГУГЛ ПЕРЕВОДЧИК
Мало того, что, близ Смоленска до сих пор лежат...
____________________________________________________
Ярик, если преступления Советского Союза и Германии ОДИНАКОВЫ ПО ЖЕСТОКОСТИ, перечисли, сколько миллионов поляков, румын, венгров, болгар, словаков были уничтожены кровожадными монголокацапами...
Гнида