Русские о Польше, поляках и шляхте

http://www.pravda.ru/world/europe/european/09-09-2011/1091145-polska-0/# «Правда.Ру» 09.09.2011 11:00
Вадим Трухачев Аппетиты Польши разорят ЕС
Если Евросоюз прекратит свое расширение на восток и не включит в свои ряды Украину и Грузию — это станет его капитуляцией. С таким громким заявлением выступил премьер председательствующей в ЕС Польши Дональд Туск.
Глава польского правительства приехал на ежегодный экономический форум в городе Крыница. Туда же прибыли президент Грузии Михаил Саакашвили, премьер Молдавии Владимир Филат и вице-премьер Украины Андрей Клюев. Формально мероприятие должно быть посвящено экономике. Однако речь Туска носила чисто политический характер и касалась всей политики Евросоюза.

Цитата :

"Сомнения относительно того, есть ли смысл в дальнейшем расширении Евросоюза и во вхождении в него государств, соответствующих всем критериям и стандартам, — это признак капитуляции", —

сказал Туск. По его словам, перед членством в ЕС Украина, Грузия и Молдавия должны ввести у себя европейские стандарты демократии.

Цитата :

"Тогда все барьеры будут преодолены, тогда возможна помощь, софинансирование амбициозных мероприятий, а Польша пускай будет примером, что это возможно и впрямь действует", —

добавил он.

Читайте также: Польша отправит ЕС в "натиск на Восток"

По словам Туска, результаты от вхождения в Евросоюз бывших социалистических стран — сугубо позитивные. Он сослался на цифры, из которых следует, что во втором квартале текущего года самый большой экономический рост из всех стран ЕС наблюдался в Польше и Прибалтике.

Цитата :

"Мы твердо ведем переговоры о великом и мудром бюджете для всего ЕС и говорим об этом не как бедные родственники", —

подчеркнул польский премьер.
Сказано громко, но по сути — сомнительно. Пусть цифры экономического роста в Польше и Прибалтике выше, чем в Австрии или Швеции, но по уровню жизни и доходов этим странам еще далеко не то что до них — до переживающих кризис Греции и Португалии. До кризиса уровень ВВП на душу населения в Польше и Прибалтике был в полтора-два раза ниже, чем в среднем по Евросоюзу. Миллионы польских и сотни тысяч прибалтийских гастарбайтеров по-прежнему едут на Запад в поисках лучшей доли.
А теперь — к расширению Евросоюза. Сегодня многие страны ЕС переживают не лучшие времена. Нужно спасать Грецию, в тяжелое финансовое положение попали Ирландия и Португалия, очень непросто 40-миллионной Испании. Через два года ряды Евросоюза пополнит еще и Хорватия с почти 20-процентной безработицей и уровнем доходов примерно на уровне поляков и прибалтов. А тут еще Туск предложил принять в ЕС Украину, Грузию и Молдавию, для которых предел мечтаний — уровень самой Польши.

Читайте также: Россия проигрывает Польше "войну памяти"

Объективно у Туска как у временного председателя ЕС забот выше крыши. Кроме финансовых неурядиц, есть ведь еще потоки беженцев из Северной Африки, от которых стонут Греция, Мальта, юг Италии и Испании. Есть вопросы по Ливии, в операции против которой заняты армии большинства государств ЕС. Но нет — Польша вынесла во главу угла свою любимую песню о том, что главная задача Евросоюза — расширение на восток.
Собственно говоря, главным событием своего председательства в ЕС поляки изначально назвали саммит "Восточного партнерства" в конце сентября. Предполагается, что в Варшаву съедутся руководители Украины, Белоруссии, Молдавии, Армении, Азербайджана и Грузии. В рамках одноименной программы им предложат экономическую помощь, облегчение визового режима (не факт, правда, что оно случится). Сегодня Евросоюз итак выделяет на "партнерство" 700 миллионов евро в год. Но поляки хотели бы увеличить эту цифру в несколько раз.

Цитата :

"Восточное партнерство — исторический шанс для Азербайджана, Армении, Грузии, Белоруссии, Украины и Молдавии… Впервые страны Восточной Европы получают возможность близкой экономической и политической интеграции с Евросоюзом… Основой сотрудничества являются общие ценности — такие, как свобода, демократия, верховенство закона и соблюдение прав человека", —

говорилось в программе польского председательства.
Особое место в политике Польши занимают отношения с Украиной. Во времена, когда двумя странами руководили Виктор Ющенко и Лех Качиньский, президенты виделись постоянно, говорили о евроинтеграции Украины, противопоставляли ее России. С приходом к власти в Киеве Виктора Януковича поляки напряглись. И особенно им не понравилось, когда Юлия Тимошенко попала за решетку.

Читайте также: Российский счет за "Катынь наоборот"

Цитата :

"Польша является не только другом Украины, но и хорошим примером. Нам удалось войти в НАТО и ЕС", —

сказал недавно на встрече с Януковичем польский президент Бронислав Коморовский. Он добавил, что Украина не должна возводить искусственных препятствий на пути своей евроинтеграции.

Цитата :

"Одним из них является процесс над Юлией Тимошенко, который западные СМИ трактуют как процесс политического характера, а не криминального", —

отметил польский президент.
Отношение к Белоруссии у Польши тоже особое. С одной стороны, она собирается создать Фонд международной солидарности, в задачу которого войдет продвижение демократии. Варшава, Краков и Белосток остаются центрами белорусской оппозиции. Власти Польши одними из первых запретили Александру Лукашенко въезд на свою территорию. Однако запрет может продлиться недолго. Глава МИД Радек Сикорский дал понять, что белорусы должны быть представлены на саммите "Восточного партнерства" на самом высоком уровне.
Примечательно, что Россию на встречу "Восточного партнерства" звать никто не собирается. Что едва ли удивительно, если вспомнить непростую историю российско-польских отношений. В Польше уверены, что Украина и Белоруссия — это как минимум их сфера влияния. И не забывают вспомнить, что часть украинских и белорусских земель долго входила в состав польского государства. А в том, что входить они в него перестали, виновата Россия (или Советский Союз).
Последние слова Туска означают, что с помощью нового расширения ЕС на восток Польша пытается создать свою сферу влияния и вернуть в ее орбиту свои бывшие "восточные окраины". Общеевропейские проблемы Варшаву, похоже, волнуют мало. Она привнесла в председательство в ЕС свои исторические комплексы и намерена сосредоточиться на их решении. Не считаясь даже с тем, что на присоединение к ЕС стран СНГ сейчас элементарно нет денег. Про иные геополитические издержки говорить не приходится.

http://ursa-tm.ru/forum/index.php?/topic/15685-%d0%b0%d0%bd%d0%b4%d1%80%d0%b5%d0%b9-%d0%b7%d1%83%d0%b1%d0%be%d0%b2-%c2%ab%d0%bf%d0%be%d0%bb%d1%8c%d1%88%d0%b0-%e2%80%93-%d0%bf%d1%80%d0%b8%d0%bc%d0%b0%d0%bd%d0%ba%d0%b0-%d0%bd%d0%b0-%d0%ba%d0%be%d1%82%d0%be%d1%80%d1%83%d1%8e-%d0%bf%d0%be%d0%bb/
Ursa Отправлено Вчера, 12:02
Андрей Зубов: «Польша – приманка, на которую польстился, был пойман, вытащен на берег и издох Левиафан коммунизма»
Анкета портала «Arcana» - год 2011: «Зачем ещё может быть нужна Польша?». Отвечает Андрей Зубов.

Андрей Зубов (род. в 1952) – российский политолог и историк, профессор кафедры философии МГИМО (главной кузницы кадров российской дипломатии), кафедры религиоведения в Российском Православном Институте св. Иоанна Богослова, а также Института Востоковедения Российской Академии Наук. Член редакции бывших эмиграционных изданий «Континент» и «Посев». Редактор фундаментальной двухтомной «Истории России XX века» (2009) – честнейшего и глубочайшего сведения счётов с советским периодом в современной российской историографии.

Я совершенно уверен, что каждый человек и каждый народ имеет свой смысл и своё предназначение в мире. В Евангелии сказано, что даже ни один из тех воробьёв, которые продаются для жертвоприношения, «не забыт у Бога» (Лк. 12,6). Народ не является механическим конгломератом людей, которые говорят на одном языке и имеют общих предков, от которых они «народились». Каждый народ спаян общей историей, общей культурой, выражающейся через общий язык.
История каждого народа – это история успехов и поражений, святости и преступлений, подлости и героизма. Задание историка – не создание мифа о райской жизни его народа, якобы безгрешного и непорочного, но честное писание правды. Потому что воспитывает только правда. Ложь, полуправда всегда ведёт к распаду, убивает. Нельзя забывать о том, кто является «отцом лжи».
Польша, самая большая западнославянская общность, примерно в одно и то же время, что и Русь, пришла к христианству и с тех пор старается, конечно, не без упадков, жить в этой заново открытой правде. Для Руси, для русских Польша важна как пример того, что близко, но в то же время отличается. Близка родством, историческим временем и географическим пространством, но отличается выбором христианского вероисповедания и способом самореализации в истории и культуре.
Для русских Польша также важна как свидетельство наших ошибок, нашего бессовестного поведения по отношению к ней. Конечно, соседи всегда найдут в чём упрекнуть друг друга, но для нас важна наша вина перед Польшей. Это великая вина.
Я не буду говорить о тех многочисленных культурных дарах, которые Польша тем или иным образом дала Руси; о том, как Польша в союзе с Литвой сохраняла в относительной свободе часть бывших русских земель; о том, что взаимовлияние поляков и русских было в XIX – начале XX века необычайно плодотворным. Об этом можно говорить долго.
Мне хотелось бы сказать о сегодняшнем дне. Польша оказалась той приманкой, на которую польстился, был пойман, вытащен на берег и издох Левиафан мирового коммунизма. Именно в Польше ему был нанесён смертельный удар в 1980-1981 годах, после которого Левиафан уже не пришёл в себя. А поляки могли нанести этот удар всемирному злу, потому что души многих из них сохранили верность Церкви и верность своей Отчизне – Польше. Два этих фундамента позволили полякам не соблазниться обещаниями коммунизма и не страшиться его. Героизм предков, святость польских мучеников за веру были основой той силы, которая была в состоянии объединить народ.
Ваша национальная часть католической Церкви и ваши творцы культуры бесконечно много сделали для того, чтобы народ не забыл о своей душе, о своей истории. И это принесло свои плоды. И это пример для нас.
Приезжая в сегодняшнюю, возрождённую Польшу, я вижу много людей, молодых и старых, которые живут тем же духом христианской любви и национальной ответственности. Этот дух защищает народ и питает тех, кто способен ощущать его также и за границами Польши. Сегодня он имеет великое значение для объединённой Европы, которая утратила своё ответственное самосознание. Есть также самосознание неответственное – старые города, музейные собрания, классическая литература – о нём я не говорю, его ещё сохраняют и ценят. Ответственное самосознание – это сам человек как образ Божий и часть Тела Христова, а также своего народа.
Поляки помнят о таком своем самосознании, а во многих странах Европы об этом почти совсем забыли. Другим образом забыли об этом также и у нас, во всяком случае, очень многие забыли.
Ваша миссия в мире – нести через себя и собой, не только в поэзии и музыке, не только даже в героических деяниях предков, но в первую очередь в сознательной повседневной, рутинной, я бы сказал, борьбе за правду о человеке, свое послание миру. Постисторическое вы побеждаете своей жизнью в истории Польши, постхристианское – в жизни в Церкви Христовой. Если вдруг или постепенно польский народ потеряет эту свою соль [Мф 5,13] , то мир очень обеднеет, обеднеют все народы.

(Перевёл с русского Анджей Новак).

КОММЕНТАРИИ

Gość ze Śląska
- И это русский должен напоминать нам о нашем самосознании, о наших корнях, о нашем патриотизме и привязанности к Церкви.

Es
- Ярослав Качиньский в беседе с журналистами TVP Info и Polsat News (2.09.2011). В последнем комментарии к посту!
http://lukas.nowyekr...ra-dla-lemingow
(Речь идёт вот об этом

Речь Леха Качиньского «70 годовщина агрессии советов против Польши». - прим. перев.).

Ojczyzna jest najwazniejsza
- Я не чувствую никакого, абсолютно никакого родства с Русью. Мне ближе Литва, но НИКОГДА Русь. Русь для меня – это воплощение зла, невежества и преступного менталитета, который родился из отсутствия чувства собственного достоинства и из отсутствия у русских мужества, они гнут шею перед каждым мерзавцем и главарём. Именно этот характер\менталитет вечного раба\прислужника, ДЕЛАЕТ ИЗ ВАС ИДЕАЛЬНЫХ УБИЙЦ И ПРЕСТУПНИКОВ. 100 ЛЕТ, 100 ЛЕТ ДОЛЖНО ПРОЙТИ, в мире и без конфликтов, прежде чем мы сможем говорить о каком-то сотрудничестве.

Oj
- Ты не заметил, что сейчас поляки становятся такими же трусами, прислужниками у других, сильных правительств, рабами Европы?

Wojciech Bułhak
- Давайте отличать Русь от России. Русь – это как княжества, которые развивались в составе Короны и Литвы, так и Москва. Россия возникла в результате экспансии самого дальнего из этих княжеств – Москвы, уничтожавшей достижения Речи Посполитей. Воспитателем России была не латинская цивилизация Речи Посполитей с её свободой, но туранская цивилизация – более 200 лет монгольского ига. Ведь московиты были сборщиками податей в пользу монголов, и это положение дало им силу для сокрушения богатых княжеств, которые не включила в себя Литва. В то же время из Руси происходят и Адам Мицкевич, и Ярема Вишневецкий. Этнически большая часть кресовой шляхты происходила от «литовско-руских» бояр. Официальным языком Великого Княжества был руский язык (не русский, скорее нынешний белорусский). Язык же литовский в XIX веке был уже только языком жмудского крестьянства.

MIISIOR OPTIMUS
- Богохульствуешь, пан. Никто не приказывает тебе любить русских, но если плюёшься, то хотя бы делай это со смыслом и на основе фактов. Ненависть к целому народу, который страдал не меньше нас из-за коммунизма и вышел (?) из этого несчастья совершенно раздавленный, - это просто бесчеловечно и негуманно. Следует сочувствовать и надеяться, что они, в конце концов, поймут, какое несчастье с ними произошло.

Gość ze Śląska
- И это русский должен напоминать нам о нашем самосознании, о наших корнях, о нашем патриотизме и привязанности к Церкви. Не должны ли мы стыдиться?

Gość ze Śląska
- Ojczyzna jest najwazniejsza, никогда не говори так о другом народе. Иное дело – правители.

Ojczyzna jest najwazniejsza
- Gość ze Śląska, никогда не говори «никогда». Я считаю, что это НАРОД и его менталитет, этика и моральные принципы решают, кому дать власть, то есть это народ совершает выбор. Разделы и ПНР были потому, что нашлись среди нас кандидаты в коллаборационисты и в Людове Войско Польское, в Службу Безопасности и Польскую Объединённую Рабочую Партию. Потому что милиция не имела проблем с набором. Сегодня так называемые муниципальные службы тоже не жалуются. Русь и Россия – ЭТО ОДНО И ТО ЖЕ, русины\русские были и есть знамениты тем, что относились и относятся друг к другу хуже, чем к скоту! ЭТО НАРОД, НАРОД решает, какой образ примет государство, в котором этот народ живёт. ЗЛО ШИРИТСЯ ТАМ, ГДЕ ХОРОШИЕ ЛЮДИ ПЕРЕСТАЮТ НА НЕГО РЕАГИРОВАТЬ. Русины\русские хотят держать Польшу в ярме! Ничего в этой области не изменилось! Пример: смоленское преступление. Курица не птица, Польша не заграница. Я МЕЧТАЮ О ТОМ ДНЕ, когда как Германия, так и Россия развалятся на мелкие, крохотные ланды, потому что это будет гарантией мира в Европе и в мире!

Xyz –Bożena
- Ты прав, Gość ze Śląska! Потому в Польше такая травля Костёла, людей, верующих в Господа Иисуса Христа. Любой ценой хотят уничтожить дух Польши, уничтожить То, с чем извечно идентифицируют себя поляки. Уничтожить, чтобы легче было манипулировать и обворовывать людей несознательных, лишённых духовного руководства.
Всего доброго.

Stary _pies
- @Ojczyzna jest najważniejsza-!
Не путай Русь с Россией! Русь – это давние купеческие демократии – Новгород, Псков, Тверь, Киев, черпающие из богатств византийской культуры. Бесповоротно уничтоженные набегами монголов. Россия – это давнее захолустное московское княжество, прислуживавшее татарам, укравшее у нас лучшие наши земли! Это полу-славяне, полу-монголы! Они не имеют ничего общего с европейской цивилизацией. Это азиатские грабители!

HWdt
- Как видно, даже в России можно встретить порядочного человека, жаль только, что их так мало…

Wiesscar
- Нельзя писать, что интеллектуальная элита в России немногочисленна, там много умных людей, однако часть элиты представляет «великорусские» взгляды.

Gość
- Вовсе не так мало, как может показаться.

Gość
- Arcana – гениальны! Спасибо!

Fritz
- Пан Андрей, Вы прекрасно это сказали. Польша и поляки как Народ находятся в большой опасности. Именно эта Национальная память уничтожается преемниками языческого жидокоммунизма.
Сердечные пожелания.

Gość
- Ключом к успеху был бы польско-российский тандем. Как русские, так и немцы прекрасно знают это, поэтому стерегут Польшу, как зеницу ока. Поэтому они извечно пытаются скорее поделиться Польшей, нежели позволить другой стороне договориться с нами. Не понимают, что поляки не способны жить без свободы. Я благодарен обоим соседям за все их геноциды, мерзости и подлости. То, что нас не убило, сделает нас сильнее. Уже сегодня мы готовимся к новой роли, которую назначило нам провидение. Мы выйдем из этого огня, как Феникс. Очищенные, яркие, великие. Я желаю всего доброго замечательным полякам. Я также желаю всего доброго замечательным русским.

wPolityce 16.09.11 Andriej Zubow: "Polska - przynęta, na którą połakomił się, został złowiony, wyciągnięty na brzeg i zdechł Lewiatan komunizmu"

"Выгнали из дисбата за зверства". (с) Мелоди.

Ursa jest chyba jakims emerytowanym kapitanem KGB lub nawet moze NKWD (с) Nachalnik

Ursa Отправлено Вчера, 12:08
Вообще-то я не люблю обратный перевод. Но, к сожалению, по-русски этой статьи я не нашла, видимо, она была сразу написана для портала Arcana и нигде более не публиковалась.
Меня сподвигли на столь неблагодарный труд комментарии. Казалось бы, невозможно представить текст более комплиментарный, более восторженный по отношению к Польше и критический по отношению к России. А вот поди ж ты... И стало мне интересно - какой должна быть статья русского автора о Польше, чтобы поляки восприняли её доброжелательно? Пока что ничего не могу вообразить...

Не та страна попалась Зубову, не та...

Это, случаем не тот товарищ, который пел осанну генералу Власову и его приспешникам?
Чего же он не поведал полякам о подвигах своих любимцев в Варшаве 1944 г.?

Либерум вето захотелось? Ню-ню... Помнится, все хояйственные, политические и военные успехи афинской демократии почему-то связаны с именами тиранов. Вот и думаю: что тут причина, а что - следствие.

Цитата :

Не понимают, что поляки не способны жить без свободы.

Но ведь живут же! И жили! Значит ли это что они не поляки? Или не живут?

Пожалейте человека!
Просто его в детстве укусила Баба Лера.

После этого комента мне вспомнились все призывы воляков к русскому народу о покаянии. И вот, нашёлся таки один русский либераст, который покаялся. Но гордый воляк не даёт ему прощения, хотя вроде бы получил желаемое покаяние. Все их клятвы, что только отсутствия русского признания в якобы кровавых пытках польского народа мешает диалогу межд странами - пустая брехня. Этот либераст, Зубов, не получит от воляков ни намёка на диалог, ни элементарного уважения. А посему не надо класть на алтарь мнимой дружбы между россиянами и воляками нашу собственную историю и рассуждать в стиле: "Может этого и не было, но мы признаемся, с нас не убудет, а людям жить легче". Не люди они.

У Достоевского кажись так об этом сказано: "Стелился под стопки паньски"

Страшно подумать, какой "продукт" кует этот профессор в "главной кузнице кадров российской дипломатии".
Кто додумался принять в штат МГИМО этого интеллигенствующего выродка?
Чему он может научить будущих гос. служащих? Как правильно разрушать собственное государство?

И этот "гражданин" до сих пор преподаёт в МГИМО? Чудны твои дела Господи! Чему он научит будущих дипломатов?
Интересно, в той же Польше долго бы терпели на должности препода государственного вуза, готовящего будущих дипломатов (защитников интересов государства на международной арене),человека который бы, мягко говоря, не уважал собственную страну и презирал её историю?
И ещё говорят, что в России тоталитаризм! Я вижу в том, что ЭТО ещё является преподавателем признак анархии!

Кто начинает сводить счёты с прошлым, вряд ли заслуживает будущего.
Мне кажется не дело историка сводить с кем-либо или чем либо счёты. Грош ему цена в этом случае, как профессионалу. Он опускается до уровня мелкого публициста.

Похоже этот пёс поленский считает, что русские прямо таки ждут-не дождутся когда же им позволят сотрудничать с поляками. Никак деревянные поленские мозги не сообразят, что они НА ХРЕН не нужны России! Польша ничего не представляющая собой страна и ничего не значащая. А они всё мнят себя пупом земли, дескать это они коммунизм свергли. Ничтожества, жалкие фрики! Размечались как Германия и Россия развалились бы. что ж, мечтать не вредно, только действительность-то другая: Россия и Германия ВСЕГДА нагибали и будут нагибать Польшу, чего бы там они о себе не думали. Польское государство - это недоразумение, его не должно быть на карте.

Омерзительное ЧМО этот Зубов. Я вот, например, совершенно никакой вины перед Польшей не чувствую. Да и сама Польша для меня-чуть больше пустого места, да и то только потому, что есть повод поржать над их клоунскими выходками. Но мне не понятно, до каких пор нечистоплотные ублюдки будут каяться от имени десятков миллионов русских(в том числе и моего имени)в том, что они никогда не совершали? И каяться перед кем? Перед государством, смыслом существования и мечтаний которого является ни больше ни меньше- уничтожение всего русского?
Тьфу...

При всем уважении к URSA не могу понять, зачем понадобилось вытаскивать на свет божий измышления законченного ренегата? Этого чтива мы вдосталь нахлебались в 90-е, и очень не хочется опять окунаться в эту тошнотворную атмосферу. Сорри.

А затем надо, чтобы люди знали где наша пятая колонна окопалась...Он же из той породы либерастов, которые будут аплодировать, если вдруг НАТО решит нас бомбардировками "демократизировать". Такие хуже открытых врагов.

Я считаю что иммунитет надо поддерживать
А вообще омерзительно что такие как этот Зубов преподают, причем в МГИМО - что после такого может вырасти даже думать не хочу

Куда поляка ни целуй...
Прямо жалко Зубова - он так усердно обтачивал голову под конфедератку!

Цитата :

Но никто не понял бедного артиста,
И не крикнул "браво", и не крикнул "бис"!
И ушел он гордо, оглушенный свистом,
И унес на шее черное "кис-кис". ©

Поляки ни когда не простят того, что русские уничтожили Польшу, как великую европэйскую страну.
Понятно, что не Россия её уничтожила, а они сами себя, но этого вынести не может польский гонор.
Ну а историк в чём-то прав - многие европэйские ценности пришли в Россию через Польшу.
Однако и все европэйские неприятности к нам шли через Польшу.
При этом, если учитывать, что как правило любое нападение на Россию с Запада заканчивалось грандиозным европэйским побоищем, Польша всегда делалась для русских полем боя.
Поэтому, странно, что поляки не понимают простой вещи - если они хотят, что бы русские их беспокоили, они должны так себя вести, что бы и речи не было о конфронтации европ с Россией.
Но, очевидно, поляки плохо учат историю, а этот историк им этого не разъясняет.
Но здря (однако, напрасно).

http://win.ru/ideas/8281.phtml 23/09/11
Александр Рублев ПОЛЬША В ПОИСКАХ НОВОЙ РОЛИ В ЕВРОПЕ: ВАРИАНТЫ И ПРОГНОЗЫ
Пожалуй, Польшу все еще сильно недооценивают в России, хотя, возможно, причиной тому сами поляки, слабо сознающие собственные преимущества. Польша входит в большую шестерку крупнейших стран ЕС (Германия, Франция, Британия, Италия, Испания, Польша), является крупнейшим государством Центрально-Восточной Европы. Близость к экономическому мотору ЕС, Германии, дает возможность польской экономике динамично развиваться.

Польша является транзитным мостом между Россией и Западной Европой. К числу преимуществ Польши можно отнести позитивную демографическую динамику и обостренную европейскую культурную идентичность. К тому же, Польша — страна высокой интеллектуальной культуры, интеллектуальных традиций. Это, пожалуй, единственная крупная европейская страна, где интеллигенция развивалась вне тренда 1968 года, лишена ультралевого (анархо-экологистского) крена.

Сегодня Польша находится в стадии роста — как экономического, так и интеллектуального. Однако большинство поляков все еще находится под влиянием двух мифов прошлого, довлеющих над польской внешней политикой. Первый миф — миф о Польше как о форпосте Запада перед лицом России1 — «скифов», врагов цивилизации и т.д. Второй миф — о Польше как «миссионере» западного влияния на Востоке, и, конкретно, в России.

Обе эти концепции едва ли могут обеспечить польское лидерство, в каких бы выражениях его не описывать, как бы его не понимать. В первом случае Польша, в лучшем случае, может, и в самом деле, стать «троянским конем США» в Европе и большой американской военной базой — и то лишь при определенной расстановке политических сил внутри самих США. При этом подобный курс едва ли прибавляет Польше уважения и влияния в Европе. Напротив, именно благодаря нему распространяются представления о Польше как о несамостоятельном, «вассальном государстве». Причем не только в России.

Во втором же случае поляков подводит плохое знание России, и, шире, всего постсоветского пространства. Реальность такова, что разговор о западных ценностях русские куда охотнее будут вести с сюзеренами Глобального Запада, американцами и британцами, чем с поляками. При этом на данный момент Польша не рассматривается в России ни как самостоятельная часть Запада, ни как наиболее комплиментарный его сегмент. К тому же, выступать в роли «учителя России» — занятие заведомо неблагодарное и бессмысленное. Россия переживает сегодня сложные времена, но, в целом, вполне справедливо считает себя не только страной с самобытной религиозной и культурной идентичностью, но и одним из лидеров мировой цивилизации. Само собой разумеется, что Россия никогда не смирится с ролью «ученика» в западной школе, кто бы ни претендовал в ней на роль учителя.

Отсутствие адекватного позиционирования в отношении с Россией наблюдается, на мой взгляд, параллельно кризису прогностического мышления самих поляков. В России сегодня постоянно идут драматические дискуссии о будущем, о том, какой будет Россия через 20, 30, 50, 100 лет. Поляки, кажется, живут в иных горизонтах прогноза, их мало занимают вопросы даже среднесрочной перспективы. Между тем, в рамках нынешних тенденций развития у поляков не так уже много вариантов. Вариант первый — превращение ЕС в полноценное еврогосударство, где Польша и другие страны превратятся в подобие декоративных автономий внутри республик Советского Союза или индейских резерваций в США. В этом случае полякам придется отказаться от своей идентичности, культуры, возможно — языка. Учитывая тот факт, что в середине столетия ЕС окажется под воздействием мощнейшей миграционной войны с Юга, вызванной стремительным ростом населения Центральной и Южной Африки и неизбежным переселением более миллиарда англо- и, прежде всего, франкоязычных африканцев в Европу, самосохранение польского этноса также может оказаться под большим вопросом.

Вариант второй — сохранение ЕС в нынешнем виде и продолжение польской игры в сателлита глобальной сверхдержавы. Этот вариант означает в перспективе снижение геополитического статуса Польши, низведение ее до уровня, на которым стоят администрации Боснии, Косово и т.д. Полякам как нации в данном случае ничего не грозит, но о европейской (тем более — мировой) роли Польши придется забыть. В периоды разрядок и перезагрузок о Польше будут забывать, в периоды холодных войн Польша будет становится обезличенным, лишенным субъектности инструментом противостояния.

Существуют ли какие-то иные возможности? Очевидно, их можно найти, если смотреть не назад, а вперед. Сегодня мы видим, что Россия и страны Западной Европы (прежде всего, Германия) заинтересованы в экономическом сближении друг с другом. При этом между Россией и ее потенциальными партнерами существует множество противоречий мировоззренческого, ментального характера. Консервативный менталитет русских и победивший в западных столицах «тренд 1968 года» (тренд лево-либеральной и антитрадиционалистской революции) по многим параметрам несовместимы между собой.

Однако я рискну предположить, что поляки могли бы сыграть роль модератора дискуссии между Россией и ее западными партнерами. Неважно, отдают себе отчет в этом поляки, или нет, но их менталитет ближе к российскому, чем немецкий или французский. Если к этому факту добавится готовность польской интеллигенции, польского экспертного сообщества стать модератором диалога между Россией и Западной Европой, такой диалог, очевидно, может состояться.

При этом нужно четко разграничить междугосударственный диаолог, и диалог общественный, неформальный. На уровне государственном позицию посредника между Россией и политической Европой пытается взять на себя Франция под руководством Николя Саркози, и это у нее временами неплохо получается.

При Шредере такую же миссию пыталась возложить на себя и Германия. Проблема, однако, заключается в том, что межгосударственный диалог такого уровня не пользовался достаточной поддержкой СМИ, поддержкой со стороны интеллектуалов, экспертного сообщества. Для последних Россия вызывает чаше всего лишь негативные эмоции, и причина их коренится, на мой взгляд, не столько в рациональных опасениях, связанных с Россией, сколько в иррациональном неприятии консервативного менталитета русских, их представлений о семье, религии, национальном государстве и т.д.

Пережив в ХХ веке яростную атаку на эти институты, Россия не хочет потерять их сегодня. Для западноевропейских интеллектуалов, выросших на идеях Маркузе, Грамши, Троцкого, поднявшихся на волне молодежного бунта 1960-х, эти запросы чувства непонятны и чужды. Однако польская интеллигенция, та ее часть, которая ищет новые подходы и питает отвращение к пропагандистским штампам, сможет лучше понять консервативный менталитет русских, чем интеллектуалы Западной Европы.

В ХХ веке войны перестали быть уделом профессиональных военных, соответствующим образом подготовленных и следующим своему профессиональному кодексу. На поля Первой и Второй мирровых войн вышли уже не армии, а народы, что привело к немыслимым трагедиям и радикальному переформатированию планетраного мироустройства. В современном мире тот же процесс, только, возможно, с обратным, позитивным знаком «+», наблюдается в сфере международных отношений. В ХХI веке дела мира перестают быть привилегией узкого круга специалистов в той же степени, как в ХХ веке — дела войны. Появление Интернета, стирание информационных границ создало новые угрозы, но наивно было не замечать и новых возможностей, которые они открывают. Одной из таких возможностей является диалог о будущем Европы, который с наибольшими шансами на успех может состояться именно в общественно-экспертной среде. Среди людей, чья деятельность определяется не столько их местом в той или иной политической, медийной или бизнес-иерархии, сколько наличие свободного интеллектуального капитала и социальной энергии, которые могут быть использованы в созидательных целях.

Успех этого диалога может сделать Польшу, в культурном смысле, осевой державой Большой Европы. Не нынешней политической Европы в границах ЕС, а Большой Европы от Владивостока до Гибралтара, в которой Запад (ЕС) и Восток (Россия) являются взаимодополняющими друг друга частями.

1Любопытно, что еще Иордан, автор «Истории готов», утверждал, что граница между Скифией и Германией проходит по Висле. Вопрос лишь в том, что предки поляков в этом раскладе — по ту стороны Вислы, и средневековые польские историки возводят генеалогию поляков от сарматов.

http://news.rambler.ru/11240025/ Голос России, 27 сентября 2011, 12:33, 27 сен 2011, 12:33
Российско-польский конструктор отношений
Гость программы — Ирина Алексеевна Василенко, доктор политических наук, профессор кафедры российской политики факультета политологии МГУ имени Ломоносова.
Ведущий — Игорь Панарин.

Ирина Алексеевна, Польша недавно вошла в ЕС и, в общем, сейчас является одной из самых крупных стран в Европейском союзе и по площади, и по населению. И сейчас даже председательствует в Европейском союзе. Какая там ситуация сейчас, на ваш взгляд, внутренняя и внешняя?
Василенко: Да, действительно, Польша вошла в Европейский союз в 2004 году. С лета этого года председательство в ЕС перешло к Польше. Польша придает огромное значение тому, что у нее такая важная миссия. И, конечно, как и любая страна, хочет использовать эту ситуацию, когда она председатель в ЕС, для продвижения свои интересов, для укрепления своего влияния в Европейском союзе.

Панарин: Я перебью. Недавно там открылся саммит ОБСЕ. Это использование своего влияния внутри ЕС, или это случайное совпадение?
Василенко: Конечно, во многом это совпадение. Но, конечно, совпадение знаковое. Конечно, Польша уже, так сказать, определила целый ряд своих направлений внешней политики, в том числе, что касается России, «Восточного партнерства». Поскольку традиционно Польша претендовала на то, чтобы быть, так сказать, проводником между европейскими странами старой Европы и России.
Во-первых, территориальная близость, конечно. Во-вторых, Польша претендовала всегда на то, что она лучше понимает Россию, как, кстати, другие страны бывшей Восточной Европы, теперь Центральной Европы, поскольку она долгое время была в Варшавском договоре и, так сказать, имеет большой опыт. И эта, так сказать, презумпция того, что она может быть как бы мостом, проводником, у Польши до сих пор осталась. Конечно, здесь, так сказать, непростые польско-российские и российско-польские отношения в постсоветский период.

Панарин: А почему они непростые?
Василенко: Да, это очень интересный вопрос, поскольку действительно…

Панарин: Ведь в советский период все-таки отношения были неплохими между странами в рамках Варшавского договора, Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). Более того, маршал Рокоссовский был министром обороны.
Василенко: Действительно, когда нас связывал Варшавский договор, когда мы были в составе мировой системы социализма и Варшавского договора, то идеологическая общность в среде идеологического единства была выше внутренних разногласий.

Панарин: Более того, если вспомним события 1968 года, то Польша также была на стороне Советского Союза и вводила войска на территорию Чехословакии.
Василенко: Вообще, огромное количество поляков сражались на фронтах Великой Отечественной войны, Первой мировой войны, войны 1812 года, несмотря на то, что сейчас это забыто. Вообще, польская элита для развития русской культуры сыграла очень большую роль.

Панарин: Почему же в 90-е годы это было забыто?
Василенко: Это было забыто. И, наоборот, активизировались, так сказать, черные демоны памяти.

Панарин: Может быть, кто-то внедрил вирус?
Василенко: Конечно, не без этого. То, что мы — ближайшие соседи и четыре столетия вражды и войн, которые связывали в XVII, XVIII, XIX веках, — непростая совершенно история, непростая история XX века. Да, конечно, всегда есть черные и белые пятна в нашей истории.
И в 90-е годы, когда рухнул Варшавский договор, рухнул Советский Союз, казалось бы, с одной стороны, наступило золотое время. Экономика как бы освободилась от политики, мы, соседи, могли бы (это был исторический шанс для России и Польши) развивать добрососедское сотрудничество, забыв какие-то идеологические мифы, разногласия и штампы. Потому что есть прагматические интересы, есть прагматические экономические связи.

Панарин: У нас общая граница около Калининграда.
Василенко: Торговля. И исторически, так сказать, текстильная промышленность Польши была очень… Россия была рынком сбыта.

Панарин: Польские яблоки и мясо постоянно хотят прописаться в Москве и Петербурге.
Василенко: Потому что российский рынок, конечно, эти огромные сельскохозяйственные излишки продукции потреблял. Это было взаимовыгодное сотрудничество. Но, если мы посмотрим историю наших отношений, только первые два года после того, как рухнул СССР, было все более или менее благополучно. Уже с 1993 года начинается волна антироссийских настроений, активизируются такие черные события, как Катынь, катынский расстрел.

Панарин: А кто начал их будировать, активизировать?
Василенко: СМИ. Сегодня этот вопрос — результат пристального рассмотрения. Мифы, черные мифы нашей истории, которые активизировались в 90-е годы и привели к такому колоссальному негативу в наших отношениях. По существу сейчас товарооборот России с Польшей на нуле.

Панарин: И, тем не менее, польские яблоки присутствуют.
Василенко: Да, но это, может быть, в Москве, это остатки. И, конечно, если посмотреть на цифры, то товарооборот очень серьезно снизился. Российский бизнес не интересуется Польшей, что уже сегодня волнует поляков. В энергетическом сотрудничестве у нас серьезные проблемы. В конце концов, это вылилось в то, что трубопровод пошел по дну Балтийского моря.

Панарин: Минуя территорию Польши.
Василенко: Да. Потеряно знание русского языка. Посмотрите, старшее поколение поляков прекрасно говорило по-русски.

Панарин: Хотя языки очень похожи.
Василенко: Когда я приезжаю в Польшу читать лекции студентам — уже только с переводом.

Панарин: А где вы читаете лекции?
Василенко: У МГУ давние связи с несколькими крупнейшими университетами Польши. Более десяти лет у нас подписан договор с Лодзинским университетом.

Панарин: Лодзь — это мощный промышленный центр.
Василенко: Мощный центр. Большой государственный университет. Это, так сказать, текстильный центр, который имел большие связи с Россией, имеет большой интерес к российскому рынку. Очень многие фабрики закрылись в этот период, потому что рынка-то не стало. Кстати сказать, Лодзинский университет — центр изучения русского языка.
Там есть Институт политологии. У нас постоянно проходят конференции. В том числе, в октябре будет большая конференция, как раз собираюсь в Лодзь. В Кракове есть знаменитый Ягеллонский университет. Два года назад мы подписали…

Панарин: Я там тоже выступал. Там все-таки в целом позитивно относятся к России, как ни удивительно.
Василенко: Здесь нет ничего удивительного. Интеллигенция сохранила очень серьезные связи с Россией. Почему? Потому что очень многие поляки учились в России.

Панарин: Тем более Краков — это древняя столица и красивый город.
Василенко: Ягеллонский университет — старейший университет, с которым у нас тоже есть договор о сотрудничестве. Буквально на прошлой неделе в МГУ, у нас на факультете, была конференция совместно с Ягеллонским университетом. Она имела такое знаковое название — «Россия-Польша: проблема взаимного восприятия».
Была большая делегация из Ягеллонского университета, все профессора говорят по-русски, потому что многие представители старшего поколения учились в Москве, в Санкт-Петербурге. Кстати, декан Лодзинского университета Алиция Стемпень-Кучинска защищала докторскую в Москве еще в советское время. Поэтому как раз старшее поколение, как раз интеллигенция имеет, кстати сказать, адекватное преставление о России. И это основа нашего взаимопонимания и сотрудничества в преодолении мифов.

Панарин: Впереди 9 октября — в Польше выборы. Вообще, какая политическая ситуация, и, главное, как, вообще, — вопрос наш, российский — отношение к России в Польше в ходе подготовки? Кампания уже, видимо, идет полным ходом. Кто, с вашей точки зрения, будет лидером этой гонки?
Василенко: Мы очень активно обсуждали этот вопрос с польскими коллегами, которые приезжали на прошлой неделе. Действительно, 9 октября выборы в польский Сейм. По оценкам польских социологов, сейчас лидируют четыре партии.

Панарин: То есть, они должны пройти эту планку?
Василенко: По тем результатам, которые есть на середину сентября, — сейчас я озвучу эти цифры: «Гражданская платформа Республики Польша» — одна из самых крупных партий, у нее 37 процентов. Ее возглавляет Дональд Туск, нынешний премьер-министр Польши. У нее очень хорошие шансы, чтобы как раз сформировать парламентское большинство.
«Правая справедливость» — вторая по величине, 26 процентов. У них разрыв где-то 10–11 процентов. Это соперничающие партии. Ее возглавляет Ярослав Качиньский, брат погибшего президента.

Панарин: Но они с Туском — антагонисты во многом.
Василенко: Да, вы здесь совершенно правы. Обе эти партии как бы самоутверждаются на альтернативных целях, постоянно полемизируют. По сути дела, по всем вопросам внутренней и внешней политики у них как раз альтернативные точки зрения. Надо сказать, что и по отношению к России тоже.

Панарин: Кто к нам более лоялен, если так можно выразиться?
Василенко: Конечно, Туск. Вообще, Дональд Туск сделал много для того, чтобы в последние годы отношениях улучшились. Мы с вами об этом еще не говорили. Действительно, последние 3 года отношения явно сменились на позитив. Как раз «Гражданская платформа» отношения с Россией рассматривает значительно в более позитивном плане и в предвыборном ключе.
Кстати сказать, программы польских партий есть в Интернете. Они размещены на сайтах. Очень обширные программы. Программа «Гражданской платформы» — около 200 страниц. Колоссальные программы! Но что интересно — они занимаются в основном внутренней политикой. Как бы для поляков внутренняя жизнь Польши более значима, чем внешняя. И если вы посмотрите там внешнеполитический блок, в отличие, кстати, от того, что существует в России (для России внешняя политика всегда была значимой), то это несколько строчек.
Но, конечно, вопрос отношений с Россией для Польши является важным. Поэтому все партии: и «Гражданская платформа», и «Правая справедливость», и «Союз демократических левых сил» (это третья партия, 15 процентов, у них шанс), и Польская крестьянская партия… Мы уже говорили, что Польша — аграрная страна, поэтому, конечно, крестьянская партия должна быть представлена в Сейме. Сейчас у нее 7 процентов.

Панарин: А какой проходной балл?
Василенко: В Польше тоже 5 процентов. То есть, они пройдут этот пятипроцентный барьер. Конечно, крестьянская партия в меньшей степени интересуется вопросами внешней политики.

Панарин: Но, с другой стороны, куда девать сельхозпродукцию, кроме России и Евразии?
Василенко: Кстати, у них совершенно нейтральное отношение. То есть, они как раз выстраивают в рамках отношений России с ЕС и к России относятся достаточно нейтрально. «Гражданская платформа» тоже пытается выстроить отношения с Россией в позитивном ключе. Вообще, хорошие личностные отношения, которые сложились между премьер-министром России Владимиром Путиным и Туском, ведь именно они запустили некий позитив в 2008 году.
Поэтому, конечно, «Гражданская платформа» и тот оптимизм, который вселяют в нас эти самые 37 процентов, которые она сегодня имеет, — эта позитивная волна, эта «перезагрузка» (модный политический термин) в российско-польских отношениях может продолжиться. Поскольку, к сожалению, Ярослав Качиньский делает акцент на антироссийской риторике.

Панарин: То есть, он по-прежнему на таком негативном полюсе?
Василенко: К сожалению. Ставит в центр вопроса смоленскую катастрофу 2010 года и то, что Катынь — это все-таки геноцид.

Панарин: Хотя, конечно, Россия предприняла титанические благородные усилия в этой ситуации. Я вспоминаю пресс-конференцию Анодиной, где все было детально показано, расписано, очень корректно, с соблюдением всякого уважения.
Василенко: А цветы возле польского посольства. Тысячи россиян пришли выразить свое уважение, свое отношение. Это ведь имеет очень большое значение. Ведь сегодня гражданская дипломатия в большой политике тоже играет большую роль.

Панарин: Но все-таки будем надеяться, что силы, которые более позитивно относятся к России, победят, и Польша все-таки двинется нам навстречу.
Василенко: Конечно. Действительно перелом произошел и в настроениях польской элиты. И это видно в высказываниях, которые сегодня все чаще звучат с больших политических трибун. Здесь я хочу коснуться такого знакового события для России и Польши, как создание Центра диалога и согласия и в Варшаве, и в Москве.
Это было взаимное решение россиян и поляков. Сам процесс этого движения навстречу друг другу начался после встречи министра иностранных дел России Сергея Лаврова с министром иностранных дел Польши Радославом Сикорским. Это было в 2008 году. Было решено в начале создать специальную группу по решению трудных вопросов между россиянам и поляками.

Панарин: А кто был инициатором?
Василенко: Инициатива была с российской стороны. Надо казать, что вообще перелом в отношениях… В 2002 году Владимир Путин пытался улучшить отношения, приехал в Польшу. Тогда не удалось. Два года (2002–2004) была оттепель, потом опять отношения ухудшились.
А в 2008 году — их встреча с Туском. А потом приезд Медведева в Варшаву. Эти последние 3 года явно идут более позитивные отношения. И, конечно, то, что в эту группу по трудным вопросам вошли в основном не политики, а ученые.

Панарин: Это хорошо или плохо?
Василенко: Очень хорошо. Сегодня все чаще звучит мысль о том, что надо вынести политические эмоции за скобки, поговорить более объективно. Конечно, мы, русские и поляки, всегда будем принадлежать к разным цивилизациям. Если воспользоваться критериями Тойнби о том, что религия — это важнейший критерий в цивилизационном разделении.

Панарин: Папа Римский в ходе визита в Германию как раз заявил, что православие является главным союзником католицизма. И вот новая платформа.
Василенко: Конечно, новая платформа. Так впервые в Римско-католической церкви у Папы есть русский кардинал — из России, из Сибири. Это беспрецедентный случай. Но ведь мы христиане. И, конечно, диалог конфессий очень важен. Но, тем не менее, несомненно, то, что мы принадлежим к разным цивилизациям, всегда будет расставлять разные акценты в нашем диалоге.
Здесь важно другое, что это не должно нам мешать цивилизованно садиться за стол переговоров и решать вопросы, искать точки соприкосновения. Для нас история всегда будет разной. И трагические моменты в истории мы, русские и поляки, всегда будем интерпретировать по-разному. Но важно, чтобы это было для нас предостережением в будущем — не повторять ошибок, а не постоянно предъявлять друг другу претензии.

Панарин: Ирина Алексеевна, центр создан в 2010 году. Как вы считаете, этот центр пока на бумаге, или все-таки идут такие позитивные экспертные встречи, которые уже близки к какому-то выходу?
Василенко: Я считаю, то, что этим летом во Вроцлаве был первый Польско-российский конгресс, кстати, в рамках этого Центра диалога и согласия, — конгресс СМИ. СМИ ухудшили отношения. Они как бы раздували черный пиар, играли на противоречиях. И было решено начать именно со СМИ. Это очень логично. И Вроцлав — культурный центр Европы, очень красивый город.

Панарин: По-моему, как раз наиболее оптимальное место для начала первого конгресса.
Василенко: Польско-российский конгресс назывался «Общество — культура — СМИ». Президенты России и Польши послали свои приветствия. Обе страны представляли министры культуры. Выступая на этом представительном форуме, бывший президент Польши Александр Квасьневский сказал такую ключевую фразу:

Цитата :

«Польша не может сегодня позволить себе репутацию русофоба в Европейском союзе».

Панарин: Очень замечательная фраза.
Василенко: Учитывая, что в период, когда он был президентом, как раз отношения…

Панарин: Он говорил несколько по-другому.
Василенко: Прямо противоположные вещи. Это свидетельство перелома. Это свидетельство того, что в польской элите произошло серьезное переосмысление. А поляки, войдя в Евросоюз, стали уже более осторожны. Они хотят быть более лояльными, более толерантными, более в рамках, так сказать, общеевропейской культурной политики. И это очень важное, знаковое событие.

Панарин: А как отреагировали участники на такое заявление Квасьневского?
Василенко: Позитивно. Выступал редактор крупнейших журналов «Новая Польша», «Новая Восточная Европа». Кстати, журналы есть на русском языке в Интернете. Если мы посмотрим, эти новые издания уже в 2010–2011 годах значительно более позитивно высказываются, освещают эти события, шаги навстречу друг другу, создание центров, конгресс СМИ, выступления участников — как раз с позиции того, что очень полезен диалог, очень важны шаги навстречу друг другу. То есть, СМИ действительно попытались перестроиться и сменить тональность, что очень важно в целом.
Прозвучали такие цифры (данные социологических опросов) по поводу настроения сегодняшних поляков, что тоже небезынтересно. С 1993 года, по оценкам польских социологов, отношение в Польше к России постепенно улучшается. На 2011 год уже 32 процента поляков говорят о России позитивно. Это ровно в два раза больше, чем было в 1993 году.

Панарин: То есть, мы можем увидеть некую позитивную динамику.
Василенко: Динамика есть. Конечно, это еще не половина.

Панарин: Это еще не перелом.
Василенко: Не перелом, но уже. К сожалению, каждый второй поляк связывает Россию с прошлым СССР и считает, что, к сожалению, Россия должна иметь чувство вины перед Польшей по поводу событий Великой Отечественной войны. Это то, над чем еще предстоит работать. Но несомненно, уже есть позитив.
Кстати, в 2011 году проводились исследования и в России по отношению к Евросоюзу, в том числе, и по отношению к Польше. Так я хочу сказать, что россияне значительно более позитивно, чем поляки, смотрят на российско-польские отношения. Может быть, нам как нации в большей степени свойственен оптимизм.
Были опрошены тысячи респондентов. Сорок один процент оценивает российско-польские отношения как дружественные или, скорее, как дружественные, а 30 процентов рассматривают их как нейтральные — 71 процент позитива. Россиян, позитивно оценивающих российско-польские отношения, в два раза больше, чем поляков.

Панарин: Ирина Алексеевна, вы привели много цифр. Такой завершающий вопрос нашей беседы о российско-польских отношениях. Есть ли шанс, что мы сможем, как вы казали, эти черные пятна, которые в 1993 году будировала часть польских СМИ, преодолеть и два славянских народа, которые длительное время существуют вместе и часто в рамках одной страны, все-таки найдут точки позитивного соприкосновения в XXIвеке?
Василенко: Я думаю, что сегодня шанс есть. Активизировался диалог и все больше встреч происходит между политическими элитами России и Польши. Пытаются переосмыслить события прошлого именно в позитивном ключе, сделать шаг навстречу друг другу. Кстати сказать, профессор МГУ Ракитянский и Бухарин подготовили очень интересное исследование «Россия и Польша. Опыт политико-психологического исследования». Презентация была как раз на российско-польской конференции.

Панарин: Фактически это такой теоретический документ, который позволяет улучшить, создать методологию улучшения?
Василенко: Улучшить. Почему? Потому что одна треть этой книги (целый раздел) посвящена выдающимся полякам в истории России.

Панарин: И, судя по фамилии, один из авторов имеет польские корни, что тоже позитивно.
Василенко: Я думаю, что воспоминание о том, сколько действительно выдающихся поляков было в истории России, поляков героев России, полных георгиевских кавалеров (оказывается, в Первую мировую войну 9 выдающихся поляков были полными георгиевскими кавалерами), — это, несомненно, те позитивные моменты, которые нужно активизировать, приподнять, о которых почему-то забыли. Потому что очень многие мифы, которые…

Панарин: То есть, акцент с черных пятен должен быть смещен на позитивные пятна. Давайте на этой позитивной ноте завершим наш диалог. Я напомню, у нас в гостях была профессор, доктор политических наук Ирина Алексеевна Василенко, которая занимается проблемой укрепления российско-польских отношений на кафедре российской политики МГУ, нашего лучшего университета и одного из лучших университетов мира. До свидания, уважаемые радиослушатели!

http://ursa-tm.ru/forum/index.php?/topic/16278-%d0%b3%d0%be%d1%81%d1%82%d0%b8%d0%bd%d0%b0%d1%8f-153/page__st__2475
#2493 sgkv Отправлено Сегодня, 19:04
Есть у меня друган, Мачей, поляк.
Здоровый такой детина, 185 см, 100 кг,
качается, в хоккей в защите играет, все такое. В ту субботу он мне помогал
в новый дом переезжать, мебель прямо на себе носил. Еще с нами Валера был,
он в нападении играет, тоже немаленький, но Мачей, пожалуй побольше будет.
Закончили переезд, я им выдал устную благодарность, отвез домой к Мачею.
Посидели, поболтали, посмотрели его журналы "Железный мужчина",
в которых все больше женщины с большими грудями. Совсем я уж собрался
уходить, а Мачей и говорит: хотите, мол, ребята, буженины? Мол, всем
хорошая буженина, а он ее есть не может - последний день Великого поста
или что там у них, католиков, перед Пасхой. А на выходные он домой уезжает,
так что пропадет добро. Ну мы с Валерой: какой разговор, поможем!
Я настрогал таких аккуратных ломтиков, Валера вообще вприкуску уминает.
Хлеб тоже достали, помидорчик, хренку оказалось в холодильнике. Мачей
бедный сидит, смотрит на мясо, не отрываясь, аж скулы сводит. Вкусно,
спрашивает? Ага, говорим, вкусно. Оказалось он два дня не ел, с четверга.
Католики они такие, увлекаются оккультом, блюдут традиции, все такое.
Как только мебель мужик двигал, не пойму. Мы доели по-первому бутерброду,
пошли по-второму, не пропадать же добру. Мачей с ноги на ногу переминается,
на буженину смотрит, слюни текут, в глазах нездоровый блеск. Может,
говорит, и мне ломтик? А то, говорит, сейчас от голода двинусь. Конечно,
говорю, и ломтик, и два, кушай на здоровье. Мы, говорю, никому не расскажем.
Мачей пальцем в потолок тыкает: рассказывай, не рассказывай, ЕГО, говорит,
не проведешь. В общем, серьезно к делу подходит. Я же говорю, поляки они
хуже итальянцев в этом смысле. Хорошо, говорю, не ешь, нам-то что.
А Валера уже и огурчик солененький в холодильнике нашел и нарезает.
Положил на бутерброд и как хрустнет им, огурчиком. Тут у Мачея все
тормозные системы, воспитанные годами катехизиса, полетели, схватил нож,
не фиг, говорит, нет таких правил, чтобы у оголодавшего человека на глазах
пожирали его же буженину, да еще с огурчиком. Приладился к буженине,
ножом ломоть наметил, только собрался резать, ШАРАХ! над нами перегорает
лампочка. Мачей-бедняга нож бросил, крестным знамением себя осенил, глаза
к потолку немытому возвел и что-то шепчет про то, что, спасибо, мол, что
не дал в грех впасть. Мы с Валерой, ясное дело, на полу.

Вот, собственно, и вся история, можно было бы на этом и закончить, но вот
что случилось дальше. Позвонила его польская мама, он ей рассказал о своем
испытании, а она и говорит: дурачок ты, говорит, Мачей, кушать вчера было
нельзя, а сегодня уже можно. Как он жрал!...

http://www.regnum.ru/news/1454351.html ИА РЕГНУМ 23:15 10.10.2011
Олег Неменский: Поляки отказываются от политики мести и вражды?
Парламентские выборы в Польше дали целый ряд довольно неожиданных результатов.
Вообще, современная Польша очень интересна именно тем, что там система политической демократии действительно работает, а потому результаты выборов довольно тонко отражают реальные общественные настроения. Уже само то, что в результате "Гражданская Платформа" сможет снова сформировать своё правительство (и, скорее всего, в составе старой коалиции с "Польской народной партией") - случай для посткоммунистической Польши уникальный, ведь за последние двадцать лет действующее правительство ещё ни разу не обеспечивало победу своей партии на очередных выборах. Успех "Гражданской Платформы" тем более впечатляющий, что почти все опросы и прогнозы давали ей основание надеяться на отрыв от конкурента в 2-3%, но никак не на 8-10%. И это именно победа правящей партии, а не поражение оппозиции в лице "Права и Справедливости" - они-то набрали примерно столько же, сколько и ожидалось, и лишь немного меньше, чем в прошлый раз. Впрочем, стоит отметить неуспех отколовшейся от неё партии "Польша важнее всего", набравшей немногим более 2% голосов. Этот провал показывает, что полутона между двумя главными консервативными партиями обществом не востребованы. Но главной сенсацией этих выборов стал, наверное, результат "Движения поддержки Паликота", ставшего третьим. Вот на его успехе хочется остановиться особо.

Современная польская политика - территория почти абсолютного господства консервативных сил. "Гражданская Платформа" - партия либерально-консервативная, "Право и Справедливость" - национал-консервативная, заметно правее. Левые уже шесть лет находятся на маргинесе большой политики, хотя и сохраняют заметное присутствие в ней. А вот чисто либеральной партии до сих пор в общем-то не было - для неё не находилось ни достаточно массового избирателя, ни ярких публичных политиков. Мысль о том, что ниша для такой партии может вскоре появиться, сама напрашивалась благодаря публикациям данных соцопросов польской молодёжи.

Поколение людей, не помнивших даже 80-е годы, по своим настроениям сильно отличается от всех более старших поколений, а, значит, несёт с собой иную политику. Можно лишь привести данные, что среди старших школьников сейчас всего 3% считают себя "практикующими католиками". Да, известно, что на самом деле костёлы по воскресеньям посещает несопоставимо больший процент молодёжи, но уже само то, что в основном они не склонны так заявлять о себе на соцопросе, говорит о многом. Могу засвидетельствовать собственные впечатления от контактов с этим поколением - своим поведением они принципиальным образом отличаются от более старших поляков, и в первую очередь это касается многочисленных польских национальных комплексов, обид и претензий - их у молодёжи как будто и вовсе нет. Да, наверняка со взрослением и большим погружением в польскую культуру это свойство будет меняться, однако вряд ли очень сильно.

Для польских политических настроений актуальны два пласта проблем: один основан на вопросах социально-экономической политики, прагматики международных отношений и т.д., другой - на вопросах исторической польскости. Этот второй пласт традиционно сильнее и важнее первого, поэтому консервативный дискурс имеет абсолютное господство в политике. Однако молодое поколение настроено иначе: их вообще мало беспокоят проблемы польскости и её утверждения, у них более "общеевропейское" мышление и более прагматичный подход к политике. Призывы убрать из школьной программы изучение Библии и создать систему бесплатной раздачи презервативов оказываются им важнее и привлекательнее, чем идеи "цивилизаторской миссии на Востоке". Как ни странно, но даже тема легализации лёгких наркотиков для них актуальнее, чем тема вины русских за Катынь. Главное, что им не предлагают как-то иначе относиться к той же Катыни и вообще к исторической политике, но показывают, что есть вопросы более интересные и актуальные. И то, что для среднего поляка более старших поколений было бы кощунством не только заявить, но и подумать, молодёжь в значительной своей части готова открыто принять.

Невероятные 10% голосов, полученные Движением поддержки Паликота, - это 10% новой Польши. Последние 20 лет мы имели дело с той Польшей, которую Москва сама создала за ХХ век и которая мыслила себя в первую очередь в отношении к Москве. Новые польские либералы - это уже продукт посткоммунистической Польши, это то, как она начинает воспроизводить себя в новых условиях. В ней даже Католическая церковь оказывается не у дел. Призыв создать "современное государство" (главный лозунг избирательной кампании Януша Паликота), то есть жить не историей, а проблемами дня сегодняшнего - то, к чему давно призывает Польшу официальная Россия (сама давно и надёжно оторвавшаяся от своей истории) и, одновременно, это то, что вводит польскую политику в актуальный европейский контекст. А в нём тема гомосексуальных браков гораздо более значима, чем любые исторические обиды или конфессиональные предпочтения.

При этом надо понимать, что нынешние 10% - это люди, голосовавшие за откровенно маргинальную (хотя и новую) политическую силу. Теперь, когда она окажется в парламенте (а, возможно, и в правительстве - если "материнская" для Паликота правящая партия "Гражданская Платформа" предпочтёт переформировать коалицию), её начнут воспринимать как респектабельную политическую силу, претендующую быть по крайней мере третьей по своему весу. Ведь и фреквенция на этих выборах была крайне малой - больше половины польского общества просто не голосовала. Всё это наверняка увеличит процент поддержки Паликота - причём не только среди молодёжи, но и среди жителей крупных городов и западных областей страны. Сейчас либералы на польской политической сцене могут быть только скандалистами - они слишком чужды и непривычны, они как бы из другой пьесы. В этом смысле эпатажное поведение Я. Паликота - вполне понятно и оправданно, оно соответствует общему характеру восприятия либеральных идей в польском обществе. Но такой стиль наверняка сменится более солидным по мере закрепления либералов в политикуме. Польша становится действительно европейской страной, и эти перемены только улучшат её положение в давно уже постхристианской Европе.

Ещё один важный результат этих выборов - неприлично малый процент, полученный левыми. Даже имея во главе очень молодого и активного Гжегожа Наперальского, только летом занявшего третье место на президентских выборах, Союз демократических левых сил оказался только на пятом месте. Партия, ещё десять лет назад имевшая на парламентских выборах процент поддержки, больший, чем сейчас у Гражданской Платформы, придёт в новый парламент с немногим более 8% голосов. Социалисты полностью маргинализированны и перестают играть заметную роль в польской политике. Однако хотелось бы заметить, что реальное присутствие социалистических идей совершенно иное. Проблема левых в том, что сильную социальную политику, идеалы социальной государственности отстаивают в Польше теперь почти все. Именно левая социально-экономическая политика была и остаётся коньком "Права и Справедливости". Существующую социальную систему (во многом унаследованную от прошлой эпохи) не хотят демонтировать и в "Гражданской Платформе", что ещё более важно для её союзницы - крестьянской "Польской народной партии". И новое "Движение Паликота" тоже позиционирует себя как социал-либеральное, показывая, что либерализация внутренней жизни в стране возможна и без разрушения государственной социальной системы - а потому новые либералы и не станут играть роль своего рода либерального пугала для избирателя левых взглядов. При этом появление либералов оказалось очень опасным как раз для них: Паликот, судя по всему, почти не отобрал голосов у "Гражданской Платформы" (хотя именно это предполагалось, ведь его Движение именно от неё откололось), не отобрал он их по понятным причинам и у "Права и Справедливости". Я сильно сомневаюсь, что за него голосовали бывшие сторонники "Самообороны", как сейчас нередко уже заявлялось: скорее всего, мало кто из них вообще пришёл на выборы. При схожести стиля публичных выступлений и вообще политического поведения, Януш Паликот вряд ли может быть привлекателен для простого сельского избирателя, чей негативный настрой к "политической польскости" связан скорее с ещё большей консервативностью, чем с либеральными взглядами. Паликот отобрал голоса как раз у левых. Немалая часть польского общества готова была голосовать за левых просто потому, что они были единственной неконсервативной крупной политической силой в стране. А теперь у них появилась более привлекательная альтернатива, тем более, что она ассоциируется уже не с эпохой доминирования СССР, а с современной Европой. В этих условиях, если левые не найдут для себя новой идейной ниши в польской политике, не предложат принципиально иную - и при этом хорошо воспринимаемую простыми людьми - модель польской политики, они рискуют оказаться на тех же ролях, на которых находятся либералы в России: не имея своего достаточно значительного электората, они вынуждены будут наблюдать, как их идеи и наработки реализуются другими политическими силами.

Главный же итог этих выборов: поляки ясно дали понять, что они в своём большинстве уже не хотят политики мести и вражды, которую открыто им предлагает Я. Качиньский и его партия. И это очень важный итог и для польско-российских отношений: политика нормализации, предпринятая правительством Туска, будет продолжена и далее. Вся жесточайшая критика этой линии, выраженная его оппонентами, оказалась не очень значимой для польского избирателя и не помешала получить впечатляюще высокий результат.

http://news.rambler.ru/11401878/ «Труд», 23 часа назад, 11 окт 2011, 06:06
Польша снова потускнела
На парламентских выборах в Польше победила партия премьера Дональда Туска. Политологи советуют не обольщаться: негатив в отношениях Москва и Варшава не преодолеют, хотя антироссийская риторика и не вернется.
С перевесом примерно в 8% партия «Гражданская платформа», настроенная на прагматичное сотрудничество с Россией, на выборах в сейм обошла «Право и справедливость». Это объединение считается оппозиционным, а его лидер Ярослав Качиньский (брат погибшего в авиакатастрофе под Смоленском экс-президента Леха Качиньского) известен своей антироссийской риторикой.
По итогам подсчета голосов «ГП», чьи представители занимают президентское и премьерское кресла, получила 38,96%, тогда как ее основной соперник «ПС» — 30,03%. Такой финиш в избирательной гонке для правящей партии не слишком удачен, поскольку в 2007 году перевес был более значителен. Партия главы правительства Дональда Туска растеряла 3% голосов (41,51%), а сторонники Ярослава Качиньского — лишь 2% (32,1%) избирателей.
Заметна тенденция: поляки устали от огульных обвинений Москвы в заговоре против Варшавы и разговоров о Катыни Ярослава Качиньского. И здесь ему не помогли даже юные девушки-активистки, названные «ангелами Качиньского». При этом Туска не отдалил от финиша даже самоподжог безработного жителя Варшавы, отца троих детей, обвинившего лично главу правительства в своих неурядицах. Эксперты считают, что эта акция не отражает объективной реальности. «Польша в сравнении с остальной Европой переживает кризис менее болезненно. Хотя следующие четыре года для Туска будут куда более тяжелыми», — говорит «Труду» главный научный сотрудник ИНИОН РАН Лариса Лыкошина. В отличие от Греции, чей госдолг перевалил за 142% ВВП, польский заем составляет лишь 25% ВВП.
Поляки намерены сотрудничать с Москвой еще четыре года. Дело в том, что победа «ГП» дает ее лидеру Дональду Туску шанс стать первым в истории Польши премьер-министром, оставшемся на второй срок. 54-летний глава правительства уже объявил, что следующие четыре года станут для него последними на этой должности.
В отличие от России правительство Польши формирует партия, одержавшая победу на выборах в сейм. Глава государства назначает премьером кандидата, выдвинутого партией власти, затем его кандидатуру утверждают в сейме. Одно «но»: партия-лидер должна обладать большинством в парламенте либо создать коалицию. Самым вероятным союзником =«ГА» считается PSL — партия вице-премьера Вальдемара Павляка. Сомнений в том, что премьером останется Туск, не было и до выборов, теперь же развеяны все надежды его соперников.

Российский вопрос
В общественном мнении Туск воспринимается как пророссийский политик. Примерно так же, как Виктор Янукович выглядит вполне дружественным по отношению к Москве в сравнении с Виктором Ющенко. Однако эксперты подчеркивают, что Туск — прагматик, а его позиции просто не антироссийские. Сам Туск называет это «разумным диалогом».
Как бы то ни было, «за первый срок премьерства он сумел изменить климат между Россией и Варшавой на более благоприятный», по словам замдиректора Института стран СНГ Владимира Жарихина.
К достижениям Туска относят возобновление сотрудничества двух соседей на самом высоком уровне. «Президенты России и Польши обменялись визитами, что уже говорит о восстановлении отношений», — подчеркивает Лариса Лыкошина. Кроме того, Польша вот-вот откроет свои границы для россиян, живущих в Калининградской области. «Безвизовый режим для калининградцев выгоден обеим странам. Но при Ярославе Качиньском этого бы не случилось, у него бы риторика перевесила прагматизм», — говорит Владимир Жарихин.
Однако Польша не устает продавливать свои интересы, подчас идя на конфликт с Россией. Последний эпизод — это требование к «Газпрому» польской нефтегазовой госкомпании PGNiG снизить цены на российский газ — в противном случае поляки грозят судом. «Варшава уже много лет и изо всех сил пытается добиться независимости от российских энергоресурсов», — поясняет Лариса Лыкошина. К примеру, в 2009 году Польша пыталась заменить российский газ сырьем из Катара.
Туск остается основным генератором идеи лидерства Польши в регионе в рамках программы Евросоюза «Восточное партнерство». Эта стратегия нацелена на снижение влияния России в Восточной Европе путем сближения стран бывшего соцлагеря с Центральной Европой.
«В подсознании польских политиков, да и большинст-ва населения, прочно засела идея, что Россию необходимо изолировать от Европы, в особенности от Германии. Мысль проста и основана на истории — союз России и Германии ничего хорошего Польше не сулит», — отмечает Владимир Жарихин.

Груз прошлого
Основным тормозом в развитии российско-польских отношений остаются не разрешенные в общественном сознании вопросы истории. Какой бы пророссийский президент или премьер ни был в Польше, преодолеть исторический негатив поляков по отношению к русским не удастся.
«В ближайшие четыре года на острие отношений по-прежнему будут исторические вопросы: расстрел польских офицеров в Катыни и вопрос крымских территорий, именуемых в Польше Восточные Кресы», — говорит Лариса Лыкошина.
Негативное отношение не развеялось после авиакатастрофы, в которой погиб Лех Качиньский, и даже после признания Госдумой РФ того факта, что расстрел офицеров в Катыни — дело рук Иосифа Сталина и его соратников.

http://www.apn.ru/publications/article25084.htm «Агентство Политических Новостей» 2011-10-12
Феномен Паликота и перспективы трансформации левого фланга польской политики Олег Верник
Секс, наркотики и антиклерикализм
Международные наблюдатели миссии CIS-EMO констатируют: уже совершенно очевидно, что главной сенсацией выборов 9 октября2011 года в польский Сейм явился феноменальный успех «Движения Паликота», набравшего 9.94% голосов избирателей. Данный электоральный результат позволил сторонникам Януша Паликота получить 40 депутатских мандатов.
9 декабря 2010 года харизматический и традиционно скандальный Януш Паликот демонстративно отказался от своего депутатского мандата, полученного им по спискам праволиберальной «Гражданской платформы», и заявил о создании своего собственного гражданского движения. Подчеркнуто непартийное «Движение Паликота», тогда казалось, избрало для себя в современных польских реалиях наименее перспективный с электоральной точки зрения тренд – жесткий антиклерикализм в купе с последовательно либертарной политической программой.
Мало кто из аналитиков верил в успешность данного электорального проекта, однако Януш Паликот и один из ведущих европейских политтехнологов Петр Тимохович уверенно шли к своей цели. Тут, по мнению автора, следует указать на ряд факторов, сыгравших самую существенную роль в успехе «Движения Паликота».

1. Януш Паликот и Петр Тимохович достаточно точно спрогнозировали вектор возможного протестного голосования польских избирателей. В сложившейся к началу 2011 года ситуации какой бы то ни было праворадикальный вектор канализации протестных настроений стал уже практически невозможен. Многолетнее нахождение у власти правоконсервативной и клерикальной партии братьев Качинских «Право и справедливость», фактически, не оставило вариантов ни для ускоренного формирования более-менее успешных праворадикальных избирательных проектов, ни даже для разработки ключевых программных основ для политического движения «правее ПиСа». А в условиях позитивной электоральной динамики у либералов из «Гражданской платформы» традиционалистский избиратель Польши, разумеется, предпочтет не рисковать и проголосует за «Право и Справедливость» в качестве гаранта весомого сохранения клерикального и правоконсервативного тренда в мейнстриме польского парламентаризма.

2. Устойчивый политический тандем евроскептиков-националистов из «Права и справедливости» и польской католической церкви к началу 2011 года уже начал серьезно тяготить не только ключевых чиновников Евросоюза и крупный польский бизнес, ориентированный на западноевропейский, российский и украинские рынки, но и самые широкие массы польских граждан. Ксендзы постепенно начали контролировать ключевые аспекты частной жизни граждан, пытаясь взять на себя функции бывших «парткомов» ПОРП как уполномоченных государством и церковью блюстителей семейной морали. Ответная (и причем достаточно массовая) реакция не могла не возникнуть в самых широких слоях польского общества. Даже в весьма консервативной крестьянской среде началось переосмысление роли ксендзов в социально-экономической жизни приходов. В этой ситуации Паликот и Тимохович весьма оперативно попытались в массовом сознании избирателей актуализировать проблематику католической церкви в качестве некоего паразитического социального института. Януш Паликот на своих многочисленных встречах с избирателями начал публично утверждать, что церковь и ксендзы вывели из под налогообложения свои доходы, а значит, переложили на плечи польских граждан дополнительное бремя социальных расходов. Паликот в течение нескольких месяцев перед октябрьскими выборами в Сейм буквально исколесил всю Польшу с ключевым требованием своей предвыборной программы – доходы ксендзов и церкви должны подлежать налогообложению наравне с другими гражданами Польши. Впервые в современной польской электоральной истории массовое протестное голосование на октябрьских парламентских выборах 2011 года, во многом, приняло антиклерикальные черты. И даже тот пикантный факт, что сам Паликот в течение целого ряда лет издавал католический альманах, нисколько не помешало ему в резком наборе позитивной электоральной динамики на протяжении лета-осени 2011 года.

3. Вполне очевидно, что большинство аналитиков попытается минимализировать социальное значение успеха «Движения Януша Паликота» и свести его к победе голого популизма. Однако есть смысл предостеречь их от этого недопустимого для серьезных экспертов упрощения. Еще никогда политтехнология популизма не срабатывала на совершенно пустой социальной почве и Петр Тимохович («человек, который сделал Леппера») знает об этой истине, отнюдь, не понаслышке. Достаточно многие эксперты в процессе избирательной кампании отмечали некое генетическое и даже технологическое родство популизма Леппера и Паликота. И дело тут далеко не только в том, что оба феномена, так или иначе, связаны с незаурядными политтехнологическими талантами Петра Тимоховича. Куда более их роднит удачная гармонизация вполне реального низового протестного потенциала масс с выдвижением харизматического лидера.

4. Еще находясь в составе «Гражданской платформы», депутат сейма Януш Паликот приобрел сложнокомпонентный имидж честного и смелого радикала, постоянно вступающего в конфликты с власть имущими. В этом ряду стоит и скандал вокруг его обвинения в пьянстве Леха Качинского, в качестве решающей причины трагедии под Смоленском, равно как и обвинение уже Ярослава Качинского в гомосексуализме. Однако внешний скандальный имидж Паликота ни в коем случае не должен привести нас к упрощению экспертного анализа самого «феномена Януша Паликота». Глубокий философ, специализирующийся на трансцендентной философии Эммануила Канта; долларовый миллионер, сделавший свое состояние на винно-водочном бизнесе; непреклонный борец за права секс-меншинств и легализацию легких наркотиков в Польше… Впрочем, последнее – это уже всецело политтехнологическая находка Петра Тимоховича.

5. Разумеется, что в преимущественно клерикальной польской среде разнообразные либертарные идеи обречены на извечные проблемы, а их носители даже рискуют оказаться жертвами прямого физического насилия со стороны традиционалистского и праворадикального молодежного мейнстрима. Изначально выведенные политико-правовой системой в жесткое маргинальное существование разнообразные и вполне многочисленные либертарные инициативы в Польше всегда отличались своей крайней атомизацией и разрозненностью. Доминирующий правоконсервативный традиционалистский тренд без особых усилий расправлялся поодиночке с радикальными зелеными и движениями за права женщин на аборты, со сторонниками декриминализации легких наркотиков и борцами за права животных, с антифашистскими сетевыми структурами и антиклерикальными организациями. Очень важно тут подчеркнуть, что данные, преимущественно молодежные, движения не имели и не стремились иметь какие-либо парламентские перспективы и традиционно отличались весьма высоким уровнем электорального абсентеизма, часто прикрываемого той или иной субкультурной версией «анархизма». Пока на их горизонте не появились Паликот с Тимоховичем…
Поляку Янушу Паликоту удалось в октябре 2011 года сделать то, что традиционно не удавалось ни одному парламентскому либертарному политику Европы – организованно и идеологически мотивировано привести к избирательным урнам значительные сегменты протестной и традиционно абсентеистски настроенной молодежи. Именно это достижение собственно и обозначило во многом его электоральный успех.

6. Весьма значительным фактором в электоральном успехе «Движения Паликота» оказался глубокий и затяжной кризис польских традиционных левых. Посткоммунистический Союз Левых демократов (SLD) на выборах 9 октября 2011 года набрал только 8,19%, обеспечив себе в Сейме лишь 26 мест. Социал-либералы из SLD на протяжении целого ряда лет были в авангарде проведения в Польше антисоциальной неолиберальной политики и вхождения страны в Европейский Союз. Отсюда вполне понятна стабильно-отрицательная электоральная динамика этой партии в последние годы. Граждане Польши, идеологически и психологически ориентированные на общество социальной справедливости все сильнее и сильнее разочаровываются в «партии бывших», предпочитают искать левую альтернативу скомпрометировавшим себя «посткоммунистическим социал-демократам».
Молодая Польская партия труда (PPP), созданная на базе рабочего, преимущественно шахтерского профсоюза «Август-80» впервые смогла сформировать свои избирательные списки во всех округах страны. Однако ее финальный результат оказался весьма скромным – около 0,6%.
Совершенно очевидно, что сложившийся вакуум в левой части политического спектра Польши, так или иначе, но начал заполнять проект Януша Паликота. «Новые левые» решительно вторгаются в электоральное поле «традиционных левых» и дают нам весьма чувствительные месаджи о необходимости трансформации и будущей переформатировки левого фланга польской политики. В условиях отсутствия в Польше структурированной общественно-политико-электоральной связи между организованным профсоюзным движением (OPZZ, Солидарность, Солидарность-80 и др.), левыми политическими партиями и широкими народными массами, так или иначе, функция политической репрезентации классовых интересов лиц наемного труда будет связана именно с перпективами новых и радикальных политических (пока еще кросс-классовых) формирований, одним из ярких представителей которых и является «Движение Паликота».

Автор - эксперт CIS-EMO.

http://www.rus-obr.ru/ru-web/15234 Русский Обозреватель 21/11/2011 - 16:56
Автор Русский обозреватель От талассократии до континентализма: куда ведут Польшу её геополитические мысли?
Аналитик Центра консервативных исследований МГУ Владислав Гулевич проанализировал для «NewsBalt» полярные геополитические течения в Польше - доминирующую проатлантистскую ориентацию или миноритарную идею «польского мессианизма» в сотрудничестве с Россией и Германией.

Зацикленность Польши на «российском вопросе» даже самим поляками иногда воспринимается как комплекс. Создаётся впечатление, что без России именно такой, какой её рисует себе Польша, не было бы самой Польши. Не Польша нужна России, чтобы там ни писали пропагандистские СМИ в самой Польше. Напротив, Россия нужна Польше, как «значимый иной» (социологический термин), т.е. тот, в ком ты видишь себя, как в зеркале. Для Польши Россия – это её контрбаланс во всём: в политике, культуре, религии.

Но история Польши знает целую династию королей (пястовскую), основным кредо которых было развитие ровных отношений с Востоком (т.е. Русью), и жёсткое оппонированию западному (т.е.немецкому) экспансионизму. Поворот геополитического острия Польши с запада на восток произошёл на рубеже XIV-XV веков, когда Пястов сменили Ягеллоны. Термин «ягеллонская политика» как раз подразумевает агрессивное проникновение польского влияния на восток с одновременным затишьем на западе, вплоть до заключения военно-политических союзов.

Ярким воплощением этой политики была доктрина «Междуморья» маршала Юзефа Пилсудского, высказанная им в 1920-х годах - конфедеративного государства, которое включало бы Польшу, Украину, Белоруссию, Литву, Латвию, Эстонию, Молдавию, Венгрию, Румынию, Югославию, Чехословакию, а также, возможно, и Финляндию, и простиралось бы от Чёрного до Балтийского моря. В полном объёме проект «Междуморья» так и не был реализован. Мозаичность территорий, простирающихся от Балтики до Черноморья, не давала никаких надежд на достижение консенсуса с их политическими элитами. Однако, наличие на карте мира де-юре независимых Молдавии, Прибалтики, Украины, Белоруссии и т.д. говорит о частично сбывшихся мечтах покойного маршала, который мечтал также о разрыве самой России вдоль этнических швов.

Симптоматично, что давняя идея «Междуморья» и сегодня ещё находит отзыв у части интеллектуалов, принадлежащих к геополитической школе, которую условно можно назвать «краковской». Площадкой для развития и популяризации этой идеи служит краковский Центр политической мысли (Osrodek Mysli Politycznej). Но «краковская» школа не является монополистом в польском геополитическом дискурсе. На одном с ней интеллектуальном поле развивается т.н. «варшавская» школа. Её отличие от «краковской» в том, что «варшавская» школа имеет чёткую проамериканскую ориентацию, как безальтернативный выбор для Польши в условиях её соседства с Россией, а концепцию «Междуморья» рассматривает как романтическую грёзу былых времён. Средоточием «варшавской» геополитической мысли является Центр изучения восточных территорий (Osrodek Studiow Wschodnich).

Третьим направлением в польской геополитике можно считать «ченстоховскую» школу. «Ченстоховское» направление зародилось сравнительно недавно и пока является миноритарным течением. Её миноритарность в том, что представители этой школы ратуют не за талассократическую ориентацию Польши на международной арене (т.е. на Великобританию, США как страны морской цивилизации), а на Россию и Германию (т.е. континенталистские страны, страны сухопутной цивилизации). С учреждением в 2007 году в Ченстохове Института геополитики (Instytut geopolityki) континенталистская геополитическая мысль вышла на более высокий интеллектуально-политический уровень, поскольку Институт геополитики поддерживает отношения с правительственными структурами и частью польской интеллектуальной элиты. На похожих позициях стоит также Европейский центр геополитического анализа (Europejski Centrum Analiz Geopolitycznych), который активно сотрудничает с экспертами из стран СНГ.

Очевидно, что проатлантистская геополитическая мысль в Польше имеет явный количественный перевес над польским континентализмом. Две из трёх геополитических школы в той или иной мере привержены талассократическим концепциям, которые приобретают различную военно-политическую форму – от идеи ягеллонской империи и «Междуморья» до создания Pax Polonica или присоединения к НАТО. Далее, из двух традиционных польских внешнеполитических парадигм – пястовской и ягеллонской – преобладает последняя, подразумевающая проникновение на Восток. Интеллектуальный базис ягеллонской доктрины формировался на протяжении не одного столетия, и в современной польской геополитике талассократические принципы, исповедуемые «варшавской» и «краковской» школами, - суть современного измерения доктрины Ягеллонов.

История пястовских традиций во внешней политике осталась далеко в глубине веков. Ягеллонская идея не только свежее по времени, но и закреплена в польском национальном сознании целым рядом исторических ассоциаций (русско-польские войны XVII века, 1939 год, Катынь и проч.). Поэтому проатлантистская политика Варшавы имеет несравненно более насыщенную и долгую историю. Но это не означает, что польские «континенталисты» не имели предшественников, а саму континенталистскую идею отстаивали и отстаивают явные маргиналы. Отнюдь.

Одним из апологетов внешнеполитической ориентации Варшавы на Россию был известный в Европе польский философ и математик Юзеф Хёне-Вронски (Jozef Hoene-Wronski), автор термина «мессианизм». Он полагал, что славяне, особенно русские, как цельная этническая категория, призваны к исполнению высокой мессианской функции. В качестве двух колонн, на которых будет держаться мир, Хёне-Вронски видел двух правителей – Римского епископа и русского царя. В 1851 году он изложил свои идеи в открытом письме русскому императору Николаю I. Хёне-Вронски благосклонно относился к монархическому строю, а в консервативном Священном Союзе континентальных держав - Пруссии, России и Австрии - усматривал орудие всечеловеческой миссии, противостоящее либерально-позитивистскому европейскому лагерю, к которому склонялась польская интеллектуальная мысль. Мессианизм поляка Хёне-Вронского – мессианизм славянофильский, это интеллектуальный переход от идеи России-Третьего Рима к идее польского мессианизма, где не отрицается историческая миссия Руси, а подчёркивается с ещё большей силой. Философское обоснование геополитических взглядов Хёне-Вронского соотносится с геополитическими устремлениями России и, главное, совпадает с видением роли России как одного из самодостаточных геополитических центров. Метафизическое понимание Хёне-Вронским исторической миссии русских не противоречит мировоззрению самих русских.

Но сейчас Польше приходится иметь дело уже со своими национальными швами, которые правильней было бы назвать швами региональными. В польской части Силезии всё громче раздаются голоса с требованием предоставить региону большую автономию. Такое развитие событий в регионе, расположенном на германо-польской границе, может иметь далеко идущие последствия. Всё зависит от того, в каком направлении удастся канализировать протестный потенциал местных жителей.

Недавно в городе Пщина Силезского воеводства Польши состоялся пробный референдум, в котором приняло участие 1700 человек. 96,4% высказались за автономию. Главная причина – экономическая. Избиратели надеются, что автономный статус Силезского воеводства позволит оставлять в местной казне больше денег. Идея голосования принадлежит Движению за автономию Силезии, руководитель которой, Ежи Гожелик, уже известен своими публичными заявлениями о том, что не чувствует себя поляком. Его сторонники отстаивают будто бы существующую силезскую национальную идентичность, которая объединяет уроженцев Силезского воеводства и тех, кто проживает здесь долгие годы. Вызывает их недовольство также официальная польская историография, которая умалчивает о том, что польская Силезия знала 7 веков существования вне границ Польши. Силезская культура, по их мнению, нуждается в охране и бережном отношении из-за насильственных влияний культуры польской. К процессу подключились местные политики, некоторые из которых идут так далеко, что призывают признать силезский диалект региональным языком. Похоже, что со временем силезский вопрос может превратиться в головную боль Варшавы и повлиять на её отношения с Берлином, который пока молчаливо присматривается к ситуации в Силезском воеводстве, где немецкое культурно-экономическое влияние довольно внушительно.

Но если даже предположить заинтересованность Германии в дальнейшей автономизации и германизации польской части Силезии, и последующую за этим негативную реакцию польских властей, в целом польская геополитическая мысль не претерпит никаких изменений, поскольку в ней уже имеются интеллектуальные наработки, очерчивающие главные максимы западной польской политики. О ней говорят не часто. Куда чаще мы слышим о восточной политике Польши.

http://www.odnako.org/blogs/show_14551/ Однако 07 декабря 2011
Михаил Хазин Истерика польских атлантистов: "Евразийские тигры" в союзе с Германией
Как это обычно и бывает, реальное развитие событий в Евросоюзе нам неизвестно – публичные объявления обычно завершают процесс обсуждения, и уж точно его не предваряют. Но есть кое-какие косвенные данные, которые могут показать, насколько все сложно и интересно. Вот и на прошлой неделе, которая как-то прошла несколько мимо наблюдения из-за предстоящих у нас выборов, было кое-что интересное. Вот, например, выступление министра иностранных дел Польши.
Радослав Сикорский призвал Германию активнее спасать Еврозону, подчеркнув, что возможный крах евро есть "величайшая угроза для Польши" . Как отмечала польская пресса, премьер, выступая в Берлине, был необычайно эмоционален.

Цитата :

"Распад еврозоны является главной угрозой безопасности и процветанию Польши. Я требую от Германии, чтобы она спасла нашу безопасность и процветание. Вы знаете, что кроме вас это сделать некому. Я, наверно, первый министр иностранных дел Польши, который скажет это -- но я меньше боюсь германской мощи, чем германской пассивности", -

заявил Сикорский.
Выглядит это выступление достаточно странно, в конце концов, все хотят от Германии (и Франции) каких-то решений, однако это же не повод для истерик. Однако объяснение можно найти в другом выступлении, уже не политика, но весьма информированного политолога, причем, естественно, из Германии. Речь идет об Александре Раре.
Я не буду приводить его интервью полностью, желающие могут его посмотреть здесь, но отдельные моменты отмечу. Рар говорит:

Цитата :

« ...До конца этого года, по всей вероятности, Греция выйдет из еврозоны. Об этом уже говорят все, в том числе и самые высокопоставленные политики. И многие боятся, что после Греции будут выходить другие государства, такие как Португалия и, не дай Бог, Италия. Тогда Еврозоне - конец. Тогда нужно будет быстро реализовать план "Д", который сейчас разрабатывают Франция и Германия. Это создание крупной или укрупленной еврозоны вокруг Германии и Франции.

- Этому были посвящены выступления Саркози и Меркель?

- В принципе, да. Это план "Д" - спасти Еврозону, чтобы не возвращаться к марке и франку, чтобы строить будущую Европу, финансовую стабильность в ней без тех государств, которые жили внутри этого общего дома не по средствам».
И добавляет: «Мы на Западе теряем темп развития. В экономическом плане у нас будет рецессия, у нас будут большие трудности. Правда, в Германии - нет, но в других странах Европейского Союза будут. А вот "евразийские тигры" - Казахстан и Россия - сейчас будут задавать темп с Востока. Мне кажется, они могут догнать старушку Европу со стороны Востока, и шансы на объединение в общий европейский дом через лет десять, а может, еще раньше станут более реальными, чем за последние 20 лет».

Собственно, тут есть свои проблемы, я бы не стал так вот безоговорочно соглашаться с этим утверждением. Но Рар очень информированный человек и, скорее всего, эта позиция не только его, но и многих других людей, в том числе, в политическом истеблишменте Германии. И если это так, если там многие понимают, что т.н. «Атлантическое единство» обречено, по чисто экономическим причинам, то Германия (может быть, вместе с Францией), практически неминуемо обретет, наконец, через почти 70 лет после поражения в войне, политическую субъектность.
А это значит – право искать себе союзников самостоятельно. И Рар (да инее только он) намекает, что таким союзником могла бы стать Россия (или – Евразийский союз, в тех формах, в которых он будет к тому времени существовать). А это – вековой ужас Польши, поскольку с XVIII века она люто ненавидит Россию за свой исторический неуспех (к которому, впрочем, причастны и Пруссия с Австрией). Собственно, о этом и говорит Сикорский: вся та часть польской элиты, которая была ориентирована на Восток, была жесточайшим образом вычищена за последние 25 лет и реализация того проекта, на который намекает Рар, была бы для ее нынешней, откровенно прозападной и «атлантистской» тотальной катастрофой. Хотя бы потому, что в этом случае придется восстанавливать связи с Россией, в которой с нынешними польскими русофобами никто дела иметь не захочет.
Разумеется, это все не доказательства, а только намеки. Признаки некоторой скрытой активности, которая, быть может, еще вылезет на поверхность, а, может быть, и нет. Но все равно, еще совсем недавно даже о таких признаках говорить было смешно, а сейчас все стремительно меняется. И рассматривать изменения в Евросоюзе без учета таких возможностей сегодня уже не совсем корректно, чтобы не сказать, совсем некорректно.
В любом случае, как бы не развивались события понятно, что в них проявятся те тенденции и тонкости, которые, быть может, ждали своего проявления много десятилетий, если не больше. В конце концов, существует же гипотеза о том, что Российская империя и Германская империя, которые были стратегическими союзниками до 80-х годов XIX века, разругались и разошлись по двум разным блокам не сами собой, а в результате невероятно сложной стратегической интриги. И если это так – то что мешает повторить опыт позапрошлого века?
Понятно, что есть силы, которым это страшно не понравится. Ну так, в конце концов, а почему мы должны у них спрашивать? Да, конечно, мы проиграли «холодную» войну, а Германия до недавнего времени не могла, не имела возможности проявить политическую субъектность. Но сегодня-то ситуация меняется, как мы видим, так что не исключено, что события начнут развиваться по совершенно другому сценарию.

Опубликовано: worldcrisis.ru

http://www.odnako.org/blogs/show_14710/ Однако 14 декабря 2011
В Польше началась борьба за независимость. От ЕС
До 10 тысяч человек вышли вчера вечером на улицы польской столицы, чтобы побороться за "истинную независимость" - на сей раз от Европейского Союза.
Протестантов возглавил руководитель партии "Право и Справедливость", бывший премьер-министр Польши Ярослав Качиньский. "Марш Независимости и Солидарности", приуроченный формально к 30-летнему юбилею введения военного положения социалистическим правительством Войцеха Ярузельского в ответ на устроенные "Солидарностью" беспорядки -- вчера был направлен против участия Польши в новом финансовом договоре Евросоюза. Последний, напомним, предусматривает "жесткую фискальную политику" и "штрафы за нарушение странами финансовой дисциплины".
В переводе на человеческий язык эти две фразы, кочующие из публикации в публикацию, означают: по планам архитекторов "нового евро-СССР" страны-участницы фактически утратят финансовую самостоятельность. А поскольку военных конфликтов между странами Евросоюза нет -- то речь идёт о самостоятельности вообще. Европейские правительства не смогут самостоятельно определять налоговую политику, размер "социалки", а также кредитоваться сверх дозволенного. А это значит -- без решения центра ни одна страна-участница не сможет начинать ни одного крупного проекта ил участвовать в нём. То есть, фактически, роль национальных правительств будет сведена к выполнению на местах решений центральной бюрократии.
При таких раскладах Польше, являющейся ярким примером "гарантированного социального минимума", фактически не избежать социального взрыва. В отличие от карликовых государств Прибалтики, где социальный пар во время "закручивания гаек" удалось спустить с помощью банальной эмиграции 20-40 наиболее шумных процентов населения -- 36-миллионная Польша слишком велика, чтобы в остальной Европе нашлось место её "лишним людям". В особенности сейчас, когда южную Европу откровенно лихорадит.
...Участники марша скандировали лозунги, направленные против "берлинской присяги", данной Германии министром иностранных дел Радославом Сикорским в ноябре, а также против действующего премьер-министра Польши Дональда Туска, присоединившегося к инициативе "Нового евродоговора". Протестующие кричали "Позор!", "Туска в Берлин!", "Нет новому Рейху" и так далее.
Часть комментаторов рассматривает это событие как символическое: началась новая борьба за независимость Польши. С другой стороны, старшее поколение польских демократов, включая экс-президента и экс-главу "Солидарности" Леха Валенсу, осудили шествие. Валенса, в частности, заявил, что 30 лет назад Качиньский "даже в "Солидарности" не состоял", и что социалистический авторитаризм, с которым боролись в начале 80-х, в любом случае хуже капиталистического ЕС, с которым польские патриоты начинают бороться в 10-х.

http://www.regnum.ru/news/1485942.html ИА РЕГНУМ 17:00 05.01.2012
Генштаб вспомнил старые и нашёл новые территориальные претензии к России и Белоруссии
В последние дни широкий резонанс в СМИ Польши вызвал доклад начальника Генштаба России Николая Макарова о ходе военной реформы, представленный 17 ноября на заседании Общественной палаты РФ, но для российских СМИ прошедший практически незамеченным, несмотря на своё сенсационное содержание.

Рассматривая угрозы военной безопасности Российской Федерации, Макаров в сопровождавшей доклад презентации (её слайды опубликованы на сайте Общественной палаты) выделил территориальные претензии ("притязания") к России со стороны Норвегии, Финляндии, Эстонии, Германии и Литвы, Японии, а также территориальные притязания Польши к союзной Белоруссии.

Однако фактически из перечисленных территориальных претензий таковыми можно считать лишь две - со стороны Японии и Эстонии. Япония претендует на российские Курилы, которые считает своими "северными территориями", оккупированными СССР, а ныне находящимися под оккупацией России. Эта позиция официального Токио оформлена и представлена во всех внешнеполитических доктринах Японии, в официальных документах и СМИ Японии российские Курилы именуются как японские "северные территории".

Эстония претендует на Печорский район России (на карте в презентации начальника Генштаба ВС РФ место данного района указано неверно). Данная позиция официального Таллина оформлена и представлена в преамбуле парламента Эстонии к закону о ратификации пограничного договора с Россией, где дано указание на Юрьевский договор, по которому Печорский район был в межвоенный период в составе Эстонии.

Остальные "территориальные претензии" в презентации Макарова можно классифицировать на неофициальные и мифические. К неофициальным относятся такие претензии, которые не оформлены в официальных документах органов государственной власти и управления, не опубликованы и не представлены на уровне МИД. К неофициальным претензиям относятся случаи, когда государство поддерживает свои НПО и политиков, публично выдвигающие территориальные претензии своей страны к России, например: Финляндии - на российскую Карелию, Литвы - на Калининградскую область.

К мифическим относятся такие претензии, которые не имеют под собой иной основы, кроме предположений или верований. В случае мифических претензий государство-"претендент" не только само не обнаруживает покушений на территориальную целостность другого государства, но и не поддерживает НПО, выдвигающие территориальные претензии, например: Германии - на Калининградскую область, Польши - на Брестскую и Гродненскую области Белоруссии.

Отдельной разновидностью актуальных территориальных претензий от Генштаба ВС РФ можно назвать скандальные "территориальные претензии", когда в качестве притязаний указаны те, что уже удовлетворены Москвой. Например, притязания Норвегии на часть акватории Баренцева моря, уже переданную до 17 ноября 2011 года Норвегии в соответствии с решением, принятым президентом РФ Дмитрием Медведевым весной 2010 года. Так, в апреле 2010 президент России и премьер-министр Норвегии Йенс Столтенберг на совместной пресс-конференции объявили о достижении соглашения о морских границах. В сентябре 2010 года соответствующий договор был подписан министрами иностранных дел России и Норвегии, в марте 2011 года этот договор был ратифицирован Государственной Думой РФ. Таким образом, Норвегии был передан ранее находившийся под контролем России сектор Баренцева моря с богатейшими биоресурсами и полезными ископаемыми. Генштаб ВС РФ, видимо, об этом до сих пор не знает.

Как сообщало ИА REGNUM, до осени 2011 года официальный Минск утверждал об отсутствии угроз своей территориальной целостности, что было закреплено в Концепции национальной безопасности и Военной доктрине Белоруссии. Однако 30 сентября Александр Лукашенко, комментируя итоги прошедшего 29-30 сентября в Варшаве саммита "Восточного партнерства", заявил о территориальных претензиях Польши к Белоруссии: "Ну неймется полякам! Вы понимаете, вот им неймётся! Вот это для вас не секрет: вот западная граница у нас должна под Минском проходить. Ни меньше, ни больше. И вот деятели типа Сикорского (главы МИД Польши Радослава Сикорского, - прим. ИА REGNUM) - у него перед глазами "восточные кресы". Ну так вот на счет этого я хочу сказать: с их попытками не мытьем, так катаньем оттяпать у нас часть Западной Белоруссии, так пока я живой и существую здесь как президент страны - им этого не видать как собственных ушей".

Позднее, 7 октября Александр Лукашенко заявил российским журналистам о том, что Польша проводит шовинистическую политику в отношении Белоруссии, претендует на Западную Белоруссию. Такая стратегия официальной Варшавы нашла отражение на последнем саммите стран-участниц программы Евросоюза "Восточное партнерство": "На последнем мероприятии была тысяча дипломатических вывертов с их стороны. Это же Польша! Они ж великие деятели! Они спят и видят, что граница Польши проходит возле Минска, они никак не могут согласиться с тем, что граница - за Гродно". Лукашенко сказал также: "Купите в Польше географические карты, вы там увидите: граница возле Минска. Это вот Сталин плохой - взял и отобрал земли Западной Белоруссии у поляков. И вот они проводят это "Восточное партнерство"".

Напомним, 11 октября МИД Польши вызвал белорусского посла Виктора Гайсенка для дачи объяснений по поводу высказываний Александра Лукашенко о территориальных претензиях Польши на Западную Белоруссию. В заявлении польской стороны отмечается, что данные заявления Лукашенко "лишены всяких оснований". Там также отмечается, что Варшава "никогда не ставила под сомнение незыблемость польско-белорусской границы, которая обоснована в статье 2 Договора между Республикой Польша и Белоруссией о добрососедских отношениях, дружбе и сотрудничестве от 23 июня 1992 года". МИД Польши подчеркнул: "Такие заявления имеют крайне подстрекательский характер, крайне безответственны и предназначены для того, чтобы вызвать ненужные проблемы в отношениях между соседями".

http://ursa-tm.ru/forum/index.php?/topic/21443-%d0%b3%d0%be%d1%81%d1%82%d0%b8%d0%bd%d0%b0%d1%8f-169/page__st__700
#707 tetkaLena Отправлено Сегодня, 14:35

Цитата :

Marlen (11 Февраль 2012 - 17:50) писал:
Знали бы вы, какое магическое действие немецкая речь на польских таможенников производит! Это что-то! Во где генная память работает! Если начать говорить с ними по-немецки, вытягиваются по струнке, молча отдают документы, щелкают каблуками и, не проверив багаж, испаряются. Проверено на себе!

Ехали как-то с мужем из Плзени в Прагу Мюнхенским поездом. На полпути зашел контролер, попросил билеты. Я молча показала мужу, что надо предъявить то, что у него в кармане рубашки. Он так же молча подал билеты.
Не знаю, за кого нас принял этот чех, но он вытянулся во все свои два метра, взял под козырек и протягивая билеты сказал "Яволь!". Мы в молчаливом обалдении проводили его взглядами, а потом глупо хихикали до самой Праги.

http://www.stoletie.ru/slavyanskoe_pole/polsha_ot_prometeizma_k_pragmatizmu_924.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 09.04.201
Польша: от «прометеизма» к прагматизму Лариса Лыкошина
Настоящими европейцами назвал поляков председатель Европейской комиссии Ж. Баррозу, оценивая председательство Польши в Совете Европы
В структурах ЕС польское председательство, проходившее во второй половине 2011 года под девизом «Больше Европы в Европе», снискало вполне доброжелательные отзывы, хотя и не сопровождалось какими либо сенсациями или прорывами. Наверное, и не могло быть по-другому.

По условиям Лиссабонского договора (2007 г.) все значимые решения принимают президент Совета ЕС и верховный представитель ЕС по международным делам и политике безопасности. Функции председателя Совета ЕС стали едва ли не формально-бюрократическими. Правда, и последнее тоже важно: ведь надо согласовывать действия всех 27 стран-членов ЕС. Это полякам вполне удалось, о чем свидетельствует успешное подписание 54 правовых актов и согласование 100 вопросов. Особая роль принадлежит шести актам («пакету из 6» или sixpack), дополнивших Пакт стабильности и роста ЕС. Польские администраторы оказались на высоте, что не всем удается. Отзывы, например, о председательстве чехов и венгров были не столь лестные.

Председательство в ЕС - это и возможность пропаганды польской культуры. Здесь достижения поляков бесспорны: было проведено более 400 акций в 10 столицах мира: Москве, Брюсселе, Киеве, Минске, Лондоне, Пекине, Мадриде, Токио, Лондоне, Париже. Прекрасной постановкой в Брюсселе одной из самых известных опер Кароля Шимановского «Король Рогер» и открылось польское председательство.

Хорошая административная работа и беспрецедентно обширная культурная программа - это немало, но от страны, занимающей шестое место в ЕС по населению и седьмое по ВВП, претендующей на роль регионального лидера, ждали большего и в Европе, и в самой Польше.

Ведь в числе приоритетов в начале председательства значились и дальнейшее расширение ЕС, и прогресс в развитии «Восточного партнерства», и дальнейшая интеграция ЕС. Да мало ли о чем мечталось в начале 2011 года! В реальности же пришлось столкнуться с кризисом евро, серьезными проблемами внутри ЕС, кровавой «арабской весной».

Внимание «старой Европы» больше занимал пылающий Восток и бунтующая Греция, чем анемичное и вяло развивающееся «Восточное партнерство», ни в какую не желающий становиться «демократом» Лукашенко и даже «свирепый» Янукович, отправивший в тюрьму Ю. Тимошенко. Восточная политика, которая могла бы стать коньком польского председательства, не стала таковой в силу объективных обстоятельств.

Подтверждением этому явился саммит «Восточного партнерства», проходивший в Варшаве осенью 2011 г. Проект «Восточного партнерства», предложенный Польшей и Швецией в 2008 г., предусматривал поощрение проевропейских интеграционных устремлений Армении, Азербайджана, Грузии, Молдавии, Украины и Беларуси, не предполагая при этом их вступления в ЕС. За благородными целями продвижения идей демократии «на Восток», на самом деле, стояло не столь благородное, но вполне вписывающееся в геостратегические задачи Польши стремление противостоять России в ее не менее закономерном стремлении сохранить свое влияние в странах ближнего зарубежья. Конечно, сейчас не межвоенный период и идеи польского «прометеизма» (продвижение «огня свободы» на «варварский Восток» - «угнетенным народам» России, потом СССР, - подобно Прометею), столь близкие сердцу Пилсудского, стали достоянием прошлого, но то упорное внимание, которое уделяет Польша развитию белорусской демократии, а заодно и польского элемента в этой стране, иной раз заставляют призадуматься: так ли уж безвозвратно ушло это прошлое?

Беларусь сейчас «плохой парень» «Восточного партнерства». Настолько «плохой», что даже не участвовала в Варшавском саммите. Но вместе с тем, не настолько безнадежный, чтобы все другие участники проекта от Беларуси отвернулись. Планировалось, что резолюция по Беларуси будет включена в виде параграфа в итоговую декларацию саммита «Восточного партнерства» и поддержана в формате «27 плюс 5» (страны-члены ЕС и страны-участницы «Восточного партнерства»).

Однако против включения в итоговую декларацию параграфа, критикующего Беларусь, единым фронтом выступили представители всех постсоветских государств - участников «Восточного партнерства»: Азербайджана, Армении, Грузии, Молдовы и Украины.

Декларация, критикующая положение с правами человека в Беларуси, была все же принята на саммите «Восточного партнерства», но без подписей стран-партнеров.

Такое отсутствие единства мнений о многом свидетельствует. Сейчас не самое лучшее время для «Восточного партнерства» уже хотя бы потому, что не самые лучше времена переживает ЕС. Директор польско-российского Центра диалога и сотрудничества С. Дембский полагает, что значение этого партнерства больше стратегическое, чем тактическое. Хорошо уже то, что благодаря этому проекту в ЕС сохраняется интерес к странам Восточной Европы. Варшавский саммит был далеко не блестящим, но и не провальным. Удалось достичь договоренности об увеличении финансирования, создать Академию государственного управления «Восточного партнерства», где уже начали учебу студенты из стран-участниц проекта.

Несмотря на все проблемы, председательство Польши не было тусклым. Свой евроэнтузиазм, который полякам не удалось в должной мере воплотить в делах, они сумели выразить в словах. Прежде всего - в речи польского министра иностранных дел Радослава Сикорского в Берлине. Он призвал всех членов ЕС, в первую очередь, Германию, отказаться от национального эгоизма во имя общеевропейских интересов. А от Германии еще и потребовал, чтобы она

Цитата :

«ради нашего блага и своего собственного помогла еврозоне уцелеть и достичь процветания». «Для меня,- заявил Сикорский,- не так страшно могущество Германии, как ее бездействие».

Польский министр возложил на Германию особую ответственность

Цитата :

«за сохранение мира и безопасности на континенте».

Ведь не «русские танки» составляют сейчас главную опасность для Польши, а крах еврозоны.

Заметим, что, несмотря на весь свой европатриотизм, поляки пока не присоединились к еврозоне и в ближайшее время делать этого не собираются. Исполненная столь горячей веры в значимость европейской идеи, речь Сикорского отнюдь не всех в Польше растрогала. Более того, глава оппозиционной партии «Право и справедливость» Я. Качиньский усмотрел в ней предательство интересов Польши и потребовал отставки и предания суду министра иностранных дел за нарушение конституции.

Сикорский, конечно, сохранил свой пост, но полярное отношение к его речи в Польше еще раз показало, насколько разобщено польское общество, как по-разному понимают поляки благо своей страны и национально-государственные интересы Речи Посполитой.

Если правые решительно осудили проевропейский запал министра, то левые в лице социал-демократов и «условно левого» Я. Паликота горячо его поддержали. Лидер партии его же имени, третьей по численности в Сейме, Паликот заявил даже, что среднему поляку сейчас гораздо ближе среднестатистический немецкий Шмит, чем «родной» и такой польский Я. Качиньский. «Польскость» и «европейскость» политики демонстрировали даже чисто внешне: правые на лацканы пиджаков прикрепили польские флажки, а Паликот и его единомышленники - значки Евросоюза.

Приверженность большинства поляков европейской идее можно понять: Польша так стремилась в Европу и так недавно стала пусть не самым значимым, но и не последним членом европейского сообщества. В период с 2007 по 2013 гг. Польша получит от ЕС помощь в самом большом объеме - 68 млрд. евро, благодаря чему в стране будет создано более 300 тысяч рабочих мест. Нынешнее же положение дел в Европе вызывает серьезные опасения, и гимн ЕС «Ода к радости» уже не может заглушить тревожные ноты современной жизни.

Польский премьер Дональд Туск не так горячо, как Сикорский, но вполне убежденно неоднократно высказывал мысль о том, что будущее Польши немыслимо без ЕС. Совершенно безосновательны, по мнению Туска, представления о том, что ЕС стоит на незыблемом фундаменте. Этот фундамент надо укреплять и за счет интеграционных усилий всех членов ЕС, и за счет повышения компетенции органов управления. Во время выступления в Страсбурге, подводя итого польского председательства, Туск заявил:

Цитата :

«Мы за интеграцию против дезинтеграции, мы против деления на лучших и худших, мы за усиление политического единства Европы, за общую ответственность против эгоистической безответственности…»

Не надо бояться ослабления польского суверенитета, вторил премьеру в Сейме лидер социал-демократов Л. Миллер. Ведь полный суверенитет - это и полное одиночество, и слабость, что показал хотя бы 1939 г., когда польскому суверенитету ничто не угрожало.

Укрепление позиций ЕС мыслится польскими политиками в контексте некоторого изменения акцентов в отношениях с Россией. Если прежде поляки, претендующие на роль экспертов по России, не раз сетовали на наивность Запада, не осознающего в полной мере коварства восточного соседа Польши, то ныне философия иная:

Цитата :

«Мы отказались,- заявил Р. Сикорский,- от той логики, согласно которой все, что плохо для России, хорошо для Польши».

В совместном заявлении Сикорского и министра иностранных дел Германии Гидо Вестервелле в ноябре 2011 г. содержался призыв к более активной политике по отношению к России, к «преодолению летаргии» в отношениях с нашей страной. Видно, не только молоком и медом изобилует ныне «обетованная» земля Европы, но и множеством проблем, преодолеть которые не просто. Возможно, именно польский энтузиазм и горячая вера в «европейскую идею» помогут это сделать, а польско-немецкое сближение не станет дружбой против России.

http://www.odnako.org/blogs/show_23865/ 14 февраля 2013
Дмитрий Лекух Есть другая Польша. Об официозной антирусской истерике и стране, с которой мы поймём друг друга

Цитата :

Дмитрий Лекух Родился в 1965 году. Выпускник Литературного института имени Горького. Литератор, журналист, предприниматель. Автор нескольких книг о движении футбольных фанатов в России ("Мы к вам приедем", "Ангел за правым плечом", "Хардкор белого меньшинства", "Я русский"). В недавнем прошлом активный участник крайне-правого крыла движения фанатов московского
"Спартака".

Каждый раз, когда я читаю что-то вроде вот этого свеженького, запредельно русофобского фэнтези, написанного, кстати, в польском "белом" СМИ -- я вспоминаю простую вещь.

Есть другая Польша.

…У меня есть друзья-поляки.

Да-да, именно не «товарищи», - «друзья», они это доказали делом, 20 ноября 2007 года, в славном городе Прага, во время ставших уже печально-знаменитыми событий на стадионе «Летна», когда, после дурацкого и предательского, будем говорить прямо, письма заранее перетрусивших тогдашних руководителей футбольного клуба «Спартак-Москва», чешский спецназ отрабатывал на ничего не подозревающих «мирных» болельщиках (футбольные «хулиганы» частично были к тому времени задержаны неподалеку от границы, частично, вовремя предупрежденные, на матч просто не пошли) способы разгона «агрессивных массовых мероприятий». Со всем фаршем отрабатывал, что называется: со светошумовыми гранатами, наглухо закованными в броню «космонавтами», переодетыми в стюардов и дислоцированными «внутри» бойцами-спецназовцами (я, вот нигде, кроме пражской «Летны» не видел стюардов в боевых перчатках и с капами) и прочими прелестями демократии.

Так вот, польские союзники «спартачей», парни из Познани, - на игре все-таки каким-то образом оказались: то ли не дошло до них «предупреждение хулиганского телеграфа», то ли – чисто по своей польской гонористости, но – пришли.

И когда толпа, в которой взрывались светошумовые гранаты и которая уже взрывалась паникой, ломилась к пока еще безопасному выходу с сектора, между ней и надвигающейся пластиковой стеной щитов – встали цепочкой, сцепившись насмерть локтями, эти чертовы гордые ляхи (справедливости ради – не только ляхи, были и несколько наших, и, даже, пару болеющих за «Спартак» и прилетевших специально на игру из Тель-Авива офицеров израильской армии из «русских» репатриантов: но поляки – тут были все равно главные). Драться со спецназом было нельзя, заломали бы сразу и с последствиями. И они – просто стояли, сцепившись локтями.

Под дубинками, простите, на секундочку.

И делали это ровно до той секунды, пока весь сектор более-менее не «очистился» и простые болельщики не ушли относительно целыми.

Я сам был там.

Более того, сам, благодаря превратностям фанатской судьбы, «стоял» в таких ситуациях, как они, раньше. Поэтому и называю этих парней – именно так, друзьями. И именно поэтому моя, так уж получилось, на сегодняшний день самая известная книга, роман «Я русский», посвящён, помимо всего прочего, «парням из славного польского города Познань»: не виноват, не хотел, оно – само так получилось. Как, собственно говоря, и вся наша трагическая, и довольно нелепая совместная история…

…А не так давно вечеряли мы с моим приятелем, что называется, в хорошей московской семье. И в соседней комнате жена моего товарища ребенка спать укладывала, стихи ему на ночь читала:

Дорогие мои дети!

Я пишу вам письмецо:

Я прошу вас, мойте чаще

Ваши руки и лицо.

Все равно какой водою:

Кипяченой, ключевой,

Из реки, иль из колодца,

Или просто дождевой!

Нужно мыться непременно

Утром, вечером и днем –

Перед каждою едою,

После сна и перед сном!

Тритесь губкой и мочалкой!

Потерпите - не беда!

И чернила и варенье

Смоют мыло и вода.

Дорогие мои дети!

Очень, очень вас прошу:

Мойтесь чище, мойтесь чаще –

Я грязнуль не выношу.

Не подам руки грязнулям,

Не поеду в гости к ним!

Сам я моюсь очень часто.

До свиданья!

Ваш Тувим.



…Господи.

Эти стихи известны, наверное, большинству нынешних городских родителей, когда они были детьми. Тот самый Юлиан Тувим, один из величайших польских поэтов (и, добавлю от себя, один из очень и очень немногих поляков, знавших, что такое «мировая слава»), который один не боялся ходить в гости к «большевику Эренбургу» во время «странной войны» 1940 года в готовом пасть перед немцами Париже. И который потом с гордостью писал уже в своих воспоминаниях: «…в период самых больших триумфов Гитлера на Восточном фронте я послал телеграмму Эренбургу – телеграмму, исполненную веры в грядущую победу Красной Армии».

Тот самый Тувим, который, будучи уже живым классиком европейской литературы, навлек на себя гнев и проклятия всей тогдашней «прогрессивной общественности», вернувшись в послевоенную «сталинскую» Польшу и став, вольно уж или не вольно, - одним из «символов кровавого режима».

Ему было – плевать. Он слишком любил свою Польшу:

Пусть те восхваляют Сорренто, Крым,

Кто на красоты падок.

А я из Лодзи. И черный дым

Мне был отраден и сладок…

(Человеку, который был в Лодзи, не надо пояснить, что «черный дым» тут совсем не поэтическое преувеличение. Промышленный, мягко говоря, город).

…И вот знаете что я думаю?

Че-то мне подсказывает, что кроме той крикливой американской политической содержанки, которая уже всех – и противников, и, извините, даже «союзников» - достала, простите за мой французский, аж по самые помидоры, - должна быть еще и какая-то другая, вполне нормальная Польша.

Польша моих друзей из Познани.

Польша Юлиана Тувима.

Да, хотя бы, «Четырех танкистов и собаки», наконец.

Наглая, гонористая.

«Войско польско Берлин брало, а совецко помогало», ага, - конечно-конечно.

Не без недостатков, короче.

Но, в принципе, - своя…

…Нормальная христианская страна. С нормальным и понятным народом. Которая, кстати, как наша, совершенно искренне фигеет, когда по её улицам собираются пройти своим «маршем победы» атлантически-рукопожатные педерасты, которые её вроде бы не завоевывали.

…И, вот, почему-то мне так кажется, что вот с этой Польшей – мы рано или поздно, но обязательно найдем общий язык.

Просто – потому, как спобоны.

Вполне…
------------------------------------------------------
http://www.inosmi.ru/russia/20130212/205810222.html
Российские регионы требуют автономии: что предпримет Путин, чтобы предотвратить кризис? ("Wirtualna Polska", Польша) Роберт Хеда (Robert Cheda)

Что общего у петербургской интеллигенции и калининградских торговцев, сибирской молодежи и бизнесменов с Дальнего Востока? Протест против политики Кремля, относящегося к регионам, как к колониям. Можно ли назвать мирные протесты в поддержку конституционных принципов федерализма проявлением сепаратизма, который, как говорит власть, может привести к распаду страны?

Матрешка Пандоры

Президент Борис Ельцин опирался при создании Российской Федерации на региональные элиты. Заявив тезис «берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить», Кремль подписал с регионами договоры о взаимном разграничении полномочий. Наследник Ельцина, Владимир Путин, пошел путем централизации страны и под предлогом борьбы с терроризмом лишил регионы автономии, а на Северный Кавказ даже направил армию. Его противники говорят, что политика «сильной руки» стала тормозом для развития государства и угрозой его будущему. Исследования фонда ИНДЕМ показали парадоксальную зависимость: чем большей властью обладает Москва, тем сильнее рвутся связи между регионами, снижается развитие предпринимательства и инноваций, а тем самым — ухудшается состояние экономики и демографическая ситуация.

Не следует забывать и о том, что в национальных анклавах России живет более ста двадцати этнических групп зачастую борющихся между собой за территории и госдотации, что превращает региональную политику в настоящую матрешку Пандоры, а Кремль — в заложника собственной мнимой силы. В результате главной угрозой территориальной целостности представляется взрывоопасная ситуация на Северном Кавказе. Местные ваххабиты, ведущие вооруженное противостояние с федеральными войсками и руководящими регионом кланами, хотят добиться создания Кавказского Эмирата, а их радикальная идеология этнического и религиозного сепаратизма распространяется на Татарстан и Башкирию. Однако гражданские движения, активисты которых называют себя «регионалистами» и борются за соблюдение принципов федерализма, все чаще появляются в тех местах, которые казались оазисами спокойствия. Для Кремля эти люди ничем не отличаются от кавказских сепаратистов.

Балтийская республика и Ингерманландия

Этих названий нет на картах России, но они существуют в сознании жителей Калининграда и Петербурга. В 2010 году Владимир Путин, спасая от банкротства завод АвтоВАЗ, ввел заградительные пошлины на ввоз подержанных автомобилей и тем самым нанес удар по фундаменту жизни калининградцев. Вспыхнувшие на этой почве массовые протесты напомнили предпринимателю Сергею Пасько об идее превращения области в Балтийскую республику под протекторатом Европейского Союза. Новое государство, лишь формально связанное с Россией, внедрило бы у себя идентичную европейской правовую систему, поскольку ее отсутствие считается в регионе основным источником проблем. Калининградский правозащитник Соломон Гинсбург называет эту идею пиар-ходом изобретательного бизнесмена, однако тоже призывает Кремль предоставить Калининграду экономическую автономию. Благодаря использованию географического положения, а также туристических и курортных возможностей области, условия жизни ее обитателей могли бы улучшиться. Ведь, как объясняет Гинсбург, «они хотят жить по стандартам своих ближайших соседей, то есть Польши и Литвы, а не России». А по опросу, проведенному газетой «Страна Калининград», «подавляющая часть местной молодежи никогда не бывала в Москве, зато регулярно ездит в Гданьск и Берлин». Между тем, за последние двадцать лет из Кремля не поступило ни единой концепции развития Калининградской области.

Сходным образом видит ситуацию историк из Петербургского университета Даниил Коцюбинский, который выступил с идеей создания из города и западной части Ленинградской области независимого государства, то есть возрождения Ингерманландии — так до завоеваний Петра I называлась находившаяся здесь шведская провинция.

В интервью еженедельнику «Коммерсант-Власть» Коцюбинский рассказал о своих политических калькуляциях. Они просты: возвращение отобранных Кремлем элементов самоуправления, так как «только децентрализация власти даст федерации будущее». Издание цитирует длинный список претензий сторонников автономного Петербурга. На первом месте здесь находятся неумение использовать интеллектуальный и исторический капитал города, внесенного в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, но пострадавшего от рук бизнес-мафии и коррумпированных чиновников, которые уничтожили уже более ста памятников архитектуры.

Идею Коцюбинского можно трактовать как проявление столичного комплекса Петербурга, однако «Коммерсант» считает ее проявлением гражданской ответственности петербургской интеллигенции за судьбу своей малой родины и всей России. На эту историю можно было бы не обращать особого внимания, если бы не факт, что Коцюбинский давал интервью, находясь под арестом ФСБ.

Кремлевские функционеры со всей серьезностью отнеслись к петербургским демонстрациям под лозунгом «Хватит кормить Москву», участники которых вышли на улицы с желто-синими флагами Ингерманландии. Сильное впечатление произвели также фанаты местной футбольной команды «Зенит», которые вывесили лозунги в поддержку собственного государства на матче с московским «Динамо».

Уральская республика и Дальневосточная Федерация

Уральская республика со столицей в Екатеринбурге существовала в реальности, хотя длилось это всего пять месяцев — в 1993 году. Инициатором ее создания был губернатор Эдуард Россель, который хотел таким образом выторговать у Москвы больше прав.

При Путине эта идея стала вновь актуальной, потому что, как говорят местные предприниматели, кремлевские чиновники в прямом смысле слова грабят Урал и Сибирь. Грабить здесь есть что: на огромной территории с 15-миллионным населением сконцентрировано 70 процентов природных богатств, благодаря которым Москва, куда переводится большая часть доходов и налогов, обеспечивает себе безбедную жизнь.

В беседе с журналистами журнала «Русский Репортер» один из местных активистов, Антон Баков, подчеркивает, что идею отделения Сибири от России поддержали бы сейчас более 20 процентов избирателей — не в последнюю очередь благодаря молодежи, которая в ходе последней переписи населения призывала указывать в соответствующей графе национальность «сибиряк». Результат превзошел ожидания, и статистическому ведомству пришлось признать этот факт.

Как говорит автор словаря сибирского языка Ярослав Золотарев, «цель сепаратистского движения — получение широкой национально-культурной автономии». Его коллега Дмитрий Верхотуров добавляет: «Сибирь — это не Россия, а ментальность сибирского народа — это не водка, тройка, балалайка. Единственный выход — создать конфедерацию России и Сибирского Союза».

Еще сложнее ситуация у жителей Дальневосточного федерального округа: их всего шесть миллионов по сравнению с 110-миллионным населением приграничных провинций Китая. Самое главное, что ВВП ближайших соседей — Южной Кореи, Китая и Японии составляет в целом семь триллионов долларов, то есть в четыре раза больше, чем российский, а 20 процентов жителей Дальнего Востока живут за чертой бедности.

Виноват в этом Кремль, который сдерживает развитие региона и его заграничные контакты, пугая китайской угрозой, хотя Дальний Восток уже давно живет в отрыве от остальной части России. Местные предприниматели говорят, что безопасности в большей степени угрожают не китайцы, а нелегальные иммигранты из Узбекистана и Таджикистана, которых берут на работу московские компании. Между тем Кремль решил применить драконовские меры для блокирования регионального сотрудничества с Пекином.

Была установлена приграничная зона с запретом поселения, а также запрещено пересечение границы на личном автотранспорте. Последнее парализовало экономику, основой которой были «челноки». По Владивостоку, как и по Калининграду, ударили запретительные пошлины на импорт машин из Японии. Жители округа не могут простить власти силового разгона протестной демонстрации, в котором был задействован привезенный из Москвы ОМОН. Так как демонстранты несли в руках флаги Японии, Кремль учуял сепаратистский заговор. Бывший сотрудник местной мэрии Николай Матвиенко жаловался журналистам: «В столице нас пытаются представить этакими дебилами, которые прячут в своих японских машинах "Калашниковы" и собираются оторвать регион от России. Мы не сепаратисты, но мы не хотим быть колониальной факторией».

Поэтому дело в свои руки взяли члены организации «Товарищество инициативных граждан России» (ТИГР). Цель их деятельности — вернуть свободу предпринимателям и местному самоуправлению и добиться приведения законов в соответствие со спецификой регионального сотрудничества с Китаем. Лишь реализация этих требований сможет привлечь иностранных инвесторов и затормозить отток населения в европейскую часть России. ТИГР уже добился первых успехов: на последних парламентских выборах прокремлевская партия «Единая Россия» получила на 20 процентов меньше голосов, чем в предыдущий раз, а гражданские активисты начали все громче говорить о создании Дальневосточной Федерации в сотрудничестве с Сибирским Союзом.

У Кремля нет идей

Осознает ли Владимир Путин неэффективность политики «сильной руки»? Наверняка, потому что в своем недавнем послании он заявил, что «российское общество испытывает явный дефицит духовных скреп» и предложил использовать в качестве лекарства от сепаратизма и национализма патриотическое воспитание, базирующееся на религиозных ценностях и верности своему отечеству. По мнению российских комментаторов, это говорит об отсутствии концепции региональной политики. Тем более что до сих пор для борьбы с гражданскими инициативами применялись в основном административные меры. Президент создал специальное ведомство по развитию Сибири и Дальнего Востока и выступил с идеей объединения регионов в крупные административно-экономические образования, что уже вызвало протест в провинции, опасающейся усовершенствования методов выкачивания из них средств.

Москва продолжает разыгрывать карту «сепаратистских страшилок», которые оказываются отличным аргументом в пользу сохранения сильной власти, а «регионалисты» все чаще попадают в руки ФСБ и оттуда — на скамью подсудимых.

Оригинал публикации: Regiony Rosji domagają się autonomii. Jaki jest pomysł Putina na zażegnanie kryzysu?