Мюнхен и "пакт" Молотова-Риббентропа

http://www.rus-obr.ru/day-comment/3938 Русский Обозреватель 23/08/2009 - 00:11
Пакт и Победа Автор Александр Дюков

Главным содержанием секретного протокола к советско-германскому договору о ненападении было создание предела немецкой экспансии на восток. Москва договаривалась с Берлином: вот линия советской сферы интересов, за которую переходить нельзя. И то, что Берлин согласился признать советской сферой интересов как раз те регионы, которые могли использоваться им в качестве плацдармов для действий против СССР, было серьезной дипломатической победой Кремля.

Современники это хорошо понимали. «Россия проводит холодную политику собственных интересов, — говорил 1 октября 1939 года Уинстон Черчилль. — Мы бы предпочли, чтобы русские армии стояли на своих нынешних позициях как друзья и союзники Польши, а не как завоеватели. Но для защиты России от нацистской угрозы явно необходимо было, чтобы русские стояли на этой линии».

Благодаря «пакту Молотова–Риббентропа» Советский Союз смог предотвратить создание марионеточных «Украинского» и «Белорусского» государств и использования их для расчленения СССР. Благодаря пакту Москва укрепила свое влияние в странах Прибалтики и впоследствии сумела не допустить их превращения в германские протектораты. В результате немецким войскам пришлось наступать на Ленинград не от Чудского озера, а от Мемеля. Как следствие — Ленинград оказался непокоренным. А между прочим, именно от того, падет Ленинград или нет, зависели масштабы поставок союзников по ленд-лизу.

Не будь пакта, в 1941 году немецким войскам не пришлось бы с боями проходить сотни километров в Западной Белоруссии и на Западной Украине. Они имели бы возможность начать наступление с очевидно более выгодных позиций — и дойти до Москвы гораздо раньше, чем в реальности. И тогда не советские, а немецкие войска могли пройти в ноябре 1941 года по брусчатке Красной площади. Для Антигитлеровской коалиции это имело бы катастрофические последствия.

Да и была бы создана сама Антигитлеровская коалиция, не будь советско-германского договора о ненападении? Не пошли ли бы Англия и Франция по привычному пути умиротворения агрессора, направления его экспансии на восток? Не наблюдали ли бы они с олимпийским спокойствием за расчленением Советского Союза, за уничтожением еврейского и славянского населения на колонизируемых нацистами пространствах? Подобной возможности нельзя исключить.

Есть и еще одно немаловажное последствие «пакта Молтова–Риббентропа». Как известно, советско-германский договор о ненападении был подписан как раз тогда, когда на Дальнем Востоке в районе реки Халхин-Гол советские войска вели боевые действия с союзником Германии по Антикоминтерновскому пакту — Японией. Для Токио заключение советско-германского соглашения стало настоящим шоком. Советский разведчик Р.Зорге («Рамзай») сообщал: «Переговоры о заключении договора о ненападении с Германией вызвали огромную сенсацию и оппозицию против Германии. Возможна отставка правительства после того, как будут установлены подробности заключения договора... Большинство из членов правительства думают о расторжении антикоминтерновского договора с Германией. Торговая и финансовая группы почти что договорились с Англией и Америкой. Другие группы, примыкающие к полковнику Хасимото и к генералу Угаки, стоят за заключение договора о ненападении с СССР и изгнание Англии из Китая. Нарастает внутриполитический кризис».

Впечатление, которое оказало советско-германское соглашение на правящие круги Японии, усугублялось тем, что одновременно советские войска перешли в наступление в Монголии, полностью разгромив 6-ю японскую армию. В этой ситуации действия Берлина воспринимались Токио как предательство. Япония заявила Германии протест, указав, что советско-германский договор противоречит Антикоминтерновскому пакту, в котором стороны обязались «без взаимного согласия не заключать с СССР каких-либо политических договоров». 28 августа японский кабинет министров во главе со сторонником войны против СССР Киитиро Хиранума подал в отставку.

Концепция японской внешней политики оказалась изменена: вместо экспансии на северо-восток в направлении СССР, Япония в конечном счете повернула на юг. В мае 1941 года Советский Союз и Япония подписали договор о ненападении. И несмотря на все заверения, которые официальный Токио давал Берлину — о том, что в случае необходимости Япония выполнит свои обязательства и расторгнет договор с СССР — даже в самые тяжелые для Советского Союза месяцы 1941-го и 1942 годов японские войска так и не вторглись в пределы СССР. Значение этого для победы Антигитлеровской коалиции в войне весьма велико.

Необходимо признать: советско-германский договор о ненападении и секретные протоколы к нему стали одним из самых серьезных достижений советской дипломатии. Не исключено, что без «пакта Молотова–Риббентропа» полноценной победы над нацизмом могло и не быть.

У нас в Ярославле есть такое шоу при местном вещении "Йеху масквы" - "Бойцовский клуб" называется.
Не далее как 27 августа я буду участвовать в этом шоу в качестве оппонента Андрея Васильченко.
Заявлена тема:



Я буду (только не смейтесь) доказывать, что Польша - жертва.
Запись (а может и стенограмму) дискуссии потом вывешу.

СВР готовит "бомбу", рассекретив тайные планы Польши в канун войны


Мир | 25.08.2009
Служба внешней разведки (СВР) России рассекречивает
документы, рассказывающие о тайнах польской политики в 1935-1945 годах,
включая переговоры высокопоставленных сотрудников МИД, военного
ведомства и спецслужб Польши, сообщил РИА Новости шеф бюро по связям с общественностью и средствами массовой информации СВР России Сергей Иванов.
Первого
сентября исполняется 70 лет печально знаменитой даты - начала Второй
мировой войны. СВР России намерена представить рассекреченные
документы, которые вошли в сборник с рабочим названием "Секреты
польской политики. 1935-1945".
"Сборник
документов из архива российской разведки включает в себя аналитические
обзоры внешней и внутренней политики Польши, политические письма и
записи бесед послов, донесения военных атташе, подборки информационных
телеграмм польских дипломатических миссий и другие материалы, в которых
рассказывается о тайных планах Польши накануне войны", - сказал Иванов.
По
его словам, рассекреченные документы помогут историкам и общественным
деятелям, а также широкой общественности ответить на такие вопросы,
как: могли ли вопросы коллективной безопасности найти решение до
вторжения вермахта в Польшу; почему этого не произошло; что помешало
политическим лидерам того времени принять необходимые меры для
формирования антигитлеровской коалиции.
"Ответы
на эти вопросы очень важны именно сегодня, когда многие политики и
руководители отдельных стран предпринимают попытки пересмотреть историю
Второй мировой войны и ее итоги, навязать поколениям XXI века ее
тенденциозное толкование", - отметил представитель СВР.
http://www.newsinfo.ru/articles/2009-08-25/sekret/40814

http://slavamakarov.livejournal.com/510820.html
Slava Makarov (slavamakarov) @ 2009-08-26 11:45:00
Грядущему визиту ВВП в Польшу посвящается
Совместная пресс-конференция премьер-министра РФ Владимира Путина и премьер-министра Польши Дональльда Туска на Вестерплятте 1 сентября 2009 года

- Господин Путин, что вы думаете о пакте Молотова-Рибентропа?
- Современная Россия, несомненно, осуждает соглашение между министром иностранных дел СССР Молотовым и министром иностранных дел Третьего Рейха Рибентропом.

- Если вы осуждаете этот пакт, то считаете ли вы, что Россия должна компенсировать Польше нанесенный ущерб?
- Несомненно, территориальный ущерб Польше должен быть скомпенсирован. Например, Россия не исключает, что Польше должны быть возвращены исконные польские города Вильно и Львов.

- Но ведь эти города не являются частью России?
- Совершенно верно. Россия вообще не владеет никакими польскими территориями. Лучше обращаться по соответствующим адресам.

После пресс-конференции последовали следующие заявления:

Президент Украины Виктор Ющенко (вертя руками в воздухе): Це руки ничего не крали! Ни газу, ни территории!

Премьер-министр Украины Юлия Тимошенко (пряча руки за спину): Украина с негодованием отвергает намеки и инсинуации! Не крали мы ничего! И газ, и территория принадлежат Украине на законных основаниях!

Кандидат в Президенты Украины Арсений Яценюк (заглядывая в бумажку): И вообщем подхожу я к твоей маме и ссу ей в рот. Ой, извините, я кажется бумажку перепутал. Хотяяя...

Официальный представитель НАТО Джеймс Аппатурай (официально): НАТО не намерена оказывать военную помощь Украине и помощь в обеспечении территориальной безопасности.

Президент Украины Виктор Ющенко и премьер-министр Украины Юлия Тимошенко (хором, хватаясь за голову):Ой бляяя...

Президент Белоруссии Александр Лукашенко (показывая кулак с выставленным вверх средним пальцем): К сажалению, нашы польския саседзи дапусцили у слове Брэст цэлых пяць грамацичэских ашибак. Карочэ, *нецензурная брань* вам, а нэ Брэст. Беларусь не асуждае пакт Молатава с Рыббентроппой, а если хто асуждал, мы их будзем жэстачайшэ ператрахиваць, пака не перастанут!

Заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ Анатолий Ноговицин (бодро): По просьбе наших белорусских партнеров в учениях "Запад-2009" с российской стороны примет участие не одна общевойсковая армия, а четыре. С половиной.

Президент Литвы Даля Грибаускайте (поправляя очки): В связи с претензиями сопредельной державы на столицу демократической Литвы Вильнюс Литва поднимет вопрос о введении в действие пятой статьи устава НАТО.

Министр обороны Польши Радослав Сикорски (радостно потирая руки): Разумеется, в порядке союзнической взаимопомощи Польша готова выделить две бригады для удержания Вильно!

Президент Литвы Даля Грибаускайте (хватаясь за голову): Ой бляяя...

Канцлер ФРГ Ангела Меркель (задумчиво): Германия предлагает вспомнить, что Ялтинские соглашения также были осуждены Польшей, в связи с чем считает необходимым рассмотреть вопрос комплексно - Вильно, Львов, Бреслау, Данциг.

Председатель ЛДПР Владимир Жириновский (развалясь на диване): Даля, ты классная телка! Поляки в Вильно умоются кровью! Не сметь стрелять по Вильно! Анжела, ты тоже классная телка, давай я буду Молотов, а ты Риббентропа! Лучше вместе *нецензурная брань* по Варшаве!

Премьер-министр Польши Дональльд Туск (хватаясь за голову): Ой бляяя...

Президент США Барак Хуссейн Обама (недоуменно): Хей, бразза, вот зе мазерфакинг фак?

Премьер-министр РФ Владимир Путин (спокойно): Барак, у нас в КГБ все просто. Спросили - ответил, иначе могут быть проблемы. Нам не нужны проблемы.

http://www.rus-obr.ru/ru-club/3937 Русский Обозреватель 22/08/2009 - 22:01
Пакт Молотова–Риббентропа. Военный аспект Алексей Исаев

История документа, получившего в истории название «Пакт Молотова–Риббентропа» началась не 23 августа 1939 года и даже не с письма Гитлера Сталину от 21 августа с предложением о приезде министра иностранных дел Риббентропа в Москву. Не углубляясь в дебри европейской политики 1920-х и 1930-х годов, можно сказать следующее. Если бы еще за год до августа 1939 года кто-либо сказал Гитлеру или Сталину, что в Москве будут встречать немецкую делегацию во главе с самим Риббентропом и подписывать с ней договор в Кремле, то это бы сочли плохой шуткой.

Достаточно сказать, что министр иностранных дел Третьего Рейха был тогда известен тем, что приветствовал вскинутой рукой и возгласом «Хайль!» английского короля. Человека, высказавшего предположение, что такого правоверного нациста будут встречать в Кремле и он там вообще окажется, отдали бы в крепкие руки даже не следователей, а психиатров. Причем и в Берлине, и в Москве.

Что же изменилось за такой сравнительно короткий промежуток времени?

Из всех смертных грехов тщеславие реже всего становилось первопричиной международных соглашений. Однако именно это чувство снедало британского премьера Невилла Чемберлена, когда он летел в Германию. Хотя впоследствии он получил сомнительную репутацию умиротворителя, Чемберлен был сильной и незаурядной личностью.

Это сегодня перелеты из страны в страну стали обыденностью. Тогда, в 1938 году, перемещение по Европе на самолете было новинкой. Но репутации новатора, «летающего политика» Чемберлену было мало. Его брат Остин был лауреатом Нобелевской премии мира. «Чемберлен — это голова!» из «Золотого теленка» — это именно он. Отец британского премьера был титаном либеральной политики поздней викторианской эпохи.

Сам же Невилл был младшим братом в семье и всю жизнь мечтал сделать что-то исключительное, превосходящее достижения других Чемберленов. Очередной европейский кризис был тут как нельзя кстати. К тому же осенью 1938 года предстояли выборы. Политик, не добившийся разрешения кризисной ситуации, мог в мгновение ока стать политическим трупом. Чемберлену на тот момент 68 лет, и второго шанса совершить что-то великое могло уже не быть.

Помимо субъективных факторов, разумеется, были и объективные. Причем они непосредственно касались военной стороны проблемы. В Англии всерьез опасались большой войны. Первые бомбы с немецких дирижаблей-«цепеллинов» упали на Лондон еще в 1916 году. За двадцать лет техника воздушных ударов шагнула далеко вперед. Все эти два десятилетия нагнеталась истерия относительно их эффективности. Действительно ужасной делало бомбардировку химическое оружие.

В 1934 году не кто иной, как Черчилль, оценивал потери от первых десяти дней бомбардировок Лондона и окрестностей в 30-40 тысяч человек. Его-то уж точно трудно было назвать трусом и алармистом. В 1936 году подсчеты показывали, что за те же десять дней погибнут 150 тысяч человек. В этой ситуации готовность ПВО страны приобретала важнейшее значение. Однако в сентябре 1938 года английская истребительная авиация была далека от идеала как количественно, так и качественно. Чемберлен все это знал. Это делало силовое решение возникшего чехословацкого кризиса далеко не лучшим вариантом. Как сильный и энергичный политик, Чемберлен также фактически подмял под себя французского премьера Даладье. Политика Франции следовала в кильватере политики Великобритании. Также французское общество находилось под влиянием тяжелых потерь в Первой мировой войне и без энтузиазма относилось к перспективе новой войны.

Сам по себе чехословацкий кризис возник на почве столкновений между так называемыми судетскими немцами и чехословацкими властями. Однако «воссоединение германской нации» было лежащей на поверхности причиной интереса Гитлера к Судетам. Можно даже сказать, что это было лишь официальной причиной, по которой Германия считала себя вправе настаивать на вмешательстве в дела соседнего государства. Независимое и сильное в экономическом и военном плане государство Чехословакия серьезно беспокоило немецких стратегов. Она могла стать плацдармом бомбардировок южной Германии.

Существовавший на тот момент договор между Францией, Чехословакией и СССР делал эту угрозу вполне реальной. Также немцев интересовала развитая военная промышленность соседа. Поэтому на ниве политической всячески раздувался судетский вопрос, а на ниве военной готовился военный план вторжения в Чехословакию. Последний получил кодовое наименование «Грюн». Идея его была проста: максимальная концентрация сил германских вооруженных сил против Чехословакии, и ее быстрый разгром.

Однако страхи одних и планы других до поры до времени были скрыты от посторонних глаз. Это впоследствии привело к появлению теорий о «направлении агрессии на восток» и многих других. Так или иначе, в публичной политике действовали заключенные ранее договоры. Обострение обстановки вокруг Чехословакии вызвало соответствующую реакцию. В СССР были отмобилизованы 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий. В боевую готовность была приведена авиация. Советское руководство считало необходимым безукоризненно выполнять взятые на себя военные обязательства. Нелишне будет отметить, что русская мобилизация 1914 года была одним из знаковых событий, предшествовавших Первой мировой войне.

Естественно, Сталин не знал, с каким багажом вылетел в Мюнхен 28 сентября 1938 года самолет «Локхид» с Невиллом Чемберленом на борту. Багаж из страха бомбардировок и тщеславия представлял собой гремучую смесь. В Мюнхене он сразу был приперт к стене заявлением Гитлера о необходимости немедленного разрешения возникшего кризиса. В противном случае он угрожал применить силу уже 1 октября. Это означало войну, и перед глазами сразу начинали мелькать апокалиптические образы разрушающегося под бомбами Лондона. Неожиданным для союзников стал бенефис в Мюнхене итальянского премьера Муссолини. Дуче предложил собравшимся в качестве нового варианта те же тезисы об эвакуации Судетов, которые ранее уже были отвергнуты после их выдвижения Гитлером. Даладье и Чемберлена их оппоненты элементарно переиграли. Сказалось это даже в мелочах. Делегации рассадили таким образом, что Даладье и Чемберлен оказались далеко друг от друга и были лишены возможности советоваться между собой. Смягчить эту обстановку было некому. Ни советская, ни чехословацкая делегации на встрече не присутствовали. Фактически Чехословакия была отдана за обещание Гитлера остановить на воссоединении с судетскими немцами свою экспансию.

Естественно, что на вводе войск в Судеты Гитлер не остановился. Стратегическая цель у него была совсем другая. Более того, был создан опасный прецедент. После мюнхенского соглашения свои претензии на этнически неоднородные территории в Чехословакии предъявили последовательно Польша и Венгрия. Оказавшись в международной изоляции, чехи были вынуждены уступить. Также объявила о своей независимости Словакия. Хуже всего было то, что в результате Мюнхенского соглашения чехословацкая армия потеряла свои пограничные укрепления. Без них соотношение сил войск Чехии и Германии не давало никакого шанса на удержание своей территории. Финалом стало поглощение Германией оставшегося от Чехословакии «огрызка» в марте 1939 года.

Позднее стало понятно, что возможности немцев были сильно переоценены. Люфтваффе в сентябре 1938 года не обладало той мощью, которую немецким ВВС приписывали в Англии. Цифра потерь в 160 тысяч человек погибших в результате бомбардировок не была превышена даже за пять лет войны. Однако мюнхенский сговор дал Великобритании лишний год на подготовку к войне. Благодаря этому английская ПВО к лету 1940 года, к началу «Битвы за Британию» стала для Люфтваффе «крепким орешком». Но помимо преимущества с оттягиванием войны и образовавшейся в связи с этим паузой на перевооружение Мюнхенское соглашение принесло политические и военные убытки.

Во-первых, военный и экономический потенциал Чехословакии был фактически подарен Германии. Во-вторых, Гитлер укрепился в своем мнении о политиках демократических стран как «червяках». В-третьих, следствием мартовских событий 1939 года был вопрос о косвенной агрессии, ставший одним из камней преткновения на будущих переговорах с Москвой. Наконец, последнее и самое главное с точки зрения истории пакта: было подорвано доверие к Англии и Франции как к потенциальным союзникам СССР.

Надо сказать, что в данный момент на Западе Мюнхенское соглашение (Мюнхенский сговор) оценивается достаточно объективно. Например, в вышедшей в 2007 году книге Д.Рейнольдса «Саммиты: шесть встреч, определивших лицо XX столетия» в качестве определяющей предвоенной встречи присутствует именно Мюнхен, а не подписание пакта Молотова–Риббентропа в Москве. Книг, посвященных Мюнхену, издано вообще куда больше, чем по советско-германским контактам в целом, не говоря уж об августовском пакте как таковом. Мюнхен однозначно оценивается исторической наукой как провал западной дипломатии и политики, лишь в некоторой степени оправдываемый соображениями военного свойства. Более того, в западном политическом лексиконе «Мюнхен» стал именем нарицательным, синонимом капитуляции и провала.

События марта 1938 года, знаменовавшие провал политики Чемберлена в Мюнхене, заставили принять срочные меры. Великобритания уже 31 марта дала односторонние гарантии Польше, несколько позже к ним присоединилась Франция. 13-14 апреля были даны такие же односторонние гарантии Турции, Греции и Румынии. Формулировка была вида «французское правительство будет считать себя обязанным немедленно оказать ему [правительству страны] всю помощь, которая в его силах».

Уже 14 апреля советскому полномочному представителю Майскому в Лондоне министром иностранных дел Галифаксом было прямо сказано «не считало ли бы Советское правительство возможным дать, как это сделали Англия и Франция в отношении Греции и Румынии, одновременную гарантию Польше и Румынии». Почти идентичное предложение получит полпред Суриц во Франции. Формулировка, правда, была немного другая. Предлагалось договориться о том, что «в случае, если бы Франция оказалась в состоянии войны с Германией вследствие помощи, которую она предоставила бы Польше или Румынии, СССР оказал бы ей немедленную помощь и поддержку».

Помимо обращения к советским полпредам последовал демарш посла Великобритании в Москве на следующий день, 15 апреля. Посол Сидс встретился с Литвиновым и прямо задал вопрос «Согласно ли Советское правительство сделать публичное заявление...».

Продолжение следует.

Продолжение.

Так СССР недвусмысленно предложили присоединиться к гарантиям на случай агрессии Германии. В ответ 17 апреля 1939 года было сформулировано советское предложение о заключении договора, т.е. формализации гарантий, в том числе взаимных. Это можно считать отправной точкой для переговоров.

Заключение многосторонних политических, а тем более военных союзов было на тот момент практически исключено. Поэтому наиболее реалистичным вариантом было соглашение между ведущими странами с предоставлением гарантий осколкам рухнувших империй и другим государствам. Союзников устраивали декларации, СССР хотел формального договора.

Более того, Сталин был заинтересован в первую очередь в гарантиях Прибалтике. В этих трех странах было немало этнических немцев и советское руководство не исключало развития событий по чехословацкой модели. Причем в данном случае «чехословацкая модель» — это не сентябрь 1938 года, а март 1939 года, т.е. капитуляция страны под угрозой применения военной силы. Такой сценарий получил наименование «косвенной агрессии». Ввод немецких войск в Литву, Латвию и Эстонию привел бы к образованию опасного для СССР плацдарма в двух шагах от Ленинграда. Дело было даже не в угрозе «колыбели революции», а в угрозе центру военной промышленности и возможности захвата морских «ворот» в СССР. В отличие от прямого вторжения «косвенная агрессия» требовала выверенных и точных формулировок договора о взаимопомощи.

Усложнялась ситуация также взаимным недоверием сторон. У СССР перед глазами был Мюнхен. Союзники же слишком хорошо помнили звучавшие еще не так давно из уст советских лидеров слова о мировой революции. Проще говоря, на западе не исключали, что сам Сталин может стать инициатором «косвенной агрессии». Да и вообще Великобритания предпочитала не связывать себя жесткими договоренностями.

Таковы были стартовые позиции сторон, когда начался обратный отсчет дней и недель до заключения пакта Молотова–Риббентропа. Нельзя сказать, что в тот момент его заключение был предопределено.

На какое-то время СССР занял одно из центральных мест в европейской политике. Сталин постарался к этому подготовиться соответствующим образом.

1 мая 1939 года наркома иностранных дел Литвинова можно было видеть во время парада на Красной площади на трибуне Мавзолея недалеко от Сталина. Утром 3 мая он принял английского посла Сидса. Даже самый проницательный советолог и кремленолог вряд ли бы заподозрил что-то неладное. Но вечером того же дня Президиум Верховного совета издал Указ о назначении Молотова на пост наркома иностранных дел с сохранением за ним поста председателя Совнаркома. Часто отставку еврея Литвинова и назначение вместо него Молотова расценивают как шаг в сторону Германии. Однако назначение Молотова имело более широкий смысл: оно символизировало готовность СССР начинать переговоры «с чистого листа». За Литвиновым были взятые ранее на себя обязательства, у Молотова такого груза не было.

По состоянию на май 1939 года можно констатировать нежелание Германии и СССР идти на какие-либо переговоры друг с другом. Германский посол Шуленбург уже 20 мая получил резкую отповедь у свеженазначенного Молотова. Советский нарком прямо сказал: «у нас создается впечатление, что германское правительство вместо деловых экономических переговоров ведет своего рода игру; для такой игры следовало бы поискать в качестве партнера другую страну, а не правительство СССР». В свою очередь сам Риббентроп не считал, что пришло время «бороться за благосклонность Сталина». Интерес правительств двух стран к сближению и заключению политических соглашений был на тот момент нулевой. Более того, 28 июня Гитлер даже дал Шуленбургу указание сообщить: «...мы не заинтересованы в возобновлении экономических переговоров с Россией». Какие-то реверансы в сторону СССР на тот момент были исключительно собственной инициативой посла. Шуленбург был представителем старой школы немецкой дипломатии, стоявшей за мирное сосуществование с СССР, несмотря на идеологические противоречия.

Надо сказать, что Молотову удалось добиться серьезных подвижек в позициях Англии и Франции. К июлю 1939 года речь, наконец, зашла о самостоятельном военном соглашении. Французский посол Наджиар так формулировал сказанное Молотовым: «Но пока военная конвенция не будет заключена, заявил он, нельзя считать, что имеется договор. Похоже, что его неотступно преследует мысль о том, что мы будем довольствоваться извлечением моральной пользы от заключения торжественного договора, который тем не менее будет лишен всякого смысла и практического значения из-за отсутствия военной конвенции».

Советское правительство опиралось здесь на опыт Первой мировой войны, когда даже в условиях заранее достигнутых договоренностей об использовании войск, возникли определенные трудности взаимодействия союзников. Было очевидно, что без четких договоренностей трудности будут еще большими. И имелся отрицательный опыт 1915 года, когда Россия попала под главный удар немецких войск, потеряла большую территорию, но крупного наступления на Западном фронте так и не дождалась. Летом же 1939 года СССР предлагалось ввязываться в войну, не имея никаких твердых обязательств со стороны союзников.

У нас есть объяснение этой позиции, можно сказать, из первых рук. В 1942 году во время визита Черчилля в Москву Сталин сказал ему: «английское и французское правительство и не думали воевать в случае нападения на Польшу, а больше надеялись на то, что дипломатическое единство Англии, Франции и России отпугнут Гитлера. Мы были уверены, что оно его не напугает». Т.е. советское руководство было уверено, что нужно будет воевать. Естественно, публично признавать за собой прагматичную и со всех сторон обоснованную «позицию войны» было не слишком удобно. Как бы то ни было, война приносит народу жертвы и страдания. Даже если она сравнительно короткая и победоносная. Поэтому говорить на всю страну «мы хотели для вас скорой войны» было бы неразумно. Все это породило замысловатую легенду о вселенском заговоре изоляции СССР, которая предлагалась в качестве официальной советской позиции в послевоенные годы. Она была удобна в период холодной войны: тогдашние противники СССР дополнительно демонизировались.

Еще одним фактором были события на Дальнем Востоке. Англичане и французы не хотели и слышать о них. СССР, соответственно, не настаивал. Для того, чтобы понять, какого масштаба была эта уступка, достаточно сказать, что в июле 1939 года уже гремели бои на Баин-Цагане, на реке Халхин-Гол. Более того, советский разведчик Рихард Зорге докладывал из Токио: «Переговоры между Германией, Италией и Японией о военном пакте продолжаются. В случае войны между Германией и СССР Япония автоматически включается в войну против СССР. В случае войны Италии и Германии с Англией, Францией и СССР Япония также автоматически присоединяется к Германии и Италии». В этой связи нельзя сказать, что СССР проявлял твердолобость и занял на переговорах негибкую позицию. Выдвигались достаточно реалистичные требования. Решение проблем СССР на Дальнем Востоке союзникам не навязывалось. Хотя, как мы видим, вступая в европейскую войну, СССР в тот момент автоматически получал второй фронт с Японией.

Здесь нелишним будет напомнить о тогдашнем состоянии отношений СССР и Германии. Впоследствии чиновник немецкого МИДа доктор Юлиус Шнурре уверенно заявлял, что Гитлер в конце июля 1939 года решил «проявить инициативу в отношении Советского Союза». Ему вторит советник германского посольства Хильгер, утверждая, что где-то в конце июля 1939 года Гитлер решил «взять на себя инициативу в налаживании взаимопонимания с русскими». В своей телеграмме полпреду Астахову 28 июля 1939 года Молотов был краток: «Ограничившись выслушиванием заявлений Шнурре и обещанием, что передадите их в Москву, Вы поступили правильно». Т.е. позиция была вполне однозначная: никаких шагов навстречу. Одновременно можно констатировать, что инициатива начала переговоров была за немецкой стороной. Иногда называют в качестве приглашения к диалогу речь Сталина на XVIII съезде ВКП (б) 10 марта 1938 года, но только очень пристрастный человек мог разглядеть в ней такое приглашение. То, что в ней довольно резко оценивались Англия и Франция, вовсе не означало, что к Германии была проявлена благосклонность. Германия, Япония и Италия в докладе Сталина прямо называются «блоком агрессивных государств».

Каковы же были побудительные мотивы немцев? 30 июля 1939 года германский статс-секретарь Вайцзеккер записал в своем дневнике: «Этим летом решение о войне и мире хотят у нас поставить в зависимость от того, приведут ли неоконченные переговоры в Москве к вступлению России в коалицию западных держав. Если этого не случится, то депрессия у них будет настолько большой, что мы сможем позволить себе в отношении Польши все что угодно». Таким образом, немцы также рассчитывали на психологический эффект, а не на наличие или отсутствие военной силы СССР на весах войны и мира как таковой. Однако на тот момент ответом Астахова и Молотова было гробовое молчание. Сам Вайцзеккер тогда оценивал перспективы демарша германской дипломатии как весьма туманные. Заметим в скобках, что от СССР немцам требовалось простое бездействие. Причем в качестве бонуса можно было договориться об урегулировании отношений с Японией через связанную с ней «Антикоминтерновским пактом» Германию.

Так или иначе, пока еще формальные шаги навстречу военному соглашению СССР и западных союзников были сделаны. Английская и французская военные миссии довольно долго «укладывали чемоданы». Только 5 августа они, наконец, отправились в СССР на старом товаро-пассажирском пароходе «Сити оф Экзетер»(City of Exeter). Путешествие до Ленинграда заняло почти неделю. Почему был сделан такой странный выбор? На фоне «летающей дипломатии» Чемберлена это неспешное плавание выглядело сущим издевательством. Справедливости ради нужно сказать, что для полета в Москву, в отличие от Мюнхена, нужен был самолет с большой дальностью полета. Однако ни одной боеготовой четырехмоторной летающей лодки «Сандерленд» у англичан в тот момент не оказалось. Отправка миссии со сверхсекретными документами на ненадежном коммерческом самолете или с промежуточной посадкой в Германии противоречила элементарным мерам сохранения государственной тайны. Отправляя в Балтийское море эскадру скоростных военных кораблей, англичане рисковали ее потерять в случае начала войны. В лучшем случае она оказалась бы заперта на Балтике и интернирована в нейтральном порту. В худшем — просто потоплена. Те же соображения мешали использовать для миссии скоростной транспортный корабль. Он также мог оказаться блокированным в Балтийском море, а скоростные транспорты на войне были на вес золота. Назначение главой английской военной миссии адмирала Дракса была мерой того же порядка: он считался не таким уж ценным командующим. Он мог «застрять» в СССР в случае войны без ущерба для английской армии и флота. Грамотными армейскими генералами Диллем и Алленбруком англичане решили не рисковать. В целом ситуация с пароходом отражает отношение союзников, в первую очередь англичан к переговорам в Москве. Они явно рассматривались ими как вспомогательная мера, ради которой не хотелось рисковать даже одним крейсером. Начавшаяся вскоре война стоила англичанам многих потопленных крейсеров всех типов. Скупой, как обычно, заплатил дважды.

Впрочем, отнюдь не долгое ожидание стало причиной неудачи англо-франко-советских переговоров. Хотя надо сказать, что именно 11 августа, в день приезда военных миссий Франции и Англии полпреду Астахову в Берлине было дано указание дать согласие на ведение пока еще экономических переговоров. Самым большим разочарованием стали сами переговоры. Дело было даже не в полномочиях и не в составе делегаций. Руководитель английской военной миссии адмирал Дракс прямо сказал уже в первый день переговоров 12 августа: «У нас, конечно, имеется план, но разработанный в общих чертах; так как выезд миссии был поспешный, точно выработанного плана не имеется». На фоне недельного путешествия на пароходе это даже бесстрастному человеку показалось бы плевком в лицо. Советская сторона подготовила развернутый военный план действий, его автором был Б.М.Шапошников, уже 4 августа.

На следующий день, 13 августа, прозвучало еще более убийственное признание. Глава французской военной миссии генерал Думенк ответил на вопрос о военных планах в отношении Польши: «Лично мне неизвестны точные цифры войск, какие должна выставить Польша. Все, что я знаю, это то, что главнокомандующий польской армией обязан оказать нам помощь всеми имеющимися у него силами». Далее Думенк попросту закрыл тему и перешел к следующему вопросу. Так советская военная миссия получила признание о том, что и в случае Польши четких планов взаимодействия нет. При этом соглашение союзников с Польшей существовало уже довольно давно.

Как должны были быть сформулированы военные соглашения, советскому руководству объяснять не надо было. Примеры достались от прежней власти. Так в протоколе совещания в августе 1911 года начальников штабов Франции и России, генералов Жилинского и Дюбайля, говорилось «Оба начальника генеральных штабов объявляют с обоюдного согласия, что слова "оборонительная война" не могут быть поняты в том смысле, что "война будет вестись оборонительно". Они, наоборот, утверждают, что для русских и французских армий является безусловной необходимостью предпринять энергичное наступление и насколько возможно одновременное...»

Более того, вполне определенно указывались сроки перехода в наступление: «французская армия на 12-й день мобилизации уже будет готова предпринять наступление против Германии, с помощью английской армии на их левом крыле». Ничего подобного на московских переговорах ни Драксом, ни Думенком предложено не было.

Также здесь имеет смысл сказать несколько слов о «войне на два фронта». Она с определенного момента стала историческим пугалом. Якобы она сама по себе, без дополнительных условий обеспечивает поражение Германии. Однако при этом забывается, что два фронта разделены пространственно и переброски между ними практически исключены. Напротив, занимающая центральное положение держава («воюющая на два фронта») может маневрировать войсками по внутренним линиям. Все это делает результат абстрактной войны на два фронта отнюдь не очевидным. Прекрасный пример в данном случае дает государство Израиль. Его противники по крайней мере в двух войнах (в 1967 и 1973 годах) обеспечили ему два фронта. Это не помешало армии обороны Израиля (АОИ) последовательно громить противников, маневрируя между Синаем и Голанами. Более того, коалиционная стратегия вынуждала арабов наступать даже в невыгодных условиях.

Продолжение следует

Продолжение.

Глава советской военной миссии Ворошилов, а тем более начальник Генерального штаба Шапошников прекрасно понимали, что с таким состоянием дел в области военного планирования, какое обнаружилось у союзников, «война на два фронта» вовсе не гарантирует успеха коалиции. На этом этапе переговоры можно было бы и заканчивать. Но была сделана попытка добиться соглашения о коридорах для пропуска войск. Границы с Германией у СССР на тот момент не было. Когда звучат слова «коридоры через Польшу», то воображение может нарисовать исчерченную линиями с запада на восток страну. Однако в действительности коридоры запрашивались далеко на периферии Польши. Это был так называемый «виленский коридор» на северо-востоке и коридор через Галицию на юго-востоке. Строго говоря, «виленский коридор» проходил даже не по исконным польским землям. Вильно (Вильнюс) — это, как мы знаем, столица Литвы. Территория эта была приобретена Польшей в смутное время 1918–20 годов. Однако даже предложение советской стороны пройти по «виленскому коридору» и ударить по Восточной Пруссии не вызвало понимания. Восточная Пруссия давно была известна своими сильными укреплениями. В 1914 году в борьбе за нее погибла армия Самсонова. Поэтому предложение относительно пропуска Красной армии к границам Восточной Пруссии было достаточно весомым и серьезным. Фактически СССР обещал тем самым заплатить за общее дело разгрома Германии немалую цену кровью. Однако польские фобии и простое упрямство не позволили выторговать даже это сомнительное достижение.

Сталин очень внимательно следил за переговорами военных миссий. По журналу посещений его кабинета в Кремле мы видим, что Ворошилов и Шапошников после каждого заседания отчитывались вождю о его результатах. Поэтому вскоре был сделан шаг навстречу немцам. Надо сказать, что инициатива последнего даже не шага, а прыжка к пакту принадлежит все же немцам. Резкий толчок развитию событий дала телеграмма Гитлера, адресованная лично Сталину, переданная 21 августа. Фюрер прямо заявил, что «является целесообразным не терять времени. Поэтому я предлагаю Вам принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, но не позднее среды, 23 августа. Он имеет всеобъемлющие и неограниченные полномочия». Ответ из Москвы последовал по дипломатическим меркам молниеносно — через два часа. Сталин ответил: «Советское правительство поручило мне сообщить Вам, что оно согласно на приезд в Москву господина Риббентропа 23 августа».

Прибытие в Москву немецкой делегации советское руководство попробовало использовать в последней попытке реанимировать переговоры с западными военными миссиями. Видимо, еще теплилась надежда, что план действий у союзников есть, но его скрывают. Но эти надежды быстро развеялись как дым. Ворошилову лишь осталось выразить сожаление о неудаче переговоров. Надо сказать, что условия приема военных миссий и германской делегации существенно различались. Дело было даже не в случайном обстреле «Юнкерса» Риббентропа и аляповатом немецком флаге на аэродроме. Достаточно ярко отношение СССР к германской делегации характеризует ее размещение. Почти полсотни человек свиты Риббентропа с трудом разместились в бывшем австрийском посольстве. Оно досталось немецким дипломатам в Москве «по наследству», после аншлюса Австрии. Напротив, англо-французскую делегацию поселили в одной из лучших московских гостиниц.

Еще одна черточка, характеризующая отношение Сталина к пакту с Германией — это процедура его подписания. Он был подписан в том же кабинете, в котором шли переговоры. Никакой пышной церемонии не было. Почему этот договор назвали пактом? Обычно пактом называют международный договор, имеющий большое политическое значение. Такое название часто присваивают соглашениям в пропагандистских целях. Следует сказать, что если текст договора о ненападении в целом соответствовал предложенному советской стороной варианту, секретный дополнительный протокол был предложен немецкой стороной. Вообще говоря, в первый раз слова о дополнительном протоколе появились в ходе немецкого зондажа еще в июле 1939 года. Тогда он предлагался как дополнение к экономическому соглашению.

Гитлер рассчитывал, что сообщение о подписании пакта в Москве заставит западные державы отступить. На следующий день после триумфального возвращения Риббентропа в Берлин фюрер отдал приказ о наступлении на Польшу. Пушки новой войны должны были загреметь утром следующего дня, 26 августа. Колесики немецкой военной машины завертелись в нарастающем темпе. Немецкая абверкоманда доктора Херцнера получила задание заранее захватить Яблунковский перевал и не допустить взрыва тоннеля на дороге в Краков. Диверсанты просочились в горы сразу после получения в штабах приказа о наступлении.

Однако вопреки ожиданиям германской верхушки позиция Англии и Франции осталась незыблемой. Более того, в тот же час, когда Гитлер привел в движение свои войска, Галифаксом и польским послом Рачиньским в Лондоне было подписано соглашение о военной взаимопомощи. Первым струсил дуче. Получив известия из Лондона, Муссолини официально объявил о своем отказе участвовать в войне. Обескураженный фюрер отменил свой приказ уже в 20.30 того же дня. Злосчастная абверкоманда в горах стоп-приказа уже не получила. Рано утром 26 августа отряд выполнил задание — захватил перевал, охрана тоннеля была заперта в железнодорожном пакгаузе. К вечеру, не дождавшись прибытия частей вермахта, Херцнер и его люди были вынуждены уйти в горы. Если бы эта немецкая вылазка вскрылась, мировая война могла начаться совсем по-другому.

Собственно рассказы о том, что пакт Молотова–Риббентропа стал спусковым крючком Мировой войны, должны были начинаться на этом эпизоде и на нем же заканчиваться. Никакого изменения позиций главных действующих лиц не произошло. Из Лондона Германии четко указывалось, что платой за вторжение в Польшу будет война с Англией и Францией. И Гитлер услышал это предупреждение, отменив приказ. Снова начался замысловатый дипломатический танец с обменом меморандумами, нотами, заявлениями и встречами с послами. Однако решение было уже принято. В ходе обсуждения плана войны с Польшей в Оберзальцберге еще 22 августа Гитлер говорил: «Англия и Франция примут контрмеры, и это следует выдержать. Развертывание войск на Западе начинается». К войне на два фронта фюрер был готов. Строго говоря, ситуация просто вернулась на исходные позиции апреля 1939 года, когда были подготовлены документы по плану «Вайс» — немецкому вторжению в Польшу. Потерпела крах как попытка Германии шокировать союзников пактом с СССР, так и попытка Англии и Франции напугать Германию декларативным союзническим соглашением со Сталиным без обязательств. Трудно сказать, готовы ли были союзники к полноценному военному союзу с СССР. Ответ, наверное, будет отрицательным. Главную роль здесь, пожалуй, играла недооценка военного потенциала Страны Советов.

В начавшейся 1 сентября 1939 года войне очень быстро вскрылись те пробелы в планировании, которые обнаружились еще на московских переговорах. Осмысленной коалиционной стратегии, четкого плана действий у союзников и Польши просто не было. Более того, было потрачено время на совершенно бесполезный ультиматум Гитлеру. Война Германии была объявлена Англией и Францией только 3 сентября. Импровизированное наступление французской армии в Сааре уже ни на что повлиять не могло. Даже применение авиации было ограниченным. Страх бомбардировок, оказавший негативное влияние на решения Чемберлена в 1938 году, еще присутствовал. Поэтому англичане не спешили бросать в бой Королевские ВВС — они могли пригодиться для защиты метрополии. Все это сделало коллапс Польши столь стремительным, что польская кампания вермахта получила впоследствии название «рождение блицкрига». Рецепт успеха был достаточно прост: против Польши были сосредоточены превосходящие силы с оставлением на Западном фронте лишь относительно слабого заслона.

Следует отметить, что ни сам пакт, ни даже секретный дополнительный протокол к нему не накладывали на СССР никаких обязательств относительно вторжения в Польшу с целью помощи Германии. Сроки вступления войск в районы к востоку от демаркационной линии также никак не оговаривались. Строго говоря, секретный дополнительный протокол вообще не содержал никаких уточнений относительно необходимости использовать войска.

Когда 8 сентября последовало сообщение о выходе немецких танков к Варшаве, на следующий день были подготовлены приказы войскам Белорусского и Киевского округов «к исходу 11 сентября 1939 года скрытно сосредоточить и быть готовым к решительному наступлению с целью молниеносным ударом разгромить противостоящие войска противника». Однако сообщение о захвате Варшавы оказалось преждевременным. В этих условиях ввод советских войск в «сферу влияния» был отложен. Советское руководство терпеливо ждало финала драмы. 6 сентября 1939 года польское правительство перебралось из Варшавы в Люблин. Оттуда оно выехало 9 сентября в Кременец, а 13 сентября в Залещики — город у самой румынской границы. Типпельскирх утверждает, что польское правительство покинуло пределы страны уже 16 сентября. Однако по уточненным данным это произошло в ночь с 17 на 18 сентября 1939 года.

Впрочем, с точки зрения принятия советской стороной решения о вводе войск конкретная дата перехода польским правительством границы с Румынией значения не имеет. Советские войска получили приказ о наступлении 14 сентября, т.е. еще в тот момент, когда польское правительство было еще в Залещиках. Однако немецкие войска уже продвинулись далеко на восток, вышли к Бресту и Львову. В 4.20 15 сентября Военный совет Белорусского фронта издал боевой приказ №01, в котором говорилось, что «белорусский, украинский и польский народы истекают кровью [...] Армии Белорусского фронта с рассветом 17 сентября 1939 года переходят в наступление с задачей — содействовать восставшим рабочим и крестьянам Белоруссии и Польши в свержении ига помещиков и капиталистов и не допустить захвата территории Западной Белоруссии Германией. Ближайшая задача фронта — уничтожить и пленить вооруженные силы Польши, действующие восточнее литовской границы и линии Гродно — Кобрин».

Окончание следует.

Окончание.

17 сентября Красная армия вступила на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. Ни о каком ударе в спину уже не было речи. Польская армия была разгромлена и даже в отсутствие советского вторжения она продержалась бы в лучшем случае неделю. Сопротивления продвигающимся на запад танковым бригадам и стрелковым дивизиям Красной армии практически не оказывалось.

Надо сказать, что реакция Запада была достаточно осторожной. Когда польский посол Рачиньский обратился к Галифаксу с вопросом, почему Англия не объявит войну СССР в соответствии с польско-английским договором, тот ответил: «Что касается советской агрессии, мы свободны в принятии нашего собственного решения и решить, объявить ли войну СССР или нет».

В меморандуме для военного кабинета, написанном Черчиллем 25 сентября указывалось:

«Хотя русские повинны в грубейшем вероломстве во время недавних переговоров, однако требование маршала Ворошилова, в соответствии с которым русские армии, если бы они были союзниками Польши, должны были бы занять Вильнюс и Львов, было вполне целесообразным военным требованием. Его отвергла Польша, доводы которой, несмотря на всю их естественность, нельзя считать удовлетворительными в свете настоящих событий. В результате Россия заняла как враг Польши те же самые позиции, какие она могла бы занять как весьма сомнительный и подозреваемый друг. Разница фактически не так велика, как могло показаться. Русские мобилизовали очень большие силы и показали, что они в состоянии быстро и далеко продвинуться от своих довоенных позиций. Сейчас они граничат с Германией, и последняя совершенно лишена возможности обнажить Восточный фронт. Для наблюдения за ним придется оставить крупную германскую армию. Насколько мне известно, генерал Гамелен определяет ее численность по меньшей мере в 20 дивизий, но их вполне может быть 25 и даже больше. Поэтому Восточный фронт потенциально существует».

Было ли заключение пакта вынужденной мерой со стороны СССР? Ответ на этот вопрос, пожалуй, будет отрицательным. Непосредственная военная угроза со стороны Германии в августе-сентябре 1939 года еще отсутствовала. Попробуем смоделировать альтернативные пакту сценарии развития событий. Советский Союз мог не заключать соглашений ни с Англией и Францией, ни с Германией. В этом случае мировая война началась бы 26 августа 1939 года, рейд отряда Херцнера вошел бы в историю спецопераций. Однако в этом случае уже к середине сентября немецкие войска вышли бы на линию советско-польской границы. Она в сентябре 1939 года пролегала недалеко от Минска в Белоруссии, Новоград-Волынска и Шепетовки на Украине. Т.е. от промышленных и политических центров СССР их бы отделяло меньшее расстояние, чем в реальном 1941 году. Прибалтика, скорее всего, была бы занята войсками Красной армии во избежание появления немецких войск еще в мирное время под Нарвой и Псковом. Война пришла бы на территорию СССР ориентировочно в 1941 году. В активе выигрыш времени, в пассиве — сдвинутая далеко на восток по сравнению с реальным 41-м граница. Как мы помним, до Москвы в свое время немцы не дошли считанные километры.

Вторым вариантом было бы заключение военного и политического договора с союзниками без жестких условий (коридоры, обязательства) и детального планирования. Предотвратить разгром Польши в этом случае было бы вряд ли возможно. Даже удары советских самолетов вряд ли смогли бы остановить Гудериана на пути к Бресту. Прибалтика была бы занята с молчаливого согласия союзников опять же во избежание появления немцев под Нарвой. Красная армия мобилизуется, рабочие руки изымаются из промышленности, войска несут потери. Следующий раунд последовал бы летом 1940 года. Вермахт наносит удар по Франции. Верная союзническим обязательствам Красная армия переходит в наступление. В распоряжении немцев для размена времени на территорию — вся Польша. Максимум того, что могла бы достичь Красная армия образца 1940 года, т.е. не имеющая ни КВ, ни Т-34, ни уроков Финской войны — прорыв в Западную Украину и Западную Белоруссию. Крупные массы БТ и Т-26 ждало бы беспощадное избиение из противотанковых пушек немцев. Примеры в изобилии дает 1941 год. Даже достижение линии Вислы представляется чересчур оптимистичной оценкой. Разгром Франции практически предопределен, а после него следует рокировка войск на восток. Вместо «Битвы за Британию» Вермахт и Люфтваффе обрушиваются на ослабленную боями Красную армию в Польше. В итоге ни выигрыша времени, ни благоприятного стратегического положения границы.

В таком раскладе третий вариант, т.е. заключение пакта представляется меньшим из зол. Было выиграно как время, так и расстояние. Красная армия с 1 млн 700 тысяч человек в августе 1939 года выросла до 5,4 млн человек в июне 1941 года. Войска получили на вооружение новую технику: самолеты и танки новых типов. Есть только одно «но»: «внезапное нападение». Красная армия в 1941 году была упреждена в мобилизации и развертывании. Но в 1939 году такой сценарий вступления в войну вряд ли даже рассматривался. В любом случае превосходство варианта «разгром в Польше в 1940 году» над вариантом «сильная Красная армия, упрежденная в развертывании в 1941 году» прямо скажем неочевидно.

Резюмируя вышесказанное, можно сделать следующие выводы. Соглашение с Советским Союзом как Германией, так и Англией и Францией расценивалось как вспомогательное средство в проводимой ими политике. «Разменная карта», может быть, слишком сильное выражение, но реальное положение дел недалеко отстояло от этой хлесткой фразы. Считалось, что сам факт достижения самых общих договоренностей со Сталиным произведет нужное впечатление и воздействие на другую сторону. В одном случае это было соглашение о невмешательстве (пакт), в другом — союзнический договор или хотя бы односторонние гарантии. Практическое воплощение в жизнь военного соглашения с СССР с целью обуздания агрессора всерьез не рассматривалось. Одной группе противоборствующих государств (Италии и Германии) военный союз с Россией был просто не нужен, вторая (Англия и Франция) не была заинтересована в строго оговоренных обязательствах на военном поприще. Баланс сил пакт Молотова–Риббентропа как таковой не изменил. Военные реалии были таковы, что разгром Польши был предопределен. Если бы у союзников был четкий и реалистичный план действий на случай войны, а не только замысловатая система запугивания противника, то польское государство теоретически могло сохраниться. Впрочем, если бы детализированный план войны все же присутствовал, то и соглашение с СССР так или иначе состоялось бы.

Ошибкой Англии и Франции было нежелание рассматривать ситуацию «от войны». Именно это предопределило развитие событий как за столом переговоров в августе, так и на поле боя в сентябре 1939 года. СССР же с самого начала отстаивал позицию «от войны», но не был услышан. Сталин в итоге был поставлен перед выбором условий вступления в мировую войну. Для СССР пакт в военном отношении был тем, чем стал для Англии Мюнхен 1938 года: минимум годичной паузой на подготовку страны к войне. С позиций сегодняшнего дня вступление в войну в варианте «внезапного нападения» может показаться меньшим злом, чем постепенное втягивание страны в европейскую войну. Однако, во-первых, решения в августе 1939 года принимались исходя из знания событий 1915-го, а не 1941 года. Во-вторых, здесь довольно сложно предсказать и рассчитать гипотетический сценарий войны с участием СССР в 1940 году. В отличие от 1915 года у Германии уже были в руках инструменты «блицкрига». В любом случае, рассматривать пакт Молотова–Риббентропа как поворотный пункт европейской политики нельзя. Он определял лишь условия и сроки вступления в войну самого СССР. Все остальные события развивались ровно так, как их определяли правительства других европейских стран.

http://www.svobodanews.ru/content/transcri...l#ixzz0PIaXJ1gh Радио Свобода 24.08.2009 23:00
Следует ли вслед за Евросоюзом считать дату пакта Молотова-Риббентропа Днем памяти жертв сталинизма и нацизма?
Владимир Кара-Мурза:
Корнелия Герстенмайер:
Никита Петров:
Елена Боннэр:
Слушатель:
Александр Проханов:
Рой Медведев:
Витаутас Ландсбергис:
Виктор Алкснис:
Александр Дугин:
Анджей Зауха:

http://echo.msk.ru/blog/video/614457-echo/ Радио Эхо Москвы Видео
"Не так": Что такое Пакт Молотова-Риббентропа?
22.08.2009 | 13:00
Гости: Константин Залесский
Ведущие: Сергей Бунтман

http://echo.msk.ru/blog/video/615253-echo/ Радио Эхо Москвы Видео 25.08.2009 | 19:20
Тема : Пакт Молотова-Риббентропа - историческое преступление или необходимость
Текст: http://www.echo.msk.ru/programs/opponent/614963-echo.phtml
Передача : Народ против...
Ведущие : Алексей Венедиктов
Гости : Сергей Бунтман, Юрий Белов, Константин Пискун, Лев Сигал, Владимир Гусев, Александр Гришин, Иван Брегвадзе, Евгений Петренев

............................
С. БУНТМАН - Год назад в 70-летие Мюнхенского сговора об этом говорили все время. Кто больше всех кричит о пакте? Кричат больше всего в России. В России кричат больше всего о пакте. Стали кричать вместо того, чтобы сказать: да, ребята, знаете, как говорят о Мюнхене в основном: ну там же был Мюнхен. И что? И все. Ответ: ну там же был Мюнхен. Да, Мюнхен это прелюдия, которая дала возможность и Гитлеру, и Сталину состыковаться и поделить Европу Восточную. Дала эту возможность. Да, мюнхенская политика умиротворения дала эту возможность. Но кто как этой возможностью пользуется дальше, Польша со вздыбленными волосами после того как захватила пятачок, Тешенскую Силезию получила от Гитлера, а теперь ребята, давайте нам Данциг, коридор, давайте нам все. Нет, нет, никогда. Тогда дальше перешли к прянику. Давайте, братья поляки, мы с вами сейчас, вы нами Данциг, а мы сейчас оттяпаем кусок Украины у Советского Союза и отдадим. Нет, нет, нет – кричали поляки. Поплатились за это страшно. Они приобрели вот столько, потеряли страну. Надолго. Потеряли народ, потеряли независимость, которую в ублюдочном виде получили после войны. Они поплатились за это. Дальше, интересы восстановления империи. Кто как пользуется. Советский Союз воспользовался так. Парни, гитлеровцы мы остаемся здесь, вы воюете, где хотите, нам это, это, это и это дайте. Хорошо, чудесно. Великобритания под боком у себя, я уж не говорю об Индии и товарище Неру, который, в общем, по многим писаниям очень хотел победы Германии, потому что она бы привела к свободе Индии. Имели Ирландию, новоявленную республику, географические новости, нонсенс, враждебный, гнездо немецкого шпионажа, Великобритания не знала, что делать с Ирландией. Почему не вошли в Ирландию. Что там ирландская…
..........................................
-----------------------------------------------------------------------------
Гнида. В Едвабне.

http://kungurov.livejournal.com/1101.html#cutid1
Нюрнберг и секретные протоколы Молотова-Риббентропа
26 Авг, 2009 at 2:45 PM
Глава из книги "Секретные протоколы или кто подделал пакт Молотова-Риббентропа"

http://kungurov.livejournal.com/1292.html
Шпионский след в деле о секретных протоколах
26 Авг, 2009 at 3:56 PM
Глава из книги "Секретные протоколы или кто подделал пакт Молотова-Риббентропа"

http://kungurov.livejournal.com/1662.html
Как распознавать фальшивки
27 Авг, 2009 at 5:57 PM
Отрывок из книги "Секретные протоколы или кто подделал пакт Молотова-Риббентропа" (специально для "профессиональных историков")

http://m-yu-sokolov.livejournal.com/957461.html
.................................................
shtabss Date: August 25th, 2009 01:50
меня так смущает название "секретный дополнительный протокол", это совершенно не в стиле оформления документов, даже не указано протокол к чему, к туалетной бумаге? куда его потом подшить ?
такое впечатление, что документ готовили двоечники.ошибки орфографии на документе такого масштаба,обороты речи совершенно не характерные для деловых документов, даже Москва без приставки "г", пропущены буквы, да секретаря бы к станке поставили до того как чернила просохли.
внизу разные почерки, но это как то можно объяснить, а почему две разные формулировки - это уже просто ИДИОТИЗМ для любого документа , а уж "по уполномочению.." это просто песня, если б кто другой а не Молотов я б еще и поверил, но это же был бюрократ высшей пробы, он не мог такой документ пропустить на подпись.

shtabss Date: August 25th, 2009 02:03
еще...
1.отсутствие расшифровки подписей - недопустимо
2.в шапке не указано, кто и на основании чего подписывает.
3."к договору о ненападении.." без числа, слово Договор всегда с большой буквы -это азы.
4."нижеподписавш(И)еся", отсутствие "мы"
5.излишние ссылки на строгость и конфиденциальность
6."по отношению (К) Виленской области"
продолжать могу еще на пару постов...хватит
за такой Договор я бы своего менеджера пинком под жопу бы выгнал в 5 минут.

bobra_zhelatel Date: August 25th, 2009 05:59
Бросьте придираться. Эти "менеджеры" заключали договор в большой спешке, вот в оформлении и накосячили. В ближайшие недели должны были начаться боевые действия. Только уехала из Москвы делегация дурилок картонных от англофранцузов - без всяких полномочий, поиммитировать переговоры. От немцев срочно подогнали уполномоченное лицо договориться о главном и быстро всё оформить.

shtabss Date: August 25th, 2009 06:35
для проверки ОДНОГО листка ,даже под лупой, надо не более 30 минут, с учетом исправления, и повторной перепроверки, прежде чем нести на подпись. какая спешка? это что 3 часа утра 22 июня?

shtabss Date: August 25th, 2009 02:25
для сравнения выдержка из договора с Финляндией 1947 года.как говорится - это две большие разницы:
"В соответствии с этим решили объявить о прекращении состояния войны и для этой цели заключить настоящий Мирный Договор и назначили для этого нижеподписавшихся в качестве своих Полномочных Представителей, которые по представлении своих полномочий, найденных в порядке и надлежащей форме, согласились о следующих постановлениях:..."

Rus-Loh пишет:

У нас в Ярославле есть такое шоу при местном вещении "Йеху масквы" - "Бойцовский клуб" называется.
Не далее как 27 августа я буду участвовать в этом шоу в качестве оппонента Андрея Васильченко.
Заявлена тема:

!1 сентбря 1939 года.
Польша: жертва или провокатор.

Я буду (только не смейтесь) доказывать, что Польша - жертва.
Запись (а может и стенограмму) дискуссии потом вывешу.

Дебаты состялись.
Я, признаться был слегка ошарашен тем, что публика (причем составляющая аудиторию "Эха Москвы"!) дружно поддержала версию о поляках-провокаторах ВМВ...

http://kungurov.livejournal.com/1101.html#cutid1

Цитата :

Нюрнберг и секретные протоколы Молотова-Риббентропа
26 Авг, 2009 at 2:45 PM
Глава из книги "Секретные протоколы или кто подделал пакт Молотова-Риббентропа"

http://kungurov.livejournal.com/1292.html

Цитата :

Шпионский след в деле о секретных протоколах
26 Авг, 2009 at 3:56 PM
Глава из книги "Секретные протоколы или кто подделал пакт Молотова-Риббентропа"

http://kungurov.livejournal.com/1662.html

Цитата :

Как распознавать фальшивки
27 Авг, 2009 at 5:57 PM
Отрывок из книги "Секретные протоколы или кто подделал пакт Молотова-Риббентропа" (специально для "профессиональных историков")

Класс!!!

Rus-Loh пишет:

http://kungurov.livejournal.com/1101.html#cutid1
Как распознавать фальшивки
27 Авг, 2009 at 5:57 PM
Отрывок из книги "Секретные протоколы или кто подделал пакт Молотова-Риббентропа" (специально для "профессиональных историков")

Класс!!!

К слову. В недавно переданных СБУ Польше документах КГБ 1960-х гг. месяцы набраны римскими цифрами. Вспоминается Гегель: "Когда вырождается корпорация защитников интересов государства, дни нации становятся сочтены" (Философия права).

http://www.bbc.co.uk/russian/international/2009/08/090827_nowak_interview.shtml BBC Russian 28 августа 2009 г., 02:12 GMT 06:12 MCK
Польша "не пошла на союз" с Гитлером, а СССР согласился
Профессор Анджей Новак из Ягеллонского университета в Кракове в канун 70-летия Второй мировой войны в интервью корреспонденту Русской службы Би-би-си Павлу Бандакову рассказал о польской исторической памяти и отношению поляков к пакту Молотова-Риббентропа.

Би-би-си: Как воспринимают сейчас в Польше пакт Молотова-Риббентропа?
Анджей Новак: Для польской истории пакт Риббентропа-Молотова означает очередной раздел Польши. И, конечно, что больше, чем раздел Польши – подготовку Второй мировой войны. Подготовку, в которой Сталин помог Гитлеру. Это, можно сказать, польская перспектива на этот договор.
Но мне кажется, пакт Риббентропа-Молотова не столь важен в польской исторической памяти, как например в Литве, в Латвии или в Эстонии. Поляки отмечают прежде всего 1 сентября, как начало Второй мировой войны, как момент, когда гитлеровская агрессия началась против Польши.
Поляки в большей степени, как мне кажется, вспоминают 17 сентября, нежели 23 августа. Именно 17 сентября впоследствии договора Риббентропа-Молотова советская армия ударила польскую армию в спину. Этот факт вспоминается в Польше как самый важный и самый грустный факт в отношениях Польши с Советским Союзом.

Би-би-си: Как вы считаете, если бы пакт не был подписан, это как-то могло повлиять на ход событий? Например, могла ли польская армия продержаться дольше?
А.Н.: Историку трудно сказать, что было бы. Наверное, поляки могли бы держаться даже до конца октября. Может быть. Но то, что мы знаем про деяния Франции и Англии в то время показывает, что Польша вряд ли могла дождаться решительной помощи западных союзников.
Конечно, факт, что Советский Союз договорился с Гитлером, наверное, влиял на Францию и Англию. И, наверное, французское и английское военное начальство решило, что просто невозможно помочь Польше. Если бы дружбы [между СССР и Германией] не было, может быть, это повлияло бы на поведение западных союзников.

Би-би-си: Могла ли Польша договориться с Советским Союзом?
А.Н.: Это очень трудный вопрос. Ясно, что Сталин во время переговоров, которые велись между СССР и Британией и Францией с апреля-мая 1939 года, хотел получить что-то конкретное за свое решение, какой стороне назревающего конфликта он будет содействовать. Гитлер мог дать ему половину Восточной Европы. Западные державы могли влиять на Польшу, чтобы та согласилась на переход советских войск через свою территорию, чтобы бороться с Гитлером. Для поляков было ясно, что советские войска, когда войдут на восточные территории Польши, никогда с этих территорий не выйдут.
И конечно, Сталин, наверное, считал, что будет выгоднее? Получить Львов и Вильно (Вильнюс) и восточные территории Польши из рук Лондона и Парижа (что было невозможно, потому что Лондон и Париж не могли столь эффективно нажать на Варшаву) или получить намного больше из рук Гитлера – не только Польшу, но и Литву, Латвию, Эстонию и часть Румынии. Все это дает аргументы, чтобы сказать – с точки зрения Сталина, в конце концов, намного лучше было договориться с Гитлером, чем ждать менее эффективный с его точки зрения договор с Польшей. Польша просто не могла дать ему того, что мог дать ему Гитлер.

Би-би-си: В России многие считают, что пакт сыграл важную роль в общей победе союзников над нацистами. Благодаря пакту о ненападении Сталин сумел отсрочить нападение Гитлера на два года, за это время Советский Союз успел подготовиться к войне и в итоге война пошла так как она пошла.
А.Н.: Подавляющее большинство польских историков или, можно даже сказать, все историки не смогут поддержать эту точку зрения.
Пакт Риббентропа-Молотова был не просто пактом о ненападении. Это был раздел Восточной Европы. Договор говорил о том, что Красная Армия начнет операции против Польши через две недели после германского нападения на Польшу. Сталин опоздал на три дня с исполнением этого пункта, но все-таки он сделал это, и 17 сентября советские войска перешли границу.
Очень важно, что 28 сентября был подписан второй договор в Москве – пакт о дружбе и границах. Одно дело – договориться о ненападении с Гитлером, это можно одобрять. Другое дело – дружить с Гитлером при [еще сражающейся] Польше […]. Этого одобрить, с моей точки зрения, ничто не может.
Это может считаться хорошим только теми историками и теми людьми, которые верят: то, что хорошо для империи, может оправдать все остальное. И все решает сила, а те, у кого силы нет, не имеют права на существование в истории и в геополитике.

Би-би-си: Не будет ли в этой связи уместно вспомнить, что договор "сильных" о разделе Восточной Европы стал следствием того, что чуть раньше другие "сильные" тоже договорились в Мюнхене. Можно ли уравнять Мюнхенское соглашение с пактом Молотова-Риббентропа?
А.Н.: Защищать Мюнхенский договор, конечно, я не собираюсь. Это был очень стыдный договор для западных держав, которые решились на раздел Чехословакии.
Но с другой стороны, по-моему, абсолютно нельзя сравнивать Мюнхенский договор с пактом Риббентропа-Молотова.
Чехословацкие политики не решились противодействовать этому договору. Поляки тоже могли в 1939 году согласовать свои интересы за намного меньшую цену, чем Чехословакия с Германией. И это надо тоже иметь ввиду, до марта 1939 года Гитлер пытался убедить Польшу, что она должна бороться вместе с ним против Советского Союза. Поляки тогда сказали "нет", хотя ценой договора был только Гданьск и коридор через польское Поморье между главной частью Германии и Восточной Пруссией.
То, что польское государство не решилось на агрессивный союз с нацистами, только открыло возможности Сталину, чтобы договариваться с Гитлером потом.
И в России и даже в Польше есть историки, которые говорят: ну да, советская армия вошла в Польшу в сентябре 1939, а польская армия в октябре 1938 вошла в часть Чехословакии – в так называемую Тешинскую Силезию. Это очень стыдный факт для Польши, и этого нельзя скрывать. Но он не сравним с тем, что случилось на восточных землях второй Речи Посполитой после вторжения Красной Армии. Потому что после польской оккупации чешской Силезии никто – ни один человек – не погиб. Ни один чешский историк не пишет о каких-либо жертвах польского вторжения в Чехословакию.
После советского вторжения в 1939 году, между сентябрем 39-го и июнем 41-го не менее полумиллиона человек с этих территорий были арестованы и высланы в лагеря, несколько десятков тысяч было расстреляно. Цели и методы второй Республики Польской и Советского Союза были очень разными и это надо тоже аргумент против сравнения ситуации Мюнхена с ситуацией пакта Риббентропа-Молотова.
Польшу до марта 1939 искушали вступить в союз с Германией против Советского Союза. Но Польша отказалась. Сталин не отказался, и в этом разница.

Би-би-си: На что рассчитывала Польша, когда отказалась от союза с Германией?
А.Н.: Польская дипломатия надеялась на более эффективную помощь со стороны Англии и Франции. Поляки надеялись и на то, что Третий Рейх никогда не договорится с 3-м Интернационалом. Надо вспомнить, что это было время когда еще длилась война в Испании, в которой идеологическая конфронтация между коммунизмом и фашизмом казалась самой главной идеологической конфронтацией в Европе. Было немыслимо не только для польских политиков, но и для многих других, что Сталин с Гитлером могут сговориться. И это конечно оказалось глубокой ошибкой.

Би-би-си: Когда Польша отказалась в марте 1939 года договариваться с Гитлером, польские элиты были едины в этой позиции? Или шли какие-то дебаты, были лагеря, которые считали, что помощи от Англии ждать не следует и проще заключить союз с Германией?
А.Н.: Это очень интересный вопрос. Сейчас в Польше многие ищут новые материалы [об этом]. Но в 1939 году, можно сказать, почти все, более чем 90% политического мнения в Польше было едино в том, что нельзя Германии уступить, что надо сказать Гитлеру "нет".
Были только отдельные публицисты (действительных политиков не было вообще), которые придерживались бы другого мнения. По крайней мере я могу назвать только два [примера]. Один из них – последовательный германофил, который сотрудничал с Германией еще во время Первой мировой войны, профессор Владислав Студницкий. Он был уверен, что это нормальная Германия, а не Третий Рейх. Конечно, он заплатил за свою ошибку арестом гестапо уже во время Второй мировой войны.
[Другой пример -] в ежедневнике "Слово", издаваемом консерваторами в Вильне, была одна публикация позднее известного католического политика, который в августе 1939 года пытался представить польскому политическому мнению такую перспективу, что все-таки надо уступить немцам "Гданьский коридор", чтобы Германия не напала на Польшу, потому что это будет катастрофа.
Эти две отдельные публикации, по-моему, все (или почти все), что тогда в Польше говорилось против борьбы с немцами.

Би-би-си: Польша могла тянуть время, торгуясь за "Гданьский коридор"?
А.Н.: Был такой известный историк, который умер в этом году, профессор Павел Вечуркевич, который поддерживал тезис, что Польша могла протянуть время этим способом, но мне лично кажется, что это был бы тупик, потому что уже тогда в Польше знали, что случилось с Чехословакией. В Чехословакии тоже начали с торгов с Германией.
Уже было ясно, кем является Гитлер, и что договор слабого с Гитлером кончается так, как Гитлер хочет. Так что после "Гданьского коридора" Гитлер мог очень свободно сказать, что ему надо добавить Силезию, что ему надо добавить другие западные провинции Польши. И так Польша превратилась бы очень быстро в провинцию или мархию Третьего Рейха.
Кроме того, все знали, какие взгляды Гитлера на "лебенсраум" (нем. жизненное пространство)и на славянское население. Было ясно, что для Гитлера славяне – это люди третьего сорта. Гитлер уже в "Майн кампф" говорил откровенно, что славяне должны уступить свои земли германской расе. Из всего этого было ясно, что дружбы или даже равного договора между Польшей и немцами быть не может. Что это бы только вело к быстрой катастрофе Польши, как просто холопа Третьего Рейха.

http://www.svobodanews.ru/content/article/1805543.html Радио Свобода
23.08.2009 11:11
Ярослав Шимов То, что не имеет цены
Договор о ненападении, заключенный СССР и Германией ровно 70 лет назад и больше известный как пакт Молотова–Риббентропа, и поныне вызывает немало споров. Преобладает мнение о том, что это соглашение - выдающийся пример политической подлости, ведь в секретных протоколах к нему две державы поделили между собой большую часть Восточной Европы.
Есть и альтернативная точка зрения, согласно которой Сталин одержал 23 августа 1939 года выдающуюся дипломатическую победу. В результате санкционированных пактом завоеваний 1939-1940 годов он отодвинул границу СССР на запад и оттянул неизбежное столкновение с нацистским рейхом почти на два года. Триумф Realpolitik, да и только. Правда, "железный канцлер" Бисмарк, с чьим именем принято связывать этот термин, был склонен к расчетливой, часто брутальной, но в целом по-своему честной политике. В сравнении с ним высокие договаривающиеся стороны 1939 года производят впечатление каких-то бандитов и шаромыжников.
Но, как ни оценивай событие 70-летней давности, из политико-дипломатического контекста своего времени оно явно не выпадало. 30-е годы прошлого века были эпохой, возможно, наибольшего падения европейской дипломатии, когда договоры подписывались в основном для того, чтобы нарушаться. Наиболее отличилась по этой части, конечно, Германия, последовательно поправшая не только сомнительный с самого начала Версальский мир, но и выгодное для нее Мюнхенское соглашение (оккупировав Чехию в марте 1939 года), а 22 июня 1941-го – и договор о ненападении с СССР. Однако западные и восточные партнеры рейха не слишком далеко ушли от него по части (не)верности данному слову, скрепленному подписями высших государственных чинов.
С этой точки зрения трагедия Второй мировой войны может показаться расплатой за всеобщее политическое свинство 30-х. (Жаль только, что грехи политиков, как всегда, искупали народы.) Одной из первых опомнилась Польша – неудивительно, ведь ей первой было суждено попасть под нацистский удар. 5 мая 1939 года польский министр иностранных дел Юзеф Бек, выступая в сейме, отверг территориальные притязания Германии, заявив при этом: "Мы не признаем концепцию мира любой ценой. В жизни не только отдельных людей, но и народов и государств есть одна вещь, которая цены не имеет. Эта вещь именуется честью". Это был звездный час полковника Бека – человека с подмоченной исторической репутацией: ведь именно с его подачи Польша в 1934 году заключила свой собственный пакт о ненападении с Гитлером, а четыре года спустя не упустила шанс полакомиться кусочком Чехословакии, разделанной, как тушка, великими державами.
Когда война разразилась, произошли удивительные вещи. Политики на какое-то время перестали лгать и лавировать, начав описывать отчаянную ситуацию в соответствующих терминах – достаточно вспомнить произнесенное Черчиллем "Я не могу пообещать вам ничего, кроме крови, пота и слез". Даже для Сталина, похоже, настал момент истины. Рискну предположить, что его обращение к советским людям как "братьям, сестрам и друзьям" 3 июля 1941 года было не только пропагандистским ходом, но и следствием глубокого потрясения. Может быть, на какой-то миг диктатор неожиданно ощутил свою зависимость от подданных. Ведь Великая Отечественная война была и великой демократической войной, поскольку в критический ее момент народ сам принял решение о своей судьбе. Будь это решение иным, советской власти, очевидно, не стало бы в два счета – но альтернатива, которую нес Гитлер, была еще хуже, и большинство поняло это.
Момент истины длился недолго – недаром после войны сталинский режим не слишком-то изменился, хотя надеялись на это многие. Вообще, политическая история человечества приводит к печальному выводу: о вещах, которые не имеют цены, люди, облеченные властью, чаще всего вспоминают лишь в моменты больших потрясений. (В последний раз нечто подобное мелькнуло после 11 сентября 2001 года.) Во времена более спокойные, увы, среди них преобладает склонность к обману и закулисным сделкам. Остается лишь надеяться, что сделки эти хотя бы не будут столь малопочтенными, как та, которую заключили 70 лет назад товарищ Молотов и герр фон Риббентроп.

http://a-dyukov.livejournal.com/566731.html
Александр Дюков (a_dyukov)т@ 2009-08-26 18:57:00
Метки данной записи: книги, кризис 1938 - 1941, ссылки, фонд
Дюков А.Р. "Пакт Молотова-Риббентропа" в вопросах и ответах. М.: Фонд "Историческая память", 2009. 175 с.
Скачать полную pdf-версию книги можно на нашем сайте: http://www.historyfoundation.ru/publication.php
Широкое использование, цитирование и пиар не только не запрещены, но и всячески приветствуются

http://a-dyukov.livejournal.com/567463.html

kungurov 2009-08-28 08:51

Цитата :

"Но вот как тогда объяснить такую вещь, о том что Германия и СССР договорились о Польше было написано в газетах, "Times" например почти сразу же после подписания пакта? Так, что возникает вопрос об их "секретности" этих протоколов".

Вы говорите о выпуске "Нью-Йорк таймс" от 23 июня 1941 г. Текст, который гуляет по просторам интернет (см. http://www.hrono.ru/dokum/194_dok/1941gitler.html) - фальшивый, к тому же публикаторы редко ссылаются на первоисточник. В этом тексте действительно, упоминаются секретные протоколы, но в реальности "Нью-Йорк таймс" публиковала лишь выступление Гитлера по радио, где он обосновывал причины нападения на СССР. И вот там о секретных протоколах не было даже намека. Текст речи Гитлера опубликован здесь http://militera.lib.ru/docs/da/gbvov/02/index.html
Осталось лишь сравнить два эти текста и подлог налицо.

evaht 2009-08-29 03:27
Да нет Я говорю о "Зе таймс"(The Times) аглицкой не гуляющей в интернете,а находящейся в библиотеке в подшивках.
В 1939 году все это открыто обсуждалось в зарубежных (вражеских) средствах массовой информации.

kungurov 2009-08-29 07:52
Первый раз слышу об этом. Мне попадалась где-то публикация The Times на сайте ИноСМИ, то ли 39-го, то ли 41-го года, где обсуждался вопрос советско-германских соглашений. Вот только о секретных протоколах там не было ничего.

evaht 2009-08-29 02:09
Год назад работа с архивом "The Times" было бесплатно, но в конце сентября 2008 года они стали брать деньги за ползование он-лайн архивом. Там можно все найти. К сожалению больше не бесплатно.
Так же за деньги можно заказывать копии газет из библиотек.
Хотелось бы пояснить я нахожусь за пределами России. Но думаю в России, так же возможно.
Когда был свободный доступ в "The Times" я читал статьи о том периоде, не только о Польше о Прибалтике так же. События очень подробно освешались в то время. "The Guardian" так же имеет много материалов на тот период. О Польше, было очень подробно освещено о том что СССР и Германия доворились о разделениии Польши.

kungurov 2009-08-29 02:32
В любом случае все эти публикации были уже постфактум, и потому интереса не представляют. Первое упоминание о секретных протоколах в СМИ - в провинциальной американской «St. Louis Post-Dispatch» за 23 мая 1946 г. В Нюрнберге был аккредитован корреспондент этой газеты Ричард Стоукс. Но, скорее всего, данная публикация была инициирована американскими спецслужбами. В противном случае не понятно, отчего Стоукс не обратил внимание на эти скандальные протоколы 25 марта, когда они впервые всплыли, или 1 апреля, когда допрашивали Риббентропа.
Всякие спекуляции на тему утечки по шпионским каналам рассмотрены здесь http://kungurov.livejournal.com/1292.html#cutid1. Документально они не подтверждаются.

evaht 2009-08-29 02:24. Добавлю на вскидку , статьи Сентябрь 23, 1939 :"Четвертое разделение Польши"
Февраль 05, 1940 "Массовые рассстрелы в Польше"
Июль 04, 1939 "Разделение Польши"
Аугуст 30, 1939 "Польша и Версаль"
Сентябрь 25, 1939 "Разделение Польши"
и тд можно продолжать до бесконечности.
В общем-то, что я хочу сказать в то время секрет о всяких протоколах был секретом полишинеля в 80 из него сделали "ужастную" секретную правду и тд и тп.
Александр очень хорошо написал в своих 20 вопросах об этом.

kungurov 2009-08-29 02:48
Судя по датам, о разделе Польши пошли разговоры после начала войны. Смущает только "Июль 04, 1939 "Разделение Польши". Вроде бы в июле даже предпосылок не было говорить о разделе. Повторюсь, что до 23 мая 1946 г. само словосочетание "секретный дополнительный протокол" в СМИ нигде не фигурировало.
К сожалению, Дюков в своих "20 вопросах" оперирует фальшивками. Любопытное творение. Присутствует 100 иллюстраций, но самой главной картинки - репродукции секретных протоколов нет. На 17 странице просто шедевр - проект договора о ненападении от 19 августа 1939 г. с очень "информативной" ссылкой - Архив Президента РФ. Но этот же самый проект был опубликован в сборнике "Документы внешней политики СССР. 1939 г." с такими реквизитами: АВП РФ, ф. 0745, oп. 14, п. 32, д. 3, л. 52-53. Согласно положения об АП РФ, в нем хранятся только документы, касающиеся деятельности непосредственно президента. Все прочие документы должны передаваться в архивы по подведомственности. А тут получается, что в АП РФ МИД передал свои документы 70-летней давности. Абсурд!
Выходит, что Дюков впаривает нам фальшивку с фальшивыми архивными реквизитами. Подложность этой писульки выявляется элементарным текстологическим анализом, о чем здесь http://kungurov.livejournal.com/1662.html
К тому же автор не может сказать, что, мол, ошибочка вышла. Его книжица сдана в печать 17 августа, а я ему еще в июне послал свой анализ этого документа. Так что он отлично знал, что делает. Но пусть это Вас не удивляет. Все профессиональные историки таковы.

evaht 2009-08-29 03:18
Спасибо за ответ. Обсуждать можно бесконечно, что и делается уже неодно десятилетие, можно расходиться в мелочах. Но главное, не было секретом раздел Польши, а вот Прибалтику сюда приклеили совсем не по теме, я убежден не было о Прибалтике никаких договоренностей и в этом я с Александром согласен. И в то время все эти события не были секретом для всех. Нам поколению живущем в период перестройки выдали как нечто "сверх секретное" и ужастное.
Просто у меня сложилось мнение после копания в различных архивах и изучая разные интерпретации тех событий, что нам скармливают не совсем верную информацию о тех событиях. В 80-х это и другие информационные бомбы привели к началу конца СССР и нашей с Вами общей трагедии. Все это результаты психологичесской войны об'явленной СССР еще в 1946 году.
Кстати дипломат немецкий который сообшил американцам об немецко-советских договоренностях был после войны обласкан американцами и не был никогда привлечен с преследованиям, покрывался американскими спецслужбами и работал на их ведомства, хотя есть доказательства его участия в преступлениях. Отблагодарили

http://www.echo.msk.ru/programs/code/615972-echo.phtml Эхо Москвы 29.08.2009 19:07
Передача : Код доступа
Ведущие : Юлия Латынина
...Я сначала хочу с вами поделиться собственными впечатлениями от просмотра передачи на государственном телевидении, новостной передачи недельной давности. Это было в прошлое воскресенье, когда я включила, по-моему, РТР и услышала передачу про пакт Молотова-Риббентропа. Почему-то у нас это стало животрепещущей темой. Была годовщина, рассказывал корреспондент о том, что пакт Молотова-Риббентропа вызван предательской политикой союзников и Мюнхенским сговором, что было довольно странно, потому что одно дело – Мюнхенский сговор, т.е. трусы-демократы, которые боятся авторитарного лидера Гитлера и готовы ему скормить любого, лишь бы не самих себя, и сообщничество. Трусость – это одно, сообщничество – это другое. Скормить Гитлеру Чехословакию – это одно, а объединиться с Гитлером, для того чтобы разделить Польшу и Европу – это немножко другое. Но бог с ним.
В общем, рассказывают сначала про Мюнхенский сговор, потом про то, как пакт Молотова-Риббентропа был необходим, а потом следует фраза: «Первого сентября гитлеровцы вторглись в Польшу, Англия и Франция не пришли на помощь». Тут у меня челюсть отвисла, я побежала смотреть, честно говоря, в энциклопедию, когда началась вторая мировая война. Все-таки она началась 1 сентября 1939 года, поскольку гитлеровцы вторглись в Польшу. Сталин подождал две недели. А союзники объявили Гитлеру войну в соответствии со своими союзными обязательствами перед Польшей. Началась вторая мировая война. Так оно и началось.
Меня это совершенно потрясло. Помимо фантастического вранья, сказанного в эфире… Я подумала, что очень странно, что наше телевидение, наша власть… Нужно отметить две вещи. Во-первых, она почему-то ужасно сосредоточена на объяснениях действий, причем не обязательно своих, можно 70-летней давности. Но что удивительно, у нее речевая сфера вытесняет сферу действий. Люди все время хотят что-то объяснить, что свойственно журналистам, свойственно историкам, но не должно быть свойственно политикам. Посмотрите, например, позицию России по Южной Осетии и Абхазии и позицию Евросоюза по Южной Осетии и Абхазии. Россия все время объясняет, как она была права...
На мой взгляд, вся эта история вокруг пакта Молотова-Риббентропа, она из вопроса психологии, если не психиатрии, и она из того, что наши правители как-то идентифицируют себя тогда с второй мировой войной и с пактом Молотова-Риббентропа, только я не совсем пойму, с какой из сторон этого пакта. Потому что ведь в чем проблема с Мюнхенским сговором? Европа сделала вывод из Мюнхенского сговора, Европа сделал вывод, что нельзя ублажать агрессора – и Южная Осетия и Абхазия не были признаны. Вот это вывод из Мюнхенского сговора.
Меня очень удивила эта вещь. Во-первых, наше государство почему-то идентифицирует себя с очень старыми историческими примерами. Как правило, государства не фиксируются на прошлом, они все-таки идут вперед, в новостях не обсуждается то, что произошло, вернее, то, что не произошло. Во-вторых, это удивительное перенесение деятельности государства в речевую сферу.
...................................

Цитата :

Россия все время объясняет, как она была права...
На мой взгляд, вся эта история вокруг пакта Молотова-Риббентропа, она из вопроса психологии, если не психиатрии, и она из того, что наши правители как-то идентифицируют себя тогда с второй мировой войной и с пактом Молотова-Риббентропа, только я не совсем пойму, с какой из сторон этого пакта.

Однако симптоматика у Джульки нарастает...

http://www.fondsk.ru/article.php?id=2433 "Фонд стратегической культуры" 30.08.2009
Тайны секретных протоколов

fondsk.ru ВИДЕО....................................

http://rus.postimees.ee/?id=155785 Рostimees 25.08.2009 00:00
Юшкин:исторические мифы можно вылечить только временем Арго Идеон
Директор Балтийского центра исследований России Владимир Юшкин заявил, что современная трактовка пакта Молотова — Риббентропа полностью соответствует его послевоенной сталинской трактовке 1948 года.
В конце 1989 года Съезд народных депутатов СССР признал секретные протоколы пакта Молотова — Риббентропа (ПМР) недействительными и осудил их. Это произошло через 50 лет после их подписания, а сегодня, когда прошло уже 70 лет, в России скорее господствует понимание, что его заключение было неизбежно и даже оправданно. Что же изменилось за это время?
Действительно в 70-ю годовщину ПМР в России видны значительные изменения, в том числе и в отношении к нему.
В прошлый понедельник Служба внешней разведки (СВР) России сообщила, что издала новый сборник документов сообщений разведки о положении в различных странах непосредственно перед заключением ПМР.
Это весьма примечательный факт. Это означает, что трактовку конкретного исторического факта, которой еще 20 лет назад занимались историки, теперь взяла на себя спецслужба. СВР взялась трактовать мировую историю.
Но такого развития событий следовало ожидать, поскольку Россией сейчас руководят сотрудники спецслужб. И теперь они, выступая от имени государства, трактуют исторические события.
Если 20 лет назад к с­ек­ретным протоколам ПМР негативно относилась по крайней мере хотя бы часть российского руководства, то в нынешних трактовках основной упор делается на то, что пакт был просто необходим России и при его помощи страна защищала себя от возможной агрессии.
Это означает возврат к сталинским трактовкам событий. Именно в 1948 году, когда в германских архивах были найдены документы о ПМР и появились первые публикации, то в СССР и был составлен материал «Фальсификаторы истории».
Это был первый документ, в котором предлагалась сталинская версия событий. Нынешняя российская версия как будто списана со сталинской.
Теперь, когда германские архивы того времени открыты, историки хорошо знают, что в 1939 году Германия не была способна воевать на два фронта. Гитлер заключил пакт со Сталиным, чтобы рассчитаться с Польшей, и Россия способствовала этому.
То, что 17 сентября 1939 года СССР вторгся в Польшу и Польша была разделена, сейчас не обсуждаются. Жителям России не объясняют, как это СССР в течение почти двух лет был союзником фашистской Германии, они вместе воевали, проводили совместные парады, Советский Союз поставлял Германии стратегическое сырье. Об этом сейчас не говорят.
По-моему, такая трактовка истории будут продолжаться до тех пор, пока в России пройдет десталинизация. Начало Второй мировой войны преподносится на основе собственных фальсификаций.
Почему руководителям России теперь потребовалась такая трактовка, хотя уже во время перестройки нашли, что она больше не нужна?
Перестройка не дала тех результатов, на которые надеялись русские интеллектуалы. Правящая элита России в большей части осталась прежней, во главе ее оказались офицеры спецслужб. Такого нет ни в одном государстве мира, ведь это означает весьма специфический образ мышления и методы действий.
Россия до сих пор не позволяет честно изучать историю ХХ века. Отсутствует оценка целому ряду событий: большевицкий переворот, уничтожение государством целых классов
На фоне таких событий побе да над гитлеровской Германией является чуть ли не единственным светлым пятном. Хотя и участие в этой войне во многом рассматривается на уровне мифов.
Но есть отдельные новые подходы. Например, книга Марка Солонина, который, опираясь на цифры и документы, спрашивает, почему в первое полугодие войны сталинская армия была разбита и почему она разбежалась.
В России, как правило, не знают, что на оккупированной территории сотрудничество с немцами было массовым явлением. Что армия была небоеспособна и разбежалась, а в сражениях реально участвовали только части НКВД, пограничники и отдельные дивизии.
А одной из причин этого был 1917 год. Репрессии заложили в сознание многих людей мысль о том, что лучше уж немцы, чем большевики. Командиры партизан и комиссары жаловались первые два года войны, что действовать трудно, поскольку население поддерживает немцев.
Я думаю, что пока в России не появится новая элита, во главе которой будет такой лидер, который со своими людьми честно не обсудит историю ХХ века, нет смысла ожидать исчезновения сталинской трактовки ПМР. А до этого нормальные отношения с Эстонией и другими постсоветскими государствами не сформируются.
Когда недавно Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) приняла в Вильнюсе резолюцию, в которой проводились параллели между нацистским и сталинским режимами, то Россия отреагировала очень болезненно, поскольку это очень трудно оспаривать.
Россия постоянно преподносит себя как страну, которая защитила мир от коричневой чумы, поскольку нет другого исторического события в ХХ веке, которым она могла бы гордиться. Ну не построенными же на костях индустриальными гигантами и колхозами.
Нынешний премьер России Владимир Путин будучи президентом заявлял, что развал СССР был крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века. Так что, ждать каких-либо изменений не приходится?
Говорят, что мифы об империях живут так долго, пока жив последний человек, который о ней помнит. Значит, раньше середины ХХI века ничего не изменится. Эти мифы культивировались очень долго и вылечить от них может только время.
Приведу простой пример того, что постимперский синдром похож, вне зависимости от идеологии. Немцы, которые в Австро-Венгрии были доминирующей нацией, в Чехословакии оказались в меньшинстве. Тогдашняя нацистская риторика в защиту судетских немцев почти не отличается от современной российской риторики в защиту соотечественников в соседних странах. Те же аргументы, те же жесткие слова.
Чего можно ждать от последних методов защиты российских трактовок истории, таких, как официальная комиссия правды? Она называется Комиссия по борьбе с фальсификацией истории. В постановлении о создании этой комиссии было интересное определение — бороться следует с фальсификацией истории, направленной против интересов России.
А что делать в тех случаях, когда история фальсифицируется в интересах РФ?
Создание этой комиссии забавно уже потому что в России своеобразный подход к архивному делу. Гос­архив доступен на 97 процентов. Но в стране имеется большое число ведомственных архивов, например, архив администрации президента, МИДа, СВР и других спецслужб.
Но никто и не говорит, мол, откройте все архивы спецслужб. Такого нигде нет. Дело в том, что как только это требуется, из архива достают нужные бумаги и цитируют их, как это было в годовщину ПМР. В то же время, если попросить какие-то документы из архива МИДа, то вам ответят, читайте опубликованные версии.
В этой ситуации создание такой комиссии правды является просто указанием СМИ о введении самоцензуры. В истории России много темных мест, о которых в какой-то мере знают специалисты, однако и сами они не имеют доступа к документам.

Фальсификаторы истории
Выдержки из публикации, Государственное издательство политической литературы, Москва, 1948.
«Заключая советско-немецкий пакт ненападения в августе 1939 года, Советский Союз ни на минуту не сомневался, что рано или поздно Гитлер нападет на СССР».
«В середине июня 1940 года советские войска вступили в Эстонию, Латвию, Литву. 27 июня того же года советские войска вступили в Буковину и в Молдавию, оторванную Румынией у СССР после Октябрьской революции.
Таким образом было закончено формирование «восточного» фронта от Балтийского моря до Черного моря против гитлеровской агрессии.
Англо-французские руководящие круги, продолжавшие ругать СССР агрессором из-за создания им «восточного» фронта, видимо, не отдавали себе отчета в том, что появление «восточного» фронта означает коренной перелом в развитии войны — против гитлеровской тирании, — в пользу победы демократии».
------------------------------------------------------------------------------------
Гнида. Бездарь. Брестский вывод немецких войск превратил в "парадЫ".... А сколько комиссий у лимитрофов уже "пашут", не прикладая рук своих? А в космос, конечно, первыми пиндосы полетели?