Мюнхен и "пакт" Молотова-Риббентропа

http://katyn.ru/forums/viewtopic.php?id=924
28-12-2008 09:07:26 №13

http://labas.livejournal.com/829315.html
Игорь Петров (labas) @ 2010-02-05 12:41:00
вильгельмштрассе 76, 4 утра
В обсуждение истории с нотой возник вопрос: действительно ли именно ее вручил Риббентроп Деканозову ранним утром 22 июня.
Изначально известная нам последовательность событий была такой (время здесь и далее берлинское, разница с Москвой -1 час):
22 июня
1. 03.00-03.15 Начало войны, первые бомбовые удары по советским городам.
2. 04.00 Риббентроп принимает Деканозова и вручает ему некий документ.
3. 04.30 Шуленбург в Кремле зачитывает Молотову устное заявление.
4. 06.00 Риббентроп зачитывает ноту перед немецкими и иностранными журналистами.
23 июня
5. Нота МИДа Германии советскому правительству публикуется в «Фелькишер Беобахтер»

Разумно предположить, что в пунктах 4 и 5 речь идет об одном и том же документе (что косвенно подтверждает перепечатка из тогдашней газеты). Осталось понять, как соотносятся друг с другом документы из пунтов 2, 3 и 4.
По мнению историка У.Ширера содержание документов в Москве и Берлине было идентично. Он пишет http://lib.ru/MEMUARY/GERM/shirer2.txt_Piece40.18 :
[Риббентроп] вручил послу [Деканозову] копию меморандума, который Шуленбург в это время зачитывал в Москве Молотову.По логике вещей, однако, Риббентроп должен был вручить Деканозову ту самую ноту, которую позже зачитал перед журналистами. Возможен и третий вариант: все три документа были разными.
Попробуем разобраться.

"мы этого не заслуживали"

В сборнике «Документы внешней политики СССР» (т.23,ч.2, стр.753) опубликована официальная запись беседы Молотова и Шуленбурга:

Шуленбург, явившийся на прием в сопровождении советника Хильгера, сказал, что он с самым глубоким сожалением должен заявить, что еще вчера вечером, будучи на приеме у наркома т. Молотова, он ничего не знал. Сегодня ночью, говорит он, было получено несколько телеграмм из Берлина. Германское правительство поручило ему передать советскому правительству следующую ноту:
“Ввиду нетерпимой доли угрозы, создавшейся для германской восточной границы вследствие массированной концентрации и подготовки всех вооруженных сил Красной Армии, Германское правительство считает себя вынужденным немедленно принять военные контрмеры.
Соответственная нота одновременно будет передана Деканозову в Берлине”.

В сноске к последнему предложению говорится:

22 июня 1941 г. в 4 часа утра (по берлинскому времени) В.Г.Деканозов был вызван в МИД Германии, где И.Риббентроп сделал ему заявление о военном нападении Германии на Россию (см. ADAP Bd.XII/2 S.896-897).

В ADAP (сборник немецких внешнеполитических документов) мы обязательно заглянем, но сначала для полноты процитируем мемуары одного из участников этой встречи, Густава Хильгера (из книги «Wir und Kreml», 1956, стр. 312):

В ночь на 22 июня из Берлина поступила телеграмма с указанием послу немедленно отправиться к Молотову и заявить, что передвижения советских войск на германской границе приняли такой размах, который правительство Рейха не может оставить без внимания. Поэтому оно решило принять соответствующие контрмеры. В телеграмме послу предписывалось не вступать с Молотовым ни в какие дискуссии.
Вскоре после 4 часов утра мы в последний раз прибыли в Кремль. Нас сразу же принял Молотов. Он выглядел усталым. После того как посол сделал свое сообщение, наступила тишина. Молотов явно стремился подавить охватившее его сильное внутреннее волнение. Затем он, несколько повысив голос, сказал, что сообщение посла означает, разумеется, не что иное, как объявление войны, — ведь войска Германии перешли советскую границу, ее самолеты вот уже в течение полутора часов бомбят Одессу, Киев и Минск. Потом он дал волю своему негодованию, заявив, что Германия напала на страну, с которой имела пакт о ненападении... Свою филиппику Молотов заключил словами: «Мы этого не заслуживали».

Ни в одном, ни в другом источнике, как мы видим, не говорится о том, что нота Шуленбурга была копией ноты Риббентропа, сказано лишь, что в Берлине «будет передана соответственная нота». Откуда же Ширер взял слово «копия»? Он цитирует мемуары немецкого переводчика Пауля-Отто Шмидта, который присутствовал при встрече Риббентропа и Деканозова. Откроем книгу Шмидта («Statist auf diplomatischer Bühne 1923-1945», 1949, стр.538)

Я никогда не видел Риббентропа столь возбужденным, как за пять минут до прибытия Деканозова. Он нервно ходил туда и обратно по своему кабинету, подобно загнанному в клетку зверю. «Фюрер абсолютно прав, нападая сейчас на Россию», повторял он скорее для себя, чем для меня, как будто хотел себя успокоить. «Русские бы точно сами напали на нас, если бы мы это сейчас не сделали». Он еще много раз пробежал из угла в угол в крайнем возбуждении и с горящими глазами, повторяя эти слова...
Точно в назначенное время Деканозова ввели в кабинет. Он, очевидно, ни о чем не догадываясь, протянул Риббентропу руку и начал, после того как мы уселись за стол, с помощью «маленького Павлова»[на самом деле, переводчиком был Бережков] по поручению своего правительства излагать конкретные вопросы, требовавшие разъяснения. Однако Риббентроп с окаменевшим лицом перебил его: «Теперь это неважно. Враждебная позиция советского правительства по отношению к Германии и серьезная угроза, которую представляет концентрация советских войск на немецкой границе вынуждают Рейх принять военные контрмеры». Слова «война» или «объявление войны» в разъяснениях Риббентропа не прозвучали. Вероятно он казался ему слишком «плутократическим», возможно, он получил указание Гитлера его избежать. «С сегодняшнего утра начаты контроперации военного характера». Деканозову было передан короткий, но жесткий список советских прегрешений. Особую роль играл в нем пакт, который Советская Россия незадолго до начала конфликта между Германией и Югославией заключила с последней.

Итак, Ширер ошибся. Шмидт не говорит о "копии", более того, из единственной подробности, которую он приводит, очевидно, что в Берлине был вручен не тот документ, который Шуленбург зачитал в Москве.

"основательно выпил"

Переводчик Бережков тоже оставил мемуары. Вот его отчет о встрече с Риббентропом («Годы дипломатической службы», 1966, стр.97):

Внезапно в 3 часа ночи, или в 5 часов утра по московскому времени [на самом деле, разница составляла один час]... раздался телефонный звонок. Какой-то незнакомый голос сообщил, что рейхсминистр Иоахим фон Риббентроп ждет советских представителей в своем кабинете в министерстве иностранных дел на Вильгельмштрассе. Уже от этого лающего незнакомого голоса, от чрезвычайно официальной фразеологии повеяло чем-то зловещим.
Выйдя из ворот посольского особняка на Унтер ден Линден, мы увидели у тротуара черный лимузин... На тротуаре, ожидая нас, стоял в парадной форме чиновник протокольного отдела министерства иностранных дел. Он с подчеркнутой вежливостью распахнул перед нами дверцу. Посол и я в качестве переводчика сели на заднее сиденье, чиновник устроился на откидном стуле. Машина помчалась по пустынной улице. Справа промелькнули Бранденбургские ворота. За ними восходящее солнце уже покрывало багрянцем свежую зелень Тиргартена. Все предвещало ясный, солнечный день...
Выехав на Вильгельмштрассе, мы издали увидели толпу у здания министерства иностранных дел. Хотя уже рассвело, подъезд с чугунным навесом был ярко освещен прожекторами. Вокруг суетились фоторепортеры, кинооператоры, журналисты. Чиновник выскочил из машины первым и широко распахнул дверцу. Мы вышли, ослепленные светом юпитеров и вспышками магниевых ламп. В голове мелькнула тревожная мысль - неужели это война? Иначе нельзя было объяснить такое столпотворение на Вильгельмштрассе, да еще в ночное время...
Когда мы вплотную подошли к письменному столу, Риббентроп встал, молча кивнул головой, подал руку и пригласил пройти за ним в противоположный угол зала за круглый стол. У Риббентропа было опухшее лицо пунцового цвета и мутные, как бы остановившиеся, воспаленные глаза. Он шел впереди нас, опустив голову и немного пошатываясь. "Не пьян ли он?" - промелькнуло у меня в голове.
После того как мы уселись за круглый стол и Риббентроп начал говорить, мое предположение подтвердилось. Он, видимо, действительно основательно выпил.
Советский посол так и не смог изложить наше заявление, текст которого мы захватили с собой. Риббентроп, повысив голос, сказал, что сейчас речь пойдет совсем о другом. Спотыкаясь чуть ли не на каждом слове, он принялся довольно путано объяснять, что германское правительство располагает данными относительно усиленной концентрации советских войск на германской границе. Игнорируя тот факт, что на протяжении последних недель советское посольство по поручению Москвы неоднократно обращало внимание германской стороны на вопиющие случаи нарушения границы Советского Союза немецкими солдатами и самолетами, Риббентроп заявил, будто советские военнослужащие нарушали германскую границу и вторгались на германскую территорию, хотя таких фактов в действительности не было.
Далее Риббентроп пояснил, что он кратко излагает содержание меморандума Гитлера, текст которого он тут же нам вручил. Затем Риббентроп сказал, что создавшуюся ситуацию германское правительство рассматривает как угрозу для Германии в момент, когда та ведет не на жизнь, а на смерть войну с англосаксами. Все это, заявил Риббентроп, расценивается германским правительством и лично фюрером как намерение Советского Союза нанести удар в спину немецкому народу. Фюрер не мог терпеть такой угрозы и решил принять меры для ограждения жизни и безопасности германской нации. Решение фюрера окончательное. Час тому назад германские войска перешли границу Советского Союза.

Именно как «меморандум» этот документ и вошел в советскую историографию:

"Декларация Гитлера... а также меморандум Риббентропа расценивались руководителями Союза ССР..." («История второй мировой войны»); "меморандум Риббентропа, врученный советскому послу в Берлине 22 июня 1941 г., когда уже началась война" (цитата из журнала «Вопросы истории КПСС»), "насквозь лживого документа, меморандума Риббентропа, ... Этот меморандум, излагающий причины «превентивной» войны Германии против Советского Союза" (цитата из журнала «Коммунист») и т.д.

Пора, однако, обратиться к официальным документам немецкого МИДа. На стр. 896-897 тома XII/2 серии D, на которую нам указал сборник МИДа советского располагается официальный отчет все того же Пауля-Отто Шмидта, составленный сразу после переговоров Риббентропа и Деканозова (существует и второй официальный отчет переводчика фон цур Мюлена, который отличается от Шмидтовского лишь в незначительных деталях. Оба отчета были напечатаны на специальной машинке с увеличенным «гитлеровским» шрифтом и немедленно переправлены фюреру):

Рейхсминистр иностранных дел начал беседу с замечания, что враждебное отношение советского правительства к Германии и серьезная угроза, которую Германия видит в развертывании русских войск на восточной границе Германии, заставили Рейх принять военные контрмеры. Обоснование немецкой позиции Деканозов сможет найти в меморандуме, который рейхсминистр иностранных дел ему в заключении передал...

В сноске после этого предложения читаем:

Нота МИДа советскому правительству от 21 июня, см. примечание издателя на стр. 895.

Вот это примечание:

22 июня 1941 года правительство Рейха опубликовало призыв фюрера к немецкому народу от того же дня и ноту МИДа советскому правительству от 21 июня...
Текст призыва фюрера и текст ноты МИДа см. в ежемесячнике внешней политики, 8 Jg. 1941, Heft 7, S.545/63.

Что ж, открываем ежемесячник внешней политики за июль 1941 г. и на 551 странице видим уже знакомую нам «Ноту МИДа Германии советскому правительству от 21 июня 1941 г.»
Итак, официальные документы МИДа подтверждают версию, которая с самого начала казалось логичной: Риббентроп передал Деканозову именно ту ноту, которую позже oзвучил перед журналистами и которая на следующий день была напечатана в VB.
Но была ли она ночью 22 июня передана и в Москву?
В том же самом сборнике ADAP D XII/2 на стр. 886 напечатан черновик телеграммы МИДа посольству Германии в Москве от 21 июня. Он представляет собой сокращенное изложение все того же меморандума, о чем говорится непосредственно в преамбуле:

1) После получения этой телеграммы немедленно уничтожить все шифровальные материалы и привести в негодность передатчик
2) Я прошу вас немедленно известить г-на Молотова о том, что вы должны передать ему срочное сообщение и поэтому хотите без промедления попасть к нему на прием. После этого я прошу вас передать г-ну Молотову следующее объяснение:
Рейхсминистр иностранных дел передаст к этому часу советскому послу в Берлине меморандум, в котором изложенное далее в форме короткого резюме будет освещено подробно.

То же самое «короткое резюме» (впрочем, не такое уж короткое: несколько печатных страниц) было ранним утром 22 июня разослано в виде циркуляра в немецкие посольства стран-союзников Германии.
Вышецитированный черновик телеграммы сопровождается таким примечанием:

На черновике нет ни номера, ни пометки об отсылке телеграммы в Москву. Согласно пояснению Хильгера телеграмма с текстом меморандума в посольство не поступала, он не помнит, что переводил таковый. Иная телеграмма рейхсминистра иностранных дел послу Шуленбургу по этому вопросу в документах МИДа не найдена.

На этом можно было бы и закончить, если бы не обнаружился еще один участник тех событий, которого, кстати, Бережков нам уже мимоходом представил.

человек с лающим голосом

Эрих Франц Зоммер родился в в 1912 г в немецкой семье, проживавшей в Москве. В 1940 г. он был принят на работу в протокольный отдел немецкого МИДа в качестве переводчика с русского. После войны он десять лет провел в советских лагерях, затем вернулся на дипломатическую службу, был немецким консулом в Претории и Сан-Франциско. Выйдя на пенсию, написал несколько книг. Одна из них так и называется «Меморандум: как Советскому Союзу была объявлена война» (Das Memorandum: wie der Sowjetunion der Krieg erklärt wurde, 1981, цит.со стр. 161)
Интересующей нас теме посвящены две главы, которые ниже даются в сокращении:

Ночь, которая стала для Германии роковой.
...В ночь с 21 на 22 июня я спал не больше часа. Меня разбудила моя мать, державшая в руках телефонную трубку. «Срочный звонок из министерства», - прошептала она. Мой начальник в протокольном отделе доктор Ганс Штрак сообщил мне, что через пятнадцать минут за мной прибудет служебная машина. Форма одежды – парадная, с кортиком. «В полной боевой раскраске», как шутили мы между собой. На часах было два ночи...
Во всех кабинетах протокольного отдела царили беспокойство и суета. Когда я доложил Штраку о прибытии, он пожал мне руку с абсолютно каменным выражением лица. «Русским сейчас будет объявлена война. Установите связь с советским посольством»... Когда я снял трубку и набрал номер, мои руки слегка дрожали. К телефону сразу же подошел Валентин Бережков, секретарь и переводчик посла, которому я передал, что рейхсминистр иностранных дел хочет принять посла на Вильгельмштрассе примерно через полчаса. Через пятнадцать минут к советскому посольству подъедет служебная машина протокольного отдела. Я как мог старался подавить охватившее меня волнение, которое проявилось разве что в легкой хрипотце. Я заметил, что у моего собеседника на другом конце провода перехватило дыхание. В столь ранний час даже Риббентроп, известный тем, что работает по ночам, не вызывал к себе ни одного дипломата. Бережков быстро пришел в себя и спросил, идет ли речь о встрече, которой советский посол добивается уже несколько дней. Я честно ответил, что мне об этом ничего не известно... Голос Бережкова тоже дрожал, когда он подтвердил, что посол будет готов к отъезду через пятнадцать минут.
После того, как я положил трубку, я посмотрел на наручные часы. Было без нескольких минут три утра. То, что военные действия начнутся в 3.15 я тогда не знал. Согласно уже подготовленного «поминутного плана» беседа с Деканозовым должна была продлиться с 3.30 до 4.00 берлинского времени. После этого должны были быть проинформированы представители дружественных и нейтральных государств...

Мы сели в служебный «Мерседес» и поехали по блекло-сумеречной Вильгельмштрассе к дому N63 по Унтер ден Линден... Деканозов и Бережков вышли нам навстречу. Мы пожали друг другу руки и обменялись стандартными вежливыми приветствиями. В машине, когда мы приближались к Бранденбургским воротам, Деканозов указал на первые рассветные лучи над Тиргартеном и сказал: «Похоже, будет великолепный день». Я перевел и Штрак многозначительно ответил: «Мы хотим на это надеяться, господин посол»...
То, что Деканозов и его молодой сопровождающий готовились к чему-то чрезвычайному и предчувствовали худшее, можно было видеть по нервозности, которую они с трудом подавляли. Мне в этот момент пришел на ум вопрос из арии Ленского «Что день грядущий мне готовит?». Глядя на обоих представителей Советского Союза – грузина и русского – я спросил самого себя словами Пушкина: «Враги! Давно ли?» От мысли что сидящие напротив нас через несколько минут будут объявлены врагами, по моей спине пробежали мурашки...
Мы вышли из машины перед зданием МИДа и неожиданно оказались окружены репортерами и кинооператорами, немедленно взявшими нас в оборот. Геббельс не мог позволить, чтобы вызов, бросаемый большевизму, не был запечатлен для грядущих поколений, исторический момент позже показывали в Вохеншау.
По ярко освещенной лестнице Бережков и я следовали за ускорившими шаги Деканозовым и Штраком. Адъютанты Риббентропа замерли с поднятыми в приветствии руками, шеф-адъютант пригласил нас пройти в т. н. «Рабочий кабинет Бисмарка». Риббентроп стоял за столом великого канцлера, рядом с ним главный переводчик доктор Пауль Шмидт... В некотором отдалении еще три-четыре чиновника. Было видно, что Риббентроп с трудом сдерживает волнение, но его загар не позволял увидеть, покраснел ли он. Он сделал несколько шагов навстречу Деканозову и пожал ему руку.
Деканозов заговорил, собираясь передать заявление советского правительства [о нарушении немецкими самолетами воздушного пространства СССР в апреле-июне], немецкий перевод которого Бережков держал наготове. Риббентроп прервал его словами, что никакие заявления советского правительства он принять не может, так как по поручению правительства Рейха должен довести до сведения посла меморандум. По его сигналу Шмидт сделал несколько шагов вперед и начал зачитывать многостраничный документ. За состоящей из нескольких пунктов преамбулой, в которой Советскому Союзу инкриминировались враждебная по отношению к Германии политика и нарушение договора, последовало детальное описание пограничных инцидентов. Вторжение в немецкое воздушное пространство и другие действия, которые должны были бы служить несомненным доказательством того, что Советский Союз собирается «нанести удар в спину национал-социалистической Германии, которая ведет борьбу за свое существование».
Когда Бережков, стоявший рядом с послом и шептавший ему в ухо перевод «идеологической » преамбулы, перешел на перечисление отдельных пограничных инцидентов, Деканозов сделал знак, что дальше переводить не нужно. Что за этим последует, было очевидно.
Заметно растерянный Бережков несколько раз провел правой рукой по своим густым волосам. Так как я стоял лишь в двух шагах за спиной Деканозова, я мог видеть как его лысая голова постепенно багровеет, а ладони напряженно сжимаются...
Чтение обширного меморандума заняло около двадцати минут. Предусмотренные на переговоры с Деканозовым полчаса (по личному распоряжению Гитлера, официальное объявление войны было заменено словами «отразить [советскую] угрозу всеми имеющимися в распоряжении [Германии] средствами.») были практически исчерпаны. Текст меморандума был после зачтения передан Шмидтом советскому послу, после чего тот не нашел ничего лучшего как несколько раз повторить „Wesjma soschaleju“. Риббентроп пояснил, что к тексту меморандума ему нечего добавить, а формальности, связанные с отъездом работников советского посольства и прочих советских граждан будут урегулированы протокольным отделом. После этого Деканозов и Бережков покинули Кабинет Бисмарка без прощального рукопожатия...
Штрак и я последовали за советским послом, а Риббентроп застыл на месте. На обратном пути к советскому посольству не было проронено ни слова. Мы попрощались лишь кивками...
В шесть часов утра Риббентроп – явно посвежевший и расслабленный – начал пресс-конференцию, на которую были созваны не только немецкие, но и все аккредитованные в Берлине иностранные журналисты и руководители новостных агентств. Также присутствовали все сколь-нибудь значительные чиновники МИДа: госсекретарь Вайцзеккер, его заместитель Верманн, начальники отделов. Риббентроп зачитал сообщение о решении правительства рейха принять «военные контрмеры» в ответ на «растущую угрозу Рейху со стороны русской армии», текст которого практически не отличался от текста переданного советскому послу меморандума. На вопросы журналистов ответили, разъясняя отдельные пункты, госсекретари…

Меморандум (нота правительства Рейха Советскому Союзу от 21 июня 1941 г.)
Слова «объявление войны» согласно категорическому указанию Гитлера не прозвучали ни в ноте, переданной советскому послу, ни во время приема у Риббентропа. Эта нота в исторической литературе также именуется меморандумом. В дипломатическом лексиконе последний отличается от ноты лишь стилистически, но больше подходит к случаю, так как обычно связан с определенным разовым событием. Шесть главок этого меморандума венчает идеологически-военный вызов:
"Германия не намерена смотреть на эту серьёзную угрозу своим восточным границам и ничего не делать. Поэтому Фюрер отдал германскому Вермахту приказ отразить эту угрозу всеми имеющимися в его распоряжении средствами. Немецкий народ понимает, что в грядущей борьбе он не только защищает свою Родину, но что он призван спасти весь культурный мир от смертельной опасности большевизма и открыть путь к истинному социальному подъему в Европе"...
В Берлине Деканозов заявил после зачтения 12-страничного меморандума, в котором советскому правительству был предъявлен детальный «реестр прегрешений» в общеевропейском масштабе, что он крайне сожалеет о таком развитии событий, основанном на совершенно ошибочной позиции германского правительства.

На сегодняшний день чаще всего цитируется и обсуждается текст меморандума, содержащийся в черновике телеграммы для посольства в Москве, напечатанной в канцелярии МИДе и послужившей основой для Риббентропа. Это краткое 5-страничное изложение меморандума, переданного Деканозову. То же самое краткое изложение было в качестве циркуляра (Multex n 401) 22 июня в 3 утра отправлено в немецкие посольства в Риме, Токио, Анкаре, Хельсинки, Будапеште и Бухаресте, а в 4 утра в Мадрид, Софию, Прессбург, Аграм, Тегеран и Кабул. То, что в этом черновике телеграммы речь идет именно о кратком изложении меморандума однозначно следует из его текста:
"Рейхсминистр иностранных дел передаст к этому часу советскому послу в Берлине меморандум, в котором изложенное далее в форме короткого резюме будет освещено подробно."

Далее Зоммер оспаривает версию Хильгера, согласно которой, как мы видели выше, подобная телеграмма в Москву не поступала. Зоммер призывает в свидетели Роланда Готтлиба, который в ту ночь был начальником смены телеграфного бюро. К книге приложено нотариально заверенное заявление последнего:

После моего отзыва из Стокгольма в июне 1940г. и до моего назначения в Софию в сентябре 1941 г. я был начальником одной из трех смен бюро телеграфного контроля. Нашей задачей было во-первых, регистрировать приходящие из различных отделов МИДа телеграфные распоряжения, отдавать из на шифровку в шифровальное бюро и согласно указаниям как можно скорее направлять в соответствующие представительства за рубежом, во-вторых регистрировать входящие телеграммы. отдавать их на расшифровку и затем передавать получателям.
Ночью с 21 на 22 июня я был на смене с 21.00 до 7.00. В это ночь я получил из бюро госсекретаря в стальном футляре телеграмму с пометкой «Государственная тайна. Сверхсрочная ночная! Лично в руки послу». Согласно ей посол в Москве граф Шуленбург должен был немедленно отправиться к министру иностранных дел Молотову и передать ему информацию, содержащуюся в телеграмме. Мне сразу стало ясно, что текст телеграммы имеет огромное историческое значение. Я не могу вспомнить, употреблялись ли в тексте слова «объявление войны», но вот что навсегда отпечаталось в моей памяти: наш посол должен был в заключение сообщить Молотову, что наши войска в раннеутренние часы вошли на территорию Советского Союза. В течение моего [послевоенного] 11-летнего заключения в СССР у меня было достаточно времени подумать о том, какую роль сыграл я как маленький винтик в событиях мировой истории. Поэтому абсолютно исключено, что я что-то путаю.
Насколько я помню, отосланная телеграмма занимала 4-5 страниц. По всей вероятности это было сокращенное изложение меморандума, переданного в Берлине советскому послу Деканозову. Успел ли Шуленбург в понятной спешке полностью перевести телеграмму, мне судить трудно. Мой многолетний опыт службы в МИДе подсказывает, что Шуленбург воспользовался обычной процедурой. Он знал, что ему нужно сделать устное заявление, каждое слово которого должно быть выверено, поэтому сделать он это может только с помощью памятки. Поэтому он записал самое важное в aide-memoire, которую он, сделав устное заявление, вместе с переводом передал собеседнику. Решающую роль в этом случае играет содержание aide-memoire. Звукозаписей – даже тайком включенных – тогда еще быть не могло. Поэтому я прихожу к неизбежному заключению, что утверждение Хильгера о том, что он не может вспомнить, что когда-либо переводил текст меморандума, требует дополнительных пояснений. Хильгер ошибается, если он считает, что посольство не получало полный текст телеграммы, которая – пусть в кратком изложении – содержала меморандум.

В специальных дополнительных главках Зоммер перепечатывает уже известный нам по ежемесячнику внешней политики текст ноты/меморандума, еще раз подробно анализирует воспоминания своих предшественников, разъясняя, в чем (неумышленно) ошибся Шмидт, в чем (умышленно) ошибся Бережков и в чем был не точен Хильгер. Разумеется, и Зоммера нельзя считать абсолютно нейтральным свидетелем, и его наверняка можно уличить в некоторой предвзятости. В трех пунктах его рассказ отличается от более ранних свидетельств:
- встреча Риббентропа и Деканозова произошла не в 4 утра, а с 3.30 до 4.
- она длилась дольше, чем это следует из воспоминаний Шмидта, Бережкова и официального протокола, так как 12-страничная нота (меморандум) была зачтена полностью
- краткое изложение меморандума было отправлено в Москву

Для нашего исследования, впрочем, все эти пункты играют лишь второстепенную роль. Выводы же таковы:
1. Встреча Риббентропа и Деканозова была абсолютно сознательно назначена немецкой стороной на время после начала военных действий.
2. Во время этой встречи Деканозову была передана «Нота МИДа Германии советскому правительству от 21 июня». Краткое изложение ноты было тогда же отправлено в форме циркуляра в немецкие посольства стран-союзников Германии. В исторической литературе ноту часто именовали меморандумом, отчего возникала некоторая путаница.
3. Было ли это краткое изложение направлено и в Москву однозначно сказать трудно: свидетельство Готтлиба противоречит свидетельству Хильгера. Даже если это и произошло, Шуленбург зачитал Молотову лишь несколько заключительных ключевых предложений.
4. Ни в ноте, ни в циркуляре с ее кратким изложением, ни в беседе Риббентропа и Деканозова по настоянию Гитлера не фигурировали слова "объявление войны".
5. Нота имела скорее пропагандистский, чем дипломатический характер и была с этой точки зрения больше предназначена для немецкой и иностранной прессы, чем для советской стороны.

странная какая разница во времени
sergey_458 2010-02-05 12:21
сегодня 2 часа

labas 2010-02-05 12:24
Тогда был 1 час разницы. Подробнее см. здесь. http://kamen-jahr.livejournal.com/165385.html

ibicvs 2010-02-05 12:53
Бережков пишет, что 2 часа: Внезапно в 3 часа ночи, или в 5 часов утра по московскому времени.
Великолепное исследование! Ответило на многие неясные вопросы. Спасибо!

labas 2010-02-05 01:11
Спасибо.
Да, Бережкова скопировал, а сам не заметил, что надо откомментировать. Ну тут он ошибается, там выше по ссылке разобрано, да и немецкие источники говорят о часе разницы.

denmes 2010-02-05 01:26
Получается, Бережков путает?

labas 2010-02-05 01:33
Да. Там действительно была нетривиальная штука: в апреле 1940 г. Германия перешла на летнее время, после чего разница с Гринвичем стала два часа. В октябре 1940 г. должны были вернуться на зимнее, но его специальным распоряжением отменили, всю зиму 1940-1941, а также весь 1941 и почти весь 1942 (до ноября) держалось это "летнее время".
См. http://de.wikipedia.org/wiki/Sommerzeit
А советское декретное опережало Гринвич на три часа
Изменено 2010-02-05 01:39 pm UTC

kurung 2010-02-05 01:34
Снимаю шляпу. Великолепно!
Замечу, что дневники за данный день секретаря Риббинтропа сохранились и находяся в коллекции известной личности, а материалы немецкого посольства в Москве как-то попали в архивы МИДа Великобритани, и в принципе доступны. Но все это, как представляется, ничего существенного изменить в выводах не может.

labas 2010-02-05 01:44
Спасибо.
В дневники было бы интересно взглянуть, но, полагаю, серьезных откровений по этому поводу там нет, иначе бы известная личность нам что-нибудь рассказала бы.

http://inosmi.ru/history/20100210/158084002.html ИноСМИ 10/02/2010
Советстко-германский пакт о ненападении и Испания ("La Vanguardia", Испания)
Эухенио Бреголат (Eugenio Bregolat)
Сталин бросил Испанскую республику на произвол судьбы. Это было первым шагом к подписанию Пакта Молотова-Риббентропа.
За последние месяцы изведено немало бумаги и чернил в связи с 70-й годовщиной подписания советско-германского Пакта о Ненападении. Одной из последних вех, приведших к его подписанию 23 августа 1939 года, стала Гражданская война в Испании. Во второй половине тридцатых годов прошлого века на европейской шахматной доске вели свою сложную и запутанную геостратегическую игру три игрока одновременно: Германия с западными демократиями (Англия и
Франция), и каждый из них – с СССР.
Во время Гражданской войны, ставшей самым настоящим преддверием II Мировой, Испания была важной разменной фигурой между всеми вышеупомянутыми игроками. У Сталина было чёткое представление возможных военных сценариев:
1. Германия и западные демократии взаимно уничтожают друг друга, а СССР остаётся в стороне. Оптимальный вариант.
2. СССР вступает в союзнические отношение с любым из них против третьего.
3. СССР вступает в войну с Германией, а западные демократии остаются в стороне.
4. Германия и западные демократии вступают в войну против СССР. Наихудший сценарий, которого следует избежать любой ценой.
Приоритеты западных демократий выстраивались в прямо противоположном порядке: достаточно поменять местами СССР и западные демократии в списке. А в стратегических планах Гитлера достаточно поменять местами СССР и Германию. Для Сталина война в Испании была всего лишь элементом его глобальной стратегии. Победа Республики и коммунисты в её правительстве могли напугать западные демократии и бросить их в объятия Гитлера. Победа франкистов оставила бы Францию в окружении Германии и её союзников, сводя на нет значение французско-советского договора в случае, если бы Гитлер напал на СССР.
Исходя из этого, Сталин решил оказать помощь Испанской республике, чтобы не допустить её поражения, но не самым решительным образом, наблюдая за развитием событий. Этим объясняется недовольство республиканцев недостаточным количеством и низким качеством военной техники, поставляемой СССР. Этим объясняется и глубокое разочарование испанских левых сил, которые в конце концов поняли, что СССР не заинтересован в том, чтобы помочь им выиграть войну. Именно здесь следует искать истоки такого политического движения, как еврокоммунизм.
На территории Испании Сталин пытался создать с западными демократиями единый фронт борьбы с Гитлером, но когда под предлогом «невмешательства» в испанские дела европейские страны отвергли это предложение, он понял, что они подталкивают его к войне с Гитлером. Его опасения были окончательно подтверждены соглашательской позицией Запада на Мюнхенской конференции 29 сентября 1938 года, когда шло решающее сражение в долине реки Эбро. Тогда Сталин решил, что соглашение с Гитлером было единственным способом избежать нападения со стороны Германии и сделать так, чтобы она, хотя бы на первом этапе, нанесла удар по западным демократиям.
13 ноября, в последние дни сражений на реке Эбро, состоялись проводы Интернациональных бригад, которые покидали Барселону. Хотя их силы были в значительной мере подорваны и состояли они уже в основном из испанцев, политическая значимость этого жеста была вполне очевидной: Сталин бросал Республику на произвол судьбы, делая таким образом первый шаг к подписанию советско-германского Пакта о Ненападении.
Этот документ оттянул нападение Гитлера на СССР, и когда оно всё же произошло, часть немецкой армии увязла во Франции. Если бы вся сила вермахта сразу обрушилась на СССР, поражения Страны Советов нельзя было бы исключать. Понятно, что франко-британские войска в лучшем случае могли лишь слегка побеспокоить немцев. Если бы СССР потерпел поражение, вслед за ним пали бы и западные страны, возможно, ещё до того, как в войну вступили бы США. Таким образом, время, которое выиграл Сталин благодаря подписанию Пакта Молотов-Риббентроп, а также распыление военных сил Германии на несколько фронтов, к чему он тоже её принудил, вполне могли оказать решающее влияние на исход войны.
Советский народ победил Германию ценой 27 миллионов человеческих жизней. Высадка союзников в Нормандии была направлена лишь на то, чтобы не дать советским войскам дойти до Лиссабона. Все мы, оказавшиеся на стороне американцев, никогда не сможем в полной мере воздать за это благодарностью.
После окончания войны, в 1945 году, Сталин совершил большую ошибку, силой привязав к себе страны Восточной Европы и опустив железный занавес. Следствием этого стало создание североатлантического блока и «холодная война». В итоге Москве не удалось удержать восточноевропейские страны в орбите своего влияния, и роспуск организации стран Варшавского Договора способствовал распаду СССР. Оценивая события с исторической перспективы, самым разумным было бы, чтобы Сталин выступил в роли истинного освободителя Восточной Европы, а не установил там советское иго взамен нацистского; отказался от плановой экономики и принял американскую помощь в рамках Плана Маршалла. Но это означало бы требовать от Сталина невозможного. Требовать, чтобы он перестал быть самим собой.

Оригинал публикации: El pacto nazi-soviético y España

http://www.warandpeace.ru/ru/commentaries/view/45360/ Война и мир 18.03.10 11:04
Правда и ложь о пакте Молотова-Риббентропа История: факты и документы
Пакт Молотова-Риббентропа давно уже стал главным аргументом для тех, кто пытается обвинить СССР в развязывании Второй Мировой Войны и таким образом, лишний раз очернить Россию.
В действительности же, ратифицированный советским руководством Пакт был первой крупной дипломатической победой над нацизмом.
До заключения Пакта в августе 1939 года, экспансия Третьего Рейха была ничем не ограничена.
Запад подарил Гитлеру Рурскую область, Австрию, Чехословакию.
И вот наконец впервые с момента прихода Гитлера к власти, его экспансия была остановлена.
Советское руководство четко указало Гитлеру границы, которые он не смел переступать.
Впервые, Гитлер, до сих пор диктовавший условия всему миру, был вынужден принять абсолютно все требования советского руководства.
Следует отметить также, что на тот момент, заключение Пакта с Третьим Рейхом было единственной реальной возможностью и единственно правильным решением для советского руководства.
Для того, чтобы остановить нацистов силой, у Советского руководства не было соответствующих полномочий от международного сообщества.
Попытки СССР создать систему коллективной безопасности и таким образом остановить гитлеровскую экспансию до 1939 года, натолкнулись на откровенно издевательское отношение со стороны Запада. Британия и Франция согласились на переговоры с СССР о коллективной безопасности, но их представители приезжали на переговоры без каких-либо полномочий.
Правительство Польши, так же как и правительство Чехословакии блокировали все попытки советского руководства создать оборонительный блок в Восточной Европе против германской агрессии.
Более того, Польша вместе с Венгрией приняла активное участие в разделе Чехословакии в 1938 году, то есть фактически выступила соучастником нацистской агрессии.

В то же время, попытка советского руководства остановить гитлеровскую агрессию силой, легко могла привести к объединению стран Запада- Британии и Франции с одной стороны и нацистской Германии и ее сателитов, и вполне вероятно- самой Польши, против СССР.
Учитывая враждебность к СССР со стороны западных держав и то, как они последовательно подталкивали Гитлера к войне против Советского Союза, подарив ему Рурскую область, Чехословакию и Австрию, весьма высокой была и вероятность заключения аналогичного пакта но уже между Германией с одной стороны, Британией и Францией с другой, против СССР.
(Вероятность заключения такого пакта между Гитлером и странами Запада была более чем вероятной, если учитывать тот факт, что нацисты всегда были гораздо более симпатичны западным демократиям, нежели коммунисты).
Следовательно, у Сталина и советского руководства был очень небольшой выбор: либо безучастно наблюдать за гитлеровской экспансией на Восток, либо попытаться остановить эту экспансию дипломатическим путем.
Сталин и советское руководство выбрали и блестяще осуществили второй вариант.
И еще один важный момент: Останься Сталин безучастным к немецкой экспансии на Восток в 1939 году, и в 1941, Советский Союз вынужден был бы начать оборону своих границ на Днепре!
Разумеется, при таком развитии событий, мечты Гитлера о мировом господстве были бы гораздо более близки к воплощению.
И еще- о жертвах Пакта.
Авторы вильнюской резолюции, приравнивающей СССР к нацистской Германии, объявили жертвами Пакта прибалтийские народы и совершенно забыли о том, что именно в результате Пакта Молотова-Риббентропа, Литва например, получила под свой суверинитет Вильнюс и крупнейший порт страны Мемель.
Не меньше пострадали по-видимому и те , кто сегодня поддерживают резолюцию ОБСЕ на Украине.
По-видимому воссоединение украинских земель в результате Пакта, о котором украинские националисты могли даже не мечтать в своих самых смелых мечтаниях, воспринимается ими как величайшая трагедия украинского народа.
Подводя итог всему вышесказанному, хочу подчеркнуть следующее: со стороны СССР Пакт заключенный с нацистской Германией был оборонительной акцией, в результате которой, нацистская агрессия впервые была остановлена.

Источник: Влад Ривлин

http://forum-msk.org/material/fpolitic/2686425.html ФОРУМ.мск
16.03.2010
Юрий Мухин О ПАКТЕ «МОЛОТОВ-РИББЕНТРОП»
На языке идиш есть слово хуцпа (חוצפּה), которое означает сверхнаглость, поясняемую, обычно, таким примером: сын, убивший из корыстных побуждений родителей, требует у суда снисхождения к себе потому, что он теперь сирота.
И только этим словом «хуцпа» можно точно описать то, что сегодня в Европе, а вслед за Европой и почти о всех странах СНГ, вину за развязывание Второй мировой войны возлагают на «гитлеровский и сталинский тоталитарные режимы».
Германии первой половины прошлого века для начала любой войны, а не только мировой, требовались силы, состоящие из людских и промышленных ресурсов. Да, к 1939 году Германия необходимые для войны силы собрала, но с чьей помощью?
Разве в 1936 году это не воевавший в Испании СССР, а Англия и Франция своим бездействием позволили восторжествовать в Испании фашистам - фактическим союзникам Германии во Второй мировой войне? Разве это СССР, а не Англия и Франция в 1936 году позволили Германии вернуть в состав Германии демилитаризованную Рейнскую область? Разве Сталин, а не премьер-министр Великобритании С. Болдуин успокоил мир уверениями, что вступление германских войск в Рейнскую область «не содержит угрозы военного конфликта»? Разве в 1938 году, накануне присоединения к Германии Австрии это Сталин, а не британский премьер Невилл Чемберлен заявил в парламенте, что Австрия не может рассчитывать на защиту Лиги Наций: «Мы не должны обманывать, а тем более не должны обнадёживать малые слабые государства, обещая им защиту со стороны Лиги Наций и соответствующие шаги с нашей стороны, поскольку мы знаем, что ничего подобного нельзя будет предпринять». Разве в 1938 году не тот же Чемберлен и премьер-министр Франции Эдуард Даладье, а Сталин сдал в Мюнхене Чехословакию Германии, на тот момент одного из крупнейших производителей оружия? (На Мюнхенский сговор СССР даже не пригласили, хотя во всем мире только Советский Союз подтверждал готовность воевать за независимость Чехословакии). И, наконец, разве это в августе 1939 года СССР, а не Англия, Польша и Франция отказались от оборонительного военного союза против агрессивных замыслов Германии?
И разве это Англия и Франция, давно подписавшие с Германией пакты о ненападении, а не СССР, в 1939 году, последним из европейских держав заключивший с Германией такой пакт, воспользовались этими пактами и лишили Германию людской и экономической мощи Западных областей Украины, Белоруссии и Прибалтийских стран? Разве это Англия и Франция, а не СССР, в 1940 году (накануне решающих битв) привели в ослабленное состояние союзников Германии Финляндию и Румынию?
Разве это в пакте «Молотов-Риббентроп», а не в договоре между Англией и Польшей от 25 августа 1939 года стороны договорились оказывать друг другу военную помощь? И не просто помощь в случае агрессии, но и в любом другом случае, кода эти стороны сочтут войну для себя «жизненно важной»?
Пусть Ангела Меркель или пенсионеры Герхард Шредер или Гельмут Коль мысленно поставят себя на место канцлера Германии Адольфа Гитлера в августе 1939 года, но учтут военный союз Польши с Англией, узнают про то, что Польша уже отмобилизовала армию в 3,5 миллиона человек и начала вырезать мирное немецкое население на территории Польши, пусть услышат, как польский главнокомандующий Рыдз-Смиглы громогласно хвастается продиктовать Германии мир в Берлине. А после этого эксперты Меркель, Шредер и Коль пусть предложат историкам вариант того, что Гитлер должен был делать в августе 1939 года? Ждать, пока и Англия отмобилизует армию? Обращаться к «мировому сообществу»? А какой толк? Мировое сообщество согласилось с захватом Польшей немецких земель по итогам Первой мировой войны. Мировое сообщество требовало от Польши вывести войска из Литвы и вернуть Литве ее столицу Вильнюс, захваченную Польшей в 1920 году. А Польша нагло посмеялась над этим требованиями. «Мировое сообщество» не разрешало Польше нападать на Чехословакию, а Польша в 1938 году напала и захватила у Чехословакии Тешинскую область. И «мировое сообщество» в очередной раз утерлось польской наглостью.
Разумеется, ни Англия с Францией, ни Сталин, не ожидали, что польская армия начнет трусливо удирать от наступающих немцев. Этого не ожидал даже Гитлер, который и через неделю после начала войны в условиях перемирия с польским правительством соглашался отвести войска на запад и даже вернуть Польше уже взятый немцами Краков.
Но речь идет не о протекании военных действий, которые обуславливались уже военной обстановкой, а о развязывании Второй мировой войны. Да, Англия, Франция и Польша хотели натравить Гитлера на СССР, а самим погреть руки на мировом пожаре. У них это не получилось, хотя они для этого и убили «маму» - Чехословакию - и «папу» - союз с СССР.
Но разве это не хуцпа, сегодня прикидываться невинными сиротами, которых «обидели злодеи Гитлер и Сталин»?!

О КАТЫНСКОМ ДЕЛЕ
Это очередная польская хуцпа, которая проводится с поддержкой правящего в России режима.
Трусливых польских офицеров, отказавшихся в 1939 году воевать за независимость Польши и сдавшихся в плен Красной Армии, безусловно, расстреляли немцы в 1941 году. Однако сегодня нас уверяют в том, что их расстреляли русские. Доказывать это взялась Главная военная прокуратура СССР, а потом и России, и ее крики об этом убеждают всех, кто не знаком с подробностями расследования этого дела.
На самом деле в 159 томах результатов этого расследования все доказывает то, что поляков расстреляли немцы, и только возникший неизвестно откуда в 1992 году комплект из, по сути, трех документов, якобы, «подтверждает», что поляков расстрелял НКВД. Но это такие фальшивки, что поверить этим «документам» может только тот, кто не уважает себя.
Немного подробностей. В «Новой газете» 22 апреля 2009 года утверждалось: «...документально было подтверждено, что около 22 тысяч жертв катынского преступления казнили по решению Политбюро ЦК ВКП(б)...». По доверенности внука И.В. Сталина, Е.Я. Джугашвили, мы подали в Басманныйц суд города Москвы иск о признании данных сведений несоответствующими действительности.
Клеветники представил суду упомянутые выше фальшивки, в свою очередь мы представили суду заявление о подложности представленных документов. Мы указали суду на 43 признака подделки, начиная от криминалистических признаков («письмо Берии» отпечатано на двух машинках - фальсификаторы к последней странице подлинного письма Берии приставили изготовленные ими три фальшивые начальные страницы), продолжая историческими (судебные тройки были запрещены в 1938 году, а в подложных документах утверждается, что поляки, якобы, были расстреляны на основании решений судебной тройки в 1940 году), кончая делопроизводственными (по этим «документам» Сталин, якобы, дал указание председателю КГБ Шелепину расстрелять поляков в 1959 году, и это при том, что Сталин умер в 1953 году, а поляки расстреляны немцами в 1941 году). Что обидно, так это то, что фальшивки исполнены крайне глупо, даже их текст исполнен с «польским акцентом», то есть так, как в СССР не говорили и не писали. Скажем, Председателю КГБ написать «советские органы власти», а не государственные органы власти, все равно, что Гитлеру написать не «Вермахт», а «гитлеровские войска».
Если о вине СССР в расстреле поляков утверждают президенты России, то полностью зависящий не от закона, а от власти, российский суд не мог признать утверждения президентов ложью. Но глупость фальшивок была такова, что даже такой суд не смог признать фальшивки подлинными документами.
И 13 октября 2009 года Басманный суд города Москвы отказался рассмотреть дело по существу и принял решение отказать внуку Сталина в иске на основании того, что утверждение о расстреле поляков НКВД СССР это не факт, а, якобы, «выражения мнения посредством газетной публикации, что отражает существенную роль прессы в обеспечении надлежащего функционирования демократического общества». Таким образом, Басманным судом установлено, а Мосгорсудом оставлено в силе судебное решение по Катынскому делу из которого следует, что утверждения о расстреле пленных поляков органами власти СССР, являются не фактом, и не сведениями, а безответственной (не подлежащей суду) болтовней. Этими же российскими судами установлено, что клевета необходима для «надлежащего функционирования демократического общества».

Таким образом, на сегодня по Катынскому делу имеются:
- отказ Главной военной прокуратуры России предъявлять обвинение по Катынскому делу и передавать его в суд для судебного установления виновных в гибели польских пленных;
- отказ Конституционного суда, рассмотревшего упомянутые документы в 1992 году, признать вину КПСС в убийстве пленных поляков;
- отказ Басманного суда, рассмотревшего упомянутые документы, признать факт того, «что около 22 тысяч жертв катынского преступления казнили по решению Политбюро ЦК ВКП(б)».

И Европа может дальше наблюдать, как Польша ведет войну за денежную компенсацию с России за естественный конец своего трусливого офицерства.

http://www.rusproject.org/pages/history/history_10/secret_maginot.php
Павел Краснов Тайны Линии Мажино
_______________________________________________
С фотками и рисунками-схемами!

http://www.rusproject.org/pages/history/history_10/betrayofallies.html
Павел Краснов Операция "Немыслимое". Выстрел в Спину от "Союзников"

http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/kovarnyje_sojuzniki_2010-04-06.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 06.04.2010
Коварные союзники Ярослав Бутаков
Весной 1940 года Англия и Франция готовились к войне против СССР
70 лет назад экспедиционный корпус союзников был готов к десантированию на Русском Севере. Сумей западные державы исполнить свои планы, Вторая мировая война разворачивалась бы по-другому.
Англо-французскому вторжению в Советское Заполярье помешало лишь то обстоятельство, что Финляндия, под предлогом помощи которой затевалась эта акция, к тому моменту уже потерпела поражение от советских войск. На наше счастье, то ли Красная Армия слишком быстро разбила финские войска, то ли западные «демократии» слишком медленно раскачивались со своими военными приготовлениями. Скорее всего, то и другое вместе. А также то, что при заключении мирного договора с Финляндией 12 марта 1940 года Советский Союз был очень умерен в своих требованиях. Финляндия отделалась потерей лишь небольшой территории. И основания для этой умеренности у советского руководства были более, чем весомые – угроза полномасштабной войны с Англией и Францией. А в перспективе, возможно, – и со всем блоком участников Мюнхенского сговора, то есть с западными державами, выступившими в союзе с гитлеровской Германией.

«Убить двух зайцев»
Черчилль ещё в сентябре 1939 года рекомендовал кабинету министров заминировать территориальные воды Норвегии, через которые проходили маршруты немецких транспортов. Теперь же он прямо ставил вопрос об оккупации: «Мы безусловно можем занять и удержать любые острова или любые угодные нам пункты на норвежском побережье… Мы можем, например, оккупировать Нарвик и Берген, использовать их для нашей торговли и в то же время полностью закрыть их для Германии… Установление английского контроля над побережьем Норвегии является стратегической задачей первостепенной важности». Правда, эти меры предлагались лишь как ответные в случае неизбежного, по мнению Черчилля, нападения Германии на Норвегию и, возможно, Швецию. Но последняя цитированная фраза даёт понять, что эта оговорка была сделана чисто в риторических целях.
«Никакое формальное нарушение международного права, – откровенно развивал Черчилль своё предложение, – если мы при этом не совершаем бесчеловечных актов, не может лишить нас симпатии нейтральных стран. От имени Лиги Наций мы имеем право, и это даже наш долг, временно лишить силы как раз те законы, которым мы хотим придать особое значение и соблюдение которых мы хотим обеспечить. Малые нации не должны связывать нам руки, если мы боремся за их права и свободу». Комментируя этот пассаж, немецкий историк Второй мировой войны генерал К. Типпельскирх писал: «Не в первый раз Англия от имени человечества нарушила священные принципы международного права, мешавшие ей вести войну».
Конечно, такой упрёк со стороны бывшего гитлеровского генерала поневоле вызывает в памяти русскую пословицу: «Чья бы корова мычала…». Но по сути один империалистический хищник – Великобритания – мало чем отличался от другого хищника – Германии. Несколько раз в ходе войны Англия это доказывала. И подготовкой превентивной оккупации Норвегии, и нападением (без объявления войны) на французский флот и французские колонии после подписания Францией перемирия с Германией. И, конечно же, неоднократно вынашивавшимися планами нападения на СССР.
В том же документе Черчилль поставил вопрос о возможности открытия военных действий против СССР: «Перевозка железной руды из Лулео (в Балтийском море) уже приостановилась из-за льда, и надо не допустить, чтобы его сломал советский ледокол, если он попытается это сделать».
Уже 19 декабря 1939 года Союзный верховный военный совет отдал распоряжение о начале разработки оперативных планов военных действий против СССР. Для сравнения: Гитлер отдал аналогичное указание только 31 июля 1940 года – на семь с лишним месяцев позже.
Формальным поводом для агрессивных приготовлений западных держав служило то, что после внешнеполитического поворота августа-сентября 1939 года Советский Союз стал главным поставщиком важных видов стратегического сырья, в первую очередь нефти, в Германию. Но была у этих приготовлений и другая, более весомая геостратегическая причина, о которой мы скажем в конце статьи.
Планы превентивной оккупации Норвегии (и, возможно, севера Швеции) стали органически увязываться с военной помощью Финляндии против Советского Союза. 27 января 1940 года Союзный верховный военный совет одобрил план отправки на север Европы экспедиционного корпуса в составе двух английских дивизий и французского соединения, численность которого должна была быть определена позднее. Корпус должен был высадиться в районе Киркенес (Норвегия) – Петсамо (Финляндия; ныне Печенга Мурманской области РФ) и распространить район своих действий как в советское Заполярье, так и на север Норвегии и Швеции. Черчилль применил к этому случаю известное сравнение – «убить двух зайцев сразу». 2 марта 1940 года премьер-министр Франции Даладье определил численность отправляемых в Финляндию войск в 50 тысяч военнослужащих. Вместе с двумя британскими дивизиями это была бы заметная сила на таком театре военных действий. Кроме того, западные державы рассчитывали склонить к активному участию в антисоветской интервенции вооружённые силы Норвегии и Швеции.

«Южный план»
Параллельно с планом вторжения в Россию с севера, британские и французские штабы активно разрабатывали план нападения на нашу страну с юга, используя для этого Турцию, Чёрное море и Балканские страны. Во французском генштабе он получил название «Южного плана». Французский главнокомандующий генерал Гамелен, докладывая правительству о преимуществах «Южного плана», указывал: «Общий театр военных действий чрезвычайно расширится. Югославия, Румыния, Греция и Турция дадут нам подкрепления в размере 100 дивизий. Швеция же и Норвегия могут дать не более 10 дивизий».
Таким образом, в замыслы западных держав входило создание представительной антисоветской коалиции малых и средних стран, которая должна была стать главным поставщиком «пушечного мяса» для предполагаемой интервенции. Состав коалиции свидетельствует, что вторжение в СССР на юге должно было происходить с двух направлений: 1) в Закавказье, с территории Турции, 2) на Украину, с территории Румынии. Соответственно, англо-французский флот, при содействии Турции, должен был, как в Крымскую войну, войти в Чёрное море. Между прочим, советский Черноморский флот все 30-е годы готовился именно к такой войне. Сами же Англия и Франция предполагали принять участие в осуществлении «Южного плана», главным образом, силами авиации, осуществляя с баз на территориях Сирии и Турции бомбёжки нефтяного района Баку, нефтеперерабатывающих предприятий и порта Батуми, а также порта Поти.
Предстоящая операция задумывалась не только как чисто военная, но и как военно-политическая. Генерал Гамелен указывал в докладе французскому правительству на важность вызвать волнения среди народов Советского Кавказа.
С этой целью французские армейские спецслужбы начали подготовку среди эмигрантов кавказских национальностей, главным образом грузин, диверсионных групп для заброски в советский тыл. Впоследствии все эти группы уже в готовом виде «по наследству» перешли от капитулировавшей Франции к нацистам, создавшим из них различные кавказские подразделения знаменитого своими провокационными и террористическими актами полка «Бранденбург-800».

Подготовка к нападению была близка к завершению
Между тем события на севере Европы близились к своей развязке. Подготовка западными державами десанта шла «по-демократически» неспешно. И Гитлер решил опередить противников. Его волновало, что западные державы осуществят своё намерение утвердиться военной силой в Норвегии. Любопытно, что Черчилль не отрицает главный мотив германского вторжения в Норвегию: британские приготовления. Он приводит показания немецкого генерала Фалькенхорста, командующего операцией «Везер Юбунг» по оккупации Дании и Норвегии, на Нюрнбергском процессе. По его словам, Гитлер 20 февраля 1940 года заявил ему следующее: «Меня информировали о том, что англичане намерены высадиться там [в Норвегии], я хочу опередить их… Оккупация Норвегии англичанами была бы стратегическим обходным движением, которое привело бы англичан в Балтийское море… Наши успехи на Востоке, как и успехи, которых мы собираемся достигнуть на Западе, были бы ликвидированы».
В разгар подготовки обеих сторон повод для высадки англо-французского десанта в помощь финнам отпал. 12 марта 1940 года Финляндия заключила мирный договор с СССР. Но цель оккупации Норвегии осталась без изменений. Вопрос заключался в том, кто успеет раньше – немцы или англичане. 5 апреля 1940 года войска союзников должны были начать грузиться на суда. На этот же день англичанами было намечено приступить к минированию норвежских территориальных вод. Однако необходимого числа транспортов к намеченному сроку доставить не удалось. Вследствие этого начало той и другой операции было перенесено на 8 апреля. В этот день суда с англо-французским десантом вышли из гаваней и в тот же день началась постановка английских минных полей у берегов Норвегии. Однако суда с германским десантом, сопровождаемые кораблями германских ВМС, в это время уже подходили к берегам Норвегии!
Если бы советско-финляндская война ещё продолжалась, а западные державы оказались порасторопнее, то в апреле 1940 года, ровно 70 лет назад, могла начаться англо-французская операция под Мурманском.
Окончание советско-финляндской войны и поражение англо-французских войск от немцев в Норвегии не остановили подготовки западными державами нападения на СССР. Напротив, после этого британские и французские военные руководители обратили ещё более пристальное внимание на южное направление. Правда, сколотить коалицию, направленную против СССР, из государств «второго порядка» не получалось. Но Турция дала понять, что не будет препятствовать использованию Англией и Францией своего воздушного пространства для налётов на территорию Советского Союза. Приготовления к операции зашли достаточно далеко, так что, по мнению генерала Вейгана, командующего французской армией в «подмандатных» Сирии и Ливане, можно было рассчитать время её начала. Французское главное командование, проявлявшее в этом деле явно больше заинтересованности, чем Англия, несмотря на уже нависшую со стороны Рейна опасность, назначило предварительным сроком начала авиаударов по СССР конец июня 1940 года.
Что к этому времени произошло на самом деле – известно. Вместо триумфальных налётов на Баку и другие города советского Закавказья генералу Вейгану пришлось «спасать Францию». Правда, Вейган не очень себя утруждал, сразу по назначении главнокомандующим вместо Гамелена (23 мая 1940 года) заявив себя сторонником скорейшего заключения перемирия с нацистской Германией. Возможно, он ещё не оставлял надежды возглавить победный поход на Советский Союз. И, быть может, даже вместе с германскими войсками.
В конце 1939 – первой половине 1940 гг., впрочем, и не только в это время, Великобритания и Франция рассматривали в качестве основного противника не Германию, с которой находились в состоянии войны, а Советский Союз.

«Странная война»: до и после мая 1940 года
«Странной войной» традиционно называют период Второй мировой войны на Западном фронте с сентября 1939 года до начала германского наступления в мае 1940 года. Но эту устоявшуюся схему, с учётом многих данных, давно следовало бы пересмотреть. Ведь со стороны западных держав «странная война» вовсе не закончилась в мае 1940-го! Если Германия в тот период поставила себе решительную цель разгрома Франции и принуждения Англии к миру на немецких условиях, то союзники вовсе не думали отказываться от стратегии (если её можно назвать стратегией) «умиротворения Гитлера»! Это доказывается всем ходом скоротечной кампании на Западном фронте в мае-июне 1940 года.
При равном соотношении сил с немецкими войсками англичане и французы предпочитали отступать, не ввязываясь в бои с вермахтом.
Принципиальное решение об эвакуации через Дюнкерк британское командование приняло уже 17 мая. Французские войска быстро рассеивались под ударами немцев, открывая им дорогу к морю, а потом и на Париж, объявленный «открытым городом». Вызванный из Сирии вместо Гамелена новый главнокомандующий Вейган уже в конце мая поставил вопрос о необходимости капитуляции перед Германией. В дни, предшествовавшие капитуляции, во французском правительстве раздавались такие странные аргументы в её пользу: «Лучше стать нацистской провинцией, чем британским доминионом!»
Ещё раньше, в период «затишья перед бурей», англо-французские войска, имея подавляющее превосходство в силах над Германией, воздерживались от активных действий. При этом, с лёгкостью душевной позволив вермахту раздавить Польшу, союзники не оставляли надежд убедить Гитлера в том, что его истинные цели лежат на Востоке. Вместо бомб, англо-французская авиация сбрасывала на города Германии листовки, в которых Гитлер изображался «струсившим рыцарем-крестоносцем, отказавшимся от крестового похода», человеком, «капитулировавшим перед требованиями Москвы». Выступая 4 октября 1939 года в палате общин британский министр иностранных дел Галифакс открыто сетовал на то, что Гитлер, заключив пакт о ненападении со Сталиным, поступил вразрез всей своей прежней политике.
«Странной» эта война была не только со стороны западных держав. Гитлер, отдав 23 мая 1940 года «стоп-приказ» о запрете разгрома прижатых к морю войск британского экспедиционного корпуса, рассчитывал тем самым продемонстрировать отсутствие у него намерения покончить с Англией. Эти расчёты, как мы знаем, не оправдались. Но не из-за якобы принципиальной линии Черчилля на уничтожение нацизма. И не потому, что англичане приняли демонстративное миролюбие Гитлера за слабость. Просто потому, что Британия и Германия не смогли договориться об условиях мира.
Британская разведка, в отличие от нашей, не спешит раскрывать свои тайны, пусть даже и 70-летней давности.
Поэтому то, о чём велись секретные переговоры между перелетевшим в Великобританию вторым человеком в райхе Рудольфом Гессом и представителями английской элиты, мы представляем лишь по косвенным сведениям. Гесс унёс эту тайну в могилу, умерев в тюрьме, где отбывал пожизненное заключение. По официальной версии, он покончил с собой – это в возрасте 93 лет! Самое интересное, что «самоубийство» Гесса последовало вскоре после того, как появилась информация о том, что руководство СССР намерено ходатайствовать о помиловании Гесса и выпуске его на свободу.
Так вот, судя по всему, британского лиса, прикидывающегося львом, просто не устроил формат мирных предложений, привезённых Гессом. По-видимому, гарантируя сохранение за Англией всех её колоний и зависимых территорий, Гесс настаивал на сохранении Германией, так или иначе, однозначно доминирующего положения на европейском континенте. На это Англия, следуя традициям своей многовековой доктрины «баланса сил», пойти не могла. Но очевидно, что переговоры не сразу зашли в тупик.
Признаком этому может служить то, что вскоре после прибытия Гесса в мае 1941 года на туманный Альбион, британское руководство вновь вернулось к годичной давности планам нападения на СССР с юга. Теперь уже без помощи Франции. В это время Британия была один на один с Германией. Казалось бы, ей следовало думать исключительно о собственной обороне! А вот и нет. Несмотря на регулярные налёты люфтваффе на английские города, планировалось увеличение британских ВВС, дислоцированных на Ближнем Востоке, даже в ущерб обороне Крита (Грецию перед этим англичане сдали практически без боя, как обычно, ловко эвакуировавшись морем).
Очевидно, что операция такого рода могла планироваться только в расчёте на перемирие, а скорее всего – даже на военно-политический союз с Германией. Тем более, что намерение Гитлера начать в мае-июне 1941 года войну против России не было секретом для британских руководителей.
Британский историк Дж. Батлер в книге «Большая стратегия» (L., 1957; рус. перев. М., 1959) свидетельствует, что в конце мая 1941 года «в Лондоне сложилось мнение, что, создав угрозу кавказской нефти, можно будет наилучшим образом оказать давление на Россию». 12 июня, всего за десять дней до нападения гитлеровской Германии на нашу страну, британский комитет начальников штабов «решил принять меры, которые позволили бы без промедления нанести силами средних бомбардировщиков воздушный удар из Мосула [север Ирака] по нефтеочистительным заводам Баку».

Новый «Мюнхен» за счёт СССР едва не стал реальностью
Если бы Великобритания (в союзе с Францией или без) в 1940-1941 гг. открыла военные действия против СССР, это было бы только на руку Гитлеру. Его главной стратегической целью, как известно, было завоевание жизненного пространства на Востоке. А любые операции на Западе были подчинены цели надёжно обезопасить себя с тыла для предстоящей войны с СССР. Гитлер не собирался уничтожать Британскую империю – об этом имеются многочисленные свидетельства. Он не без оснований полагал, что Германия не сможет воспользоваться «британским наследством» – Британская колониальная империя, в случае её развала, будет поделена между США, Японией и СССР. Поэтому все его действия до и во время войны были направлены на достижение мирного соглашения с Англией (естественно, на германских условиях). С Россией же – беспощадная борьба не на жизнь, а на смерть. Но ради достижения великой цели возможны были и временные тактические соглашения с Россией.
Состояние войны между Великобританией и СССР к 22 июня 1941 года сильно затруднило бы создание антигитлеровской коалиции этих двух стран, если бы просто не сделало её невозможной. Это же обстоятельство побудило бы Англию быть более податливой на германские мирные предложения. И тогда миссия Гесса имела бы больше шансов увенчаться успехом.
После того, как Гитлер напал на СССР, в побеждённой Франции нашлись десятки тысяч добровольцев, готовых из антисоветизма или русофобии идти вместе с нацистами на «варварский Восток». Есть основания полагать, что немало нашлось бы таких людей и в Великобритании, заключи она в 1941 году мир с Гитлером.
«Новый мюнхенский» альянс западных держав с Германией, направленный на раздел СССР, вполне мог стать реальностью.
Напади Англия на Россию в 1940 году, Гитлер мог бы даже заключить со Сталиным какой-либо военно-политический союз. Но это всё равно не помешало бы ему напасть на СССР, когда бы он счёл, что условия этому благоприятствуют. Особенно если бы наметились перспективы замирения с Великобританией. Недаром Сталин сказал 18 ноября 1940 года на расширенном заседании Политбюро: «Гитлер постоянно твердит о своём миролюбии, но главным принципом его политики является вероломство». Лидер СССР верно постиг суть гитлеровской линии поведения во внешней политике.
В расчёты Великобритании входило, чтобы Германия и СССР взаимно максимально ослабили бы друг друга. В подталкивании Лондоном Берлина к экспансии на Восток явно просматривались провокационные мотивы. Англия и Франция (до разгрома последней) желали быть в положении «третьего радующегося» во время русско-немецкого противоборства. Нельзя сказать, чтобы эта линия полностью увенчалась крахом. После 22 июня 1941 года люфтваффе прекратили налёты на Англию, и та смогла вздохнуть свободнее. Вовремя капитулировавшая Франция тоже, в конечном итоге, не прогадала – оказалась формально среди победителей, потеряв (как и Англия) в разы меньше народу, чем в Первой мировой войне. Но Гитлеру было важно, чтобы у Запада не оставалось сухопутного плацдарма для удара в спину Германии. Для него не были секретом истинные мотивы западных держав. Поэтому он и решил прежде всего разделаться с Францией и принудить к миру Англию. Первое ему удалось, второе – нет.
В то же время планам Сталина отвечало бы затягивание войны на Западе Европы. Неизбежность войны с нацистской Германией осознавалась Сталиным в полной мере. По свидетельству А.М. Коллонтай, ещё в ноябре 1939 года в беседе в узком кругу в Кремле Сталин заявил: «Надо практически готовиться к отпору, к войне с Гитлером». Не в последнюю очередь поэтому он не стал выдвигать Финляндии в марте 1940 года тяжёлые условия мира. Помимо стремления обезопасить СССР от возможного вмешательства Англии и Франции в конфликт, он желал, чтобы западные державы максимально сосредоточились на своей обороне от Гитлера. Но, поскольку это входило в расчёты советского руководства, постольку не отвечало намерениям антисоветских кругов Запада. Надежды на длительное сопротивление Англии и Франции вермахту не оправдались Франция предпочла быстренько капитулировать, а Англия – дистанцироваться от битвы за Францию.
Подводя итог, можно сказать, что открытие Англией (тем более в союзе с Францией) в 1940-1941 гг. военных действий против СССР не привело бы автоматически к длительному союзу нашей страны с Германией. Оно не уменьшило бы, а скорее даже увеличило бы вероятность сговора Гитлера с руководителями западных держав на антисоветской почве. И, соответственно, серьёзно осложнило бы геостратегическое положение СССР в неизбежной войне с гитлеровской Германией.

http://runet.lt/rusworld/16106-pakt-molotova-ribbentropa-v-razreze-istoricheskoj-pravdy-novye-dokazatelstva.html
11 апреля 2010 Номер публикации: 16106
Пакт Молотова-Риббентропа – в разрезе исторической правды. Новые доказательства
Сборник статей "Пакт Молотова-Риббентропа в контексте геополитических процессов ХХ века", выпущенный издательством «Politika», был представлен в конце недели в Риге
Ее идейно подкрепляет и второе издание, вышедшее в тот же период – книга литовского журналиста А.Плукиса «Черное и белое. Где правда?». Если первое издание можно назвать документальным анализом, теорией истинных событий того времени, то вторая книга заключает в себе мнение и выводы человека родом из семьи репрессированного о том, что Литва имела, что потеряла и почему это произошло. И автор делает это смело, потому, как уверен - за ним правда.
На презентацию книг в Доме Москвы в Риге собрались люди самых разных возрастов. Радовало активное участие в этом мероприятии не только ветеранов, но и представителей молодого поколения. Значит, вопреки распространенному мнению, нашу молодежь интересует и волнует честный взгляд на историю, не искаженная историческая правда, которая, благодаря подобным конференциям все больше отвоевывает позиции у немалого числа желающих ее фальсифицировать в странах Балтии.
Новая книга о пакте Молотова-Риббентропа, вышедшая на двух языках - литовском и русском, результат аналитической и организационной работы ученых и общественных деятелей из Латвии, Литвы, России, Польши и Бельгии. Это своего рода итог мероприятий, представления научных исследований политиков, историков, предложенных на международной научной конференции, состоявшейся в Вильнюсе в сентябре 2009 года.
Выводы собравшихся тогда на конференции ученых явно шли в разрез с выводами некоторых политиков стран Балтии и с выводами российской комиссии А.Яковлева, которые делались с явной поспешностью и неверной оценкой пакта Молотова-Риббентропа. И конференция доказала, что все «рассуждения» и «анализы» основывались на неполной, а подчас неверно истолкованной и даже подтасованной, историографической базе. И этот неверный посыл был наруку правящим элитам стран Балтии, позволял им целенаправленно проводить политику извращения истории. Теперь об этом рассказывает книга по материалам данной конференции.

Уникальность сборника – очевидна, это большое количество документов, приводящих неоспоримые факты, следы которых еще не стерлись в истории и не позволят ее переписывать, пока есть честные люди.
Книга анализирует советско-германский пакт о ненападении от 23 августа 1939 года, на который, Как отметил в своем выступлении латвийский историк, кандидат исторических наук Виктор Гущин, некоторым представителям властей Латвии, Литвы и Эстонии выгодно представлять пакт Молотова-Риббентропа и его последствия, с вытекающей из него "советской оккупации" именно в таком свете. На них списывались и списываются все невзгоды, с которыми пришлось и приходится сталкиваться прибалтийским странам.
"Почему-то не говорят как о предтече Второй Мировой войны таких событий, как аншлюс Австрии и Мюнхенский сговор. Почему-то не говорят о том, что за два месяца до советско-германского пакта, 7 июня 1939 года, Латвия и Эстония подписали с гитлеровской Германией аналогичные договоры, к которым, как полагают историки, прилагались секретные протоколы, суть которых сводилась к участию Латвии и Эстонии в войне с СССР на стороне Германии", - отметил Гущин.
"Целый ряд вопросов сегодня не обсуждается. Наоборот, говорят, что пакт Молотова-Риббентропа привел к изменениям в политических режимах Латвии, Литвы и Эстонии в 1940 году. И при этом ничего не говорится о том, какая внутриполитическая ситуация в республиках Прибалтики, ничего не говорится о том, какие настроения доминировали в обществах этих стран в то время", - сказал историк.
Как отмечалось на презентации книг в Риге, только сотрудничество историков разных стран приблизит нас к пониманию того, что происходило в то время в странах Прибалтики. Между тем, литовские историки под давлением властей проигнорировали конференцию. Об этом говорил в своем выступлении член Совета Вильнюсского самоуправления Альгирдас Палецкис.
Он подчеркнул, что представленная в Риге книга - первое в Литве за последние за 20 лет издание, содержащее отличный от официального взгляд на пакт Молотова-Риббентропа, а официальная трактовка событий 70-летней давности служит краеугольным камнем доктрины этноцентризма.
"Если объяснить 1939 год объективно, то господствующая в Литве и Латвии доктрина узкого этноцентризма рушится в большей своей части. В книге "Пакт Молотова-Риббентропа в контексте геополитических процессов ХХ века" напоминается, что Вторая мировая война началась не с соглашения между СССР и Германией, но что она явилась закономерным итогом соперничества империалистических государств за ресурсы и территории. В книге также показывается, что социально-политические изменения в Латвии и Литве назрели изнутри, показано и влияние на политические процессы военной обстановки. Говорится и о том, какое значение имел пакт Молотова-Риббентропа для восстановления территориальной целостности Литовского государства, вновь обретшего не только Вильнюс, но и Клайпеду. Тогда была дилемма между Германией и Советским Союзом и, слава Богу, мы попали в орбиту последнего. Иначе Литва наряду со Словакией, Румынией и Венгрией оказалась бы на скамье подсудимых в Нюрнбергском процессе как колаборант Гитлера, который, кстати, успел продемонстрировать, какая участь была уготована расово неполноценным литовцам", - сказал Палецкис.
Его завершающие слова могут стать лейтмотивом рижской презентации: «... все, кто сожалеет о том, что Литва в 1939 году после подписания «пакта Молотова-Риббентропа» оказалась на орбите СССР, по существу сожалеют о том, что Литва не попала на орбиту фашистской Германии... Потому что другого, третьего, «идеального» пути не было».

Виктор Гущин, кандидат исторических наук, директор Балтийского центра исторических и социально-политических исследований, Латвия.
Доклад на вильнюсской конференции 26 сентября "Пакт Молотова-Риббентропа в контексте геополитических процессов ХХ века"

К вопросу о взаимосвязи пакта Молотова-Риббентропа и событий 1940 года в Латвии
________________________________________
См. на "Книжной полке" нашего сайта.

http://ihistorian.livejournal.com/66503.html 20 Апр, 2010 at 12:06
К вопросу о секретных советско-германских протоколах
Мое мнение на данный момент: секретные договоренности были, конечно. Иначе бы Красная Армия так просто не двинулась бы в Зап. Белоруссию и Зап. Украину. Но те тексты «секретных протоколов», которые нам предлагают – скорее всего фальсифицированы.
Ко мне обратился за помощью Туманный Еж: «В интервью Юрия Жукова, которое я увидел вот тут - http://delostalina.ru/?p=852 - есть такая фраза, цитирую: "в сентябре 1939 года “Известия” на первой полосе опубликовали карту Польши с жирной линией, обозначающей границу зоны наших законных интересов, признанных еще в результате Первой мировой войны". Я, к сожалению, не нашел первоисточника, поэтому обращаюсь с вопросом - дата публикации до или после 17 сентября? На карте указаны наши территориальные претензии только к Польше или же там всё, далее полученное нами в предвоенные годы (Прибалтика, Бессарабия и т.д.)?
Просто мне эта деталь кажется весьма любопытной в свете разного рода разговоров и домыслов относительно так называемого "секретного протокола".
Особо не разбираясь в этой теме, просто выложу некоторые фотокопии.
Сначала газета регулярно публикует карты польско-германского фронта.
Например, эта карта в номере от 17 сентября...............
Посмотреть на Яндекс.Фотках

Эта карта в газете от 18 сентября, на мой взгляд, подтверждает, что немецкие войска продвинулись до согласованного рубежа...................
Посмотреть на Яндекс.Фотках

«Известия» от 20 сентября 1939 г...................
Посмотреть на Яндекс.Фотках

«Известия» от 23 сентября 1939 г...........................
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Посмотреть на Яндекс.Фотках

В связи с заключением германо-советского договора о дружбе и границе между СССР и Германией «Известия» от 29 сентября 1939 г. публикует следующую карту....................
Посмотреть на Яндекс.Фотках

Возможно кто-то из читателей выскажет свое мнение, но я пас))
Поставим сюда ссылку на Кунгурова, чтобы заглянул и помог))

someonecurious 20 Апр, 2010 05:46
Посмотрите внимательно на ю.-в. границу Литвы на последней приведенной Вами карте и сравните ее с аналогичной границей на карте из "секретного протокола" к Договору о дружбе и границе: http://delostalina.ru/wp-content/uploads/2009/05/pmr001.png
Если не трогать окрестности Вильны-Вильнюса, то видны два выроста - Друскеники и Свенцяны, которые были переданы Литве Белоруссией позже, в 1940-м г. Насколько я знаю, Кунгуров - первый, кто обратил на это внимание.

ihistorian 20 Апр, 2010 06:18
Т.е. на основании этого Ваша карта - фальшивка и не может иметь отношения к секретным договоренностям сентября 1939 г.?

someonecurious 20 Апр, 2010 08:33
Карта эта - не моя, а Сталина :-))
Получается, что так...

kungurov 20 Апр, 2010 08:45
=Эта карта в газете от 18 сентября, на мой взгляд, подтверждает, что немецкие войска продвинулись до согласованного рубежа=
Переговоры о согласовании демаркационной линии начались в Москве 20 сентября, поэтому 18 сентября германские войска просто двигались вперед, не имея стоп-приказа. То, что они продвинулись восточнее Львова, указывает, что ни о каких рубежах они и понятия не имели. В дневниках Гальдера вопрос разграничительной линии так же впервые возникает только 20 сентября.

ihistorian 20 Апр, 2010 09:28
Спасибо.
Но в переписке Между Риббентропом и Шуленбургом говорится;"Мы уже заявляли советскому правительству, что мы считаем себя связанными разграниченными сферами влияния, согласованными в Москве и стоящими обособленно от чисто военных мероприятий, что, конечно же, также распространяется и на будущее". - 15 сентября 1939 г. http://www.aroundspb.ru/variety/docs/diplomat/wwar.php
Некие договоренности явно были?

ihistorian 20 Апр, 2010 09:30
В этом смысле мне кажется логичной версия любимого Вами Мухина, что нам предлагают измененный текст настоящих "секретных протоколов".

kungurov 20 Апр, 2010 09:43
="Мы уже заявляли советскому правительству, что мы считаем себя связанными разграниченными сферами влияния=
Эта цитата из госдеповского сборника фальшивок 1948 г. Когда в 1993 г. готовился к изданию 22 том "Документов внешней политики СССР", НИ ОДНА запись беседы Молотова с Шуленбургом в период 01.09.39-28.0939 опубликована так и не была, хотя именно в этот период они чаще всего контактировали. Причина проста - к тому времени американская фальшивка была уже широко распропагандирована в СССР и РФ стараниями того же МИД. поэтому публиковать настоящие записи бесед нельзя, а если публиковать фальшивки - как архивные реквизиты давать? Ведь могут же уличить. Решили отмолчаться.

ihistorian 20 Апр, 2010 09:51
Вот как...Спасибо)

ihistorian 20 Апр, 2010 09:35
"В ходе беседы, которая состоялась у меня этим вечером со Сталиным о посылке советской комиссии в Белосток, а также о публикации совместного коммюнике, Сталин заявил как-то неожиданно, что у советской стороны есть определенные сомнения относительно того, будет ли германское верховное командование придерживаться московского соглашения в соответствующее время и вернется ли на линию, которая была определена в Москве (Писса-Нарев-Висла-Сан). В своем ответе я подчеркнул, что Германия, конечно же, твердо намерена точно выполнять условия московских соглашений, и я сослался на второй пункт моего сообщения, сделанного Молотову 16 сентября в связи с инструкциями Имперского Министра иностранных дел (см. телеграмму № 360 от 15 сентября)". - это Шуленбург Риббентропу 18 сентября. Там же

kungurov 20 Апр, 2010 09:54
=В ходе беседы, которая состоялась у меня этим вечером со Сталиным =
Это высосанный из того же пальца документ из того же американского сборника, откуда растут уши всех секретных протоколов и сопутствующих фальшивок. В наших источниках данные о встрече Шуленбурга со Сталиным 16сентября не только не публикуются, но даже не упоминаются. А если упоминаются, то исключительно со ссылкой на американскую публикацию. Не удивительно ли?

http://f-f.livejournal.com/448561.html
f_f May 14th, 23:04
"Настоящих буйных мало"
Так получилось, что в последнее время мне приходилось много читать о европейской политике 30-х годов, особенно британской. Пробежал по диагонали и известную книжку Guilty Men, которая вышла еще во время войны и, похоже, навсегда уничтожила историческую репутацию нескольких предвоенных британских премьеров, прежде всего Стэнли Болдуина и Невилла Чемберлена.
А я подумал, что на самом деле эти политики, как и французские лидеры той же эпохи, возможно, не заслуживали тех плевков и проклятий, которые им достались. Они были просто нормальными людьми - и ожидали того же от своих партнеров, в том числе от Гитлера. Общая мысль всех appeasers относительно фюрера, двигавшая ими аж до самого 1940 года, не меньше - "ну не может этот чувак всерьез хотеть всей той херни, которую он несет". Нормальные, средние люди, они не могли понять ненормального визионерства Гитлера. А Черчилль, тоже во многом ненормальный, странный человек, в 30-е годы считавшийся пусть и влиятельным (за былые заслуги), но все же эксцентриком, - понял. Человек идеи почуял своего, но "с противоположным зарядом". И понял, что того, другого, надо душить - или он всех передушит. Я уверен, что эта убежденность Черчилля, заставлявшая его в 1935-39 годах идти всем наперекор, была иррациональной, базировалась скорее на эмоциях и интуиции, чем на предвидении и расчете. Рациональными были как раз его оппоненты во главе с Чемберленом, приличнейшим джентльменом с зонтиком. То же произошло и во Франции: Петэн олицетворял нормальность ("получили по морде и под дых - пора сдаваться"), де Голль - ненормальность ("хрен вам, падлы, а мы вот вас еще укусим и зенки выцарапаем"). Забавно, что Сталин, тоже, конечно же, ненормальный колоссального масштаба, дал-таки слабину, доверился Гитлеру и до июня 41-го отказывался поверить, что тот все-таки нападет, нарушив имевшийся договор . Это едва ли не единственный момент в политической карьере Сталина, когда он выглядел обычным, средним, нормальным человеком, этаким Чемберленом-2, которого обвели вокруг пальца благодаря неожиданно проявленной им своего рода порядочности, веры в договоренность. Но вскоре Сталин пришел в себя и вернулся к нормальной для него ненормальности, иначе он вряд ли выиграл бы войну.
Я это к чему? К тому, что есть у меня крепкая уверенность: в момент настоящего кризиса любой народ должен делать ставку на самого ненормального из политиков - только он вытянет.
___________________________________________
Не, все-таки у Шимова окончательно крыша съехала

http://www.mk.ru/politics/article/2010/06/21/511238-priezzhal-li-gitler-v-moskvu.html Московский Комсомолец № 25381 от 22 июня 2010 г.
Приезжал ли Гитлер в Москву?
Обнаружен полный список делегации Риббентропа
Одной из наиболее горячо обсуждаемых сегодня исторических тем является начало Великой Отечественной войны. По поводу завершения войны вопросов гораздо меньше, там все очевидно: мы не могли не победить, потому что враг повел войну на уничтожение нашего народа, и победили — Красное знамя на Рейхстаге 30 апреля 1945 г., Акт безоговорочной капитуляции фашистской армии 8 мая и брошенные к подножию Мавзолея немецкие знамена 24 июня весьма красноречиво об этом свидетельствуют. Но что же случилось в первый день войны — черный день 22 июня 1941 — года и последовавшие за этим дни и недели?
Вот уже 69 лет, как ответ на этот совершенно законный вопрос не дан. 1200 (по немецким данным — 1800) советских самолетов были уничтожены в первый день, большинство из них — на земле. Самая сильная в мире Красная Армия по непонятным причинам не смогла дать отпора врагу и покатилась в глубь страны. В считаные дни мы понесли колоссальные потери танков и артиллерии, а также потеряли половину запасов приграничных округов — боеприпасов, горючего, продуктов (значительная часть которых была захвачена врагом). В течение 10 дней были сданы столицы трех союзных республик: Каунас — 24 июня, Минск — 28 июня, Рига — 1 июля. В плен попало неслыханное количество бойцов и командиров Красной Армии: за шесть месяцев 41-го года — 3,8 млн. человек… Формулу происшедшего недавно дал наконец президент Академии военных наук генерал армии М.А.Гареев, примерно так: “Красная Армия имела высочайшую боеспособность, но минимальную боеготовность”. Это очень точно и очень правдиво. Осталось понять — в чем конкретно это проявлялось и что было тому причиной.
Ведь все происшедшее в начале войны было не “временными неудачами ее начального периода”, как это всегда объяснялось, а следствием чудовищного разгрома 22 июня, истинная причина и обстоятельства которого тщательно скрываются до сих пор, потому что он был результатом не боевых действий нашей армии, а проигранной предвоенной стратегии Сталина. Давно надо было сделать то, что сделали недавно с тайной Катыни, — дать команду архивам подобрать материалы об этом дне, историкам обобщить их и, ставя одну-единственную цель — восстановить истину, без всяких оценок рассказать обществу о том, что случилось 22 июня 1941 года и что стало причиной этого. Ведь факты порою оказываются сильнее самой мощной пропаганды, тем более что почти в каждой нашей семье в ту войну погибли отцы и матери, деды и бабушки, братья и сестры, дяди и тети. А если не будет наконец сказана правда о начале той страшной войны, могут когда-нибудь погибнуть и наши дети, внуки и правнуки, ибо наша огромная, богатейшая страна всегда будет казаться кому-то лакомым кусочком.
Я много работал, стараясь понять, что же произошло 22 июня, написал две монографии о 22 июня 1941 г. — “Великая тайна Великой Отечественной. Новая гипотеза начала войны” (вышла в издательстве “Время” в 2007 и 2008 гг.) и “Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке” (вышла там же в январе 2010 г.). По моей гипотезе в 2007 г. был снят полнометражный документальный фильм “Тайна 22 июня” (сценарий написан мною в соавторстве с режиссером фильма Сергеем Головецким). Сейчас работаю над завершающей книгой документальной трилогии о 22 июня — “Великая тайна Великой Отечественной. Только документы”, основу которой будут составлять архивные документы, многие из которых ранее не публиковались (кстати, фильм “Тайна 22 июня” полностью состоит из отечественной и зарубежной хроники, обнаруженной в Красногорском кинофотоархиве и архиве “Госфильмофонда” в Белых Столбах, часть которой была использовано при написании этой статьи).
Роль архивных документов сегодня резко возрастает, причем оказалось, что у отечественных архивов есть одно совершенно очевидное преимущество перед зарубежными — в условиях авторитарного режима, когда малейшее отступление от команды сверху могло стоить человеку свободы, а то и жизни, все должностные лица запасались “бумажками”, которые в конце концов накапливались в архивах.
Сегодня я хочу показать лишь один найденный мной архивный документ, который публикуется впервые: список состава делегации Риббентропа — министра иностранных дел Германии, который впервые прилетел в Москву 23 августа 1939 года, где от имени своего правительства за 24 часа согласовал со Сталиным и Молотовым и подписал с руководителем советского правительства — председателем Совнаркома СССР В.М.Молотовым — Договор о ненападении между Германией и СССР.
Парадокс, на мой взгляд, состоит в том, что именно этот совершенно мирный договор стал одной из главных причин катастрофы 22 июня 1941 г. Дело в том, что со времен Версальского соглашения (1919 г.), завершившего Первую мировую войну, наши страны не имели общей границы, поэтому Германия не могла внезапно напасть на СССР. Так что “внезапность” немецкого нападения, на которую потом всегда ссылались советские пропагандисты, объясняя события 22 июня, “подарил” нам именно этот договор. И угрозу войны он не ликвидировал — пожар войны вспыхнул ровно через неделю после его подписания и, совершенно очевидно, не мог не докатиться до нашей страны. А если прибавить к этому полное неприятие этого договора коммунистическими и рабочими партиями мира, недоумение и страх в демократических странах, позже ставших участниками антигитлеровской коалиции, отрицательный результат этого договора для СССР очевиден. И главный козырь в его защиту пропагандистов и, к сожалению, многих современных историков — то, что якобы он на два года отдалил нам войну и дал к ней подготовиться, — тоже весьма сомнителен, т.к. Запад тогда вел “странную войну”, и гитлеровская промышленность тоже получила два года, которые активно использовала для выпуска самой новой и мощной военной техники.
Однако вернемся к списку состава немецкой делегации 1939 года. Он был обнаружен мною в Архиве внешней политики МИД РФ в фонде секретариата наркома в двух вариантах — на немецком (Ф-О6, Оп. 1 Папка 8, Дело 74, л. 33-35) и русском (Ф-О6, Оп. 1 Папка 8, Дело 74, лл. 36-37) языках. На нем отсутствуют подпись составителя и дата, из чего следует, что либо к нему имелось сопроводительное письмо, оставленное в фонде наркома, либо оно было передано нарочным из рук в руки (такие случаи имели место, например, их передавал во время приема зам. наркома иностранных дел посол Шуленбург или советник посла Хильгер).
Из-за отсутствия даты невозможно определить, относится этот список к прилету делегации в августе или в сентябре, либо он общий на весь период работы делегации (опубликованный ранее документ “Полномочия…”, подписанный Гитлером, дает Риббентропу право “для подписания как Пакта о ненападении, так и других соглашений, являющихся результатом этих переговоров” и не ограничивается никаким сроком). В списке делегации 38 человек, включая Риббентропа, эта цифра уже неоднократно называлась. Изучение списка показало, что собственно делегация состоит из 17 человек, а также эскорта: сопровождающих — 8 человек (из которых 7 охранники и 1 камердинер), обслуживающих — 4 человека и летного персонала — 9 человек.
Однако в советской прессе в августе 1939 г. публиковалось лишь 6 имен: Риббентроп, д-р Гаусс, Дернберг, П.Шмидт, Г.Гофман, д-р Шнурре; а в сентябре 1939 г. — 9 имен: Риббентроп, Форстер, д-р Гаусс, Шнурре, Кордт, Генке, фон Галем, Шульце, Штейнбикель (из которых 4 — Форстер, Кордт, фон Галем, Штейнбикель — отсутствуют в списке делегации). Всего было опубликовано 12 имен, в т.ч. 8 из списка членов делегации, а имена 9 членов делегации не были опубликованы.

ЧЛЕНЫ БЛИЖНЕГО КРУГА ФЮРЕРА В СОСТАВЕ ДЕЛЕГАЦИИ
Проведенный разбор состава делегации Риббентропа показал, что восемь ее членов были из ближайшего личного окружения Гитлера. Допустим, еще можно предположить, что своего личного пилота Ганса Баура вместе с самолетом “Кондор” FW-200 фюрер выделил Риббентропу для обеспечения максимальной быстроты и безопасности этого важнейшего полета (есть сведения, что “Кондор” имел самые современные средства навигации, что место фюрера в нем было оборудовано средствами для парашютирования и т.п.), а своего личного фотографа и друга Г.Гофмана фюрер послал, чтобы он сделал снимки, дающие полное представление о загадочном русском диктаторе. Но очень трудно объяснить, зачем же Гитлер включил в делегацию Риббентропа его постоянного представителя при себе Хевеля, своих личных: адъютанта Шульце, офицера-ординарца Вюнше, врача Брандта, стенографиста-хронографа Шмидта — людей, практически безотлучно и непрерывно, всегда находившихся возле него.
Если же добавить к этому оказавшихся в кремлевском кабинете лиц — геополитика К.Хаусхофера и генерала В.Кейтеля, весьма близких Гитлеру главных его советников, а также наличие в списке членов делегации вышеупомянутой “фройлен Эдит Крюгер”, наиболее вероятной причиной включения в делегацию Риббентропа столь значительной части свиты Гитлера окажется не что иное, как... тайное участие в ней самого фюрера...

* Заглавными буквами дан текст из документа “Делегация”, пер. с нем. (АВП Ф-06, Oп.1, папка 8, дело №74, л. 33-35). Немецкий текст приложен (там же, лл. 36—37). Буквой “а” отмечено выявленное участие в августовском визите, буквой “с” — в сентябрьском.

СПИСОК ДЕЛЕГАЦИИ РИББЕНТРОПА* (на русском языке)
1. МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ИОАХИМ ФОН РИББЕНТРОП а, с (1893—1946 гг)., обергруппенфюрер СС, советник Адольфа Гитлера по внешней политике).
2. ПОМОЩНИК СТАТС-СЕКРЕТАРЯ ФРИДРИХ ГАУС (а, с) (1881—1955 гг., начальник юридического отдела МИД, посол по особым поручениям).
3. ПОСЛАННИК 1-го КЛАССА ФОН ДЕРНБЕРГ (а, с) (Барон Александр фон Дернберг, 1901—1983 гг., начальник протокольного отдела МИД).
4. ПОСЛАННИК 1-го КЛАССА ПАУЛЬ ШМИДТ (а) (1899—1970 гг., глава секретариата МИД, личный переводчик и личный стенографист-хронограф Гитлера. Русского языка не знал, переводил английский и французский. Нет ни одного его фото или кинокадра, сделанного в Москве).
5. ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК Д-Р КАРЛ ШНУРРЕ (а, с) (1898—1990 гг., руководитель экономического отдела МИД, глава германской экономической делегации в CССР, до начала войны отвечал за экономические связи с СССР).
6. ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК ГЕВЕЛЬ (Отто Вальтер Хевель, 1904—1945 гг., постоянный представитель министра иностранных дел Риббентропа при Гитлере, бригадефюрер СС, ближайший сотрудник Гитлера — знаменосец во время “пивного путча” 1923 г., сидел с Гитлером в одной камере в Ландсбергской тюрьме, где проводил корректуру текста его книги “Майн кампф”. По свидетельству Шпеера, Хевель был наиболее близким человеком к Гитлеру, “персона гратиссима”. Его эмоциональная привязанность был очевидна всем окружающим. “С течением времени он установил с Гитлером особые отношения, напоминавшие отношения сына к отцу...” Нет ни одного его фото или кинокадра, сделанного в Москве).
7. ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК ПАУЛЬ ШМИДТ, (а) (Пауль Карл Шмидт, 1911—1997 гг., начальник отдела печати МИД, впоследствии писатель Пауль Карель, автор книги “Восточный фронт” и др. Нет ни одного его фото или кинокадра, сделанного в Москве).*
8. ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК АНДОР ГЕНКЕ, (с) (1895—1984 гг., помощник статс-секретаря МИД. Был советником немецкого посольства в Москве, консулом в Киеве. Был членом германо-советской пограничной комиссии).
9. ПРОФЕССОР ГЕНРИХ ГОФМАН, (а) (1885—1957 гг., с начала 20-х годов личный фотограф и личный друг Гитлера).
10. Д-Р МЕДИЦИНЫ КАРЛ БРАНДТ (1904—1948 гг., рейхскомиссар здравоохранения и личный врач, т. н. “сопровождающий врач фюрера”. Нет ни одного его фото или кинокадра, сделанного в Москве).
11. СОВЕТНИК ЭДУАРД БРЮКЕЛЬМЕЙЕР (Сведений не обнаружено, вероятно, это псевдоним, под которым скрывался неизвестно кто).
12. СЕКРЕТАРЬ БЕРНД ГОТТФРИЗЕН, (а, с) (Род. в 1911 г., личный секретарь Риббентропа).
13. РЕДАКТОР ГЕЛЬМУТ РАУС (Сведений не обнаружено, cкорее всего это искаженное имя личного фотографа Риббентропа — Хельмута Лаукса, род. в 1911 г., об участии которого в делегации пишет в своих мемуарах Гофман. Нет ни одного его фото, сделанного в Москве).
14. АДЪЮТАНТ МАКС ВЮНШЕ (1914—1995 гг., личный офицер-ординарец Гитлера. Нет ни одного его фото или кинокадра, сделанного в Москве).
15. АДЪЮТАНТ РИХАРД ШУЛЬЦЕ (а, c) (1914—1987 гг. адъютант Риббентропа на советско-германских переговорах, после гибели на фронте брата Ганса-Георга Шульце — личного адъютанта Гитлера — заменил его и был бессменным адъютантом фюрера от СС в 1941—1944 гг.).
16. Г-ЖА ЭДИТ КРЮГЕР, (а) (Сведений не обнаружено. В немецком варианте списка делегации указано: “фрейлейн Эдит Крюгер”. Это многозначительное “фрейлейн” вместо должности наводит на мысль, что такое могли сделать лишь для одной женщины в Третьем рейхе — для пассии фюрера Евы Браун. Девичья фамилия ее матери Кронбургер, которую могли при включении в список членов делегации сократить до “Крюгер”. Следует также учесть, что с весны 1938 года Гитлер стал выпускать Еву в зарубежные поездки, иногда приглашая ее с собой. Она побывала с ним в Вене, Праге, Риме, без него ездила в Венецию. Сопровождали ее подруга Герда, а также личный врач Гитлера д-р Брандт, личный фотограф Гофман и кто-то из адъютантов. Все эти люди обнаружены в составе делегации Риббентропа. Ее фото во время пребывания в Москве нет, ниже рассмотрены обнаруженные кинокадры с ее участием).
17. СЕКРЕТАРША ГИЛЬДА ФОН ЗЕЕФ, (а) (Сведений не обнаружено. Возможно, под этим именем скрывалась сестра Евы Ильзе Браун, которая незадолго до этого стала секретаршей любимого архитектора фюрера Шпеера*. Фото нет, ниже — кинокадры с ее участием).

* “Ильзе отправилась вместе с ней в Берлин. По просьбе Евы Альберт Шпеер предложил ее старшей сестре должность своей секретарши. Гитлер несколько смягчил режим секретности, поэтому позволил себе пригласить обеих молодых женщин на полуофициальный ужин в рейхсканцелярию. Когда подали десерт, Гитлер спросил Риббентропа: “Если вы не против, я открою тайну?” Министр иностранных дел только горделиво улыбнулся в ответ. Тогда Гитлер во всеуслышание заявил: “Никакой крупномасштабной войны не будет. Сегодня ночью Риббентроп вылетает в Москву. Мы подписываем с русскими договор”. В эти предваряющие начало величайшей в новейшей истории войны роковые часы Ева неотступно находилась рядом с Гитлером. Ее альбом содержит поразительные любительские снимки, но еще более ошеломляющее впечатление производят подписи под ними…” Н.Ган “Ева Браун: жизнь, любовь и судьба”.

С О П Р О В О Ж Д А Ю Щ И Е
18. ЧЛЕН ОХРАНЫ ВИППЕР
19. ЧЛЕН ОХРАНЫ ГАНС ВЕРНЕР
20. ЧЛЕН ОХРАНЫ КОНРАД ШНАЙДЕР
21. ЧЛЕН ОХРАНЫ ЭРГАРД ФЕТТЕР
22. ЧЛЕН ОХРАНЫ ФРИЦ ЗИКЕР
23. ЧЛЕН ОХРАНЫ ФРИЦ РАМ
24. ЧЛЕН ОХРАНЫ КУРТ КОЗНЕ
25. КАМЕРДИНЕР ПАУЛЬ БОНКЕ

О Б С Л У Ж И В А Щ И Е
26. ФРИДРИХ ЛЕСКЕ
27. РИХАРД ЗАВАДЕ
28. ЭРХАРД ШМИДТ
29. АЛЬФРЕД ВОЙТШ

Л Е Т Н Ы Й П Е Р С О Н А Л
30. КАПИТАН-ЛЕТЧИК ГЕЙМ (Сведений не обнаружено, похоже, это летчик эскадрильи Гитлера — Людвиг Гайм).
31. КАПИТАН-ЛЕТЧИК ВАЛЬТЕР ОППЕНБЕРГ (Сведений не обнаружено, вероятно, это псевдоним).
32. СТАРШИЙ МАШИНИСТ-ЛЕТЧИК ВИЛЬГЕЛЬМ ВОЛЬШКЕ (Авиамеханик. Сведений не обнаружено).
33. СТАРШИЙ РАДИСТ ВАЛЬТЕР КОБЕРГ (Сведений не обнаружено, вероятно, это псевдоним).
34. КАПИТАН-ЛЕТЧИК ИОГАН БАУЭР, (а, с) (Это искаженное имя личного шеф-пилота Гитлера Ганса Баура, 1897—1993 гг. Нет ни одного его фото или кинокадра, сделанного в Москве).
35. КАПИТАН-ЛЕТЧИК КЛИЭР (Не обнаружен, похоже, это искаженное имя, в своих мемуарах Г.Баур утверждает что пилотом второго самолета был Лир).
36. СТАРШИЙ МАШИНИСТ-ЛЕТЧИК МАКС ЦИНТЛЬ, (а, с) (Ст. бортмеханик экипажа Г.Баура).
37. СТАРШИЙ РАДИСТ КАРЛ ЛЕЦИЕВСКИЙ, (а, с) (Старший радист экипажа Г.Баура, в мемуарах Г.Баур называет его летчиком).
38. РАДИСТ ФРАНЦ ГЕРМАН (Сведений не обнаружено).

ЧЛЕНЫ ДЕЛЕГАЦИИ, ИМЕНА КОТОРЫХ НЕ БЫЛИ УКАЗАНЫ В СПИСКЕ, НО БЫЛИ ОПУБЛИКОВАНЫ В СОВЕТСКИХ ГАЗЕТАХ В 1939 ГОДУ.
1.ФОРСТЕР Альберт, (с) (1902—1952) — партийный деятель, обергруппенфюрер СС, гауляйтер Данцига (с 1930 г.). С 26.10.1939 по 08.05.1945 гауляйтер Данцига — Западной Пруссии и имперский наместник Западной Пруссии.
2.КОРДТ, (c) (Эрих Кордт — немецкий дипломат. Родился в 1903 г. С 1934 г. работал в германском министерстве иностранных дел в подчинении у Иоахима фон Риббентропа, возглавлял бюро министра. Принимал участие в важных переговорах и совещаниях на высшем уровне).
3.ФОН ГАЛЕМ, (c) — заместитель начальника протокольного отдела МИД.
4.ШТЕЙНБИКЕЛЬ (c) (возможно, Отто Штайнбринк — 1888 г.р., один из руководителей германской металлургической промышленности и “фюреров” военной экономики). Фото начала 20-x гг.)

Неопознанные лица, участвовавшие в переговорах можно посмотреть в формате pdf здесь http://www.mk.ru/upload/userfiles/image/4.pdf

Окончание следует

http://www.dzd.ee/?id=279553 22.06.2010 10:29
Историк Рогинский не верит, что Гитлер мог посетить Москву перед войной
Историк и правозащитник Арсений Рогинский назвал "бредом" версию о том, что Адольф Гитлер мог посетить Москву перед Второй мировой войной и присутствовать при подписании пакта Молотова - Риббентропа.
"По-моему это чистый бред", - заявил "Интерфаксу" во вторник Рогинский, который возглавляет российское историко-просветительское и правозащитное общество "Мемориал".
"Зачем Гитлеру ехать в Москву. Для встречи со Сталиным? Но такие факты не утаиваются, тем более в течение 70 лет", - сказал Рогинский.
Газета "Московский комсомолец" пишет во вторник, что Адольф Гитлер, возможно, был в Москве в августе 1939 года, когда в СССР приезжала немецкая делегация для подписания договора о ненападении между Германией и Советским Союзом.
Газета обнаружила в архивах состав немецкой делегации, которая приезжала в Москву. По данным издания, в делегации был личный пилот, фотограф, адъютант, офицер-ординарец, врач, а также стенографист- хронограф Гитлера.
"Если же добавить к этому оказавшихся в кремлевском кабинете лиц - геополитика К. Хаусхофера и генерала В. Кейтеля, весьма близких Гитлеру главных его советников, а также наличие в списке членов делегации вышеупомянутой "фройлен Эдит Крюгер", наиболее вероятной причиной включения в делегацию Риббентропа столь значительной части свиты Гитлера окажется не что иное, как... тайное участие в ней самого фюрера", - пишет "МК".
Секретный протокол к пакту Молотова-Риббентропа предполагал раздел стран Восточной Европы на сферы немецких и советских интересов. Протоколом предусматривалась возможность включения Латвии, Эстонии, Восточной Польши, Финляндии и Бесарабии в сферу интересов СССР. 1 сентября 1939 года Германия вошла в Польшу, 17 сентября 1939 года в Польшу вошли советские войска. Затем к СССР были присоединены страны Прибалтики, Бессарабия и Северная Буковина, а также часть Финляндии.
Многие правозащитники и историки считают пакт Молотова-Риббентропа позорной страницей российской истории.
===========================================
А какое отношение правозащитнеги имеют к истории?!?

Окончание

http://www.mk.ru/politics/article/2010/06/22/511494-priezzhal-li-gitler-v-moskvu-chast-2.html Московский Комсомолец № 25382 от 23 июня 2010 г.
Приезжал ли Гитлер в Москву? Часть 2
Обнаружен полный список делегации Риббентропа
Мы продолжаем публикацию материала “Приезжал ли Гитлер в Москву?” Александра Осокина. Найденный им в Архиве внешней политики РФ “Список делегации Риббентропа” стал основой статьи. Персонифицируя его, с использованием фото- и кинохроники, автор делает вывод: наиболее вероятной причиной включения в делегацию Риббентропа столь значительной части свиты Гитлера оказывается не что иное, как тайное участие в ней самого фюрера. Еще одно подтверждение этой версии в том, что на документальных кинокадрах была обнаружена женщина, крайне похожая на Еву Браун…
Фото 4.
Другой причиной включения в делегацию Риббентропа столь большого количества людей из ближайшего окружения Гитлера может быть лишь то, что он собирался лететь и сам, но в последний момент передумал или обстоятельства не позволили ему этого сделать.
Это подтверждает полное отсутствие членов его свиты на фото и в кинокадрах, сделанных в Москве, — в случае, если Гитлер тайно прилетал, то встреча, переговоры и проводы были отдельными и тайными, если же он передумал или не смог прилететь — не прилетал и никто из его окружения, кроме Гофмана и Шульце.
Есть несколько интересных фактов, косвенно подтверждающих возможность прилета Гитлера в Москву в августе 1939 года. Шеф-пилот Гитлера Ганс Баур утверждает, что 23 августа пилотируемый им самолет (конечно, он указывает, что с Риббентропом на борту) встречал, а 24 августа провожал Молотов. Хотя, согласно публикациям в прессе и многим мемуарам, а также кинокадрам, это делал замнаркома Потемкин. Так, может быть, самолет с Гитлером на борту, который вел Баур, приземлился не на Центральном аэродроме, а на одном из подмосковных военных аэродромов?
Весьма показателен еще один факт. При возвращении делегации в воздухе якобы была получена команда фюрера о приземлении в Берлине, а не в Берхтесгадене (одна из резиденций Гитлера — А.О.): “Неожиданно наш самолет радиограммой повернули на Берлин, куда Гитлер вылетел в тот же день”, — как написал в своих предсмертных мемуарах Риббентроп. Это значит, что Гитлер приземлился в Берлине, якобы возвращаясь из Берхтесгадена, в тот же самый день, когда Риббентроп прилетел из Москвы. Интересно отметить, что и Гитлер, и Риббентроп были в этот день, 24 августа, в белых плащах (см. фото 1,2) хотя Риббентроп прилетел в Москву 23 августа в черном (см. фото 3).
А теперь несколько фактов, опровергающих возможность пребывания Гитлера в Москве в августе 1939 года с делегацией Риббентропа. Статс-секретарь МИД Германии Вейцзекер в своих воспоминаниях “Посол Третьего рейха” пишет: “Договорившись о том, что я приеду к Гитлеру на следующее утро с Хендерсоном (посол Англии в Берлине. — А.О.), я отправился спать… Всем известно, как протекали беседы в Бергофе, одна состоялась утром, а другая в полдень 23 августа 1939 года… На следующее утро, 24 августа, я общался с Гитлером наедине... 24 августа, после нашего возвращения на самолете в Берлин, стало ясно, что британский парламент не оказал Гитлеру того уважения, на которое тот рассчитывал... Вечером того же дня Гитлер в присутствии Геринга и меня заставил только что вернувшегося Риббентропа описать, как выглядела ситуация в Москве”.

МЕЖДУ ТЕМ
Переговоры с делегацией Риббентропа в Москве проходили в 1939 году в августе (23—24) и в сентябре (27—29). Часто при публикации снимков переговоров неправильно указывается датировка запечатленных событий. Простейший критерий для правильного указания: а) Молотов в августе — в светлом пиджаке, в сентябре — в темном; б) Шкварцев, назначенный полпредом СССР в Берлине 1 сентября, и начальник Генштаба Шапошников присутствовали только на сентябрьских переговорах. Настоящая публикация позволит теперь выявлять дату и по немецким участникам переговоров. В том, что будет найдено еще немало ранее неизвестных их фото, автор не сомневается.
На первый взгляд, этот текст делает нереальным возможность пребывания Гитлера в Москве 23—24 августа. Но не будем забывать, что, во-первых, свои воспоминания Вайцзекер писал в тюрьме в 1947—1950 гг., а значит, не мог не считаться с официальной точкой зрения стран антигитлеровской коалиции, а во-вторых, единственная встреча Гитлера в эти дни с иностранцем — послом Англии Гендерсоном — в присутствии Вейцзекера могла произойти действительно 23 августа, но утром, еще до вылета фюрера в Москву. Вторая беседа Вейцзекера с Гитлером 23 августа и “общение наедине” 24 августа вполне могли состояться… по телефону, когда фюрер уже был в Москве или по радио во время полета (ведь Риббентроп пишет, что получил указание фюрера об изменении маршрута полета именно по радио), а вечером 24 августа все собрались в Берлине.
Есть еще одно косвенное свидетельство вероятности тайного приезда Гитлера в Москву с делегацией Риббентропа. Пилот Баур описывает прилет в Москву так: “Мы кружили над аэродромом, я смотрел вниз и думал: “Что за беда! Что там происходит?” Я видел десятки советских флагов и германских со свастиками, развевавшихся по ветру, внушительный почетный караул и оркестр со сверкающими на солнце медными инструментами”. А вот что докладывал своему правительству посол США в Москве Ч.Болен: “Возникшее замешательство отразилось даже на самой церемонии приема Риббентропа в Москве. У русских не было нацистских флагов. Наконец их достали — флаги с изображением свастики — на студии “Мосфильм”, где снимались антифашистские фильмы. Советский оркестр спешно разучил нацистский гимн. Этот гимн был сыгран вместе с “Интернационалом” в аэропорту, куда приземлился Риббентроп”.
Риббентроп же в своих мемуарах отмечает советский и германский флаги в единственном числе: “Мы прибыли в московский аэропорт, над которым рядом с флагом Советского Союза развевался флаг рейха”. П.Шмидт в своих воспоминаниях также отметил, что, выйдя из самолета, увидел “флаг со свастикой в дружеском соприкосновении с флагом с серпом и молотом” в единственном числе.
Еще одно серьезное различие в описаниях встречи в московском аэропорту. Почему-то только американский посол и личный пилот фюрера Баур пишут о почетном карауле и оркестре, остальные подчеркивают скромность этой встречи — от НКИД были только замнаркома Потемкин и зав. Протокольным отделом Барков, никакой торжественной церемонии этой встречи не зафиксировано ни в мемуарах, ни в кинофотодокументах. Это тоже может навести на мысль, что встреч было две, из которых одна была тайной.
А вот кадр (см. фото 5) из немецкого киножурнала “Вохеншау” (аналога советского киножурнала “Новости дня”), способный осветить с новой стороны возможность пребывания Гитлера в составе делегации Риббентропа. На нем показана триумфальная встреча Риббентропа немцами после подписания пакта Риббентропа—Молотова. Все понятно: немцы радуются тому, что войны на два фронта не будет, более того — из России будут поступать в большом количестве зерно и нефтепродукты. Об установившейся дружбе с СССР свидетельствуют два красных флажка на радиаторе автомобиля, один из которых со свастикой, очевидно, что второй — с серпом и молотом! Вопрос в другом: где и когда произведена эта съемка?
Если это происходит 24—25 августа 1939 г. в Берлине, то почему рядом со стоящим в машине триумфатором Риббентропом сидит гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох?
Если же это происходит в Кенигсберге — столице Восточной Пруссии (откуда, кстати, делегация Риббентропа и вылетала в Москву 23 августа), тогда присутствие Коха абсолютно понятно: он встречает Риббентропа как хозяин региона либо разделяет с ним триумф как участник поездки в Москву. Но тогда почему же не выполнено полученное Риббентропом в воздухе указание Гитлера о смене курса его самолета и приземлении в Берлине? Cам Риббентроп в мемуарах упомянул, что была сделана кратковременная остановка в Кенигсберге, но о триумфальной встрече населения почему-то не сказал ни слова.
И, наконец, последний штрих — в своей книге мемуаров Г.Баур опубликовал снимок Гитлера в белом плаще возле его личного “Kондора” “Гренцмарк” (см. фото 6), который летал в Москву 23 августа 1939 г., причем обозначил этот снимок так: “Перед стартом. Польша, 1939 год”. Однако известно, что война в Польше началась в сентябре, Гитлер приехал туда своим спецпоездом. На самолете же, находясь в Польше, первый раз он вылетел лишь 22 сентября — в день гибели в этой войне первого немецкого генерала — Фриче. Этот снимок же никак не соответствует этому времени и ситуации — ни по погоде, ни по одежде, ни по настроению.
В Кенигсберге 24 августа 1939 г. Риббентроп (с поднятой рукой) на балконе, скорее всего, резиденции гауляйтера Восточной Пруссии Э.Коха (крайний справа).
Жители Кенигсберга приветствуют Риббентропа....
Cкорее всего, просто Баур скрывал истину — и тогда снимок сделан при пересадке фюрера с вернувшегося из Москвы “Кондора” на “Ю-52”, на котором он прилетел в Берлин, чтобы там встретиться с Риббентропом и на людях выслушать его восторженный отчет о встрече со Сталиным.
Вполне возможно, что на этом снимке встреча в Кенигсберге прилетевшего 24 августа из Москвы фюрера (возле “Кондора”), а на следующем его выход с сопровождением из “Юнкерса” Ю-52 в тот же день в Берлине.
Не исключено, что еще один снимок — доклада Риббентропа Гитлеру, получивший в последние годы широкую известность, был сделан специально для сокрытия факта пребывания Гитлера в Москве (см. фото 4).

“ФРЕЙЛЕЙН” В СОСТАВЕ ДЕЛЕГАЦИИ — ЭДИТ КРЮГЕР ИЛИ ЕВА БРАУН?
В кинокадрах прощания с делегацией Риббентропа 24 августа и ее отлета из Москвы мною обнаружены лишь две отъезжающие женщины — обе в белых платьях. Первая из них в легком шарфике и черной шляпке с белой широкой лентой, она все время находится вблизи фотографа Гофмана, адъютанта Шульце или рослого и упитанного охранника. Она хорошенькая блондинка лет 25—28. Весьма вероятно, что это именно она указана в списке делегации под именем Эдит Крюгер с экзотической должностью “фройлен”. Выше уже высказывалось предположение, что это могла быть Ева Браун (род. в 1912 г.). Ниже будет приведено несколько фотокинодокументов, подтверждающих эту смелую догадку.
Вторая — с фотоаппаратом в руках, все время держится недалеко от Эдит Крюгер и фотографа Гофмана, она без головного убора, брюнетка. Согласно списку делегации, ее зовут Гильда фон Зееф, однако совершенно не исключено, что на самом деле это Ильзе Браун — cтаршая сестра Евы Браун (она старше сестры на три года).
Ниже приведено три фотографии Евы Браун, а затем три фрагмента из кадров кинохроники о проводах делегации Риббентропа в московском аэропорту, на которых запечатлена фройлен Эдит Крюгер, весьма похожая на пассию фюрера (возраст, овал лица, форма носа, слегка асимметричный тяжеловатый подбородок, волосы, улыбчивость).
Таким образом, к восьми людям из ближайшего окружения Гитлера, оказавшимся в списке членов делегации Риббентропа, вполне можно добавить еще двух женщин. Итого — десять человек его постоянного эскорта.
А уж что это означает — судите сами.
На прогулке в Бергофе. Впереди — Ева с фюрером, сзади Ильзе (в профиль), за ней адъютанты. У Евы в руках фотокамера.

Гильда фон Зееф ? Ильзе Браун.

На взгляд автора, независимо от того, побывал Гитлер в Москве или только собирался туда ехать, делегация Риббентропа была сформирована в расчете на участие фюрера! Это означает также, что Гитлером было получено приглашение в Москву от Сталина и Молотова. Возможно, только поэтому Сталин в нарушение этикета присутствовал на всех встречах с Риббентропом в августе и сентябре 1939 года.
Вот какие выводы позволил сделать лишь один документ — список делегации Риббентропа, обнаруженный в архиве!
Если в прежние времена в нашей стране историческую истину скрывали с помощью цензуры — литературной, политической и, самое главное, — самоцензуры самих авторов, то во времена демократии ее стали скрывать обилием публикаций, наличием самых разных точек зрения и нагромождением гипотез. Их авторы яростно борются между собой, а в результате опять ничего понять нельзя. Получилось, как в андерсеновской сказке “Огниво”, где фрейлина, заметив дом, куда волшебная собака носила солдату принцессу, нарисовала на его двери крестик. А умная собака наставила крестики на всех дверях, и найти нужную стало невозможно.
Помочь в поиске исторической истины сегодня должны архивные документы, один из которых стал основой настоящей публикации — он впервые дал перечень участников делегации Риббентропа. А для того чтобы их персонифицировать, необходимы и воспоминания участников, и фотографии, и кадры кинохроники (к счастью, она велась хотя бы при приездах и отъездах). Автору данной публикации повезло. По его сценарию снимался фильм (о чем упоминалось в первой части публикации), для которого он подбирал материалы, работая в киноархивах. Это привело к неожиданным выводам, представленным в данной публикации.

Прочитать статью полностью, со всмеми фотографиями вы можете в формате PDF http://www.mk.ru/upload/6.pdf

Nenez84 пишет:

http://www.dzd.ee/?id=279553 22.06.2010 10:29
Историк Рогинский не верит, что Гитлер мог посетить Москву перед войной
Историк и правозащитник Арсений Рогинский назвал "бредом" версию о том, что Адольф Гитлер мог посетить Москву перед Второй мировой войной и присутствовать при подписании пакта Молотова - Риббентропа.
"По-моему это чистый бред", - заявил "Интерфаксу" во вторник Рогинский, который возглавляет российское историко-просветительское и правозащитное общество "Мемориал".

Хоть в чем-то можно с Рогинским согласиться

Admin пишет:

Nenez84 пишет:

http://www.dzd.ee/?id=279553 22.06.2010 10:29
Историк Рогинский не верит, что Гитлер мог посетить Москву перед войной
Историк и правозащитник Арсений Рогинский назвал "бредом" версию о том, что Адольф Гитлер мог посетить Москву перед Второй мировой войной и присутствовать при подписании пакта Молотова - Риббентропа.
"По-моему это чистый бред", - заявил "Интерфаксу" во вторник Рогинский, который возглавляет российское историко-просветительское и правозащитное общество "Мемориал".

Хоть в чем-то можно с Рогинским согласиться

Парадоксъ
Но Шурка Осокин отжог нехило, не хуже чем в своей великой книШке!!!

Nenez84 пишет:

Шурка Осокин отжог нехило, не хуже чем в своей великой книШке!!!

Блин, а я-то было задумался: это кто ж в МК с ума-то сошел?
А оно вона как... сходить-то и не с чего было...

http://www.echo.msk.ru/programs/personalno/691062-echo.phtml Эхо Москвы 28.06.2010 19:08
Передача : Особое мнение
Ведущие : Ольга Бычкова
Гости : Евгения Альбац
......................................
Е. АЛЬБАЦ - Я думаю, что РФ, коли она является правопреемницей СССР, должна принести свои извинения перед народами, которые были оккупированы советскими войсками, что фактически факт. Принести извинения за секретные протоколы пакта Молотова-Риббентропа. Это первый шаг, который абсолютно необходим.
=====================================
Как никогда согласен со старой дебилкой: надо, надо принести свои извинения.
И первому - еврейскому народу за то, что лишили его возможности пить баварское пиво .... в газовых камерах Освенцима.
"Фактический факт" (с) !!!

http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/operacija_katapulta_2010-07-02.htm Информационное агентство СТОЛЕТИЕ 02.07.2010
Операция «Катапульта» Ярослав Бутаков
Неафишируемые страницы Второй мировой войны
Третьего июля 1940 года, 70 лет назад, Великобритания без объявления войны напала на Францию. Об этом эпизоде Второй мировой не очень любят вспоминать на Западе.
Подписав 22 июня 1940 года перемирие, фактически – акт о капитуляции, с нацистской Германией, Франция обязывалась передать ей в целости и сохранности свой военно-морской флот для разоружения. Неясность этой формулировки стала поводом для последующих операций англичан по захвату французского флота.
Согласно букве Второго Компьенского перемирия, победители не могли претендовать на французские военные корабли. В то же время эти корабли должны были быть «сосредоточены в определённых портах и там демобилизованы и разоружены под германским и итальянским контролем». Это подразумевало, что до того момента корабли оставались бы полностью вооружёнными и укомплектованными. А что, если нацисты и фашисты просто постарались бы присвоить себе французский военно-морской флот как трофей?
Черчилль писал в этой связи: «Правда, в этой же статье [акта о перемирии] германское правительство торжественно заявляло, что оно не имеет намерения использовать французский флот в своих целях во время войны. Но кто, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, поверил бы слову Гитлера?..»
Итак, британский военный кабинет министров принял решение о превентивных мерах по недопущению захвата немцами французского флота.
Иными словами – о том, чтобы самим завладеть им. В худшем случае – французские корабли должны были быть уничтожены или повреждены так, чтобы противник не смог ими воспользоваться в военных целях.
Напомним обстановку, сложившуюся в англо-французских отношениях летом 1940 года. Бегство английских войск из Дюнкерка подорвало доверие к своему союзнику со стороны руководства Третьей республики. Когда 16 июня 1940 года британский премьер Черчилль, приехав в Тур (Париж был уже сдан немцам), изложил французскому правительству свой план дальнейшей войны, он был встречен весьма холодно.
Предложение Черчилля сводилось к тому, что Англия и Франция объединялись в одно государство, при это Англия брала на себя все финансовые расходы по ведению войны. Черчилль считал возможным удержание плацдармов в Бретани и на юге Франции. Французов это прельстить не могло, так как театром военных действий при этом была Франция. Ей предстояло быть обращённой в развалины, тогда как англичане жертвовали лишь деньгами! Кроме того, французские правители не без оснований считали этот план покушением на колонии Франции. «Лучше стать нацистской провинцией, чем британским доминионом!» – это мнение уже сложилось к тому моменту во французских верхах. Черчилль уехал ни с чем, а Франция 17 июня начала переговоры о перемирии, завершившиеся спустя пять дней.
Англия, которой ничто не угрожало (приготовления Гитлера к десанту были блефом, и британское руководство знало это очень хорошо), мириться с Германией отнюдь не собиралась. Ей было важно, с одной стороны, приобрести новые ресурсы и союзников для продолжения войны, с другой – лишить противника возможности увеличить свои силы. В телеграмме Черчилля премьер-министру Южной Африки от 27 июня 1940 года есть такое указание на дальнейшие планы Великобритании: «Наша большая армия, которая создаётся сейчас для обороны метрополии, формируется на основе наступательной доктрины, и в 1940 и 1941 годах может представиться возможность для проведения широких наступательных операций» (курсив Черчилля).
Естественно, что в таких условиях флот выведенной из войны Франции мог стать только призом для одной из двух сторон. С точки зрения военной необходимости и всех последующих событий, конечно, решение британского кабинета было оправданным. Но в то время действия недавнего союзника произвели тяжкое впечатление на французов.
Возникает вопрос: в тот момент, когда Черчилль отдавал приказ о проведении операции по захвату французского флота, думал ли он о будущем англо-французских отношений?
Есть основания полагать, что британский премьер считал Францию совершенно списанной со счетов истории. И невозможно увидеть, чтобы он слишком огорчался по этому поводу. Вот вам и «давняя дружба»!
Впрочем, такая ли уж давняя? Впервые Англия и Франция выступили союзниками только в войне с Турцией в 1826-1828 гг. Затем – в Восточной войне 1854-1856 гг. с Россией уже на стороне Турции. Но уже скоро встали друг с другом в неприязненные отношения. Победа в Восточной войне, объединение Италии, достигнутое при помощи французских войск, сделали Францию Наполеона III сильнейшим государством на европейском континенте. Опять нарушился пресловутый баланс сил, сохранение которого Англия столетиями почитала своей главной задачей. Поэтому на «туманном Альбионе» благосклонно взирали на поднимающуюся новую силу, которая должна была положить предел росту могущества Франции – на Пруссию «железного» канцлера Бисмарка.
Британия спокойно смотрела, как Пруссия повергает империю Наполеона III и объединяет по своей эгидой Германию. Затем, в 1878 году Англия и Германия совместно выступили против чрезмерного, по их мнению, усиления России в результате победы над Турцией. Берлинский конгресс, ставший результатом дипломатических усилий Германии и военной демонстрации Англии, урезал плоды русской победы и на тридцать с лишним лет затянул освобождение европейских христиан от османского гнёта. Он же стал отправной точкой для последующего сближения Франции и России, завершившегося в 1891 году заключением пакта между двумя странами.
Англия же всё это время держалась в «блистательном одиночестве», в стороне от возникающих блоков. И только в 1897 году был подписан договор, долгое время остававшийся неизвестным, между Великобританией, Францией и США. По нему США негласно обязывались оказывать всяческое содействие, кроме чисто военного, (по-нынешнему – предоставить режим наибольшего благоприятствования) Англии и Франции, если бы тем пришлось воевать с Германией. В обмен две западно-европейские державы также обязывались не препятствовать планам США в отношении четвёртых стран. Уже в 1898 году этот договор получил практическую обкатку во время войны США против Испании.
Итак, союз Франции и Англии возник лишь на стыке XIX и ХХ веков (официально «сердечное согласие» двух держав было провозглашено в 1904 году). Этому предшествовали столетия ожесточённой конкуренции и войн между этими странами.
Немудрено, что столь недавний альянс дал глубокую трещину, лишь только один из его участников столкнулся с серьёзными трудностями.
После подписания Второго Компьенского перемирия ряд первоклассных кораблей французского военно-морского флота находился в пределах досягаемости британских вооружённых сил – в портах французских колоний: Дакаре, Касабланке, Оране. «В Оране и соседнем с ним военном порту Мерс-эль-Кебире, – писал Черчилль, – стояли два лучших корабля французского флота – “Дюнкерк” и “Страсбург”, современные линейные крейсера, значительно превосходившие “Шарнхорст” и “Гнейзенау”, построенные специально с целью превзойти эти последние… Вместе с ними стояли два французских линкора [“Бретань” и “Прованс”], несколько лёгких крейсеров, ряд эсминцев, подводных лодок и других кораблей. В Алжире было семь крейсеров, а на Мартинике – авианосец и два лёгких крейсера. В Касабланке находился “Жан Бар”… Это был один из основных кораблей, учитывавшихся при подсчёте военно-морских сил всего мира… Целью операции “Катапульта” был одновременный захват всего доступного нам французского флота, установление контроля над ним, вывод из строя или его уничтожение».
Французским морякам были предъявлены ультиматумы о сдаче вместе с кораблями, подкреплённые внушительной мощью внезапно подошедших английских эскадр. Местами, ввиду явного неравенства сил, французы приняли английские условия. Хотя даже в Англии, куда ранее укрылись некоторые французские корабли, не обошлось без столкновений, в ходе которых был убит один француз. Но в большинстве случаев французы не могли согласиться на британские требования без урона для своей боевой чести. Они приняли решение сопротивляться.
В результате огня англичан линкор «Бретань» был потоплен вместе с командой. «Дюнкерк» и «Прованс» получили столь тяжкие повреждения, что не подлежали восстановлению. «Страсбург» вырвался из кольца британской блокады и пришёл в Тулон в сопровождении трёх эсминцев.
Операция продолжалась и в следующие дни. 5 июля английская авиация атаковала французские корабли в Мерс-эль-Кебире и нанесла им тяжёлые повреждения. 8 июля атакой с авианосца был выведен из строя линкор «Ришелье» в Дакаре. Человеческие потери французских вооружённых сил в результате «Катапульты» составили около 1400 человек.
Нападение англичан повлияло на развитие внутриполитической ситуации во Франции. Маршал Петэн, до сих пор бывший лишь премьером, 11 июля 1940 года стал главой государства.
За это решение, положившее конец режиму Третьей республики, проголосовало 569 депутатов французского парламента всего лишь при 80 голосах против.
Ещё до этого, 5 июля 1940 года французское правительство объявило о разрыве отношений с Великобританией и отдало приказ о «налёте возмездия» французской авиации на Гибралтар, каковой мог иметь, впрочем, только символическое значение.
Способствовав своими действиями окончательному оформлению пронацистского режима Виши и создавая своё альтернативное французское правительство во главе с де Голлем, британское руководство сознательно шло к тому, чтобы строить будущие отношения с Францией «с нуля», не имея никаких обязательств по уважению суверенитета павшей Третьей республики.
Для нацистского руководства Германии действия англичан явились, несомненно, серьёзным и неожиданным ударом. Если бы немцы незамедлительно после подписания перемирия настояли перед французами на выполнении его условий, то смогли бы серьёзно усилить себя и ослабить англичан. Они, очевидно, впали в распространённое заблуждение: действуя сами агрессивно и вероломно, они почему-то считали своих противников неспособными на аналогичные действия. «Стало ясно – писал, подводя итог этим событиям, Черчилль, – что английский военный кабинет ничего не страшится и ни перед чем не остановится». Иными словами, что ограничивающих «законов войны» для Британии не существует. Причём это должно было стать ясным как врагам, так и союзникам.
Необъявленная англо-французская война на этом не закончилась.
В сентябре 1940 года англичане предприняли неудачную десантную операцию по захвату Дакара. В десанте должны были принять участие формирования «Свободной Франции» де Голля. Однако, встретив отпор своих соотечественников, де Голль отвёл свои силы, и операцию англичанам пришлось свернуть.
А в следующем году англичане осуществили захват Сирии и Ливана, бывших подмандатными территориями Франции. 8 июня 1941 года британские войска пересекли их границу с территорий Трансиордании и Палестины. Поводом послужила посадка на французские аэродромы самолётов, посланных Германией правительству Ирака (которое англичане незадолго до этого свергли в результате военного вторжения). Пять недель продолжались боевые действия. Не имея больших стимулов для сопротивления, французы 11 июля 1941 г. всё-таки капитулировали.
Когда 8 ноября 1942 года англо-американские войска высадились в Северной Африке, они местами натолкнулись на ожесточённое сопротивление французских войск. Это было продолжение той самой войны, вспыхнувшей 3 июля 1940 года. Два с половиной года немецкой оккупации большей части Франции отнюдь не прибавили многим французам симпатий к англичанам. К признанию французами правительства де Голля пролегал ещё очень длинный путь…
Анализируя причины этой «неизвестной» англо-французской войны 1940-1942 гг., мы должны признать, что стратегические соображения войны против нацистской Германии играли в них лишь ограниченную роль. Не меньшую роль играло стремление Великобритании окончательно устранить потерпевшую неудачу Францию как конкурента.

http://echo.msk.ru/blog/romanov_p/692450-echo/ 02.07.2010 17:28
Петр Романов, журналист : СССР готовился к превентивной войне с Германией
Результаты опросов, проведенных исследовательским центром Superjob.ru
Как Вы считаете, бывают ли случаи, когда превентивная война оправдана?
(Превентивная война – война, которую начинают считая, что будущий конфликт неизбежен, и основная цель которой – предотвратить агрессивные действия со стороны противника)

да – 52%
нет – 48%
--------------------------------------------------------------------------------
Мысль о том, что Кремль готовился нанести в 1941 году превентивный удар по гитлеровской Германии, но опоздал, известна нашему человеку фактически из одного источника – это книга Виктора Суворова «Ледокол».
Зато читали этот бестселлер очень многие, и ясно, что в немалом количестве голов осталось, по крайней мере, сомнение. Все дотошные опровержения Суворова, цитата за цитатой и цифра за цифрой, дошли до гораздо меньшего числа людей.
Да и разобраться в доводах Суворова в полной мере могут лишь военные эксперты.
Как быть простому смертному, если как у сторонников, так и у ярых противников автора «Ледокола» – едва ли не каждый аргумент связан либо с ТТХ какого-нибудь танка или тягача, либо с военно-стратегическими и мобилизационными планами Генштаба. Которые тот, кстати, готовит во множестве на все случаи жизни и постоянно обновляет.
Ну, и что с этим богатством прикажете делать гражданскому лицу?
Так что в реальности конечный вывод читателя чаще всего основывается исключительно на вере или недоверии к Суворову и его оппонентам.
Кто-то не верит Суворову просто потому, что он перебежчик. Другие наоборот, верят ему априори, лишь потому, что в нашей стране о предвоенном периоде очень долго и упорно лгали. Между тем, вера или неверие сами по себе не очень прочная база для серьезных выводов.
Думаю, что и с моей стороны было бы большой наглостью влезать в военно-технические и организационные спорные моменты.
Удивляет, однако, как мало людей пытается посмотреть на тот же самый вопрос под другим углом. Предвоенная ситуация в Европе в целом хорошо известна, история с мюнхенским сговором и пактом Молотова-Риббентропа также.
Наконец, есть просто логика. Почему бы не применить этот инструментарий?
Итак, лишь некоторые «гражданские» аргументы.
Первое.
В отличие от Ленина, Сталин не бредил мировой революцией, поэтому не случайно Коминтерн при нем погрузился в бюрократическую болтовню и, в конце концов, скончался, придавленный канцелярской папкой. Если Ленин готов был ринуться в бой при любом намеке на революционную ситуацию в Европе, Сталин в этом смысле вел себя намного трезвее.Так что ломать зубы о камень ради расширения границ социализма Сталин бы не стал.
Другое дело послевоенная ситуация.
Во-вторых, всем в Кремле запомнился урок финской войны, которая вскрыла немалое количество недостатков в подготовке Красной Армии.
Ледяной финский душ был эффективным противоядием против авантюризма, тем более, и Германия была несравнимо сильнее финнов.
Наконец, СССР не скрывал в канун второй мировой, что готов выступить против гитлеризма в союзе с другими европейскими державами, но эти переговоры, как известно, провалились.
Наоборот, позиции ряда западных стран, мюнхенский сговор, пугали Кремль перспективой остаться в изоляции – один на один с немецкой военной машиной. Отсюда и пакт Молотова-Риббентропа. Документ, конечно, безнравственный, но в значительной мере и вынужденный.
Вопрос, конечно, спорный, но, на мой взгляд, главными для Москвы в пакте были не территориальные приобретения, а возможность отодвинуть границы и отсрочить начало войны с Гитлером.
Иначе говоря, предвоенная история версию Суворова опровергает.
Ну, а уж с ТТХ танков пусть разбираются другие.

02.07.2010 | 21:36 dmitry_l
(#)
Сталин к войне активно готовился. Конкретно - к наступательной войне. В итоге сил у советского командования 22.06.1941 было более, чем достаточно. А далее - на неумение начальников вести маневренную войну против инициативного противника (старый недостаток российской и советской армий, см. "50 лет в строю") наложился стандартный советский бардак. К тому же в такой ситуации и подчинённые не всегда горели желанием воевать. В общем, те, кто хочет понять, что было и почему, могут почитать Солонина.
А Пётр Романов меня неприятно удивил. Похоже, он отстал лет на 20. А это неправильно.

03.07.2010 | 00:53 nikz200
(#)
Танки, как известно, бывают разные. Бывают нацистские оборонительные танки, а бывают советские наступательные. Этому же в яслях учат! Прописные истины. =))) А ещё есть специальные танки - мирные танки, цивилизованные. Это у Франции и Англии такие были. А вот у США исключительно демократические бомбардировщики есть. Каждая бомба несёт заряд демократии. =)

03.07.2010 | 06:14 nikz200
(#)
Не просто напечатаны, а немцы отнюдь не идиоты-фанатики были (в большинстве своём по крайней мере).
Почитайте. Здесь про причины войны красиво описано и про то как это "чудо" появилось
http://users.livejournal.com/_krot_/132162.html
Цитата оттуда: "В полном соответствии с планами нацистов на милитаризацию экономики, Шахт проводит серию крупных займов за рубежом. Эксперты свидетельствуют, что за 30-е годы Германия получила займов на такую же сумму, как США за 40 лет до Первой Мировой войны. К середине 1930-х г. в германскую промышленность в форме долгосрочных и краткосрочных займов было вложено 27 млрд. марок иностранного капитала, 70% которого принадлежало американским фирмам. "
Сначала Гитлеровскую Германию профинансировал "цивилизованный мир", вскормил, надел долговой хомут, а потом натравил на СССР. Методично раздавая немцам всякие заводы в духе "Шкоды", которые в последствие были моторами военной машины немцев, затем скормив Польшу (предав своего союзника) и т.д. Заодно приведу Вам небольшой текстик про то как наши доблестные союзники воевали:
"Уже к весне 1943 года вооружённые силы США превысили наши. 8,5 млн. военнослужащих, мощнейшее в мире военное производство. И это на середину войны. 4,8 млн. у Англии, даже не считая колоний и доминионов.
Вместе с силами СССР (8,4 млн.) антигитлеровская коалиция имеет двойное превосходство над противником на суше, четырёхкратное на море и в воздухе.
Казалось бы — что мешает разбить врага решительными ударами и завершить войну? А мешает совсем другое соотношение на фронтах.
СССР держит весной 1943 года на фронте более 6 млн. человек. А союзники, вдвое более многочисленные — менее 1 млн..
Правильно — пусть эти русские и немцы убивают друг друга как можно больше. И наши «верные союзники» сначала не желают открывать второй фронт в 1942 году и обещают это сделать в 1943. Затем не открывают в 1943, но клянутся в Тегеране, что уж весной 1944 … . В итоге второй фронт открывается летом 1944, когда разгром Германии уже совсем очевиден."
Оригинал здесь http://sha-julin.livejournal.com/5643.html

03.07.2010 | 01:53 antefissa
Ну блин горелый.. Этот Гитлер из воздуха соткался, что ли? (#)
Он один такой параноик по Европе мотался? Он один решения принимал? Немецкий генералитет с пузырями у рта падали-отжимались? КТО бесноватого раскрутил? Кому это было ВЫГОДНО?
Сколько можно долбить - "БАРБАРОССА" был авантюрным планом. И существовал второй. Страховочный. РЖЕВ. С этой пивоваровской поделки весь шабаш на ЭМ и начался, см. архивы февр. 2009 г. Особенно "Человек из Телевизора".

03.07.2010 | 02:02 alexx2101
Естественно, но эти границы стали намного дальше на запад и дальше от Москвы, от Киева, от Минска. .. Ответить (#)
Выдвинуть войска на территории, ни коим образом не подготовленные к отражению от нападения с запада, это и есть глупость. Это примерно то же, что выйти из укрепления и защищать город перед его стенами. Плюс всеобщее раздолбайство и шапкозакидательские настроения.

03.07.2010 | 02:34 antefissa
Звиняймо, занавес был железным только виртуально. (#)
Великую китайскую стену не успели скоммуниздить. Халкин-Гол, то-сё.. Япошки там, Манчьжурия. Типа у в востока (это где правая кнопка мыши) тоже мал-мала базар был. Харбин там всякий, КВДЖ. И разные прочие Восточные экспрессы.

03.07.2010 | 06:15 major
(#)
"Выдвинуть войска на территории, ни коим образом не подготовленные к отражению от нападения с запада, это и есть глупость."
Французы с линии Мажино никуда не выдвигались. Это им сильно помогло?
"Это примерно то же, что выйти из укрепления и защищать город перед его стенами."
Конечно лучше предоставить противнику возможность беспрепятственно начать осаду.

02.07.2010 | 23:43 look
(#)
Если бы не напал, сталинские гвардейцы за 2-3 дня отрезали Плоешти (кстати Румыния была вассалом-союзником Германии - нефть практически бесплатно). Любой бы на месте Гитлера забеспокоился - всего 180 км от нефтяного сердца Германии и союзников до границы с СССР в Бессарабии. На севере - блокада Лулео с Балтики. Вот это был бы пипец. Такие планы у наших были. Даже военные игры (на карте) устраивали.
Интересно, а за какие бабки СССР поставлял вплоть до лета 1941 Гитлеру марганец и др. редкоземельные металлы (стратегическое сырье, между прочим)? Зачем обучал немецких танкистов под Саратовом и летчиков в Липецке? Бесплатно?!

02.07.2010 | 23:54 nikz200
(#)
Почему же бесплатно? А вот Гитлер свою державу создал на кредиты США. Не подскажите, кто ему заводик "Шкода" подарил? А деньги надо было отдавать... Экономика работала на ВПК. Вы себе вообще представить можете каким образом можно было отдать деньги не начав войну?

03.07.2010 | 01:05 laster
А вот Гитлер свою державу создал на кредиты США. (#)
А Вы сами то не подскажете эту Сумму Кредита от США? Может вы даже вспомните и Размер Кредита по Плану Георга Маршалла? Какая трогательная Забота о Германии!

03.07.2010 | 01:15 nikz200
(#)
http://svpressa.ru/war/article/13438
статейка.
Обсуждение на форуме.
http://kuraev.ru/smf/index.php?topic=296902.msg3723478
дальше ищите сами. Информации много. Не приставайте с глупыми вопросами.

03.07.2010 | 01:44 antefissa
(#)
Душевная ссылочка. Я заодно и про Кашпировского (со старой темы). Интересно, они его из нафталина извлекли, или это прощупывание почвы, и есть ещё в загашнике? То, что у нас страна победившего оккультизма, о.А. Кураев ещё в сер.90-х писал. Судя по ЭМ-сидельцам, они верят в Рона Хаббарта с лицом Тома Круза и душой Ходора. Средневековье было намного гуманнее и артистичнее. На ЭМ оккультной тематики полно. ААВ скоро воду начнёт заряжать с брендом ЭМ.

02.07.2010 | 23:59 major
(#)
"Зачем обучал немецких танкистов под Саратовом и летчиков в Липецке? Бесплатно?!"
Еще интересен вопрос: "когда это было"?
Ответы тут:
http://www.hronos.km.ru/dokum/192_dok/ber_doc.html

03.07.2010 | 00:19 nikz200
(#)
"а за какие бабки СССР"
Прежде, чем задавать глупые вопросы хотя бы википедию откройте. Всё доходчиво описано, в подробностям. Что, кому и зачем.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Германо-Советское_торговое_соглашение