О кино и литературе

Lenta.ru http://lenta.ru/articles/2011/02/16/kott/ 21.02.2011 18:10:50
Back in USSR
Новый фильм Владимира Котта "Громозека" рассказывает о трех немолодых мужчинах, которые неожиданно для себя столкнулись с кризисом среднего возраста. Картина, которая в широкий прокат в России не попадет вообще, пришлась по душе иностранцам на Роттердамском кинофестивале. О пресловутом кризисе, слабоволии последнего поколения СССР и настоящих советских супергероях "Лента.Ру" поговорила с режиссером картины Владимиром Коттом.

Лента.Ру: Расскажите, как родился сценарий "Громозеки"? Из собственного опыта?

Владимир Котт: Сценарий родился не из собственного опыта, а из собственного ощущения жизни, а это абсолютно разные вещи, потому что если бы сценарий родился из моего опыта, я бы давно умер.

Лента.Ру: Под опытом здесь, скорее, имелся в виду пережитый кризис среднего возраста...

Да, дело в том, что в жизни каждого молодого человека наступает время, когда он начинает мучиться, думать, правильно ли он прожил жизнь - ведь впереди уже маячит довольно понятная перспектива. В этот момент основные страдания связаны с тем, что хочется что-то поменять в жизни, что-то начать заново. Это и есть кризис среднего возраста. У некоторых он наступает в 14 лет, у кого-то в 30, у кого-то в 40. А у кого-то этот кризис не наступает вообще, но это люди, которые довольны всем. Вот у нормальных людей, которые рефлексируют, умеют смотреть на себя со стороны и хотя бы иногда говорят себе правду, кризис наступает как раз между 30 и 40. К ним я отношу и себя - у меня тоже возникает ощущение, что я не на своем месте.
Мой фильм именно об этом: люди ходят на работу, в офисы, на фабрики, работают с 9 до 5-ти, но при этом мечтают о чем-то другом. Им кажется, что сейчас они немного подзаработают, а дальше начнется новая жизнь, они освободятся, займутся любимым делом - творчеством , например. Вот это постоянное откладывание самого главного в жизни на потом и приводит к катастрофам, как в моем фильме. Там ведь герои все время откладывают жизнь на потом.

Лента.Ру: Кто из трех героев вам ближе, кто больше нравится?

Конечно же, мне ближе брюнет в очках, доктор и человек определенной национальности - врач Каминский. Он постоянно врет - себе, жене, любовнице. И делает он это не потому, что он хочет врать, а потому, что ему кажется, будто так он причинит меньше боли всем окружающим. То есть его ложь - это ложь во спасение. Но как только наступила ясность в отношении того, что он скоро умрет, он пытается думать по-новому.

Лента.Ру: Чем вы вдохновлялись, когда работали над картиной? Может быть, какими-то конкретными фильмами, произведениями?

Пожалуй, самым главным вдохновением для меня была "Магнолия" Пола Томаса Андерсона. Изначально мой сценарий состоял просто из трех новелл про трех разных героев. А потом я понял, что жизнь настолько переплетена и мир настолько узок, что надо делать фрагментарное повествование, переплести судьбы, кухни, лифты, коридоры, женщин, любовниц главных героев, переплести все. Самое великое, что есть в фильме "Магнолия" Андерсона - это когда с неба начинают падать лягушки, это такой абсурд жизни. Потому что в нашей жизни очень много абсурда, и иногда в самый напряженный момент нам не хватает того, чтобы вдруг с неба начали падать лягушки, чтобы наступило какое-то отрезвление.

Лента.Ру: Не кажется ли вам, что герои у вас получились слабовольные?

Дело в том, что я рассказываю про героев, чье детство пришлось на Советский Союз, которые в свое время жили в некой системе. Они сначала пошли в детский сад, потом стали октябрятами, потом пионерами, потом комсомольцами, потом закончили школу, пошли в армию, потом институт, работа, женитьба. Это такая программа, прописанная для всех. И вот эта система, эта советская социальная лестница, на самом деле, работала вместо людей. То есть не люди работали на советскую систему, а она их двигала вперед, на этом все держалось. И люди, чье детство пришлось на советский период, отвыкли сами принимать решения и сами действовать. Мои герои тоже разучились совершать поступки. И поэтому, как их жизнь несет, так они и плывут по течению. А остановиться, сказать: "Стоп, я буду делать так, потому что я именно этого хочу", - они не готовы. Это история про чеховских трех сестер, это болезнь интеллигенции (можно было назвать фильм "Три брата") , когда сестры хотят в Москву, мечтают о благородном труде и о пользе, но при этом ничего не происходит. Это инфантильность, связанная с советским воспитанием. Сейчас очень много таких людей.

Лента.Ру: То есть по сути это черта целого поколения?

Мне кажется, что да. Поколения тех, кому за 30. Мы с братом были последними комсомольцами в классе, у нас была комсомольская ячейка на нас двоих. После нас (а мы закончили школу в 1990 году) комсомола вообще не стало. Я не выхожу из Союза кинематографистов по той же причине. Я из простой семьи, и мой отец был бы счастлив от того, что его сыновья являются членами Союза кинематографистов России. Такая вот ностальгия по прошлому, по светлому прошлому.
Такой вот инфантилизм целого поколения приводит к фатализму, это когда человек все, даже самое плохое, воспринимает как должное. Самому встать, остановиться и совершить какой-то поступок наперекор всему становится просто невозможным. Вот и я лично к этому не способен, как и мои герои (хотя, может, просто не приперло еще). Я, например, не могу бросить курить. Каждый год в Новый год говорю себе, что начинаю новую жизнь, что буду ходить на фитнес, похудею, разберусь со здоровьем, перестану курить, сниму шедевр и так далее и так далее. Но в результате постоянно иду на компромиссы - это жизнь.

Лента.Ру: Как сложно было найти финансирование для подобного проекта? У вас родилась идея, вы написали сценарий - но фильм-то мрачноватый, да еще и с долей такого крепкого черного юмора, совсем не характерного для современного российского кино. Сложно было уговорить кого-то дать денег на съемки?

Да, юмора в фильме много, хотя многие путают черный юмор с сарказмом. Что касается денег, то многие продюсеры читали и говорили: "Ужас, ужас, ужас". А я доказывал, что нет, там все смешно и зритель смеяться будет (потом, правда, поплачет, но сначала обязательно посмеется). Вспомните тот же самый "Вишневый сад" Чехова, у него написано, что это комедия. Но какая это комедия, это драма. То же самое и с моим фильмом, это вопрос жанра. Есть знаменитый пример: на улице большая лужа, идет человек, поскользнулся, упал в эту лужу. Для кого-то это трагедия (например, для упавшего человека), а для тех, кто смотрит на это со стороны, это может быть смешно. То есть это все неоднозначно. Для меня то, что происходит в фильме, смешно, для зрителя это тоже сначала смешно, а дальше… В общем, нашелся только один продюсер - Евгений Гиндилис, который взял сценарий и добыл финансирование. Государство, кстати, не дало ни копейки, но это и здорово - зато мы получили творческую свободу и снимали 2,5 года. Права на телевизионный показ, кстати, были куплены еще на стадии сценария каналом НТВ. Меня как режиссера это не очень волновало, я просто доверился в этих вопросах продюсеру.

Лента.Ру: В общем, вы были уверены, что будет смешно?

На самом деле, я знаю, как получится, потому что профессия режиссера заключается в умении манипулировать зрительским восприятием. Манипулировать в хорошем смысле. Потому что задача режиссера выполнена, когда зритель забывает, что он смотрит кино, когда он начинает переживать, сопереживать и, забывая о каких-то нелепостях в кадре, следит за героями. Потому что если зритель начинает переживать, он улетает в экран, улетает в историю и выходит из кинотеатра с немножко растроганным сердцем.
Вот у меня на сеансе голландцы поначалу смеялись, потом плакали. Я очень неожиданно почувствовал это тепло, которое исходило от зрителей. Потому что, например, американские блокбастеры воздействуют, прежде всего, на животные чувства человека. 3D–очки - это зрение, стереозвук - это уши, скоро осязание будет, то есть тебя прокачивают, из тебя вытаскивают адреналин на животном уровне. С другой стороны, сложное артхаусное кино заставляет, напротив, напрячь мозги. А моя внутренняя потребность - воздействовать на сердце, на эмоции, переживания, для меня это главное. Потому что иначе все бессмысленно. Вот вырастут дети и спросят: "Папа, что ты снял?". И ты скажешь: "Я снял 'Аватар-8'" или 'Шрек-12'". Зачем все это? Есть ведь вещи поважнее.

Лента.Ру: Где, кстати, проходили съемки?

Снимали в Москве. При этом у нас Москва вообще не похожа на себя - мы снимали в той Москве, которая, наверное, была лет 30-40 назад. Это могло быть в любом крупном городе, потому что в фильме история просто про город. Мне нужно было создать клубок улиц, электричек, поездов, окон, чтобы был город многоэтажек, но очень одинокий город.

Лента.Ру: Сложно было уговорить сниматься братьев Торсуевых, Иосифова, Поплавскую?

Для меня это тоже было принципиально, поскольку это мое авторское кино, я вообще этот жанр называю ностальгическим малобюджетным блокбастером. И блокбастером я это называю по одной причине - я решил вернуть на экраны супергероев прошлого (для меня блокбастер - это когда на экране куча супергероев). У кого-то это Бэтмен, черепашки-ниндзя или кто-то еще, а вот у меня это Буратино, Красная Шапочка, Электроники, это то, что пришлось на мое время. И мне захотелось зафиксировать их сейчас. И все они с радостью согласились, хотя я им не говорил, что собрал их всех вместе.
Для меня их присутствие в картине - это, в первую очередь, возможность показать время. Это вообще единственный способ показать время - показать героев, какими их помнят, и то, какие они сейчас. И это уникальный опыт для меня, а, может быть, и для картины, потому что ради этого я и снимал. Они очень изменились, но они остались теми же. Посмотрите, какие у них в кино улыбки! Когда смотришь, как улыбаются Торсуевы - это Электроники. Когда вдруг неожиданно улыбнется Дима Иосифов - это Буратино, это его глаза, которые за годы вообще не изменились. Или вот Красная Шапочка. Яна вообще замечательная актриса, и я рад, что она согласилась на микроэпизод (это вообще микро-микро эпизод).

Лента.Ру: Как вы считаете, будет ваша лента пользоваться успехом в прокате? Кто на нее пойдет, в смысле, как вы видите собственного зрителя?

На самом деле, на этот фильм пойдет определенная аудитория, как мне кажется, это те, кому за 30. Говорят, что основную кассу делают зрители от 16 до 24, но они делают кассу американскому кино. А тут придут серьезные, вдумчивые люди. Если попадутся молодые, им тоже это будет не то чтобы интересно, может, они почувствуют себя в будущем. К сожалению, я не думаю много про зрителей. Потому что если много думать про зрителей, то тогда я должен называть свой фильм продуктом. Если я думаю о зрителе, я думаю о том, как фильм продать, я думаю об упаковке. В этом плане я точно фаталист. Для меня главное - постараться сделать свое дело искренне, постараться сделать нефальшивое кино, а дальше уже как сложится судьба у фильма. Пока складывается, как мне кажется, успешно.

Лента.Ру: Хорошо ли приняли фильм на Роттердамском фестивале?

Да, я очень удивился, что меня пригласили на фестиваль, потому что я не считаю свой фильм артхаусным или каким-то мега-прорывом, он даже нарочно старомодный по киноязыку. Может быть, из-за этого он и выглядит для них авангардным.

Лента.Ру: Получилась такая как бы стилизация?

Для западного зрителя, возможно, и стилизация. Для нашего зрителя, который не отвык от советского коммунистического кинематографа, это никакая не стилизация. Там ситуация такая - из 140 фильмов, которые были показаны, зрители составляют свой рейтинг, и "Громозека" по зрительским оценкам оказался на первом месте среди конкурсных фильмов. И это очень важно. Для меня в этом плане фестиваль удался. Я не ожидал такого, в 9:15 утра я прихожу - а зал на 400 мест полный, и таких показов было 5.
Я думаю, что это кино, у которого не короткая жизнь (как у американских фильмов, которые мы посмотрели один раз и забыли), будут смотреть много-много раз, потихоньку, со временем.

Беседовал Андрей Коняев

http://forum-msk.org/material/society/5608998.html#clist ФОРУМ.мск 26.02.2011
Годовщине подавления Кронштадтского мятежа 25 февраля 1921 года посвящается
Борис Викторов (Полковник) ЧУЖИЕ РАЗГОВОРЫ
Лично у меня отношения с американским кинематографом – сложные. Не люблю я его и отношусь с большим подозрением. Он мне чужой. По духу чужой. Точнее, никак их американская жизнь не пересекается с моей и их проблемы меня не трогают ни за одно место. А что мне интересно – их соответственно не волнует и ответов они на мои вопросы не знают.
Вот в такой исходной диспозиции товарищ Котовский и подогнал мне фильм Оливера Стоуна «Прирожденные убийцы» с настоятельной рекомендацией посмотреть. Название меня сразу насторожило – хуже могло быть только «Человек-паук» или там какой-нибудь «Кошмар на улице Вязов». Короче, смотреть я не стал. Мало ли что на товарища Котовского нашло.
Потом был фильм «Наедине с Фиделем» и стало ясно, что посмотреть все-таки надо. «Взвод», кстати, я тоже смотрел – но на фоне нашего, советского кинематографа о войне – да ну, тоже мне, кино! Но, тем не менее смотрю, вечером дело было, как сейчас помню. Смотрю и чувствую, что происходит в моей жизни что-то очень важное и вот-вот откроются мне тайны сокровенные и вижу я себя и своих друзей-комсомольцев в этой выдуманной от начала и до конца истории и вообще, сейчас от нереальности происходящего голова у меня лопнет!
Такого не может быть в американском кино! Они не говорят на этом языке! Одним словом – шок и смятение. Не буду я вам всего рассказывать – потому что дело это касается только нас двоих – Оливера Стоуна и меня, соответственно. Но кое о чем мне поговорить хотелось бы.
На самом деле, что хотел сказать и что сказал Оливер Стоун – знает только он и собственно те, с кем он говорит о своем, американском. Это не наши разговоры, это чужие разговоры, это чужая жизнь. Просто мы стояли рядом, слушали и думали о своем. Так, обрывки фраз долетают и вдруг – бац, схватываются драться. Набежали люди, растащили – все кричат, орут, руками машут! Скандальный фильм! Уберите мою фамилия из титров! Не желаю иметь ничего общего с этим…
Это уже Квентин Тарантино разоряется. Во, блин, договорились! Этот-то чего испугался? Тоже мне, моралист нашелся, поборник нравственности в великом американском кинематографе!
Но, что-то видно не так сказал Оливер Каменев. Нам-то что от этого? А вот что.
Давайте подойдем к этому делу конкретно-исторически, как говорили классики, а вслед за ними говорит и действует товарищ Котовский. Кто такой по социальному происхождению наш товарищ и брат Оливер Стоун? По происхождению он из семьи служащих. Папаша – биржевой маклер в городе Желтого дьявола, сиречь, в Нью-Йорке. Еврей, между прочим, со всеми вытекающими. Опять же, кем же быть биржевому спекулянту, как не евреем? Мамаша – американка французского происхождения, католичка. Как далеко французского, т.е. в каком поколении в Штатах – источники умалчивают, но судя по всему – ортодоксально-французского происхождения, потому что схлестнулись они с папашей на почве религиозной, а на самом деле – в данном случае, национальной, как я понимаю, идентификации сынка и приняли диковинное решение – ни вашим, ни нашим – пусть сынок ходит в протестантскую церковь – в какую, опять же источники скромно умалчивают. Но надо думать, что-то типа баптистов или того хуже.
Представляете? Папаша – еврей, тору читает, может и пейсы носит, а мамаша – мессы на латыни слушает благолепные в исполнении хора мальчиков-кастратов, а между прочим, руки католиков по локоть в еврейской крови! И это при том, что про папашу пишут – взрывного темперамента был мужчина, а мамаша – наоборот, мечтательно-задумчивая. Училкой в школе работала. Вот они мальчику мозг разорвали! Интересно, кто его в эту самую церковь водил и кто его там окормлял? Хоть бы не священники-педофилы!
Ну и для полноты картины – свобода нравов в семье была полная – папаша себе по любовницам, мамаша – себе, а мальчика в 11 годков в интернат, на полный пансион и казарменное положение. Тринити-колледж называется. Хотя в этом вопросе я бы источникам не доверял. Какая школа – такой и университет – поступает Оливер в Йель – кто не знает, одна из кузниц кадров для американской элиты. Ну, что-то типа нашего МГУ и МГИМО советских времен, вместе взятых. Президенты будущие, министры финансов, сенаторы и прочее – это оттуда. Т.е. семья по большому счету, долг свой выполнила – учись сынок среди будущих столпов общества, обрастай связями, знакомствами, делай карьеру. На какой факультет поступает – источники тоже как-то странно умалчивают, хотя это же важно! Надо думать, на финансовый или юридический – судя по папаше или какой-нибудь гуманитарный, если смотреть на маму.
Что там случилось – неизвестно, но товарищ Каменев не проучившись и года, бросает учебу и едет во… Вьетнам! А год, это, между прочим – 1965 и уже во всю идет война, а Оливеру – 19 годков. Вот вы бы бросили МГУ и МГИМО вместе взятые и поехали бы в Афган, учить афганских э-э-э, короче, наших союзников – русскому языку? Добровольно? В 19 лет? А он поехал.
Спросите меня, как можно учить английскому языку вьетнамцев, не говоря сам по вьетнамски? А я вам отвечу – мамаша, скорее всего, постаралась. Второй язык в Индокитае – французский. Так что, скорее всего, говорили в семье и на французском. Но с другой стороны – что это за организация, которая девятнадцатилетнего парня берет на работу, без образования, в воюющую страну обучать… , ну уж не гостиничный персонал, ясное дело, а вьетнамских военных и специалистов по связям с американцами, надо думать. Странная и запутанная история. Одно точно – парень был безбашенный. Наш парень.
Год он там пробыл и рванул …в Мексику. Я уж не знаю, что там произошло, но судя по фильмам, в Мексику едут когда уж совсем… Год в Мексике – что делает? - подходит призывной возраст и в 21 год товарищ Каменев второй раз едет во Вьетнам – но уже по серьезному. В пехоту и все прочие дела, 15 месяцев. Как они солдат готовили? Непонятно. Где учебка и курсы молодого бойца? Вот оттуда – «Взвод» и наркомания, в которой он честно потом покаялся. Но, бросил, работа помогла.
Вернулся – вся грудь в крестах. Как и следовало ожидать – воевал смело и толково, труса не праздновал и свой долг солдатский исполнил честно. Что он при этом чувствовал и думал – дело другое, об этом вы у наших ребятишек спросите, которые в первую и вторую Чеченскую. Здесь остановимся и скажем себе – этому человеку можно верить. Правильный человек, самостоятельный. За папкину спину не прятался и за мамкину юбку не держался, жизнь повидал по полной программе – и сладкую и горькую и сам выбрал – на какой стороне баррикады ему быть.
Теперь самое сложное. Нам не понять, что на самом деле хотел сказать Оливер и что там понимают сами американцы, об этом мы можем только гадать, но зато мы точно знаем, что мы сами там можем увидеть и на какие наши вопросы там есть ответы. Хотя Сам Стоун об этом тоже может и не догадываться. Забавно, правда? Но уж такова великая сила искусства. На этом же принципе, кстати, зиждется абстрактная живопись – что уж там хотел художник и о чем бредит зритель – аллах его знает, каждому – свое.
Семья. Судя по прессе, общественность болезненно прореагировала на очевидный посыл – убийц породила американская семья. Хотя, речь может идти только о девушке – про семью парня мы ничего не знаем. Но, тем не менее, покусился на святое. Я сначала не понял такого фанатизма в защите семейных ценностей, но в этом году – осознал.
Кстати, в своей Фултонской речи Уинстон Черчилль именно семью поставил на одно из важнейших мест в ценностях «Западного мира». С чего бы это? Тут вот в чем дело. Весь мой практический опыт последних лет и теоретические поиски свидетельствуют – работа ради денег и примат прибыли, денег, как самостоятельной сущности нашего мироздания и основы жизни общества – он абсолютен и всеобъемлющ и не знает ограничений, как вертикаль власти. Т.е. если ты встал на эту дорожку – то ты пройдешь по ней до конца и зацепиться на этой наклонной плоскости будет не за что. Говоря по простому – там где живут деньги – там нет таких понятий, как честность, преданность, неподкупность, долг, совесть и так далее, точнее, деньги их неумолимо выжигают – живя по безлюдным законам – в хорошем смысле этого слова, в большом мире денег, они неизбежно эти законы транслируют вниз, в маленький и уютный мир человеческих отношений.
Но, уже давным-давно человек перешагнул тот рубеж, когда товаропроизводитель полагался только на свои силы и самостоятельно принимал все решения и контролировал их исполнение. Давным-давно, появившаяся прослойка управляющих, менеджеров, а говоря по-русски – приказчиков, раз за разом ставит эту проблему – честность, преданность, совесть, долг и т.д. Т.е. для сохранения денег – аморальных по своей сути, нужна высокая моральность их апологетов. Противоречие неразрешимое, как вы понимаете.
В русской традиции это звучит приблизительно так – нет выше доблести или молодечества для русского приказчика, чем разорить своего хозяина! И какой выход пытаются найти в этом вопросе? В разные времена по разному – от дворянского культа служения сюзерену – в том числе и такого запредельного, как самурайский. Корпоративной преданности, законопослушания, религии с наивными – не убий, не укради, не прелюбодействуй, не возжелай раба и осла ближнего своего, до самого простого и очевидного - семья.
Семья, эта та территория, где слуги и рабы наживы пытаются разорвать этот порочный поток и все-таки воспитать в людях – честность, бескорыстную любовь и т.д. Ибо понимают или, скорее, чувствуют, что без этого ничего не возможно. Поэтому – семья – это святое. Фразы-заклинания – «Я люблю тебя!» – во всех американских фильмах, да и сами фильмы про семью и семейные ценности – по моим субъективным оценкам – занимают чуть ли не половину американского кинорынка. Мир – где правят и есть вообще - честность, справедливость, добро, любовь – без чего экономика в конечном итоге жить не может, он тщательно и искусственно оберегается и не пересекается с большим и жестоким миром денег.
Кстати, еще один взрывной фильм Стоуна – это как раз «Уолл-стрит». Уж он-то знает, в какую точку бить! Отсюда же такие странные сочетания – мафиозная «семья» – предельно циничный и жестокий, абсолютно аморальный бизнес – пытается компенсировать свою ущербность формой … семьи, клана. Воровская «семья» на зоне – в мире отсутствия права и отрицания права как такового, кроме права силы. Ельцинская «семья» в нашей несчастной, раздираемой на клочья Родины. И как вывод, подводящий черту под этой темой – русской темой американского фильма - в наших, российских реалиях отсутствие каких-либо моральных критериев – не только в частной жизни, но и прежде всего в деловой сфере, приводит к катастрофическим последствиям. К катастрофическим. И вы еще хлебнете в полной мере от результатов тотального и аморального лозунга – Обогащайтесь! Но это отдельная тема.
Преступление и наказание – это еще один русский вопрос в американском фильме. Тварь ты дрожащая или право имеешь? Вопрос поставлен именно так – страшно и окончательно. Это вам не «Танго и Кэш» – какое там право, какой там бунт – там все ясно и привычно. Это не Майкл Дуглас - «С меня хватит» - восставший и сдавшийся, вернувшийся в привычный мир страховки по случаю смерти кормильца. Нет, здесь другое. Свобода. Воля. Свобода человека, поднявшегося с колен. Воля - как месть и ярость. Свобода без границ и до исступления. Счастье для себя лично. Просто счастье. Так, как я его понимаю и хочу. Я. Здесь и сейчас. Воля! И зритель на их стороне.
Самое страшное для зрителя – что на их стороне. Ведь будьте честны перед собой – Достоевский со своим Родионом Раскольниковым убедителен в доказательствах – эта пиявка, эта тварь должна умереть. Нужно и должно сделать это и это правильно и справедливо. Но, сестра старухина! Эта несчастная, вызывающая жалость случайная свидетельница и жертва!? Ее то за что? И Достоевский ломает Родиона, как сам он в свое время сломался после Петрашевского кружка. Как и Родион, он пришел к попытке встать с колен не от силы духа, а от силы болезненного самолюбия. Не на пути вверх, а на пути вниз – в стремления возвысится, сравниваясь с ничтожеством. И пока они были вдвоем – две твари – ничтожный с еще более ничтожной – все было хорошо, но появление третьего разрушило это ощущение права и справедливости, такого хрупкого и вымученного, умозрительного, искусственного, не опирающегося на силу врожденную, имманентную. Ибо не прирожденный.
А вот у Оливера Стоуна – там настоящие, прирожденные убийцы. Настоящие. Не мучающиеся и не выбирающие достойных и не достойных. Как потомственные дворяне. Имеющие право по жизни, по духу, по крови. Верящие в свое право и ставящие в доказательство свою собственную жизнь. И только при этой яростной безжалостности к себе – в готовности умереть - здесь и сейчас – только тогда наступает равновесие и справедливость. Всегда так было и всегда так будет.
Это очень важно и запомните это. Вы скажете - Да они просто животные! Бесчувственные, жестокие и безжалостные! Вот и не правда ваша! А как же индеец? Это же та же старухина сестра? Разве не так? И разве его не жалеют искренне и не раскаиваются в содеянном? Да, сожалеют, да, раскаиваются – но не ломаются при этом и идут дальше. Ибо прирожденные. Вот в этом и разница в ответах Оливера Стоуна и Фёдора Михайловича Достоевского на извечный русские вопросы – Преступление и наказание, Кто виноват и Что делать.
Потому что на самом деле фильм – не про убийство. Убийство – это просто форма такая, понятная и привычная для американцев. Дело же не в убийстве, как таковом, а в праве и необходимости действовать по своему внутреннему убеждению, холодному и обезличенному, без привязки к частностям, деталям. В оценке справедливости содеянного с вершины своего знания. В твердой уверенности в главном, в правоте прирожденной, не рассуждающей и не сверяющейся с другими. И даже если ошибся – это не повод отказаться от главного, прирожденного. Да от него и невозможно отказаться, как вы понимаете.
Так что фильм о революции, Сталине, Курилах, Кронштадте с лозунгом «Советы без большевиков» и «Свободной торговли»в 1921 году и Советском Союзе с точно такими же лозунгами, но в 1991 году. Нашем прошлом и будущем. Вот о чем фильм американца Оливера Стоуна для русского зрителя.
А вы думали, нам «Птичку жалко!»?

http://www.zvezdi.ru/news/6128/
Никита Михалков показал кусок "Цитадели"
В Октябрьском дворце Киева состоялся творческий вечер режиссера Никиты Михалкова «Разговоры о культуре».
- Я сегодня немного приболел, поэтому стараюсь утеплиться, - заявил Никита Сергеевич, выйдя на сцену в черном свитере с белым галстуком и... серым шарфом. А потом попросил подвинуть поближе обогреватели.
Говоря о фильме «Утомленные солнцем. Предстояние», провалившемся в прокате, режиссер отметил:

Цитата :

«Не желает сегодняшний зритель работать в зале, не хочет видеть реальные истории, трагедии, которые пережили наши народы. Другое дело - все эти «Яйца судьбы», где и думать не надо...»

Впрочем, признал, что в фильме немало неточностей: не мог быть лагерь с 58-й статьей так близко к западной границе, да и штрафбаты появились в 42-м году, а не в 41-м.

Цитата :

«Но мы же снимали художественный фильм, - оправдывается Михалков. - А всё остальное - и сотни тысяч дырявых ложек, которые скидывали на солдат с самолетов, чтобы запугать и унизить, и транспаранты со свастикой на немецких танках, за которые меня «насиловали», - всё это было. Я перелопатил множество документов, воспоминаний, писем. А вы знаете, что форму немецким воякам шил Hugo Boss. Это у нас сейчас солдат одевает Юдашкин. Я видел его форму - в ней победить никого нельзя...»

Отвечая на вопросы, не означает ли решение суда о запрете Российскому союзу правообладателей, который возглавляет Михалков, взимать налог с производителей CD/DVD-дисков, а Минобороны - отобрать у авто Никиты Сергеевича спецсигнал (мигалку), что от него отвернулась власть, режиссер отметил:

Цитата :

«Это решение правительства, наша компания лишь выиграла конкурс (речь о налоге. - Прим. А.П.) два года назад. Другое дело, что оппоненты, это дагестанцы, подали в суд. Теперь в Интернете пишут: «Прощай, Никита, здравствуй, Хасан». Ну, Хасан будет собирать эти деньги, посмотрим, что он вернет правообладателям. Хотя суд еще идет. Кстати, в Украине тоже вводят такой налог, и вы будете думать, что это я его придумал. А мигалки? Отобрали и что - пробок не будет? Просто Михалков будет меньше работать, я не буду вставать в пять утра - в гробу я всё это видел - сел да уехал на охоту. Буду обычным пенсионером».

Пришедших пообщаться с Никитой Сергеевичем ждал сюрприз - минут сорок им демонстрировали отрывки из фильма «Утомленные солнцем-3. Цитадель» , выходящего на экраны 5 мая. Кстати, Михалков везет его на Каннский кинофестиваль.
===================================
Чё-то обидели Барина едросы... А вот про дагестанцев и Хасана - некошерно вроде бы сегодня для власти

http://www.dw-world.de/dw/article/0,,14886063,00.html Немецкая волна 03.03.2011
"Майн кампф" в кино: можно ли смеяться над Гитлером?
Комедии нужно снимать смешные, либо не снимать вообще. Новый художественный фильм немецко-швейцарского производства обещал смех сквозь слезы. Но можно ли смеяться над Гитлером?
На вопрос, можно ли смеяться над Гитлером, есть два ответа. Первый – утвердительный: да, можно. И даже нужно, потому что смех помогает преодолеть страх и постигнуть истинную сущность чудовищного. Справедливость этого тезиса блестяще доказали Чарли Чаплин и Эрнст Любич в своих классических комедиях "Великий диктатор" и "Быть или не быть" еще в начале 1940-х годов, но мало кому удалось впоследствии повторить их успех.
Плакат к фильму "Майн Кампф"Комедия и Холокост - смесь крайне взрывоопасная. Один неудачный кадр - и все, пропал режиссер! Бытует мнение, что комедия принижает страдания и может даже вызвать сочувствие к злодею, если у того вдруг обнаружатся чисто человеческие слабости. Стоит ли рисковать? В Германии долго никто не решался смеяться над Гитлером. В 2004 году на киноэкраны вышел неоднозначно воспринятый фильм "Бункер" - первая попытка немцев изобразить Гитлера "с человеческим лицом". В 2006 году немецкий еврей Дани Леви (Dani Levy) рискнул снять полноценный фарс о "фюрере", но его "самой правдивой правде о Гитлере", как анонсировали ленту авторы, не хватило остроты.

По мотивам Джорджа Табори
И вот на киноэкраны Германии вышел новый игровой фильм о "фюрере". Кинокартину совместного немецко-швейцарского производства снял режиссер из Швейцарии Урс Одерматт (Urs Odermatt). Называется она "Майн кампф" (Mein Kampf). Это не экранизация запрещенного в Германии нацистского бестселлера. Кинофильм поставлен по мотивам одноименной пьесы легендарного Джорджа Табори (George Tabori) - пожалуй, самой известной его пьесы.
Юный Адольф приезжает в Вену, чтобы стать художником, нищий, неврастеничный и всеми отвергнутый, он доходит до ручки, попадает в ночлежку, где его возвращает к жизни уличный торговец Библией, добрый философ и лукавый поэт, пишущий свою "Книгу жизни", еврей Шломо Герцль. Он отдает Гитлеру свое единственное пальто, делится с ним последним куском хлеба, в шутку советует заняться политикой. Вся беда в том, что тонкий еврейский юмор арийский неудачник принимает за чистую монету. Так под невольным руководством своей будущей жертвы Адольф неумолимо превращается в ее палача.
Меньше всего Джорджа Табори интересовала биография реального "фюрера". Его "Майн кампф" рассказывает не о конкретном нацистском вожде, а о жестоких парадоксах человеческой природы вообще, о любви и вечном противоборстве Добра и Зла. Табори пропустил Адольфа через жернова сатиры, чтобы вылепить из него еретический вопрос: а о чем, собственно, думал Всевышний, требуя от человека возлюбить врага своего? О серьезных вещах Джордж Табори говорил не иначе, как с юмором, меланхоличным и черным. Свою пьесу "Майн кампф" он именовал "теологической шуткой". Мораль в ней отсутствует. Табори терпеть не мог назидательности. Страшная тень Холокоста узнаваемо маячит на заднике, но катарсис наступает через смех сквозь слезы.
"Майн кампф" Джорджа Табори - это трагедия, спрессованная в анекдот, развернутый, в свою очередь, до формата спектакля. Пьеса даже возникла из шутки, занявшей пару строк в одном из рассказов Табори. Еврея спрашивают: "Не ужился ты с Гитлером?" Он отвечает: "Да, с ним было тяжело, он везде гадил, спал до обеда и стянул мое зимнее пальто".

На социальном дне
Фильм "Майн кампф" снят "по мотивам". И, увы, это чувствуется. При переводе на язык кино от первоисточника ровным счетом ничего не осталось. Гротеск заменили натурализмом, фарс - психологией. Юмор сник под тяжестью костюмов и декораций, доведенных до абсурдной исторической аутентичности. Получился не Табори, а Максим Горький, не фарс, а костюмированный нонсенс.
Фильм начинается с того, что юный Адольф в кургузом пиджачишке, с грязью под ногтями и немытым лицом, едет первым классом в Вену. Кондуктор, безошибочно определив социальный статус пассажира, с позором выгоняет его из купе. Будущий диктатор переживает первый душевный кризис. За ним последует второй. Добропорядочный венский пансион, к которому Гитлера приводит рекомендательное письмо, оказывается ночлежкой, соседи по бараку – евреями. Правда, идеологическое неприятие к ним появится потом. Но жизнь немилосердна к бедному Адольфу. Академия художеств его отвергает, денег нет, друзей и женщин тоже, Адольф в отчаянии накидывает на шею веревочную петлю и забирается на железнодорожный мост.
Но тут-то к нему и приходит на помощь старый, добрый еврей Шломо Герцль, чью отеческую заботу Адольф принимает как должное. Чем заботливее Шломо, тем больше наглеет экзальтированный юноша. Совершенно того не желая, Герцль лепит из нервного Адольфа самоуверенного Гитлера, и приходит час расплаты за Добро. Фрау Смерть приглашает на рандеву...
В какой-то момент фильм вспоминает про юмор, анархию и многослойные подтексты первоисточника. Но пересаживаться с реализма на гротеск уже поздно. Зритель устал наблюдать за тем, как ему два часа подряд разжевывают анекдот.
Единственный, кто в фильме "Майн кампф" играет Табори, - это немецкий актер Том Шиллинг (Tom Schilling) в роли юного Гитлера. Его тоже запихнули в натуралистический корсет, но он умудрился освободить в нем пространство для фарса. Юмор не всем доступен, но он неистребим. Хоть и слабое, но утешение после просмотра очередной не смешной комедии о Гитлере.

Автор: Элла Володина
Редактор: Ефим Шуман

http://www.chaskor.ru/article/daunshifting_dzheka_keruaka_15875 ЧасКор 12 марта 2011 года, 09.52
Виктория Шохина Дауншифтинг Джека Керуака
12 марта 1922 года родился писатель, который возвёл словцо beat из уличного жаргона на уровень религии. Его роман «На дороге» называют евангелием поколения.
Керуак назвал свой метод спонтанной прозой. Метод подразумевал безыскусность. Пиши как пишется, без абзацев, пунктуации и т.п., освободи подсознание, не прерывайся, не редактируй, подчиняйся только ритму, импровизируй, как джазмен.
Джек Керуак рос в католической семье. Его родители, канадские французы, приехали в Лоуэлл (штат Массачусетс) из Квебека в поисках лучшей доли. Его брат Жерар умер в возрасте девяти лет, Джеку тогда было всего четыре. Брату посвящено самое его трогательное сочинение — роман «Видения Жерара» (1963).

Цитата :

Берроуз безумно интересен благодаря тому, что его тексты абсолютно неэгоцентричны, в них нет ни йоты ангажированности, они писаны в таких запредельных метафизических областях, куда любому стандартному московскому писаке дорога заказана. А биография — это лишь пыль на сапогах высокого старика в чёрном, направляющегося по петляющей сельской дороге американской провинции прямо в бессмертие.
Нарк? И педик?

Отец Джека владел небольшой типографией, издавал газету. Он был человеком экстравагантным, любил бары и скачки, пил. Главной в семье была мать, властная женщина, истовая католичка. Сын подчинялся матери во всём. Или почти во всём.
В старших классах Керуак благодаря достижениям в лёгкой атлетике и футболе стал знаменитостью Лоуэлла.
В семье говорили на квебекском французском (joual). Английский Джек начал учить только в шесть лет. После окончания колледжа он решил осуществить свою мечту — стать писателем и отправился в Колумбийский университет изучать литературу. Но вскоре поссорился с футбольным тренером и бросил университет.
Он ходил матросом на кораблях торгового флота, а в 1942 году записался в ВМФ — шла Вторая мировая война. Однако через полгода его комиссовали с диагнозом «шизоидное расстройство личности». Керуак говорил потом, что диагноз ему поставили из-за того, что он сказал, что не будет убивать. Впрочем, среди битников многие были с диагнозом. А то и с тюремным сроком.

Вниз по лестнице, ведущей вверх
В 1944 году Керуак появился в Колумбийском университете в надежде восстановиться. Новый приятель, белокурый ангел Люсьен Карр, познакомил его с Алленом Гинсбергом и Уильямом Берроузом (тот был на десять с лишним лет старше остальных, но вряд ли взрослее). Составилась компания, литературная и интеллектуальная. Но рядом постоянно крутились проститутки обоих полов, драгдилеры и прочие сомнительные личности. И литераторы-интеллектуалы мчали вниз по лестнице, ведущей вверх, на дно, которое они осваивали с восторгом и упоением. Там они искали и находили хипстеров, у которых учились пробиваться к «высшей реальности» (как выражался Гинсберг). «Органичную святость» естественного человека — хипстера — они противопоставляли ценностям нормальных американцев — squares, то есть обывателей, поражённых конформизмом и консьюмеризмом.
Пили, курили травку, закидывались, кололись. И говорили, говорили, говорили, ночами напролёт, обо всём, и больше всего о литературе.
Притом Керуак был самым правильным (если так можно сказать о человеке с диагнозом и алкоголике, принимающем к тому же наркотики). Окружающих он удивлял работоспособностью и пунктуальностью, с которой считал, сколько слов написал за день (терзаясь сомнениями, имеет ли он право на творчество, когда его мать работает на фабрике).
Гинсберг говорил, что узнал о поэзии больше всего от Керуака, нежели от кого-то ещё. Берроуз называл Керуака главным источником своего вдохновения. Кстати, именно Керуак придумал названия для их сочинений, ставших знаменитыми, — «Вопль» и «Голый завтрак».
В августе 1944-го Керуак и Карр решили отправиться в Париж на торговом судне. Однако в последнюю минуту друзей сняли с корабля, и они напились. В тот же вечер Карр пырнул скаутским ножом их общего знакомого (вроде бы тот его слишком активно домогался). Тело сбросил в Гудзон. Керуак помог товарищу спрятать оружие преступления. Берроуз благоразумно советовал нанять адвоката и сдаться полиции, но друзья опять напились и отправились в Музей современного искусства. На следующий день всех арестовали. Керуака и Берроуза — как соучастников преступления.
Семья Берроуза внесла за него залог. Отец Керука из педагогических соображений вносить залог отказался — это сделали родители Эди Паркер, девушки Керуака. В благодарность Керуак женился на ней. Брак продлился два месяца.
Дело Карра попало на страницы газет — так прозвенели первые звоночки известности битников, пусть и с криминальным флёром. Отсидев два года, Карр превратился из хипстера в скауэра, что не мешало ему оставаться верным другом Керуака до конца жизни. Он был шафером на его второй свадьбе в 1950-м, его собутыльником, читателем, критиком. И даже психотерапевтом, в чём Керуак особенно нуждался.
«Городок и город» (1950) — первая опубликованная книга Керуака, над которой он работал во второй половине 1940-х, списывал роман с жизни. Дабы включилось «новое видение», начал принимать бензедрин и заработал тромбофлебит. Роман, исполненный в традиционной манере, хвалили критики, но продавался он плохо. Случай с Люсьеном Карром описан в этом романе приблизительно, зато в «Тщеславии Дулоуза» (1968) — близко к реальности. А ещё Керуак и Берроуз написали детектив «И сварились бегемоты в своих бассейнах», который увидел свет только в 2008 году.
В конце 1940-х в жизни Керуака произошло ещё одно значимое событие: он познакомился с Нилом Кэссиди. Сын алкоголика, никогда не видевший матери, он провёл часть своей недолгой жизни в исправительных заведениях. Обладал невероятным обаянием, любил женщин, не пренебрегал и мужскими ласками. Сексуальный драйв был одним из его многочисленных (хотя и однообразных) достоинств. Кэссиди, как настоящая проститутка, умел становиться тем, кого хотел в нём видеть тот или иной клиент. Но, как считают американские литературоведы, без него не было бы поколения beat. Битники видели в Кэссиди настоящего хипстера, презирающего условности, смакующего каждое мгновение, заботящегося о том, как жить (а не зачем).
В Кэссиди без памяти влюбился Гинсберг (их связь длилась лет двадцать) и воспел его в поэме «Вопль». Тогда в Америке быть гомосексуалистом означало быть аутсайдером, что совпадало с самоощущением битников. Кроме того, они делали свою жизнь с Рембо, Верлена и великого Уитмена. Ну и, конечно, в соответствии со своими наклонностями. Без конца менявшие жён и любовниц Керуак и Кэссиди были нормальными бисексуалами; в крепкой мужской дружбе этих двух католиков (на чём настаивал Керуак) гомосексуальный подтекст, несомненно, присутствовал.

По законам спонтанной прозы
Летом 1947-го Керуак задумывает роман, который мог бы передать всю энергию и витальность Америки. В Ниле Кэссиди он видит героя, который может воплотить эту идею, ведь Кэссиди — сама энергия, пусть часто и бестолковая. Вместе они отправляются в путешествие по стране. Правда, писатель довольно быстро разочаровывается в своём герое, особенно после того, как Кэссиди в Мексике бросил его, заболевшего дизентерией. Но это ещё не был конец дружбы, тем более романа.
В начале их дружбы Кэссиди хотел, чтобы Керуак научил его писать книги. Единственным его сочинением стала неоконченная автобиография «Первая треть». Зато Кэссиди умел (и любил) писать письма. В декабре 1950 года он прислал Керуаку так называемое великое сексуальное письмо, состоявшее из одного предложения на 40 страниц, без знаков препинания и абзацев. Керуак совместил «изумительные по свободе изложения письма Нила Кэссиди» с принципами джазовой импровизации. И назвал свой метод спонтанной прозой.
Метод подразумевал безыскусность. Пиши как пишется, без абзацев, пунктуации и т.п., освободи подсознание, не прерывайся, не редактируй, подчиняйся только ритму, импровизируй, как джазмен. Помни: первая мысль — самая точная. Записывай слова по мере их возникновения…
Согласно апокрифу, роман «На дороге» Керуак писал в апреле 1951-го в течение трёх недель, подстёгивая себя кофе и бензедрином. Он вставил в машинку 36-метровый свиток бумаги, чтобы не отвлекаться на заправку листов.
Однако на самом деле бензедрина не было, был только кофе. Мысли и слова тоже были далеко не первыми — Керуак давно вёл дневник и записные книжки, собирая случаи из жизни, впечатления, характеристики и т.п.
Законы письма Керуак уподоблял законам оргазма. Но оргазм, длящийся три недели, — это всё-таки перебор!
Издатели роман брать не хотели. Кроме странной рукописи, их смущало восхищение ворами, бродягами, проститутками. А также непривычный язык — Керуак упивался звуками обыденной речи.

Неприкаянный
В Нью-Йорке Керуак подружился ещё с одним хипстером — Биллом Каннастрой. Летом 1950-го тому захотелось выйти из вагона метро на ходу. Он разбился насмерть, а Керуак женился на его вдове. Этот брак продлился шесть месяцев; в нём родилась дочь Керуака, которую он, впрочем, долго не хотел признавать. После развода (1951) он, как всегда, вернулся к матери. И начал писать «Видения Коди». Опять же про Нила Кэссиди, у которого он ради нового романа поселился. Но ничего хорошего из этого не вышло: Кэссиди уговорил жену Каролину переспать с Керуаком, чтобы укрепить сексуальные узы, связывавшие его с другом. В результате отношения совсем разладились… Кэссиди стал замкнут, обидчив, груб.
И тогда Керуак вновь отправился в Мексику. Из этого тоже, впрочем, не вышло ничего хорошего: опытный наркоман Берроуз подсадил его на героин.
В ванной комнате Берроуза он работает над «Доктором Саксом» — экспериментальным романом, который мыслил как третью часть «Фауста». Это самое причудливое и фантазийное сочинение Керуака. В нём действуют вампиры, монстры, гномы, оборотни, чёрные маги и большой змей, который хочет уничтожить этот мир. Змея хочет уничтожить доктор Сакс, алхимик, манерой разговора напоминающий Берроуза.
Было много наркотиков и мало еды. Наркотики усиливали депрессию. Ванная казалась Керуаку тюремной камерой. Он чувствовал себя безмерно одиноким. Но писал, писал, стараясь зафиксировать каждую ассоциацию, возникающую в сознании, развить каждый образ, приходящий на ум.
В конце концов ему это надоедает и он возвращается в Нью-Йорк. Эти годы — самые тяжёлые в его жизни, но и самые, наверное, продуктивные. История его связи с чернокожей девушкой, которую у него отбил поэт Грегори Корсо, ложится в основу романа «Подземные» (1953). Он пишет «Мэгги Кэссиди» (1953) — роман о первой школьной любви. И повесть «Тристесса» (1956) — об отношениях с мексиканской проституткой. Пишет чаще всего под бензедрином. Путешествует, пьёт, работает на случайных работах. И всё глубже погружается в отчаяние.
Но всё меняется. В «Галерее Шести» в Сан-Франциско с огромным успехом проходит выступление Аллена Гинсберга, Лоуренс Ферлингетти издаёт его «Вопль» и другие поэмы» (1956). Издателя привлекают к суду за непристойность (особенно за строки об ангелоголовых хипстерах, «которые давали святым мотоциклистам трахать себя в задницу и кричали от восторга...»). Но суд решает, что поэма несёт в себе освободительный социальный заряд. Так к битникам приходит слава.
Книгу Гинсберг посвятил друзьям, в том числе Джеку Керуаку, «новому будде американской прозы», чьи книги «опубликованы на небесах». И вскоре, уже на земле, издательство Viking приняло роман «На дороге» к рассмотрению. Керуака попросили привести рукопись в нормальный вид, а главное — изменить реальные имена персонажей. Так Нил Кэссиди стал Дином Мориарти, сам Керуак — Салом Парадайзом, Аллен Гинсберг — Карло Марксом, Уильям Берроуз — Буйволом Ли и т.д. В 1957 году роман «На дороге» увидел свет. И сразу же стал культовым.
Сал Парадайз — это прежде всего писатель. И мир вокруг для него — это прежде всего текст: «У меня была книга, но я предпочитал читать проплывающий за окном американский пейзаж» (цитаты из романа даны в переводе Виктора Когана). Ну а Дин Мориарти — это прежде всего персонаж, хипстер, психопат и безумец. Пафос книги: «…интересны мне одни безумцы — те, кто без ума от жизни, от разговоров, от желания быть спасённым, кто жаждет всего сразу, кто никогда не скучает и не говорит банальностей, а лишь горит, горит, горит…»
Самое большое удовольствие для героев, больше, чем секс или кайф, — разговоры. Они говорят в пути. Говорят в барах. На ложе любви тоже говорят.
Дин — гений rapping, «пурги». «Казалось, будто чудовищная энергия извергается, как вулкан, через его рот. Его речи пронизаны восхитительными «да, да, да», «хо-хо-хо» и «упф». А ещё он маниакально хихикает: «хи-хи-хи-хи». Друзья устраивают такой jam session говорения. «Продолжить Дин не смог: он уже давно обливался потом. Тогда заговорил я. Ни разу в жизни я не говорил так много». (В кругу битников была девушка, которая, проговорив 70 часов, оказалась в психбольнице.)
Любят поговорить и многочисленные персонажи, попадающие в орбиту наших очарованных странников. Повествование кажется разболтанным, необязательным, ветвится, как кустарник, но всегда возвращается к Дину. Ибо этот безумец и психопат понимает время и знает, как прорваться к вечности. К тому же он знает что-то про это, то есть про нечто невыразимое, неназываемое, но прекрасное. Это экзистенциальное переживание остроты жизни, которое может открыться вдруг, случайно, но только тому, кто к нему готов.
Восторг писателя перед своим героем достигает, кажется, предела: «Сквозь мириады игл неземного сияния тщился я разглядеть облик Дина, а Дин был похож на Бога». Однако речи богоподобного Дина всё быстрее и путанее, жесты — всё резче и невпопад. Вместе с рассудком Дин теряет дар (и желание) говорить. И вот уже восхищение Сала безумцами сменяется раздражением. Ну а кончается их «чистая дорога» и вовсе печально: Дин бросает друга, лежащего в дизентерийном бреду. Керуак (как наш Лимонов) умел писать только о том, что пережил сам, будь это реальное событие или глюк.

Цитата :

Но какая вообще связь между Сэлинджером и упомянутыми героями 90-х? Ответ в одном-единственном слове — честность. Как Курт Кобейн не был выдуманным героем шоу-бизнеса (а, напротив, стал последним из живых, настоящих людей в легенде под названием «рок»), так и Холден Колфилд из «Над пропастью во ржи» был самым живым парнем на планете. Слишком живым, чтобы жить… Как Сеймур Гласс в рассказе «Хорошо ловится рыбка-бананка» не мог вынести пошлости и фальши этого мира, так и Ривер Феникс до конца был честен перед самим собой…
Над пропастью в гранже

«На дороге» Керуака и «Над пропастью во ржи» Сэлинджера написаны в одно время. В обоих романах главный герой — freak, чудик, выпадающий из социума, не приемлющий лжи и лажи мира скауэров. Но по сравнению с Холденом Колфилдом (которому 16 лет) Дин Мориарти (которому лет на десять больше, у него жёны-дети) — просто овощ за рулём и с фаллосом наперевес. Впрочем, Америка полюбила их обоих сразу и навсегда.
В 1957 году из романа были изъяты описания приёма наркотиков и гомосексуальные сцены. «Первоначальная сумасшедшая версия гораздо значительнее, чем то, что опубликовано, — говорил Гинсберг. — И когда-нибудь, когда все умрут, её опубликуют такой, какая она есть». Спустя 50 лет, в сентябре 2007 года, Viking Press выпустило полную версию, восстановленную по оригинальной рукописи.

Бремя славы
Публикацию «На дороге» называли историческим событием, роман — евангелием поколения beat. А Керуака — главным писателем Америки… Правда, Норман Подгорец обрушился на невежественную богему, воспевающую примитивизм и спонтанность. Да ещё Трумен Капоте с телеэкрана заявил: «Это не проза, это машинопись». Но на успех книги это не влияло.
В клубах и барах Керуак читал свою прозу в сопровождении джаза, пел. У него был замечательный голос. И невероятная чуткость к звуку: слушая в его исполнении отрывки из романа «На дороге», понимаешь, что эту прозу он писал, как стихи. Звук значил для него столько же, сколько и смысл. А может, даже больше. (Хотя, конечно, стихотворение на целый том — то же, что оргазм на три недели!)
На волне успеха «На дороге» издатели захотели продолжения. И Керуак принялся за «Бродяг дхармы». В этот роман он вложил весь свой буддистский опыт. Увлёкшись буддизмом в 1954 году, он объявил, что постиг суть вещей, «где ничего не прибывает и абсолютно ничего не происходит». И даже написал жизнеописание Будды «Пробудись» и книгу «Кое-что о дхарме». Буддизму Керуак хотел подчинить творчество, работу, друзей, секс. Стараясь проникнуться состраданием ко всем и всему, он стал мягче, спокойнее, не так сильно переживал неудачи. Однако по выходе (1958) «Бродяги дхармы» были раскритикованы специалистами по буддизму. И Керуак впал в депрессию. «Я больше не буддист», — говорил он друзьям.
Считается, что Керуаку было трудно нести бремя славы, от этого он пил. Однако до публикации своего главного романа он пил (и принимал наркотики) не меньше, а то и больше. Один из заветов, которые он давал писателям в своей «Вере и технике современной прозы», звучит так: «Старайтесь никогда не напиваться вне дома». Но сам напивался, блевал, падал, его приводили домой незнакомые люди. Самый мрачный его роман — «Биг Сур» (1961) — описывает ужас похмелья и возникающую в результате параноидальную подозрительность к окружающим.
К середине 1960-х пути Керуака и его друзей разошлись окончательно. Наступала эпоха хиппи и всяческих революций — студенческой, психоделической, сексуальной. Аллен Гинсберг и даже невозмутимый саркастичный Уильям Берроуз чувствовали себя их предтечами и вождями. Керуак же поддерживал войну во Вьетнаме. И на дух не переносил эксцессы надвигающихся революций, особенно антиамериканизм.
Курт Воннегут вспоминает о своей встрече с Керуаком незадолго до его смерти. «Король битников» был груб и почти безумен. Назвал писателя Роберта Боулса «болтливым ниггером». Говорил, что евреи — настоящие нацисты и что коммунисты велели Аллену Гинсбергу подружиться с ним, дабы через него контролировать американскую молодёжь…
В последние годы он тихо жил со своей матерью и третьей женой Стеллой Сампас. Его добили болезни, связанные с алкоголизмом.
Он умер 21 октября 1969 года в больнице Санкт-Петербурга (штат Флорида).

Продолжение из Первой конной. Раз та тема закрыта, то про кино уместно здесь.

В целях борьбы с чорной меланхолией устроил себе лечебный сеанс кинотерапии. Посмотрел давно советованный Андмаком фильм "Царицын".

Фильм из двух серий, "Поход Ворошилова" и "Оборона". Хоть серии и имеют отдельыне названия, но сюжетно тесно связаны, потому обобщенное название "Оборона Царицына", хоть и неправильное, но имеет право на существование.

Фильм, сразу говорю, всем советую посмотреть. При всех своих объяснимых и ожидаемых недостатках, как произведение искусства вполне достойно внимания.


Плохой казак есаул и хороший казак Жаров. Это сквозные герои, в конце фильма хороший шашкой зарубит плохого.



Плохие донцы убивают мать хорошего казака. Их дом сожгут. Хороший казак успел ускакать в Красную армию.



Батальных сцен много. Что меня поразило, это обилие взрывов. Взрывчатки на съемках не жалели.



Немцы в касках. Фойер!



Это Пархоменко.



Немцы стреляют из пушек по красным окопам. Поразительны взрывы рядом с массовкой. Тогда же не было компьютерной графики, реально взрывали рядом с людьми. Никакой техники безопасности.



Еще раз "Фойер", теперь из пулемета. Стреляют по Ворошилову. Если в биографии маршала были действительно подобные эпизоды, то я его зауважал еще больше.



Узнаете? Кадочников.



У нас тоже пулеметы найдутся (с) шариков. Ворошилов и Жаров.



Что-то мне немецкая психическая атака напомнила. В роли Анки-пулеметчицы сам Ворошилов.



В роли Чапаева - тоже Ворошилов.



Главный герой фильма. Общается с народом.



Карта фронта 18 года, очень похожа на карту 42 года. Вообще в фильме, особенно во второй серии, есть множество аналогий с 42 годом. Люди говорят, что немцы взяли Ростов и рвутся к Баку (в реальной истории, емнип, после Брестского договора, они особо никуда не рвались). Есть целый ряд диалогов о том, что надо удержать Царицын, что нельзя отступать. Фильм ведь 42 года, не знаю, какого месяца. Явно в него включили много ссылок на реальную ситуацию 42 года, в основном во второй части. Википедия пишет, что вторая часть на широкий экран так и не вышла, наверно, именно поэтому. Киношники актуализировали историческую ситуацию и приблизили ее к реальной современной им ситуации. НО! Своим пророчеством о разгроме врагов в этом районе они могли непроизвольно рассекретить планы ставки, и потому вторую часть не пустили на экраны. Последняя мысль - чистый мой домысел, не принимайте слишком всерьез. Но так оно и было. Фильм про разгром врага у Царицына не пустили на экраны во время Сталинградской битвы.



Вернемся в 18 год. Узнаете? Чапаев беседует с Мамонтовым. Здесь он, правда, не Чапаев, а эсер, заговорщик и глава мятежа. Мятеж будет подавлен, не беспокойтесь.



Маузер у матроса восхитительный, мечта анархиста. Ствол полметра длиной.



Бронетехника присутствует. Раритет. Во второй серии упомянуты и танки, но их не показали.



Черкасов в эпизодической роли.



Сталин обозревает Царицын, похоже, с Мамаева кургана. Еще один намек к 42 году.



Эпизод мимолетный, всего несколько секунд, но мне показался очень символическим. Красные атакуют, белые в панике разбегаются, но один-единственный белый офицер выезжает навстречу красной кавалерии.



Его мгновенно убивают, и вот такой кадр. Золотые погоны под копытами красной конницы. Сильный кадр, хотя, повторяю, это секундный эпизод в фильме. Но мне показался достойным выделения и осмысления. Очень символично.



Любовь, хотя крайне целомудренно, в фильме тоже есть. Очередная аналогия с фильмом "Чапаев", влюбленные набивают ленты к пулемету. Что удивляться, режиссеры те же - братья Васильевы. Но сейчас, издали, вторичность многих эпизодов, конечно, явная.



В завершение фильма - последняя батальная сцена. Скифская тактика. Красные убегают.



За красными гонится конная лава Мамонтова.



Удирающие красные - врассыпную. За ними вдали - атакующие радостные мамонтовцы. Ну а тут, как сами видите, их ждет сюрприз - артиллерийская засада.



Еще раз поражаюсь. Самые настоящие взрывы среди статистов, на этот раз не пехоты, а кавалеристов.



Контратака красной кавалерии. Там были тысячи всадников задействованы в съемках.



Это не самый последний кадр. Там еще потом Сталин с Ворошиловым приветствовали победителей. Но, если б режиссером был я, я бы именно этот кадр слелал последним. Очень символичный. Три богатыря на защите русской земли.

Человек проходит сквозь стену (1959)

Давно смотрел. Захотель пересмотреть классику.

Lenta.ru http://lenta.ru/articles/2011/03/25/mikhalkov/ 27.03.2011 14:47:30
Восемь дней войны
5 мая 2011 года в прокат выходит вторая часть дилогии "Утомленные солнцем-2" под названием "Цитадель". Как режиссер отнесся к реакции зрителей на первую часть дилогии? Чем вторая часть принципиально отличается от первой? Где находится таинственная цитадель и почему зрителю на фильмах Михалкова необходимо работать? Об этом и многом другом Никита Михалков поговорил с "Лентой.Ру".

Лента.Ру: Первая часть "Утомленных солнцем - 2" вышла довольно эклектичной. В ней сочетались разные по стилистике эпизоды. Чем был обусловлен выбор такого формата, и не кажется ли вам, что зрителю тяжело воспринимать столь отличные друг от друга эпизоды? Каждый из них в каком-то смысле является высказыванием по достаточно широкому спектру тем - религиозным, нравственным, политическим.

Никита Михалков: Я не могу с вами согласиться. Это просто была несколько необычная форма: ряд законченных новелл, каждая из которых могла бы быть небольшим фильмом. Это сделано осознанно, потому что линейно рассказать эту историю было бы невозможно. Она и так в определенном смысле саговая, сериальная, а если бы мы еще и развивали ее линейно с точки зрения повествования, мы просто не уместили бы все. Это первое. Во-вторых, там нет разных месседжей: отдельно религиозного, отдельно еще какого-то. Собственно, вся эта история в какой-то степени о том, где же на войне Бог. И, я думаю, что многие были в трудном положении, потому что они воспринимали происходящее на экране буквально. А тут как раз самое главное - сочетание образности и метафизики, причем метафизики разрушительной. Знаете, я думаю, что эта картина - долгоиграющая, она не просто прошла или не прошла, провалилась или не провалилась - нет. Эта картина и следующая - "Цитадель", это картины, которые все равно будут возвращаться; не потому, что мы такие хорошие, пушистые и талантливые, а потому, что там заложено огромное количество пружин, которые не всегда сразу распознаются. Например, если вы обратили внимание, все новеллы начинаются с очень спокойной ситуации, и все развивается и превращается в ад на ровном месте. Деревня, лето, едут немцы, никого не трогают. Остановились набрать воды. Там девочка - ну, девочка, ну и что? Никто ее не трогает.

И яблоки…
Да, яблоки, это очень важный образ, кстати! Какие-то цыгане, кричат, раздражают. Истеричный немец испугался этих цыган, потому что они орут, а он их никогда не видел так близко. Одна автоматная очередь - и вдруг все закрутилось, завертелось, скатилось в ужас. Прошло полтора часа с начала этого летнего дня, и вот уже восемьдесят жителей этой деревни сжигают на ровном месте.
Мне было важно, чтобы прослеживалась идея, насколько все рядом, насколько все близко... Человек предполагает, а Бог располагает. Мы строим планы, мы думаем о будущем. Но если мы живем так, будто все от нас зависит, то когда неожиданно бахнет - мы к этому совершенно не готовы. Вот представьте себе молодого, богатого, успешного олигарха, у которого все есть: и перспективы, и возможности. И тут раз, апельсиновая корка, поскользнулся, упал. Все - инвалид, коляска и уже абсолютно другие устремления и мысли. Совсем не волнует длина яхты, подлинник Моне или модный костюм, нет. Весь мир человека, который был просто огромным, вдруг сужается, и только тогда, в ту секунду человек начинает обращаться к себе. И он говорит: "За что мне так плохо?" - или: "Зачем?"
Именно поэтому в "Предстоянии" на самом деле заложено очень многое. Повторяю, я не хочу этим сказать, что зритель - дурак, а я умный; я хочу сказать этим, что зритель должен работать. Не может быть большого кино в большой стране, тем более в индустрии, где существует только то кино, которое можно начать смотреть с любой минуты, а когда кончился попкорн, выйти, взять еще, сесть обратно и ничего не упустить. Потом выйти из кинозала и сказать: "Все, который час? Слава Богу, картина короткая, можно еще успеть в кафе". Мне бы очень хотелось, чтобы человек, который видит мою картину, задумался. И я, кстати, получал подтверждения, что некоторые задумываются. Мне прислали очень интересную вещь: брошюру из Таганрога с сочинениями школьников, которые посмотрели картину. Это так пронзительно - то, что они поняли.
Я бы очень хотел, чтобы после картины человек вышел на улицу, купил газету, открыл свою дверь, сел в троллейбус - не имеет значения. Чтобы самые простые человеческие действия вызвали бы радость только оттого, что он может их совершить. До 60-х годов главным слоганом страны было - "лишь бы не было войны". Это действительно так. И то, что называлось застоем (можно назвать еще и некой стабильностью), заключалось в том, что и люди, которые были внизу, и люди, которые были у власти, - они все пережили войну. И жизнь у них делилась на "до войны" и "после войны". Когда это поколение стало уходить, вместе с ними стал уходить не только страх войны, но еще и память о ней. Если мы не будем об этом думать и это понимать, хотя бы в связи со снятым фильмом, спектаклем, книгой, поэмой, то это приведет, я уверен, к потере иммунитета.

То есть, линейность совершенно не подошла бы первому фильму?
Нет. В отличие от второго фильма, который весь линеен. Первая картина - это новеллы, которые происходят в разные годы, в 41-м, 43-м, 42-м. Они разбросаны на расстоянии трех лет. А вот вторая часть - это ровно восемь дней, восемь дней развития от полного ада до вершины. Так что здесь принципиально другое изложение. Это не значит, что она понравится, но, по крайней мере, будет достаточно ясное, цельное представление.

А сериал когда выходит?
Как я понимаю, канал хочет выпускать сериал в начале следующего телевизионного сезона, то есть осенью. Будет 13 серий.

Какой продолжительностью будет каждая из серий?
Как полагается, 40 минут.

То есть, более 8 часов?
Ну да. Самое главное, что это не салат из того, что не вошло в картину, а новые отдельные эпизоды, сюжетные линии. Некоторые вещи мы специально для сериала снимали, с прекрасными, кстати, немецкими ролями.

Возвращаясь к реакции зрителей. Вы рассказывали, как после "Двенадцати" вам писали школьники и говорили, что их тронул этот фильм. Какие положительные отклики вы получали после "Предстояния"?
Мне писали невероятные вещи. Как и после "Двенадцати", мне написала девочка, кажется, или мальчик, я уже не помню, и сказал, что не мог долго вообще прийти в себя, а потом сделал то, чего не мог сделать четыре года - помирился со своими родителями. Понимаете, меня не интересует реакция "понравилось" или "не понравилось". Меня интересует реакция "воздействует" или "не воздействует". При том, что даже активная отрицательная реакция, раздражение - это все равно говорит о том, что "воздействует". Другой разговор, нравится тебе это воздействие или не нравится. Но тот факт, что ты не прошел мимо этого, что ты плевался, говорил, что это издевательство над русским солдатом, - все это означает, что тебя эта тема волнует! Значит, все равно, ты не выходишь с этой картины так, как выходишь с гламурного какого-то фильма. Для меня это принципиально важно, потому что если человек испытывает определенное внутреннее шевеление, пусть оно даже раздражающее, значит, кино работает.

Продолжая тему, как бы вы прокомментировали реакцию критиков и большое количество негатива в интернете?
Когда начинают уничтожать картину, которая еще не вышла на экраны, то неужели не понятно, что не о картине речь?! Речь идет о моей личности, о том, что я думаю, что я говорю и как я это говорю. Как можно оскорбить художника? Сказать, что он говнохудожник и что он закончился. Понимаете, мне интересна критика, за которой стоит анализ, за которой стоит человеческое желание разобраться, понять. Если есть желание отругать - ради Бога, но только чтобы это было все равно направлено в созидательное русло, а не в разрушительное. Вот у нас на сайте есть ролик, на котором овация после показа в Каннах запечатлена. Так некоторые критики договорились до того, что это я организовал, в Москве снял, людям заплатил, а теперь это за Канны выдаю. Конечно, это все крайность, но это симптоматично. Понимаете, когда мы не получили премию и на нашем российском сайте кинокритиков написано: "Ура, мы сделали это!", то это уже совсем непонятно.
Ребята, ну уж если вы идете в эту сторону, так уж вы сохраняйте какую-то интригу! Но когда вы даже не можете сдержаться от счастья, что отечественная картина чего-то не получила, то это уже вещь не обсуждаемая, я бы так сказал. Поэтому я могу принять всякого рода соображения по картине, я могу отстаивать это, могу это объяснять. Но тогда, когда возникает диалог. В противном случае глупо даже пытаться разговаривать с людьми, для которых самое главное - чем хуже, тем лучше. Так что к подобной критике я отношусь достаточно спокойно, можно даже сказать равнодушно, и никогда не отвечаю на нее. Другой разговор - может быть, я был достаточно резок по отношению к таким критикам. Ну, это уже мое право, мое мнение. Они имеют право писать, что хотят, я имею право думать по их поводу, что хочу.

Больше всего вопросов в фильме вызвали два момента. Первый - это история с немцем, который гадит с самолета. Как эта история попала в фильм?
Действительно, на скорости 200 километров в час испражняться довольно трудно. Разговор в этом фрагменте вовсе не об этом, разговор идет об унижении. В картине нет ни одного момента, который не был бы подтвержден фактами. Там есть допуски. Допустим, нам нужно было, чтобы лагерь, где находится Котов, был близок к границе, для того чтобы немцы уже в первые дни войны оказались практически прямо там. Это допуск, потому что лагеря с политическими заключенными были в глубине страны. И штрафбаты появились в 42-м году, а не в 41-м. Но ведь в кино важно понимать, что ты нарушаешь, и ты можешь за это ответить. Я не высасываю из пальца, допустим, транспаранты над немецкими танками, над которыми издевались люди неграмотные, которые не знают истории войны. Мы два с половиной года занимались только материалами в библиотеках. Да, в 41-м году немцы подвешивали над собственными мощными и скоростными танками огромные стяги со свастиками, напоминающими воздушных змеев. И когда они развевались на полной скорости, это было жуткое зрелище. У нас сегодня нет танков, которые могут с такой скоростью идти. Поэтому мы сделали это не так, но это правда.
И задница немца - это абсолютно то же самое, это унижение. Немцы сбрасывали в 41-м году не только бомбы, они сбрасывали металлические бочки с дырками, которые выли таким страшным воем, что в окопах ребята становились седыми. И ложки выбрасывали миллионами. Алюминиевые ложки вместо бомб и пуль. И они засыпали наши окопы ложками, на которых было написано "Иван, иди домой, я скоро приду". В этом было презрение. Человек, который смотрит на это и думает о том, возможно ли это совершить на такой скорости и попасть испражнениями куда надо - ему надо смотреть другое кино. Ему не надо смотреть художественное кино. И история вся заключалась опять же в том, что день, тихо, море, баржа, все друг друга знают… Летят немцы - доброжелательные, смотрят на это (это тоже правда, что совершали учебные налеты), видят, как люди жмутся, они пикируют на них, играя, попал - не попал, они не имеют права их бомбить. И контуженный солдат может ли попасть из ракетницы?! Не может. Один раз из миллиона может случиться такое. Случилось в этот раз. Поэтому история с немцем - это история унижения, а не документальная история о том, что хотел идиот-немец сделать на скорости..

Соответственно, второй вопрос про последнюю сцену с обгоревшим солдатом. Многие говорят, что подобные истории оскорбляют память героев. Как бы вы это прокомментировали?
Мне даже не хочется комментировать это. Я не хочу давать оценку этим словам, потому что так могут говорить только те, кто реально не знает, что такое война, и знает эту войну только по художественным фильмам советского периода, которые были замечательными, но все так или иначе вогнаны в определенные границы. Это история, вычитанная мною из писем человека, с которым это произошло и который выжил. У нас он умирает, а в реальности это история того, кто выжил. Вот этот солдат и пишет: "Я никогда не целовался, я сиськи никогда не видел; как подумал, что сейчас помру и никогда не увижу, мне так плохо было". И то, что эта девочка разделась зимой перед этим солдатом, - он говорит, сознание потерял. А потом пришел в себя, а она его полумертвого уже привезла в госпиталь. И самое потрясающее - что они потом поженились. Но мне же импульс важен, а не документальная история. А это потрясающе точно, когда у этого человека была одна мечта, а он такой некрасивый, и надежд у него не было на взаимность, но вот это желание… Поэтому комментировать такого рода критику я не буду.

Есть Михалков-художник и Михалков - общественный деятель. Иногда кажется, что вы постоянно делаете выбор в пользу второго. Как это, по-вашему? Михалков-общественный деятель мешает некоторым спокойно воспринимать работу Михалкова-художника.
Михалков-художник - это одно, а общественный деятель - это другое? Чем отличается Михалков-художник от Михалкова - общественного деятеля?! Я что, снимаю патриотические фильмы, а сам являюсь злостным либерастом? Разве так? Нет. Значит, то, что я думаю и говорю в жизни, и то, как я воспринимаю окружающую среду, я и декларирую в том, что я снимаю, будь то "Сибирский цирюльник", "Двенадцать" или "Предстояние". Другой разговор, что человек, не согласный со мною, с моей позицией, хочет меня поделить: "Вот мне кино нравится, а то, что он думает - не нравится". Но мое кино не отличается от того, что я думаю. Повторяю, если бы я снимал фривольные, гламурные фильмы - набивший оскомину образ "Яйца судьбы", а на самом деле чувствовал себя государственником и просвещенным консерватором, то да, это он одно, а это другое.
Тут сейчас вышла книжка - друзья мои из Фонда культуры выпустили некий сборник - мои интервью за сорок лет. Я с трепетом брал ее в руки, потому что там были мои интервью с 64-го года. Что ж я мог там набуровить, думал с ужасом я? А прочитал и смело скажу - под каждым словом подписываюсь. Честно, испытал такое внутреннее ощущение, такую радость, что мне не нужно опускать глаза долу и говорить: "Такое было время, брат, что делать, приходилось говорить правильное". А вот не приходилось. И я отвечаю за каждый свой фильм с точки зрения его наполненности и за каждое сказанное слово. А это величайшее счастье. Поэтому я предлагаю людям, которые хотели бы меня понять, просто обратиться к этим моим интервью, и они увидят, что в 64-м году я говорил практически то же, что говорю сейчас. Может быть, о другом, но по внутренней сути то же.

Расскажите немного о второй части "Утомленных солнцем - 2". Про одно отличие вы уже сказали, что это будет восемь дней.
Вторая часть вообще другая. Это любовный треугольник, совершенно другое кино. Но как раз в этом-то и кайф, что первая картина - это ужас, мерзость, кровь, грязь, кошмар, унижение, проигрыш и все, что связано с этим валом, который в 41-м году на нас шел. Кстати говоря, не уверен, что если бы это случилось сегодня, мы бы продержались дольше, чем до конца июня, с теми настроениями, которые у нас сейчас существуют, и отношением к этим проблемам. Но это другой разговор. А вторая часть – это любовная история. Все курки, которые взведены в первой части, все пружины, которые в ней закручены, все сработает и раскрутится во второй. Могу сказать, что основным будет движение отца к дочери и дочери к отцу.

Где разворачивается действие "Цитадели" и что стало ее историческим прототипом?
Мест было несколько, и у нас, и в Прибалтике, но это практически не имеет значения, потому что Цитадель - это не географическое место, а художественный образ. Нечто неприступное, что невозможно взять никакими силами, разбомбить, потому что там сотни тысяч тонн бетона, и это стоит на горе, и уже положена масса жизней. И, конечно же, можно ее обойти и изолировать, и в этом и заключается зловещий и хитроумный план - использовать Цитадель как мощную политическую силу для того, чтобы заставить Европу содрогнуться, подумав о том, что будет, если мы не выиграем войну. Она создает грандиозный и очень зловещий фон для, вообще говоря, совершенно интимной, я бы даже сказал камерной, истории.

Вы всегда были актерским режиссером; вы всегда очень серьезно работали с актерами, они в ваших фильмах расцветали. А вот сейчас создается впечатление, что "Утомленные солнцем" - это сугубо режиссерский фильм. Это совершенно другой подход. Это только так кажется? И если это правда, то почему такое изменение произошло?
Это абсолютно не так. Понимаете, какая штука, мы не в равном положении, потому что вы не видели "Цитадели". И в данном случае я говорю, что их надо рассматривать как фильм "Утомленные солнцем - 2", который состоит из "Предстояния" и "Цитадели". Только посмотрев все вместе, можно сделать реальный и какой-то достаточно объективный вывод. Это не так совершенно, потому что я надеюсь, что вы увидите совершенно нового Меньшикова, которого вы не видели. Вы увидите Деревянко, которого не видели. Вы увидите Ильина, потрясающего абсолютно. Или Толстоганову, которая открылась совершенно с новой стороны. Поэтому я надеюсь, что продолжаю быть актерским режиссером. Но я все-таки надеюсь, что я еще и режиссер, поэтому в первой части, может быть, это было более важно, именно закручивание этих пружин, которые должны раскрутиться во второй части, именно за счет актерского исполнения.

Не кажется ли вам, что зритель устал от фильмов про Великую Отечественную войну?
А где он их видел?

Создается впечатление, что устал не в том смысле, что он их очень много посмотрел в последние годы, а что ему это банально не интересно?
Может быть, очень может быть. Но тут ведь никак на это повлиять невозможно. Этому нет оценки. Если ему неинтересно это смотреть, пусть ему неинтересно смотреть. Но я считаю, что это большое заблуждение, потому что незнание этого и отсутствие отношения к этому - это есть потеря иммунитета. Вы понимаете, какая штука: у меня есть глубокое убеждение, может быть, ошибочное, что предметы, мысли, чаяния, энергия, размышления, желания могут материализоваться. Когда я смотрел, как врезались самолеты в небоскреб, я не поверил, что это прямой эфир. Я решил, что это идет какой-то американский боевик с очередной компьютерной графикой, и только потом, когда я стал щелкать программы и увидел, что это показывают в прямом эфире во всем мире, я похолодел. Когда люди смотрят фильмы-катастрофы, землетрясения, цунами, сидят с попкорном, глядят в оба и говорят: "Во, здорово сделано", - а потом вот так в жизни – бац! Получите. А не готовы. Потому что думают, что это все кино. Это все сделал Голливуд, компьютерная графика.
Я ведь к кино отношусь более серьезно, нежели просто к профессии или к развлечению. Кино - это гигантская сила. И умноженная на время, когда мы сегодня видим людей, воспитанных кинематографом, потерявших всякое уважение к жизни и к смерти, когда убивают тысячи человек и никого не жалко, когда отсутствует это ощущение: "А что, если это правда?" - а для того, чтобы это ощущение возникло, нужно в кино работать, а кино в кино работать зрителя отучило…
Поэтому, ну что ж, не хотят смотреть - пусть не смотрят. Устали? Не верю, что устали от военного кино, потому что его нет просто. Я могу понять людей, которые смотрели это кино в 60-е, 70-е, 80-е, 90-е годы. Но молодое поколение этого кино не знает, просто не знает. А то, что для этого молодого поколения Великая Отечественная или Вторая мировая война в результате сводятся к солдату Райану или к вьетнамской войне, и в общем это все перепутывается, то ли Вьетнам, то что еще - главное, что есть какие-то враги, какая-то опасность, и ладно. А это, если так подумать, проблема национальной безопасности, потому что подобное отношение, как я уже говорил, это потеря иммунитета, который в любую секунду может понадобиться, а его не будет.

Это ваше не первое кино о Великой Отечественной войне, но последнее ли? Вы высказались по этой теме или планируете еще что-то?
Ну, есть масса тем. Есть кино военное, где генералы рисуют стрелки на картах. Есть кино окопное. Есть кино тыловое, но о войне, скажем, как "Двадцать дней без войны" Германа или "Летят журавли". То есть, война - это перемена жизни всех. Так же, как катаклизм гигантский. Вот как в Японии сейчас. Мы еще не очень отдаем себе отчет, но то, что происходит в Японии, касается всех. А в Японии - так точно каждого. Поэтому в сам период войны, будь то тыл, будь то партизанские отряды, будь то маленький город с пансионом слепых девочек.
Я не могу сказать, что закрыл тему. Я вообще такими категориями не мыслю. Если будет что-то интересное и важное, я вернусь к этому. Другой разговор, что меня очень интересует масштаб, мне интересно делать большие картины. Но, скажем, опыт, который к тебе приходит, он, конечно, многому учит в этом смысле. Я, например, какие-то вещи уже готовил бы по-другому. Потому что я не знал, как это делается. Знаете, это же невероятный драйв, когда ты сидишь и у тебя под управлением - пять тысяч массовки и восемь камер! И не просто люди бегут стрелять, а когда ты понимаешь, что это чистое сливочное масло - можешь этот кадр сколь угодно долго держать на общем плане, и зритель будет видеть, что все всерьез. А для этого нужно эти пять или три тысячи человек разбить на пятерки конкретных людей, назначить им старшину, начальника, и раздать им каждому задание: ты бежишь сто шагов и падаешь, потом вскакиваешь, бежишь обратно и падаешь. Ты бежишь до конца и падаешь здесь. Ты вообще не бежишь, стоишь, как опупевший, вокруг тебя взрывы. Только не встань, там где закопан заряд, чтоб тебя не задело… И когда это начинает работать - все.
Если смотреть, прищурившись - так это икра бежит! И кажется - ну, запустили людей. А если начинаешь рассматривать, и вдруг ты видишь, что у каждого своя жизнь - это драйв невероятный. Понимаете, создавать картинку, которую можно спокойно на любой крупности снимать с любой точки любым количеством камер, и ты знаешь, что везде будет отработано так, как надо, - это высоко. Это очень интересно.

А не планируете вернуться к классике? У вас же были прекрасные экранизации. К тому же вы как-то говорили, что в разработке "Солнечный удар"…
Да, есть сценарий уже, вчера закончили.

То есть этот проект движется? А актеры кто?
Пока не скажу. Актриса совсем пока никому не известная, и с ней даже заключен договор, что она нигде не будет появляться, пока мы не начнем снимать. И актер, может быть, мировая звезда. Просто мировая, мега.
Может быть, не русский. А играть будет по-русски. Ну, я подумал - у Гибсона же все актеры арамейский выучили?

Да, было дело. Ну что ж, сыграет на русском. А что с Грибоедовым?
Уже есть замечательный сценарий, "Жизнь и гибель Александра Грибоедова", большой сериал. Я думаю, серий 20. Вообще сейчас возникает новая серьезная тенденция телевизионного кино. Когда Скорсезе выходит на телевидении, потому что, во-первых, больше денег, а во-вторых, есть возможность историю рассказать, показать ее в развитии. А так как телевидение приобретает все большее значение, становится качественнее, High Definition, уже есть 3D на телевидении, то, в принципе, это интересно, когда изо дня в день люди живут с тобой, а ты живешь с ними своей работой. Я думаю, что "Грибоедов" в этом смысле может стать как раз таким нашим экспериментом, как большая телевизионная картина. Обычно мы делаем фильмы не из телевизионной версии, а наоборот. А тут надо делать сериал, а затем уже, если есть необходимость, монтировать из него картину для экрана.

А в этом проекте есть известные актеры какие-нибудь?
Там будет много работы, и, я думаю, если Господь управит это делать, очень многим актерам придется из-за этого отказаться от других своих работ.

Просто хочется знать, на каком этапе проект? Вот съемки уже завтра начнутся или нет…
Нет, сейчас у нас впереди "Солнечный удар", мы вместе с Володей Моисеенко, с которым работали и раньше, уже написали сценарий по его мотивам. Вот уж не подумал бы, что спустя восемь лет после съемок мне опять захочется снимать, тем более наслушавшись и начитавшись про себя Бог знает чего. Ничего подобного, мне интересно и хочется, я хочу это делать, это интересно. И шел я к этому проекту почти 35 лет.

Вот сейчас стало модно делать римейки. Скажите, не планируете ли вы, например, римейк "Своего среди чужих"?
Переснять? Да вроде нет. Должен быть, так сказать, новый смысл. Вот "Двенадцать" снять римейк - это новый смысл. Это практически взято задачей и фабулой движения в фильме Люмета. А что - "Свой среди чужих"? С сегодняшними артистами снять ту же самую историю? Говорят, сейчас сняли, мы же видели с вами, "Иронию судьбы", "Служебный роман". Нет, да и проектов у меня сейчас много. Один Грибоедов чего стоит. А "Детские годы Багрова-внука", ну, гениальная книжка? А какая тема Столыпина, просто потрясающая. Вот я мечтаю сыграть его. Или вот "Алхимик" Коэльо, который лично, так сказать, подарил мне право экранизировать книжку. Они у Warner, но Коэльо определяет, кто будет снимать, а он не дает, держит данное мне обещание.
Или, скажем, Дмитрий Донской. Сейчас уже есть сценарий, и неплохой сценарий. Там у меня красивая идея была. Очень красивая. Потрясающая история про Глинку. История моей службы в армии, флотская история - потрясающая, по своим дневникам. Это убойная история и смешная такая и серьезная одновременно.

Ну и последний вопрос, совсем несерьезный: знаете ли вы какие-нибудь анекдоты про себя? Чтобы главный герой был Михалков?
Я помню, какой-то анекдот мне рассказывали, что я разговариваю то ли с Медведевым, то ли с Путиным и говорю: "Хочу вас играть". А он: "Ну, тогда вам придется сбрить усы". А я говорю: "Нет, это вам придется их отрастить". Что-то в этом роде, на уровне 4-го класса.

Или такой, например. Никита Михалков чистил лук и замироточил.
Ну, таких много. Был такой гениальный сценарист у Феллини, который сказал замечательную фразу: "Parle male, parle bene, ma parle di me", - "Говори плохо, говори хорошо, но говори про меня". Я все-таки тешу себя надеждой, что про того, кто ничего не делает и ничего не стоит, про них не говорят и не выдумывают анекдоты. Поэтому раз анекдоты выдумывают, значит, вне зависимости от того, с каким знаком, то, что ты делаешь, кого-то если не волнует, то раздражает. Ну, а это, собственно, и есть задача художника.

Беседовал Андрей Коняев

http://gunter-spb.livejournal.com/1411322.html
Гунтер (gunter_spb) @ 2011-03-27 03:03:00
Метки данной записи: what the fuck?
ЭТО ВЕЩЕСТВА?
tanuki666 навел на очередное откровение Никиты Сергеевича Михалкова. Бесоног ничуть не оригинален, но кое-что новое и достойное внимания мы все-таки узнали:

Цитата :

http://lenta.ru/articles/2011/03/25/mikhalkov/
Да, в 41-м году немцы подвешивали над собственными мощными и скоростными танками огромные стяги со свастиками, напоминающими воздушных змеев. И когда они развевались на полной скорости, это было жуткое зрелище. У нас сегодня нет танков, которые могут с такой скоростью идти.

"Мощные и скоростные", это надо полагать Pz-IV Ausf.E/F. с окурком по состоянию на июнь 1941? Ну хорошо, пускай. "Не противоречьте ему, иначе сделается буен". Но средняя скорость четверочки на Maybach HL 120TR по проселку - 20 км/ч. Хорошо, хорошо - по шоссе 40 км, автострадный вариант.
Ногобесу какой-нибудь пресловутый Т-54, например, показывали? Я не говорю там про Т-80. "Сейчас нет"... А у него в голове все ложки с бочками и алые паруса.
Что еще тут сказать?

Цитата :

В ночь перед бурею на танке фор-марса-рей о башню бьется,
И Кригсмарине эскадроны савраскам не жалеют шпор.
Кто видел лошадь в акваланге, тот в цирке больше не смеется -
Гораздо лучше, чем патроны, психологический террор!

Летит отважная Люфтваффа, роняя бомбы по дороге,
И ветер, «Хейнкель» подгоняя, все свищет в боковую дверь.
Небось иван дрожит от страха – три дня сидели на горохе,
Радист за километр воняет, пускай отмоются теперь!

Но вот штрафбат идет по минам с одной саперною лопатой:
Их Жуков волевым решеньем опять послал в последний бой.
И так всегда - откат с попилом, потом, глядишь, попил с откатом,
Какое б новое сраженье не покачнуло шар земной...

(с) Филологесса А

Продолжим наш кинолекторий. Сегодня, и опять-таки по совету ув. Андмака, мы смотрим фильм "Если завтра война".



Праздник в Москве. Радио сообщает о нападении трех фашистских держав.



Танк агрессора. Слово "Германия" не звучит, но символика вполне откровенна.



Командир агрессоров Форма непонятно какая но говорят несомненно по-немецки.



Форма врагов условно фантастическая



Вот этот призыв перед атакой не дает вариантов догатдок кто имеется в виду под врагом.



Вражеские бомбовозы



Воздушная тревога. Люди разбегаются по бомбоубежищам. Фильм не просто пропагандистский, но и учебный. Показывает, что надо делать в чрезвычайных ситуациях.



Символика у врагов смешанная На танках простая свастика на самолетах вот такие свастикообразные трехлучевые фигуры.



Красивый кадр Наперерез врагу летят советские истребители.



Советские бомбовозы отправляются в рейд возмездия В ролях летчиков снимались Водопьянов, Громов и еще несколько известных советских летчиков 30х.



На войну уходят с Красной площади Параллель с реальным парадом 7 ноября 41 года. Точнее, наоборот. Реальный парад 41 года повторял фильм.



Запись добровольцев. Диалог: А ты дедушка воевать сможешь? - А ты спроси у Деникина.



Атака немецких танков.



Когда-то нам показывали похожие учебные фильмы Пропустил танк - бросил гранату.



Понравилось лицо солдатика около пулемета. Улыбка до ушей. Ему нравилось сниматься в кино.



Восстание пролетариата в тылу врага.



Эти враги уже в плену.



Последние кадры уже с песней парадного стиля.

В целом я так понял, что этот фильм не только пропагандистский, что очевидно. Но это фильм еще и учебный, показывает, как надо действовать в сложных ситуациях. Показывает и мирным жителям, и танкистам, и стрелкам, и даже кавалеристам. Если его учебное послание дошло до людей, хотя бы до некоторых, то он вполне себя оправдал.

Цитата :

Восстание пролетариата в тылу врага.

http://smitrich.livejournal.com/1286857.html
Дмитрий Соколов-Митрич (smitrich) @ 2011-03-31 11:28:00
"ЛИЦО ЧЕЛОВЕКА". Моя колонка в "Известиях"
Наберите в Ютубе "Wilhelm Kempff". Поисковик сразу выдаст десятки старых черно-белых роликов.

Главный герой - старичок за роялем. Играет в основном сонаты Бетховена. Например, четырнадцатую, Лунную, часть первая. 4 миллиона просмотров. Ну ладно, это поп-классика. Возьмем Семнадцатую, часть третья. 1 миллион 750 тысяч просмотров.
Теперь наберем в той же строке поиска "Beethoven's Piano Sonata No. 17 in D minor". Куча роликов, много людей за роялями. 3,5 тысячи просмотров. 12 тысяч просмотров. 23 тысячи просмотров.

Почему же только у немецкого пианиста и композитора Вильгельма Кемпфа, у этого классического немецкого лохматого дедушки с орлиным носом, рейтинг, сопоставимый с цветастыми клипами Майкла Джексона? Включаем, смотрим.

Я давно замечал, что у людей, играющих на музыкальных инструментах, что-то не то с лицами. Вернее, наоборот, с лицами у них что-то слишком то. Человек как будто лишается всей остальной своей поверхности и концентрируется на пространстве от лба до подбородка. Точнее, не концентрируется, а наоборот - теряет контроль. Лицо человека начинает жить своей жизнью, выдавая все его тайны. Посмотрите, например, что творится на лице другого великого пианиста - Гленна Гульда, когда он играет Баха. Оно все ходит ходуном, оно глубоко и со свистом дышит, оно иногда даже кричит. Кажется, что, запрети ему все это, и оно просто взорвется.

У Вильгельма Кемпфа нет секретов от собственного лица. Его лицо ходуном не ходит, не дышит и не кричит. И тем не менее оно - одно сплошное нервное окончание.

Именно лицо делает его и без того божественное исполнение Бетховена просто невозможным. Я показывал эти ролики своим знакомым - некоторые смогли досмотреть до конца только с паузами на то, чтобы справиться со слезами в горле и спазмами в голове.

Вильгельм Кемпф умер двадцать лет назад в возрасте девяносто пяти лет.

А недавно умер мой дальний родственник. Умер он в тридцать два года от нездорового и бессмысленного образа жизни. И я был у него на поминках. И эти поминки - самое страшное, что я видел после Беслана.

Пришли друзья покойного. Такие же тридцати- и даже двадцатилетние люди без здоровья и смысла жизни. С опухшими лицами, не умеющие до первой рюмки даже ради приличия сказать что-нибудь о своем друге.

Если бы можно было поставить рядом девяностолетнего Кемпфа и кого-нибудь из этих двадцатилетних старичков, то ни у одного честного человека не возникло бы никаких сомнений: дьявол - он все-таки существует. Причем именно такой, как на средневековых литографиях и в современных триллерах. С кривой, нечеловеческой рожей, нездоровым блеском в глазах, лукавой демонической улыбкой - всем тем, чего на лицах у людей не бывает.

Вернее, уже бывает.

- Добро лживо... - начал бубнить себе под нос свой символ веры один из мальчиков, когда совсем напился. - Добро лживо! А зло - честно и правдиво.

И если бы я увидел его лицо не в жизни, а на экране, я бы подумал, что над ним хорошо поработал какой-нибудь голливудский аниматор, специализирующийся на орках, вампирах и прочей нечисти.

Джордж Оруэлл считал, что к сорока годам каждый человек имеет то лицо, которого заслуживает.

По-моему, уже пора внести в это высказывание две поправки. Первая - не к сорока, а к тридцати. И вторая - не только каждый человек, но и каждое поколение и даже эпоха.

Помните худеньких старушек с морщинистыми, как мокрая тряпочка, красивыми лицами? Помните благородных старичков с острыми скулами и подбородками? Где они? Нету. Вместо них эпоха выдает толстые красные поросячьи табло, которые в большом количестве производят впечатление массовки для дешевого хоррора.

- Для меня все люди в мире делятся на две категории, - сказал мне однажды один визажист из "Останкино". - У одних морщины на лице направлены вниз. У других - вверх. Ну, или тоже вниз, но хотя бы не так резко. И в последнее время людей второго типа все меньше и меньше. Если хоть один за день попался - у меня сразу настроение поднимается. Сегодня пока ни одного. Вот и у тебя рожа, если честно, так себе.

Где сегодня вообще можно увидеть человеческие лица? Нет, не просто здоровые, а человеческие. В студенческой аудитории во время выступления харизматичного лектора? Да, попадаются. На катке рано утром 1 января? Бывают. В церкви? Кстати, да, во время елеопомазания каждое лицо под кисточкой священника - человеческое, но не каждое - дольше, чем на несколько секунд.

Так что если вы вдруг где-нибудь нечаянно увидели лицо человека - в метро, в телевизоре, в интернете, - смотрите на него, смотрите внимательно и старайтесь его запомнить. Потому что человеческое лицо - это заразно. Еще не поздно заболеть.
---------------------------------------------------
liss2012 2011-04-02 05:16
а я вижу лица, человеческие, все дело в том, как смотреть и что хотеть увидеть. люди красивы, все, даже пропитые двадцатилетние, просто когда смотришь на такое лицо, на нем как правило и задерживаешься, а глубже уже не заглядываешь. и дьявол не в их лицах, а в наших, когда мы кроме отвращения не видим ничего. Мир субъективен, то что мы в нем видим - творение нашего сознания и если в нем мало красивого, стоит задуматься о своем "добре" и "зле".

http://gunter-spb.livejournal.com/1423456.html
Гунтер (gunter_spb) @ 2011-04-05 07:41:00
Метки данной записи: кино
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ФИЛЬМ "КОРОЛЬ ГОВОРИТ!"
Благодаря не работавшей вчера жэжэшечке решил закачать что-нибудь длинное и скучное, чтобы просто сидеть в кресле и не напрягать моск после написания очередного отрывка "Хроник Арраса". Поскольку разговоров о фильме "Король говорит!" было много, а в кино я на него не пошел, был залит именно он.
Сюжет, полностью основанный на реальной истории, я так полагаю, знают все: герцог Йоркский Альберт, сын короля Англии Георга V, с детства страдает заиканием и ужасно из-за этого комплексует как и все заики. Даже коротенькая речь для него превращается в сущее мучение, общественные мероприятия с его участием кошмарны, а тут из-за разгильдяйства старшего братца Эдуарда VIII, вздумавшего отречься от престола ради женитьбы на американской актерке, герцогу светит получить корону и войти в историю под именем "Георг Заика". Но тут отыскивается весьма талантливый логопед-любитель Лайонелл Лог, который берет проблему в свои крепкие руки...
Честно говоря, я как-то не ожидал увидеть настолько качественно сделанный фильм - про нынешним временам просто уникум. Во-первых, пара Колин Фирт (знакомый нам по средневековому "Часу свиньи") и Джеффри Раш (незабвенный капитан Барбосса) доставляет с такой мощью, что просто слов нет - на месте герцога, а затем и короля, я бы отправил Раша на виселицу за перманентное выстебывание августейшей особы, иногда перерастающее в толстенный троллинг - сцену с коронационным креслом в Вестминстерском аббатстве при подготовке к коронации три раза пересматривал: толстота достойная сру_политикс. Во-вторых правильный юмор - шуток мало, но они всегда очень к месту. В-третьих, вроде бы банальная бытовая "история болезни" смотрится как триллер: есть политика, отлично сыгранные переживания персонажей, блестящие диалоги и динамика. Актерская игра - блестящая.
Короче, кто не видел - рекомендую. История глубоко несчастного и закомплексованного человека, которому достался врач от бога, сумевший сделать из заики короля. Уж не знаю как там было на самом деле, но режиссер Том Хупер наглядно показал, что и у монархов могут быть глубокие проблемы.
На Рутрекере нету, поэтому лицензию (только дубляж!) можно взять на Руторе (без регистрации): http://rutor.org/torrent/104217/korol-govorit!_the-kings-speech-2010-hdrip-licenzija

http://sirjones.livejournal.com/1496891.html
Григорий Пернавский (sirjones) @ 2011-04-06 09:33:00
"Голубые дороги"
Продолжаем изучать наследие великого советского режиссера-мариниста Владимира Брауна. На сей раз фильм 1947 года о разминировании фарватеров в Черном море. Главный герой - капитан третьего ранга Ратанов (Павел Кадочников)занят поиском таинственных немецких магнитно-акустических мин, которые срабатывают по непонятному принципу. Браун использует все заветы Хичкока и нагоняет просто сумасшедший саспенс. Если сравнить "Голубые дороги" и более поздний "Аллегро с огнем", то второй проигрывает первому безоговорочно и по всем статьям. В фильме кроме Кадочникова играют Сергей Столяров, обязательный в фильмах Брауна Андрей Сова, всегда исполнявший роль веселого морячка и малоизвестный бывший танцор ансамбля песни и пляски НКВД Юрий Любимов.
http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=1451245

http://sirjones.livejournal.com/1498115.html
Григорий Пернавский (sirjones) @ 2011-04-08 10:15:00
"Преступление Генри"
Я не знаю какие соображения заставляют наших прокатчиков уродовать названия фильмов, но в данном случае они постепени идиотизма превзошли сами себя. Белее бессмысленное название, нежели "Криминальная фишка от Генри" придумать, наверное трудно. Во-первых, непонятно, особенно после просмотра фильма, о какой именно фишке идет речь. Во-вторых, само словосочетание "Криминальная фишка" у меня лично не порождает вообщи никаких ассоциаций ни с чем. Ну, разве что перед глазами встает образ какого-нибудь дармоеда-маркетолога с внешностью как у Сергея Зверева и "фишкой" типа тщательно скрываемого хвоста королевского осетра, забитого в жопу.

Покончив с формальностями, обратимся к фильму.
Сюжет. Генри - туповатый сборщик платы за проезд через мост. Школьный друг подставляет его, вписав ввтемную в ограбление банка. О том, что он участвовал в ограблении, Генри узнает только в тот момент, когда на него направляет пистолет охранник (великий Билл Дьюк). В тюрьме Генри знакомится со старым мошенником (еще более великий чем Билл Дьюк, Джеймс Каан), который налаживает ему самооценку. После выхода Генри узнает, что хранилище банка, за который он сел соединено подземным ходом с театром через дорогу и решает грабить банк еще раз. В процессе ограбления ему приходится не только втереться в доверие к театралам, но и играть роль Лопахина в "Вишневом саде".
Роль Генри играет Кеану Ривз. У меня к данному актеру отношение примерно как к рему на тортике. Крем выполняет свою функцию: привлекает внимание к изделию, но при потреблении оного вовсе не является обязательным элементом. Или вот вишенка на том же тортике. Есть она, или нет ее, значения особого не имеет. Главное - это тортик. Тортик в Гарри - это, в общем, все кроме Кеану. Он просто тупит, потеет и иногда улыбается. Кеану уже под 50 и скрыть сей факт никак не получается на роль юношей с горящими взорами он больше не годится, а драматического таланта не было, нет и не будет. Посему предрекаю, что амплуа его ролей сведется вскорости к военным героям, пьющим блюстителям закона и отцам разной степени несчастности.
Вера Мыколовна Фармига играет лучше своего экранного партнера и расчудесно зыркает глазами. Она хорошая. Ну а главные в фильме - Джеймс Каан Питер Стормаре и Билл Дьюк. На Каана взвален весь юмор фильма. Юмора очень много и он по-настоящему хороший. Второй комик - Стормаре играет чешского режиссера, но его роль нужно уж точно смотреть в оригинале. А Билл Дьюк - это Билл Дьюк. Величайший из живущих на счете черных актеров и исключительно хороший режиссер. Не знал, что ему почти 70 лет, то есть, в "Хищнике" он снимался в возрасте 44!!!111
Резюме по фильму - очень крепкое одноразовое кино, вполне потянет на фильм выходного дня. Имеет смысл пересмотреть с оригинальным звуком.
Спасибо за приглашение на просмотр dr_zloben и filmz_ru.

http://sirjones.livejournal.com/1499285.html
Григорий Пернавский (sirjones) @ 2011-04-09 22:02:00
"Запрещенный прием"
1. Очень красиво.
2. По сути - постановка по мотивам анимешечки силами драмкружка.
3. Снайдеру не следует более писать оригинальные сценарии.
4. Эту конфетку уже кушали, да так, что в учебники вошло.
https://www.youtube.com/watch?v=xrg73BUxJLI&feature=player_embedded#at=611
The Cabinet of Dr. Caligari (1920) - Full Movie
("Кабинет доктора Калигари")

https://www.youtube.com/watch?v=rD_-flw9IcQ&feature=related
Metropolis

http://www.rusrep.ru/article/2011/04/13/pelevin «Русский Репортёр» 13 апреля 2011, №14 (192)
Политический постмодерн Константин Мильчин
Новейшая российская история глазами клопов, оборотней, вампиров и других героев Пелевина
14 апреля в прокат выходит экранизация самого известного романа Виктора Пелевина — «Generation “П”». Именно он принес писателю славу главного интерпретатора российской действительности, а термин «пелевенщина» применительно к наиболее абсурдным проявлениям нашего общественно-политического устройства пошел в народ. «Русский репортер» составил периодизацию новейшей российской истории по Пелевину, чтобы посмотреть, на каких метафизических основаниях стоят главные общественно-политические тренды последних десятилетий.
В 1986 году на XXVII съезде КПСС Михаил Горбачев провозгласил курс на гласность, в ноябре 1988-го в СССР окончательно перестали глушить иностранные радиостанции, а в 1990-м новый закон о печати официально установил недопустимость всякой цензуры. Страна разом усомнилась во всем: от официальной пропаганды и Великой Победы до физической картины мира и реальности полетов в космос. Перестройка сама по себе и была первой пелевинщиной — с мистической связью слов и сознания с физической реальностью. Как только советский народ узнал, что эффективная советская экономика — это миф, из магазинов пропали продукты. Как только выяснилось, что социалистический интернационализм — это обман, начались конфликты в Карабахе, Грузии, Молдавии. Старый советский мир затрещал по швам. Последняя попытка спасти его была предпринята путчистами 19–21 августа 1991 года, но план ГКЧП провалился. СССР исчез, как будто был сном.

Книга «Омон Ра» (1991)
Поздний советский абсурд. В летном училище имени Маресьева курсантам ампутируют ноги. Все достижения советской робототехники на поверку оказываются плодами работы агитпропа: на самом деле в каждой ступени якобы беспилотной ракеты сидит герой-камикадзе. Даже межконтинентальные баллистические ракеты — и те летают лишь благодаря сидящим в них ракетчикам. Ядерных испытаний тоже не было: американцев обманули, заставив разом подпрыгнуть два миллиона зэков. Главного героя тренируют как космонавта, сажают в луноход и отправляют на Луну: там он должен доехать до цели, а потом застрелиться, так как никакой системы эвакуации оттуда не предусмотрено. Но вместо того чтобы стреляться, герой вылезает из лунохода и… оказывается в мос­ковском метро, которое и выдавалось руководителями космической программы СССР за космос.

Главный герой периода Омон Кривомазов, получивший такое имя от спившегося отца-милиционера. Омон был очарован мифом о космосе еще в детстве. Когда же наставники в отряде космонавтов объяснили ему, что достижения советской науки — миф, а мощь страны зависит от готовности людей к самопожертвованию, его мир рухнул.

Главный антигерой периода Бамлаг Иванович Урчагин, замполит особого отряда космонавтов, слепой инвалид-колясочник, как и все выпускники училища имени Павла Корчагина. Перед курсантами, которым отрубят ноги и обрекут на смерть, он произносит проникновенные речи о подвиге, который должен совершить неготовый к нему человек, — только тогда это будет настоящий подвиг. Настоящее олицетворение слепого служения системе.

Главный наркотик периода алкоголь. Водку пьет отец Омона, чтобы унять боль от несбывшихся мечтаний. Сам же Омон, выпив портвейна, осознает свое предназначение — из тесных «заблеванных нор» подняться в космос. В конце книги, разочаровавшись в мифах и запутавшись окончательно, он выпивает найденную где-то водку, чтобы начать жизнь с нуля.

Цитата :

«На охоте проще было вести переговоры, и Киссинджера спросили, на кого он любит охотиться. Наверно, желая сострить с каким-то тонким политическим смыслом, он сказал, что предпочитает медведей, и был удивлен и напуган, когда на следующее утро его действительно повезли на охоту. По дороге ему сказали, что для него обложили двух топтыгиных. Это были коммунисты Иван и Марат Попадья, отец и сын, лучшие спецегеря хозяйства. Ивана Трофимовича гость положил метким выстрелом сразу, как только они с Маратом, встав на задние лапы и рыча, вышли из леса; его тушу подцепили крючьями за особые петли и подтащили к машине. А в Марата американец никак не мог попасть, хотя бил почти в упор, а тот нарочно шел как мог медленно, подставив американским пулям широкую свою грудь. <…> Когда стемнело и вся компания ушла, договор был подписан, а Марат — мертв. Узкая струйка крови стекала из раскрытой его пасти на синий вечерний снег, а на шкуре мерцала в лунном свете повешенная начальником охоты Золотая звезда Героя».

1991–1993.
Хаос «дикого капитализма»
8 декабря 1991 года в белорусской усадьбе Вискули президенты России, Украины и Белоруссии подписали соглашение о том, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование». В 1992-м в России начались экономические реформы — правительство Егора Гайдара отпустило цены. Товарный дефицит был побежден, но взлетела инфляция: в начале 1992 года за доллар давали 150 рублей, в конце 1993-го — 1250. Президент Ельцин подписал указ о свободе торговли, и рынки наполнились «челноками». Пока общество было занято освоением частного предпринимательства, критическим языком эпохи стал красный дискурс: он разоблачал рыночные реформы, проводимые «антинародной властью» в пользу бандитов-кровососов и иностранцев с МВФ.

Книга «Жизнь насекомых» (1993)
Рассказы о персонажах постсоветской реальности, в которых герои предстают то людьми, то насекомыми. Распределение ролей логично: бизнесмены оказываются кровососущими комарами, ищущая иностранцев по барам девушка — мухой, наркоманы — клопами, философствующий тип — мотыльком, матросы — муравьями. Жители новой России выглядят как люди, но на самом деле они не более чем беспомощные насекомые, которых в любой момент могут прихлопнуть или выкурить в косяке.

Главные герои периода клопы-наркоманы Максим и Никита. Подобно Омону из «Омона Ра», они грезят о полетах на межзвездных кораблях, но, в отличие от него, не идут в училище, а тратят свою жизнь на курение травы и беседы о смысле бытия.

Главный антигерой периода Сэмюэль Саккер — москит, красавец, иностранец, бизнесмен. В отличие от клопов, он не теряется в новой реальности. В Россию он приехал набраться впечатлений и попробовать новой крови. Он подтрунивает над своими приятелями-комарами, заставляя их признаться, что они «пьют русскую кровь», легко снимает муху Наташу в летнем кафе и так же легко выкуривает в косяке Максима и Никиту, пока они пытаются с помощью травы разобраться в себе и своей жизни.

Главный наркотик периода конопля. Герои курят траву, чтобы понять свое место в мире, но наркотические озарения на эту тему приводят их к гибели. Неудачников вроде клопов трава просто убивает, а Наташа, покурив, решает уехать из страны с Сэмом и, забыв про осторожность, попадается на липучку.

Цитата :

«— А вы правда думаете, Сэм, что у нас третий мир? — спросила Наташа, стараясь отвлечь шофера.

— Ну, в общем, да, — не разгибаясь, промычал Сэм. — В этом нет ничего обидного. Если, конечно, не обижаться на факты. <…>

— Какой третий мир, — с горечью сказал шофер, неестественно пошевелив усами, — продали нас. Как есть, всех продали. С ракетами и флотом. Кровь всю высосали».

1993–1997.
Формирование крупного бизнеса и борьба за власть
В 1992–1994 годах прошла ваучерная приватизация, на которой поднялись представители российского крупного бизнеса: впоследствии они будут играть важную роль в общественно-политической жизни страны. Часть крупнейших государственных компаний стали част­ными в результате залоговых аукционов. В 1996 году Ельцин одержал победу на выборах — без парламентской поддержки, но при помощи олигархов. Власть с ними расплатилась госимуществом. В условиях идеологического перепутья — когда ни либеральным, ни коммунистическим, ни националистическим, ни имперским идеям не удается взять верх — массовой стала поп-мистика: астрология, магия, Кастанеда, наркотики, буддизм, секты.

Книга «Чапаев и Пустота» (1996)
Действие романа разворачивается в двух параллельных измерениях. В 1919 году поэт Петр Пустота отправляется на фронт вместе с Василием Чапаевым. Пустота пытается ухаживать за пулеметчицей Анной и ведет с Василием Ивановичем и бароном Юнгерном философские беседы о смысле жизни и устройстве мироздания. В другом измерении — в России 1990-х — Петр Пустота лежит в палате для душевнобольных и бредит вместе со всеми остальными.

Главный герой периода Петр Пустота, молодой человек, который весь роман пытается понять, в каком из измерений он действительно находится, а какое является бредом. Отгадка в его фамилии: оба измерения на самом деле нереальны, а сам он — пустота. Но для того чтобы понять это, он должен вместе с Василием Ивановичем Чапаевым дойти до буддистского просветления.

Главный антигерой периода Григорий Котовский, кокаинист, восставший демон и демиург. Мирному буддизму Василия Ивановича он противопоставляет свою ницшеанскую теорию, в которой помимо пустоты есть еще вечное «Я». В итоге Котовский оказывается создателем обоих миров, в которых обитает Пустота. Накачавшийся кокаином творец — это объясняет все проблемы мира, который он создал.

Главный наркотик периода чистый кокаин или «балтийский чай» — кокаин, размешанный в водке. Кокаин в те годы в моде в московских клубах. В умеренных дозах он помогает главному герою, Пустоте, разбираться в тонкостях мироздания, а, принимая его постоянно и в больших дозах, Котовский создает целую вселенную с Пустотой в сумасшедшем доме.

Цитата :

«— Что это? — спросил я.

— Ничего, — ответил Чапаев.

— Да нет, я не в том смысле, — сказал я. — Как это называется?

— По-разному, — ответил Чапаев. — Я называю его условной рекой абсолютной любви. Если сокращенно — Урал. Мы то становимся им, то принимаем формы, но на самом деле нет ни форм, ни нас, ни даже Урала. Поэтому и говорят — мы, формы, Урал.

— Но зачем мы это делаем?

Чапаев пожал плечами.

— Не знаю.

— А если по-человечески? — спросил я.

— Надо же чем-то занять себя в этой вечности, — сказал он. — Ну вот мы и пытаемся переплыть Урал, которого на самом деле нет. Не бойся, Петька, ныряй!»

1997–2001.
Политтехнологии, дефолт и выбор преемника
После короткого периода экономической стабильности в августе 1998-го Россия объявила дефолт по государственным краткосрочным облигациям, и доллар к концу года подорожал в 3,5 раза. Мир еще раз рухнул, но его и не принимали всерьез: разочарование в свободных и демократических выборах привело к всеобщему убеждению, что все вокруг — политтехнологии, картинка. В 1998–1999 годах сменились четыре премьер-министра: Ельцин выбирал себе преемника. Выборам в Думу в декабре 1999 года предшествовали информационные войны: Гусинский ставил на блок «Отечество — Вся Россия», возглавляемый Лужковым и Примаковым, Березовский — на «Единство», которое делалось для поддержки нового премьера Владимира Путина. Весной 2000-го Путин первом туре был выбран президентом России, а Гусинский в июне того же года был арестован, через три дня освобожден и вскоре покинул страну.

Книга «Generation “П”» (1999)
История Вавилена Татарского, который случайно попал в рекламную индустрию и стал одним из самых успешных манипуляторов сознания в стране. Татарский пройдет путь от простого креативщика до полубога, управляющего при помощи телевидения миром и создающего для обывателей реальность. Все, что видят в новостях зрители, на самом деле делается на дорогущем цифровом оборудовании, а реплики политиков и террористов придуманы высококлассными сценаристами. Кто из персонажей новостей реален, а кто нет, не знают даже те, кто создает эту реальность.

Главный герой периода Вавилен Татарский, образованный начитанный москвич. Эпоха реформ вынудила его идти работать продавцом в киоск, как и многих его сверстников, но счастливый случай забросил его в новый для страны рекламный бизнес. Он ни во что не верит, но всем интересуется. Его главный и единственный принцип: «Люблю, когда у жизни большие сиськи».

Главный антигерой периода Легион Азадовский, начальник Татарского, предыдущий полубог и управляющий мира. Он не склонен задумываться о процессах, в которых участвует и которыми сам управляет. Он не понимает английского и не способен оценить прекрасное — в его дорогостоящей художественной коллекции не
сами произведения искусства, а лишь их сертификаты подлинности.

В отличие от интеллигентного Татарского, он self-made man из провинции, начавший покорение Москвы с квартирной аферы. В конце романа Азадовского душат подчиненные и сажают на его место Татарского — вместо бездушного управленца приходит талантливый образованный трикстер.

Главный наркотик периода марка с ЛСД, позволяющая тому, кто ее принял, разговаривать с вавилонскими богами. Ее принимает Татарский, чтобы отправиться в мистическое путешествие сквозь иллюзию и понять, как на самом деле устроено мироздание.

Цитата :

«— Человек берет кредит. На этот кредит он снимает офис, покупает джип “Чероки” и восемь ящиков “Смирновской”. Когда “Смирновская” кончается, выясняется, что джип разбит, офис заблеван, а кредит надо отдавать. Тогда берется второй кредит — в три раза больше первого. Из него гасится первый кредит, покупаются джип “Гранд Чероки” и шестнадцать ящиков “Абсолюта”. Когда “Абсолют”…

— Я понял, — перебил Татарский. — А что в конце?

— Два варианта. Если банк, которому человек должен, бандитский, то его в какой-то момент убивают. Поскольку других банков у нас нет, так обычно и происходит. Если человек, наоборот, сам бандит, то последний кредит перекидывается на Государственный банк, а человек объявляет себя банкротом. К нему в офис приходят судебные исполнители, описывают пустые бутылки и заблеванный факс, а он через некоторое время начинает все сначала. Правда, у Госбанка сейчас появились свои бандиты, так что ситуация чуть сложнее, но в целом картина не изменилась».

2001–2003.
Создание вертикали власти
В сентябре 2001 года Бориса Березовского объявили в федеральный розыск. В октябре 2003 года был арестован Михаил Ходорковский. Эпоха олигархов закончилась. Поменялся и язык разоблачения власти — страна узнала, что «на самом деле» власть принадлежит «силовикам» и «питерским чекистам». Правда, силовые структуры не монолитны, внутри них тоже происходят конфликты. Одним из первых стал арест группы сотрудников МУРа 23 июня 2003 года — именно тогда впервые прозвучало словосочетание «оборотни в погонах», которое потом стало популярным газетным штампом.

Книга «Священная книга оборотня» (2004)
История сложных взаимоотношений генерала ФСБ Александра Серого и проститутки Адели. Он оборотень — то волк, то собака, она — оборотень-лиса. Их отношения колеблются между любовью и ненавистью. Лиса, настоящее имя которой А Хули, делится с Александром много­вековой премудростью и объясняет, как устроен мир.

Главный герой периода восходящая звезда эпохи — оборотень в погонах ФСБ Александр Серый. Он служит родине, но и о себе не забывает и уже присосался к нефти. Брутальный расчетливый альфа-лидер, который подминает под себя любого встречного, он становится в романе символом новой власти.

Главный антигерой периода А Хули, лиса-оборотень. Если волк — это новая власть силовиков, опирающаяся на силу и доступ к нефти, то лиса — старая власть медиаолигархов. Ее сила в хвосте: она им машет, создавая гипнотическую иллюзию.

Главный наркотик периода кетамин, вводимый в вену с помощью специального устройства, напоминающего дырокол. Им колется помощник Александра оборотень Михалыч, чтобы отключиться от реальности и ничего не чувствовать.

Цитата :

«Каждый раз реформы начинаются с заявления, что рыба гниет с головы, затем реформаторы съедают здоровое тело, а гнилая голова плывет дальше. Поэтому все, что было гнилого при Иване Грозном, до сих пор живо, а все, что было здорового пять лет назад, уже сожрано»

2003–2007.
Путинская стабильность
В 2003 году средний ежемесячный доход в России был чуть больше 150 долларов, в 2007-м — уже 400. Цена на нефть неуклонно росла, в 2008 году был достигнут исторический максимум в 147 долларов за баррель. Россия стала частью глобальной экономики потребления, а гламур — главным предметом разоблачения. Потребление заняло место политики и едва не сделалось национальной идеей. Параллельно Россия играет мускулами: 10 фев­раля 2007 года Путин произнес знаменитую мюнхенскую речь, в которой раскритиковал Запад, НАТО и США.

Книга «Empire V» (2006)
Простой парень по имени Рома неожиданно для себя проходит инициацию и становится вампиром. С этого момента ему доступны все блага мира. Но чтобы стать настоящим вампиром, нужно овладеть техникой контроля над людьми: гламуром и дискурсом. Они необходимы для того, чтобы люди производили баблос — продукт, ради которого они и были в свое время выведены вампирами: людские впечатления, вырабатываемые из «гламурного концентрата».

Главный герой периода Рома Шторкин, после инициации вампир Рама, молодой человек, который учится вампирским наукам. Он пытается понять, как пользоваться гламуром и дискурсом, но при этом самому не попадать под их влияние. Рома — важный персонаж эпохи потребления: он парвеню, выходец из низов, который приехал, чтобы завоевать большой город и выбиться на самый верх потребительской цепочки.

Главный антигерой периода вампир Озирис, скучающий хранитель знаний, имеющий ответы на все вопросы, но предпочитающий говорить бессмысленными притчами. У эпохи потребления два главных героя: голодный и сытый. Озирис — наевшийся и нахватавшийся, пресыщенный жизнью столичный житель, склонный к чудачествам.

Главный наркотик периода баблос, который вампиры сосут из людей. Фактически это смесь из информации, новых впечатлений и возможности потреблять, которая пьянит и изменяет сознание.

Цитата :

«Московский карго-дискурс отличается от полинезийского карго-культа тем, что вместо манипуляций с обломками чужой авиатехники использует фокусы с фрагментами заемного жаргона. Терминологический камуфляж в статье “эксперта” выполняет ту же функцию, что ярко-оранжевый life-jacket с упавшего боинга на африканском охотнике за головами: это не только разновидность маскировки, но и боевая раскраска».

2007–2009.
Борьба либералов и силовиков за преемника Путина
1 октября 2007 года Елена Лапшина, ткачиха Родниковской текстильной фабрики в Ивановской области, пуб­лично произнесла то, что другие стеснялись говорить вслух: «Годы вашего президентства, уважаемый Владимир Владимирович, стали временем перемен к лучшему для очень многих. <…> Давайте вместе что-нибудь придумаем, чтобы Владимир Владимирович Путин оставался нашим президентом и после восьмого года». Считается, что силовики выступали за третий срок, а либералы — за выборы нового президента. Причем критика уже выяснила, что «на самом деле нет никаких таких “либералов” и “силовиков”», то есть все они на самом деле «чекисты», просто конкурирующие. В конце концов кандидатом от «Единой России» стал Дмитрий Медведев, который получил 70% голосов на президентских выборах 2008 года (Путин в 2004-м получил 71%). В сентябре 2009-го он выступил с манифестом модернизации — статьей «Россия, вперед!», адресованной либеральному клану. Но Путин не ушел, а остался на вершине власти как премьер-министр.

Книга: «t» (2009)
Граф Т., похожий на Льва Толстого, пытается пробраться в Оптину пустынь. Это не так-то просто: на него охотятся все кому не лень, включая Федора Михайловича Достоевского. Но Т. — мастер боевых искусств и обладатель смертоносной железной бороды. В перерывах между поединками Т. общается с неким Ариэлем. Тот объясняет главному герою, что он всего лишь персонаж романа, который пишется прямо сейчас. А куда дальше повернет сюжет, зависит от политических интриг и спонсоров. В основном за право руководить графом бьются кланы либеральных и силовых чекистов.

Главный герой периода Т., классик русской прозы и искусный коммандос, ставший марионеткой непонятно в чьих руках. Его умения, навыки, бэкграунд — все определяется желаниями тех, кто дергает за ниточки. Как и страна, граф Т. точно не знает, кто именно им управляет, и вынужден довольствоваться путаными объяснениями Ариэля, посланца из другого мира.

Главный антигерой периода анонимные группы чекистов, которые дают Ариэлю указания относительно графа Т. и других героев книги. Противоречивость сюжета и нелепые ситуации, в которые попадают персонажи, — все это объясняется тем, что две основные группы, либеральные и силовые чекисты, никак не могут договориться и сюжетом распоряжается то одна, то другая.

Главный наркотик периода вещество сложного состава на основе натриевой соли карбоканифолевой кислоты, которое избирательно влияет на память. Вызывает потерю воспоминаний обо всех знакомых человеку людях, включая самых близких. Оно необходимо, чтобы манипулировать главным героем — стерев память, человека легко направить в нужную тебе сторону.

Цитата :

«Силовые чекисты за то, чтобы все разруливать по-сило­вому, а либеральные — по-либеральному. На самом деле, конечно, вопрос сложнее, потому что силовые легко могут разрулить по-либеральному, а либеральные — по-силовому. <…> Короче, съесть могут и те, и эти. Но либеральные кушают в основном простых людей, какие победнее. Типа как киты планктон, ничего личного. А силовые кушают в основном либеральных — замочат одного и потом долго все вместе поедают. Так что в пищевой цепочке силовые как бы выше».

2009–2011.
Конец стабильности и перестройка-2
Главное слово эпохи — (правящий) «тандем», и любая конспирология теперь сводится к «выяснению» реальных отношений Путина и Медведева. Если сначала чиновники говорили: «Отправить проект президенту или сразу премьеру?», то вскоре президент Медведев стал делать резкие и очевидно независимые политические шаги. Он начал и выиграл борьбу с мэром Москвы Юрием Лужковым. Весной 2011-го премьер резко осудил вмешательство мирового сообщества в ливийский конфликт, президент же осадил премьера. Но главное: в рамках идеологии модернизации он запустил широкое критическое обсуждение положения дел в стране. Быстро стало общим местом, что вертикаль не работает, милиция полна пре­ступников-«евсюковых», экономика неэффективна. Медведев сам не менее жестко критикует систему, чем оппозиционеры. Критики шутят, что за ускорением (модернизацией) всегда следуют гласность и перестройка со всеми вытекающими. А тем временем рейтинги доверия к власти падают — власть снова кажется призрачной.

Книга «Ананасная вода для прекрасной дамы» (2010)
В основе этого сборника две повести. В первой рассказывается о том, как российские спецслужбы с помощью чудо-зуба контролируют президента США. Специально обученный человек изображает господа бога и велит Джорджу Бушу-младшему делать всякие глупости. Американские же спецслужбы контролируют российского президента, беседуя с ним от лица дьявола. Во второй повести описывается новый беспилотник американских вооруженных сил: он неуязвим для вражеских ПВО, не промахивается и не оставляет следов. Однако бывший российский политолог все-таки сбивает чудо-самолет при помощи лозунгов, которые он пишет на земле.

Главный герой периода Савелий Скотенков, политтехнолог. Он неплохо образован, циничен, работает на власть, но при этом выполняет и заказы из Грузии, учит студентов в дипакадемии бороться с западной пропагандой, а сам свято верит в стабильность евро. При этом Скотенков — фигура трагическая: власть его в конце концов кидает.

Главный антигерой периода непотопляемый фээсбэшник Шмыга, мизантроп и прагматик, убежденный, что чекисты эволюционируют отдельно от всего остального народа. Он опора власти, но в то же время готов ее продать, если кто-то предложит достойную цену. Шмыга чует запах эпохи, для него важны не государственные интересы, а его личная выгода.

Главный наркотик периода квас с ЛСД-25 или другими химическими вариациями. Его принимает герой первой повести Семен Левитан, перед тем как начать сеанс связи с Бушем. Коктейль обостряет ощущения и одновременно стимулирует патриотизм, который без наркотика в среднем гражданине уже не вырабатывается.

Цитата :

«Принято считать, что власть опирается на штыки. Но опорой российской бюрократии сегодня является не столько спецназ, сколько политический постмодерн… Представьте, что вы затюканный и измученный российский обыватель. Вы задаетесь вопросом, кто приводит в движение зубчатые колеса, на которые день за днем наматываются ваши кишки, и начинаете искать правду — до самого верха, до кабинета, где сидит самый главный кровосос. И вот вы входите в этот кабинет, но вместо кровососа видите нереально четкого пацана, который берет гитару и поет вам песню про “прогнило и остоебло” — такую, что у вас захватывает дыхание: сами вы даже сформулировать подобным образом не можете…»

При участии Виктора Дятликовича Иллюстрации Тимофей Яржомбек.

http://www.russ.ru/pole/Bytopisatel-absurda Русский Журнал 19.04.11 12:13
Бытописатель абсурда Александр Чаусов
Спор о 1990-х
Экранизация Пелевина, именно «Дженерейшн Пи» , именно сейчас – это очень символично. Последние год-полтора я наблюдаю некоторую ностальгию по девяностым. Хотя нет, «ностальгия» - слово не слишком подходящее. Скорее, это попытки «девяностых» вернуться в нашу сегодняшнюю жизнь. Эти попытки особенно остро я вижу в своей профессиональной деятельности сектоведа. Кашпировский, появившийся на НТВ, скажу я вам, – это так, вершина айсберга. Вылезают на свет божий такие динозавры, о которых с определенного момента вообще ничего не было слышно. Вылезают с афиш, объявлений, распечатанных на черно-белом принтере (что уже характерно само по себе). Радостные чиновники, будто все эти годы только того и ждавшие, за бабло готовы запустить в свои пенаты хоть рогатого черта с трезубцем в лапах и красными глазами.
И все же сейчас получается хоть как-то противодействовать этому разухабистому шарлатанству. Да и люди стали как-то спокойнее, что ли. Не так яростно бегут на всяческий бред. Поэтому, когда в нашей повседневной жизни, уже перешагнувшей даже за «нулевые», появляется нечто, о чем было не слышно с конца прошлого века, невольно берёт оторопь. Как, оно ещё живое? Зачем оно тут? Откуда оно сюда пришло?
Стоило Дмитрию Медведеву проассоциироваться с Горбачевым-Ельциным в массовом сознании, как персонажи и явления, дремавшие хтоническим сном, с тех пор, как Горбачев-Ельцин закончились, воспрянули и полезли назад, в реальность. Секты и разного рода целители, главы финансовых пирамид, публичные деятели... Что шокирует более всего, так это методы, которыми эти люди и организации себя «продвигают». Ровно теми же, что и двадцать лет назад. Только принтеры лазерные, хоть и по-прежнему черно-белые.
Напряглось и наше современное искусство в очередной попытке осмыслить девяностые. И не только осмыслить, но и выдавить скупую ностальгическую слезу: типа, ну не всё же так кошмарно было. Были и хорошие вещи. Поставили памятник Ельцину – мало того, что Ельцину, так еще и чисто внешне похож на то, за что дали премию арт-группе «Война», - что это, как не художественная акция в духе постмодернизма? Орден Андрея Первозванного, врученный Горбачеву, если учесть, что Михаил Сергеевич вытворял с православными храмами на территории Кремля, – это такая религиозная эклектика, которой позавидовали бы все нью-эйджеры вместе взятые.
Поскольку в среде творческой интеллигенции сторонников либерализации и возврата к свободным девяностым хватает, а важнейшим из искусств для нас по-прежнему является кино, то не лишним будет пристальнее посмотреть в эту сторону. Да и речь ведь идет в первую очередь об экранизации книги. Но сначала, на мой взгляд, следует обратить внимание на другой фильм уже вышедший в этом году. И тоже про девяностые. Это я про кино «ПираМММида» . Да, вы всё правильно поняли, он про МММ и Мавроди, который в фильме назван Мамонтовым. Перед выходом этого фильма, как вы помните, прототип героя фильма в реальной жизни заявил, что будет строить новую «пирамиду». С «фантиками», но только теперь в мировых масштабах, да при этом еще и используя цифровые технологии.
В фильме главный герой, в общем-то, и не во всем отрицателен. В какой-то степени он этакий Наполеон. Желающий то ли аккумулировать жадность всего человечества, то ли завязать на свою «пирамиду» весь мир, который будет под финансовой пятой России и МММ. Фильм является своеобразной попыткой обелить величайшего мошенника постперестроечной России. И попутно указать на то, что в те самые «лихие» девяностые было не так уж и плохо. То есть обелить саму эпоху. Хотя в «ПираМММиде» есть и взрывы, и заказные убийства, и финансовая война с элементами бандитских разборок, все равно девяностые представлены как эпоха «жизни и движухи». Притом «движухи», пронизанной, как минимум со стороны главного героя «ПираМММиды», железной логикой.
В этом контексте экранизация «Дженерейшн Пи» выглядит весьма и весьма логично. В свое время книга Пелевина стала культовой, во многом для того самого поколения «Пи». Я помню, как этой книгой зачитывалось все гуманитарное студенчество, от психологов до философов. То самое поколение, отрочество и юность которого пришлось на описываемую эпоху. Я сам из этого поколения, из младшей его части, если можно так выразиться. Больше того, в те времена я крайне мало был склонен к рефлексии, а тот факт, что водку мы пьем за 20 рублей, из форточки и с демидролом, считал абсолютно нормальным. Уже сюжет книги Пелевина, о котором, повторюсь, все говорили в институте, стал для меня поводом серьезно задуматься о том, насколько логична и рациональна наша жизнь. Насколько алогична и иррациональна она была в пору моего отрочества. Сейчас нашему поколению от 25 до 35 лет. И всё это поколение с удовольствием пойдет смотреть фильм по той книге, которую оно в свое время зачитало до дыр. Ровно потому, что этот фильм – он и про нашу жизнь тоже, про наше, если хотите, детство (хотя здесь я, конечно, несколько утрирую).
Нужно, кстати, отметить и тот факт, что кино «Дженерейшн Пи» по определению не может стать этаким панегириком свободе или, скорее, анархии девяностых годов. Для этого пришлось бы полностью изменять сценарий по отношению к книге. И тогда эта экранизация уже не была бы экранизацией в полном смысле слова. Это, конечно, был бы смелый постмодернистский ход, однако без непосредственно текста Пелевина фильм был бы уже не про то, не о том, да и вообще «не то». Текст Пелевина в данном случае – это не точность в передаче диалогов, типажей, да даже событий. В первую очередь это система образов, передающая атмосферу эпохи.
А время тогда было абсурдным. Где-то страшное, где-то кровавое, где-то голодное, но самой главной чертой эпохи был абсурд. Этот абсурд и гротеск прорисованы Пелевиным с максимальной тщательностью. Получилось ли отразить их в фильме, или даже – почувствует ли это зритель? Вернется ли он через действо на экране к ощущению времени, из которого он, зритель, вынырнул вроде бы и не так давно, но целую жизнь назад – самый главный критерий успешности или провала экранизации «Дженерейшн Пи». По форме, в смысле спецэффектов, вроде бы, всё в порядке. Остается вопрос, насколько проймет зрителя содержание фильма. Если пресловутый «абсурд эпохи» почувствует зритель, вернее даже, если зритель вспомнит «аромат той поры», тогда всё нормально. Тогда это будет значить, что кино получилось, и получилась именно та экранизация, которая, собственно, зрителю и нужна. С видным и прочитываемым уникальным «текстом Пелевина».
Выход этого фильма очень полезен для нашего общества в целом. Стоит посмотреть и понять, что творилось тогда. Еще раз посмотреть на эпоху, но уже не как непосредственный участник, а как сторонний наблюдатель. Собственно, примерно так, как Пелевин смотрит на героев своих книг. Чуть отстраненно, чуть свысока, без особых эмоций, но с иронией. Через эту экранизацию у нас есть шанс посмотреть на логику того времени, в котором мы жили. И на наше мировоззрение той поры. Понять, насколько то, что казалось нам логичным, было абсурдным.
Посмотреть на всю эту гротескную картину и понять, что Пелевин, как это ни жутко, совсем не фантаст, а бытописатель. И, собственно, все его «симулякры» и нарисованные на компьютере политики – это бытописательство чистой воды. Таково было то время. И поэтому очень многим людям, не склонным к впадению в пограничные состояния ума и дружащим с рациональной логикой, очень не хочется снова пережить ту эпоху. И этим же людям совсем не нравится героизация Мавроди и прославление «либеральных героев». Зато этим людям может очень понравится «Дженерейшн Пи». Как фильм-напоминание о том, что мы пережили, и к чему, я надеюсь, никогда уже не вернемся.

http://www.km.ru/v-rossii/2011/05/04/istoriya-velikoi-otechestvennoi-voiny/nikita-mikhalkov-ne-chuvstvuyu-sebya-chelo KMnews 10:37 4.05.2011
Никита Михалков: «Не чувствую себя человеком, который ошибся или обиделся»
Буквально через несколько дней Россия будет праздновать великий праздник – День Победы. Накануне на Красной площади прошла очередная репетиция праздничного парада, который вся страна будет смотреть 9 мая. Свой подарок к памятной дате есть и у известного кинорежиссера Никиты Михалкова – в прокат выходит его фильм «Утомленные солнцем 2: Цитадель». Эта работа мастера завершает кинотрилогию о комдиве Котове, составными частями которой являются вышедшая в 1994 году лента «Утомленные солнцем», награжденная премией «Оскар», а также вышедший на экраны в апреле прошлого года фильм «Утомленные солнцем 2: Предстояние». Можно не сомневаться, что новый фильм Никиты Михалкова вызовет столь же острую дискуссию, как и предыдущая его работа (тем, кто хочет освежить в памяти дискуссию, последовавшую за выходом «Предстояния», рекомендую перечитать статью Александра Владимирова «О Великой Победе, «сталинизме» и их Предстоянии»). Сам режиссер спокойно относится ко всем критическим замечаниям в свой адрес. В эксклюзивном интервью для KM.ТВ он подчеркнул, что те зрители, которые не могли принять и понять «Предстояние», искали все время там фактологических, батальных подтверждений реалий войны. «А это – притча», - пояснил Михалков. По его словам, разница между двумя частями «Утомленных солнцем-2» в том, что «Предстояние» - это метафизика разрушения, а картина «Цитадель» - это метафизика созидания». «Первая часть построена на законченных новеллах, но с перебросками – 1941, потом 1943, потом 1942, опять 1943, опять 1941 – это были законченные новеллы. Почему законченные новеллы были нужны? Потому что меня очень интересовало, как происходит трагедия и из чего. Не просто прошить картину страшными сценами, а увидеть, как рождается ужас», - рассказал режиссер в интервью KM.ТВ. «Есть в России такая присказка: «Кто верит в случайность – не верит в Бога». Это все не случайность, это – определенная цепь событий, которые ведут к разрушению», - охарактеризовал режиссер первую картину дилогии. В противоположность первой картине, «Цитадель» - это «обратная цепь событий, которая ведет к созиданию». «Очень важно понимать, - подчеркнул Михалков, - что эта картина про чудо, это картина о сострадании, о любви, о чуде, о счастье». По словам режиссера, когда он снимал первых, оскароносных «Утомленных солнцем», у него не было мысли делать три полотна, объединенных общими персонажами. Позднее, когда у него появилась идея снять картину о войне, режиссер, по его словам, подумал, что «ближе всего к этому возможность разрабатывать те персонажи, тех героев, те характеры, которые мне уже известны и которых я люблю и знаю». При этом Никита Михалков подчеркнул, что хотя все части фильма, казалось бы, связаны, но «абсолютно спокойно можно смотреть каждую картину в отдельности». «Это очень важно. Мы специально шли по тому пути, который как бы дает возможность быть самостоятельными этим произведениям, - подчеркнул мастер. - Можно смотреть первую картину и получить информацию (чувственную) о том, что такое 1941 год в войне, и смотреть вторую картину о том, когда развернулась война в сторону Запада». Михалков подчеркивает – у него нет педагогических задач, он не собирается «воспитывать» или «преображать» зрителя, хотя и сетует, что «люди разучились работать в кино». Во многом это вина не их, а самих кинематографистов, считает режиссер: они приучили зрителя к тому, «что кино – это гарнир к попкорну, а не наоборот». Это, по его словам, безусловно, трагедия, но не повод, чтобы не снимать такого кино, над которым зрителю «надо работать». Говоря о прокатной судьбе картины, Никита Сергеевич подчеркнул что «Цитадель» - это «долгоиграющая картина, это не картина одного дня». «К ней будут возвращаться. Уверяю вас, пытливые люди, серьезные люди, волнующиеся люди будут к этой картине возвращаться», - уверен режиссер. На его взгляд дело не в том, что он ее считает хорошей, а потому, что в ней заложено такое количество знаков, месседжей, образов, символов, метафизики, что каждый, кто будет вновь смотреть картину, пытаясь понять, будет находить что-то новое в ней. «И это будет довольно долго», - резюмировал Никита Михалков. Полностью эксклюзивное интервью Никиты Михалкова и композитора Эдуарда Артемьева смотрите в эфире программы «Конференции» на КМ ТВ.

http://nnm.ru/blogs/MissNata/kak_by_vyglyadeli_znamenitosti_esli_by_seychas_byla_epoha_vozrozhdeniya/#cut
Как бы выглядели знаменитости, если бы сейчас была эпоха Возрождения

http://www.odnako.org/blogs/show_10609/ Однако 12 мая 2011
Великое кино о великой войне, которое никто не снял
Роман Носиков юрист, публицист. Родился в Москве в 1976 году.

Цитата :

Жизнь! Ты помнишь солдат, что погибли тебя защищая?!
«Я люблю тебя, жизнь» К.Я. Ваншенкин

Скажу сразу: Я не смотрел вторую часть фильма, который себя называл великим кино. Не хочу. Я, во-первых, не хочу смотреть на то, что там есть. Я прекрасно знаю, что там, в этом кино есть. А во-вторых, я не увижу в этом кино того, что я хотел бы увидеть. И я точно знаю, что именно этого там нет. И я знаю, почему этого там нет и быть не может. Потому, что – не влезет настоящее величие в душу и в разум тех, кто всерьез решил, что они – величина.

Поэтому давайте-ка я вам лучше расскажу про кино о Войне, которое почему-то никто не снял. Мне кажется, это было бы отличное кино.

Мне кажется, что если уж снимать великое Кино, то снимать его надо о главном. А что же в той самой Войне было главным?

Системы вооружений? Для инженера – да. А для остальных?

Переговорный процесс? Политика? Конференции, договоренности, интриги? Для политика – да. А для остальных?

Направления ударов, карты, сроки, линии обороны…. Для тактиков – да.

Развитие хирургии и фармакологии, организация первой помощи раненым, обеспечение возвращения в строй? Для медика – да.

А что для всех? Для экономистов, инженеров, военных, политиков, рабочих, врачей, детей, матерей, жен, отцов, братьев, сестер, мужей… Что для них?

Что для нас? Эта страшная, по настоящему Великая, в своем ужасе, Война -- что она сделала с каждым? Во что превратила каждую судьбу? Ведь величие ее тем и измеряется, что никто не избежал ее прикосновения, никто не остался неизменным и прежним. Никто. Она объяла всех. Всех без исключения. И изменила всех – взрослых и детей, отцов и матерей, храбрецов и трусов, преступников и священников.

Великая Война сделала великую и ужасную вещь – она превратила высокую шекспировскую трагедию в рутину. В быт. В обыденность. Эпос стал осязаем. Роланд перестал быть эксклюзивным рыцарем, имеющим привилегированное право пасть за честь и Родину. Потому, что в двадцатом веке, стране под названием СССР появились тысячи Роландов. Это они писали на стенах Брестской Крепости «Умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина!».

Инфляции подверглась слава Одиссея и Пенелопы потому, что сотни тысяч Одиссеев начали путь домой в 1945-м и сотни тысяч Пенелоп дождались. Не предали. Не изменили. Не забыли.

И Орфеи с гармошками и гитарами на танках и грузовиках врывались в локальные царства смерти – концлагеря, чтобы либо навсегда вырвать своих Эвридик из лап Смерти, либо спасти чужих, а своих оплакать, так как может оплакать только герой – боем, огнем, возмездием.

Все герои древности: и 300 спартанцев, и ахейцы, и троянцы, и титаны, и Кухулин, и Геракл, и Ахилл.. Все они в те времена познали, что им есть не только ровня, но люди более смелые, более великие, более…. более люди.

Вот толстая пожилая женщина. Она медленно, переваливаясь, идет по улице. И на ее груди бряцают желтые и серебристые кружочки. Ее Роланд пал смертью храбрых на Курской Дуге. Она получила похоронку через несколько месяцев после его смерти. Она проплакала всю ночь, а наутро вернулась на работу к станку. Потому что другим Роландам, дети которых стояли у станков ту же рядом с ней и делавшие боеприпасы для отцов, нужны были патроны и снаряды. Чтобы вернуться. Сначала стать Одиссеями, а потом – вернуться.

Вот седой человек в старом пиджаке. Его жену и детей угнали в Германию и там убили. Он не смог дойти до Берлина – до логова дракона. Дракон ранил его раньше. И теперь каждую ночь ему снится, как зовет его семья, а он все никак не может успеть и дойти до них, чтобы спасти. Он просыпается и смотрит на их сохранившиеся случайно фотографии. Он женат во второй раз. И его вторая жена точно так же смотрит на фотографию своей первой погибшей семьи.

Вот, еще один старик. Этот Телемах, работал половину войны в колхозе, чтобы отцу и его товарищам было, что есть. Вторую половину – воевал. Погибла мать. Он поплакал и продолжил воевать. Погиб брат. Он поплакал и продолжил воевать. Погиб отец. Телемах остался один. И он продолжил воевать.
Вот святой. Он умер от голода в блокадном Ленинграде рядом с запасами зерна. Он не тронул их, чтобы новые ценные семена достались нам. Чтобы мы никогда не голодали.

Вот Прозерпина. Ее мучили в концлагере несколько лет. Из нее выкачивали кровь для арийских воинов, ее заставляли рыть могилы для детей таких же, как она, голыми руками. Она выжила чудом. Теперь у нее пять правнуков, которые бегают вокруг нее, смеясь и не зная, что такое Ад. А она – восстала из мертвых и смогла дать жизнь. И для нее это не легенда, а сухая биография: «После освобождения из концлагеря вышла замуж.. поступила… закончила… родила… назначена… награждена..» и так далее.

Вот они – ходят с нами по одним улицам, стоят в очередях в магазинах, иногда даже бывают в общественных туалетах. Так похожи на обычных людей. На нас.

Как они смогли вынести то, что вынести невозможно? Как они смогли победить то, что непобедимо?

У всех свой ответ.

Возможно, что войну и вправду можно выиграть вопреки стране, но с помощью паучков.
Но мне кажется, что это были не паучки. Это был труд. Тяжелый, колоссальный, невероятный, страшный, титанический труд. Такой труд, на который человека может подвигнуть только любовь. Что может заставить драться до последнего патрона и даже после того как патроны кончились? Что может заставить, глотая слезы, работать на заводе по 14 часов? Что заставит ждать мужа, зная, что каждый день может быть последним, пять лет? Что может заставить вернуться через пять лет? Что заставит броситься на ДОТ? Что поднимает в атаку?

В моем кино ответ был бы – Любовь. Просто это такая большая, такая огромная Любовь, что для того, чтобы ее вместить не хватит ни одной головы, ни одного сердца, ни даже одной жизни. Для того, чтобы она уместилась, нужна Вечность. Нужно множество сердец. Это такая огромная Любовь, что для нее одна жизнь – практически ничто. Ничтожно малая величина. Это такая Любовь, для которой мало шестьдесят секунд в минуте, двадцати четырех часов в сутках, ста лет в веке.

Это такая Любовь, которая больше страха, больше усталости, больше ненависти. Это такая Любовь, что Господь не может не встать на сторону тех, кто умеет так любить -- потому, что «кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь». Потому что «…так любить, как русская душа, - любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал бог, что ни есть в тебе, … - Нет, так любить никто не может!».
Но такое кино, боюсь, скоро никто не снимет.

Потому что для того, чтобы снять такое кино, нужно смотреть на свой народ с Любовью. Потому что только она сможет помочь понять их любови, подвиги, неудачи и свершения. Смотреть с любовью, которая хотя бы немного сравнима с их любовью. Чтобы понять. Чтобы приблизиться. А эта Любовь, это такой труд…

Не хватит на то мышиной натуры их.

Тяжело наследовать героям и титанам. Наследство соответствует – огромное, величественное, тяжелое. Людям недостойным иногда хочется просто это наследство бросить – слишком тяжело. Тяжело сравнивать себя с предками. Некоторым проще вычеркнуть их.

А некоторым хотелось бы сделать из них себе фон и декорацию для наиболее симпатичной презентации себя. И делают.

А мне бы так хотелось увидеть другое кино.
=================================
Шедевр. Браво!

Отчего-то никто не ругает "Цитадель". Когда первая часть второй части великого фильма вышла, только ленивый не отметился, от разгромных и издевательских рецензий интернет просто ломился. А сейчас "Цитадель" вышла - и тишина, никто, похоже, не смотрит, потому и ругать некому.

Но я из врожденного любопытства все же скачал фильмец с торрентов. Будет ленивый вечерок - посмотрю с пивом. Потом выложу здесь краткий отчетик с кадрами из фильма. Для общего образования, чтобы вам в кино не ходить не надо было.

Видишь ли, я лично до сих пор не понимаю, как человек, создавший такие замечательные, суперталантливые патриотические произведения как "Пять вечеров", "Неоконченная пьеса", "Свой среди чужих", "Несколько дней" (немного в стороне "Раба любви") вдруг превратился в какого-то совершенно невменяемого прохиндея, машущего кадилом и метающего какашки немецких пилотов.
Но. Ведь сдвиг был виден в "Урге", и особенно в "Родне". Какое-то вольное или невольное приземление и опошление героев, причем людей сугубо из народа. Ну, и т.д. и т.п.

Обнаружил все-таки по ссылкам с сайта КПРФ две рецензии на "Цитадель".

http://kino.oper.ru/torture/read.php?t=1045689410
http://colonelcassad.livejournal.com/379396.html#cutid1

начинаю впадать в депрессию из-за того, что обещал фильм посмотреть да еще отчет предоставить. Как это можно будет смотреть? Надо будет с силами собраться. Похоже, пива не хватит, чтобы выдержать такое. Надо будет для совершения подвига, просмотра этого великого фильма, запастись антидепрессантом посерьезней.